***
Люмин ожидала перемен после вечера на пристани, богатого признаниями. Факт присутствия в её жизни людей, которым тоже известны секреты Чайльда, весьма обрадовал девушку. Несмотря на то, как закончился разговор с Чжун Ли, он в какой-то мере ей помог. Пускай друг хранил собственные тайны, она всё равно ему верила. Верила заверениям, что эти тайны её не ранят. Она ждала изменений в их с Чайльдом отношениях, как что-то неизбежное. Полагала, что им придётся заключить негласное перемирие: Чайльд продолжил бы развлекать свой фан-клуб, а Люмин пошла бы собственным путём. Она прекрасно понимала, что он будет пристально следить за ней. Да и не стоило забывать, что от неё буквально зависела дальнейшая участь Барбары. Тем не менее судьба распорядилась иначе. Люмин даже представить не могла, что та припасла ей. Всё началось с его фанаток. Как и обычно, она всячески старалась их игнорировать. Можно подумать, это не Чайльд приложил руку к тому, что назойливые поклонницы приходили в ярость всякий раз, когда он одаривал Люмин вниманием… Но на сей раз всё было по-другому. Он перестал их замечать и вместо этого по пятам преследовал саму Люмин. Даже на занятиях пересел к ней ближе — как бы она ни возмущалась, её негодование не дало никаких плодов. А ведь раньше Чайльд предпочёл бы усадить рядом с собой самую красивую из фанаток. Следующая странность приключилась через несколько недель. Это был понедельник, когда одна из предводительниц фанатской стаи, направляясь на обед, решила подойти к своему кумиру. Девушки, как правило, собирались в довольно романтическом месте — в беседке посреди розария. — Ча-айльд, пойдём с нами! — заканючила студентка. Классическая черта, присущая синдрому избалованного ребёнка — постоянное нытьё. Уши Люмин в трубочку сворачивались от такого. Чайльд застыл на месте. Ему вторила Люмин, замерев следом, как собачка на поводке. Студентка, имя которой она никак не могла вспомнить, уставилась на неё, будто завидев Архонта в истинной ипостаси. Люмин закатила глаза и отвернулась, намереваясь продолжить свой путь, как вдруг девица обхватила Чайльда за руку. Ей подумалось, что парня сейчас потащат в сторону беседки. Она не горела желанием наблюдать за ними и вместо отвращения испытала явственную злобу, вызванную перспективой стать свидетельницей этого зрелища. Люмин не нашла лучшего решения, чем просто удрать. Не особо хотелось ненароком нарваться ещё и на драку. Сделала пару шагов в сторону, как вдруг до неё донеслись слова, которые она вот уж точно не ожидала услышать. — Убери руки. Люмин обернулась на Чайльда, стоящего в нескольких метрах от неё; казалось, её ноги приросли к полу. Чайльд с высоты своего роста пренебрежительно взирал на фанатку, как на букашку, которую собирался стряхнуть с руки. Его холодный каменный взгляд напомнил Люмин об их разговоре у пристани, когда парень точно так же глядел на неё. Крайне решительно и пугающе. Студентка застыла, обмозговывая сказанное. С ней говорил не тот школьный принц, о котором она грезила, не тот ровный, бархатистый голос, некогда нашёптывающий ей и её подружкам сладкую ложь на ушко. Сейчас перед ней стоял настоящий Чайльд. — Я сказал, убери от меня свои руки, — повторил он. Несчастная стала жадно ловить ртом воздух, из её глаз брызнули слёзы. Она отпрянула от его руки, будто обжёгшись. — Даже не пытайся со мной заговаривать. Своим подружкам передай то же самое. Бросив всё это ей в лицо, он направился к Люмин, не потрудившись спрятать за маской истинное лицо. Они вновь зашагали нога в ногу. — Какого чёрта ты устроил? — спросила Люмин, стараясь говорить тихо. Она осмелилась взглянуть на парня, внезапно встретившись с ним глазами. — Я узнал от них всё, что хотел. Больше нет смысла держать их рядом, — ответил он серьёзным тоном. — Мне казалось, тебе нравится их компания… Чайльд зашёлся в смехе. Его настроение начало приходить в норму. — Я же тебе говорил, у каждого моего действия есть причина. Думал, Боги не обделили тебя серым веществом, раз ты смогла меня раскусить, но теперь я начинаю в тебе сомневаться, — подколол он её, на что девушка стукнула его ладошкой. С того момента Люмин начала испытывать постоянное напряжение, со страхом ожидая его новые выходки. Они продолжали спорить по мелочам в игривой манере, свойственной их общению. Это навевало воспоминания о совместном времени, проведённом на каникулах. Эмбер не прекращала подозревать их в любовной интриге, а Барбара наконец успокоилась и теперь могла сидеть с Чайльдом за одним столом, при этом не выглядя так, будто вот-вот рухнет в обморок. Поклонницы Чайльда поглядывали на него с нескрываемым раздражением, но не предпринимали даже малейших попыток как-то его оскорбить или высказать недовольство. Вероятно, он слишком много о них знал, и девушки опасались, что он может выставить их в дурном свете. Люмин с друзьями пришли к удобному распорядку дня: сначала они учились, затем вместе обедали, а потом разбредались по своим делам. На улице уже начал таять снег, когда она стала позволять себе менее осторожно ко всему относиться. Но если б только Люмин знала, что её жизнь уже точно не вернётся в прежнее русло… И на этот раз Чайльд будет ни при чём. Алхимия II шла третьей по расписанию — прямо перед обедом. Люмин сидела рядом с Чайльдом, которого могла с уверенностью назвать худшим соседом по парте. Его не заботило происходящее на занятии, и это на предмете, на котором ни на минуту нельзя отвлекаться. Увы, из-за Чайльда и его нескончаемых шуточек сосредоточиться на Алхимии не получалось и у Люмин. Был обычный вторник. Люмин поднималась вверх по лестнице, направляясь на третий этаж. Чжун Ли и Чайльд шагали сзади, увлечённые спором о шахматной партии, в которую играли на прошлом уроке. Она всегда старалась первой зайти в кабинет, чтобы успеть разложить тетради и учебники перед тем, как сюда ворвётся рыжеволосый негодник, усядется на своё место и, растянувшись на стуле, кокетливо ей ухмыльнётся — один этот вид сводил её с ума. Люмин в привычном жесте распахнула дверь в кабинет, но на этот раз класс не был пуст. В нём уже находился студент. Она застыла на полушаге, слегка опешив, и внимательно воззрилась на незнакомца. Люмин его не узнала, но незнакомец почему-то глядел на неё, будто увидал давнюю подругу. Будто был счастлив встретиться с ней. И сидел он прямо на месте Чайльда. У неё было два варианта: сесть рядом с этим чудаком или пересесть в конец класса. Там как раз стояла свободная парта. Люмин с трудом сдержала улыбку от картины, которую подкинула ей фантазия: как Чайльд сидит на галёрке в гордом одиночестве и обиженно дуется. Поэтому, позабавившись коварной идее, она как ни в чём не бывало подошла к прежнему месту и села. — Привет, — завёл разговор парень, пока Люмин доставала из сумки вещи. — Привет, — ответила она немного взволнованно. Уж слишком счастливым он выглядел из-за того, что она просто решила сесть рядом. — Меня зовут Альбедо. А ты, должно быть, Люмин? Хм. Откуда незнакомцу известно её имя?Глава 34
28 октября 2023 г. в 11:11
В её жизни начали твориться… странные вещи.
Лишь через три дня Люмин удалось оказаться в компании Чжун Ли.
Он почти что полгода являлся для неё незыблемым оплотом поддержки, и вновь вернуться к нему стало большой радостью для девушки. Уже казалось естественным проводить совместные спарринги, а после отдыхать, расположившись на земле и отдаваясь в объятия прохладному, с каждым днём теплеющему вечернему воздуху.
— Мне очень жаль это слышать, — произнёс Чжун Ли, выслушав её рассказ о матери. Это был первый шаг к началу долгого разговора.
— Я скучаю по ней, — призналась она ему. Люмин не врала: не было ни дня, чтобы она не испытывала безграничную тоску по маме. После шокирующих новостей о Чайльде будто на автомате возникло намерение взяться за написание письма. Только потом пришло осознание, что писать больше некому.
— Жители Ли Юэ делали молитвенный алтарь, чтобы проститься с близкими. Возможно, тебе полегчает, если озаботишься его созданием, — посоветовал Чжун Ли, почти что заставив её рассмеяться. Очень в его стиле — советовать подобное. — Понимаю, что такая практика устарела и более непопулярна, но она помогает вступить в связь с усопшими.
На мгновение Люмин задумалась. В школе алтарь соорудить невозможно, поскольку она с соседками едва умещалась в одной комнатушке, да и вряд ли им понравилось бы на постоянной основе лицезреть нечто столь личное. Они, вероятно, были бы не против, но всё равно.
Совет друга в целом пришёлся ей по душе. Это лучше, чем не делать вообще ничего.
— Мне нравится эта идея. Давай вернёмся к ней летом.
Между ними воцарилось молчание. Спустя короткое мгновение Люмин скосила на него глаза и заметила, как хмурый Чжун Ли, покрытый мелкими капельками пота после тренировки, разглядывает разрушенную брусчатую дорожку.
Она поспешила отвести взгляд прежде, чем он заметил бы, и уже открыла рот, намереваясь коснуться более острых вопросов, как вдруг парень её опередил.
— Прости, что не был рядом.
Люмин повернула к нему голову — он по-прежнему гипнотизировал глазами трещины в земле. Внутри что-то болезненно сжалось.
— Я знал о состоянии твоей матери, но так и не наведал вас. Извини.
Он звучал заботливо, а его слова — чутко. Сейчас Чжун Ли был далёк от своего привычного серьёзного образа. От этого на устах Люмин расцвела улыбка. Она снова перевела взгляд на поле перед собой.
— Ты не виноват. Мне всё равно не хотелось, чтобы кто-то лез в душу.
Он с облегчением вздохнул.
— Проживать в одиночку смерть близкого человека всё равно что подписать себе смертный приговор.
У неё спёрло дыхание.
— Не в одиночку, — призналась Люмин и сделала глубокий вдох перед тем как продолжить, — я была с Чайльдом.
— Что?.. — она почувствовала на себе пристальный взгляд.
— Он подслушал мой разговор с деканом, а потом появился прямо на пороге моего дома.
— Ты рассказала ему, где живёшь?
Люмин не сдержалась и коротко рассмеялась. Она повернулась к Чжун Ли и установила с ним зрительный контакт.
— Тут дело в другом. Я узнала главную причину, по которой он время от времени пропадает из школы.
Глаза Чжун Ли расширились от удивления. Вот оно, подтверждение её догадки — Чжун Ли тоже знал правду. Но откуда?
— Тебе ведь тоже это известно, да? — уточнила она.
Друг со вздохом отвернулся.
— Да, — ответил он чуть ли не с болью в голосе.
— Откуда?
Чайльд так тщательно всё скрывал, что если бы не визитка, она бы так ничего и не выведала. Даже срисованная ею эмблема Фатуи в виде птицы не приоткрыла бы завесу тайны. Впрочем, Люмин всё равно не собиралась передавать свой набросок Барбаре.
— Однажды ты узнаешь.
Люмин поймала себя на том, что высверливала в нём глазами дыру.
— Мне надоели парни, которые постоянно что-то от меня скрывают.
Чжун Ли усмехнулся.
— Клянусь, мой секрет не причинит тебе боль, — ответил он ей, возведя взор к небу.
— Ох, только не начинай!
— Звёзды всегда говорят абсолютную истину. Разве что путь к её познанию может меняться, — опустив глаза, он повернулся к Люмин. — Порой эти изменения могут привести к одному лишь несчастью.
— Опять в тебе проснулся чёртов астролог, — хмыкнула она.
— Астрология — древнее искусство, подвластное лишь избранным.
— Да-да, — пренебрежительно махнула рукой девушка. Хватит с неё разговоров о звёздах. У Люмин остался ещё один вопрос, не дающий ей покоя. — Как ты думаешь, он может сделать мне больно?
Чжун Ли замолк, задумавшись.
— Чайльд сам не осознаёт, что на деле импульсивен и граничит с безумием. Именно поэтому в нём заинтересованы Фатуи. И, пожалуй, из-за его боевых навыков в таком возрасте.
Люмин обдумывала сказанное. Она бы никогда не додумалась дать ему такую характеристику, но теперь, услышав подобное из уст друга, осознала, как точно у него получилось описать Чайльда.
Ни один вменяемый человек не будет с таким восторгом предвкушать убийство другого, даже если этот «другой» напал на беззащитную девушку с отвратительными намерениями. Здоровая реакция на такое — злость, но никак не чистейшее ликование.
— Однако под этим фасадом прячется всего лишь мальчик по имени Аякс. Он уже сбрасывал перед тобой маски, верно?
Люмин с трудом сглотнула вязкую слюну. В голове вихрем закружились воспоминания о моментах нежности между ними. Из-за объяснений Чжун Ли она начинала воспринимать такого Чайльда, как отдельную личность.
— Думаю, я…
— Этот Аякс не причинит тебе вреда, — заключил он.
Но его слова не развеяли её страхи.