Блядский Поттер

Драко курил уже вторую пачку за сегодняшний день. Он предпочитал не докуривать сигарету, а тушить её на половине пути, поэтому сигареты очень быстро заканчивались. Скажи ему кто-то пять лет назад, что он пристрастится к магловскому табаку, он бы засмеялся в лицо тот час же этому глупому человеку. Однако, Драко уже не восемнадцать лет, он не так амбициозен, не стремится обелить доброе имя Малфоев или сохранить поместье на оставшиеся деньги. Драко уже не тот заносчивый парень, которому хотелось доказать всем вокруг, какой он одаренный зельевар, как это было все четыре года его учебы. Единственное, что осталось неизменным - его давняя влюбленность в спасителя Британии. Если у последнего в сторону Малфоя было нечитаемое лицо и скупая вежливость, то у слизеринца при виде героя сердце уходило в пятки, живот скручивало, ноги подкашивались. Они работали в Аврорате уже почти три года и всё это время, когда бы Поттер его не позвал, какое бы зелье не попросил сварить или проверить, Драко отставлял любую работу, любое важное дело и с особой педантичностью делал всё, что просил его Гарри. Благо никто из коллег не обращал внимание на то, как менялся Драко в лице, как дрожали его пальцы, стоило ему увидеть отправителя, как лицо освещала слабая полуулыбка. Гарри Поттер был главой отдела по защите свидетелей, часто рисковал своей жизнью ради спасения других, что было совсем неудивительно, учитывая его синдром героя и вёл скромную, скрытую ото всех жизнь. Никто не видел его, приходящим или уходящим с кем-то в вечер пятницы, он никого не приглашал на общие посиделки с коллегами, ни одному из репортеров так и не удалось снять что-то более интересное, кроме его походов к Уизлам. Иногда Драко ходил с Гарри и его командой на совместные задания, выполняя роль консультанта по зельям и ядам, иногда общаясь со свидетелями, фиксируя некоторые детали. В такие, как сам называл их слизеринец, особенные дни, он мог насладиться Поттером всласть, наблюдая, как ровно и спокойно грифиндорец дышит, неловко поправляет волосы, почесывает двумя пальцами свой щетинистый подбородок, как ходит вверх-вниз его кадык, как идеально сшит его аврорский костюм, как подчеркивает мантия, цвета тёмного каштана, его невозможно зеленые глаза. В такие особенные дни Драко особенно хотел прикоснуться к Гарри, поцеловать, прижаться всем телом и никогда не отпускать. Но Малфой никогда не позволит себе сделать хоть малейшую глупость, допустить хотя бы возможность у других заметить его скользящие по Поттеру взгляды, поэтому на заданиях у него всегда скучающий вид и односложные ответы. Единственное, что омрачает такие дни, это Рональд Уизли, которому всегда хочется лишний раз о чём-то спросить Драко, докапаться, вывести из себя. - Я не понимаю, Гарри, - не унимался Рон, после того, как Драко снова ответил ему в духе "м", - зачем нам в компании зельевар, который не сможет за себя постоять, склянки и котлы никто из нас не приносил, поэтому сварить заживляющее или антипохмелин он не сможет. Несколько ребят негромко рассмеялись. Жалкие попытки, - пронеслось в голове у Малфоя. - У меня к Драко нет никаких вопросов в части его компетентности, никто из всего отдела зельеваров не смог мне за два часа определить составляющие яда, которым травили последнего свидетеля, к тому же, сегодняшнее задание не должность быть опасным, поэтому не переживай. Рональда ответ Гарри не удовлетворил, поэтому он пробубнил что-то нечленораздельное и пнул со всей злостью близлежащий камень. Особенные дни повышали настроение, улучшали самочувствие и дарили силы Драко Малфою, в них происходило много хорошего, много Гарри и даже приятные слова в его сторону, пусть они не произносились по воле Поттера, но Драко был счастлив и им.