Кенни Маккормик, или же бессмертный бедолага, или же продырявленный нищий (хотя почему продырявленный Кенни не понимал), или же пустоголовый сифилисный недоумок — как только Эрик Картман его не обзывал. Но что ему оставалось делать? Денег на гулянки нет: каждую неделю все заработанные кровью и потом баксы отправлялись маленькой Карен. Хотя, если бы девочка знала, каким образом ее брат зарабатывал, то предпочла грязным деньгам пожизненную бедноту.
И вот, когда ему выдали картмановские «премиальные» деньжищи, Кенни принял решение спустить все на проституток. Впервые за полтора года хорошенько расслабиться, не думая потом, на что ему останется кормиться.
Он неуверенной походкой, по-пьяному шатаясь, шел прямиком к борделю. Четвертый вход — четвертый зал; там его ждали самые сочные, самые грудастые, самые длинноногие девочки. От одной мысли у него закружилась голова, а от предвкушения дернулось тело, но Кенни не отступил и ударил по секретному входу трясущимися руками, произнес выведанный у Баттерса пароль с таким мурчанием, что мужчина по ту сторону видно сморщился от отвращения.
Наконец-то, Кенни в помещении. Он обожал этот кислый запах тяжелой смешанной наркоты: героин, мет, соль или даже экстази с лсд, которые каждый второй без задней мысли закидывал в рот. Сколько всего запрещенного, и его любимое — глотание кошачьей мочи из тюбиков, стоящих дороже всего его дома в Южном Парке; сделанная по особенному рецепту дурь, существующая уже несколько десятков лет, в последнее время стала набирать популярность.
Пышные девочки вокруг в вызывающих костюмах — невозможно было отвести взгляд. Кенни заглядывал под каждую юбку, ураганом крутился вокруг столиков с белыми дорожками, уже под кайфом украл принесенный кому-то стакан добротной водки и опьянел, потеряв вместе с рассудком десяток купюр. Осталось самое главное… Проститутка Ребекка, о которой он мечтал с тех пор, как Картман забрал его в Чикаго.
Кенни прекрасно помнил, в какой комнате она сидела и сколько она стоила. Тысяча штук за полчаса — головокружительная цена, но на что парень не пошел бы ради разового удовольствия.
И вот, долгожданное открытие двери… Полутьма, сидящая красавица на шелковой кровати, куча приспособлений для озабоченных клиентов — примерно так все должно было выглядеть, но почему-то перед носом оказалось широкое лицо с густыми изогнутыми бровями.
«Блять…» — разочарованно выдохнул Кенни, узнавая друга.
— Я так и знал, что ты будешь здесь, сука. Что, поганый сифилис все мозги отшиб? — У Картмана заплетался язык, но от этого медленнее говорить не стал. — Пустоголовое ушлепище, да мои девчонки сами кого захотят заразят. Делать больше нехуй, как потом за лечение в три раза больше отваливать?
Самый упрямый баран на планете, иначе Картман, почти всегда с работы приходил домой, к Кенни Маккормику, любителю безудержного веселья и старому другу, но как назло именно сегодня он оказался в этом Богом созданном заведении. Зрачки Кенни сузились, уголки губ резко опустились вниз, и не хотелось думать, почему в Картмане появилось желание провести день в роли босса и помешать всем планам.
Кенни не посмел оборвать махом обрушенный словесный поток, выслушивал речь до конца и периодически кивал. Он как никто иной знал: если кто-то перебьет пьяного Картмана, будучи самим угашенным веществами, это превратится в серьезную потасовку. Повезет тому, кто выйдет из нее с целыми зубами и психикой, но такого, как правило, не случалось. Оставив в заключение жест, переводимый для обычных людей как «щелбан» или «окей», Кенни заметил постепенно краснеющее лицо Картмана.
— Это я засранец? Сраный же ты мудак! — Реакция на ответ Кенни последовала запоздало: лихорадочно бегающие карие глаза сфокусировались, широкие плечи опустились и расслабились. Картман разжал кулаки, медленно выдыхая. — Тебе повезло, что я знал, под чью юбку ты полезешь первым делом, но запомни: под самым красивым хвостом павлина скрывается самая обычная куриная жопа!
Кенни резко притянули за руку, прижимая к стене и пронзительно всматриваясь в лицо. Неважно, какое состояние было у Картмана — этот темный взгляд не спутать ни с чем, как и его нарастающий гнев, из-за которого подкашивались ноги, пересыхало в горле и щурились глаза. Но на парня, ставшим случайной жертвой плохого настроения, он не работал — слишком хорошо понимал того, с кем прожил два года под одной крышей; если промолчит, то ничего не случится, но больно сдавят плечо, обожгут дыханием и прошипят:
— Как ты задолбал мне постоянно пиздеть, Кенни. Неужели твоя тупоголовая башка никак не поймет, что шмары бросаются на каждый встречный хуй и ты им нахер не сдался!
— Поменьше пафоса, дорогой! — встряла в разговор жадная и породистая Ребекка, подходя к Кенни и нежно проводя по его руке. — Или ты хочешь, чтобы все мужчины мира превратились в дерганные пизды? Наши услуги очень ценны!
— Заткнись, ты вообще заслуживаешь периодического залупливания, — Картман вытолкнул проститутку в сторону.
Суровый и хмурый Кенни внимательно слушал главного смотрящего в борделе, создателя лучшего заведения в Чикаго. И он, стараясь не отвлекаться от сути их диалога, убедительно дергал головой, изображая согласные кивки, но на деле все было в точности да наоборот. Хмурился Кенни по причине, что боролся с нуждой перевести взгляд за спину Картмана, чтобы увидеть довольную полураздетую Ребекку. Он никак не мог выбросить из головы мечты об упущенной ночи: парня наполняла сладкая истома при всплывающих образах дрожащего нежного тела и женственных ног, обхватывающих его тощие, изголодавшиеся по теплу бока.
Быть в отношениях — довольно-таки сложно для Кенни. Ему просто не хватило бы ни сил, ни времени, ни средств, и даже когда Картман это прекрасно понимал, все равно не прекращал осуждать, из-за чего становилось немного стыдно. Шел девятнадцатый год, а он прожигал жизнь, не зная белого света: ночью существовал, бродил по улицам, заворачивал в неблагополучные районы, получал помятые купюры, сразу откладывающиеся в копилку. Картман знал о самой криминальной мелочи в его жизни, но, как это было странно, ругал лишь за беспорядочные половые связи.
«Я уже не ребенок», — Кенни нахмурился.
— А я не родитель, я просто тебя воспитываю.
Не обратив внимание на Картмана, парень заметил вплотную подошедшую девушку и, хрипло посмеиваясь, усиленно моргул, дабы убедиться в правдивости увиденного. Нет, она не мерещилась, все происходило в заправду. «Я тебя искал», — объяснил Кенни проститутке, путаясь среди пальцев. Разве их не должно быть пять, а не в два раза больше? Сконцентрировавшись на обветренных ладонях, потерялся в пересчете и не сразу отреагировал, когда его затрясли за плечи.
— Ебаный гадюшник! — Картман зацепил за шкирку, попытавшись забрать резко прилипшего парня от Ребекки. — Я засуну тебе фейерверк в штаны, чтобы яйца по штанам размазало!
Кенни ответил переливчатым задыхающимся смехом, не восприняв угрозу всерьез. Он споткнулся о маленький порог, небольшим весом утянув за собой Картмана, и они с грохотом упали на пол, в неадекватном состоянии переглянулись и нахмурились. Сил встать у обоих не нашлось, как если бы их придавило марсианской гравитацией, зато хватило, чтобы сесть и откинуться на стену.
«Разве не ты говорил, что нужно наслаждаться жизнью, иначе она пролетит мимо?» — вдруг обратился Кенни.
— Я… — Картман сжал губы, — блять, ты специально задаешь дебильные вопросы, когда мне хуево?
Через секунду дверь служебного помещения распахнулась, чуть не пришибив двух бедных парней, со страху прижавшихся друг к другу. Кенни и Картман испуганно подняли взгляд, одновременно щурясь.
— Че за кипишь? Кто кого фракенштейнит? — озадаченно спросил Крейг с сигаретой в зубах.
Распластавшийся Картман, прижимавший рот и сдерживающий рвотные позывы, и Кенни с лицом бледнее смерти из-за смазанного белого порошка под носом.
— Опизденеть… — кратко прокомментировал, — что за хрень у вас тут происходит?! Эй, ты, — он обратился к Ребекке, эталону разврата и красоты, которая в это время ластилась к парню, — прекрати лизать уши этого обгаженного петуха, блять! Он же весь в кокаине, дура!
Басистый глухой голос показался знакомым Кенни и он с каждой секундой, как будто бы трезвея от принятого наркотика, осознавал,
кто перед ним. Тот самый Крейг Такер. Точно — эти желтые светящиеся в полутьме глаза, которые давно отпечатались в памяти. Парень поспешил подняться на ноги и уйти прочь.
— Кенни, подожди!
Ноги перестали двигаться, каменно застыли, и Кенни, полный неловкости и боли в груди, обернулся. Из-за взора Крейга не получалось расслабиться, будто он был некой сдерживающей шестеренкой в голове, из-за чего многие поступки, за которые могло быть потом стыдно, так и не случались.
— Мы давно не виделись. Не хочешь поговорить? — с некоторой лаской сказал Крейг. — Кенни, я понимаю, что ты, наверное, обижаешься на меня, но нам всё-таки стоит поговорить.
Старательно подобранные слова Кенни не оценил, как и прерванную ночь. С каждым годом их дружеской разлуки парень все больше охладевал к Крейгу, а любая их встреча заканчивалась дискомфортом в теле и горящими щеками не то от злости, не то от чего-то другого; Крейг слишком много знал личного, и от этого чувство незащищенности сжирало изнутри, выворачивая скрытые эмоции наружу.
— Эй, ублюдки, засуньте свою мелодраму в задницу и помогите встать, — разозлился Картман, привлекая взгляд.
Как бы ни хотел сейчас Кенни бросить все, лечь с Ребеккой в одну постель или сбежать домой, укутавшись с головой в одеяло, все равно подошел к другу, присел на одно колено и, перебросив пухлую руку через шею, попытался поднять. Без помощи Крейга он не справился, но ни благодарности, ни любый других мыслей не озвучил, предпочитая нести Картмана в гробовой тишине, иногда прерываемой постояльцами.
***
У Стэна Марша ловкие руки с выпирающими венами, которыми он демонстрировал трюки для каждого подходящего клиента; за день продавал хорошее количество напитков и несмотря на усталость продолжал стараться ради того, чтобы Венди его похвалила. Он никому не заговаривал зубы, как то делали обычные бармены, дабы втереться в доверие. Не хотел лишний раз тратить и без того ограниченную энергию в ничто, прекрасно зная, что его коктейли купят и без сторонних манипуляций.
Скоро должна была закончиться вечерняя смена — уже двенадцать. На телефоне десяток непрочитанных сообщений за весь день и один пропущенный звонок. Ответить нужно, поэтому Стэн зашел в служебное помещение, присел на черный кожаный диван и стал читать. Секундно на его лице промелькнула улыбка из-за недавно вышедшего видеоролика Терренса и Филлипа, который Кайл великодушно переслал.
В самом низу сообщений было приглашение:
«Ты работаешь во вторник? Хочешь сходить в Каса-Бонита?»
Стэн не любил парки развлечений так сильно, как Кайл, а потому решил пока что не отвечать — необходимо обдумать, да и вряд ли найдет свободный день в графике, чтобы отдохнуть. Днем идти в Каса-Бонита, потом на работу… Никаких притягивающих перспектив. Другое дело, если бы его позвали на концерт популярной рок-звезды, но он сам куда-то Кайла никогда не приглашал.
Раздался странный шум из соседней комнаты и Стэн привстал, ожидая увидеть Венди, но зашла яркая запоминающаяся троица, из которых он знал, разве что, одного Крейга Такера. С ним он очень часто сталкивался продолжительными взглядами, будто они соперничали между собой. Кто первый отвел голову — тот проиграл, и каждая их игра заканчивалась безмолвной ничьей.
— Что происходит? — спокойно спросил парень, обращая внимание на остальных двух.
Внезапно он вспомнил недавние слова Венди, когда она указывала на толстого парня, приговаривая, что это — Эрик Картман, и хоть лбом расшибиться, но никогда не стоило выводить его из себя, иначе возникнут проблемы. Оно и видно: испачканное в коньяке поло, темные немигающие глаза и возвышающийся над ним тяжело вздыхающий Крейг.
А вот другого, со светлыми волосами, Стэн никогда не видел, а потому судил о нем по белому размазанному порошку, более похожему на муку, если бы не выраженный тремор всего тела.
— Стэн, — со строгостью сказал Крейг, — позвони Венди, скажи, что проблемы с Картманом и Кенни, она поймет.
Пожав плечами, Стэн выбрал нужный номер. Чем дольше шли гудки, тем больше он чувствовал себя неловко и хотел оборвать звонок, но вовремя раздался высокий голос, и по телу разбежались мелкие мурашки.
— Стэн? Что-то случилось?
— Крейг просил передать, что проблемы с Картманом и Кенни, — немного запинаясь, ответил.
— О Боже, снова? Как же они меня!.. — Продолжение матерными словами потонуло в характерных шумах сбивающейся связи. — Где вы сейчас?
Венди Тестабургер в глазах Стэна была невероятной женщиной, красивой и умной, которая легко справлялась со всеми казусами, происходящими в жизни. Чего стоило её тактичное умение выпроводить пьяньчуг, дебоширов или просто неадекватных посетителей. С виду хрупкая и женственная Венди умела найти подход к каждому человеку, не страшась широких мужчин, а также заимела статус «Железной Леди». Ничего не могло вывести ее из морального равновесия, кроме, как уже успел понять Стэн, неких Картмана и Кенни, которых она посылала в разные стороны и которым желала самого наихудшего.
Ворвавшаяся девушка остолбенела, стоило ей заметить кислого Кенни, успевшего перебраться на диван. Рядом в ногах Крейг пытался привести в сознание вырубившегося Картмана. Она нахмурилась, выразительно глянула на Стэна, но ее мыслей он не понял, а после удалилась в другую комнату.
Вернулась Венди с большой бутылкой воды, ватой и какой-то смесью, больше похожей на мышьяк — и Стэн бы поверил, если бы не маленькая надпись «водный раствор аммиака». Когда одному досталось задание следить за резко ставшим бушевать Кенни, машущим руками впереди в надежде отгородиться от Крейга, Стэн взял бутылку и терпеливо ждал, пока Венди смачивала вату. Единственное, чего он действительно не ожидал — это с какой агрессией она выхватила воду и обрызгала Картмана.
— Крейг, ты умеешь водить машину? — уже спокойно спросила Венди, водя перед носом парня ватой.
— Умею. Но у меня нет машины.
— Бери Картмана. Ключи у меня.
— Что? Откуда? — неловко поинтересовался Стэн, присаживаясь на диван, практически напротив Венди.
— Тупоголовый жиртрест всегда забывает ключи, — она подняла взгляд, — один раз он их оставил в женском туалете и поднял бучу, обвиняя персонал в воровстве.
— А что он делал в женском туалете?
— Честно? — Венди начала хихикать. — Я не знаю, но думаю, что пьяным перепутал туалет для «других» с женским.
— Так и было, — подтвердил Крейг с улыбкой, а потом ойкнул, когда Кенни укусил его за палец. — Ах ты сучка! Ну держись у меня…
Стэн почувствовал себя некомфортно, когда два парня начали драться на диване, и поспешил встать. Крейг одной рукой схватил кисти Кенни и надавил всем телом, не давая двинуться. Агрессивный парень не прекратил попытки вырваться, но видно поумерил пыл, когда на его ухо что-то прошептали, и дрогнул, отворачивая голову в сторону.
— Что с ним?
За короткое время работы в борделе у Стэна выработалась привычка все спрашивать у Венди, а та только и рада блеснуть умом, разъясняя самые простые или глупые вопросы.
— Он под кокаином. Агрессивный и неадекватный. Хотя, Кенни и без наркоты на здорового человека не похож.
— Класс, — прошипел Крейг, получив еще один укус в руку, — а угомонить его как? Я даже не уверен, что он мою речь понимает!
— Ну… — она задумалась, — у него много энергии. Обычно люди под кокаином либо с кем-то дерутся, либо занимаются сексом с кем попало… Можешь подождать несколько часов, конечно, сам успокоится.
— А-а, — многозначительно протянул Крейг. — Значит так, Маккормик, — он свободной рукой сжал челюсть парня и заставил посмотреть на себя, — если ты не прекратишь, я сначала набью тебе ебало, а потом трахну, поэтому лучше прекрати выебываться.
— Чувак, ты уверен, что он тебя слышит вообще? — Стэн скептически отнесся к угрозе.
Подействовало: Кенни прекратил брыкаться, послушно лег и расслабился, прикрыв глаза. Стэн уже успел подумать, что все закончилось, мельком замечая телодвижение Картмана. Венди прямо сейчас освободиться, и если повезет, они останутся одни и пойдут домой, но все мечты треском обвалились вместе с надломленным вскриком Крейга, который, ослабив бдительность, получил коленом между ног.
— О-у, черт, — кратко озвучил Стэн, прочувствовав боль на себе. — Хорошо, что это был не я…
— Че происходит? — промямлил Картман.
— Господи, что за детский сад… — разочарованно проговорила Венди. — Эрик, ты меня слышишь? — она щелкает пальцами перед ним.
— Привет, Венди, сука! Ой, прости.
— Так вот, жиртрест, Крейг сейчас отвезет тебя и Кенни домой, окей? Поднимай свою жопу и веди его к машине.
— Оке-ей…
Картман с помощью Венди и Стэна поднялся и, подойдя к Кенни и Крейгу, разлепил их в разные стороны, как кошку с собакой. Что-то пробубнил про отрезание достоинства, и Кенни послушно последовал к выходу, периодически отмахиваясь от чужих цепких рук.
— Наконец-то… — Венди устало выдохнула и, взглянув на электронные часы, дернулась с места. — Черт! Почти час!
Пока Венди лихорадочно писала Баттерсу, оповещая об уходе, Стэн подошел к вешалке и принес ее легкую курточку.
— Спасибо, — она неловко улыбнулась.
— Уже поздно. Проводить тебя до метро?
— Пожалуйста…
