***
этой ночью юта вроде как собирался спать один, но резкая режущая боль вновь пронзила его тело, заставляя вновь начать громко реветь и ворочаться по кровати. руки сильно тряслись и никак не могли достать до телефона, но после нескольких попыток, накамото всё же схватился на него, пытаясь разблокировать сквозь пелену перед глазами, и громко всхлипывал. — юта? юта, малыш... — доносится из дверного проёма, и омега поднимает взгляд: в дверях стоит его запыхавшийся бойфренд. — хён... — тихо произносит младший и тянется к ёнхо, который без лишних слов берёт его на руки и прижимает к себе, позволяя выплакаться и качая на руках. — всё, всё, принцесса, я рядом... — шепчет на ушко старший, продолжая покачивать плачущего парня и усиляя свой запах. юта чувствует присутствие старшего, но хочет быть ближе. ладошка уже тянется к ширинке чужих брюк, но её перехватывает более сильная рука. — позволь мне помочь тебе, принцесса. младший послушно убирает руку и поддаётся, когда его бросают на кровать и начинают страстно целовать. как бы ёнхо не старался, он не может долго сопротивляться запаху своей омеги, который так отчаянно нуждается в нем сейчас. юта крепко обхватывает пояс мужчины, не позволяя отстраниться ни на сантиметр и всхлипывает, а того это безумно умиляет, и тот не сдерживает смешка. — ты такой милый, малыш юю, — подушечками пальцев старший вытирает слёзы, которые без конца катились по пылающим щекам мальчишки. — сделай уже что-нибудь, ёнхо, прошу... — юта снова начинает плакать, но его затыкают очередным поцелуем. губы у юты всё те же — мягкие и сладкие. как же хочется целовать их вечность. совсем не желая медлить, старший поднимает ножки своего мальчика и стягивает с него шортики, после чего проводит рукой по его члену сквозь намокшие кружевные трусики, любуясь картиной. — как же моей нежной принцессе идёт такое. — с этими словами ёнхо спускается вниз и проводит по агрегату уже языком, заставляя юту вскинуть бёдра и блаженно вскрикнуть. — хён, не нужно, пожалуйста... — юту никогда не перестанут смущать такие ласки, поэтому тот пытается всячески отодвинуться и свести ножки, за то получает звонкий шлепок и снова вскрикивает. — малыш, прекрати смущаться, ты же знаешь, что мне нравится делать тебе приятно таким образом. будь раскрепощённее, давай. или ты не хочешь, чтобы я тебе помог? юта судорожно дышит от переизбытка эмоций и ощущений, но всё же кивает, расставляя дрожащие ножки и с разрешения старшего кладя руку на его макушку, пододвигая ближе к себе. — вот так, умница, — старший удовлетворённо улыбается и отодвигает бельё мальчика в сторону, начиная обводить язычком колечко мышц и вновь заставляя юту громко мычать и давить на затылок сильнее, чтобы тот наконец уже вошёл. — ах, какой ты нетерпеливый. тэён тебя избаловал, сладкий? — услышав хныканье сверху, джон всё же перестал дразнить омегу и вошёл язычком, вырывая из мальчика сладкие постанывания и скулёж. — н-нет, хён... — дрожащим голоском мямлил младший, но вдруг снова закричал, когда влажная мышца мужчины коснулась сладкого местечка. — я слушаюсь только тебя! юту очень легко довести, и джона это забавляет. его принцесска такая маленькая и нежная, что его просто невозможно мучить. ну почти. старший резко переворачивает парня на живот и шлёпает по ягодицам, заставляя приподнять таз и нетерпеливо вилять попкой в ожидании хоть чего-то внутри себя. — хороший мальчик, умничка, — удовлетворённо прорычав, ёнхо собирает на пальцы всю смазку, вытекающую из дрожащего омеги и резко вставляет их в сжимающуюся дырочку, довольствуясь мелодичным голоском, исходящим из его уст. юте больно и непривычно после ласкового тэёна, но он молчит. стесняется. ёнхо провёл довольно много времени за растяжкой, получая в награду за свою выдержку прекрасные стоны юты, ласкающие слух. наконец, когда младший снова захныкал, прося большего, мужчина слишком резко вытащил пальцы, заменяя их своим членом довольно внушительных размеров, а юта вновь закричал и рухнул на подушки. снова не хватает смелости для просьбы быть нежнее. не хочет он, чтобы его возлюбленный сдерживался. — тише, тише, солнышко, всё хорошо. мне дать тебе привыкнуть? — шепчет старший, поглаживая юту по позвоночнику. — нет, не нужно... не сдерживайся, пожалуйста, помоги мне, — всхлипывает юта, а его бойфренду ничего не остаётся, как послушать и начать быстро двигаться.***
у юты совсем не осталось сил. сейчас уже чистенький после душа омега лежал на груди ёнхо, всё ещё подрагивая после большого количества оргазмов и тихо всхлипывая, пока старший мягко поглаживал его по голове, шепча на ушко самые приятные и ласковые речи. — хо-я, я могу тебе кое-что сказать? — неуверенно спрашивает юта, поднимая глаза на бойфренда. — конечно, котёнок, я слушаю тебя. — он серьёзно никогда не был заботлив в постели? — недоумевает тэён, поедая вишню из тарелки. — не то, чтобы не был... именно в процессе он любит быстро, громко и грубо... — смущённо лепечет юта, не зная, правильно ли то, что он сейчас рассказывает о своей интимной жизни другу. — ему это нравится, разве я могу перечить..? — если тебе неприятно, почему ты должен молчать? юточка, ты думаешь, ему будет приятно от того, что процессом наслаждается только он? я больше, чем уверен, что он не такой парень, далеко не такой. он очень волнуется о тебе. пожалуйста, не молчи о своих желаниях и о том, что тебя не устраивает. — в общем... я думаю, что ты слишком груб со мной во время... этого, — всё так же неуверенно спрашивает юта, слабо кусая губы. — милый... только не говори, что всё это время ты просто подчинялся моим желаниям... — я просто не хотел тебя расстраивать, милый... прости, — младший закрывает личико руками, но сразу же оказывается в чужих объятиях. — всё хорошо, принцесса. это я должен просить прощения, — шепчет ёнхо, поглаживая его по голове и нежно чмокая каждую часть лица, попадавшуюся под губы. всё же успокоившись, юта вновь поднимает на возлюбленного взгляд. — ну так... можно в следующий раз ты сдплаешь всё нежно? — а этот следующий раз может быть сейчас? — старший ухмыляется, вновь нависая над парнем. — ох, хён, ты такой ненасытный! — рядом с тобой невозможно сдерживаться, крошка. — с этими словами он накрывает обоих одеялом с головой и снова принимается за ласки под звонкий смех своей принцессы.