Что-то на уютном

      В первые дни января мир кажется замедлившимся. Но только не для Галфа. — Как-то быстро они пролетели. Ещё хочу новогодние выходные. — Всё когда-нибудь заканчивается, малыш, — Мью обнимает со спины своего закутанного в самый тёплый и пушистый шарф на свете медвежонка. — Кроме моей любви к тебе, конечно же.       Галф морщит нос и кончиком носа щекочет шею. А затем глаза его широко распахиваются, загораясь ярче праздничной гирлянды: — Мью! Смотри, сладкий снег! Давай купим!       Как ему откажешь?       За два часа прогулки в парке они уже перепробовали всевозможные сладости, но киоск, где делают сладкую вату, впервые попадается на пути. Мью с улыбкой наблюдает, как сладкий снег прилипает к его любимым губам — Галф, наверное, никогда не избавится от своей детской непосредственности. И это радует. Благодаря ему и их моментам вместе Мью знает наверняка: всё самое волшебное в этом мире идёт рука об руку с обычным.       Мороз щекочет нос и целует щёки. В такие мгновения Мью ревнует Галфа к нему. — Иди ко мне, — обнимает своего сладкоежку, — щёки все в инее. Эх, ты, — и тут же греет их своими губами. — Мью, — Галф запихивает в рот последнюю сладкоснежную пушинку, — давай ещё по горячему шоколаду с маршмеллоу и домой. Хорошо? — Хорошо, малыш.       Как же сказочно легко и радостно рядом с ним!       Они дома. Завёрнутые в плед и объятия друг друга. На низком столике перед диваном тёплый карамельный попкорн. На стену напротив проектор транслирует новую Рождественскую романтику от Hallmark. Мью ухмыляется, вспоминая: давай купим домой такой, будем, как в личном кинотеатре! А на душе так тихо. Волосы Галфа щекочут подбородок, когда он зарывается лицом в изгиб плеча Мью. Его тело такое тёплое, их сердца прижаты друг к другу. Галф и жизнь с ним — то, чем он наслаждается, к чему стремится, о чём всегда тоскует его сердце, когда они вынуждены быть вдалеке друг от друга. Он — тот, кто всегда у него на уме, кто делает его целым, кто дает ему всё. Мью так хорошо сейчас, он бы навсегда хотел остаться в этом моменте. — Где ты витаешь, Мью? — мягкие губы на его щеке возвращают в реальность. — Здесь, — Мью целует его в висок, — с тобой. — Ну нет же. — Как это? — Ну-ка, расскажи, что делали герои за последние десять минут?       Мью расплывается в виноватой улыбке: — Ладно, подловил. Я просто задумался. — О чём? — О том, что счастье стало моим естественным состоянием рядом с тобой.       Галф жмурится и просовывает руки под плед, чтобы сцепить их за спиной Мью. Последний выключает проектор и закрывает глаза: пусть ничто не мешает их счастливой тишине. Разве что снежный шорох за окном. Но ему простительно.