Что-то на уютном

      Мью гасит экран ноутбука, закрывает его и потягивается. Сегодня воскресенье, и он не должен был работать, но предпраздничные дедлайны сами себя не завершат.       Наконец-то.       Он выдыхает, закрывает глаза и улыбается: у него есть ещё целый час, чтобы закончить с тортом — буквально последний штрих — и запаковать подарок.       Волшебный.       Как и он сам.       Мью уже предвкушает, как откроет дверь, а перед ним, такой бодрый и свежий, с головы до ног посеребрённый снегом, предстанет Галф. Его самый волшебный и самый любимый на свете.       Ох… Даже в алых с мороза щеках и кончике носа Галфа есть что-то волшебное. Словно холод проникает в них, раскрашивая в самые красивые оттенки. И Мью так нравится это, потому что он хочет скорее прикоснуться к ним губами и пальцами, чтобы поцелуем прогнать эту замёрзшую красоту. А ещё заставить щеки, нос и ушки Галфа покраснеть совсем по другим причинам.       Есть что-то особенное в том, чтобы потереться кончиком носа о волосы на его затылке, почувствовать холодные щёки на своей шее.       А после Мью поможет ему, не поддаваясь на «Пи', я уже не маленький!», снять куртку, ботинки и… вот тогда можно будет окончательно обнять его, чтобы Галф согрелся. Постоять с ним вот так, укачивая в своих руках и что-то тихонько напевая в дивно пахнущие волосы.       И обязательно не забыть включить отопление посильнее и наполнить Галфа горячим шоколадом с маршмэллоу и глазированными снежинками… чтобы сделать его мягким и податливым от всего этого тепла.       И знать, что Мью единственный, кто делает его таким — улыбающимся, счастливым и тёплым… знать это поистине волшебно. Мью дорожит этим знанием, дорожит их чувством, дорожит своей и его — их общей любовью. И хранит её глубоко, как самый сокровенный секрет. Для всех. Кроме его волшебного Галфа.       Звук входящего сообщения вытаскивает его из грёз.       «Мью! Я уже скоро, и у меня для тебя сюрприз!»       Э-э… скоро? Сюрприз?..

«Какой сюрприз, Галф? Сегодня все сюрпризы только от меня. И разве ты не собирался праздновать с родителями до шести?»

      «Ну я пораньше могу вернуться. Но если тебе нужно подготовиться, то я не стану торопиться.»       Мью хихикает, жмурясь от его слов. Как этот теперь уже двадцатипятилетний мальчик умудряется сиять даже через слова на экране. Ах да… он же у меня волшебный.

«Я почти всё закончил. Просто не хочу обижать твоих родителей и забирать тебя у них раньше времени.»

      «Ладно. Я ещё посижу… Мью, а почему ты не спрашиваешь про сюрприз?»

«Наверное, потому что это сюрприз.»

      «Ммм… ладно, тогда не буду говорить заранее. Увидимся!»       Они обмениваются ещё какими-то милостями, Мью заканчивает украшать домашний торт, который он ещё ночью тайком собрал из коржей. А через десять минут приходит новое сообщение:       «Точно не говорить?»       Нет. Ты всё-таки ещё ребёнок. Но мне это нравится до мурашек.

«Как хочешь, Галф.»

      «Ладно!»       Мью продевает салфетки в кольца, поправляет скатерть на праздничном столе.       «Мью, я всё-таки скажу, можно?»

«Ну, говори, конечно, если так хочется.»

      Галфу требуется минута, чтобы набрать сообщение.       «У нас будет малыш, Мью!»       Э-э… Что?       Мью ещё раз перечитывает, затем набирает любимого: — Галф, я что-то не понял, какой малыш? — Такой, — Галф отвечает, явно пережёвывая какую-то домашнюю вкусность — ведь договаривались не налегать на мамину стряпню, куда девать ужин от Мью?.. — Галф. Вот теперь серьезно, какого ещё малыша ты там успел завести? Если это шутка… — Это не шутка, Мью! Ой, ладно, дома поговорим, мы тут фотографироваться собираемся!       Звонок обрывается, а Мью делает вдох поглубже. Что он там еще задумал?..       Нет. Не то чтобы Мью был против. Они много раз обсуждали эту тему. Но не под шумок же праздника делать из нашей семьи в два человека — трио.       Домофон. Мью улыбается и открывает ему. Всё как всегда: алые щеки и кончик носа, расписанные холодом. И губы Мью на них, и пальцы.       Но. — Где твой шарф, Галф? — Здесь, — шепчут в ответ и приоткрывают куртку. И Мью понимает, почему он говорит так тихо: в шерстяных завитках, будто внутри сладкого рулета, спит малюсенький пушистый комочек с обвисшими треугольничками на голове. — Правда, чудесный малыш? — Правда, — Мью обнимает его одной рукой и целует складку над верхней губой. — Теперь у меня два чудесных малыша.       Галф тыкается носом в его щёку, вдыхая вместе с ароматом кожи Мью их домашний уют. А затем игриво хихикает: — С малышами тебе ещё много предстоит возиться. — Я не против. Но давай для начала позаботимся о вас двоих. — Угу.       И всё-таки он волшебный. Его совсем уже взрослый, но всё такой же искрящийся, юный, добрый, нежный и тёплый малыш.