***
К трем годам девочка все острее чувствовала разочарование от невозможности жить самостоятельно. Мало того, что многие вещи все еще были слишком высоки для ее коротких ног, так и количество и качество контента в ее жизни строго регулировалось. Любое шоу с криминальной тематикой было под запретом, как, собственно, и комедийные сериалы с высоким рейтингом. Передачи про животных все еще могли «травмировать» ее, и даже мультфильмы с более проработанными сюжетами и подтекстами быстро вычленялись из детских каналов. Обиднее всего было, когда родители заметили, что она не просто смотрит на текст, и подняли книги с нижних полок. «Ну, невозможно было скрывать долго, что я умею читать», — Блум оставалось только смотреть в книги сказок. «Хотя опека Майка такая навязчивая, я не могу судить. У меня не было своих детей, чтобы переживать о подобном. Не его вина, что со мной что-то не так». Информации также категорически не хватало. Хорошо, что она может хотя бы задавать простые вопросы, на которые точно ответит, вроде даты рождения, нынешнего года, названия улицы, фамилии. Все это необходимо знать ребенку. Но как спросить, какова политическая и военная обстановка в мире, не создав подозрений? Иногда Блум кажется, что она сходит с ума, не имея возможности банально высказать конструктивную критику и пользоваться более сложными словами и предложениями. Ее отдушиной было рисование. Пока девочка воздерживается от более… не детских сюжетов, она может спокойно практиковаться, но и здесь есть раздражающая проблема. Ее детские ручки не могут держать карандаш достаточно крепко, чтобы линии выходили ровными. Результат намного лучше, чем должен быть у трехлетнего ребенка, и она продолжает практиковаться, но это обидно. Блум потеряла примерно десятилетие художественного развития. «Это каждый раз напоминает мне о потерянной коллекции артов с просторов интернета. Почему хотя бы мобильник не мог остаться со мной? Вся музыка тоже пропала. Ненавижу». Со дня на день ее начнут водить в учреждение дневного ухода, чтобы начать социализировать. Ванесса периодически отводит ее в парк поиграть, но Блум больше интересуют собаки, чем сопливые сверстники. Она знает, что родители беспокоятся, но дети до хотя бы четырех лет не могут привлечь ее внимания. Собеседники из них так себе. Собаки почти то же самое, но не капризничают и все понимают. «Я не скажу, что дневной уход — это плохо. Это позволит мне вести себя менее осторожно без Ванессы и Майка рядом. И, насколько я помню, до детского сада в США образованием вообще не занимаются. Можно не бояться отличиться во время занятий. Если повезет, я смогу позаимствовать телефон у кого-то из воспитателей. Надеюсь, уже существует вай-фай. Как, черт возьми, другие перерожденцы и попаданцы так легко справляются с невозможностью заняться чем-то полезным?» «Мне нужна компания».***
«Ну… это неловко», — подумала Блум, застряв в игре в куклы ни с кем иным, как с той самой заносчивой богатенькой девочкой Митси. Сейчас ей три и она навязчиво требует внимания рыжеволосой сверстницы, демонстрируя принесенные из дома куклы, периодически всовывая в руки Блум ту или иную, но забирая сразу же, как девочка начинает вливаться в придуманный черноволосой сюжет. «И раздражает». «В сериале упоминалось, что Митси и Блум знают друг друга в детстве? Помню только, что они в старших классах вместе учились. По крайней мере, теперь понятно, почему Митси так цеплялась к Блум. Та не обладала большим терпением, зато резкости в ней хоть отбавляй. Не захотела играть с раздражающей девочкой, хвастающей куклами, а та на всю жизнь обиделась, что не завела нового друга. Как Гарри Поттер и Драко Малфой. Какая драма. Не хочу в ней участвовать». «Ну, у меня много опыта общения с дошкольниками, благо потерянной специальности. Да и стыдно как-то истерить взрослой и зрелой мне из-за выходок одного ребенка. Между прочим, Митси даже не тот типаж, который может вызвать во мне неприязнь. Пока. В будущем все может измениться», — рассуждала Блум, рассеянно слушая болтовню новой подружки. За последние полчаса от нее требовалось вставить одно-два слова тут и там, чтобы удовлетворить Митси. «Лучше буду придерживаться хоть сколько-то знакомого лица». К обеду стало понятно, что в ближайшее время брюнетка не потеряет к рыжей интерес. Блум вспоминала прошлую жизнь и пыталась понять, было ли так, что она в детстве вдруг увидела кого-то и решила, что будет дружить с ним. Было. Да только она так мчалась дружить с каждым встречным во дворе и школе, но в итоге осталась только с двумя подругами, что сами к ней подошли. Стало тошно. Она не хочет думать о столь ценной утраченной связи. Часть ее надеется, что и в этом мире дорогие ей люди существуют, но эта же часть знает, что быть с ними все равно невозможно. Бессмысленно искать замену утраченному. Родители Митси пришли раньше, сразу после тихого часа, вероятно думая, что их дочь захочет поскорее вернуться в знакомую безопасность дома. Вместо этого девочка закатила истерику, что хочет остаться с Блум. Пришлось целых двадцать минут успокаивать и уверять, что завтра они обязательно увидятся. Это мило. Блум всегда трогало, когда кто-то так сильно хочет остаться с ней. Обычно она находится на другом конце палки. — Как прошел день? Тебе понравилось в саду? — спросила Ваннеса, с улыбкой наблюдая, как дочь одевается, привыкнув к ее желанию быть самостоятельной. — Все хорошо. Здесь лучше, чем сидеть дома, — равнодушно пожала плечами Блум. Поразмыслив немного, она решила, больше соответствовать возрасту. — У меня появился новый друг…***
Подготовительный класс — он же прешкола — Блум встретила с превеликой радостью. Не то чтобы она так сильно скучала по школе, но мозг отчаянно нуждается в регулярной умственной нагрузке, которую дневной присмотр за детьми осуществить просто не в состоянии. Кроме того, даже в детской библиотеке, к которой разрешен доступ на переменах, возможно найти, что будет читать не просто не подозрительно, но и увлекательно. К примеру, серия книг о мальчике-который-выжил существует и в этом мире. «Это наталкивает меня на вопрос, что еще из моего мира существует здесь? И как я могу заработать на этом? Как много событий повторяет себя, повторило или только предстоит? Жаль, что не было ни времени, ни желания следить за новостями». Сложно сказать, что Блум ждала от школы чего-то особенного. В прошлой жизни она прошла долгий путь от активной социальной бабочки к жертве травли и до самоуверенной амбивертной статистки. Общение с первого детства никогда не было на первом месте, если это не люди, которых Блум ставит выше себя. На работе ей легко удавалось находить общий язык как со старшими коллегами, так и с ровесниками и детьми. Единственное, девушка всегда терялась рядом с подростками, которых справедливо опасалась. Еще бы, тинэйджеры еще не отдают полный отчет своим действиям, но и уже не поддаются полному контролю со стороны взрослых, а потому могут быть крайне жестоки. И все же, когда ситуация того не требовала, Блум предпочитала молчание или и вовсе затворничество. Не раз случалось, что она проводила недели дома, выходя на улицу только для прогулок с собакой и редких посещений близлежащих продуктовых. Родные стены казались самой безопасной и умиротворяющей крепостью. В то же время Блум прекрасно абстрагируется от толпы. Многие популярные вещи если не проходят мимо, то остаются без интереса. Ее трудно привлечь к незнакомым вещам и, в особенности, к шумным. Всяких вечеринок и дискотек она избегает, как огня. Девушка прекрасно осознает свою трусость, но легкая и спокойная жизнь выглядят привлекательнее подростковых драм. Однако общение с Митси подарило некоторый статус, некоторую популярность. Блум не была очень уж близка с ней, но и никогда откровенно не противилась, когда подруга таскала ее за собой. Возможно, Митси чувствовала, что рыжей ничего от нее не нужно, и именно поэтому держала рядом с таким упорством. Блум не входила в компанию девочек, вьющихся вокруг богатой одноклассницы, но всегда была рядом, если нужно разрешить какой-то спор. Так вышло, что ее высокая успеваемость и отсутствие явной заинтересованности в образовательном процессе уже начали формировать нежелательный крутой образ. Блум не хочет, чтобы ее еще и считали недоступной пафосной зазнайкой, как одного Учиху, поэтому время от времени тусовалась с Митси. Но это даже близко не было той дружбой, оставшейся в прошлой жизни. Возможно, годы сблизят их с Митси, но Блум просто не чувствует какого-то душевного родства. Из-за этого очень одиноко. Это не время отчаиваться, ведь ей всего пять, все еще будет. Но высказаться некому, никто не понимает ее боли и разочарований. Впору начинать вести дневник, но эта затея всегда казалась смешной, да и сама по себе опасна тем, что все маленькие и большие секреты увидят мир, попади цветастая книжонка не в те руки. Да, Блум чересчур мнительна, подозрительна, безучастна, эгоистична, но она выросла такой по каким-то причинам. Она не понимает, как получила главную роль, добровольно отказавшись от сцены ради зрительного зала. Перспективы пугают ее до усрачки, но злость на ситуацию и желание контролировать собственную жизнь не позволяют сложить лапки и поддаться потоку. Нужно тщательно работать и над собой. В прошлом она и не думала активно заниматься спортом, особенно в таком юном возрасте. Дело в том, что гены обделили ее выносливостью или физической силой, а жизненная ситуация не предполагала развития в этой сфере. Конечно, последние годы первой жизни занимал немного более физический труд, но с большим объемом уборки справиться не так уж и трудно, даже если ты всю жизнь сидишь на жопе ровно. Все было спокойно, не то, что сейчас, с нависшей угрозой смерти или чего похуже. Хочет того Блум или нет, сражаться все равно придется, и, прежде чем соваться в недоступную для понимания магию, лучше подготовить тело и мозги. В этом плане ей очень повезло. Новое тело не только хорошо слажено, но и спокойно переносит любые тренировки. Ее брат и мама были такими, вызывая некоторую зависть. По сравнению с прошлым, многие вещи улучшились. Блум больше не страдает ни сильной близорукостью, ни слабым слухом, ни головокружениями, мучавшими ее перед смертью, происхождение коих она пыталась выяснить какое-то время. Возможно, они и стали причиной смерти, будь оно не ладно. Впрочем, нет никакого смысла продолжать гадать. Как бы Блум не ненавидела признавать это, но прошлое остается в прошлом, думать о нем нет смысла. Как и планировать будущее, если честно. Надо думать о настоящем, принимая во внимание только очевидные вещи, поданные знанием канона. Итак, спорт, книги и социальный опыт обеспечат тело и разум, а магия восполнит дух, но этого недостаточно. Блум всего лишь человек, пятилетняя девочка, у нее нет представления, как и где достать любую важную информацию, и как при этом не попасться на глаза кому не надо. Жизнь обделила ее способностью незаметно проникать хоть в сколько-то сомнительные места. «Мне нужны шпионы. Маленькие и незаметные, на которых и не подумаешь. Верные. Как Кико», — думала Блум, едва обращая внимание на занятия, чирикая ручкой на полях тетрадки. Учителя не замечают ее, уже предлагая родителям перепрыгнуть пару классов. Даже когда пытаешься держать голову низко, это невозможно, если трава недостаточно высокая. «Кико, может быть, и был обычным земным кроликом, но к началу сериала уже обладал незаурядным интеллектом, подобно магическому созданию. Возможно, близость с Блум невольно наделила его особыми способностями. Интересно, насколько далеко зайдет подобная эволюция при должном внимании и времени. У Кико было два года до приезда в Алфею, если я не ошибаюсь, и он не проявлял признаков старения». Была еще одна особенность, которую Блум заметила за собой. Память прошлой жизни оставалась кристально ясной и совершенно не стиралась, хотя старые пробелы не восполнялись. По прошествии лет она все также ясно помнила лица близких и сюжет мультсериала. Это лучшее, что девушка могла бы просить, если не брать во внимание, что она вовсе не желала бы помнить прошлую жизнь. Во время обеда она засовывает в карман горсть орехов и идет за школу, где посаженные деревья прилегают к парку. Блум считает, что белки — это лучший вариант для создания собственной армии шпионов. Они маленькие, проворные, ловкие, не так бросаются в глаза, как более неприятные для глаз грызуны, вроде крыс и мышей. Если ей удастся приручить и выдрессировать достаточное количество, а также выяснить, как общаться с ними, то об охране Гардении можно будет не переживать. «Не знаю, чего я добьюсь, просто веря в магию. Попытки что-то поджечь или почувствовать не увенчались успехом», — раздраженно думала девочка. «Но я не могу просто сидеть, сложа руки, пока над головой поднимается гильотина. Даже что-то маленькое будет хорошим подспорьем. Может быть, я просто слишком молода, чтобы использовать масштабную магию. Надеюсь, что подсознательного желания будет достаточно. Простого наличия интеллекта у моих агентов будет достаточно для начала. Существует множество способов общения без непосредственного разговора». Животные, обитающие в городской черте, хоть и осторожничают с людьми, но идут с ними на некоторый контакт ввиду любви человеческого рода подкармливать братьев своих меньших. Так что у Блум не возникает проблем с поиском кандидатов для первого контакта. Несколько белок резво спускаются по стволу, чтобы успеть отхватить свою долю незамысловатого угощения. Девочка сосредотачивается на особи, остающейся у протянутой руки, сразу сгрызающей орехи. В отличие от собратьев, берущих кусочек и уносящихся прочь в свои гнезда. Блум пристально смотрит на рыжую красавицу, прокручивая в голове мысли, касающиеся ее планов. Она хочет верного и разумного компаньона. Она хочет друга, с которым сможет поделиться своей ситуацией. Она хочет вновь о ком-то заботиться. Ей нужен соратник и советник. Внезапно белочка подняла голову, смотря своими темными очами прямо в глаза девочке. Блум затаила дыхание, упиваясь надеждой, что этот бессмысленный план сработал. Казалось, на мгновение между человеком и зверем пробежала искра, а затем… — Блум! — звонкий мальчишеский голос раздался по округе, распугав всю живность. Белка так быстро юркнула куда-то в сторону, что девочка мгновенно потеряла ее из виду. Страдальчески застонав, она провела ладонями по лицу. «У меня почти получилась. Я уверена, что в этом что-то было. Ну почему удача не может быть на моей стороне хотя бы раз?» Ее разочарование длилось не долго. Глубоко вздохнув, она повернулась на продолжающийся зов. — Я здесь, Энди! Что случилось? — крикнула она в ответ. Энди был милым ребенком, внимательным и не злобливым, с очаровательной мордашкой, но очень уж навязчивым. Легко понять, почему оригинальная Блум так тесно общалась с ним в детстве. Он как полная противоположность Митси. Кстати говоря, Митси и Энди совершенно не обращали друг на друга внимание. Оба ребенка были центрами притяжения сверстников, но разные интересы и увлечения отталкивали их, словно магниты с одинаковой полярностью. «В прочем, я тоже проклята привлекать к себе внимание». — У нас не получается разделиться поровну. Сыграй в моей команде, пожалуйста! — попросил мальчик, выныривая на ее голос из кустов. На его лице играла нетерпеливая улыбка, только ставшая ярче при виде Блум. — Хорошо, — пожала плечами та, не видя причин отказывать. Сегодня с белками уже вряд ли получится что-то сделать, а лишние физические нагрузки не повредят. Друг тут же схватил ее за руку. — Пойдем сегодня домой вместе? — предложил Энди. — Меня сегодня забирает Вани, — покачала головой Блум. Чаще всего ее с занятий забирала Ванесса, но, поскольку она не могла закрыть магазин раньше времени, девочке приходилось ждать на территории школы. Однако, если приходил Майк, то они могли бы пойти одновременно с Энди. Им как раз в одну сторону. — Мы можем проводить тебя до магазина, — попытался мальчик. — Только если твоя мама перед этим позвонит моей, — ответила Блум, думая, что это было бы здорово. Она не любит оставаться на площадке, когда почти всех детей уже разобрали. Так уж вышло, что в этой компании оказалась Селина, а с ней девочка не хочет контактировать ни при каких обстоятельствах.***
Ванесса с легкостью согласилась на то, чтобы Блум пришла вместе с Энди. Их мамы стали хорошими друзьями с начала учебного года. Благодаря этому, девочка была благословлена возможностью скрыться в задней части магазина и заняться своими делами, благо, что с домашними заданиями она разобралась еще на занятиях. Она собиралась достать из рюкзака библиотечную книгу, но что-то выскочило оттуда и забралось на верхнюю полку. Блум с изумлением и замешательством смотрела на рокочущую на нее белку. «Это было неожиданно. Неужели, мои потуги в ментальное воздействие сработали?» Выудив из кармана несколько орешков, девочка протянула руку, мысленно прося зверька спуститься. Белка тут же спрыгнула вниз, ей на плечо, и оттуда уже пошла к открытой ладони, не проявляя ни капли свойственной диким животным осторожности. — Ты дерзкая, — Блум улыбнулась, едва не подпрыгивая от восторга. — Теперь тебя зовут Векша. Белка повернулась и издала урчащий звук, словно в подтверждение.