***
«Я не чувствую себя мертвой», — досадовала девушка, лежа в камере для младенцев, подключенная к аппарату искусственной вентиляции легких. Казалось, к каждому сантиметру ее тела подключили какую-то машину и, конечно же, не забыли о капельнице. Она все еще чувствовала себя слабой, но недостаточно, чтобы спать. У нее было достаточно времени, чтобы с нездоровой долей апатии принять свое положение. «Быть младенцем — унизительно. Почему я не очнулась в двухлетнем теле? Или хотя бы годовалом? Судя по тому, что я едва способна перевернуться на живот, гипотетически, мне где-то три месяца. Полный отстой». Ее мысли были не совсем здесь и сейчас, словно ты обдумываешь далекое прошлое с долей циничной насмешки или невозможное будущее для удовлетворения фантазии. Голова девушки всегда была где-то в облаках, мирские проблемы всегда казались ей мелкими, и даже нынешнее свое положение она не воспринимала, как большую проблему. Она была напугана, но не позволяла себе осознать этого. У нее есть полгода, прежде чем разум зафиксирует перемену, чтобы перейти к кризису, но это проблема ее будущей. Сейчас ее голову занимало множество других мыслей. «Я не понимаю, что говорят врачи. Английский никогда не был моей сильной стороной, что уж говорить о медицинской терминологии» — разочарованно вздыхала девушка, когда персонал приходил, чтобы проверить ее. «Полагаю, это не самое худшее. Я могла бы оказаться не просто в чужой стране, но и там, где развитие отстает, а бедность или военная промышленность процветает. Не могу жаловаться на это». «Я девочка или мальчик? Ощущения в теле младенца довольно странные, и я не могу поднять голову, когда меня чистят. Незнание сводит меня с ума. Не то чтобы меня так сильно заботит физиология, но я не очень-то хочу быть мальчиком. Слишком много социальной ответственности. Но если это так, должна ли я привыкнуть к другим местоимениям или просто сказать, что чувствую себя иначе?» «Здесь так скучно! Леди, хотя бы включите радио, оторвитесь от этого журнала! Агх, я должна вырасти как можно скорее, чтобы суметь занять себя. В полгода научусь сидеть, в год пойду, говорить надо научиться, развить мелкую моторику. Ох, отлично, займусь своими пальцами. Это все равно единственное, что я могу сейчас сделать». «Когда я стану старше, должна ли я скрывать свой интеллект, чтобы не напрягаться, или воспользоваться преимуществом, чтобы получить почет и уважение? Наверное, не стоит. К концу школы на меня возложат уйму ожиданий, а я хочу простой жизни без погони за победами или славой. Стоп. Придется ходить в школу снова! Я все равно смутно помню школьную программу. По крайней мере, я могу уклониться от взрослой жизни и самостоятельности еще на восемнадцать лет». «Итак… учитывая, что я проснулась в горящем… где-то… есть ли у меня все еще родители? Означает ли это, что я отправлюсь в приют? Я не хочу в приют, масмедиа не дали мне красивой обложки для этого. А если моя семья жива, есть ли у меня братья или сестры? И то, и то? Я не хочу ни с кем жить в одной комнате, я не смогу спать. Ох, а если я в будущем стану старшим ребенком?! Пожалуйста, нет. Я люблю детей, но есть причина, почему я стала воспитателем, а не завела собственных». «Самый большой вопрос в том, заняла ли я чужое тело или же воспоминания из прошлой жизни неожиданно настигли меня после перерождения? Я, честно, не хотела бы украсть жизнь какой-то несчастной малютки. Или, быть может, она умерла в том пожаре, а мне не повезло быть рядом. Я имею в виду, что было бы справедливо прямо сейчас поменять нас местами. Мне хватило впечатлений от одной жизни, спасибо». Девушка понятия не имела, сколько прошло времени, прежде чем аппарат убрали, ее перенесли в палату с другими детьми, а после и передали на руки семейной паре. Просыпая больше двенадцати часов в сутки и думая о всякой ерунде, сложно уследить за днями. «Кажется, с детским домом меня пронесло», — облегченно думала она, разглядывая новых родителей, проявляющих к ней не меньший интерес. Мужчина высок и широкоплеч, его волосы светлые, лицо усталое, но очень доброе. Женщина на его фоне хоть и казалась маленькой, не была хрупкой. Ее каштановые волосы в стрижке под каре обрамляли лицо, очень напоминающее лисье, но все еще приветливое. Они что-то ворковали над ней. «Они кажутся милыми», — думала она нервно, отчаянно желая их понять. «Надеюсь, имя вы мне тоже не стыдное дали».***
Начав жить с новыми родителями, девушка узнала несколько важных вещей. Во-первых, она девочка. Во-вторых, ее глаза ярко-голубые, а волосы огненно-рыжие, что слегка иронично. В-третьих, ее родителей зовут Майк и Ванесса. Майк, судя по форме, пожарный, а Ванесса часто берет ее с собой в цветочный магазин на работу. В-четвертых, они живут в Гардении. И, наконец, самое важное. Ее зовут Блум. Для нее не составило труда сложить два и два. «Я не собираюсь рисковать своей несовершеннолетней шкурой ради волшебного измерения», — категорично думала новоназванная Блум. «Я даже не хочу посещать Алфею со всеми проблемами, которые это принесет мне. Магия того не стоит. Буду избегать встречи со Стеллой любой ценой. Если мы не встретимся, то мои пути с Трикс никогда не пересекутся, ведьмы не получат огонь дракона и Магикс будет в полном порядке. Кроме того, это море магических царств должно быть в состоянии обезвредить их самостоятельно. Негоже одинокой недоучке этим заниматься». «Не ясно, что делать с Даркаром. Откуда вообще взялся этот парень? Он действовать-то начал не из-за того ли, что прознал о выжившей хранительнице огня Дракона? Еще один повод сидеть тише воды, ниже травы. Валтора разбудила Айси, попав в измерение Омега. Если я не запущу случайно два предыдущих события, то и этого избегу. Вот с кем-кем, а этим жутким ублюдком связываться не хочу». «С магами Черного Круга сложнее, они ведь на Земле тусуются. Чем они вообще заняты были, думая, что от всех фей избавились? Не впали же в спячку? Ясно, что действовать они начали, когда магия Рокси начала проявлять себя, но придут ли они и за мной, если я начну болеть тем же самым? Почему они даже решили запечатать всех земных фей? Не убили же, хотя всегда описывались страшными и жестокими, беспринципными. Почему люди не помогли своим благодетельницам? В общем, много вопросов». «Тританус — мелкая рыбешка. Нет магии на земле — нет связи с магическими измерениями. Селки не должна быть способна открыть портал. А без отходов и Трикс тритон будет гнить в тюрьме. Жаль, немного парня, ему бы с психотеропевтом поработать. А, только что вспомнила про трех ведьм и их прислужницу. Ладно, если я не лезу в расследование прошлого, пусть и дальше гниют в Обсидиане». «Это наводит меня на мысли о Дафне, Орител и Марион. Что я должна с ними делать? С настоящими родителями все понятно — нет расследования, нет борьбы с тремя ведьмами, нет Ская в бойфрендах, и нет свободных короля и королевы. Я этих людей не знаю и в пекло не полезу. Они сознательно пошли на этот шаг, и я не собираюсь влезать только из-за канона. Во мне нет ни чувства справедливости, ни чувства долга, большое спасибо. Если высшие силы хотели предначертанного, я бы здесь не оказалась». «Что делать с Дафной. Изначально утверждалось, что она умерла и стала нимфой-духом… кем бы она ни была. Феей чего она, кстати, была? Потом вдруг проклятие Сиреникса вылезло. Оно было наложено до или после того, как Блум была отправлена на землю. Логично предположить, что после, ведь бестелесный дух не может нести ребенка, даже если это не сходится с тем, что было в мультсериале. Что с подругой Дафны было я и вовсе не помню. Наверное, без Тритануса она и дальше будет заточена в бесконечном океане». «Селина, Ашерон и Легендариум. Вероятно, я не смогу предотвратить встречу Селины и Эльдоры, поэтому даже пытаться не буду. Кстати, почему маги Черного Круга оставили их в покое? Ладно Эльдора, она просто живет на земле, а не родилась здесь, но Селина же точно землянка, да еще и с магией. Или это из-за того, что она ведьма? Но Эльдора точно готовила ее стать феей, а Ашерон подарил ведьмовские силы. Ух, непонятно». «Мне надо заполучить Легендариум раньше Эльдоры, нельзя позволить Селине распоряжаться книгой. Я помню, что это где-то рядом с библиотекой Александрии. Позже буду думать, как туда добраться. В этом мире большинство людей некомпетентны, придется все делать самой. Нужно быть уверенной наверняка, что меня не втянут в мусорные бои добра со злом. Я не досмотрела седьмой сезон, понятия не имею, как там все разрешилось, а о восьмом даже думать боялась. Надеюсь, это уже разрешится без меня». — Ты такая тихая, Блум, — мягко говорит Ванесса, ероша ее короткие волосы. Ребенок поднимает на нее сонный взгляд и широко зевает, внезапно устав от всех этих раздумий, определенно проносящихся в голове не первый раз. — Ты хочешь спать, дорогая? — с нежным смешком улыбается женщина. Блум в ответ решительно встает на четвереньки и ползет к кубикам, всем видом показывая, что страшно заинтересована остаться на полу в гостиной. Она стала намного лучше понимать язык за три месяца. «Я так рада, что снова могу сидеть и передвигаться самостоятельно. Лежать, конечно, великолепно, но постоянно смотреть в потолок утомляет», — тихо радуется Блум. «Не могу дождаться, когда смогу ходить. Научусь перелезать через прутья кроватки и смогу занять свой мозг чтением хотя бы ночью. Мне нужно много практики, чтобы читать бегло». — У тебя сегодня много энергии, — весело замечает Майк. Обычно девочка не интересуется игрушками, если они не стоят в непосредственной близости от нее. Они чувствуют облегчение, что Блум не пытается сбежать в приключение при каждом удобном случае, но рады, что она не совсем замкнутая. Малышка легко взаимодействует с ними, почти не плачет и не привередлива в еде. В общем, чудо, а не ребенок. «Ты понятия не имеешь», — пробурчала она. Блум и в прошлой жизни, по рассказам матери, не была сложной. Покладистая, в меру тихая, легко привыкает к смене обстановки, не боится новых людей, просто заводит друзей на один день или на всю жизнь. Доставлять проблемы людям, с которыми живет, она не хочет. Разумеется, природные социальные навыки пострадали в процессе взросления, но сложно сказать, не перестали ли они просто соответствовать возрасту, или неблагоприятная обстановка дома как-то этому поспособствовала. Привыкнуть к новым родителям, пускай и таким хорошим, очень непросто. Наверное, Блум лучше справляется с Майком. Так уж вышло, что жизнь обделила ее хорошей отцовской фигурой в прошлом. Заменить больную пародию на что-то искренне-настоящее почти благословение. Но с Ванессой все не так. Она хорошая женщина, но назвать ее этим словом кажется почти кощунством. «Прости, Ванесса. Моя настоящая мама слишком дорога мне. Она так много сделала для меня. Я никогда не смогу называть мамой никого, кроме нее. Я использую какой-нибудь синоним, когда придет время», — пообещала Блум, стараясь не углубляться в воспоминания. «Кстати, о времени. Надо попытаться записать временную шкалу, как появится возможность. До подросткового возраста еще много лет, я могу забыть почти все, к тому времени, как события синхронизируются с сериалом. Селина же перестала с настоящей Блум общаться до летних каникул, когда Стелла здесь приземлилась. До лета в шестнадцать лет. Отлично, теперь надо узнать свою дату рождения и какой на дворе год. Когда мне с книгой, выходит, разбираться? До четырнадцати, наверное. Чтоб подстраховаться». «Значит, надо научиться пользоваться магией. Как-то. Можно превращение получить до шестнадцати? Сколько лет сестре Флоры было, когда она крылышки расправила? Двенадцать? Она точно не была такой уж взрослой в третьем сезоне, как ее потом показывали. Что даже провоцирует превращение? Воля? Хотелки? Сильные эмоции? Я на взводе прямо сейчас — этого недостаточно?» «Огонь Дракона дает огромные возможности, не беря во внимание даже какие-то общие практики, которым обучают в Алфее. Для начала, разрушительная мощь. В сериале Блум часто выезжала только на этом, сложные планы для клуба Винкс были… сложными. Они не умели действовать на опережение. Я должна быть умнее и использовать свои отрывочные знания по максимуму. Сила и разум вместе практически непобедимы. Валтора так только его самоуверенность и подвела». «Далее, исцеляющая способность. Огонь Дракона — есть первородная энергия, создавшая жизнь и магию в магическом измерении. Хмм… Земля — это не магическое измерение, это точно говорилось в каноне. Откуда здесь тогда феи и магия? Если зарождение жизни было следствием естественных процессов, а не потустороннего вмешательства, то волшебным существам здесь неоткуда черпать свою силу. Или они остаются связаны со своими измерениями даже там, где нет ни капли магии?» «Так, вернемся к моим способностям, спекуляции отложим на потом. Как хранительнице, мне должно быть проще управлять жизненной энергией. Подобная сила не может ограничиваться только физическими повреждениями или проклятиями. Могу ли я излечить неизлечимые или ментальные проблемы? Кроме того, если Великий Дракон создал магическую вселенную такой, какой ее знают и сейчас, то могу ли я также хоть немного манипулировать реальностью и материей? Надо как-то проверить». «Исходя из принципа двойственности, способна ли моя магия работать в обратную сторону? Могу ли я лишить кого-то волшебной силы или жизни, забрав то, что Великий Дракон когда-то подарил вселенной? Влияет ли это на существ из немагического измерения? Разумеется, искру возможно раздуть в бушующее пламя, это довольно просто. Но вот украсть ее тепло, чтобы погасить? Вот вопрос. Если бы я могла просто лишить Трикс и иже с ними магии, все было бы намного проще». «Ммм… Что еще? Эх, превращения, не так ли. Чисто с практической точки зрения, Энчантикс — меня устроит. Если я, конечно, найду способ достичь его без жителей домино на грани смерти. Пожертвовать собой ради своего народа… Зачтется ли землянин, если весь мой дух прикован к этому измерению, или биологическая близость важнее? Откровенно говоря, база слишком слаба, Чармикс — лишь небольшой усилитель, Беливикс слишком опасен из-за Черного Круга, Сиреникс из-за проклятия и необходимости группового прохождения, Блумикс… если смогу испытать огонь дракона на себе. Кажется так было в оригинале? Зерна силы прорастут от хороших поступков, или что-то в этом роде». «Я не чувствую себя настолько уж хорошим человеком, как положено быть фее. Мои благотворительные позывы ограничены кругом близких людей. С другой стороны, ни Диаспоро, ни сводная сестра Стеллы не отличались добрым нравом. Если предрасположенность к фейству или ведьмовству определяется не натурой и не врожденно, как нам показывают Мирта и Селина, то чем? Желанием? Бред какой-то». «С мужчинами в этом мире еще сложнее. Где они учатся магии? Красный Фонтан, вроде бы, только для немагической армии предназначен. Но Гелия что-то фокусничал. В школе научился или сам? Его дядя, кажется, каким-то крутым магом был. Да и планет в магическом измерении уйма, явно там больше двух магических школ. Возможно, в Светлом Камне чему-то учат. Если судить по количеству принцесс, Алфея должна быть статусным местом. Допустим, родители Флоры и Текны богаты, Блум попала туда по блату, Стелла и Лейла (или это Аиша?) принцессы. Как там Муза оказалась? Есть стипендиальное обучение?» «Шестнадцать-семнадцать лет — это не поздно, чтобы начинать старшую школу? Я, конечно, не эксперт, но в США в старшую школу поступают в четырнадцать или пятнадцать и учатся четыре года. Возможно, Алфея — это колледж. Сколько там курсов? Какие перспективы по окончании, если не получилось стать героем вселенной? Ведьмы же и вовсе подвергаются остракизму ввиду кучи предрассудков. Еще одна причина остаться на Земле». «Следит ли магическое измерение за немагическим, или мой мир для них подобен бесперспективной пустоши? Если я начну колдовать, не явится ли кто-то проверить? Земных фей не спешили спасать. Или это было слишком давно? Хронологически Рокси еще три года не родится как минимум, но феи с земли были заточены сотни лет назад. Путешествия во времени? Или Моргана одна уклонялась от Черного Круга так долго? С Домино такая же не состыковка. Гриффин и Фарагонда были моложе Орител и Марион во времена войны с Древними Ведьмами, но к началу событий мультсериала им по пятьдесят на вид. И это еще неизвестно, сколько им на самом деле». «Если предположить, что сражение с ведьмами шло в одно время с истреблением земных фей, то даже не удивительно, что никто никому не помогал. Возможно, отправлять близких в будущее, чтобы обезопасить — практика королевских семей. Объясняет, почему Блум не искали, а Дафну уже в мифы записали. Тьфу, столько вопросов к этому лору. Плевать, главное добраться до Легендариума раньше Селины и Эльдоры, и тогда я смогу заточить в нем всех своих врагов. Никакие лорды тьмы мне не будут страшны». Блум устало сунула звездочку в подходящий разъем и вздохнула. Если бы только она могла отобрать у Майка пульт, чтобы найти детскую развивающую передачу, а то с новостей без понимания контекста не подчерпнешь много новых слов. Ей так скучно. Так не долго и с ума сойти.***
Блум продержалась целых семь месяцев, прежде чем нервы окончательно сдали, заставив ее горько рыдать, не замечая отчаянных попыток Майка и Ванессы утешить ее. Она хотела домой, в свою прошлую жизнь, к своей настоящей маме, в ее заботливые руки, к разговорам по душам и обо всем на свете. Она хочет к далекому, но заботливому брату. К лучшей подруге, ее второй половинке во всех отношениях. К самой лучшей и несносной собаке, навязчиво требующей внимания изо дня в день. Она хотела хотя бы забыть все это, чтобы не по чему было скучать, и не о чем было сожалеть. Смерть не должна быть таким разочарованием. Возможно, Блум просит слишком многого, но ее никогда не заботили последствия, ведь смерть должна была оставить все проблемы позади. Вместо этого новая жизнь стала непреодолимым препятствием к возвращению или исчезновению. В самые худшие дни она не бросала все лишь из понимания, что в нее было вложено слишком многое, чтобы выбросить это добровольным уходом. И теперь ее долг копится перед Майком и Ванессой, что всеми силами пытаются стереть печали той, кого назвали дочерью. Лучше бы ей не покидать тот пожар. Лучше бы не поддаться ИВЛ. Лучше бы эти добрые люди не забрали ее. Она могла бы просто пропасть в одиночестве. Теперь Блум вновь придется бороться с собой, чтобы не оставить тех, кто дорожит ею. Словами не передать ее обиду на судьбу. «Миру всегда было плевать на меня. Я уже ничего не чувствую по этому поводу», — думала она, совершенно пустая после срыва. «Я ничего не сделаю для его спасения. Мне никогда не предназначалось стать главным героем. Третьестепенные роли были прекрасны. Поэтому, если Боги, космические силы, Великий Дракон или кто-то еще желает изменить мир моими руками, то сейчас самое время сделать замену», — Блум с минуту пролежала в полной тишине. «Что же, я предупреждала. Магическое измерение может рухнуть».