Алёнка и серый волк

      Алёна убежала в лес, чтобы не слушать о своей бесполезности в доме и о том, что она «худшее проклятье» матери. Она побежала, куда глаза глядят. Вернее нет, не так: куда ноги несут! Глаза ничегошеньки не видели через пелену слёз, а ноги несли. Под босые пятки попадались острые сучки, колючки, трава щекотала стопы, но Алёна не останавливалась. Бежать! Бежать подальше от места, где ты никому не нужна.       Лес никогда не казался страшным, хотя о леших, оборотнях и прочей нечисти баяли другие. Алёна всегда относилась к лесу с добром и знала, что и лес ответит ей тем же. А может, она никогда не забредала так далеко, как нынче, поэтому и бояться было нечего.       Алёна запнулась о торчащий из земли толстый корень и рухнула в траву. Она захныкала, потому что нога горела. Сев и осмотрев себя, Алёна поняла: повредила. Вон, и кровь ещё. Она огляделась в поисках подорожника и с ужасом увидела, что вокруг стоят только угрюмые колючие сосны и… темно.       «Божечки, и где я?» — она всхлипнула и вытерла глаза рукавом. Алёна подтянула ноги к груди и обняла колени. Почему-то стало очень холодно. А может это от того, что она вспотела бежать, а теперь стылый ветер кусается.       Вокруг стояла мёртвая тишина. Даже птиц не было слышно. Казалось, что кряхтят старые сосны. Алёна подняла голову и посмотрела на их верхушки, уходящие в проплешины неба… Наверное, эти сосны знали ещё древних дедов, когда те охотились на огромных оленей и свирепых туров.       «Погибну тут, и пусть, что хотят, то и делают, — решила Алёна, насупившись. — Надоели со своими придирками! Пусть родят себе другую дочь!..»       Мысль оборвалась, когда за кустами хрустнула ветка. Алёна замерла. Мурашки потянулись по спине, а дыхание стало быстрым и рваным. Рядом был кто-то…       «Волки!»       Может, и не волки, конечно, а лось или медведь, но Алёна всё равно очень испугалась. Она окинула взглядом поляну и заметила ветку. Схватив её, Алёна попыталась встать, но не смогла. Раненая нога мешала.       Когда шорох стал совсем близким, Алёна до рези в глазах вгляделась в чёрные кусты. Она увидела огоньки звериных глаз, испугалась, но воинственно вцепилась в палку. Кто бы там ни был, он пожалеет, что решил её съесть! Но вскоре ей навстречу вышел какой-то парень, и Алёна потрясённо уронила ветку.       — Ты кто? — спросила она, таращась на него во все глаза.       Парень оказался высоким и жилистым, загорелым. У него были тёмные короткие волосы, лицо какое-то острое, и… он был совсем голый!       Он ничего не ответил, рассматривая её в ответ, и медленно подошёл, ступая совершенно бесшумно босыми ногами. Алёна напряглась, когда парень присел перед ней на корточки и уставился в глаза. Она увидела вблизи его глаза: зелёные, яркие и… какие-то жуткие, с маленькими зрачками.       — Ты меня пугаешь, — тихонько пискнула Алёна.       Парень схватил за раненую ногу. Алёна вскрикнула от боли и заплакала.       — Ур-р… — заворчал он низко. Она испугалась ещё больше и ударила его в грудь, отталкивая. Парень отшатнулся.       — Уходи, лихо! Не трогай!.. Убирайся!..       И он правда ушёл: скрылся в зарослях, из которых вышел. Алёна легла на землю, свернулась калачиком и тихо плакала, подвывая. Она не знала, где дом, кто этот странный человек — человек ли?! — и что ей делать. А ещё ужасно болела нога!       «Нужно уходить. Я же правда погибну тут!» — Алёна села и с усилием стала отрывать от юбки кусочек дрожащими руками. Ткань поддавалась неохотно, но всё-таки оторвалась. Алёна, всхлипывая, перевязала ногу и неловко поднялась. Пошевелив пальцами больной ноги, она потопала, как ей казалось, в сторону дома.       «Божечки, ну что же я такая невезучая?» — жалела она себя и оглядывалась по сторонам, обнимая плечи руками. Ей мерещилось чужое присутствие.       Вскоре она увидела его, того парня. Он сидел на поваленном стволе толстой сосны и качал ногой, наблюдая за ней. Алёна сделала вид, что не видит его. Парень издал жуткий звук, похожий на рычание, когда она прошла мимо. Алёна обернулась.       — Ну что тебе надо? Ты сделал мне больно, а теперь ругаешься? И вообще, я с голыми парнями в лесу не знакомлюсь! — вспылила она.       Он оскалился в улыбке. Алёна возмущённо фыркнула.       — Вот и смейся один!.. — и похромала дальше.       Она шла, а парень шёл за ней. Он был то сбоку, то с другого боку, то сзади — Алёна слышала шорох и его дыхание за спиной. Иногда он оказывался впереди и ждал. Как ни странно, с ним было не так страшно, как одной. Алёна перестала всхлипывать и успокоилась, но вот незадача — чем дальше она шла, тем гуще становился лес.       — Божечки, ну и где же я? — уныло спросила она и села на кочку. Алёна поняла, что этого леса совсем не знает. Она обернулась. Конечно, этот странный парень был рядом, шёл в двух шагах позади, а когда Алёна обернулась, то и он остановился. — Где мы, лихо лесное? Отведи меня домой, хоть какой-то прок от тебя.       Наверное, он не понимал, что она говорит, потому что не говорил в ответ. Умеет ли он вообще говорить? Алёне показалось, что нет. Дикий какой-то. Парень тихо подошёл к ней и сел рядом. Она ощутила его запах и тепло, и смутилась.       — Дикий ты, ясно? — буркнула Алёна, отвернувшись от него. — Имя твоё Дикий.       Он только угукнул что-то в ответ. Алёна посмотрела на него, уже совсем перестав бояться.       — Кто ты такой?       Тот просто посмотрел на неё в ответ, подняв чёрные брови.       «Не понимает», — осознала она. Алёна указала на грудь.       — Меня зовут Алёнка, я из деревни пришла. А ты что, один тут живёшь? В лесу?       Он снова не отвечал и просто смотрел. Глаза его стали темнеть, зрачки увеличились. Он снова низко заворчал и облизнул обветренные губы. Алёна отчаялась. Она положила голову ему на плечо и робко прижалась.       — Мне страшно тут, глупенький, а ты не хочешь меня домой вести, — заплакала Алёна. — Погибну в лесу!..       Она зажмурилась, всхлипывая. Дикий уткнулся носом в макушку и шумно вздохнул. Он не умел успокаивать и, кажется, не умел ластиться. Алёна ощутила, что он облизал ей ухо горячим мокрым языком. Щёки обожгло жаром, и по шее побежали мурашки от его дыхания. Алёна съёжилась и прижала руки к груди. А ещё она поняла кое-что.       «Да он же как собака совсем. Оборотень лихой?..»

***

      Скоро стало темно и загукали ночные птицы. Алёна отыскала такую сосну, ветки которой росли у самой земли и были большие, и забралась туда, как в нору. Она натаскала хвойных веток, сделала что-то вроде постели. Дикий увидел, что она делает, и помог, повторяя.       — Спасибо, Дикий, — Алёна улыбнулась. Дикий приободрился и тоже широко оскалился. Алёна заметила, что его глаза немного светятся во мраке, но постаралась не бояться.       «Раз он меня не обидел, значит, и не обидит», — решила она.       — Пойдём со мной, будем спать.       Алёна забралась в свой ночной дом и стала поудобнее раскладывать ветки. Под сосной было совсем темно, но зато тепло. И даже если ночью пойдёт дождь, то вряд ли постель и Алёна промокнут.       Дикий забрался следом, она ощутила его дыхание и услышала ворчание, которое он издавал. Кажется, Алёна уже привыкла. Она легла, оставив место рядом, и увидела чёрный большой силуэт и огоньки зелёных глаз.       — Эй, лихо… иди ко мне. Ляжем вместе, чтобы не замёрзнуть?       «Хотя ему, наверное, не привыкать…»       Алёна нашла в темноте широкое запястье и потянула, чтобы понял. Дикий опустился рядом и затих. Обычно, парни в таком случае распускают руки или ещё как пристают, но этот был смирным. Алёна придвинулась ближе и осторожно прижалась к его плечу лбом. Дикий был очень тёплый, даже горячий, а ещё большой. Выкупать бы его… Но Алёне даже понравился его запах. От него пахло лесом.       — Ур-рх… — Дикий повернулся на бок. Он положил на неё руку, и Алёна ощутила, как он потрогал бок, а потом бедро через платье.       «Видел ли он когда-то других людей? Наверное… А девок видел?..»       Алёна тихо вздохнула:       — Ах… — и уткнулась лбом ему в грудь. Дикий очертил рукой её поясницу и замер, хотя не убрал руки.       «А если… — промелькнула шальная мысль в голове, но развив её и представив, Алёна испугалась. — Нет, нельзя. Мы друг другу никто, а он лихо лесное».

***

      Утром Алёна проснулась одна. Солнце слабо пробивалось сквозь ветки сосны, но было светло. Алёна потянулась, выгибаясь как кошка, и… закричала, увидев рядом с собой мёртвого зайца. Заяц был весь в крови, с растерзанным горлом и пустыми глазами. Он пах кровью. Алёна закрыла рот руками, чтобы не стошнило.       Она выскочила из убежища и осела на землю, задрожав.       — Это что ещё такое?! — воскликнула она, увидев Дикого. Тот сидел напротив на корточках и озадаченно смотрел на неё, наклонив голову. Алёна ткнула пальцем в ночное логово. — Что это?! Ты его принёс?       Дикий смотрел исподлобья, но сделал такое жалостливое лицо, что Алёна пожалела о своих словах.       «Он хотел меня покормить, — поняла она. — Божечки, но я же не буду сырое!»       — Прости, лихо, зря я… — смягчилась Алёна. Она улыбнулась. — Спасибо, но давай больше не надо, хорошо?       Дикий недоверчиво посмотрел на неё, но потом выпрямился и подошёл. Алёна протянула ему руки.       — Помоги встать, нога…       Он схватил её за запястья и поднял. Алёна пошатнулась, но оперлась на него. Лицо начало гореть, когда она подняла глаза. Дикий, оказавшийся выше почти на две головы, пристально смотрел и хмурился. Его руки ещё придерживали за предплечья. Алёна одернула ладони.       — Идём, мне надо домой.       Она снова побрела куда-то, куда вело чутьё.       — Гр-р… у-у!.. — позвал Дикий.       Алёна обернулась и увидела, что он стоит на том же месте.       — Что?       Он просто развернулся и пошёл прочь. Алёна решила, что надоела ему, как всякой собаке, идущей за человеком, а потом видящей что поинтереснее. И пошла сама по намеченному пути. Не успела она сделать и десяти шажков, как вернулся Дикий. Он зарычал на неё и схватил за юбку.       — Ур-рх!       — Да что ты пристал? Отпусти! Мне надо домой!       Алёна оттолкнула его, но Дикий вдруг присел и схватил её за бёдра, закинув на плечо.       — А-а! Отпусти, лихо лесное! Ты с ума сошел! — вот теперь она испугалась, что новый друг сделает ей что-то плохое. Он куда-то понёс её, продираясь через заросли. Алёна застучала по широкой спине. — Отпусти, отпусти, слышишь?! Сожрать меня удумал?! Прости, не буду я больше отказываться от твоих зайцев! Только не трога-а-ай!..       Она расплакалась, потому что не хотела оставаться в логове этого чудища лесного.       «Божечки, он же и меня убьёт, как того зайчика!»       Дикий остановился и резко спустил её на землю. Алёна не устояла и шлёпнулась на траву. Он присел и наклонился, прижавшись лбом, зарычал, показав зубы.       — Не надо, не надо, пожалуйста… — всхлипнула она, глядя в его дикие, звериные глаза. — Что хочешь сделаю, только не тронь!..       Дикий прикрыл глаза и вдруг облизал ей нос, а потом щёки. Алёна зажмурилась. Он собирал слёзы, наверное, солёный вкус ему понравился.       «Чудовище! Божечки, какой ужас!.. — она услышала, что Дикий заскулил, как собака, и испугалась ещё сильнее. — Он совсем не человек!»       Дикий прекратил свои звериные ласки. Алёна открыла сначала один глаз, потом второй и увидела, как он смотрит.       — Ты не хочешь, чтобы я плакала, да?       Он облизнул губы. Алёна увидела, что у него на щеках кровь вокруг губ. А зубы… таких клыков не бывает у людей.       — Хорошо, я пойду с тобой, — согласилась она. — Но только пообещай не делать мне больно. Понимаешь? Ты же всё понимаешь…       «Пожалуйста, пойми меня!»       Алёна обошла его кругом и прижалась к спине, обняв за шею, затем сказала ему в ухо:       — Неси, раз уж хочешь. Всё равно иду плохо.       Дикий поднялся. Алёна обхватила его ногами за пояс, и он придержал за бёдра, немного наклонившись вперёд. Было не слишком удобно сидеть у него на спине, но всяко лучше, чем висеть вниз головой. Алёна постаралась не бояться и доверилась ему.       Вскоре лес стал редеть. Чёрные сосны сменились другими деревьями, лиственными. Сердце заколотилось от радости, потому что Дикий нёс её домой! Алёна увидела знакомый бурелом, потом корягу, о которую свезла ногу… Уже за деревьями начиналась деревня. Он остановился, когда уже вот, за кустами, показались первые домики и слышался крик петухов. В деревне лаяли собаки.       — Спасибо, дальше я сама доберусь, — Алёна завозилась, чтобы он спустил. Дикий поставил её на землю. — Тебе со мной нельзя, мужики тебя палками побьют, как нечисть.       Алёна поймала грустный взгляд. Стало жалко, что придётся оставить нового друга здесь, в лесу и совсем одного. Она встала на носочки и погладила его лицо.       — Я приду ещё, принесу тебе чего-нибудь повкуснее сырого мяса, — улыбнулась Алёна. — Не грусти по мне, Дикий.       Она обняла его за шею, повиснув, и чмокнула в щёку. Дикий крепко обнял её в ответ.       — Всё, я побежала. Не грусти, лихо!       Алёна спрыгнула и быстро похромала на дорогу, ведущую в деревню. Один раз она обернулась. Дикого уже не было, но Алёна знала — чувствовала! — что он ещё где-то рядом, не ушёл и смотрит, следит.