Спутники

Венлинг, Нуст и Эмилия уставились на человека, что подошел к их уголку. Мужчина в доспехах, прервавший их разговор о культе, хотя и был явно обеспокоен, все же улыбался. Как и его усы. Нуст оскалилась в ответ, кажется, уже готовая уйти. — Моё имя — Варин Защитник Процветания, губернатор Гринеста, души Центры! — Нуст на это фыркнула. Представляться можно и покороче. — Благодарю вас за отважное спасение Сусанны и её семьи. Это мои люди и я их очень ценю. Вы очень храбры и отважны. Компания переглянулась. Отважное спасение, значит? Пожалуй, так тоже можно было рассудить. Пусть на то и была воля случая, но все же путники спасли всю семью. Что интересно, губернатор никак не выразился по поводу разношерстности компании спасителей. Наверное, для Центры подобные союзы были не так удивительны, как для всего остального мира. Центра почти полностью отделяла Амацумару — дварфийскую империю — от Либхардена — государства эльфов. Если бы не Центра, то кто знает, как мало времени понадобилось бы дварфам и эльфам, чтобы уничтожить друг друга. А заодно и народ всего материка. Впрочем, Ист-терра, скорее всего, пережила бы это, ведь совсем немногие совались в пустыню, лежащую на пути к ней. Центру можно было назвать столицей мира: через неё проходили торговые пути из Амацумару в Либхарден и обратно, а сами эльфы с дварфами здесь могли нормально сосуществовать и даже дружить. Но территория за северо-восточной границей Центры, там, где вражеские страны все же сходились, была очагом военных военных действий. — Вы слишком добры, — скомкано ответил Венлинг на комплимент губернатора. Он смущенно подумал, что едва увенчавшийся успехом побег от толпы культистов храбрым поступком считать нельзя. — Бросьте, лести в моих слова нет, — рассмеялся Варин. — Стражники видели вас в бою и отметили то, как ловко и храбро вы управляетесь с этими тварями. Но дело в том, что нам не хватает людей… — Только не это! — возмущенно прервала губернатора Нуст, негодуя, что их призывают к работе на благо общества. — Выслушайте, — умоляюще попросил он. — Разведчики доложили, что мельницу собираются поджечь налетчики. Понимаете, мы просто не можем потерять муку. Там лежит годовой запас! Вы бы сослужили огромную службу, если бы хотя бы отогнали их на время, пока к вам не подтянется подкрепление. — Я пас, — без раздумий выдала Нуст, пока остальные ошарашенно смотрели на губернатора. — Я вознагражу вас золотом, — нашелся губернатор. — Другой разговор! — дворфийка воинственно ударила кулаком о свою ладонь. — По коням. Делим награду 70 на 30. В мою пользу, естественно. — Каким коням? Разве они не разбежались из-за пожара? — нерешительно спросила Эмилия. — Я, конечно, не арифметик… — Венлинг, в свою очередь, попытался возразить против подобного разделения награды. Нуст всем видом показала, что не слушает его. — Всё же мы должны пойти! Это может быть ещё легче, чем стычки на улице, — Эмилия потянула Венлинга за руку. Тот посмотрел на неё, как на предателя: значит, ещё пару часов назад они вместе боялись сражения, а теперь она только и делает, что ищет приключений? Впрочем, кажется, у неё были серьёзные претензии к культу. — Пойдём, — согласился Венлинг, почему-то предчувствуя, что пожалеет. Впрочем, тут же подумал он, насолить культу — не самый плохой способ заработать. Двери крепости скрипуче закрылись за выдвинувшейся на задание командой. Крепость находилась на возвышении, причем практически в центре города, а потому отсюда весь Гринест был виден почти как на ладони, что позволяло хоть как-то оценить обстановку в городе. Было темно. Большая часть пожаров уже прекратилась, но смог, закрывающий собой звёзды, все еще нависал над столицей. Это оставляло в груди Венлинга неприятное чувство тревоги. Мельница находилась на другой стороне главной дороги, практически на берегу реки. А потому чтобы дойти до неё путешественникам пришлось идти тем же путем, которым они добирались до крепости — вдоль реки, текущей на восток, держась в тени всевозможных кустов. Мельница была окружена стеной приличной высоты. Нуст ловко забралась на неё, проявляя чудеса акробатики. Эмилия аккуратно положила рюкзак и лук с колчаном на землю и нерешительно подошла ближе. Последним шел Венлинг, который уже только по дороге несколько раз чуть не упал на ровном месте. Эмилия кивнула сначала на него, а потом на стену, уступая очередь. Парень в ответ только покачал головой. — Не уверен. Слишком темно, — сконфуженно пробормотал Венлинг. Эльфийка лишь сочувственно посмотрела на него. Дело в том, что только двое из путешественников обладали хорошим ночным зрением: дварфы приспособились к темноте из-за работ в шахтах, эльфы же ранее славились ночной охотой. Венлинг, не обладающий таким зрением от природы, мог бы заняться духовными практиками в храме для обострения пяти чувств, но делать этого он не стал. — Ну, долго вы там? — нетерпеливо окликнула напарников Нуст, глядя на них сверху. — Венлинг ничего не видит, а я в жизни не забиралась по стенам. У вас что, шипы в ботинках или вроде того? — восхищенно спросила Эмилия, немного завидуя. — Ха! Почти. Ну, тогда ловите подарочек, — Нуст скинула вниз веревку чтобы помочь остальным забраться. Эмилия и Венлинг кое-как вскарабкались на стену, чудом умудрившись не привлечь внимание врагов — эльфийка очень неосторожно кряхтела, а Венлинг и вовсе почти сорвался. Падение было бы громким. Как оказалось, команда заняла весьма неплохую позицию. Отсюда, со стены, было видно всю мельницу, причем куда лучше, чем ее могли рассмотреть разведчики губернатора со своих башен. Кобольды с культистами развели небольшие костры около сооружений. Ящеры ходили, будто бы не зная, чем заняться, а культисты просто сидели и грелись у огня. Мельница же стояла целёхонька — налетчики не тронули даже деревянный склад. — Мне кажется, или они как-то по-идиотски себя ведут? — задумчиво поинтересовалась Нуст. — Для тех, кто хочет поджечь мельницу — да. Но они явно хотят не этого, — уверенно заявил Венлинг. — Похоже, «поджигатели» лишь устраивают спектакль, не собираясь ничего поджигать на самом деле. Сами посудите: эти мелкие костры, разведенные у здания, могут быть потушены легко и без промедления. К тому же, чего это они расселись, как наседки на яйцах? Разве не логично было бы сжигать мельницу как можно скорее, ведь стражники уже активно патрулируют улицы? — Хочешь сказать, это засада? — спросила Нуст. Венлинг в ответ кивнул и снова чуть не свалился со стены. — Ты такой умный! — восхитилась Эмилия. — Кхм. Спасибо, конечно… Вся компания не без труда спустилась на землю. — Непыльная работенка, — негромко, чтобы не услышали культисты, возрадовалась Нуст. — Пойдём скорее, скажем стражникам, что это засада. Они уж как-нибудь придумают, как вытравить этих тварей с мельницы. — Мы тут только наломать дров сможем, — согласно добавила Эмилия. Скрытно и быстро, насколько это было возможно, все трое добрались до отряда стражников — подкрепления, обещанного губернатором Варином, и доложили им обстановку. Те были недовольны сложившейся ситуацией, но все же поблагодарили разведчиков за предупреждение. Остановившись на дороге неподалеку, компания осталась понаблюдать за тем, как лучники губернатора расправились с засадой и, затушив огни, направились назад в крепость. — Ну всё, детишки, пойдём спать. Кстати, раз уж мы стали напарниками… моё настоящее имя — Тсун. И, мелкая, зови меня на ты. — Подружка с кинжалами, — Эмилия аж прослезилась, — я так и знала, что Нуст было какой-то глупой кличкой! Тсун куда красивее звучит. — То есть ты серьёзно просто сказала своё имя наоборот и посчитала это приемлемым псевдонимом? — пробормотал Венлинг, потирая виски от назревающей головной боли. — Да нормальный у меня псе- эээ… псевданем. Не гунди, — парировала Тсун. Эмилия лишь пожала плечами, глянув на Венлинга. Возвращаясь в крепость по опустевшим улицам, компания отметила, что культисты им уже не встречались. Было тихо — никаких влюбленных, гуляющих в романтичное время суток; спящих бездомных; пьяниц, поющих песни… даже бродячие псы и коты разбежались. Ночь скрыла разбитые окна, вырванные двери и сгоревшие сараи, но на утро картина погрома, должно быть, будет по-настоящему удручающей. Эмилия была поражена больше всех. Это был ее первый визит в другой город. Первое путешествие из дома. И впечатления уже не изменить, ведь теперь на Гринест будет трудно смотреть, не вспоминая при этом дикий огонь, расползающийся по его улицам. — Так… вы присоединитесь ко мне? Будете тоже искать мести культу? — внезапно тихо спросила Эмилия. Венлинг молча посмотрел на эльфийку. Та опустила голову. Теплый ветер развевал её спутавшиеся волосы, забранные в хвост. Эмилия выглядела всё более поникшей с каждой секундой тишины. Парень бы с радостью ответил ей, но только он сам не мог разобраться в своих чувствах. До этого самого момента он не видел смысла мстить, потому как у него банально не хватило бы на это сил. Метод ведения боя Венлинга в основном заключался в том, чтобы застать врага врасплох, а затем попытаться сбежать. Но сегодня он смог проявить себя. Чужая кровь омыла его клинок. Эта ночь резко выбила парня из привычной колеи. Сегодня Венлинг встретился с культом вновь. В конце концов, для врагов всякая дорога узка. Теперь парень всерьез задался вопросом: если бы он мог и дальше давать отпор культистам и тем самым помогать людям, которых они лишили спокойной жизни… Разве это не было бы здорово? Парень перевёл взгляд на небо, ища успокоения и ответ. Эмилия, тайком наблюдавшая за ним, последовала за его взглядом. Звезды стало видно чуть лучше. Внутренне он понимал, что с неба на него никто не смотрит, и уж тем более никто ему не ответит, но всё же он выжидательно смотрел вверх, пытаясь принять решение, пока не споткнулся о внезапно остановившуюся Тсун. — Там горит свет, — проследив за её взглядом, сказал он за неё. — Кто куда, а я туда, — тихо сказала Тсун, начиная потихоньку пробираться по дороге, будто бы охотясь. Остальные последовали за ней, неумело копируя её легкую поступь. Липкий страх утяжелял ноги. Внезапно дварфийка замерла. — Вы тоже это слышите? — прошептала Тсун, когда они оказались уже почти у ворот здания. Венлинг промолчал, про себя думая, что ему действительно не помешали бы обостренные слух и зрение в таких ситуациях. — Музыка. Кто бы мог веселиться в такой момент? — удивленно спросила Эмилия. — Может быть, это песнопения культа, празднующего погром? — предположил Венлинг, наконец завладев хоть какой-то информацией о загадочных звуках. — О, ну тогда пойдем, я умею танцевать. Со смертоносными кинжалами! — выдала Тсун, усмехнувшись своей же шутке, и уверенно направилась в сторону здания. Компанию встретили калитка и забор, окружавший несколько построек, объединенных большим двором. Он освещался фонарями, висящими на стенах. Стоило Венлингу подойти к калитке, как он тут же почувствовал на себе магическое воздействие, которое уловили его защитные амулеты. Пускай эта магия не представляла угрозы, парень все же внимательно осмотрелся по сторонам, однако ничего подозрительного он не увидел. Над дверью в дом, из окон которого сейчас лились свет и музыка, висела маленькая вывеска: «Забавы на Винокурне». — Ах, точно. Мы на винокурне. Они что там, давят виноград ночью? — спросила Эмилия у Венлинга. Тот неопределенно хмыкнул в ответ. Тсун молчала. — Ты же следила за городом по ночам. Такое было раньше? — спросил Венлинг у эльфийки. — Нет. Винокурня как винокурня. Днём работники собирали виноград, — ответила Эмилия, пожав плечами. Венлинг смотрел на неё и думал, стоит ли любопытство того, чтобы соваться в это здание. Впрочем, выглядело оно вполне сносно. И вывеска, кажется, была совсем новенькой… — Буэээ…. — внезапно рядом кого-то стошнило. От неожиданности Тсун отпрыгнула в сторону и тем самым избежала неприятностей, которые могли случиться с её ботинками. Оказалось, на лавочке у входа лежал какой-то мужчина, которого они не заметили, потому как он почти не двигался и в своем грязном тряпье практически сливался с местностью. — Гражданин! Вы что тут делаете? Не знаете разве, что на город напал Культ? Почему вы не в крепости? — удивленно спросила Эмилия. Вопросы, конечно, улетели в пустоту. Пьяница заснул. Если он вообще просыпался. — Ему что, плохо? — Пойдём внутрь. Может, там есть кто-то более разговорчивый, — весело произнесла Тсун, открывая дверь, а затем довольно грубо толкнула Венлинга внутрь. Открывшийся взглядам зал был узким, но длинным, а потому путникам потребовалось время, чтобы осмотреться и понять, что тут происходит. Практически у входа стояла пустая барная стойка. Дальше вглубь уходило несколько столов с кальянами, за которыми посетители пили и явствовали. Посреди зала располагалась небольшая сцена, на которой гитарный дуэт бардов играл чувственную медленную музыку. В дальнем углу в дорогих, но потрепанных креслах сидели мужчины, перед которыми девушки в похожих белых платьях танцевали едва ли приличные танцы. В конце зала виднелась лестница, ведущая на второй этаж. Венлинг раздраженно потер переносицу. Это что ещё за бордель? — Только руки замарала, — послышался сзади разочарованный голос Тсун. — Ты о чём? — недоумевая, мгновенно спросила Эмилия. — Да тот, за дверью. Бомжара. В кошеле пара медяков. Это она так буднично о кражах говорит? Конечно, перед ним она уже брала чужие вещи у тел культистов на реке, но так делать нужно было, иначе другие культисты обобрали бы своих же. Это не кража, это здравый смысл. Но живой человек, обычный центриец? Венлинг решил никак это не комментировать, но все же неосознанно притянул поближе к себе рюкзак. Парень так и остался растерянно стоять в дверях, зачем-то держа Эмилию за руку. И пусть не все здешние посетители были похожи на того мужчину на лавке, было видно, что их разум затуманен. От того и выглядели они отталкивающе. К тому же, те, что сидели в креслах… смотреть на такой разврат Венлингу было противно. Парень почему-то был уверен в том, что мужчин, заказавших танец куртизанок, могли ждать жены. Ждать в крепости. Пока город в огне. С ума сойти! Эти женщины наверняка думали, что их мужчин убили. Да и Венлинг сомневался, что самим танцовщицам нравилось продавать своё тело. Зачем они сюда зашли? И чем тут заняться можно, помимо очевидного? О богиня, он даже мог услышать стоны, доносящиеся сверху. Судя по старым деревянным стенам и добротным, но потрепанным креслам, этому зданию много лет. Интересно, всегда ли тут был бордель? — Эй, бармен, ты где? — заорала Тсун. Но на неё никто не обращал внимания, пока будто бы из ниоткуда не появился какой-то сонный парень. На нем была элегантная блузка с жабо — волнистой оборкой из ткани, спускающейся от горловины вниз по груди, и черные штаны с декоративными серебряными пуговицами. По пути парень поправлял длинные черные волосы, с трудом сдерживая зевки. Среди пьяных и ублаженных мужчин он, утомленный, смотрелся ещё более чужеродно, чем новоприбывшая компания. По нему сложно было сказать, откуда он родом: черные вьющиеся волосы намекали, что он южанин, но черты его лица были острыми и тонкими, будто бы он имеет родственную связь с эльфами с севера. Он зашёл за стойку и улыбнулся посетителям. — Моё имя Азиз, добро пожаловать в «Забавы на винокурне». Какие желания привели вас сюда? — произнес он весьма обольстительным голосом. Венлинг усмехнулся. Парень, если это твой рабочий тон, то тебе лучше было бы не показывать нам своё сонное недовольное лицо. Оно как-то рушит иллюзию — подумал он. — О, я слышала о тебе! Мелкая, он-то тебе и нужен, — Тсун довольно взмахнула в руками в жесте представления: «та-да, вот и он». — Он? — с сомнением спросила растерявшаяся Эмилия. — А тебе разве уже можно пить и развлекаться? — с очаровательным смешком спросил Азиз, оглядев Эмилию. — Впрочем, если сильно хочется, я не буду возражать. Дело твоё. — Нет, ей нельзя, — раздраженно ответил Венлинг. — Мы — не таверна, но я мог бы сдать ей комнату для сна, пока вы будете заняты. Впрочем, стоить это будет довольно дорого. И, между нами говоря, заснуть здесь бывает довольно тяжело. — Да нет же! — Тсун мигом перепрыгнула через барную стойку и настойчиво надавила Азизу на спину, чтобы тот наклонился до её роста и тихо с ней переговорил. Они немного пошептались прежде чем бармен наконец выпрямился. — Господа, проследуйте за мной, — воодушевленно сказал он, улыбаясь. Эмилия, переглянувшись с Венлингом, тенью последовала за Азизом, будто бы боясь потерять его из виду. Они прошли мимо лестницы и попали в небольшую комнату. Видимо, именно здесь Азиз и проводил время до их прихода. Удивляло то, как незаметно было это помещение, учитывая небольшие размеры борделя. Выглядела комната довольно обычно: диван, возле него стол, на котором лежали разного рода заметки, вокруг стола стулья. У стены стоял шкаф, а напротив него располагалась кровать. За столом, что-то обсуждая, уже сидели какие-то мужчины, но стоило Азизу кивнуть на дверь как они тут же вышли. Пока они проходили мимо, вся новоприбывшая троица почувствовала исходящую от них силу, хотя сами мужчины не выглядели слишком уж развитыми физически. Хозяин и Тсун уселись на диване, а Венлинг с Эмилией заняли по стулу. — Азиз — информатор. За золото и мать родную продаст, — почему-то гордо сказала Тсун. — Нелестная характеристика того, чем я занимаюсь, — прокомментировал Азиз, всё так же улыбаясь. — Значит, я заплачу тебе, и ты можешь ответить на мои вопросы? — Эмилия напряженно схватилась за рюкзак, чтобы хоть чем-то занять руки. — Не на все, но на многие, — кивнул Азиз, а его уверенная ухмылка только еще раз подтверждала его слова. Тсун уже устроилась поудобнее, крутя на пальце кунай. — Расскажи мне, что ты знаешь о целях Культа, — тут же выдала Эмилия. — Они кричат, что собирают сокровища для Тиамат. Непонятно только, к чему материальные ценности так называемой богине, — усмехнулся Азиз. — Скорее всего, это их сумасшедший способ почтения. Если они действительно хотели признания лжебогини, то могли бы спокойно вербовать народ. Сейчас — свободные времена, церковь была совсем не против культа, пока они не начали громить всё. — Точно. Если бы она была заинтересована в признании и поклонении, почему же она, как Гея столетия назад, не явилась правителям, чтобы пообщаться с людьми всего материка? — неуверенно ответила девушка, прикусив губу. Венлинг напряженно наблюдал. Кажется, она много думала об этом. — Тебе не стоит лезть в это. Ты довольно умна, но при этом любопытна. Это может тебя сгубить, — сказал Азиз. — И что, это всё? — Ничего не поделать, — оскалился Азиз в улыбке. — Перейдём к вопросу оплаты. Две золотых, пожалуй, меня устроит. Эмилия с готовностью кивнула. Она уже было потянулась за кошелём в сумку, но затем вдруг отдернула руку. — Насчёт этого… — Эмилия вмиг переменилась в лице. Её ребячество, которое, казалось, полностью исчезло еще по дороге в винодельню, вновь вернулось. Она неловко почесала шею. Тсун сразу отвернулась, будто бы и не имела к происходящему никакого отношения. Венлинг раздраженно потер переносицу — ну конечно у Эмилии не было на это денег. Хотя ещё днём она угощала его едой! — Губернатор должен нам за заслуги. Мы заберем награду, вернемся и все оплатим, — вспомнил Венлинг. — Да-да, конечно. Путешественники, вы как будто вчера родились, — цокнув языком, сказал Азиз. — Неужели мне правда нужно применять силу? — Он был недоволен. 2 золотых — крайне мало. У этих ребят либо совсем нет денег, либо они издеваются. Надо подумать, что делать с этой компанией: они кажутся перспективными. На самом деле, он легко простил бы неуплату, но не хотелось терять шанс на их возможное партнерство. А ещё этот парень сложно бы напрашивался на то, чтобы его подразнили. — Ну, если у человека нет денег, то с его трупа ты их тоже не получишь, — усмехнулась Тсун. — Тогда заплатишь ты, дварф. По твоей броне и не скажешь, что ты бедствуешь, — решил Азиз. Венлинг согласно кивнул: что-что, а броня у Тсун была отличная. Темные кожаные доспехи с наплечники и наручами, скрепленные массой ремней, создавали мощный и красивый силуэт. Должно быть, зачарований в такой броне можно было бы вместить целую кучу. — На броню всё и было потрачено, — раздраженно пояснила Тсун, — две недели назад на меня напал гребанный медведь. Разодрал ремни. Венлинг подумал, что с большой вероятностью она просто не хотела тратиться на других. Впрочем, он не мог её в этом винить. — Парень также не выглядит бедным: неплохое ханьфу, защитные амулеты, нефритовая флейта… ты неплохо потратился на всё это, не правда ли? — продолжал Азиз. — За пустыней эти вещи стоят не так дорого, как здесь. Большая их часть, к тому же — семейные реликвии, а я единственный ребенок, — возразил Венлинг как можно более невозмутимо, хотя про себя уже начал немного паниковать. А про ди-то он как узнал? Она ведь все это время была скрыта в поясном кармане! Азиз улыбнулся шире, довольно наблюдая за Венлингом. — И сама эльфийка, — продолжил Азиз. — Чистая, бледная кожа, выдающая человека, не знающего забот; неплохая броня, хоть и потрепанная; под ней платье из дорогой ткани, бант из крашеного шёлка в волосах. Ах, я, кажется, понял, — сказал мужчина насмешливо, сев поудобнее. — Что ты там понял, эй! — негодующе воскликнула Тсун, угрожающе перехватив кунай другой рукой, выражая готовность напасть. Венлинг напрягся, наблюдая за происходящим. Движениями головы он попытался намекнуть Тсун, чтобы та прекратила. — Не ты ли утверждала, что драка бесполезна? — спокойно произнес Азиз. — Впрочем, у меня есть предложение, — добавил он, переждав повисшую паузу. — Надеюсь, оно не связано с борделем, — не удержавшись, вставил Венлинг. — Нет. Окажите мне одну услугу, и я, так и быть, закрою глаза на неоплату. На самом деле, я даже готов на долгосрочное сотрудничество, выгодное обеим сторонам, — Азиз хитро сощурил глаза. — По крайней мере, эльфийке это будет интересно. Я недавно отправил человека за информацией в лагерь культа, и совсем скоро смогу рассказать намного больше. Удивительно, как сошлось наше беспокойство. Общее напряжение заполнило комнату. Капли пота выступили на лбу Эмилии. В конце концов, стоит ли спутываться с нелегалом, который не закрывает свой бордель даже в пожар, практически пируя на костях земляков? — Говори уже, — раздраженно поторопила его Тсун. — Мне нужны ключи от тюремной камеры, — спокойно сказала мужчина, наблюдая за Эмилией. — Насколько я осведомлён, сейчас самый простой способ достать их — это обыскать дом губернатора. — Он достал из кармана большой магический кристалл и положил его на стол, намекая, что это будет наградой. Тсун, завороженно смотря на фиолетовые переливы розового кристалла, провела пальцем по его грани. Вмиг она почувствовала его силу. — Но, конечно, вы не обязаны этого делать, — сказал Азиз, отодвигая кристалл от дварфийки. Та очнулась от дурмана кристалла и принялась что-то искать. — Эти ключи, что ли? — прервала его Тсун, достав из походного рюкзака ключи, найденные ранее в подвале с вином. Она протянула их Азизу под нос. — Вы уже побывали там? — пораженно произнёс тот. Венлинг нахмурился, услышав это. Что-то тут не сходится, или ему только кажется? — Должно быть, наглости вам не занимать. — Что есть, того не отнять, — радостно сказала Эмилия, подхватив говор Азиза. Удачно ведь сложилось, им не придётся снова рисковать! — Но скажите… вы хотите вызволить на свободу плохого человека? Азиз встал и подошёл к посерьёзневшей Эмилии, сидящей напротив него. Он наклонился, чтобы посмотреть ей прямо в глаза. — Смотря кого ты считаешь плохим, молодая госпожа, — неопределённо сказал он. — Убийца? — А кто не убийца в наше время? Любопытно: я вижу на ваших одеждах чужую кровь, но вы осуждаете других? — чуть распалился Азиз. Эмилия задумалась. А что ещё ей оставалось спросить? Вор ли этот заключенный? Тсун ведь вор, но не сказать, чтобы человек ужасный… вроде бы… — За что тогда его посадили? — задал вопрос Венлинг, всё ещё хмурясь. Ну уж нет. Не все убийцы равны, как и не все воры. На этот разговор он не клюнет. — Не его, а её. Это моя подруга. В неё влюбился местный вельможа, надарил ей драгоценностей, а она их продала. Он разозлился и назвал её воровкой, — Азиз кратко изложил суть дела, будто бы это был сюжет пьесы. — Но почему её засудили? — удивленно спросила Эмилия. — Она ведь не виновата. Преступления-то и нет. — Она оскорбила богача, а тот убедился, что девушка поплатится за это, — равнодушно пояснил Азиз. — Любовью это не назовешь… — Мгм, — коротко согласился мужчина и вернулся на диван. — И что делать? — шепотом спросила Эмилия, наклонившись к Венлингу, сидящему рядом. — Мы пойдём на это? У Венлинга пронеслось в голове сразу несколько мыслей. Во-первых, почему «мы»? Каким таким образом его втянули в сделки с нелегалами? Во-вторых, разве у них вообще есть выбор? Оказаться должным этому человеку совсем не хотелось: и сам силён, и охрана имеется. Хотя… Он этих ключей всё равно нужно избавиться. Остается только надеяться, что стража не сможет соединить точки и понять, что это они взяли ключи, пока были в особняке. Венлинг кивнул Тсун, и та со звоном положила ключи на стол, хотя Азиз был прямо у неё под боком, а затем резко встала из-за стола. — Ладно, «партнёр», мы рвём когти, пока освобождение этой твоей подруги не связали с нами, — и, последовав своим словам, дварфйика тут же направилась к выходу, сонно потягиваясь на ходу. — Не волнуйтесь. Я сделаю дубликат и верну ключ на место, — уверил её Азиз. — До свидания! — коротко кинула Эмилия, прежде чем тоже выйти. Азиз в тот же миг упал на диван всем телом и криком позвал наёмника, чтобы дать ему поручение. А затем предался долгожданному сну. … Денежная мотивация была единственным, что не давало Венлингу, да и, врочем, всем остальным бросить все и отправиться отдыхать. Живот парня снова скручивал голод, одновременно с этим ему жутко хотелось спать, но тем не менее он и его напарники упорно шли до крепости, а затем так же упорно поднимались наверх, где располагался губернатор. — Золото. Пожалуйста, — Эмилии хватило сил лишь на два слова. — Уж простите, путешественники, но наградить щедро прямо сейчас я не могу. У нас совсем мало свободных ресурсов в связи с погромом, что произошёл в городе. На его восстановление нужно так много, что и пятиметровой золотой статуи Геи было бы недостаточно. — Уговор есть уговор, — твёрдо сказала Тсун, потихоньку начиная злиться. — Шесть золотых — максимум, который я могу дать. — Всего-то… — разочарованно проныла Эмилия. — Вы проявили мудрость и смекалку, а также спасли многих наших граждан. За это я вас искренне благодарю. Разговор затянулся, ибо дварфийка все пыталась добиться от губернатора более высокой награды, но мужчина никак не уступал, а потом и вовсе практически выдворил их за дверь, потеряв терпение. Дело было не в том, что шесть золотых — это сущие копейки, напротив. На эту сумму в небольших городах можно было снять комнату на пару дней и бадью для купания, а на оставшиеся после деньги можно было вкусно поесть. Но усталость, которая навалилась на всех троих за эту ночь, сделала каждого из них очень раздраженными. К тому же, награда ещё и делилась на троих. Спустившись по лестнице, троица вышла из крепости и пошла по улицам в неопределенном направлении. — Я лучше вступлю в культ, чем ещё раз послушаю человека в гвардейских доспехах, — разочарованно протянула Тсун и пнула камень, лежащий на дороге. — Побойся богини-создательницы, — зевнув, сказала эльфийка. — Богине всё равно, — вставил Венлинг. Остальные молча согласились. — По крайней мере, мы показали лицо влиятельному человеку. Если правда про освобождение преступницы не всплывёт, то наша репутация теперь чего-то да стоит. — Ну, предотвратить это довольно просто. В доме губернатора нас видели только та женщина с мужем и их дети, как там их… убьём всю семью и дело закрыто, — буднично рассудила Тсун, на ходу открывая рюкзак. — Чего?! — встрепенулась Эмилия. — Нет, мы же помогли им. Зачем их убивать? — Ты тупая? Повторяю: нас видели только они. Я специально по сторонам смотрела, поэтому уверена, — невозмутимо ответила дварфийка. — Как грубо… — Мы не будем никого убивать, хорошо? — твердо сказал Венлинг. — Информатору самому не выгодно, чтобы проводилось расследование. Там может и связь с ним обнаружиться. К тому же, он что-то говорил про дальнейшее сотрудничество… в общем, есть смысл доверить ему заметание следов. А в крайнем случае просто сбежим. — Убили бы сейчас — не пришлось бы сбегать. Ну ладно, — пожала плечами Тсун, которая не особо вслушивалась в объяснения. Она была занята тем, что шарилась в рюкзаке, и в конце-концов достала какой-то сверток. — Ох, кстати, подружка с кинжалами. Мы были так заняты, что я не сразу обратила внимания. Где твоя лиса? Неужели она трусливо сбежала? — Нет, не сбежала, — резко ответила Тсун, — Чума — мой фамильяр, и она не вмешивается, пока я её не позову или пока дела не станут плохи. Ну, или если я не захочу её угостить, — сказала Тсун и раскрыла сверток. Внутри оказалось сушеное мясо. Тсун тихо свистнула, и из воздуха тут же появилась лиса. — Меня это удивляет, — сказал Венлинг, скрестив руки на груди. — Откуда у тебя фамильяр? Как можно добиться связи с духом Инари такому человеку, как ты? Инари — территория на севере Амацумару, почти полностью покрытая лесом. По слухам, там обитало множество духов и, кажется, даже феи. Поэтому Венлинг и рассудил, что Тсун пришла туда и каким-то образом «похитила» лису, а та, что и было удивительно, не дала отпор. Хотя такое могло произойти если дух лисы, например, был на тот момент слишком молод. — Она не из Инари, — коротко ответила Тсун, разделив мясо на два куска. Бросив один кусок лисе, она засунула в рот второй и принялась жевать. Венлинг решил не расспрашивать её, так как все равно не мог знать, ответит ли Тсун правду. Да и в своих познаниях о духах Амацумару он не был уверен. За разговором компания подошла к таверне «Четырехлистный клевер». Хотя они и не обсуждали маршрут, ноги сами несли их к месту ночлега. Таверна, к сожалению, выглядела крайне плачевно и недружелюбно. Деревянное здание было сильно повреждено и смотрелось голым. Та часть бревен, что уцелели, были уродливо измазаны в саже. Зеленая кровля полуобвалилась, а над входом с выломанной дверью висела, грозясь отвалиться, вывеска с железным клевером. Один из четырех его листьев уже лежал на земле. Небольшая конюшня пустовала, и даже тот стог сена, на который прыгали постояльцы со второго этажа, куда-то делся. Тсун шумно и недовольно вздохнула. Видимо, не поспать ей сегодня в уюте. — Так… Что мы будем делать? Есть ли вообще это «мы»? — неуверенно спросила Эмилия. — Мне нужно поспать прежде чем обсуждать это, — проворчала Тсун, отворачиваясь от таверны. — Только не в крепости. Эмилия и Венлинг проглотили возражения. Хотя пойти в крепость было бы логично и безопасно, засыпать под хныканье детей и тоскливые разговоры бедных городских жителей представлялось им невозможным. — Разобьем лагерь за стенами города, в лесу неподалеку? — предложил Венлинг. — Происходящее в Гринесте больше нас не коснется. По крайней мере, сегодня ночью. Стража разберется. Спустя полчаса уже за городскими стенами Венлинг смотрел на разведенный костер, пока Тсун и её лиса Чума пытались найти пропитание. Животные, конечно, сбежали из-за пожара, что усложняло поиск. По крайней мере сам лес не сильно пострадал и скоро должен был вернуться в норму. Эмилия сидела на спальном мешке и рисовала палкой хнычущего кобольда. Точнее, она сказала, что рисует хнычущего кобольда, однако по хаотичным чертам на земле было сложно что-то опознать. — Не быть мне художником, — вздохнув, сказала эльфийка и бросила палку в костер. — Ты детектив, тебе и не нужно уметь рисовать, — попытался подбодрить её Венлинг. — Но я хочу. У нас в семье есть, вроде как, основные навыки, — сказала Эмилия и раскрыла ладонь, чтобы загибать пальцы, перечисляя, — Живопись, умение читать и писать, каллиграфия, стрельба из лука и игра на музыкальном инструменте. Эх, видел бы ты, как красиво пишет моя сестра! Да и в целом она очень талантлива и умна. Вам нужно будет познакомиться, вы схожи. — При случае — обязательно. Так значит, вы аристократы? — спросил Венлинг, усмехнувшись. Он скрыл разочарование из уважения к девушке. — Уже нет. Эмилия поникла. Разговор не клеился. Стрекотание сверчков казалось особенно громким. Вернулась Тсун с большими листами кувшинки, в которые она завернула уже очищенную и выпотрошенную рыбу. Дварфийка сунула каждому по вымоченной палке чтобы все могли пожарить мясо на костре. — Большое спасибо! Ты, видимо, опытна в таких вещах. Это действительно здорово, — сказала Эмилия с небольшим поклоном. Тсун махнула на это рукой и принялась за готовить свою рыбу. — Так что, вы что-нибудь решили? — чуть погодя, спросила она с набитым ртом. Эмилия посмотрела на неё с удивлением: не может быть, чтобы рыба уже успела полностью прожариться. — Эй, не смотри на меня так. Знаешь, как говорят в Центре? Горячее сырым не бывает. — Пожалуй, от таких традиций центрийцам стоит отказаться, — буркнул Венлинг. Разговор как-то не увязался, и повисла тишина. — Я хочу высказаться по поводу культа, — вдруг произнесла Эмилия так, будто бы долго готовила речь, но не знала, в какой момент её начать. — Видите ли, из-за культа пострадала моя семья. Мой отец умер, а мать с сестрой теперь обречены на бедность. Я не могу с этим смириться. Стало неуютно всем, и в первую очередь самой Эмилии. Она ещё не осознавало того, насколько изменилось её положение. Ещё месяц назад у нее была счастливая семья: мать учила её вышивке и они вместе читали письма от сестры, отец был очень занят, но находил время, чтобы иногда наставлять её по стрельбе из лука… а сейчас она импульсивно уехала из страны, чтобы тягаться с культом, возомнив себя героем. С каждым днем надежда на справедливую месть таяла. — Такая типичная история, — проворчала Тсун. — Сочувствую. У меня вот вообще родителей нет. Потому путешествую с места на место, зарабатываю на жизнь… Венлинг хотел было сказать, что воровство — это не заработок, но проглотил эти слова. — У меня схожий с Тсун образ жизни, разве что способы заработка другие. Впрочем, если бы не сегодняшнее приключение, то мы не собрали бы по две золотых. Давно я таких денег не зарабатывал за один вечер, — произнес он чуть мечтательно, тем не менее грустно усмехаясь. Немудрено, что ему едва ли хватает на пропитание. — Но я всё ещё считаю, что я должна была получить четыре монеты, а вы — две. Без меня вы бы сгинули. Вам нужно будет ответить на мою щедрость двойной щедростью, — ухмыльнулась дварфийка. Эмилия почувствовала робкое счастье, вспоминая сегодняшний день. Пусть он был трудным, но она верила, что этот момент — начало чего-то большего.