Духом и Сталью: Сильнее тебя

      Стараясь не привлекать к себе внимания, небольшая компания проследовала от центра лагеря, где кипело всеобщее веселье, к маленькому, едва горевшему, находившемуся чуть в стороне, костру. — Будет вам веселье, — хмыкнула Инги, потирая руки, — у нас в землях, откуда я родом, есть одна забавная игра. В переводе с хайрайхского, название звучит примерно так: «Кто молчит, тот пьёт». Правила такие: собравшиеся по кругу задают друг другу вопросы, на которые нужно рассказать правду, а если не хочешь говорить, то надо выпить. — Неплохо, — хмыкнула Селима, — получается, чем больше отмалчиваешься, тем больше пьёшь, и тем больше потом развязывается язык… Но, а если кто-то скажет неправду? — насторожилась она. — Того сам Саавар накажет, и не видать этому вруну счастья на десять лет вперёд, неудачи преследовать будут и вообще болезнь поразит! — сделав голос немного зловещим, пообещала дер Зиг, грозно подняв руки. — Ой! — Сильвия на всякий случай быстро осенила себя охранным знамением. — Ха, а если я в этих богов не верю? — самодовольно ухмыльнулась дочь гор. — А тебя тогда тайхран задерёт! — громко захохотала Марика, чуть не запнувшись о колышек палатки по пути. — Тебя уже наказал, — рассмеялась далканка, чуть придержав любимую.       Агеллон промолчала, лишь недовольно покосилась на Инги, мысленно желая ей всех благ. Рыжеволосой участвовать в этой игре вообще бы не стоило, учитывая, что капрал собиралась от силы сделать пару-тройку глотков, и то только потому, что хотела попробовать напиток. Теперь выходило, что вольно или невольно, придётся отвечать на большинство вопросов, и с учётом того, что рядом находилась Марика, у которой начисто отсутствовала совесть, можно было ожидать самых неудобных из них. Сложившуюся ситуацию ухудшало ещё и состояние, в котором пребывала дворянка после своего возвращения.       Девушки расположились у костра, разведённого Инги. Селима с Сильвией, постоянно озираясь, принесли бочонок, и Агидель решила, что пусть в первую очередь спрашивают именно её. Так был меньше риск нарваться на что-то слишком откровенное. Но с этим она сразу просчиталась, поскольку ответа потребовала Марика, с ходу поинтересовавшаяся, сколько у Агеллон было девушек. Капрал прикрыла глаза и молча протянула руку за кубком. Напиток, к немалому её удивлению, оказался вкусным и мало напоминал какой-то иной алкоголь. — Скучная ты, рыжая, — разочарованно произнесла Огинь, собираясь что-то спросить у Сильвии, но вмешалась Инги, напомнив, что нужно задавать по одному вопросу, пока вновь не дойдёт очередь, и право спрашивать переходит Селиме. — Так, пусть, будет… Сильвия, — слегка улыбнулась далканка, переводя взгляд на охотницу, — как ты начала общаться с Марикой? Нет-нет, как ты на это решилась? — с лёгким смешком спросила кареглазая девушка, вспоминая, что до сих пор ей было немного сложно привыкнуть к характеру возлюбленной. — Хм… — русоволосая немного задумалась, прежде чем ответить, и все уже подумали, будто она предпочтёт выпить, но Сильвия заговорила, — сначала я просто хотела, чтобы среди нас не было больше конфликтов, но, потом, мне показалось, что Марика себя чувствует одиноко. То есть, вот в нашей компании, все как-то общались, а она… Когда мы уехали из города, я видела, что ей одиноко и грустно. Ей нужен был человек, с кем она могла просто поговорить, — тепло улыбнулась девушка.       Огинь немного церемонно склонила голову, и послала Сильвии воздушный поцелуй, на что далканка тут же в шутку закрыла рукой Марике глаза, дабы та не смотрела на охотницу. — Моя же очередь теперь? — на всякий случай уточнила русоволосая, немного смутившись, — Агидель, когда ты впервые поцеловалась? — О-о! Какие вопросы! — обрадовалась Марика, едва не в ладоши захлопав, — ай да Сильвия. — В двенадцать, — коротко отозвалась капрал, как сейчас помня, что тогда они с одной подружкой увидели, как целовались парень и девушка, и решили тоже попробовать. Друг с другом. — А подробности? — потребовала блондинка, заинтересовавшись. — Перебьёшься, — спокойно сказала ей Агидель, — если так интересно, дождёшься своей очереди и спросишь. — Ой, не очень-то и хотелось, — отмахнулась Марика, переводя взгляд на Инги, до которой дошла очередь, — давай, дер Зиг! Только что-то интересное. — Интересное… — слегка задумалась девушка, которой одновременно было и чуть боязно от такого поведения беловласой, но и не хотелось лезть в чужие отношения. Один вопрос тут же отыскался, причём, он занимал дер Зиг уже довольно давно, — Марика, а сколько тебе зим? Даже вот, сколько кому? Можно считать, что я сразу, заранее спрашиваю и свою очередь потом пропускаю. — Хитрая какая! Нет уж, пусть это будет один вопрос, — воспротивилась Огинь, — мне восемнадцать зим и… — она быстро загнула пальцы, — восемь месяцев. — Мне девятнадцать и пять месяцев, — сама рассказала Инги, решив последовать примеру Марики, назвав не только года. — Шестнадцать и почти двенадцать месяцев, — ответила Агидель, — в липень как раз день рождения будет. Скоро совсем. — Семнадцать зим и семь месяцев, — откликнулась Сильвия, с некоторым удивлением посмотрев на рыжеволосую, поскольку считала, что та будет постарше её. — Шестнадцать зим и четыре месяца, — даже с какой-то гордостью рассказала Селима, выпрямившись на бревне во весь рост, — по пути в столицу как раз шестнадцать исполнилось. Помню, мы ещё в одном трактире так погуляли с ребятами… — Кха-пф, — Инги, решив просто смочить горло, поперхнулась настойкой, — тебе шестнадцать недавно исполнилось?! Да у тебя грудь больше, чем у меня! — возмутилась она, ещё и указав рукой в сторону черноволосой. — Завидно, дер Зиг? — засмеялась Марика, сграбастав Селиму в объятия. — Мне считать это вопросом? — дерзко уточнила сестра Ингвара, вмиг став серьёзной. — Нет, — быстро покачала головой Огинь и, переводя взор с далканки на капрала, пару мгновений задумчиво посмотрела на них, — просто удивительно, как это вы ещё не успели передраться меж собой? — вздохнула магнатка, приложив палец к подбородку.       Обе девушки поспешили отвести взгляды, вспоминая тот случай на охоте и здоровенного вепря. Было стыдно. И уж тем более ни одна не хотела вспоминать, что случилось в городе, когда далканка подловила рыжеволосую. — Сильвия, — с усмешкой обратилась к охотнице Огинь, кивая на Агеллон, — ты следи за ней, дури много, может делов натворить. — Тебе что-то не нравится? — слегка наклонила голову Агидель. — Да всё мне нравится, — улыбнулась Марика, — просто ваш возраст многое объясняет. — Чего это он объясняет? — не замедлила встрепенуться Селима, слегка отшатнувшись и пристально посмотрев на любимую. — Вот это вот, — хохотнула та, погладив далканку по голове. — Ну, до тебя им всё равно далеко, — вдруг вступилась за девушек Сильвия, с некоторым вызовом глянув на подругу. — А мне до тебя ещё дольше, — хихикнула Марика, в то время как остальные непонимающе прислушивались к их разговору. — Всё же вмешаюсь, и, думаю, озвучу общий вопрос, — кашлянула Инги, — вы о чём сейчас?       Блондинка и русоволосая предпочли промолчать и выпить. Правда, Марика, отняв от губ кубок, поспешила заметить, что это был довольно-таки сложный выбор. Сильвия прямо взглянула на неё, подмечая, что ей он тоже дался непросто. Желая отогнать это сомнение, обе, не сговариваясь, сделали ещё один приличный глоток. — Замечательная настойка получилась! Очень вкусная, — улыбнулась дочь леса, быстро переглянувшись с далканкой, подмигнувшей в ответ. Не смотря на то, что уже пробовала её, Сильвия решила ещё раз похвалить старание девушки, а заодно и сделать вид, будто пробует впервые.       Остальные тоже не замедлили оценить мастерство кареглазой, и дочь гор приняла вид крайнего довольства и важности. Агеллон сделав маленький глоток, покатала содержимое на языке, отмечая, что вышло немного похоже на сбитень, а потом посмотрела на Огинь: — Ха, ну давай, — вздёрнула нос Марика, — я ничего не боюсь! — Сколько у тебя было девушек? — спросила капрал, решив отплатить той же монетой. — Могла бы придумать и поинтереснее… Двадцать… Примерно… Из тех, которых хорошо помню, — пожала плечами зеленоглазая, произнося это так буднично, будто выбирала, какое блюдо ей заказать замковому повару. — Если их, конечно, можно было назвать твоими девушками, а не игрушками на одну ночь, — хохотнула Селима, немного самодовольно улыбаясь и приваливаясь к Огинь. — Верно. Кроме тебя у меня пока ещё никого не было, — улыбнулась ей Марика, поворачивая голову и быстро целуя далканку в лоб. — Сейчас спрашивает Сильвия, — напомнила Инги, немного укоризненно глянув на Агеллон, — Ги, ты свою очередь пропускаешь, — закончила дер Зиг, притом произнеся это так, словно обиделась на Агидель.       Капрал даже опешила от обвинений, ведь она точно знала, что следовала правильному порядку и сейчас вообще была очередь Марики, а не Сильвии, задавать вопрос. Но девушка быстро сообразила, что для неё так будет даже лучше — меньше вероятность рассказывать что-то о себе. — Инги! — весело воскликнула охотница, чуть щура глаза, — а ты когда-то встречалась с девушками? — Вот об этом я и говорю, — важно заметила Огинь, смотря на дер Зиг и указывая на дочь леса, — вся такая тихоня, а палец в рот не клади… — Нет, мне и брата с его нытьём за глаза хватало, чтобы ещё и женское нытьё терпеть, — хохотнула Инги. — Давай, Марика, теперь ты, — в предвкушении произнесла дер Зиг. — А парней сколько у тебя было? — небрежно поинтересовалась блондинка, с ухмылкой глянув на крепкую девушку.       Дер Зиг предпочла не отвечать и сделала приличный глоток, не обращая внимания на подтрунивания Марики и Селимы, касательно Радана, сводившиеся к тому, что очень уж быстро она объявила о своих намерениях. И если совсем недавно Инги ещё переживала на этот счёт, то теперь, расхрабрившись, с улыбкой произнесла: — Так, а чего просто так лясы точить? — Ну да, не то, что некоторые, — хмыкнула Марика, сосредотачивая взгляд на Агидель. — Кстати, рыжая, а тебе ещё кто-то из девушек, кроме Сильвии, нравится? — спросила далканка, хитро взглянув на Агеллон.       Капрал кожей ощутила, что этот вопрос попросила задать магнатка, потому что они с Селимой постоянно о чём-то быстро шушукались. Нужно было выходить из неловкого положения. Не говорить же, что по дурости капрал первое время заглядывалась на Эверстейн? Хотя, почему первое время? «Стой! Что?!» — Агидель мысленно ужаснулась, не понимая, откуда взялись эти размышления. У неё ведь была Сильвия, а с наставницей они только недавно стали подругами, так почему же она вообще допускала подобную мысль?! И только в этот миг голубоглазая девушка осознала, что вопрос Селимы был про настоящее, а не прошлое. Подняв чашу, она сделала небольшой глоток, внимательно посмотрев на Сильвию, и успев той подмигнуть. Кажется, русоволосая поняла всё правильно, поскольку быстро улыбнулась в ответ. И только Марика, с интересом наблюдавшая за ними, задумчиво хмыкнула, со слабой улыбкой прикрыв глаза.       Очередь перешла к охотнице. Та сделала вид, словно пытается сформулировать вопрос, но на самом деле Сильвия размышляла над тем, почему Агеллон предпочла выпить. Возможно, вначале, ей глянулась кто-то из присутствующих? Это бы многое объясняло, однако вопрос Селимы ведь был не про начало их обучения. Допускать мысль, что у Агидель могут быть симпатии ещё к кому-то, дочь леса даже не собиралась, однако лёгкое сомнение прокралось в душу… — Селима, ты сильно волновалась, когда оказалась впервые с Марикой наедине? — быстро спросила Сильвия, до сих пор нервничавшая от одной лишь мысли даже после всего случившегося. — Я же тебе говорила, она опасна, — рассмеялась зеленоглазая девушка, наблюдая лёгкую обескураженность далканки. — Я тебе отомщу, сурта литаусская, — с вызовом ответила далканка, глянув на охотницу, но решила не отвечать и сделала пару глотков.       Инги незаметно посматривала на Огинь, решая, стоит ли спрашивать. Безусловно, сегодня Марика показала всем свою самую непредсказуемую сторону. Как будто эта аура высокомерия, сдержанного недовольства и превосходства разлетелась на куски, явив всем человека, который ничем не отличался от остальных, но был вынужден всё время скрывать свои настоящие чувства и эмоции. Дер Зиг не знала и не могла знать, какой Марика была для той же Селимы, почему с ней так хорошо находила язык Сильвия, но сейчас она казалась ей самой что ни на есть, живой. Пусть захмелевшей, слегка небрежной, но наслаждающейся каждым мигом. И дер Зиг решилась: — Марика, почему ты была такой курвой в самом начале? — Ну, потому что ты была не меньшей курвой чем я, — хохотнула Огинь. — Это не ответ, — немного настойчивее потребовала сестра Ингвара, дивясь невесть откуда взявшейся смелости. Странная вкусная настойка Селимы била в голову не хуже брантвайна. — Давай, будем считать, что я не ответила, но ты со мной выпьешь? — с улыбкой предложила Марика, — а потом, попробуй задать вопрос иначе. — А давай, — махнула рукой Инги, ударяя своей кружкой по кружке дворянки, — тогда так, почему в самом начале ты так не взлюбила нас? — Потому что… — на мгновение задумавшись, Марика внезапно вскинула руки, раскрыв ладони. — Представь, всю жизнь тебе внушают о твоём статусе, говорят, что ты лучше всех, требуют выкладываться по полной, твердят о манерах, и когда ты приходишь и проигрываешь в дурацком состязании той, кто и близко не стояла, это, знаешь ли, обидно. И ещё более обидно оттого, что её поддерживают и любят, а тебе готовы поклоняться только из-за заслуг, которые тебе даже не принадлежат, — поделилась Марика, чуть наклонившись вперёд, — и ты, кстати, де… Инги, должна меня понять даже лучше, ведь ты тоже считала, что тебе нет равных, пока мы с тобой не сошлись в поединке. — Хм, шлиссе! — взмахнула руками Инги. — Ну, а я о чём? — хихикнула Огинь, переводя взгляд на немного насупившуюся Агидель, — не обижайся, рыжая, я ведь серьёзно злилась на тебя за то, что, у тебя сразу появились друзья… А у меня… — не закончив, прервалась Огинь, хмуро посмотрев на пламя. — А я одна была, — явно фальшиво хохотнула Марика, желая скрыть настоящие чувства. — Бить людей за то, что у них есть друзья, знаешь ли, не самый лучший способ создать о себе хорошее мнение, — трезво заметила капрал. — Ну что уж поделать, — развела руками блондинка, глупо улыбнувшись, — между прочим, вы мне тоже тогда хорошо бока намяли. — И, если бы Марика меня не отходила как последнюю сурту, даже не знаю, сложилось бы всё у нас? — вдруг заявила Селима, на что остальные дружно расхохотались, — чего вы зубоскалите? Что я такого сказала? — Да так, у нас просто есть выражение — лупит, значит любит, — пояснила Агидель, — только применяют его к глупым женщинам, которые терпят все издевательства. — Шир та! — возмутилась далканка, под непрекращающийся хохот, — да пусть она меня хоть каждый день лупит, я её только ещё больше любить буду! — Вот о чём и речь, — утирая с глаз выступившие от смеха слёзы, выдавила из себя капрал, хотя за этим смехом и прятала личные переживания, прекрасно помня о том, что терпела её мать из-за пьянства отца, и что приходилось терпеть ей самой. Наверное, от столь мрачных воспоминаний она и решилась спросить дворянку о том, что ей действительно захотелось узнать. — Марика, а как сейчас ты относишься к нам, когда мы уже не первый месяц знакомы и вместе в лагере живём? — Всё же ты, очень хитрая курва, Агеллон, — подмигнула магнатка, — Вы прям два сапога пара, — усмехнулась она, переведя взгляд с Агидель на Сильвию. — Ладно… Вы, лярвы такие, настолько уже у меня в печёнках сидите, что даже не знаю, как бы обошлась без вас. — Меч Водиназа мне в зад! — ахнула Инги, — ты нас что, своими друзьями назвала? — Я этого не говорила! — тут же распрямилась Марика, демонстративно отвернувшись. — Да, похоже, что именно так ты и сказала, — засмеялась Сильвия, — в своей манере, конечно, но… Да-да, точно. — Ай, курвы с вами, — рассмеялась Огинь, — пусть будет так. — За это стоит выпить, — решила дер Зиг, призывая остальных последовать её примеру и выразительно глянула на замявшуюся Агидель, — всем.       Пять чаш с глухим звуком стукнулись друг о друга и капрал, прикрывая глаза, пока делала глоток, поняла, что, может, выпьет ещё одну, но на этом ей точно стоит заканчивать, и пора бы отправляться вместе с Сильвией на поиски цветка. Переведя взгляд на дочь леса, рыжеволосая с неудовольствием обнаружила, как охотница бодро потянулась к бочонку, но тут девушку окликнула Марика: — Эй, рыжая, а кто ходит у тебя за спиной? — Это вопрос? — на всякий случай уточнила капрал, не совсем понимая происходящее. — Какой вопрос?! — даже возмутилась Огинь, — там, за тобой, среди палаток кто-то ходит! — настороженно сказала она, указав рукой за спину Агидель.       Девушки, не сговариваясь, устремили взгляды во мрак, слегка занервничав. Марика, Селима и Инги даже чуть коснулись деревянного бочонка, стоявшего внутри их круга, дабы в случае чего резко дёрнуть его во тьму. Но оказалось, что это была Эльга. Дер Вартен ругалась себе под нос и с трудом переставляла ноги, едва не спотыкаясь о торчащие колышки и растянутые шнуры палаток. Завидев издали компанию, она направилась к ней, по пути таки грохнувшись и широко взмахнув руками. Впрочем, это никоим образом не остановило Эльгу, потому что в следующий миг она уже была рядом, обдав присутствующих устойчивым хмельным запахом мёда. — Душу твою в шлиссе, дер Вартен! — буркнула Инги, когда та едва не повисла на ней, вновь пытаясь удержать равновесие, — я так понимаю, вы нашли ещё выпивку?       Агидель придвинулась поближе к Сильвии, но Эльга словно намеренно втиснулась между ними. Дочь леса, дабы вчетвером не ютиться на одном бревне, пересела на соседнее, оказавшись сбоку. Капрал мысленно ругнулась. Всё шло совсем не так, как хотелось — словно само мироздание сегодня было против неё. — Да-а, — довольно протянула спутница Мариотта, — Кутенич со своими умудрились незаметно две штуки стянуть. Они с нами подели-ли-ли… Поли… Полили… Шлиссе! — Поделились, — подсказала Сильвия, на что дер Вартен громко щёлкнула пальцами и кивнула. — Ясно, а сюда тебя как занесло? — спросила дер Зиг. — Так я тебя пошла позвать. Радан с Ингваром разобрались. Оба с вот такими синяками под глазами ходят, — явно преувеличивая, показала открытые ладони Эльга, — А вы чего тут сидите? — Мы в «Кто молчит, тот пьёт» играем, — радостно рассказала Марика. — О-о, я с вами тогда, — обрадовалась дер Вартен, устроившись поудобнее и чуть шире уперев сапоги в землю, словно готовясь к битве. — Ну, раз ты с нами, тогда тебе и вопрос, — ухмыльнулась Инги, — кто будет задавать? Чья сейчас очередь? Я уже запуталась, — произнесла она, слегка потрепав волосы. — К бесам очередь, пусть задаёт вопрос та, кто до этого отвечала, — предложила Селима. — Да-да, отличная идея! — обрадовалась дер Зиг, но почти сразу задумалась. — А кто до этого отвечала? — Неважно, давайте я начну, — решила дворянка. Чуть прищурившись, она сосредоточила взгляд. В глазах начинало двоиться, постоянно возникали какие-то непонятные всполохи сияния, словно в глаза светило солнце, — вот скажи нам, Эльга, как ты так быстро с Мариоттом сошлась? — Хм, Войцех как-то после занятий у карты начал рассказывать про одно сражение времён объединения Остерна, и так интересно у него получалось, так красочно, что я от одного голоса ощутила как у меня мурашки по всему телу бегают… И попросила его ещё рассказать, — зажмурив глаза, почти промурлыкала Эльга. — Ха! Как любовь с первого взгляда, только тут с первого слова, — рассмеялась дер Зиг. — Между прочим, грамотная речь и тембр голоса оказывают огромное влияние на симпатию, — подметила Огинь и хитро улыбнулась, — но нашей Инги-то этого-то понять не дано-то, — подражая говору Радана, произнесла дворянка. Компания девушек грохнула со смеху. — Идите вы все в фоссе! — тоже смеясь, отмахнулась дер Зиг. — Да и Инги у нас сама галантность, — улыбнулась дер Вартен, выбирая себе жертву для вопроса. — Так, пусть будет… Сильвия. Расскажи-ка, удачливая ты наша, с кем из трёх девушек тебе больше всего понравилось танцевать?       Охотница хотела было ответить, что с Агидель, и вроде в этом не возникало никаких сомнений, но только она открыла рот, как вспомнила свои пляски с Марикой, а потом ещё и с Селимой. Охотница не могла решить, ведь с каждой из них было весело, и с каждой — по-своему. Не хотелось обижать никого из подруг, да и сами эти танцы хоть и отличались, но были не хуже. Быстро ухмыльнувшись, чувствуя, как захватывает игривое настроение, дочь леса припала к кружке, едва не осушив её до дна. — О-о-у! — хором протянули подруги, в то время как Агеллон слегка насупилась. Особенно девушку разозлила не Сильвия, а Эльга, после ответа русоволосой прямо припавшая к её боку, в попытке заглянуть в глаза. — Агидель, когда мы познакомились, что в первую очередь тебя привлекло в моей внешности? — решив подбодрить возлюбленную, спросила дочь леса. Ей и самой это было очень любопытно. — Губы, — с ходу откликнулась капрал, немного краснея, прежде чем пояснить, — в смысле, мне очень понравилась твоя улыбка. Она казалась такой… Несмелой, но очень искренней, — добавила девушка, стараясь быть как можно более галантной. — А рыжая-то у нас романтик! — хохотнула Огинь, с ухмылкой наклонив голову. — Марика, а тебе кто-то ещё из девушек нравится? — едва поборов желание ухмыльнуться в ответ, спросила капрал, собираясь отомстить и за постоянные подтрунивания, и за тот самый вопрос от Селимы. — Да, — хмыкнула магнатка, огорошив, кажется, всех. — И прежде чем Селима меня начнёт душить, хочу отметить — самое глупое заявление это заверение себя и других в том, что тебе нравится только кто-то одна… Не бывает такого, нет. И я, и ты, и все остальные будут посматривать на других девушек… — Кхем… — фальшиво прокашлялась Инги. — Или парней… — подняв руки, нарочно протянула Марика. — Но вот тебе вопрос, капрал ты наш нудный, а готова ли ты променять то, что имеешь на что-то, лишь сулящее что-нибудь хорошее? Я, лично, вот этот далканский комок… — прервалась блондинка, прижав к себе Селиму. — …не променяю никогда. Она мне слишком дорога, чтобы ею разбрасываться… — улыбнулась Огинь и, посмотрев на дочь гор, добавила. — …а вот теперь хоть голову мне отор… — не успела Марика договорить, как Селима буквально накинулась на неё, целуя и одновременно едва ли не вырывая волосы. — Это за всё… — прервавшись, прошептала кареглазая и снова впилась в губы. — Кстати, Агидель Агеллон, — подняв руку вверх, громко сказала Марика, когда далканка с довольным видом уселась рядышком. — Ты курва… — Я?! — отпивая из кубка, округлила глаза рыжеволосая. — Да, ты! Как руководишь, так и сейчас — я тут голову ломаю, пытаюсь выдумывать вопросы, на которые уж очень хочу знать ответы… А ты только повторяешь за другими, как за своей любимой Всезнайкой дер Кин… Не нуди, иначе следующий мой вопрос будет ещё хуже, — ухмыльнувшись, хмуро закончила беловласая. — Ну, хорошо, — насупилась Агидель. — Хочешь вопросов, так получай… Марика… — Опять я? — закатила глаза блондинка. — Да что ты ко мне привязалась, у Сильвии бы чего спросила, она так и хочет… правда не вопроса, кажется, — хихикнула Огинь, скосив хитрый взгляд на подругу. — Это и её касается… — ухмыльнулась капрал. — Ты, правда, из лагеря так часто уезжаешь из-за тренировок или просто, чтобы побездельничать? — В других обстоятельствах я бы твой длинный язык засунула бы… — тихо, но так, что все слышали, начала магнатка. — Марика! — в голос возмутились Селима с Сильвией, а далканка ещё и тыкнула любимую пальцем в бок. — Ой, да ладно вам, правда ведь! Ладно. Хорошо… И да, и нет, — серьёзно ответила блондинка. — То есть? — переспросила Агеллон, чуть прянув вперёд. — Всё тебе объяснять надо… — закатила глаза магнатка. — Да, я тренируюсь, и нет, не только ради тренировок, — Огинь сместила руку с талии Селимы на грудь, чуть сжав её. — И сразу закрывая тему: Скоро вы всё-о-о узнаете, — довольно протянула она, едва сдерживая улыбку. — Агидель, Марика, хватит уже ругаться, — призвала их к миру Сильвия. — Вот, тебе вопрос, — сразу воспользовалась возможностью беловласая, немного обернувшись к охотнице, — если бы тебе кто-то признался в любви, чтобы ты ответила? — Зависит от того, кто бы это был, — с некоторым вызовом проговорила дочь леса, не выждав и мгновения. — Это не важно, — капризно вздохнула блондинка, небрежно махнув ладонью в сторону охотницы. — Нет, это важно! — девушка из Литау махом опустошила чашу, произнося с усмешкой, — в следующий раз уточняй вопрос. И слушай свой. За что ты любишь Селиму?! — повысив голос, спросила она, ещё и указав пальцем на подругу.       Сильвия действительно хотела это узнать и понять, думая о своих чувствах к рыжеволосой, но ещё она подметила, что Огинь сегодня куда как больше проявляет нежности к далканке, едва выпуская девушку из рук. Охотница видела, что Селима прямо светится от счастья. Захотелось ещё больше поднять ей настроение и такими, обычными вопросами заставить Марику сделать ещё что-нибудь. — Вот умница! — воскликнула Огинь, хлопнув в ладоши. — Вот дальше все вопросы будут такими, — важно добавила она. — Не увиливай, — улыбнулась Сильвия, облокотившись о свои колени, и смотря прямо на зеленоглазую. — За что я её люблю? — с улыбкой произнесла Марика, легко уложив Селиму себе на ноги. — Она сладкая, — сказала девушка, поцеловав дочь гор, после чего демонстративно облизнулась, подарив той ещё один поцелуй, и посмотрела в глаза дочери леса.       Селиму такой ответ более чем устроил, и она легко подняла руки к голове Марики, пытаясь притянуть её к себе для ещё одного поцелуя. Беловласая тут же повиновалась. Казалось, по всей округе разнёсся оглушительный треск сгорающих поленьев, в тот миг, когда воцарилась тишина. Слова дворянки смутили, похоже, всех девушек, кроме самой парочки. Но в следующий миг до ушей Агидель донёсся тихий вопрос охотницы. — Сладкая? — несколько задумчиво переспросила Сильвия, переводя взор тёмных глаз на Агеллон.       Девушка не отводила взгляда, чуть прикусив нижнюю губу. Агидель даже неловко стало, и она почувствовала, как её всю бросает в жар от непрошенных мыслей. В неверном отсвете костра, окутываемая тьмой со спины, она как будто манила к себе, заставляя забыть про всех остальных, кто был рядом. Борясь с искушением, так и захотелось резко вскочить, и со всех ног побежать до реки, бросившись в прохладную воду. Агидель была готова даже снова окунуться в тину с бузой, лишь бы выбросить сейчас из головы мысли, от которых сладким болезненным спазмом сковало низ живота. Им нужно было уходить, но Сильвия вдруг потянулась к бочонку, подливая себе ещё, а затем сделала несколько больших глотков. — Сильвия, — позвала капрал, укоризненно глянув на кубок в руках девушки. — Что? — русоволосая искренне не поняла и, прикрыв веки, сделала ещё один глоток. — Да ничего, — хмыкнула Агеллон, стараясь не раздражаться. Она сама ведь до этого разрешила… И уже начинала жалеть.       Агидель поражалась сама себе: неужели её прошлое до сих пор имело такое сильное влияние на настоящее? Неужели отвращение к алкоголю и опьяняющему состоянию окружающих было настолько сильным после всего, что она пережила в детстве? Или это в поведении её девушки было что-то неправильное? Агеллон ведь не беспокоило то, сколько, и как часто, пили все остальные. В размышлениях она опустила голову, устремив взгляд на чёрную землю, всю в разводах от собственных сапог. — Инги, Эльга, вопрос вам, — меж тем коварно улыбнулась Огинь, — что вы испытываете, когда видите, как я целуюсь с Селимой? — Ничего, — быстро пожала плечами дер Зиг, — может быть, это немного смущает, когда всё происходит так откровенно, но ровно в той же степени, если бы я увидела как парень целует девушку или парень целует парня. Как мы с братом уже упоминали, у нас было два замечательных друга, любивших друг друга. В Хайрайхе, пока всё не пошло прахом, люди спокойно относились к подобному проявлению любви. Это ведь личное дело каждого. — Именно, — поддержала подругу дер Вартен, кивнув, — а от себя бы я добавила, что нахожу это ещё и привлекательным. — Привлекательным? — приподнимаясь, слегка удивилась далканка. — Ах, простите, я не объяснила и не рассказывала, — фальшиво хихикнула Эльга, — вероятно, у вас сложилось мнение, что раз я с Войцехом, то меня привлекают исключительно парни, но это не так. Я встречалась и с девушками… — дер Вартен развела руки в стороны и улыбнулась. — Ну и с кем тебе больше понравилось? — тут же влезла с вопросом Инги. — Вообще-то была моя очередь спрашивать, вот теперь пей в наказание, — усмехнулась подруга, — а что касается с кем… Больше всего мне нравится с любимым человеком. И не важно, мужчина это или женщина. Да, подход, конечно разный, но удовольствие зависит от того, чего хочешь, и как хорошо понимает тебя твоя избранница или избранник, — произнесла Эльга, мечтательно засмотревшись в небо на звёзды. — Хех, бывает, понимает даже лучше, чем ты сама себя, — невольно проговорила дворянка, вспоминая, как приятно её удивила дочь гор. — Ага… О, тебе вопрос, Марика! — едва не свалившись назад с бревна, воскликнула дер Вартен. — Ещё одна! Чего вы ко мне все сегодня пристали? — притворно возмутилась магнатка, устало привалившись к далканке. — Потому что сегодня ты не такая вечно недовольная и отчуждённая. Сама сказала, что мы твои друзья, вот нам и интересно, — гыкнула дер Зиг. — Как знала, стоит только чуть дать слабину и все тут же сядут на шею, — закатила глаза беловласая, сдувая выбившуюся прядь в сторону, — ладно, что ещё? — притворно устало спросила она, пока Селима аккуратно подлезла ей под руку, слегка ткнувшись лбом в подбородок. — На что ты готова ради Селимы? — чуть наклонилась вперёд Эльга. — Да ради неё я весь мир разнесу! — живо откликнулась Огинь и сразу зарылась носом в тёмные пряди, поцеловав девушку в макушку. — Хотя, думаю, это ещё не самая высокая цена… — дворянка с усмешкой взглянула на охотницу, — да, Сильвия из Литау?       Далканка, если бы её не держала любимая, наверняка б загремела от смеха на землю, вспоминая, что творилось в бане перед торжеством. Закрыв глаза, Селима даже прикрыла ладонью рот, в то время как охотница, вмиг став красной, надолго припала к чаше, вновь её осушив. Все, за исключением Агидель, выглядевшей одновременно понурой и сердитой, кинулись убеждать дочь леса поведать тайну, но русоволосая, махнув рукой, посмотрела на Огинь, и быстро выдохнула: — Какое твоё самое большое желание? — Мм, хочу себе вторую Селиму, а то одной мне мало, — задорно подмигнула дворянка. — Мало?! Да ты и со мной справиться не можешь! — горделиво вскинув нос, заявила кареглазая. — А зачем вторую? Надо разнообразить, — почувствовав возможность немного отыграться, хихикнула девушка с русыми волосами, потянувшись за добавкой. — Это что ещё за намёки? Марика моя, никому не дам, — далканка даже руки распростёрла в стороны и наклонилась в сторону, будто стараясь закрыть возлюбленную. — Вот прямо совсем-совсем? — засмеялась охотница, состроив самое невинное выражение лица. — Зависит от того, кто это будет, — вспомнив один из ответов Сильвии, с ухмылкой парировала Селима. — Ну, здорово! Я тут, понимаете ли, ради неё, готова миром пожертвовать, а ты… Вот так ты меня и любишь — уже продала! — рассмеялась блондинка, принимаясь щекотать далканку. — Погодите, вы так разошлись, я не понимаю, кто спрашивает, кто отвечает, а кто просто так языком мелет! — теряя нить разговора, замахала руками Эльга, — У Марики ведь либо до, либо после, должна быть Селима. — У Марики и до и после будет Селима, — сладким голосом произнесла беловласая, целуя дочь гор. — К чёрту порядок, хочу веселья! Агидель! Ты следующая! — воскликнула Огинь, вытянув руку и указав пальцем на Агеллон. — Почему я? — возмутилась капрал, резко выпрямившись.       Происходящее хорошего настроения ей не прибавляло. С каждым новым вопросом надежда на то, что всё пойдёт по плану, таяла на глазах. Да и сами вопросы уже давно стали слишком вызывающими, а что ещё хуже, Сильвия, кажется, была куда больше заинтересована в этой дурацкой игре и бессмысленной болтовне, нежели желании уединиться с Агидель. — Почему-почему?! — глупо спросила Огинь, открыто передразнивая. — Потому что я так хочу! — усмехнулась она, даже слегка топнув ногой. — Лучше вернёмся хоть к какому-то подобию порядка, и не будем разводить обычный пь… — вспылила капрал, однако к удивлению, её перебила русоволосая. — Агидель, ну зачем? — слегка раздражённо спросила охотница, вскинув руку. — Ладно, я сама тогда уж, — фыркнула девушка, небрежно махнув в сторону Агидель. — Селима… хотя и Марика тоже… Переиначу свой вопрос… Когда вы начали встречаться… Как это было? Как вы поняли, что у вас всё серьёзнее, чем просто дружба? — уточнила Сильвия, не сводя взгляда с парочки. — Этой лесной нимфе больше не наливать, — отойдя от удивления, хохотнула Марика, делая глоток и тут же разделяя напиток с Селимой в поцелуе, при этом задорно поглядывая на подругу одним глазом. — Марика! Так не честно, мне правда интересно, — наклонившись вперёд, потребовала Сильвия, уже собираясь пересесть к ним. — Честно! А то, что потом? Выложу сейчас все секреты, а чем тебя после удивлять? — неспешно прервав поцелуй, игриво поинтересовалась Огинь. — А потом… Тогда… Будем как у нас в Литау, на праздник, прыгать через костёр! — неожиданно разошлась дочь леса, схватив несколько поленьев и разом подбросив их в пламя, отчего вверх резко взметнулся сноп искр, что все девушки шарахнулись в сторону. — Что творит эта безумная?! — захохотав, спросила Эльга. — Хаос! И веселье! — прыснула Марика и, не удержав равновесие, свалилась назад, падая с бревна вместе с Селимой. — У меня чуть все брови не опалило! — смеясь, провела по лбу пальцами дер Зиг, — вот Радан бы удивился, увидь меня такой! — Да они там так напились, что его не удивит, если ты и лысой придёшь, — продолжила хохотать дер Вартен. — Инги! А давай и, правда, тебя острижём? — хихикнула Селима, даже не пытаясь подняться, — вот это будет хохма! — рассмеялась она, придвинувшись ближе к Огинь, снова слившись с ней в поцелуе. — А может, лучше, тебе в штаны головешек горячих напихаем? Вон какие широкие, много влезет! — беззлобно парировала дер Зиг.       Неподалёку послышалось нестройное и фальшивое пение. Кто-то безбожно надрывал глотки и, судя по тому, что голоса приближались, эта толпа направлялась к костру. Инги и Эльга, навострив уши, быстро поняли, что идут «свои». И точно, из-за рядов палаток, гурьбой высыпали друзья. Ингвар нёс на своих плечах Роксолану, опасно кренившуюся то в одну, то в другую сторону. Богумил и Радан тащили за руки и за ноги Колека, а тот продолжал дурным голосом орать похабную песню про незадачливого путника, который перепутал трактир с борделем. Завидев друг друга, в обеих компаниях произошло радостное оживление.       Агидель осталась сидеть на месте, чувствуя, как её изнутри разъедает раздражение, что тёмным, ядовитом пятном марает все добрые и светлые мысли. Только глянув на Сильвию, засмеявшуюся как-то очень громко, почти неестественно, Агеллон поняла, что это, наверное, последний шанс на сегодня. Девушку нужно было уводить отсюда и попросту уложить спать. Какие там «поиски»?! Впервые за всё время, Агеллон злилась даже на тех, с кем подружилась, едва став кадетом. Она понимала, что это неправильно и нехорошо, они ведь не были виноваты в том, что просто радовались торжеству и отмечали его, как было душе угодно. После ежедневных однообразных занятий, тяжёлых тренировок и работ по лагерю, кто угодно бы, почувствовав возможность расслабиться, постарался это сделать. Наверное, не будь у неё плана и договорённости, так и она бы гуляла всю ночь напролёт, веселилась и просто отдыхала, но сейчас ей мешали абсолютно все. Не отводя взгляда от охотницы, Агидель громко и отчаянно позвала девушку, стараясь перекричать собравшихся: — Сильвия! Сильвия! Посмотри, пожалуйста, на меня! — Агидель! — радостно воскликнула та, повернувшись к рыжеволосой, — да?! — Слушай, я подумала, может, нам стоит сейчас уйти? Я тебе хотела… — начала было говорить капрал, но охотница опять её перебила. — Давай попозже? Только все снова собрались, когда посидим ещё так? Хорошо?! — расплываясь в улыбке, проговорила дочь леса. — Но… — осеклась Агидель, уже чувствуя, что все её слова не имеют никакого смысла, а потому с досады вцепилась рукой в траву возле бревна, — ладно…       Закрыв глаза, капрал глубоко вздохнула, стараясь успокоиться, вот только едва ли это помогало. При каждом вдохе рыжеволосая чувствовала, как дрожит собственное дыхание, а в горле словно нарастает ком. Казалось, чем веселее было остальным, тем печальнее становилось ей. Не обращая никакого внимания на то, что в костёр со смехом и криками стали подкидывать ещё больше дров, она так и сидела, даже не собираясь отодвигаться от жара, что неприятно жёг лицо. Всё, чего ей сейчас на самом деле хотелось, так это просто взять и уйти, оставив компанию веселиться, но даже этого она себе не могла позволить, поскольку должна была присматривать за друзьями, которые совсем уж разошлись. А, главное, Агидель боялась за Сильвию, боялась, что в таком состоянии она может вытворить что-то опасное для себя же, и поэтому нужно было оставаться.       Поднимая взгляд к небу, она даже обратилась к Свару, прося небесного покровителя, чтобы он внушил кому-то из сержантов сейчас придти и разогнать их сборище, да только судя по отдалённым грубоватым выкрикам, исходившим от столов, те даже и не думали вмешиваться во всеобщее веселье, тоже гуляя, как будто это был их последний день на этом свете. Ещё горше стало от ощущения своей непричастности, от одиночества. Как так выходило, что даже будучи в кругу людей, которые к ней хорошо относились, она чувствовала себя столь одиноко и жалко? Почему все её усилия шли прахом? Почему Сильвия, которой она была не безразлична, а капрал чувствовала это, ничего не поняла? Можно было обвинить себя в том, что до этого слишком долго тянула, можно было винить собравшихся в том, что они тут собрались, хоть это и казалось очевидной глупостью. Можно даже было проклинать собственные убеждения насчёт отношения к вину и остальным напиткам, что дурманили голову. Может, если бы не её предубеждения, то и сама Агидель, как следует напившись, потеряла бы чувство всякого стеснения, и уже целовалась бы прямо тут с охотницей, на виду у всех, как делали это Марика и Селима? Но разве это была бы тогда она? Почему ей нужно было обязательно что-то предпринимать, заставлять себя, подстраиваться под других? От всего этого, несбывшихся планов и раздражения, Агидель чувствовала, что ещё немного и выступят слёзы.       Жар от пламени стал столь нестерпимым, что капрал вынуждена была подняться и чуть отойти, на миг отвернувшись от костра, протирая руками кожу и глаза, ощущая, как их щипит от дыма. Из-за того, что зрение не могло сразу перестроиться, ей показалось, будто за пределами светового круга царит непроглядный мрак, но в нём, едва уловимо, что-то сместилось. Прищуриваясь, рыжеволосая девушка попыталась разглядеть это движение. Её кто-то окликнул и тронул за плечо, но она не повернулась и даже раздражённо прикрикнула, прося вести себя тише. Среди палаток точно кто-то шёл, причём, в их сторону. Подавшись вперёд, Агидель наконец-то смогла различить знакомую фигуру. — Эверстейн! — сдавленно шикнула Агеллон, надеясь, что её услышат. — Тише, я сказала! — быстро обернувшись, ещё раз потребовала она, а затем вновь понизила голос, — лейтенант идёт, я постараюсь отвлечь. Не орите тут как оголтелые, — раздражённо произнесла девушка. — О, спасибо тебе, наша спасительница и защитница! — хихикнула Марика.       Но капрал, только неопределённо махнув назад рукой, пошла навстречу подруге. На душе вдруг стало немного легче, и непонятно, было ли это только от ночной прохлады после огненного жара, или же от того, что ей действительно было невыносимо и дальше находиться среди друзей. Пусть ей только и требовалось доложить Эверстейн, что всё в порядке, и она следит за соратниками, но даже эта краткая возможность оказаться подальше от остальных всё равно воспринималась как небольшая передышка. Агидель даже не представляла, смогла ли бы оставаться там и дальше и не сорваться на ком-то.       Дер Кин остановилась, немного не доходя до места, куда доставали отсветы пламени и словно смотрела немного поверх головы рыжеволосой. Агидель на миг показалось, что во тьме глаза командира сияют как-то странно. Так бывало, когда снующие среди домов кошки, поворачивают свои мордочки, и их зрачки ловят какие-то отблески. Почему в голову пришло такое дурацкое сравнение, Агеллон объяснить не смогла бы ни в жизнь. Скорее всего, ей просто примерещилось. Всё же настойка Селимы оказалась весьма крепкой, вот и чудилось невесть что с непривычки. — Доброй ночи, Агидель, — первой заговорила лейтенант, переводя взор на девушку. Тон дер Кин был миролюбив, а то, что она обратилась по имени, и вовсе означало, что старшая явно не собирается ругаться. — Доброй ночи Эверстейн, — чуть дрожащим от эмоций голосом быстро поправила себя капрал, и всё же немного виновато улыбнулась, — извини, если сильно шумим, я просила ребят быть потише. — Пускай, — улыбнувшись, спокойно откликнулась лейтенант, — в жизни солдата, порой, радости бывают не часто, а отдыхать нужно всем. Да и, честно сказать, слышала бы ты, как гуляли, например, после победы над нежитью, или когда закончилась война за объединение королевства… Но, ты молодец, что присматриваешь за остальными. Это очень похвально, не зря я именно тебя до капрала повысила, — легко улыбаясь, отметила дер Кин. — Спасибо, — засмущалась Агидель, которая и сама не могла понять, почему постоянно так реагирует на похвалу старшей. Вернее, понять-то она понимала, но всячески старалась гнать от себя глупые мысли. Лейтенант просто видела в ней толковую ученицу и добрую подругу, да и там, у костра, была Сильвия.       Воспоминание о русоволосой показалось каким-то неприятным. Опять стало больно и обидно. Настолько, что идти обратно расхотелось вовсе, да и был ли смысл, учитывая её упрёки? Пришло ощущение, словно Эверстейн вытащила, спасла её из кипящего котла, и теперь ей снова нужно в него вернуться. Быстро посмотрев на командира, капрал ухватилась за маленькую возможность оттянуть миг, когда нужно будет идти к друзьям. Наверное, поэтому она и решилась задать вопрос, который вряд ли бы задала в других обстоятельствах: — Извини, пожалуйста, я хотела спросить, ты ходишь, смотришь за порядком? Я могу помочь? Если ты не против… — предложила Агидель, но в её фразе уж слишком чувствовалась надежда на положительный ответ. — Смотреть за порядком, когда кругом твориться всё, совершенно ему противоположное, это всё равно, что носить воду в решете, — ответила воительница, делая небольшой шаг вперёд, — нет, конечно, что-то можно и донести, но ведь это капли. Оттого, что я сейчас кого-то отругаю, ровным счётом ничего не изменится. Так что, скорее, я просто гуляю, — тепло улыбнулась подруга, тряхнув тёмными волосами, и на мгновение посмотрела в звёздное небо. — Гуляешь? — удивилась Агидель и, опомнившись, мысленно себя обругала. Как будто лейтенант не могла себе позволить вечернюю прогулку. Просто, она так привыкла видеть старшую за каким-то делом, что с трудом могла подобное вообразить, особенно в лагере, где всегда кто-то или что-то требовало присутствия наставницы. — Именно, — подтвердила Эверстейн, внимательнее вглядываясь в лицо юной подруге, будто оценивая, может ли доверить ей какую-то тайну, — я люблю гулять ночью. Днём слишком много суеты, забот, ну, ты и сама знаешь, — едва усмехнулась она, слабо улыбнувшись, — а в такой час есть время собраться с мыслями, подумать, да и… просто побездельничать, если спать не хочется. В городе, как я тебе говорила ранее, я обычно читаю, но ведь мы в походном лагере, а перевезти все книги не хватило бы и одной телеги. — Но что-то ты ведь с собой взяла? Я заметила в твоём шатре пару, — чувствуя, что дер Кин будто приглашает к беседе, поинтересовалась рыжеволосая. — Верно, хотя, одна из этих книг, на самом деле, мои личные заметки, — слегка прищурив глаза, улыбнулась лейтенант, явно ожидая реакции подруги, и та не замедлила её проявить. — Ты сама пишешь?! — восхищённо спросила Агидель, внимательно разглядывая лицо наставницы, — а о чём? Какой жанр? — спросила она, с трудом заставив себя сдержать яркое любопытство. — Что-то вроде записок путешественника, но не только, — Эверстейн был приятен интерес Агеллон, и почему-то захотелось рассказать больше, стараясь не ограничиваться размытым ответом. То ли вино слегка развязало язык, то ли реакция подруги, а может и всё вместе, — я собираю сведения о местах, где удалось побывать, о людях, с которыми встретилась, о причинах и следствиях происходящих событий. Порой это помогает лучше разобраться в насущных вопросах. — Здорово! А… — капрал замялась, посмотрев себе под ноги. — Да? Ты что-то хотела узнать? Говори, не стесняйся, — подбодрила синеглазая девушка. — Я не знаю, можно ли… Ладно… Скажи, про меня ты тоже что-то написала? — бросив быстрый взгляд на подругу, Агидель так же быстро вернулась к изучению мысков своих сапог. — Конечно, — улыбнулась дер Кин, — волею Макиш так сложилось, что мы проводим довольно много времени вместе, и ты моя подруга и ученица. Было бы странно, не упомяни я тебя… Может быть, однажды, если будет интересно, я покажу тебе эти записи, — проговорив это, Эверстейн в то же мгновение мысленно обругала себя на чём свет стоит, испугавшись. Какой только бес дёрнул её предложить подобное?! На тех страницах её собственной рукой было выведено едва не признание в любви к Агидель.       Предложив подобное, дер Кин прекрасно осознавала, что произойти такое может лишь если они с рыжеволосой красавицей станут парой. Свар свидетель, как бы она не упрямилась, но ведь действительно надеялась на такой исход! — Прогуляемся? — спросила Эверстейн, стремясь уйти от весьма щекотливой темы, — ну, если тебе, конечно, не хочется вернуться к друзьям… — уже спокойнее добавила темноволосая, мысленно повторяя: «Скажи, что не надо, скажи, что не надо…» — Думаю, они без меня справятся, так что я с радостью! — живо откликнулась капрал, чувствуя, как становится немного счастливее, потому что теперь у неё появилась настоящая возможность наконец-то провести время спокойно.