Межкультурные коммуникации

Роза извинилась раз десять и пообещала, что немедленно сообщит Фрэнку о неполадке в «его чёртовом транспортере». А потом, предсказуемо, накинулась с вопросами. Впрочем, Аманде было чем отбиваться — она объявила, что сто лет не слышала новостей о Фрэнке, так что пришло самое время ими поделиться. Роза откинула со лба завиток красных волос, уселась поровнее перед голоэкраном и сказала: — Замуж он меня позвал. Наступила тишина. Аманде оставалось только поражённо хлопать глазами и охать. — Я отказала, — продолжила Роза, и после этого Аманда сумела выдавить: — В смысле? — В прямом. Велела сунуть куда подальше своё доисторическое семейное колечко. — Почему? Та же прядь снова упала Розе на лоб, но она этого не заметила, сцепила пальцы в замок и тихо сказала: — Боюсь. У нас, считай, конфетно-букетный период, мы толком не знаем друг друга. Конечно, он влюблён в меня, я в него, секс сногсшибательный, искры летят, все дела. Но… — Как он отреагировал? Аманда остро пожалела, что Роза сейчас на корабле, и нельзя просто обнять её покрепче. — Сначала психовал, конечно. Потом помирились, я ему про отца рассказала. Он, кажется, понял. Сказал, что никуда я не денусь, однажды он всучит мне этот чудовищный бриллиант. Роза улыбнулась, хотя и не так светло и искренне, как обычно, а Аманда произнесла с чувством: — Ты поступила правильно. Если это твой человек, он поймёт твои сомнения и дождётся. Тем более что спешить вам, кажется, некуда, он не капитан Звёздного флота и не улетит в глубокий космос послезавтра. — А если не дождётся? — совсем тихо спросила Роза, но тут же ответила сама себе: — Значит, и жалеть нечего. Так? — Так, — подтвердила Аманда. — Возвращайся на Землю, будем обниматься и пить вино. — Отличный план. Неделя — и я вся твоя. Про себя Аманда решила, что будет болеть за Фрэнка, а точнее, за то, чтобы он на самом деле оказался хорошим парнем и заслужил Розу. Наступление октября означало, во-первых, скорые каникулы, а во-вторых, начало подготовки к промежуточной аттестации. В прошлом году класс Аманды был слишком маленьким, и она просто организовала ребятам тесты для проверки знаний. Теперь же их ждала первая в жизни аттестация на соответствие образовательным стандартам Федерации и на определение уровней владения ключевыми дисциплинами. Аманда не то чтобы нервничала, но всё же провела большую часть воскресенья, проверяя и дорабатывая материалы. Хотелось, чтобы её дети подтвердили как минимум уровень А2 в коммуникациях, а многие, на её взгляд, могли бы претендовать и на А3. Подняв под вечер голову от терминала, она невольно вспомнила, как сама в прошлом году посмеивалась над Шураком, зарывшимся в подготовку с головой. Он тогда покачал антеннами и сказал: «Увидите в следующем году, мисс Грейсон. Когда ваш собственный класс доходит до первой аттестации — это очень волнительно». На прогулку она собиралась с предвкушением. Радовало, что нет дождя, а значит, можно будет пройтись, желательно быстрым шагом, размяться и освободить голову от заданий и схем-подсказок. Она выбрала пальто вместо куртки и, оставив ковёр дома и намотав вместо него вокруг шеи более лёгкий шарф, вышла из дома. Посла на обычном месте не было. Аманда прождала несколько минут, прежде чем полезть за коммуникатором — никаких сообщений. Она слегка заволновалась, но быстро успокоила себя тем, что, учитывая должность, его могли задержать или вызвать по срочному вопросу и он просто не успел её предупредить. Обхватив себя руками, она прошлась по улице в сторону посольства, но недалеко. Вернулась. Дождя не было, но похолодало, и она всерьёз задумалась о том, что, раз уж посол опаздывает, стоит вернуться в дом и одеться потеплее. Ну, или подождать его внутри. Но она продолжала топтаться на улице, стараясь бороться с нарастающей тревогой. Убийцу Т’Лока не нашли до сих пор, спустя месяц. Что, если он остался здесь? Затаился где-то в дипквартале и выжидает. Нет, конечно, это глупость. Никто не решится напасть на главу посольства Вулкана, да и сам посол не производит впечатление того, кому легко причинить вред. Аманда прошлась по улице ещё раз и вдруг увидела, как из-за поворота возникла тень. Сделала шаг вперёд — и тут же отступила. Это была просто группа молодых ребят, закутанных в шапки и шарфы по самые брови. Смеясь и переговариваясь, они прошли мимо, но тут один обернулся и спросил: — Мисс, не подскажете, мы верно идём к выходу? — Верно, — ответила Аманда. Между шарфом и шапкой оставалась узкая щель для глаз, и Аманда решила, что парень с юга. В конце концов, не так уж было и холодно. — Спасибо, — сказал он. — Вы чего одна тут гуляете? Вопрос прозвучал бестактно, но с вежливым интересом. Аманда сдержанно улыбнулась. — Дела. Идите прямо и заверните налево по широкой улице, дальше будут указатели. Парень кивнул, но не уходил. Его товарищи тоже приблизились, и со смутной тревогой Аманда поняла, что они окружили её. Ладно, в конце концов, повода паниковать не было. Ещё не слишком поздно. Всё утыкано камерами, а за их работоспособностью после последних инцидентов следят особенно тщательно. Вокруг жилые дома, если что — она просто закричит. — Могу вам чем-то ещё помочь? — Нечего девушке гулять одной в такое время, — сказал более высокий из группы. — Мало ли что может случиться. Приподняв выше подбородок, она произнесла прохладным тоном: — Очень сомневаюсь, что в дипломатическом квартале в сердце Федерации, под камерами и присмотром службы безопасности, что-то может случиться с сотрудником этого самого квартала. Первый, который спрашивал дорогу, заметил: — Так с камерами в последнее время ерунда творится. То и дело отключаются, сами слышали. Их здесь быть не должно, с отчаянной ясностью подумала Аманда. В дипквартал не попадают случайные люди. Гостей здесь принято провожать до поста охраны. Так откуда идут парни, которые не знают дороги к выходу? — Говорят, что безопасность усилили, — с нажимом возразила Аманда. Она была зажата в не слишком тесное, но кольцо. Единственное, что успокаивало, это поведение парней. Они не проявляли агрессии. У них у всех была ещё надежда разойтись мирно и без проблем. — Всякое случается, — сказал высокий. — Прошу меня извинить, у меня есть дела. Дайте, пожалуйста, пройти. Аманда сохраняла нейтральный тон. Не подпустить в голос паники, не позволить показать страх. — Да ладно, — фыркнул первый, — куда тебе торопиться? Давай лучше познакомимся поближе? Как тебя зовут? Речь резко стала менее формальной, в интонациях появилась нахальство. Просто молодые наглые щенки, вот и всё. Пару лет назад окончили школу и решили, что им всё можно. Не преступники, не злодеи. Она с этим справится. — Господа, у меня нет желания с вами знакомиться и есть неоконченные дела. Кроме того, меня ждёт друг. Пропустите меня. Ей в ответ один молчавших парней свистнул. Ладно, дело приобретает не лучший поворот. Она обвела взглядом всех пятерых, запоминая детали, и приготовилась звать на помощь. В этот момент высокий достал из кармана куртки фазер и наставил его Аманде в грудь. — Лучше не надо, дамочка, нам не нужна дырка в вашей груди, правда? Аманда подавилась воздухом. Остальные негромко, но развязно засмеялись. Тот, который начал разговор первым, протянул руку без перчатки и погладил Аманду по щеке. От прикосновения бросило в дрожь: смесь ужаса и отвращения. Всё будет хорошо. Кто-то выглянет на улицу, чтобы впустить кошку. Посол освободится и придёт. Мимо случайно проедет патруль. — Что вам нужно? — спросила Аманда, проиграв схватку с собственным голосом — вышел задушенный писк. Смех стал громче. — А что у тебя есть? — спросил высокий, не сводя с неё фазера. — Что можешь предложить? — Я не взяла с собой деньги, но вы можете забрать коммуникатор, браслет, всё, что есть. Только не злить их. Тянуть время, ждать и верить, что всё будет хорошо. Смех перешёл в гогот. Первый скользнул рукой ниже, по шее, схватился за шарф и слегка потянул, придушивая. — Может, ещё чего предложишь? — Слушайте, — выдохнула Аманда, стараясь не думать, не думать о том, что её трогают чужие руки, что они ощупывают её плечи и пытаются добраться через пальто до груди, — это не тёмная подворотня. Здесь ходят люди, проезжает патруль. Оставьте меня в покое, и я просто забуду об этом. — Попроси, — велел высокий, и Аманда вдруг поняла, что он уж точно не пацан. Глаза и жесты у него были взрослые. А ещё… Она не успела додумать мысль до конца, потому что чужие руки рванули в стороны полы её пальто, отрывая пуговицы. А потом фазерный луч выстрелил в небо, и высокий мужчина заорал от боли. Фазер выпал у него из рук, оглушительно громко упал на тротуар — и тут же неприятно хрустнул. Аманда отшатнулась назад. Крик застрял у неё в груди. Тёмный смазанный силуэт расшвырял всех пятерых, словно они ничего не весили, а потом собрался из теней в одного посла Сарека. Неузнаваемого. Кажется, он не увидел Аманду, потому что всё его внимание было сосредоточено на парне, который лапал её. Посол тряхнул его за горло, уронил на тротуар и с различимым рычанием обрушился сверху. Кулак впечатался в лицо. И ещё раз. Снова. — Посол! — прошептала Аманда. — Посол! Он не слышал, удар за ударом превращая лицо парня в месиво. — Сарек! Он замер, как будто звук собственного имени заставил его очнутся. Медленно поднялся, чуть пошатываясь, обернулся к Аманде. Впервые на его лице Аманда увидела эмоции, и их оказалось слишком много. Ярость сменилась ужасом, стыдом, обречённостью. Вокруг сделалось слишком много людей (или, скорее, нелюдей). Аманда совершенно без сил села прямо на газон и зажмурилась. Кто-то требовал вызвать полицию. Женский голос сказал: «Я осмотрю его». Аманда не могла сдержать стук зубов. Слёзы стояли близко-близко, но она пыталась унять их. Надо встать, надо открыть глаза и понять, что на самом деле произошло. Найти посла. Найти того, кого он… Нет, если бы кто-то погиб, об этом бы сказали, правда? — Мисс Грейсон, вы нуждаетесь в медицинской помощи? — спросили у неё над головой. Мутно, с трудом и большим удивлением Аманда узнала Т’Крин, мать Сванна. Открыв глаза, она убедилась, что слух её не обманул — над ней склонялась вулканка. — Нет, — тихо сказала Аманда. — Как вы здесь оказались? Т’Крин ответить не успела — послышался вой полицейских сирен. Аманда поднялась, втянула носом воздух, чтобы немного успокоиться, медленно выдохнула и огляделась. Медики скорой уже уложили пострадавшего на каталку. Судя по тому, что к его руке тянулась капельница, он выжил. Остальных четверых держали незнакомые вулканцы. Посол стоял в стороне от всех, обычно прямая спина его сгорбилась, голова была опущена. Понимая, что унять эмоции она не сумеет, Аманда всё же подошла к нему, остановилась рядом и произнесла: — Спасибо. Его ярость была ужасна, но он пришёл на помощь. Очень вовремя. — Благодарность нелогична и неуместна, мисс Грейсон, — сказал посол тихо. — Я поддался эмоциям, это недопустимо. Я применил насилие, что ещё более недопустимо. Сказать ему Аманда ничего не могла, но она сделала то, на что никогда бы не отважилась в другой ситуации. Протянув руку, она одним пальцем коснулась тыльной стороны ладони посла, а потом постаралась найти в своём сердце все пережитые за этот вечер эмоции, заставила себя снова ощутить беспросветный ужас — и острое, мгновенное облегчение. Опустила руку. — Несмотря на недопустимость моих действий, — проговорил посол ровным тоном, — они были логичны в сложившихся обстоятельствах. Несколько минут они стояли в молчании. Полиция возилась за их спинами, и Аманда радовалась тому, что её пока никто не трогает. Из-за угла вывернул кто-то высокий, судя по одежде — вулканец. Он приблизился к ним, поднял руку и сказал: — Живите долго и процветайте, мисс Грейсон. Аманда ответила на приветствие, хотя не знала имени вулканца. Он был пожилым, сильно старше посла. Отвернувшись от Аманды, он продолжил безэмоционально, но веско: — Посол Сарек, ваше поведение недопустимо. Вы проявили эмоциональную нестабильность, недопустимую для представителя нашей расы. Как ваш заместитель я требую, чтобы вы покинули занимаемую должность вплоть до решения Высшего Совета Вулкана, который будет уведомлён о происшествии не позднее, чем через один час, двадцать две минуты шестнадцать секунд местного времени. Аманда охнула и быстро воскликнула: — Это неправильно! Эти люди напали на меня, посол Сарек спас… Вулканец посмотрел на неё так, словно она была внезапно заговорившим домашним животным, и пояснил холодно: — Для человека, безусловно, это оправдание. Но для нашей расы не существует оправданий насилию. — Ваше решение логично, исполняющий обязанности посла М’Ковар, — произнёс, кажется, бывший посол Сарек. — Я останусь в отведённых мне комнатах в посольстве до решения Высшего Совета Вулкана. Аманда прикусила губу до боли. Собственный страх отступил под натиском ощущения этой чудовищной несправедливости. Она бы попросила прощения, но разве в этом есть смысл? Да и «извинения нелогичны, поскольку вы не имели никакого отношения к принимаемым мною решениям», как-то так. Сидела бы дома, и ничего бы не было. Была бы крепче, спортивнее — сама бы отбилась от нахалов. Что угодно… — «Дамочка»! — вдруг воскликнула она. Оба вулканца повернули к ней головы и посмотрели с удивлением. — «Дамочка», — повторила Аманда. — Кто в нашем веке говорит «дамочка»? Вы хоть раз это слышали? Вулканцы привыкли, что на вопрос положено отвечать, и даже начали, но Аманда пропустила их слова мимо ушей. Потому что она как раз слышала это слово недавно. Мужской голос, не слишком агрессивный. «Дамочка, проследите, чтобы детишки слушались, нам же тут не нужны жертвы». Высокий парень с фазером… Аманда обернулась, чтобы найти его, найти полицию, рассказать о том, что из смутной догадки превратилось в безусловную уверенность, но вдруг увидела, как вокруг посла начинает закручиваться транспортерное свечение. Она хотела было позвать его, запуталась в обращении, схватила за рукав, чтобы выдернуть — и полетела в вязкую черноту следом за ним. На миг ноги коснулись транспортерной платформы, и тут же Аманда упала коленями и руками в холодный сухой песок.