— Я люблю тебя
***
Айзава стоял на мосту, рассматривая ночную Неву, в которой отражалась луна. Прохладный ветер играл с его волосами, унося за собой воспоминания о прошедшей зиме. Сейчас он ждал ту женщину, которая подарила ему эти воспоминания. Её мягкие чёрные волосы, которые постоянно лезли в проницательные светло-серые глаза, бархатистая кожа, прикосновения к которой казались невесомостью, грациозная походка и самая прекрасная в мире улыбка, что являлось для Шоты лучшим подарком… Всё это застряло у него в мыслях надолго, может, даже навсегда. Она поразила его ещё с самого первого появления. В Москве тогда был сильный снегопад, а она, в одной только шубе, стояла и ловила снежинки снаружи аэропорта. Тогда она улыбнулась ему настолько чисто и искренне, что он встал на месте и не двигался, пока Владимир Николаевич не ударил его по плечу. Тогда Шота, считавший себя профессионалом своего дела, и близко не стоял с ней. Дочь номера один — не простая героиня. Дарья Соколова… Её подготовка была на самом высоком уровне, как и её способности. Она крутила сальто в воздухе, не моргнув и глазом, могла создать ледяную глыбу размером с многоэтажку или выбить с ноги дверь.Они постоянно проводили время вместе. Утром спасали мир, а вечером Даша показывала ему город. Именно она однажды предложила ему посмотреть Санкт-Петербург. Она стала тем самым недостижимым идеалом для Айзавы. И сейчас он решил сказать ей об этом. — Шота, а зачем мы поехали в Санкт-Петербург? — невинно спросила девушка. Она облокотилась на парапет и выжидающе посмотрела на своего коллегу, а затем на Неву. — Потому что этот город я теперь люблю больше всего. И не только его… Даша продолжала равнодушно наблюдать течение реки. В эту тихую ночь было слышно только шум проезжающих мимо машин и ударов воды об основание моста. Наконец, молчание прервалось. — Даша… — Мг? — спросила девушка, не отрывая взгляд от воды. — Я люблю тебя, — констатировал факт Шота и с надеждой посмотрел на свою коллегу. Даша долго молчала, всё ещё не оборачиваясь на Айзаву. В её безразличный серых глазах он пытался найти ответ своим чувствам. Но так ничего и не нашёл. — Мы не сможем быть вместе, — спокойной ответила Даша. Она убрала руки за спину и прошла пару метров вдоль моста. — Ты завтра уезжаешь, и мы больше никогда не увидимся. Она не посчитала нужным сказать ещё несколько слов. Поцеловав его в щеку на прощание, Даша ушла в неизвестность той белой ночи. Мечты Шоты разбились о реальность. Она была абсолютно права, ведь никакие отношения на расстоянии не могли заметить любовь и тепло, который отдавал тебе человек, находясь рядом. Хотя… Он не был уверен, что это было ей нужно. Теперь он вообще ни в чём не был уверен. Тогда он в первый раз покурил. Сигареты обжигали горло и перекрывали дыхание, но вместе с тем открывали ему глаза. Теперь её волосы казались самыми обычными, ведь у множества девушек были такие, слепо-серые глаза резали его своим равнодушием ко всему, грациозная когда-то походка казалась наигранной, а кожа…кожа была не такой мягкой, как его одеяло с подушкой. Он не понимал, зачем она постоянно смотрела на него, тепло улыбаясь? Зачем обнимала «по-дружески»? Зачем называла по имени, если знала правила Японского этикета? Зачем отдавала ему всё своё время? Зачем давала ему, как оказалось, ложные надежды? Неужели, она ко всем относилась так? Да, именно так. Она любила всех, а значит не любила никого. Ей все были одинаково безразличны. * Дым от сигарет рассеялся, а вместе с ним и чувства. Неизменной осталась только Нева.***
Айзава понял, что уснул в ванне. Рабочий день закончился ещё час назад, и он, по привычке, отдыхал в горячей воде. Нахлынувшие из ниоткуда воспоминания погрузили его в сон. Шота опрокинул голову назад и уставился в потолок. После тяжёлого глотка воздуха, он решил наконец вылезти. Прежде чем обессиленно свалиться на кровать, Айзава успел только надеть халат. Голова жутко болела, видимо от того, что он перепарился. Боль усилило уведомление в телефоне. Кое-как включив его, Шота увидел сообщение от Даши. «Привет, Шота. Нужно встретиться в семь на первом этаже в ресторане. Это очень важно!» Он недовольно прорычал, но раз важно, то пожалуйста. Айзава активно замигал глазами, чтобы не уснуть. Мия как-то советовала, и сейчас появилась возможность попробовать. Сработало. Пересилив желание спать, он встал и достал из шкафа вещи. Решено было идти в рубашке и брюках. Сильно он не заморачивался. Шота поспешил выйти из номера, попутно застегивая пуговицы на манжетах. По коридору пронёсся Паша с иголкой в зубах. Заметив Айзаву, он слегка притормозил. — О, Сёта! Тьфу, — Паша вытащил иголку изо рта. — Извини. Куда собрался такой красивый? — Всмысле «куда»? Разве у нас не встреча на первом этаже? Парень озадачено глянул в телефон, но ничего не нашёл там. — Мне ничего не приходило. Ну, если что, я опоздаю. Так Дашке и скажи. Дела у меня! — кинул напоследок Паша и удалился. К слову о Паше. Кроме того, что он являлся профессиональным героем, у него ещё имелось образование портного. Как и где он его получил никто не знал, зато все знали, к кому можно обратиться за помощью с костюмом. Паша помогал новым героям с дизайном костюмов, мог добавить детали к старым, приспособить их к тем или иным условиям, подшить, перешить и многое другое, что могло потребоваться коллегам. Всем больше нравилось обращаться к нему, нежели использовать услуги агентств. А ещё он играл на гитаре. В общем, всесторонне развитый человек! Тем временем, Шота миновал этажи на лифте и вышел на первом. Там располагался ресепшен, место для отдыха и ресторан. Номеров не было. На удивление Айзавы, в ресторане не оказалось ни одного героя, кроме Даши. Она одиноко занимала столик у окна. На ней было надето серебряное платье до пола, а на лице вечерний макияж. — Что за срочность такая? — недоуменно спросил Шота. — Сейчас узнаешь, — загадочно проговорила Даша, приглашая его присесть. Шота медленно опустился на стул и скрестил руки. Даша разлила вино по бокалам и отпила из своего, Айзава не спешил. Он вопросительно вскинул бровь. — Чего ты такой хмурый, Шота? — непринуждённо спросила героиня. — Я не пойму, ради чего ты разбудила меня и притащила сюда. Никакой «важной втречи» я не наблюдаю. Даша хихикнула и снова немного отпила. — Ну, а как ещё я могла вытащить тебя из номера? Я помню, как ты любишь поспать… — Что тебе нужно, Даш? — Какой ты нетерпиливый, — протянула озадаченная его тоном девушка. — Слушай, Шота. Мы расстались на не очень весёлой ноте, но… ведь никогда не поздно начать всё сначала? — О чем ты говоришь? — О наших с тобой отношениях! Я не хотела, чтобы все так получилось. Ты правда тогда нравился мне, но я не хотела встречаться на расстоянии, поэтому отказала, чтобы легче было забыть… — Прекрати меня жалеть и придумать весь этот бред, лишь бы я не обижался на тебя. Мне плевать. Я давно смирился с твоим отказом. — И поэтому начал курить? Ответа на её вопрос Шота так и не нашёл. Вместо этого он отпил чёртово вино из бокала и отвёл взгляд. Даша устало вздохнула. — Может, ты нашёл себе девушку в Японии? — Да. Поэтому прошу не приставать ко мне с вопросами такого характера. Мы можем обо всем забыть и остаться друзьями, если тебе этого так хочется. Даша довольно улыбнулась и подлила себе ещё вина. Шота был свободен и ушёл из ресторана.***
Саюри выжидающе расхаживала по номеру туда сюда. Через пару минут в дверном проёме появился Паша с ножницами и мелом в руках. Сразу после работы она позвала его к себе и попросила снова перешить её боди. Идея заключалась в том, чтобы сшить его вместе с колготками. Тогда получался целый термо костюм, который показался для Саюри намного удобнее. — Так, ну смотри. Нам нужно отрезать низ, — говорил Паша, делая пометки на одежде мелом. — Ещё спину разрезать, чтобы через неё можно было надевать и пришить колготки! — А понятно? Паша, умиляясь незнанием Саюри языка, начал показывать руками план своих действий. Поняв его жестикуляции, Мия утвердительно кивнула головой и плюхнулась на кровать. Паша приступил к работе, параллельно болтая с Саюри. — Мне кажется, Дашка нашего Шоту склеить хочет… — Зачем клей? — ужаснулась героиня. — Ой, нет, нет! Не клей! Это выражение такое. «Склеить» — это значит что-то типа начать встречаться, добиться внимания, влюбить в себя. Вот! Любовь! Саюри вспомнила, как Даша поцеловала Айзаву в день, когда они прибыли. Ещё тогда у неё появились некоторые догадки, насчёт их отношений. Но многие детали были неизвестны. — А можно рассказать? — Да. Вообще, Шота первый в неё втрескался. Ой. Нет, не треск. Он первый в неё влюбился. Это неудивительно. Девочек в нашем коллективе очень мало, а Дашка самая крутая из них. Видела как она своей палкой машет? Так вот… Мы с ребятами думали, что у них всё взаимно будет, а в итоге Дашка сама нам рассказала, что она ему отказала. Он такой расстроенный был, когда уезжал. А сейчас она сама к нему лезет! Она его обманула и сказала, что у нас собрание в ресторане, а на самом деле это свиданка! Ну, сви-да-ни-е! Рандеву! Так что, не удивляйся, если они начнут делать чмоки-чмоки когда вы будете работать. — Фу, — сказала Саюри и уставилась в потолок. На самом деле ей было плевать на отношения своего семпая, её они никак не касались. Но вот то, как они повлияют на дальнейшую работу, её напрягало. Она надеялась, что Айзава не начнёт с ней встречаться после первого свидания, и тогда ещё немного времени всё будет спокойно. Она ненадолго прикрыла глаза. Тем временем, Паша успел уже закончить часть работы. Ему оставалось только сшить детали воедино и сделать застежку на спине костюма. Он подумал, что Саюри уснула и тихонько ушёл. Услышав скрип двери, она открыла глаза и не нашла Пашу в номере. Свет был выключен. Когда Саюри включила его обратно, то обнаружила у себя на тумбочке забытый Пашей кусок мела. «Надо отдать ему.» Она взяла мел и выбежала в коридор. Неожиданно девушка больно врезалась в кого-то большого. — Куда вы летите? — недовольно пробурчал на русском Айзава. Заметив, КТО в него врезался, его тон слегка сменился. — А это ты, Мия-чан… — Извините, — прошипела Саюри, пытаясь обойти его. — Куда летишь? — Куда надо. — Мне интересно. — Паша забыл у меня мел, я могу пройти? — Нет. Пойдём со мной. Он взял девушку за локоть и потащил в сторону своего номера. Она возмущённо отбросила его руку. — А как же мел? — Да он его постоянно забывает! Пошли, нам нужно поговорить. Саюри, держа дистанцию с Айзавой дошла до его номера. Он пригласил войти. Уже внутри, Шота сел на кровать, а Саюри встала напротив него. Он не начинал разговор. — Ну? — недовольно спросила она и убрала руки на пояс. — Баранки гну! Чего не терпеливая такая? В общем, я хотел попросить прощения за сегодня. — Вы прощены, — сказала Саюри и направилась к выходу. — Подожди, Мия-чан, — остановил её Айзава. — Прошу, послушай меня. Мне жаль, что пришлось рыться в твоём чемодане без твоего ведома и я прошу прощения, что нагрубил тебе утром. Честно, мне жаль. Прости. — Вы забыли кое-что ещё, — утвердила Мия и скрестила руки. — Чего? — Вы. Забыли. Кое-что. Ещё, — повторила она, склоняясь ближе к его лицу. Смущенный таким наездом Айзава отвёл взгляд. — И прости, что пялился на твои ноги. Я не хотел. Мия, которая не могла обижаться подолгу, убрала руки за спину и печально спросила: — Они действительно такие некрасивые? — Что? Нет, Мия-чан. Я не говорил такого. И не имел это ввиду. Просто я первый раз увидел у тебя столько синяков и испугался. Откуда они у тебя? — У меня довольно хрупкое тело и чувствительная кожа, я говорила об этом. — Да, действительно… Он заключил её ладони в свои и слегка проводил большими пальцами по ним, будто успокаивая от чего-то. Смущенная Мия не убирала руки, а лишь смотрела, что будет дальше. — Не переживай насчёт этого. Ты не должна стесняться своих синяков. В конце концов, они — следы твоей тяжёлой работы. У всех героев они бывают, и поэтому не нужно считать себя некрасивой из-за этого. В подтверждение своих слов, Айзава расстегнул пару пуговиц рубашки и обнажил ключицы. Справа красовался большой шрам, оставленный ему когда-то в битве. — Ещё на спине есть несколько, но совсем раздеваться я не буду. Саюри в шутку сделала вид, будто расстроилась и они оба рассмеялись. Одновременно. Как пять лет назад. — Знаете, семпай. Здесь у меня, кроме вас, совсем никого нет. И когда мы поссорились мне было так одиноко… Давайте не ссориться больше, даже если я буду вас сильно раздражать! — Это предложение стать друзьями? — Ну, можно и так сказать.