Оранжерея

– Хатаке, прекрати свою истерику. Мужчина в маске безвыразительно посмотрел на старого друга, раздражённо отбрасывая скомканную бумажку прямиком в урну. – Я спокоен, Ширануи. Брюнет закатил глаза. Седовласый тем временем, до скрипа в форменных перчатках, сжав ручку, принялся заполнять новый лист. Путанная вязь застилала строчки, выглядя со стороны как готовый шифр, а не как плохой почерк. Какаши, каждый раз когда был раздражён, даже не старался писать разборчивее. От того в административном отделе ненавидели разбирать его отчёты после особенно тяжёлых миссий. – Тогда разожми челюсть и перестань крошить зубы. Не нагнетай раньше времени. Ты с ней даже не поговорил толком, а уже выдумал целую схему в которую, если честно, с трудом верится. – Генма, – серые глаза обожгли вековым морозом расслабленного собеседника, – ты дольше моего работал в той дивизии. И лучше моего знаешь, как работает тактика обольщения. Тем более… Джонин с янтарными глазами показательно цыкнул, перегоняя сенбон из одного угла рта в другой. – Я конечно понимаю, что Харуно у вас в отряде — оберегаемая химе, об этом только Гай тебя ещё не подкалывал. Но списывать увивающегося за девчонкой Сабаку в коварные растлители — это надо постараться. Она парню жизнь вроде как спасла, прибив по пути непостижимого кумира. Или и он недостаточно порядочен для твоей любимой ученицы? Хатаке поморщился, перестав нервно заполнять бланк. Он дёрнул плечом, но старый товарищ это проигнорировал, продолжая: – Пусть вы уже отбивали желание у парочки чунинов, что клеились к вашей лекарке, но имей совесть. Ты не можешь отыгрывать строгого старшего брата вечно. Или будешь выдёргивать девчонку из-под марионеточника с горящими глазами ревнивого бати? Окстись, Хатаке. Скрипнул стул. Укрытое маской лицо резко развернулось в сторону говорившего, но тот, всё ещё игнорируя бурлящее раздражение напротив, лишь изогнул бровь. – Я не прав? Ты, вон, на фоне своего охранительства, целую теорию заговора выдумал. Пусть твоя Харуно порезвится в Песке, ей для здоровья и поднятия самооценки полезно будет. Несчастная ручка сломалась пополам. Кадык, на укрытой форменной водолазкой шее, скакнул вверх-вниз. Какаши медленно, сквозь зубы, выдохнул. – Генма, – тихо и спокойно прозвучало в ответ, – всё что происходит сейчас вокруг моей ученицы — действительно подозрительно. Ты то хоть посмотри со стороны и не приписывай мне того, чего нет. Брюнет снова закатил глаза, расслабленно откидываясь на спинку стула. – Допустим, – поднял он вверх указательный палец, – гипотетически, марионеточник правда разыграл ситуацию, как заправская медовая куноичи. Уведя у нас из-под носа медика себе в Суну. Совмещая приятное с полезным. Хатаке кивнул. Ширануи тем временем продолжил: – Но тогда то же самое можно сказать про мелкого Нара, что увёл из их селения старшую наследницу Сабаку-но. Разве нет? Седовласый дёрнул бровью. – И какая нам польза от Темари? – скептически спросил Какаши. – Политически? Огромная, – почти с таким же выражением лица ответил ему Генма. – Практически — ничего кроме знаний внутренней кухни Суны. Но, как и все куноичи Песка, она вряд ли будет специально нам помогать. – А от Сакуры польза просто невероятная, Генма. Она не просто одарённый медик. Она — гений в контроле чакры. Такое приобретение для скрытой деревни — на вес золота. Мужчина напротив снова перекинул сенбон в другой уголок губ, хмыкая. – Часто ты ей это говорил то? Чтобы она опасалась своей гениальности? Хатаке медленно моргнул, растерянный. Чуть нахмурившись, он задумался. – Она же и так это прекрасно знает. О чём ты? Покачав головой из стороны в сторону, Ширануи ухмыльнулся. – Вот ты вроде умный мужик, Хатаке. Но иногда такой идиот, что даже Гай на твоём фоне выигрывает. Неудивительно, что простое внимание к вашей девочке со стороны, ты принимаешь за обман и манипуляции. – Если бы только манипуляции… – снова повёл плечом Какаши. Стул, на котором сидел Ширануи царапнул ножками по полу. Мужчина одним слитным движением встал, не планируя задерживаться в одном помещении с невыносимым в своём нытье коллегой. – Перестань выдумывать убийство Харуно Кизаши, – он неторопливо направился к двери. – Никто в здравом уме не пойдёт на такой риск, из-за которого можно лишиться выстраданного мирного договора, ради одного медика. Ручка двери мягко опустилась. Генма оглянулся через плечо, отмечая, что старый друг на него даже не смотрит, погрузившись в собственные мысли. – Тем более, когда твоё селение в невероятном упадке. Они должны быть в этом случае либо идиотами без чувства самосохранения, либо сумасшедшими наглецами. Казекаге ни на один из этих архетипов не смахивает. Дверь щёлкнула, закрываясь. Хатаке, оставшийся один в кабинете, ничего не сказал. Перебарывая лёгкое чувство раздражения, брюнет потёр шею. Какаши, большую часть времени, был невыносимым говнюком, которого долго могли терпеть лишь Гай, да Тензо. От того было удивительно, насколько его «генины» не догадывались об этом. Он вспомнил, каким шокирующим открытием стало для бывших коллег по АНБУ то, что этого гения назначили учителем. Ребят заранее жалели, припоминая жёсткие методы тренировок Пса. Парень мог муштровать отряд часами, пока не добивался, на свой взгляд, удовлетворительного результата. Он не терпел даже намёка на жалобу. Именно потому Котетцу чуть не споткнулся, когда увидел Какаши рядом с детьми. В тот момент Узумаки протяжно ныл о том, что ему скучно и не хватает тренировок. А тот самый жесткий и непреклонный Хатаке лишь растрепал ему волосы, мягко сказав «Угомонись, Наруто, ещё успеем». Генины даже не догадывались, что рядом с ними была лучшая версия Хатаке, которую только видело селение. Хаято списывал это на параллели, которые не мог провести разве что слепой. Последний Учиха, как напоминание о погибшем Обито. Мелкий сын Минато, что был полной копией бывшего Учителя и весёлой Кушины. Гражданская девочка с наивным взглядом, которая после Экзамена на чунина лишь больше стала напоминать трагически умершую Рин. На самом деле, причина могла быть любая. Результат оставался одним – элитный боец с позывным «Пёс» стал полностью соответствовать своему имени, став сторожевой овчаркой. С одной стороны — это было хорошо. Мелкого Узумаки почти перестали травить, когда Хатаке дали добро на покровительство малого. Там, где не хватало репутации его учителя, приходил он сам, певучим голосом интересуясь, какие проблемы могут быть с его учеником. У Учихи был шанс получить путь к возвращению статуса клана, право на полицию и прочие привилегии. Если бы только мелкий засранец не сбежал, оставив Хатаке чувствовать себя преданным за возлагаемые надежды и приложенные усилия. Саске, к сожалению, упустил свою возможность сотрудничать с последним Хатаке. Но лирика всё-равно осталась. Что же делать с маленькой же гражданской девочкой — Какаши не представлял. Он, накладывая на Харуно светлый образ старой подруги, даже учить лишний раз её боялся — вдруг она поранится? Зато сделал всё возможное, чтобы вывести розоволосую на лучшего медика континента, зная об одарённости куноичи в контроле. Ну и была ещё одна мелочь… Репутация Хатаке Какаши не давала никому в селении просто так подойти к девчонке, создавая вокруг неё мёртвую зону. Достаточно было пары раз, когда она была замечена расстроенной и шмыгающей после неудачного свидания, и её, просто на всякий случай, стали обходить стороной. Генма, конечно, этого не одобрял. Какая польза для этого у самооценки растущей девочки? Ей самое время дурачиться и целоваться по переулкам, а не бесконечно тренироваться и тоскливо вздыхать, смотря вдаль. Хотя только ленивый из знакомых Какаши не шутил по этому поводу, сравнивая Харуно с клановыми химе, честь и достоинство которых охраняют с особой тщательностью. Поэтому он вовсе не удивился, что первым, кто действительно попытался добраться до девчонки, оказался кто-то за пределами Листа. Да и тот, пусть и был из благородного семейства (правящего!), всё-равно заставил тревожного Хатаке, с комплексом старшего брата, выстраивать целые конспирологические теории. В которые, прекрасно зная Какаши, мало кто верил. – Ему давно пора было завести семью, с такими замашками, – протянул джонин, неторопливо идя по вечерней улице. – Хотя, страшно представить, что было бы, родись у этого оболтуса дочь. С таким батей ей пришлось бы искать жениха где-нибудь в Кумо. Рангом не ниже элитного джонина. Пожалуй, грядущей инаугурации все знакомые Хатаке ждали с особым трепетом. Жажда зрелищ подогревала интерес старых друзей. Ученица, что отказалась вернуться по личной просьбе Какаши должна была прибыть с делегацией Песка. Редкая наглость, которую мало кто мог себе позволить. Мало кто, кроме героической троицы из Седьмой, что вертели своим Учителем как хотели, и даже не осознавали этого. Не догадывались, насколько он им попустительствует, разрешая такие вещи, о которых его старые коллеги даже мечтать не могли. – Со дня на день, – сенбон, в который раз, повторил свой путь в противоположный уголок рта. – Ещё немного, и мы увидим завершение этой драмы. Ширануи смял рвущийся наружу зевок. Ему волноваться не стоило. Его гениальный медик никуда не пропадала. – Как там дела у Шизуне, кстати? – в одно мгновение джонину перестали быть интересны дела старого товарища. Круто развернувшись на пятках, он сменил путь, направившись в сторону больницы.

* * *

Дела были плохи. Дела были невероятно плохи. Потому что вечно спокойный Хатаке, и сейчас ничем не выдающий своё внутреннее состояние, очевидно, был в наивысшей степени раздражения. – Они натянули на неё тряпки со своим клановым символом, – слишком спокойно отметил седовласый. У Эбису, что был неподалёку, дёрнулась бровь. – Ну, это логично, – расслабленно ответил Генма, – она год провела в пустыне под покровительством их клана. Или ей надо было до красна обгореть в нашей форме? – Зачем ей герб Сабаку? – тем же ледяным тоном продолжил наставник Седьмой команды. – Подошла бы любая одежда. Анко, что тоже была здесь, хохотнула. – То есть мон Сабаку его смущает, а рука Сабаку на заднице его ученицы — не смущает, – женщина, с невероятной стойкостью игнорируя льдистый серый взгляд, не сдерживала издевательских ноток. – Угомонись, строгий папаша. – Последнее что я хотел, так следить за руками этого наглого марионеточника, – огрызнулся наставник Седьмой команды. Митараши это не остановило. – А вот я тебе скажу по секрету, что руки у марионеточников — самый приятный бонус, который можно получить в комплекте. Эбису всхрюкнул, сдерживая смех. Генма фыркнул, наблюдая за тем, как шевелятся желваки за тёмной маской. – Я не верю в то, что слышу, – Хатаке потёр переносицу. – Вы даже не пытаетесь серьёзно отнестись к тому, что я говорю. – Я абсолютно серьёзна, – ухмыльнулась куноичи. – Не знаю ни одну девушку, что на них жаловалась. – Чтоб вас всех, – с присвистом выдохнул седовласый джонин и пропал в шуншине. Оставшаяся троица переглянулась, бессловесно понимая друг друга. – Мне кажется, – осторожно начал мужчина в тёмных очках, – что он просто соскучился. Слишком долго его ребятки оставляли парня без внимания. А тут — такой шок. Янтарный взгляд лениво проследовал к участникам песчаной делегации. Зажатая аккурат между братьями Сабаку-но, разодетая в традиционную для пустыни накидку, стояла Харуно. Девушку, что, после смерти отца, покидала селение бледная и печальная, сейчас было не узнать. Ямочки на щеках обозначали тёплую улыбку, а плавные жесты говорили о спокойствии. Очевидно, что командировка действительно помогла ей привести мысли в порядок. Плохо что ли? Фоном, изучая медика, Ширануи почувствовал лёгкий холодок. Заинтригованный, он перевёл взгляд чуть левее и наткнулся на карие радужки, окаймлённые пурпурным раскрасом. На него смотрели в ответ, чуть склонив голову набок. И если улыбка на лице старшего Сабаку-но оставалась как приклеенная, то взгляд прошивал насквозь. Осознав, что его заметили, марионеточник растянул губы ещё шире, приветливо кивая. Генма ответил тем же. «Хотя, можно понять тревогу Хатаке.» – подумал про себя джонин, наблюдая за тем, как рука, облачённая в чёрную форму Суны, по-хозяйски приобняла розоволосую куноичи за плечи. – «От этого парня мороз по коже.» Пусть шиноби Страны Ветра, особенно после войны, считаются верными союзниками, но это не помешает ему понаблюдать за ними. Верно? За те пару дней, что предшествовали торжеству, Ширануи ненавязчиво отмечал детали, что заставляли вспомнить одного человека. Не то чтобы он часто его видел, но и тех кратких моментов навсегда хватило, чтобы запомнить навсегда. Канкуро, что кружил вокруг Сакуры, словно беркут над добычей, напоминал ему Сабаку-но Раса. Моментами, когда карий взгляд скользил по окружающим, высматривая и оценивая, тот был копией своего отца. Будто сквозь дружелюбную маску прорывалась клановая сталь. Заточенный меч, вынутый из ножен. Харуно этого не замечала, так как украшенное орнаментом лицо, обращаясь к ней, сразу же теряло всю жесткость. «Везет ей конечно на чудиков,» – скользнула как-то мысль у брюнета, отмечающего, как девушка что-то шепчет марионеточнику. А тот, склонившись к ней, охранительно выставляет одну из рук, прикрывая ей спину. Будто здесь, в её родном селении, кто-то мог угрожать одной из учениц Цунаде. Хотя жест, скорее всего, был у наследника Сабаку-но неосознанный. Рефлекторный. Говорят, Раса также ограждал почившую Каруру от всего, что мог считать опасным. «Семейное,» – подумалось насмешливо джонину. – «Неудивительно, что Хатаке его так невзлюбил. Мало кому нравится видеть кого-то, похожего на себя.» Хотя, несмотря на пространные наблюдения, было сложно не отметить, что прибывшая делегация скрытого в песках селения относится к розоволосой так, будто она уже их. Даже после того, как девушка, по прибытию в родную деревню, чисто для удобства, переоделась в старую форму. Даже после того, как она наведывалась в больницу, помочь с операциями Шизуне. Даже после многочисленных встреч со старыми друзьями. Шиноби Песка не отделяли её ни от себя, ни, что было интереснее, от обоих братьев Сабаку-но. Как-то даже сам Казекаге ненавязчиво прикрыл девушку плечом, замечая наблюдающего издалека Ширануи. Сверкнула лазурь из-под карминовых волос и джонину пришлось удалиться. Слишком подозрительно взметнулась дорожная пыль. Видимо, младший Сабаку-но не хотел, чтобы кто-то подслушивал его беседу с ученицей Цунаде. Поразительно прозрачные намёки от самого безэмоционального Каге континента. Это заметил не только он. И если ребятки из нового поколения лишь хмыкали, поддразнивая старую подругу, что иногда не замечала, как в уголках её рта мазалась пурпурная краска. То те что постарше, малая часть оставшихся в живых после войны, уже с нескрываемым интересом следили за коллегами из-за границы. – Я не слышала ни одного намёка ни на обручение, ни на предложение, – обронила как-то Хана, почёсывая подбородок. – Может он только собирается? – С чего ты взяла, что вообще собирается? – закинув в рот маринованные овощи, уточнил у куноичи Эбизо. Небольшая джонинская компания собралась на обед, привычно обмениваясь слухами и пространными мыслями. – Ты видел, как этот парень глянул на Кибу из-за простой шутки о «неудавшейся госпоже Учиха»? – брюнетка фыркнула, цепляя палочками кисло-сладкую свинину. – Мелкий аж поперхнулся. Да и Харуно пропахла пустынником с головы до ног. Генма тихо хохотнул. – Хатаке это не говори только, а то у него и так последнее время сплошная драма, – Ширануи глотнул остывающего зелёного чаю, перекатывая сладковатый вкус на языке. – Если бы он умел с людьми разговаривать, то не пришлось бы сейчас волком смотреть на то, как его же ученица совсем его не понимает. Балбес. – Он сам это прекрасно видит, – женщина кинула несколько кусочков мяса своим псам. – Даже жалко его, на самом деле. Он правда о своих щенках заботится. Как умеет, конечно. Но всё же искренне. – Детям свойственно расти, – протянул брюнет, делая перерыв между глотками. – Глупо было ожидать, что, если он распугает всех «недостойных» в Конохе, то на его мелкую не будут оглядываться все остальные. Был бы умней, давно бы познакомил девочку с кем-то из оперативников помоложе и лично бы вручил её в доверенные руки. А так… нашёлся достаточно наглый парень, что залез в уютный огород нашего пугала. – Хищные птицы — не вороны, – глубокомысленно протянул Эбизо, проглотив свою порцию риса. – Их таким не купишь. – Какие птицы? – изогнула бровь Инудзука. – Сабаку даже свои кличут жадными енотами. – Ну так тем более, – джонин, снявший во время приёма пищи очки, глубокомысленно цыкнул. – Пока вишня зрела и к ней не пускали наших садовников, плоды стащил енот. Ниндзя со скепсисом покосились на философствующего друга. – Чего? – Эбизо прочистил горло. Никто ничего не ответил. Генма лишь подумал, что это даже немного цинично, вот так вот высмеивать нервничавшего Хатаке и его неудачные навыки социализации с собственными учениками. – Так вот, – проигнорировала пространные рассуждения о садоводстве Хана, уже заканчивала с обедом, – я конечно сильно сомневаюсь, что тут идут злонамеренные мотивы, которые рисует себе Какаши. Однако, в жадность этого старшего сына могу поверить. Уедет с ним обратно девчонка, как пить дать. – Думаешь, он серьёзно? – изогнул бровь брюнет, аккуратно складывая коробочку с бенто. – Я не раз слышал о легкомысленности песчаников. Этот ещё и кукловод. Что мешает ему позажимать её по углам и вернуть обратно? Куноичи хмыкнула, тонко улыбаясь. Её псы, чувствуя настроение хозяйки, заворчали, перебирая лапами. Будто басовито смеялись на своём собачьем. – Я больше чем уверена, что, даже если это и вышло всё случайно, то он на ней женится хотя бы потому, что наши из-за этого будут беситься, – карие глаза сверкнули едким весельем. – Что одна из самых завидных невест Конохи выбрала наследника Суны, а не одного из наших многочисленных клановых ребят. Генма тихо рассмеялся. Детский сад. Но, само собой, он бы и сам так сделал, если бы появилась возможность. Утирать нос — всегда весело.

* * *

Это была первая инаугурация Хокаге, на которой присутствовали иностранные представители всех Пяти великих государств. Так что никто не был уверен, как именно стоит проводить подобное мероприятие. Слишком пышный праздник может быть неуместен. Если людям Конохи есть что отметить, то гости больше настроены на официоз, чем на шумное застолье. Вовсе ничего не делать? Даже отстранённые Ива и недоверчивые Кумо восприняли бы это как пренебрежение. Так что было решено ограничиться чем-то вроде торжественного ужина, где уважаемые люди могли обсудить всё, что требуется. Хотя, по большей части эти беседы больше походили на завуалированные претензии и укутанные в изящные слова язвительные шпильки. Ширануи в этот день повезло быть включённым в отряд охраны — столько первых лиц в одном месте. Никто не хотел повторение позорного казуса, произошедшего в Стране Мороза незадолго до войны. Благо, что виновники того вторжения были либо мертвы, либо далеко от селения. – Надеюсь, – обманчиво томно протянула Мей, пригубливая вино, – что никакой Учиха в этот раз не вломится к нам без спросу. На фарфоровом отёко остался алый след её помады. – Намекаешь на то, что у нас старый состав? – пробасил Эй, чуть морщась. – В тот раз с нами тоже был Шестой Хокаге. У Генмы дёрнулась бровь. Ещё с того времени, как работал в охране Четвёртого, он терпеть не мог все эти политические беседы. – Что вы, – скрипучий голос степенного Ооноки шутливо пожурил коллег, – тот человек вкладывал в Лист совсем иные смыслы. После его смерти Коноха вступила в новое время, с иными приоритетами. Не так ли, юный Сабаку? Гаара, что большую часть времени успешно избегал пространных дискуссий, отбиваясь редкими односложными фразами, в лице никак не переменился. – Как старые союзники Листа, мы надеемся, что эта новая эпоха принесёт свои плоды. На его пространный ответ Ооноки лишь хмыкнул, кося старческим взглядом в сторону бутылки вишнёвого вина, что стояла на столе. Мей, изящно прикрыв холёной рукой свой рот, тихо рассмеялась. – Я слышала, что вы не понаслышке знаете о сборе плодов, – рыжая женщина прищурилась, чуть склоняя голову набок. – Оранжереи Суны — настоящее произведение инженерного искусства. Вы способны перевозить к себе любые ростки, чтобы селение всегда имело доступ к свежим травам. Прикрыв лазурные глаза, Сабаку-но плавно кивнул головой, соглашаясь. – Это основа выживания нашего селения, – бледная, будто фарфоровая, рука мягко держала палочки. Алкоголь, по старой привычке, бывший джинчурики не пил. – Кири стоит брать с вас пример, – тонко улыбнулась Теруми. – В конце-концов, если смотреть на героев прошедшей войны, мы все должны были научиться не пренебрегать юным поколением. – Поколение новое, – пространно подытожил Ооноки, – но наука эта старше меня. Райкаге, что неторопливо пил своё саке, лишь хмыкнул. Проходящий мимо лидерского стола Генма дёрнул плечом, аккуратно переводя взгляд в дальнюю часть помещения. Какаши, что не участвовал в этом чинном распитии, на данный момент отвлекал на себя даймё, выказывая какие-то наставления и пожелания. Брюнет, аккуратно последовавший дальше, по своему ответственному маршруту, надеялся, что седоволосый сможет с таким же успехом носить остальные маски, как свою любимую. Иначе в этом серпентарии ему не выжить. Остальные помещения представляли собой то же самое — гости беседовали, пили, ели, выходили проветриться. Где-то, в тёмных углах энгавы, уже хихикала какая-то пьяная девушка. Еле слышно цыкнув, Ширануи даже не пытался перебороть ухмылку. На каких бы приёмах он ни был, везде можно было наблюдать похожую картину. Однако, на всякий случай, он всё-таки прислушался к голосам. – Тебе хватит, – знакомый баритон звучал мягко, с толикой смешинки. – Иди домой. Завтра переговоришь со своим учителем. Сейчас не лучшее время решать недопонимания. Послышался шорох одежды и неловкие пьяные движения. – Ну он такой сму-урной ходит, мне да-авно пора было это сделать, – протянула девушка. – Я и так с н-ним с приезда не поговорила-а… Русые брови взметнулись вверх. Этот голос было сложно не узнать. Джонин был готов поспорить, что за углом увидит знакомые каждому в селении розовые волосы. – Это не твоя вина, – мужской голос приглушился до шёпота. – Если бы кто хотел с тобой поговорить, то поговорил бы. Я же с тобой говорю? – Если не сейча-ас, то я просплю, – Харуно шмыгнула. Вновь зашуршала одежда. – Я тебя разбужу, – веселья в тихом баритоне стало лишь больше. И, в ответ на это, снова донеслось девичье хихиканье. – Знаю как ты будишь, – попыталась поспорить она, но, судя по звуку, больше её выслушивать не собирались. Девушка лишь всхлипнула что-то, завозившись. Ширануи, закатив глаза, поспешил пройти дальше. Вот об этом он точно не будет докладывать своему новому Хокаге. У Какаши и так достаточно драмы в жизни, чтобы ещё судачить с ним о молодёжи, зажимающейся по углам.

* * *

Новоиспечённый Шестой выглядел хмуро, несмотря на свой новоявленный высокий статус. Он, сложив руки на груди, присматривал издалека за собирающимися у ворот союзниками. Жители пустыни не спешили, перепроверяя перед дорогой свитки, оружие и рюкзаки. Торжественная церемония закончилась и больше не было смысла оставаться в Листе. Среди одноцветных накидок, к раздражению Хатаке, мелькали розовые волосы. – Перестань скрипеть зубами, – в который раз поддел друга Генма. – Отвали, Ширануи, – как-то устало и немного беспомощно отмахнулись от него. Будто седовласый джонин уже сам начал терять веру в свои мысли. – Ты поругался с ней что ли? – янтарные глаза отстранённо наблюдали за тем, как старший Сабаку-но что-то говорит их куноичи. – Нет, мы спокойно поговорили, – голос Какаши звучал монотонно. – Она сказала, что если я так волнуюсь, то будет писать мне каждую неделю. Обрамлённый пурпуром взгляд выцепил наблюдателей, задержавшись на них на долю секунды. Парень, ухмыльнувшись, склонился ещё ниже к вмиг зарумянившемуся лицу, вовлекая девушку в поцелуй. – Ну вот и всё, – Ширануи широко ухмыльнулся, перегоняя сенбон в уголок рта. – А ты надумал себе невесть чего. Девичьи губы, покрытые смазанной краской, что-то скоро заговорили марионеточнику, будто шутливо отчитывая. Тот лишь мягко улыбался, напоследок стрельнув глазами в сторону Хокаге. В глубине его тёмных зрачков не было ничего, кроме вызова и, как посчитал Генма, юношеской наглости. Увести ученицу у самого Копирующего Ниндзя. Это ли не повод парню быть немножко заносчивым? Он мог его понять, как бы мелочно это не звучало. И когда Хатаке вздохнул, отводя взгляд от покидающей его ученицы, брюнет лишь шутливо помахал союзникам на прощание, мысленно желая парочке успеха. Что это могло быть, как не милая интрижка, разросшаяся в нечто большее? В конце концов, Суна не в том положении, чтобы строить козни. Особенно когда совсем недавно они стояли бок о бок в кровавой войне, как союзники. Может, позже, через годы. Но точно не сейчас. Верно? .