***
Августа и Хотч сидели на перерыве в кафетерии больницы и ждали, пока кофемашина нальет им двойной эспрессо. Впереди были долгие изнурительные часы работы. - Как поживает твой братец? – бодро спросил Хотч, ставя Августе ее стаканчик на стол. – Не проказничает? - Ох если бы. На днях снова искала его. Если раньше он принимал хотя бы дома, то теперь… Бесполезно. – она махнула в рукой в воздухе, словно отгоняя плохие мысли. В кафетерии было полно народу, но можно было говорить спокойно, не боясь, что кто-то подслушает. Уставшим врачам и другому персоналу не было до этого дела. Большинство из них сидели с кофе, уставившись в экраны смартфонов и поедая какой-нибудь купленный салат или пирожное. - Да уж, старушка, не позавидуешь тебе. Да и Лабель бедняжка, так измотать себя. – проговорил Хотч. - Он измотал и себя, и нас с сестрой. Мы водили его и к психологу, и укладывали в клинику – бесполезно! Все абсолютно без толку. Я хочу помочь ему, но не знаю как. Я не справляюсь, Хотч. Тот положил ей руку на предплечье и легонько сжал, выражая тем самым поддержку. - Говори, если чем-то можно будет помочь. Не могу видеть, как он себя разрушает. - Спасибо. Она не стала рассказывать Хотчу, что сегодня утром Лабель ушел без предупреждения и что они с Паулиной до сих пор до него не дозвонились, и девушка уже предвкушала, чем займется, когда завтра утром выйдет с работы. - Всем привет! – к ним подсел Гарс. – Что обсуждаете? - Привет, бро! – кинул Хотч и дружески ткнул его в плечо кулаком. – Да вот, сидим кофе пьем, болтаем. А ты как? - Я на сегодня закончил, но, прежде чем ехать домой, решил бахнуть кофе, иначе усну за рулем. Кстати, Граут сказал, что сегодня в отделение приходила его жена Сторция. Ну, это та, которая работает в органах. - Да ты что? – удивился Хотч. – Давно хотел посмотреть на нее. А то на фото – жуткая грымза. - Она приходила к Риксу по поводу аварии. – проявила участие в беседе Августа. - Ты что-то знаешь об этом? – спросил Гарс. - Я.. – начала девушка, но ее прервал звонок на телефоне. Понадеявшись, что это Лабель, она достала его, но увидела на экране – «Тори». - Алло, добрый вечер, Тори… Да… Я? Да, я буду не занята… Ага… Заедешь?... Договорились. Пока. - Снова твоя рыженькая подружка? – хихикнул Хотч. – Куда намылились? - Звала завтра поужинать. - Это та, с которой ты училась в школе? – спросил Гарс. – Ты вроде показывала ее фото. - Да, это она. Мы давно дружим, но, к сожалению, редко сейчас общаемся. Так что завтра, надеюсь, посидим вместе. Зазвонил телефон Хотча. - Гарс, дружище, прости, но нас с Августой срочно вызывают в неотложку. До завтра!***
Всякий раз, когда наступала ночь, она превращала Лондон из консервативного города в место ночных огней. Сотни небоскребов, тысячи фар машин – все они излучали свет, как будто кто-то зажег тысячи волшебных свечей. Улицы были освещены неоновым светом от рекламных баннеров. Подростки кучками гуляли под хмурым ночным небом, зная, что завтра им никуда не надо и вся ночь в их распоряжении. В парках среди деревянных скамеек и желтых фонарей гуляли владельцы собак и влюбленные парочки. Лондон становился динамичным. Лабель шел по улице, пытаясь дойти до дома. Голова его кружилась, неоновые блики слепили, а тело словно бы не хотело ему подчиняться. Его под руку вел какой-то молодой парень лет двадцати, с которым он только что познакомился в баре, куда обычно ходил не пропустить стаканчик-другой бренди, а найти своего дилера, у которого покупал заветные пакетики с белым порошком. Утром накануне, проснувшись в квартире старшей сестры, он понял, что у него совсем не осталось денег, так как те мелкие суммы, которые ему на жизнь переводила сестра, он копил, чтобы потом обналичить и купить новую дозу. Обнаружив отсутствие денег на счете, он, к собственному стыду, аккуратно положил в карман джинсов золотую подвеску Августы, лежавшую на полке. Должно было хватить… - Так где ты живешь, Лабель? – спросил молодой человек. Слова ему давались явно тяжело. - Иди прямо… прямо. – ответил он и, запнувшись о собственную ногу, упал на асфальт, разразившись приступом смеха. Макс, не сумевший удержать его, присел на колени рядом и тоже засмеялся. Проходящие мимо люди кидали на них осуждающие взгляды, но парни, кажется, не замечали их. С трудом поднявшись, держась друг за друга, они пошли прямо по улице, где играла популярная на радио песня. - Не нужно, Макс. – запротестовал Лабель, когда тот начал пританцовывать. – Еще снова свалимся. - Готов к посадке! – прокричал рыжеволосый парень и начал двигаться в такт музыке. Они оба взяли друг друга за руки и просто танцевали посреди площади, озаряемой неоновым светом. Макс искал способ разрядки, Лабель находил в танце свой шанс отвлечься от гнетущей реальности, которая нещадно ранила его нежное сердце. Сейчас, неумело двигаясь в плавных движениях, он чувствовал себя абсолютно свободным. Ночь выдалась душной, не оставляя Лондону шансов на передышку после дневного зноя. Не без труда они добрались до квартиры Лабеля. Это была небольшая студия, когда-то прекрасно обустроенная. Сейчас в ней царили хаос и откровенный бардак. Вещи были разбросаны повсюду, на кухне еда из холодильника стояла прямо на полу, постельное белье не меняли по меньшей мере месяц. Слой пыли, окаймляющий все поверхности студии, с каждым днем наращивал толщину. Окна были закрыты – стоял удушливый запах грязи вперемешку с фруктовым ароматом эфирных масел, которые Лабель когда-то расставил в квартире. Захлопнув за собой дверь, они без лишних слов пошли прямо к большой дубовой кровати и начали раздевать друг друга, захлебываясь в поцелуях. Макс, снявший с Лабеля джинсы с трусами, взял его член в рот, пытаясь ласкать, но головокружение дало о себе знать, так что на пару секунд он остановился. - Продолжай. Мне нравится. – простонал Лабель. - Ну держись! Макс приступил к делу с новыми силами, с энтузиазмом. Лабель выгнулся, откинув голову на подушку. Оба получали истинное удовольствие. Испробовав на вкус член Лабеля, Макс начал осваивать новые территории его бледнокожего тела, а затем лег на спину. - Сядь мне на лицо. – скомандовал он. - С удовольствием. – Лабель игриво приподнял бровь и выполнил приказ. Возбуждение обоих наросло до исполинских размеров, и Макс положил парня на спину и вошел в него, возможно, излишне грубовато, но из-за кокаина его движения были отрывистыми, резкими. Но Лабелю это только понравилось. Он улыбнулся, выражая желание продолжить. Они наслаждались друг другом – дико, необузданно, безумно. Чувствуя, что Макс на пределе, Лабель положил голову на кровать, принимая горячую порцию жидкости рыжеволосого и доведя самого себя до оргазма. Ощущения фейерверком вытеснили все мысли из сознания, оставляя только одно чувство – удовлетворения. Макс наклонился к Лабелю и кончиком языка провел по его лицу, добираясь до губ парня. Они обняли друг друга и так и уснули на кровати.***
Августа после суток вышла из больницы на улицу. У фонтана рядом со входом сидели курили двое мужчин, которые, видимо, привезли кого-то в приемное отделение. Голуби недовольно суетились на другой стороне фонтана, бросая в их сторону недовольные взгляды. Было 6 утра. Солнце аккуратно обрамляло своими лучами все, до чего могло добраться, обещая через пару часов превратить эти нежные объятия в яростно-удушающие. Через дорогу уже виднелся трафик, состоящий из машин, отвозящих сонных людей на работу. Августа набрала номер Лабеля – в ответ снова длинные гудки, которые били ей по голове. - Тебя подвезти? – поинтересовался подошедший сзади Хотч. - Я сегодня на своей. - Звонишь Лабелю?.. - Да. Снова куда-то пропал. Даже не знаю, где он может быть. Может, к себе поехал. - Давай съездим и проверим? - Я съезжу сама, ты и так устал. - Эй… – Хотч приобнял ее за плечи. – Мне не сложно. Я хочу помочь. - Хорошо. – улыбнулась Августа. – Но поедем на моей. Доехав до дома Лабеля, они вышли из машины и поднялись наверх. Августа открыла его квартиру своим ключом, и они вместе с Хотчем вошли. Их встретила абсолютная тишина. - Лабель! – крикнула Августа. - Смотри. – Хотч указал на пол. – Кроссы. - Лабель! – повторила она, положа руку на ручку двери в спальню. – Я вхожу! Слышишь? Отворив дверь в спальню, она испытала целую гамму эмоций: удивление сменили гнев и опустошение, которые в конечном итоге уступили место стыду. Перед ее глазами предстала картина двух нагих молодых людей, уснувших в полуобнимку на мятой простыне, хранящей на себе следы их вчерашнего удовольствия. Они крепко спали. Августа отвернулась, чтобы не видеть это, хоть вид голого брата ее нисколько не смущал: она временами помогала ему мыться, когда притаскивала домой в полусознательном состоянии. Хотч подошел к парням и начал трясти Лабеля за плечо. - Лабель, просыпайся. С тобой все хорошо? Тот слабо приоткрыл глаза, тут же вытаращив их, поняв, кто перед ним стоит. - Я… Мы вчера немного… – начал он. - Да мы видим, что немного. – проговорила Августа. Лабель увидел ее и инстинктивно начал искать что-нибудь, чтобы прикрыться. - Кто это? – спросила сестра. - А, это… Это Макс. - Мило. - Давай, дружок, вставай, – Хотч обратился к Лабелю, помогая ему подняться, – я доведу тебя до душа. Он аккуратно помог ему встать, обхватил одной рукой за талию, другой крепко взял его за руку и осторожно направился в сторону ванной, стараясь сделать так, чтобы тот не упал. - Сейчас тебя помоем, тебе сразу станет лучше. Сейчас… – проворковал Хотч, закрывая за собой дверь в ванну. «Мне ведь не показалось?» – подумала Августа, глядя на эту сцену. Она наклонилась к рыжеволосому парню. - Просыпайся. Ты Макс? - Да. – проговорил тот сквозь сон и уткнулся в подушку. - Вставай! – рявкнула Августа. Она кинула ему одежду. - Вы извините за вчерашнее. Мы немного перебрали с Вашим, я так понимаю, братом. Я пойду? - Иди уже. – нервно выпалила она и пошла на кухню заварить чаю. Лабель и Хотч вышли из ванной. Вид посвежевшего от воды брата, несомненно, обрадовал Августу. - Прости меня, пожалуйста. – виновато сказал он, беря ее за руку. Августа крепко обняла его. - Дорогой мой… - Мне так стыдно перед тобой, Августа. И перед Хотчем. - Стыдно, когда видно. – весело кинул Хотч, входя на кухню. – Хотя сегодня действительно было видно, так что твой стыд может быть оправдан. Они втроем посмеялись над шуткой, призванной разрядить обстановку. Августа налила всем по чашке Эрл Грея и достала из шкафчика пачку круассанов с ванильной начинкой. - У тебя словно ураган в квартире прошелся. – сказала она, оглядывая бардак. – Я зайду на днях, и мы наведем здесь порядок. - Господи, нет, Августа. – запротестовал Лабель. – Я не хочу тебя напрягать. Я сам. Ты ведь и так работаешь. - Брось, мне не сложно. - Но ведь это не так. Я и так доставляю тебе столько неприятностей. Боже… Мне так стыдно, просто невыносимо! Я каждый раз обещаю себе выбраться из этой ямы, но в итоге все равно оказываюсь на дне. А я хочу снова заниматься своим любимым делом, жить как раньше. Лабель был весьма неплохим фотографом. Он любил это с самого детства, и однажды отец подарил ему профессиональный фотоаппарат, так что мальчик был увлечен. Хобби переросло в профессию. Он снимал как людей, так и пейзажи. По наводке Августы его работами заинтересовалось несколько выставочных залов, и он стал получать немало заказов с весьма неплохим бюджетом. Вот только последний год фотоаппаратура Лабеля пылилась у него под кроватью, забыв нежность его рук, с которой с ней обращались. Вспомнив обо всем этом, Лабелю стало грустно. Он очень хотел все вернуть. - Я обещаю. – вдруг сказал он. - О чем ты? – спросила Августа. - Я возьму себя в руки. Я смогу! Я хочу заниматься фотографией, как раньше, я хочу жить с вами одной семьей, как раньше. Я смогу! Августа положила свою ладонь на его руку. Хотч ободряюще похлопал его по плечу. - Мы сможем, Лабель. – прошептала девушка. - Ты всегда можешь положиться на семью. – сказал Хотч и, слегка покраснев, добавил. – И на меня. Августа лукаво посмотрела на него, отчего тот смутился еще больше. Они оставили Лабеля, который обещал заняться уборкой, дома. - Ну и начало дня. – посмеялся Хотч. – Нужно теперь как-то добираться до дома. - Я бы тебя отвезла, но я валюсь с ног. – откровенно сказала Августа. – Но ты можешь поехать ко мне, тут ведь недалеко. - Будешь приставать ко мне? – хихикнул тот. - Побереги себя для Лабеля. – загадочно ответила Августа. Хотч изменился в лице. - Но я… Нет, погоди, ты не так поняла. – он начал оправдываться, семеня за Августой к ее машине. - Я сделала вывод из того, что видела. Это твое дело. - Но я… - Повторю: это твое дело. Хотч решил не развивать эту тему, хотя определенно знал, что испытывает симпатию к брату своей коллеги. Но все было слишком сложно, слишком запутано. «Потом разберусь!» – подумал он и хлопнул дверью машины. Они с Августой поехали к ней, где, придя, сразу разбрелись по кроватям и тут же уснули. Когда Августа проснулась, было уже 14 часов. Она встала, вышла из спальни и аккуратно прошла в ванну мимо спящего на диване Хотча. - Спасибо, что приютила, хозяюшка. – смеялся Хотч, когда через полчаса они сели за очень поздний, но в режиме врача привычный завтрак. – Мне завтра утром на сутки. Хоть отдохнуть можно будет. Сейчас поеду домой, возьму форму и пойду в зал, встряхну свои телеса. - А я вечером ужинаю с Тори. - Точно, я и забыл. Много не пейте, доктор Флавий, вам завтра на работу! Поев, Хотч взял вещи и поехал домой, а Августе позвонила Паулина – поинтересоваться, как у нее дела. После разговора с сестрой она легла в постель и, пока позволяло время, продолжила чтение одной из ее многочисленных книг.