Лучшие

      Мысли вихрем вертелись у нее в голове, ускользали, убегали и пропадали, а потом снова возвращались и снова убегали. Она пыталась сосредоточиться, взять себя в руки и не поддаваться набиравшей свои обороты панике, которая так и стремилась затмить рассудок ужасными мыслями о том что происходит сейчас с ее друзьями пока она не видит.       Множество быстро сменяющих друг друга картинок, на которых были изображены различные страшные образы ее друзей, чьи лица были искорежены практически до полной неузнаваемости, а их обезображенные руки тянулись к ней с мольбой о помощи, скользи перед ее глазами.       Она хотела им помочь, но ее тело будто бы было парализовано, и, все что она могла сделать, так это просто беспомощно стоять и смотреть.       Смотреть на все это с широко раскрытыми глазами.       Ей тогда стало даже страшно закрывать веки, ведь тогда ужасы, которые рисовало ее сознание, становились будто бы наяву.       Встрях головой помог освободить голову от лишних мыслей, и, не надолго, вернуть ясность ума.       Она посмотрела в экран ноутбука глазами, которые были до краев переполнены надеждой о том, что изображение с нагрудных камер ее друзей снова стало ясным и четким.       Но какое было ее разочарование, когда это оказалось не так.       Яркий огонек в ее глазах по не многу начал потухать, как будто бы в резервуаре в котором хранилась и плескалась вся ее надежда, случилась пробоина, и, все его содержимое, стало не торопясь вытекать.       Ненаходя себе места она ползала то лобовому стеклу, всматриваясь в здание банка, то обратно к ноутбуку, всматриваясь в все еще непрояснившиеся картинки с камер.       И так продолжалось несколько раз, она подползала к лобовому стеклу, останавливалась на пятнадцать секунд, потом снова к ноутбуку, тоже на пятнадцать секунд, а затем разворачивалась и снова к лобовому стеклу.       Но вдруг, очередной раз остановившись у ноутбука, для нее в тот момент произошло чудо, которое она так нетерпеливо ждала.       Уголки ее губ начали приподниматься образовывая легкую, облегчающую улыбку, а взгляд был намертво прикован к экрану ноутбука, в котором, наконец, начало прояснятся изображение.       Осталось совсем чу-чуть и она узнает, что же там происходит.       Пару раз щёлкнув лапкой по клавише, которая отвечала за переключение между камерами команды, она, практически у всех увидела одну и туже картинку, но показывающую с разных сторон, и направленную в одно и тоже место.       Она видит людей. Напуганных людей, чьи глаза, словно глаза глиняной статуи, заворожённо смотрят куда-то вглубь уходящего тумана.       Зачем они туда смотрят? Что они там видят?       Камеры хоть и были исправны, но многое из того что там было, просто непредставлялось возможности разглядеть из-за несамого лучшего качества изображения. Потому, пока туман полностью не сойдёт, она не сможет узнать, что же так заворожило внимание людей, и самое главное, что их так напугало.       Но долго ждать не пришлось, так как спустя секунду из тумана появились люди, чьи лица закрывали жуткие маски, которое были похожи на застывшие лица клоунов, а в руках, облаченных в синие перчатки, лежало оружие, дуло которого было направлено на людей.       Они быстро сократили расстояние, и вдруг, тот на ком была одета красной-белая маска сильно ударил одного из посетителей банка в лицо, отчего последний, неустаяв на ногах, упал на пол и стал корчится от боли, прикладывая руки к своей челюсти.       В этот момент Кнопа дернулась от испуга, и переживание за ее друзей начало возрастать в безграничных масштабах, буквально сводя ее с ума.       Кнопа, в прямом смысле этого слова, впилась в монитор своими глазами и стралась всматриваться во все мелочи, которые могло показать ей изображение, чтобы вдруг не пропустить что-нибудь важное.       В голову лежавшего человека направили дуло автомата.       В помещение воцарилось молчание, которое можно было сравнить с молчанием на кладбище.       Сердце кнопы, словно заведенный мотор, начало биться с такой скоростью и силой, будто бы оно пыталось вырваться из сковавшей его грудной тюрьмы прямо наружу.       Стараясь успокоить слетевшее с катушек сердце, Кнопа закрыла глаза, вдохнула воздух в свои легкие до предела, а после чего плавно, стараясь не потерять контроль, выдохнула.       Открыв глаза она стала смотреть, что же будет дальше.       Человек с маской, на которой был нарисован американский флаг, громким, жёстким голосом, приказал всем лечь на пол.       Изображение потемнело. — Черт! — выругалась Кнопа.       Гнев и ярость буквально разгорелись в ее душе таким ярким огнём, которой даже превосходил бы солнечный.       Она хотела разорвать и уничтожить этих разодетых в клоунов людей, чтобы они сполна пожалели, что решили ограбить этот банк.       Но на ее счастье, здравый ум, которым она обладала, взял вверх над ее злостью, и, понемногу, она начала успокаиваться, все больше и больше возвращая к себе свое здравое мышление.       Она понимала, что необдуманой злостью делу не поможешь, но беспокойство за друзей было настолько сильным, что сопротивляться ему было трудно, особенно, когда происходят такие ситуации, вроде этой.       Но очередной раз оглядываясь на потемневшее изображение, к ней приходило понимание того, что как бы она несердилась, как бы она не желала уничтожить обидчиков, сейчас, она ничего не может сделать.       Единственное, что ей остается делать, так это сидеть, держать кулаки за друзей и надеяться, что они смогут справится с этой ситуацией, и вернуться домой...