7 лет назад
День десятый Тигнари сидит в лаборатории алхимиков, наблюдая за Альбедо, который уже смешал что-то в небольшой колбе и пристально всматривается в цвет и консистенцию полученного вещества. Маленькая тонкая стеклянная баночка со светло-голубой жидкостью внутри. Алхимик довольно улыбается и подходит к Тигнари: — Мистер Лис, могу я попросить Вас выпить это? — Что это…? — он принимает жидкость из рук алхимика и смотрит, не решаясь выпить. Даже сквозь перчатки он чувствует, насколько холодная внутри субстанция. — Экстракт крио. Я уже закончил с Вашими условными и безусловными рефлексами, проверил реакцию на запахи и некоторые раздражители. Хотелось бы понять порог Вашей температуры и изменения, которые будут происходить в Вашем теле при понижении/повышении температуры. Ничего того, что угрожало бы Вашей жизни, я, конечно, делать не буду. — Экстракт крио…? Разве элементы не исчезли? — Со смертью Гидро Архонта вода не исчезла со всего Тейвата, господин Тигнари. Что с Вами? — он присел рядом, опустил руку ему на плечо и придвинулся к уху. — Вы сегодня кажетесь мне особенно растерянным и несобранным. Вас что-то беспокоит? — Кажется, я поранил ногу, — проговаривает лис, приподнимая широкую штанину чёрных штанов. — Тянет и вызывает дискомфорт. Но как таковой раны нет, так что я в замешательстве. — Могу взглянуть? — Пожалуйста. Алхимик присаживается на корточки на пол около ног лиса. Он снимает с того обувь и ставит чужую стопу на своё колено. Блондин приподнимает штанину и мягко проводит пальцем по ноге, сразу же угадывая место, где лис ощущает боль: — Тут? — Мх… — уши прижались к голове, а острые клыки впились в губу. — Д-да. — Хм… — алхимик придвигается к больному месту ближе, замирая буквально в миллиметрах от того, чтоб коснуться кожи губами, и выдыхает, обдавая ногу лиса тёплым воздухом. — Вижу здесь маленькую точку, от чего могу предположить, что Вы укололись об мою розу. — Розу…? — Это не совсем роза, но этот цветок имеет шипы, а придумывать названия не входило в мои планы, когда я ее создавал, так что просто «роза». Она ядовитая и обычно, если уколоться об неё, то пару секунд можно чувствовать неприятное онемение, но потом все проходит. Видимо, на фурри этот яд действует иначе. Интересно, — он опустил штанину и вновь присел рядом с лисом, закинув ногу на ногу. — Но ничего смертельного. Знаете, у меня в теплице есть травы, которые вызывают онемение конечностей. Я мог бы… — Теплица? — глаза Тигнари сразу загорелись неподдельным интересом. — Я не видел у Вас ничего такого. — Там много растений, созданных искусственно. Кроме того, там множество широко распространённых цветов. Я не думал, что это могло бы Вас заинтересовать. — Когда Вы пойдёте туда, могу я пойти вместе с Вами? — Конечно. Давайте отложим этот поход на пару дней. Если Вы не против, я бы хотел сначала закончить эксперимент с температурой. Травы для Вашей ноги соберёт моя Учитель, я попрошу. — Благодарю. — Тогда, — алхимик вновь опускает руку на плечо лиса, — я попросил бы Вас выпить крио экстракт. — Да, конечно. Тигнари послушно выпивает, сразу же ощущая как мёрзнет всё его тело. Хвост распушился, а уши немного разъехались в стороны. Губы приобретают голубоватый оттенок, конечности вздрагивают и хвост уже рефлекторно опускается на свои же руки, пытаясь согреть их. Алхимик измеряет лису температуру и делает заметки. Он склоняется над Тигнари и опускает руку ему на щеку, затем скользит немного ниже, берет за подбородок и поднимает лицо вверх: — Могли бы Вы попробовать сказать мне что-то? Описать внутренние ощущения? — Х-х-холодно… — кое-как выдавливает из себя лис, клацая зубами. — Здорово, а вот так? — алхимик сильно обнимает Тигнари, прижимая того к себе. Рефлексы и эмоции заставляют лиса обнять парня в ответ в попытках согреться. — Н-ничего…? — удивлённо проговаривает тот. — К-какая у Вас т-температура т-тела…? — Неважно, — алхимик усмехается и протягивает Тигнари другую баночку. — Выпейте это. — … — без единой мысли он залпом опустошает стеклянную колбу, и тело сразу обдаёт жаром. На лбу проступают капли пота, уши опускаются вниз в стороны, хвост безвольно падает. — Что это… как жарко… — Экстракт пиро, — пожимает плечами алхимик, измеряя температуру. — Получается, температура тела от 37 до 39 для Вас является нормой. Минимальной температурой тела, с учетом сохранения жизнеспособности у нас получается ± 31 градус. Максимум, кажется, ± 41 градус. То есть, в общей сложности, размах Вашей температуры от 31 до 41 градуса. У кошек, в свою очередь, это от 37 до 39, а у людей идеальной считается 36,6, но до 37,2 не считается ничем страшным. В этом плане Вы больше похожи на кошку, но даже так размах у Вас больше. Интересно. — Ха… ха… — грудь лиса тяжело вздымается, ему ужасно жарко и не получается выдавить из себя ни слова. Он смотрит на алхимика полузакрытыми глазами. Щеки краснеют, тело потное и липкое, чувствительный нос улавливает свой же запах, что заставляет смущаться. — Удивительно, — алхимик смотрит в свои записи, а затем переводит холодный взгляд на раскрасневшегося Тигнари. — Размах Вашей температуры даже больше, чем у Яксы. Интересно-интересно. Всё же, — он подходит и опускает ладонь на голову сидящему лису, — натура фурри меня очень заинтересовала. Алхимик принимается гладить и щупать опущенные в стороны уши фенека, скользя по всей длине и срывая с уст лиса тихий жалобный стон.~~~
Сяо проснулся ближе к ночи, Венти, как обычно, сидит у его постели, держа того за руку и склонив голову. Тигнари быстро замечает, что Якса проснулся, и переводит взгляд на него. Лис встаёт из-за стола, за которым делал записи в словарь Архонта, и склоняется над Сяо: — Как самочувствие? — Вроде… нормально…? — неуверенно проговаривает Сяо. Воспоминания волной накатывают, с головой накрывая юношу. Он опускает взгляд, а лицо заливается краской. Кое-как он аккуратно поглядывает на Архонта: его лицо такое же смущённое. — Тебе нужно сходить в душ, — холодно проговаривает лис. — Когда закончишь, я хотел бы изучить твою рану глубже. Я приготовил мазь, которая вызывает онемение. Теоретически, ты ничего не почувствуешь. — Хорошо, — он приподнимается и спускает ноги на пол. — Сяо, я… — Венти собирался предложить помощь, но был прерван. — Справишься сам? — спрашивает лекарь. — Если нужна будет помощь, то зови. Я подойду. — Спасибо, я справлюсь. Якса ушёл, а Венти перевел вопросительный взгляд на лиса. Почему-то Архонт чувствует себя крайне растерянным и несобранным, настолько, что совсем не может сложить несколько слов в предложение. Тигнари ничего не говорит, он полностью игнорирует тот факт, что знает о том, что произошло между Сяо и Венти. Но даже так Барбатос чувствует себя ужасно неловко. — Я закончил… — прихрамывая, Якса вернулся в комнату и присел на кровать. — Отлично, ложись, как тебе удобно, — проговаривает лис, уже протирая охотничий нож. — К сожалению, надрез мне больше делать нечем, так что придётся потерпеть. Мы должны убедиться, что заражение не пошло вглубь, так что… — Да, я понимаю, — Сяо ложится на кровать и вздыхает. По его ране размазывают какую-то вязкую и холодную субстанцию. Нога сразу же немеет. — Что-то чувствуешь? — лис касается раны пальцами. — Нет. — Отлично. Лекарь склоняется над раной и делает небольшой надрез, вид крови Яксы заставляет Венти паниковать. Архонт вертит головой по сторонам, стараясь придумать, куда бы переключить внимание. — Что случилось? — голос Сяо пробивается к нему сквозь шум в ушах и тревогу. — Н-ничего… — Венти сильнее сжимает руку Яксы и только сейчас взгляд Сяо падает на бинты на руках Архонта, еле видные из-под длинных рукавов бежевого свитера. — Что это…? — А… э… — растерянный взгляд хаотично бегает по комнате в попытках придумать ответ на этот вопрос. — Ты не помнишь…? — Мм… — Сяо хмурится, пытаясь собрать мысли воедино. — Ты поцарапал его руки и спину, — холодно проговаривает Тигнари, уже накладывая на рану бинт. — Предполагаю, что когда вы спари… кхем… когда вы поддались страсти, то ты немного не контролировал себя и случайно поцарапал его руки и спину. Из-за чего я вновь хочу сделать акцент на том, что ты не нуждаешься в когтях. Мы, фурри, используем когти как защиту, кроме того мы можем их прятать. И даже так я предпочитаю хотя бы немного стачивать когти. Но Яксы и без когтей очень сильные. Тебе бы избавиться от них полностью. Ты мог пробить ему вену. Он ведь человек, он может погибнуть от потери крови, а устроить такое довольно просто, если вести себя так несдержанно, как это сделал ты. — … — такая строгая интонация и это «отчитывание, как ребёнка» напомнили Сяо про брата. Кончик хвоста слабо дёрнулся, информируя, что лис задел Яксу за болезненную тему. — Камень для сточки когтей, — лис потянулся к столу и достал из верхнего ящика небольшой чёрный камень. — Показать, как это делать? — Угу… Лис берет руку Сяо в свою и принимается аккуратно стачивать острые концы. Это неприятное ощущение заставляет Сяо морщиться, по телу бегут мурашки, а шерсть на хвосте топорщится. — Никогда не стачивал? — Затачивал только… — Понятно, держи, — он положил камень в ладонь Сяо. — Дальше сам. Я схожу приготовлю что-то на ужин. Пока Якса занимался когтями, Архонт принялся изучать записи, которые лекарь сделал в его словаре. За эти дни он написал довольно много новых фраз и выражений, Венти старается всё запомнить, чтобы как можно быстрее преодолеть языковой барьер. Лис вернулся с горячим супом. В условиях лесной жизни они часто питаются чем-то подобным. — Через сколько я снова смогу нормально ходить? — закончив с ужином, Якса опускает взгляд в пол. Юноша сидит на краю кровати, спустив ноги. Бедро болит, он отлично понимает, что еще какое-то время они вынуждены просто ждать. — Думаю, еще неделя, — проговаривает лис, убирая со стола тарелки. — Раны у Якс затягиваются быстрее, так что это не так уж и много. — Ты много знаешь про Якс, — Сяо вздыхает, вновь улавливая какое-то сходство между Тигнари и Альбедо, по которому он ужасно скучает. — Да, так уж сложилось, — продолжать тему, связанную с алхимиком, лис не захотел, так что решил перевести разговор. — Куда вы направляетесь? — Теоретически… в Снежную. — Теоретически? — Нам нужно найти одного человека… последний раз Учитель видела его в Снежной. — Что за человек? — Некий Дотторе. — … — хвост лиса дёрнулся, а вместе с ним и уши. Якса сразу заметил реакцию фурри на это имя, так что отвергать очевидное Тигнари не стал. — Мой друг был знаком с этим человеком, только и всего. — Твой друг может знать, где его найти? — Возможно, но с этим другом мы не виделись вот уже… Хмм… Где-то 12 лет… — Жаль, — Сяо обречённо вздыхает и ложится на кровать. — Тигнари, — неуверенно проговаривает Архонт, — в ящике… где… камень… что там ещё…? — Это? — лис быстро запускает руку в стол и достаёт оттуда зеленую шахматную фигурку. — Полагаю, это — Сердце Бога Дендро Архонта. Оно не работает, — он передаёт артефакт Венти. — Когда я пришел в себя, то эта вещь была у меня в руке. — Пришел в себя? — Барбатос рассматривает фигурку, окончательно убеждаясь, что это действительно именно то, что они ищут. — Может прозвучать странно, но та война, что была пятьсот лет назад… я видел ее своими глазами. — Что…? Так вот откуда ты знаешь язык… Ты тоже из того времени…? — Да. Когда я пришел в себя, то испугался того, что увидел: разруха, руины, выжженные дотла земли… так выглядела моя родина. Но что еще хуже… на меня напали охотники. Я пробудился ото сна, в который, как я предполагаю, меня погрузил Дендро Архонт. Она отдала мне своё сердце и отправила в мир снов. Как я сейчас понимаю, то я очнулся семнадцатого апреля восемнадцать лет назад. Несколько дней я бродил по мёртвой земле в поиске еды и воды. Потом на меня напали… тогда мне повстречался человек, который тоже говорил на языке старого мира. Он спас меня, напоил, накормил, научил языку. Мы путешествовали вместе около пяти лет… а затем он оставил меня. Я пытался его найти, но не смог… И как-то так я стал лекарем в серой зоне. «Альбедо, — в голове Сяо вдруг появилась надежда, — кажется, мы нашли Дендро Сердце…»