***
По случаю рождения второго в очереди наследника на престол был устроен пир в великом чертоге. Королева Рейла на нём не присутствовала, так как была слишком слаба. Роды дались ей весьма тяжело, хотя Рейгару всех тонкостей так никто и не сообщил. К матери он заходил каждый день, брата видел всего пару раз. Кронпринцу не часто случалось встречать новорождённых младенцев, поэтому маленький серокожий сморщенный мальчик первоначально привёл его в ужас. Отец оставил честь выбрать имя жене, поэтому пир сейчас проходил в честь Визериса из дома Таргариенов. И всё же, рождению сына Его Величество был рад. Опасаясь того, что новорождённого убьют, он приставил к нему несколько королевских гвардейцев, которые бдели возле него день и ночь. Допускались в детскую только члены семьи, кормилица и няньки. Рейгар понимал, для чего были такие меры — никто до сих пор не мог понять, от чего именно умер Джейхейрис, рождённый два года назад. Возможно это была болезненность мальчика, а возможно чей-то злой умысел. На помосте сидели только они с отцом, Тайвин Ланнистер и Стеффон Баратеон со своей женой, леди Кассаной. Ходили слухи, что отец хочет сместить лорда Тайвина с поста десницы и удостоить такой чести своего кузена. Лорд Штормового Предела был кузеном короля и являлся одним из немногих его друзей. С Рейгаром у него тоже всегда были довольно тёплые отношения — этот высокий весёлый человек с громоподобным голосом и мощной челюстью не стеснялся в выражениях, но и никогда не насаждал на принца. Рейгар потягивал арборское золотое и старался любезно поддерживать разговор за столом, игнорируя похабные шутки отца. Тем не менее, казался он весьма довольным, хотя особых почестей своей жене и младшему сыну не выказывал. Стоит ли предполагать, что место в совете отвратит от короля лорда Стеффона так же, как когда-то Тайвина? — Я полагаю, что будет разумно устроить турнир в честь маленького принца, — прервал затянувшееся молчание десница после очередного неуместного комментария короля. — Отличная идея! Боюсь, Штормовой предел в это время года не слишком гостеприимен, но мы попробуем что-нибудь придумать… — начал было Стеффон. Эйрис отпил из кубка, инкрустированного драгоценными камнями. Глаза его блестели и бегали от одного мужчины к другому. Улыбка играла на его губах. — Зато в Ланниспорте отличный климат, предоставьте реализовать эту идею мне, — Он отрезал кусок мяса и развернулся к Рейгару. — Мой принц, почту за честь, если вы изволите посетить Западные земли. Тайвин вперил свои холодные светло-зелёные глаза в Рейгара. Тот ещё помнил времена, когда этот человек был совсем другим, но это было при леди Джоанне. Казалось, что идея с турниром зрела в его голове гораздо дольше, чем жил на свете Визерис, виновник торжества. — Конечно, лорд Тайвин, — решил поддержать эту игру Рейгар. — Надеюсь, что смогу и сам попробовать свои силы на ристалище. Взгляд Тайвина торжествующе вспыхнул, что не укрылось от отца. Ситуацию, однако, спас лорд Стеффон, сам того не ведая: — Рейгар, отлично! Седьмое пекло, как бегут годы! Я ведь помню тебя совсем мальчишкой, а теперь ты уже рыцарь. Интересно посмотреть на тебя в бою, это ведь твой первый турнир? — Да, — видя, что король начинает закипать, Рейгар моментально надел маску учтивости и отрешённости, лишь бы не испортить вечер очередным скандалом. — А что же ваши сыновья? — О, Роберт до совершеннолетия останется у лорда Аррена. Ему там, вроде как, нравится. По крайней мере, в письмах он не жалуется. Станнис всё так же серьёзен, как и раньше. Сейчас я твёрдо взялся за его обучение — быть кастеляном замка непросто. Может, на будущий год снова возьму его ко двору. Принц смутно помнил троюродных братьев. Наследник Баратеонов был истинным сыном своего отца: чёрные, как воронье крыло волосы и синие глаза. Станнис же был стариком в теле ребёнка. Если с ним они не поладили из-за природного нежелания заводить новые знакомства со стороны обоих, то с Робертом дела обстояли хуже. Тот был очень громким и вызывал у Рейгара желание убраться подальше, так что дружбы между родственниками не случилось, хоть они и были совсем ещё детьми. Музыканты играли «Дженни из Старых Камней», «Медведь и прекрасная дева» и, наконец, «Танец Драконов». Ушедший в свои мысли он думал, звучали ли уже «Рейны из Кастамере». Только глухой не слышал, что страной на самом деле управляет лорд Тайвин, поэтому многим хочется выслужиться перед ним. Но это было бы уместно лет десять назад, отец сейчас не станет терпеть такое. Несколько недель назад сир Илин Пейн имел неосторожность высказаться о правлении короля. Слухи по замку распространяются очень быстро, поэтому вскоре весь двор пригласили посмотреть на королевское правосудие. В тот день Рейгару приснились раскалённые щипцы, но уже возле его головы. Увидев, что гости уже порядочно захмелели, а отец и лорд Баратеон явно охладели к беседе, принц сказал: — Благодарю за прекрасный вечер, многоуважаемые лорды, но вынужден откланяться, — он склонил голову перед отцом, — Мой король, — и под взгляды толпы покинул зал. Ночь стояла звёздная и холодная. Он шумно втянул носом воздух и развернулся к своему оруженосцу: — Майлс, позови сира Эртура, будь добр. Сейчас в замке его задерживала только мать. Он бы с радостью отправился в Летний замок или в дорн, вот только настроение отца было настолько непредсказуемо, а защитить королеву мог только он. И её состояние так сильно его волновало, что он даже не мог думать о том, что королева может не подняться с постели. — Сир Рейгар, чего это вам не пируется? — на его плечо упала тяжёлая рука меча зари. — Боги, Дейн, не подкрадывайся со спины. Эртур на это только усмехнулся. — Вашими стараниями, я полагаю, меня освободят от ночного дежурства ваших же покоев, верно ли я понимаю? Отцу такое панибратство со стороны белого плаща показалось бы достойным минимум языка, но слава Семерым, что он не отец. — Верно. Как ты смотришь на невинную вечернюю прогулку? — Весьма и весьма положительно. Уведомим ли мы о ней сира Освелла? — Только в том случае, если мой августейший родитель не заметит пропажи сразу двух гвардейцев. — О, не беспокойся, — рассмеялся Дейн, — Уэнт сейчас отлёживает бока в своей каморке, наши планы придутся ему по вкусу. Вопреки ожиданиям, Рейгар был частым гостем в башне Белого Меча. В свои семнадцать его воспринимали уже не как ребёнка, и молодые гвардейцы стали ему настоящими друзьями. Попробуй тут не подружись с человеком, который за тобой чуть ли не в нужник ходит. Сир Харлан, глубокий старец, скончался во сне не так уж давно, замену ему нашли в сире Освелле из дома Уэнтов. Это пришлось по вкусу многим, так как этот парень умел и разрядить обстановку, и являлся прекрасным мечником. Во время именин Освелла в общую комнату башни протащили бочонок с элем. Рейгара, тогда ещё совсем зелёного юнца, Дейн тащил до самых его покоев, а наутро он старательно делал вид, что чувствует себя самым бодрым и здоровым человеком во всех семи королевствах. Причин на то было несколько: отец, который непременно заподозрит умышленное отравление и выпорет парочку поваров и кухарок, королева Рейла, чересчур переживавшая за единственного сына и сир Герольд Хайтауэр, который понятия не имел, что происходило ночью в башне. Освелл, видно, наспех натянул первую попавшуюся неприметную одежду, то же сделали и остальные. На лице у первого был след от подушки, что развеселило его компаньонов. Они прошли через тайный проход в башне, о котором было известно далеко не каждому гвардейцу, и оказались на берегу Черноводной, откуда пешком добрались до холма Висеньи. На улицах ночного города господствовало веселье. Площади не пустели даже с наступлением тьмы, разнося шум по узким соседним улочкам, где ютился люд в невысоких домиках, и они, наверное, с ума сходили от доносившегося гула. Бродячие кукольные театры и менестрели работали днём и ночью, когда торговцы уже покидали площади. Люди пели, пили и радовались, разнося счастливую весть в каждый двор и дом — родился принц. Минуя их, кронпринц и рыцари проскользнули в таверну, где пропустили пару кружек эля. Капюшоны скрывали личности каждого из них, поэтому излишнего внимания они не испытывали. За соседним столом сидела шумная компания, спор внутри которой грозился перерасти в драку. На коленях у одного мужчины сидела девица, фривольно посмеиваясь и шепча что-то ему на ухо. В целом, не сложно было догадаться, что. Музыканты, расположившиеся в соседнем углу, играли задорную мелодию. Прямо перед ними, в объятьях звуков лютни и волынки, танцевали женщины, подхватив друг друга под локти и кружась в такт аплодисментам довольной публики. Отовсюду слышались шутки, подбадривающие свистки и пьяный смех посетителей. Город праздновал. — О, светлейший, разве сегодня вы лишите нас своей великолепной игры? — насмешливо поинтересовался Уэнт. — Ни за что не поверю, что мы пришли в эту дыру только для того, чтобы выпить эти помои и понаблюдать вот за тем парнем, который сейчас отойдёт к Неведомому. Он головой указал на очень худого и чумазого мальчишку лет пятнадцати, который явно перебрал с количеством выпивки. — Из воздуха я тебе возьму арфу? — спросил его Рейгар. Освелл начал оглядываться в поиске музыкантов, пока Эртур отправился за добавкой. Эль, может, и был поганым, но здесь хотя бы можно было отдохнуть от Красного замка и его обитателей. В большом городе есть большой плюс — ты никого не знаешь, и никто не знает тебя. — Увы и ах! Сегодня девицы этого не самого благочестивого места не падут жертвой твоего обаяния! На это можно было только закатить глаза. — Лорд Тайвин предложил провести турнир в честь рождения Визериса, — сказал он, когда вернулся Дейн и бесцеремонно поставил кружки перед ними. Половина их содержимого вылилась на стол, но скорбеть об этом никто не собирался. — Старый лев никогда не делает что-то просто так, помяни моё слово, — предупредил его Эртур. — Отец с ним не в ладах. Может, он думает наладить с ним отношения? — предположил Рейгар. — Тайвин-то? — Уэнт прыснул в кружку. — Скорее стена рухнет, чем он сделает что-то по доброте душевной. Тебе бы с ним поаккуратней. Да ещё и не ясно, каковы его истинные цели. Я не буду говорить, что я слышал на всех этих советах, но по итогу могу сказать, что он во мне особых симпатий не вызывает. Рейгар знал лорда Тайвина с раннего детства. С тех времён, когда они с отцом были настоящими друзьями. Они даже прожили год в Утёсе Кастерли, ему тогда было восемь. Близнецам тогда исполнился всего год и ему было неинтересно проводить с ними время, поэтому больше всего маленькому принцу запомнилась библиотека. По западным землям он отнюдь не скучал. А вот к старому льву и впрямь стоило относиться с опасением. Знал он его хорошо, поэтому и понимал, на что этот человек был способен. Рейгар был, мягко говоря, не согласен со многими его методами, но сейчас его мнение не учитывалось. — Может, у него есть планы на тебя и его дочь? — предположил Эртур. Рейгар опешил: — Что? Ей же всего… Сколько, лет десять? — И что? Ты не просто лордёныш или принц Драконьего Камня, ты наследник, понимаешь? Самый лакомый кусочек во всём Вестеросе, — перебил его Освелл. — Сколько было твоему отцу, когда родился ты? И того меньше. Готов биться об заклад, Тайвин спит и видит своих сереброволосых внучат. Он попытался представить Серсею Ланнистер, но перед глазами предстала более молодая версия Джоанны с пугающим бледным взором Тайвина. Его родители женились из-за долга, и он женится из-за долга. Из этого никогда не делали тайны, но осознание пришло только сейчас и на него будто вылили ушат ледяной воды. Возможно, это произойдёт очень и очень скоро. С другой стороны, если это будет леди Серсея, пару лет в запасе у него ещё есть. — С другой стороны, нужно видеть плюсы, — Эртур, как самый старший и умудрённый опытом среди них, всегда брал на себя роль голоса разума, — Союз между короной и Утёсом Кастерли может дать многое: золото, связи, преданность Тайвина. Я слышал, что леди Джоанна была невероятно хороша собой, и если дочь пойдёт в неё, то тебе можно даже позавидовать. — А если в Тайвина — подсказать, как утопиться в собственной ванне наиболее эффективным образом, — усмехнулся в кружку Уэнт. — Должен признаться, что это самая странная фраза, которую я слышал от человека, забота которого — сохранить мне жизнь, Освелл, — проговорил Рейгар. Допив содержимое кружки, он бросил на стол горсть серебряников и встал. Это явно было гораздо больше настоящей стоимости этого поганого эля, но пусть хозяин таверны тоже отметит рождение дракона.Глава 2
23 июля 2022 г. в 17:33
276 год от Завоевания Эйгона. Королевская гавань.
В твердыне Мейгора стояла гнетущая тишина, нарушаемая лишь криками королевы. Служанки и повитухи сновали по коридорам с указаниями от великого мейстера, и их шаги отражались от стен гулким эхом. Казалось, весь замок погрузился в нервное предвкушение.
Её величество не могла разрешиться от бремени уже почти сутки. Королевство помнит все те многочисленные выкидыши и неудачи на родильном ложе, а особенно помнит король.
Это угнетало Рейгара. Он не мог найти себе места с самого утра, когда ему сообщили о состоянии матери. Сейчас уже вечер, но король не проявил никакой заинтересованности в происходящем, словно ничего стоящего его внимания не происходит. Он и раньше не дежурил у покоев супруги, но хотя бы узнавал о её состоянии и беспокоился о младенцах. О тех немногих, кто доживал до нужного срока. Как видно, его величество окончательно разуверился в том, что Боги подарят ему ещё наследников.
Его отец, рассказывающий ему истории о королях и драконах, намекающий на интересные тайные ходы в замке и человек, на которого ему хотелось равняться, исчез пару лет назад. Хотя, возможно, его никогда и не было. Может, будучи ребёнком, он не замечал всех странностей Эйриса. Мать всегда пыталась оградить его от неприятностей в детстве, но игнорировать некоторые вещи стало невозможно. Всю жизнь ему твердили, как важно не показывать своих истинных эмоций в Королевской Гавани и вести себя воистину по-королевски, но что теперь? Король сам не придерживался этих правил, позволяя себе слишком много вольностей и навлекая позор на остальных членов королевской семьи.
Его родители никогда не любили друг друга, их браком руководил долг, но поведение отца… Он ещё помнил леди Джоанну. Помнил бесчестные высказывания короля, маску равнодушия этой женщины и холодную ярость лорда Тайвина. И как некстати в эту минуту, он помнил обстоятельства её смерти.
В попытке отвлечься, Рейгар уже побывал на тренировочном поле. Сир Эртур Дейн, который любезно согласился с ним потренироваться, отделал его так, что оттуда он уползал. Он знал, что друг ни за что не будет его жалеть. Мальчишка-оруженосец, наблюдавший за этим тренировочным боем, то и дело испускал восторженные вздохи.
Горячая ванна не помогла, тренировка не помогла, книга, которую он стащил из библиотеки, тоже не помогла. Пару лет назад уже была такая ситуация. Девочка родилась мёртвой. Ему её, конечно же, не показали. Отец тогда сказал, что всему виной грязная кровь бастардов, отчего Рейгару первый раз в жизни захотелось его ударить.
Ему было тревожно за мать. В мыслях то и дело всплывали все самые страшные подробности, о которых он слышал. Говорят, что битва женщины происходит на родильном ложе. Так кому же, в таком случае, молиться: матери или воину?
Не зная точно, на что надеяться и что он ожидает услышать, Рейгар отправился в сторону покоев матери. Полная женщина средних лет встретила его в коридоре со словами:
— Не для ваших это ушей и глаз, мой принц.
И она деловито зашагала, держа в руках таз с окровавленными тряпками. По позвоночнику парня пробежал холодок.
Лицо королевского гвардейца, сира Джонотора Дарри, сторожившего покои королевы, больше напоминало бледную маску, лишённую всяких красок. Надрывный голос королевы, доносившийся из-за двери, перетекал в хрипы и болезненные стоны. Крик был таким громким, что если закрыть глаза, можно было представить, будто никакой двери между ними вовсе нет.
Рейгар бросил за спину рыцарю обеспокоенный взгляд и спросил его:
— Сир, вы слышали что-нибудь? Что говорят повитухи или мейстер? — Он постарался придать своему голосу твёрдости и привычной отстранённости, но тот всё равно предательски дрогнул.
Джонотор уже открыл рот и собирался дать ответ, как их оглушил звонкий детский крик. Они так и замерли, с испугом смотря друг на друга, пока через несколько долгих мгновений двери не распахнулись, и оттуда не показалась служанка, одетая в когда-то белый фартук. От неё пахло потом и железом, а её голос был решительный и громкий:
— Королева родила! Да здравствует принц!
Примечания:
Да, я убила Харлана Грандисона на пять лет раньше. Подозреваю, что он на меня не в обиде.