***
Временами Гермиона считала надежду глупым чувством. Она позволяла себе надеяться только, когда факты или закономерности подтверждали желаемый результат. В иных случаях надежда была иррациональна. Но, вернувшись в тот вечер в квартиру Малфоя, она увидела небольшой букет пушистых розовых и белых гвоздик, и ее пульс участился. — Красивые цветы, — произнесла Гермиона вместо приветствия. Драко оглянулся через плечо, а затем повернулся к ней. — Они для тебя, — сказал он, заставив ее переполненное надеждой сердце трепетать. — Моя мама принесла их, чтобы поблагодарить тебя за заботу обо мне. Грейнджер молилась, чтобы на лице не отразилось разочарование, внезапно охватившее ее. Натянуто улыбнувшись, она последовала за Малфоем в главную ванную. — Очень мило с ее стороны. Но ей не нужно было этого делать, — произнесла Гермиона, раскладывая принадлежности для обработки протеза. Драко снял эластичную повязку с головы и уселся на крышку унитаза, пытаясь почесать загипсованную руку. — Ну, по словам матери, женщину, которая так хорошо заботится о ее сыне, необходимо одаривать цветами, — ответил он. Гермиона молча шагнула к нему, и Драко развел колени и запрокинул голову. — Я полностью с ней согласен. Его искренность будоражила бабочек в ее животе, а бледно-голубой цвет глаза напоминал воды озера в дождливый день. И ей отчаянно захотелось окунуться в их омут. Отбросив лишние мысли, Грейнджер прочистила горло, но подходящих для ответа слов не нашла. Обработав его глазницу дезинфицирующим раствором, она поинтересовалась, не хочет ли он принять душ. — Да, но впредь я планирую мыться каждое утро, если ты не против, — ответил Малфой. Гермиона утвердительно кивнула, помогая ему снять футболку. Отбросив ее, она на мгновение залюбовалась мышцами спины Драко, пока тот настраивал воду. — Позовешь, когда закончишь, — сказала Грейнджер, выходя из ванной. — Хорошо, — кивнув, ответил он. — А ты сможешь опять нанести разогревающий бальзам на мой шрам? Мне кажется, что кожа вокруг него опять стянулась. — Конечно. — Она схватила баночку с тумбочки и выбежала. По всей видимости в этот раз Драко не собирался надевать чистую футболку. Он так и не позвал Гермиону на помощь, а появился в гостиной в спортивных штанах. Его волосы были зачесаны назад, несколько прядей ниспадали на лоб. Гермиона сглотнула и привстала, пытаясь отодвинуться, чтобы освободить ему место на диване. Но Малфой подошел почти вплотную и сел рядом с ней. — Ты не хочешь надеть футболку? — неловко спросила она, наблюдая, как он глубоко вздохнул, усевшись и прислонившись головой к спинке дивана. — Не хочется возиться с ней. В квартире все равно очень жарко. — Не то слово, — подумала Гермиона. — Наверняка, он специально не надел футболку. Самовлюбленный болван. Она начала втирать бальзам и улыбнулась, когда Малфой попросил ее остановиться, чтобы он мог включить следующую часть аудиокниги. — Ты не слушал с тех пор, как я ушла? — спросила она, закусив губу в ожидании его ответа. Драко покачал головой, а затем закрыл глаза, позволяя ей продолжить массаж. — Я слушал «Илиаду» и «Одиссею», — ответил он. Окрыленная надеждой Гермиона втирала бальзам немного дольше, чем обычно. Убеждая себя, что это необходимо, поскольку казалось, что он морщится чаще, чем раньше. Но зародившаяся симпатия твердила, что Грейнджер просто нравится прикасаться к нему и наблюдать за его реакцией. Она впитывала его вздохи и тихие стоны, расслабленное выражение лица и равномерное вздымание обнаженной груди. После всех манипуляций Гермиона пожелала ему спокойной ночи, пообещав вкусный завтрак, и с цветами наперевес отправилась к себе домой.***
Если последующие одиннадцать дней Драко Малфой будет встречать ее с голым торсом, то Грейнджер придется научиться контролировать румянец, появляющийся на ее щеках, и направление своего взгляда. Драко встретил ее у камина, изъявив желание сначала принять душ. К счастью, в этот раз он решил надеть футболку. Гермиона избегала его взгляда, пока помогала ему одеться. А когда костяшки ее пальцев коснулись пресса Малфоя, она вообще предпочла отвернуться, пряча раскрасневшееся лицо за волосами. — Уже привык к протезу? Сегодня ты будешь носить его четыре часа, — произнесла она, помещая имплант в глазницу. Драко поднялся и посмотрел в зеркало, прислонившись бедрами к раковине, как только Грейнджер закончила все манипуляции. Он скрестил лодыжки и облокотился на одну руку. — Да, и он нравится мне больше, чем настоящий, — ответил Малфой, заметив, как брови девушки поползли вверх от удивления. — Почему? С помощью него ты лучше видишь? — спросила она, опираясь бедром о раковину. — Теперь я могу более точно различать цвета, — сказал Драко, оглядываясь и рассматривая комнату. — Какие именно? — заинтригованно произнесла Гермиона. — Например, твой джемпер сначала казался мне серым, а сейчас я вижу, что он серо-фиолетовый. — На бирке написано «серый». — Гермиона удивленно посмотрела вниз. — Он определенно серо-фиолетовый, — сказал Драко, и она не стала спорить с человеком с бионическим глазом. — Хорошо, поверю тебе на слово. Что-то еще? — полюбопытствовала Гермиона. — Я заметил пятна на деревянных элементах в квартире. Скорее всего плотники смешали две краски, когда первая закончилась, думая, что разницы нет. А она есть, и это раздражает, — ответил он. Она засмеялась, проследив за его взглядом до двери. Драко воспользовался моментом и придвинулся ближе к девушке. — Незаметно для обычного зрения, — сказала она и улыбнулась, когда он закатил глаза. — У меня теперь необычное зрение. Мне придется нанять кого-то, чтобы все перекрасить, — произнес Драко, удивляясь тому, что Грейнджер снова рассмеялась. — Справедливо. — Лицо Гермионы сияло. — Что-нибудь еще привлекло твое внимание? Драко ухмыльнулся, желая проверить, сможет ли заставить ее быть смелой сегодня. — Твои губы, — практически прошептал он, переведя взгляд на мягкую плоть. Его ухмылка стала шире, когда ее рот приоткрылся. Гермиона удивленно вздохнула. — Большинство людей не видит разницы, смотря на губы другого человека. Но я заметил. Градиент розового и красного. Она непроизвольно прикусила нижнюю губу. Зрачки Драко немного расширились, но он не отвел взгляд. В ванной резко стало жарко. — Нижняя губа немного темнее, особенно посередине. Вероятно, потому что ты постоянно ее прикусываешь, — продолжил Малфой, и Гермиона тут же перестала кусать губы. Его взгляд на секунду переместился на ее щеки, и Драко с радостью обнаружил, что они порозовели. — Она насыщенного красного цвета: темнее грейпфрута, но светлее клубники. В то время как твоя верхняя губа на много оттенков светлее. Драко наклонил голову и заговорил низким голосом, обманчиво пытаясь изменить свое положение, чтобы лучше рассмотреть ее верхнюю губу. Гермиона наверняка видела его насквозь, а может, и нет, учитывая, что не сдвинулась ни на йоту. — Сейчас она такого же цвета, как и твои щеки. Словно цветущие орхидеи весной, — подытожил он. В мозгу Грейнджер произошло короткое замыкание. Его слова и взгляд, смешанные с запахами витающими в ванной, заставили ее почувствовать, что она находилась в очень приятном сне. Не в силах удержаться от того, чтобы снова не прикусить губу, Гермиона подняла глаза на Драко, который все еще смотрел на ее рот. — Мне… — она запнулась, и его взгляд наконец вернулся к ее глазам цвета кофе. Бровь Малфоя дернулась вверх, а губы растянулись в ухмылке, и туман наваждения рассеялся. — Я приготовлю завтрак, — сказала Гермиона немного более взволнованно, чем собиралась, или чем требовалось для обыденного заявления. Она практически выскочила из ванной комнаты, ударившись бедром о дверной косяк и даже не обернувшись, чтобы посмотреть, обратил ли Драко внимание на ее фиаско. Но девушка спиной чувствовала его взгляд, поэтому зашагала быстрее. Оказавшись на кухне, Гермиона тяжело вздохнула и уперлась руками в столешницу, чтобы отвлечься от только что произошедшего момента. Не было секретом, что Малфой невероятно очарователен. И диалог, который только что состоялся, напомнил ей, что Драко льстило внимание ведьм. Гермионе не нравилось, что она стала одной из тех, кто расправляла плечи и выкатывала грудь, когда он входил в паб, и хихикала со своими подругами, когда он им подмигивал. Грейнджер действительно хотела быть объектом его симпатии, но боялась, что Драко заигрывал с ней просто потому, что ему стало скучно. От этой мысли щемило в груди, и Гермиона даже не заметила, как Малфой вошел на кухню с магнитофоном в руке. Она вздрогнула от неожиданности, когда раздались звуки записи, но тут же взяла себя в руки и начала готовить завтрак. — Что у нас в меню сегодня? — хрипло спросил Драко. — Эмм… Омлет с сыром из козьего молока, — ответила она, взбивая яйца. — Черт. Я надеялся на что-то сладкое, — сказал он, сдерживая смех, когда заметил, как Гермиона замерла на мгновение, а затем вновь продолжила взбивать омлет. После завтрака она решила оставить его одного, так как имплант необходимо было удалить лишь только после полудня. — Что ж, мне нужно идти по делам, но я вернусь без четверти час, — сказала Гермиона. Надув губы, Драко поставил аудиокнигу на паузу и встал с табурета. — Не могла бы ты оказать мне услугу сегодня вечером? — спросил он, когда Грейнджер направилась к камину. Стоя к нему спиной, она скрестила руки на груди и переместила вес на одну ногу. — Какую же? Ее напряжение было заметно по позе, но Драко не обратил на это внимания. — Приходи около семи вечера с пустым желудком, — попросил он, закидывая ноги на журнальный столик и небрежно вертя палочкой. — Зачем? — скептически спросила Гермиона, повернувшись к нему лицом. Малфой продолжал вертеть палочкой, и, несмотря на его потрясающий рост и строгие черты лица, Гермиона подумала, что он выглядел моложе своих лет, когда послал ей многозначительный взгляд. — Готовка входит в список того, что я могу делать, пока восстанавливаюсь, верно? Ты кормила меня три утра подряд и, скорее всего, будешь продолжать это делать. Думаю, справедливо отплатить тебе тем же. — Драко дал понять, что не примет отказа. — Это… это не обязательно… — Семь, Грейнджер. Пустой желудок. — Он перебил ее, а затем ухмыльнулся. Гермиона нахмурилась, а затем направилась к камину за неимением другого выхода из ситуации.***
Грейнджер и парой слов с Драко не перекинулась, когда вернулась в его квартиру в обед, чтобы вынуть имплант, и быстро ушла, так как хотела заскочить к Джинни и повидаться с Джеймсом. Джинни сразу же поняла, что что-то не так. Гермиона задумчиво молчала, совсем ничего не рассказывая о своих делах. — Все хорошо, Миона? Ты какая-то не такая. С Малфоем все в порядке? — поинтересовалась Джинни, протягивая Джеймсу мягкую игрушку, которую секундой ранее тот бросил в нее. Вздохнув, Гермиона прикусила губу, раздумывая, сказать ли ей что-нибудь или оставить свои мысли при себе. Джинни выжидающе приподняла бровь, и поток слов вырвался из Гермионы, словно на нее вылили Сыворотку правды. — Я почти поцеловала его! — воскликнула она, и рот Джинни удивленно приоткрылся. Гермиона застонала, зажмурив глаза, а затем начала тараторить. — Ну, он почти поцеловал меня. Кажется. Я спросила у него, нравится ли ему его новый глаз, он ответил, что да. Я поинтересовалась почему, и он сказал, что различает больше оттенков цветов. Затем я спросила, какие конкретно, и тогда он отметил, что мой джемпер серо-фиолетового цвета, а не чисто серого, и что деревянные элементы в его квартире разного цвета. А потом он начал говорить о моих губах, сравнивая их с фруктами, цветами и моим румянцем. Думаю, он почти поцеловал меня, и я практически позволила ему. Рот Джинни приоткрылся еще сильнее, пока она слушала тираду Гермионы. У девушки было такое выражение лица, что Джинни могла бы подумать, что у той несварение желудка, если бы не знала, что подруга просто немного смущена и испытывает противоречивые чувства. — Скажи что-нибудь, — попросила Гермиона. Джинни закрыла рот и ухмыльнулась, покачав головой. — Я просто пытаюсь подобрать слова, чтобы выразить свое удивление, — усмехнулась она. Гермиона снова застонала. — Почему ты не поцеловала его? Гермиона резко повернула голову, волосами хлестнув себя по лицу. Вопрос Джинни ошеломил ее. — Что? — произнесла Гермиона, тяжело дыша. Джинни пожала плечами и притянула Джеймса к себе на колени, который пролепетал что-то о своей игрушке. — Ни для кого не секрет, что Малфой очень привлекательный. Он хорошо ладит с нашими друзьями. Он весьма успешный аврор. Когда Гарри давал интервью «Пророку», то упомянул, что миссия в Португалии обошлась малой кровью только благодаря героическим действиям Малфоя. В этом году он даже прислал Джеймсу открытку на день рождения. Ох, а еще он чертовски очарователен. Гермиона изумилась услышанному. — Что ж, ладно. К чему ты ведешь? — спросила она, и Джинни рассмеялась, закатив глаза. — Ты говорила, что снова хочешь встречаться. Надеешься на серьезные отношения в ближайшие пару лет. Почему бы не дать Малфою шанс, если он заинтересован? — предложила Джинни. Гермионе казалось, что она попала в альтернативную вселенную. Та, кого Малфой до сих пор называл «Уизлеттой», как бы смешно это не звучало, советовала начать с ним отношения. — Но это же Малфой! Он не заинтересован в серьезных отношениях, — возразила Гермиона. — И откуда тебе это известно? — Джинни знала, на какие точки нужно надавить, чтобы Гермиона сдалась. — Потому что, когда мы пересекаемся в «Дырявом», возле него каждый раз вертится новая ведьма, — ответила Гермиона, заметив многозначительный взгляд Джинни. — Ага. Теперь ты обращаешь на него внимание в пабах, да? — усмехнулась Джинни, хлопая ладошками Джеймса. Гермиона молчала, потому что не могла ничего возразить. Поскольку она действительно обращала внимание на Малфоя больше, чем следовало бы. Это началось совершенно случайно. Но после того, как он искренне рассмеялся над какой-то глупостью, сказанной Гарри, а его щеки порозовели от выпитого, Гермиона стала наблюдать за ним немного внимательнее. Она видела, как Драко болтал с друзьями, как к нему липли ведьмы. Но он никогда не подходил к ним сам. Малфой знал себе цену. А вот Гермиона не решалась знакомиться с волшебниками, молча сидя в стороне и сжимая бокал крепче каждый раз, когда к Драко подходила очередная девушка. Трусость останавливала ее. Джинни воспользовалась молчанием, как возможностью подтолкнуть свою робкую подругу в нужном направлении. — Слушай, нет ничего плохого в том, что ты просто спросишь его, верно? Тебе ведь предстоит провести вместе с ним еще много времени, так что включай свое обаяние, делай намеки, целуй его, черт возьми, если думаешь, что он собирается тебя поцеловать. Гермиона опустила взгляд на свои колени, собираясь озвучить информацию, после которой Джинни наверняка сойдет с ума. — Он готовит для меня ужин сегодня, — пробормотала себе под нос Грейнджер, но рыжеволосая ведьма все равно услышала. — Что?! Ты шутишь? И после этого ты думаешь, что он не заинтересован? Пфф. Тетушка Миона такая слепая, не так ли, Джеймс? — Пригнувшись, Джинни разговаривала со своим сыном, который совершенно не понимал, о чем идет речь. Он рассмеялся и хлопнул в ладоши. Джинни коварно усмехнулась. — Твой крестник сказал, что ты слепая девчонка. Гермиона рассмеялась, но притворно надулась на своего очаровательного крестника. — Нельзя так говорить, Джеймс. Тетушка Миона просто немного… запуталась. — С чего это вдруг? — фыркнула Джинни. — Потому что, технически, он является моим пациентом. Я вижу его полуголым каждое утро. И шрам, и имплант только добавляют ему привлекательности, делая его опасно красивым. Меня влечет к нему… сильно, — ответила Гермиона, осунувшись. — Не вижу ни одной причины отказывать себе в удовольствии. Ох, бедная Гермиона должна заботиться о чертовски горячем волшебнике в одиночку каждый день, — произнесла Джинни, а Грейнджер закатила глаза. — Я не хочу выставить себя дурой. Вдруг Малфой решил пофлиртовать со мной от скуки. Или перепихнуться от скуки. — Ну, если то, что ты говоришь, правда, и он почти поцеловал тебя, а потом пригласил на ужин, я очень сомневаюсь, что Малфой делает все это от скуки. Джеймс вдруг завизжал, а Гермиона и Джинни, улыбнувшись, посмотрели друг на друга. — Видишь, даже двухлетний ребенок согласен со мной, — сказала Джинни.***
Нервозность была почти сродни надежде. Она заставляла мыслить иррационально. От нее потели ладони, а мысли метались. Гермиона все никак не могла решить, что хуже — нервозность или надежда. Но, в конце концов, пришла к выводу, что хуже всего, когда оба чувства возникают одновременно. Семь часов вечера наступили быстрее, чем ей хотелось бы. Квартира Драко была наполнена ароматами свежего базилика и сыра. Слышался монотонный голос рассказчика, повествующего строки «Илиады». Гермиона медленно направилась на кухню, из которой доносилось звяканье посуды. Она заметила, что Драко был одет совсем не так, как утром. Помимо повязки на глазу и испачканного соусом фартука на нем были красивая футболка с круглым воротом, сшитая из более качественного материала, чем его повседневные домашние вещи, и темно-синие брюки. — Ты как раз вовремя, — сказал Малфой, поднимая глаза и левитируя пармезан и терку над двумя тарелками со спагетти. — Значит, тебе не нужна помощь, чтобы одеться? — спросила Гермиона, удивляясь тому, как ему удалось сменить футболку самостоятельно. Драко Малфой, впервые на памяти Грейнджер, покраснел. — Нет, нужна. Мне… необходима твоя помощь. Я просто… переоделся сам, потому что мне было неловко просить тебя об этом во второй раз за день. Но мне пришлось изрядно… попотеть, — ответил он, состроив измученное выражение лица. Она кивнула, задаваясь вопросом, говорит ли он правду. — Пахнет изумительно. Ты действительно приготовил все это сам? — поинтересовалась Гермиона, глядя на салат, пасту и хлеб. — Веришь или нет, но да. Одной левой. Слава Мерлину за магию. Я не понимаю, как магглы не сходят с ума от готовки. Это так утомительно, — пробормотал Малфой, пододвигая тарелку к тому месту, где обычно сидела Гермиона. Девушка огляделась, Драко заметил это и тоже осмотрелся по сторонам. — Тебе еще что-нибудь нужно? — спросил он, пока Гермиона садилась на стул, беря в руки вилку. — Мы больше не слушаем «Сияние»? — спросила она, накручивая спагетти. Малфой ахнул, а затем встал, чтобы сменить кассету. Они уже дошли до третьей части, и Гермионе не терпелось увидеть, как Драко отреагирует на следующие главы. — Спасибо за ужин, Малфой. Ты проделал огромную работу, и всего лишь одной левой, — сказала Гермиона. Монотонный голос рассказчика успокаивал взбудораженные нервы девушки. А паста, приготовленная Драко, нежно таяла на языке. — То немногое, что я могу делать хорошо. За тебя, Грейнджер. — Он поднес свой стакан к ее стакану, но не стал чокаться. Прослушивание аудиокниги проходило в комфортной тишине. Гермионе не нужно было пытаться придумывать темы для разговора. Они делали паузу, чтобы обсудить теории Драко, Гермиона лишь усмехалась в ответ, поскольку знала, что будет дальше, ведь читала и слушала книгу раньше. Когда Дэнни вступил в контакт с одним из постояльцев отеля, Драко и Гермиона закончили трапезу. Она с нетерпением смотрела на Малфоя, желая увидеть реакцию. На его лице отразились ужас и беспокойство, и Гермиона едва сдержала смех. — Черт возьми… — Драко слегка вздрогнул, и она улыбнулась. — Дальше будет хуже. Ты уверен, что выдержишь? — поддразнила Гермиона, подходя к своей сумке, чтобы достать ватные диски. — Со мной все будет хорошо. Просто об этом… неприятно думать, — ответил он, поставив запись на паузу. Усмехнувшись, Грейнджер подошла к нему как раз в тот момент, когда Драко снял повязку с лица. Нежно обхватив его подбородок рукой, — хотя в этом и не было необходимости, поскольку Малфой уже знал, как высоко следует запрокидывать голову, — Гермиона начала осматривать глазницу. — Существует экранизация этой книги. Между ними есть различия, но они держат в напряжении в равной степени, — произнесла Грейнджер, и Драко лишь хмыкнул в ответ. Здоровая рука Малфоя покоилась на его бедре, пальцы почти касались ноги девушки. — Режиссер фильма добавил несколько сцен, которых не было в книге, но все же показал, что в отеле водятся привидения, — продолжила она, совершенно не обращая внимание на движение его руки. — Но финал разительно отличается от книжного, — сказала Гермиона, и Драко улыбнулся, заметив, что она надула губы, когда говорила. — Как так? — спросил он, а затем, наконец, коснулся ее бедра пальцами. Грейнджер замерла от неожиданности. Прикосновение было настолько невесомым, что она едва почувствовала его. Но Гермионе все равно показалось, что ее ударило током. Медленно облизнув губы, она не осмелилась посмотреть ему в глаза, боясь того, что могла там увидеть. Грейнджер продолжила разговор, как будто ничего не происходило. Словно Драко не гладил ее ногу костяшками пальцев. — Ну, — начала она, пытаясь сдержать дрожь. — В фильме погружение Джека в безумие отличается и заканчивается совершенно по-другому. — Ммм, — ответил Драко. От вибрации его голоса пальцы Гермионы, державшие подбородок Малфоя, задрожали. — Я… Я не смогу рассказать обо всех отличиях, не выдав концовку, — сказала она, стиснув зубы, когда Драко обхватил ее бедро рукой. — Тогда не надо, — тихо ответил он. — Мы ведь дослушаем книгу к концу недели? Сглотнув образовавшийся в горле ком, Гермиона стала внимательно рассматривать использованные ватные диски. Драко слегка сжал ее бедро, подавая сигнал, чтобы она либо подошла ближе, либо ответила на его вопрос. — Да… Может быть, даже завтра, если честно, — прошептала Гермиона. Ее дыхание сбилось, когда его ладонь начала перемещаться по задней поверхности ее бедра вверх и вниз. Но Драко не позволял себе коснуться ее ягодиц. Тепло, исходящее от его руки, просачивалось сквозь плотную ткань джинсов и распространялось по всему телу Грейнджер. Она словно горела. Только от одних лишь прикосновений. Драко терпеливо ждал. В его голове промелькнула забавная мысль, что настал день, когда слизеринец смелее гриффиндорца. Он, конечно, не пытался поставить Грейнджер в неловкое положение, но ее прерывистое дыхание и расширенные зрачки свидетельствовали о том, что она была скорее возбуждена, чем испытывала дискомфорт. Гермиона пыталась вспомнить свой разговор с Джинни, но попросту не могла до конца поверить, что Малфой заинтересован в ней больше, чем на одну ночь. Взглянув на его загипсованную руку, Грейнджер сделала ровный вдох и «вырвалась из жарких объятий». Отсутствие тепла, исходящего от тела Драко, теперь казалось мучительным. Мельком посмотрев на него, Гермиона неловко потянулась за своей сумкой, сообщая тем самым, что намеревается уйти. — Спасибо за ужин. Увидимся утром. Склонив голову, Драко почесал затылок, затем тяжело выдохнул и встал с табурета. — Всегда пожалуйста, Грейнджер, — улыбнулся он, но улыбка казалась неискренней. Гермиона хотела направиться к камину, но Драко остановил ее вопросом. — Могу ли я внести предложение касательно завтрака? В воздухе все еще витало напряжение. Но вопрос, казалось, разрядил обстановку. Гермиона немного расслабилась, прочистила горло и посмотрела на Драко. — Да. Чего бы ты хотел? — спросила она. — Чего-нибудь сладкого, — ответил он. Гермиона провела остаток вечера, размышляя, имел ли Драко в виду что-то сладкое, что мог бы съесть, или что-то сладкое, не связанное с едой.***
На следующее утро атмосфера, царившая между ними, была более спокойной, чем обычно. Малфой сообщил, что плохо спал, и Гермиона предложила ему вернуться в постель после завтрака. Когда он принял душ, Грейнджер провела необходимые процедуры с его имплантом и направилась на кухню. Драко, как и прежде, наблюдал за процессом готовки, включив аудиокнигу. — Что готовишь? — поинтересовался он, когда Гермиона достала из сумки хлеб. — Французские тосты? Грейнджер кивнула, а затем начала приготовления сиропа. — Апельсиновые французские тосты. Это скорее летнее блюдо, но я давно хотела его приготовить, — сказала она, не отвлекаясь от процесса. Вскоре на кухонном острове стояли тарелка с французскими тостами, нарезанными фруктами и беконом. Гермиона ждала его рецензии на новое блюдо, прежде чем сама начала есть. Намазав сироп на тост, Драко откусил несколько кусочков и начал жевать с довольным выражением лица. Гермиона почти сияла, но ничего не сказала, наслаждаясь голосом рассказчика «Сияния». Но она не могла сосредоточиться на сюжете, поскольку все время отвлекалась, смотря на лицо Драко. Его глаза расширились, рот приоткрылся, а брови нахмурились, пока он слушал кульминацию истории. Малфой комментировал события, но Гермиона не отвечала ему, поскольку в основном он просто излагал свои мысли вслух. Но вдруг запись резко оборвалась. Гермиона удивленно посмотрела на Драко, она даже не заметила, как он нажал на паузу. — Что случилось? — Я хочу пересесть на диван, а то моя задница скоро станет квадратной, — ответил Малфой, слегка ухмыльнувшись впервые за все утро. — Да, конечно, — согласилась она, слишком увлеченная сюжетом, чтобы уйти домой. Драко не нуждался в ней до полудня, но Гермионе хотелось дослушать историю и обсудить ее с ним. Так пролетел час. Гермиона нетерпеливо сжимала подушку, наблюдая, как Драко удрученно качает головой. — Холлоран ведь не умрет? — спросил он, но девушка лишь отмахнулась. — Он вытащит Дэнни. Призраки не смогут достать его. Гермиона улыбнулась его волнению и тому, насколько Драко увлекся рассказом. Она с нетерпением ждала, как он воспримет следующую часть. — Нет. — Малфой тяжело дышал. — Нет, черт возьми, нет, — ворчал он, заставляя ее смеяться. — Я сейчас выключу запись. — Нет! Слушай, мы на финишной прямой! — воскликнула Гермиона, придвинувшись на край дивана. Их взгляды пересеклись. Искренние улыбки озарили лица обоих. Они поняли, насколько им комфортно в присутствии друг друга. — Слава Мерлину! — произнес Малфой с тенью улыбки, но она быстро сползла с его лица, когда рассказчик описал кратковременную одержимость Холлорана. — Нет! Какого черта? — Мерлин! Замолчи и жди! — рассмеялась Гермиона. Запись закончилась через несколько минут, и оба глубоко вздохнули. Плечи Драко с облегчением опустились, Гермиона покачала головой. — Ну? Что думаешь? — нетерпеливо поинтересовалась она. — Это было интересно, — только и ответил он. Грейнджер удивленно уставилась на него, разинув рот. — Интересно? Ты сидел почти на самом краю дивана и был готов расплакаться, думая, что Холлоран умрет! — рассмеялась она. — Это не так! — Так! Тебя охватила паника, когда он поднял молоток. Честно говоря, Малфой, я не видела тебя таким взволнованным со школьных времен, — не унималась Гермиона, и Драко закатил глаза. — Мать была абсолютно бесполезна, а ребенок, конечно же, не смог бы помочь. Извини меня за то, что я хотел, чтобы они избежали насильственной смерти, — возразил он, встав с дивана. Малфой перебирал кассеты, вчитываясь в названия, и Гермиона решила подойти поближе, чтобы посмотреть, какую историю он выберет на этот раз. — Тебе понравилось, — пробормотала она, улыбнувшись. Малфой фыркнул и покачал головой, на его лице появилась ухмылка. Украдкой взглянув через плечо, Драко заметил, что Грейнджер стоит рядом с ним. Он вновь опустил взгляд на кассеты, делая вид, что читает описание. Но на самом деле Малфой сходил с ума от близости Гермионы, особенно, когда она так лучезарно улыбалась. Драко хотел большего, а Грейнджер попросту не понимала чертовых намеков. — Я немного разочарован, — серьезно сказал он, продолжая делать вид, что читает описание аудиокниг. Нахмурившись, Гермиона приблизилась к нему, чтобы лучше рассмотреть кассеты в его руках. — Чем? Аудиокнигами? — недоуменно спросила она. Гермиона была уверена, что сделала хороший выбор. Отложив кассеты, Драко покачал головой и повернулся к ней лицом. Она взглянула ему в глаза, все еще беспокоясь о том, что он имел в виду. — Завтраком, — сказал Малфой со всем безразличием, на какое был способен. — О, — буркнула Грейнджер, все еще пребывая в замешательстве. Вспомнив, что Драко съел большую часть французских тостов, она не понимала, почему он не упомянул об этом раньше. — Мне жаль. Что было не так? Драко придвинулся ближе к ней, не настолько сильно, чтобы она заметила, но все же их тела оказались на желаемом им расстоянии. — Недостаточно сладко на мой вкус, — ответил он и улыбнулся, когда Гермиона нахмурилась еще сильнее. — Ты мог бы положить больше сахарной пудры или попросить меня сделать сироп послаще, — рассуждала она, думая, что Драко честен. — В данный момент я хочу что-нибудь еще слаще. — Его серебристо-голубые глаза словно мерцали, а на губах появилась фирменная ухмылка. Гермионе хватило секунды, чтобы понять намеки Драко. Его улыбка вызвала у нее подозрения, слова заставили убедиться, что он имел в виду что-то, не связанное с едой, а когда Малфой склонил голову, все встало на свои места. Грейнджер застыла, ее разум метался: отстраниться или остаться, быть смелой или бежать. Сияние его глаз в сочетании с гипнотическими оттенками шрама были последними, что она увидела, прежде чем в предвкушении закрыть глаза. Послышался шумный вдох, а затем Драко мягко поцеловал ее с нежностью, которая ошеломила их обоих. По коже Гермионы словно побежали искры. Ощущение, эквивалентное свободному падению, охватило ее тело. Драко сомкнул губы вокруг ее нижней губы, затем открыл рот, чтобы углубить поцелуй. Он осторожно положил здоровую руку на поясницу Гермионы, а ее руки легли на его грудь. Их губы знакомились, становясь друзьями, лучшими друзьями, как она надеялась, а затем быстро превратились в любовников. Их движения были медленными и осторожными, они отдавали то, что получали, наслаждаясь вспышками удовольствия, распространяющегося в груди. Гермиона никогда бы не подумала, что Драко способен целоваться с такой страстью, но при этом оставаться нежным. Она приоткрыла рот и робко провела языком по его губам. И была вознаграждена довольным рокотом, вырвавшимся из груди Малфоя. Когда их языки встретились, Гермиона тихо застонала и приподнялась на носочки, чтобы прижаться к Драко сильнее. Ее руки обхватили его шею и скользнули в поразительно мягкие светлые волосы, царапая ногтями кожу на затылке Малфоя. Тихо застонав, Драко притянул Грейнджер к себе еще сильнее, не желая оставлять между телами ни миллиметра свободного пространства. Все это время их поцелуй оставался медленным и нежным, несмотря на желание Малфоя страстно целовать ее, пока Гермиона не начала бы стонать его имя. Драко позволял ведьме контролировать процесс, довольствуясь открытием нового предпочтения. То, что Грейнджер постоянно командовала им, заставляла ждать, когда созреет для большего, сводило Малфоя с ума, словно он снова стал подростком. Ему нравилось, что Гермиона беззастенчиво касалась его тела и прижималась к нему своим. Кровь Драко буквально кипела. Ожидание стоило того, ведь Грейнджер была самой большой наградой. Одна из ее рук начала поглаживать его шрам вдоль щеки, успокаивающе проводя по нему снова и снова. Гермиона не была уверена, как долго они целовались, но решила прервать поцелуй, когда ее челюсть заболела от последовательных движений. Опустившись на пятки, она облизала губы. Их лица были в миллиметрах друг от друга. Глаза Драко открылись. Он все еще прижимал ее к себе, поглаживая спину рукой. Ресницы Гермионы затрепетали. Но она смело взглянула ему в глаза, не желая отстраняться. — Теперь твой внутренний сладкоежка удовлетворен? — спросила Грейнджер тихим голосом. Драко рассмеялся, очарованный блеском ее глаз и розовым оттенком щек. — Даже и близко нет, — прошептал он.