***
Проснувшись, Драко ощутил сильную боль и не смог сдержать стон. Он попытался протереть лицо ладонью, но почувствовал, что его правая рука обездвижена. Немного дезориентированный, Драко посмотрел вниз и заметил гипс. От слишком яркого света голова раскалывалась, а его самого затошнило. — Мистер Малфой, пожалуйста, постарайтесь не двигаться и расслабиться. Я сейчас позову вашего целителя, — раздался чей-то голос, но Драко не смог никого разглядеть, а боль в его голове только усилилась. — Что за чертовщина? — простонал он, поднося здоровую руку к лицу и чувствуя бинты на глазу. Не прошло и минуты, как в его палату влетела встревоженная Гермиона Грейнджер. Она приглушила свет и села на стул возле его кровати. — Грейнджер, — заговорил Драко, пытаясь почесать участок лица, находящийся под бинтами. Его голос был хриплым, ему отчаянно хотелось пить и получить ответы на вопросы. — Что происходит? Вздохнув, Гермиона пробормотала диагностирующее заклинание, но ничего существенного не обнаружила, лишь немного учащенное сердцебиение. Кислород в его крови был в норме, все диаграммы выглядели неплохо. — Как ты себя чувствуешь? — мягко, почти шепотом, спросила она, словно зная, что ему больно от громких звуков. — Все болит. Что случилось? — снова спросил Драко, заметив, что Грейнджер достала из кармана мантии два бутылька. — По шкале от одного до десяти насколько тебе больно? Гермиона проигнорировала его вопрос, выжидающе смотря на него. Драко открыл и закрыл рот словно рыба, уставившись на Грейнджер одним глазом. — Восемь, — ответил он спустя пару мгновений и почувствовал, как запульсировала его голова. Кивнув, Гермиона протянула ему уже откупоренный бутылек, так как у него функционировала только одна рука. Драко поднес его к губам и выпил, слизнув капли не попавшие в рот. Гермиона проследила за движением его языка и заметила, что его сердцебиение пришло в норму. — А теперь, если оценивать по шкале от одного до десяти, насколько сильна твоя боль? — спросила она, и Драко на секунду задумался. — Пять, — признался он, но затем с удрученным вздохом добавил. — Мне… некомфортно. Моя голова пульсирует, а лицо чешется. Гермиона молча записывала его жалобы. — Что ты помнишь об инциденте в Португалии? — спустя пару минут спросила Гермиона, наблюдая, как он судорожно сглотнул, прежде чем закрыть глаза. — Все шло по плану, — начал Драко и тяжело вздохнул. — Мы задержали троих из пяти подозреваемых, но последние двое, видимо, были совершенно обезумевшими. Один из них бросил в Роуэна проклятие, которого я никогда раньше не встречал. Затем другой устроил мощный взрыв. Я… Драко внезапно замолчал, видимо прокручивая события в голове. Его глаз забегал из стороны в сторону. И Гермионе стало безумно интересно, как он обрисует ситуацию. — Потом меня отбросило взрывной волной, так как я был ближе всех, прикрывая отступление Поттера и остальных, — произнес он, и Гермиона слегка улыбнулась. — Ты все верно рассказал, хоть и преуменьшил ситуацию, но для того, чтобы исключить потерю памяти окончательно, мне необходимо задать тебе еще пару вопросов. Какой сейчас год? — Две тысячи девятый, — быстро ответил Драко. — Твой день рождения? — Пятое июня одна тысяча девятьсот восьмидесятого. — Нынешний Министр магии? — Бруствер. Закончив опрос, Гермиона поднялась со стула и поправила его капельницу. Она влила немного обезболивающего зелья в пакет с физраствором и слегка покраснела, когда услышала стон облегчения, слетевший с губ Драко. — С помощью магического щита ты пытался блокировать взрывную волну, пока другие авроры покидали поле боя, но тебя отбросило назад, и ты приземлился на руку, сломав ее, — произнесла Гермиона, не зная, почему она решила напомнить Малфою о его героических действиях. — Осколки взрывной волны попали тебе в глаз, но, к счастью, глубоко не вошли и не причинили каких-либо повреждений, кроме… Она прикусила губу, грустно глядя на него и не зная, как он воспримет новость. Малфой повернул голову и посмотрел на нее здоровым глазом. — Кроме? — спросил он, ожидая, что Грейнджер закончит предложение. — Ты лишился глаза, но специалист успешно имплантировал тебе протез. И еще… у тебя останется довольно большой шрам на левой стороне лица. Она ждала, что он вот-вот взорвется от гнева или раздраженно застонет. Сделает что угодно, чтобы выразить свои эмоции. Но ничего не последовало. Вместо этого он долго смотрел на нее, время от времени моргая, прежде чем наконец повернул голову и уставился перед собой. Драко закрыл глаз, его лицо полностью расслабилось, пока он свыкался со своей новой реальностью. — Хорошо, — мягко произнес Малфой. — Точно? — немного смущенно спросила Гермиона, и Драко вновь посмотрел на нее. — Я не умер. И другие остались живы, верно? — сказал он. Гермиона удивилась тому, как ему удается оставаться таким спокойным. Малфой, который гордился своей внешностью, излучая непоколебимое высокомерие одним своим видом, ничуть не заботился о том, что у него на лице до конца жизни будут очень заметный шрам и искусственный глаз. Она была слегка шокирована, но потом отругала себя за такую реакцию. Малфой был взрослым мужчиной, у него теперь другие приоритеты. Конечно, ему все равно. — Да-да. Все живы, и все благодаря тебе, — ответила Гермиона, затем покачала головой, ей вдруг стало неловко от того, что она похвалила его. — В ближайшие несколько дней придет специалист, который расскажет тебе о протезе и о том, как ухаживать за ним. Имплант практически не отличается от твоего глаза. Ты не будешь выглядеть как Аластор. Гермиона прочистила горло, не понимая, зачем ей захотелось успокоить его, ведь казалось, что Малфой совсем не переживал. — В ближайшие несколько недель ты будешь на больничном. Тебе не стоит перегружать мозг, тело и, уж тем более, новый глаз. Так что никакого чтения, никакого яркого света, никаких наклонов и поднятия тяжелых предметов. У тебя могут случаться приступы тошноты. Я выпишу тебе настойку от рвоты, принимать ее необходимо сразу после еды. — Тебе что-то нужно? Подушки, одеяло, еда? — спросила она, положив диагностическую карту Малфоя на место, на что он лишь отрицательно покачал головой. — Хорошо, медсестры будут периодически навещать тебя. Твоя мать была здесь вчера, когда тебя перевели из реанимации, и сказала, что вернется сегодня. Зови, если тебе что-нибудь понадобится. Гермиона была на полпути из палаты, когда он окликнул ее хрипловатым голосом. — Грейнджер. Она остановилась и обернулась, встречаясь с ним взглядом. — Да? — спросила девушка, заправляя за ухо выбившийся локон. Драко молча смотрел на нее. Его взгляд медленно скользил по ее напряженному лицу. Гермиона прикусила внутреннюю сторону щеки, заставляя себя успокоиться. Затем он медленно закрыл глаз, вероятно боль во всем теле полностью рассеялась. — Спасибо. Гермиона обрадовалась, что ранее приглушила свет, ведь ему не стоило видеть, как от его благодарности заалели ее щеки. — Всегда пожалуйста, Малфой.***
Прибывший специалист рассказал о том, что необходимо и чего нельзя делать в течение следующих трех недель реабилитации. Нарцисса Малфой, навещавшая сына почти каждый день, суетилась вокруг него и постоянно высказывалась по поводу его внешности. — Он ведь будет выглядеть нормально? — А можно ли что-нибудь сделать со шрамом? — Вы даете ему правильные лекарства? Он ужасно выглядит. Я хочу увидеть ваши дипломы об образовании. — Я читала, что существуют современные методы лечения, позволяющие уменьшить шрам. Мы можем попробовать их? Гермионе хотелось закатить глаза на каждый вопрос, но, к ее большому счастью, доктор Октенхайм, специалист который вживил протез, очень хорошо справлялся с расспросами Нарциссы. Несколько раз даже Драко приходилось просить мать успокоиться, заверяя ее, что ему все равно, как он выглядит. Со времен окончания Хогвартса его характер сильно изменился: Малфой стал более спокойным, даже скромным. В любых ситуациях он старался проявлять сдержанность. Благодаря таким изменениям Драко получил работу в Аврорате и быстро прошел путь от простого аврора до помощника руководителя по особо важным делам. Что, в свою очередь, привело к дружбе между ним и Гарри. И что еще более удивительно, Драко хорошо общался с Роном. Гермиона часто встречала Малфоя в компании своих друзей за обедом, виделась с ним в пабах и на вечеринках по случаю дня рождения кого-нибудь из их общего окружения. Хоть Драко специально и не привлекал к себе внимание, его сложно было не заметить. Он излучал уверенное спокойствие, притягивающее всех, в том числе и Гермиону. Встревоженный голос Нарциссы вырвал Грейнджер из собственных мыслей. Женщина с ужасом смотрела на доктора Октенхайма, после того, как специалист объяснил ей, как именно нужно чистить протез. — Вы имеете в виду… мне придется вынуть его глаз? Мельком взглянув на них и ухмыльнувшись, Гермиона продолжила снимать повязку с лица Драко. Ей нужно было подготовить его к выписке, запланированной на сегодня. — Да, миссис Малфой. Это для того, чтобы он не подхватил инфекцию. Дважды в день, утром и перед сном, вы будете вытаскивать протез и чистить его. Также необходимо протирать саму глазницу внутри. В течение первых дней после выписки шрам будет немного кровоточить. Засохшую кровь придется вычищать, — объяснял специалист. Нарцисса побледнела еще больше и резко положила руку на живот. — А Драко не может делать это сам? У него же функционирует одна рука, — возразила она. — Одной рукой это сделать сложнее, так как придется оттягивать кожу, а потом доставать сам имплант. Ему понадобится помощь, пока не срастутся кости на второй руке. Они начали обсуждать все возможные варианты. Гермиона сосредоточилась на бинтах, разговор Нарциссы и доктора становился для нее все тише и тише. Она аккуратно разрезала материал, стараясь не задеть кожу и не причинить лишней боли Драко. Даже после снятия повязки веки на поврежденном глазу он держал закрытыми. Затем Гермиона пробормотала заклинание, чтобы один за другим убрать темные швы, которые шли по левой стороне его лица ото лба и до самой скулы. Малфой терпеливо сидел, не шевеля ни единым мускулом. — Подними голову, — попросила она. Рука Гермионы машинально легла на его подбородок, чтобы слегка приподнять. Она сделала шаг ближе и уперлась бедрами в его колени. Когда он медленно раздвинул ноги, сердце Гермионы пропустило удар. Его кожа была такой теплой, а покрытые щетиной щеки оказались очень мягкими, ей отчаянно захотелось сильнее приблизиться к нему и еще раз прикоснуться. Немного смутившись от собственных мыслей, Гермиона продолжила методично снимать швы и услышала, как Нарцисса задала совсем неуместный вопрос. — Неужели ничего нельзя сделать с его шрамом? Он такой… огромный. Гермиона взглянула на миссис Малфой через плечо, не веря, что именно это волновало женщину больше всего, а не тот факт, что ее сын чуть не умер. — Боюсь, что нет. Сейчас он ярко-красный, но со временем побледнеет, — сказала Грейнджер, снимая последний шов. Утилизировав его, Гермиона сильнее запрокинула голову Драко и нанесла мазь на основе экстракта бадьяна на его шрам нежными массирующими движениями. — С завтрашнего дня в этой мази нет необходимости, но если будут боль или стянутость, используй разогревающий бальзам. Просто нанеси его и помассируй, — мягко сказала Гермиона, получив кивок в ответ. Она нахмурила брови, пытаясь сдержать румянец, пока втирала мазь в его кожу. Их лица были очень близко друг к другу. Гермиона ощущала его размеренное дыхание и почувствовала, как он вздрогнул. — Тебе больно? — дрожащим голосом спросила она. — Нет. Все хорошо, — его веки затрепетали, и Драко судорожно выдохнул. Его хриплый голос вибрацией прошелся по телу Гермионы, и она неохотно сделала несколько шагов назад. Нарцисса и мистер Октенхайм внимательно осматривали лицо Драко. — Все такой же красивый парень, — сказал доктор. Гермиона не могла не согласиться, но промолчала. Шрам Драко был немного изогнутой формы, фиолетово-алого цвета, но, к удивлению, очень хорошо сочетался с его фарфоровой кожей. А вот его имплант… Он заставлял Гермиону краснеть каждый раз, когда она смотрела на Драко. Правый глаз Малфоя от природы был бледно-голубого цвета, в тусклом свете даже казался синим, а вот новый — серебристо-белым. Такой контраст нравился Гермионе. Он напоминал ей о летней грозе, когда небо все еще оставалось ярко-голубым, но надвигающиеся зловещие серые тучи предупреждали о дожде. Гермиона думала, что Малфой все еще был непростительно красив, и с ужасом поняла, что он заметил, как она без доли смущения разглядывала его. — Свяжитесь со мной, если у вас возникнут проблемы. Но вынуть имплант довольно просто, позвольте мне показать вам. Целительница Грейнджер, у вас есть дезинфицирующее средство? — А? О. Да, вот оно, — произнесла она, направляясь к столику за медицинскими принадлежностями, а затем вновь подошла к Драко. Нарцисса внимательно следила за всеми манипуляциями Гермионы. — Указательным и большим пальцами раздвиньте веки, а второй рукой немного сдавите протез. Вы услышите щелчок и сможете спокойно достать его, — объясняла Гермиона свои действия, пока извлекала имплант и чистила глазницу. Она повернулась к Нарциссе и ждала, когда та подойдет и проконтролирует процедуру. Вот только миссис Малфой начала учащенно дышать, ее глаза расширились, и Гермионе даже показалось, что Нарцисса сейчас рухнет в обморок. Женщина отвела взгляд и поднесла руку ко рту. — Мне очень жаль, но я не смогу это сделать. Боюсь, меня стошнит при виде дыры в голове моего сына. Нахмурившись, Гермиона аккуратно вставила чистый протез обратно в глазницу. И Драко сразу же закатил глаза, смотря на мать. Его имплант казался таким естественно нормальным, цветовые гаммы обеих радужек дополняли друг друга. — Кто-нибудь еще сможет помочь вам, мистер Малфой? Друг или девушка… — Нет, больше никто, — быстро ответил Драко. Доктор Октенхайм тяжело вздохнул. — Тогда ваш единственный выход из сложившейся ситуации — нанять сиделку. Не думаю, что кто-то из медперсонала Святого Мунго сможет приходить и утром, и вечером для проведения процедуры. Миссис Малфой, вы уверены, что не справитесь сами? Может… — Нет. Совершенно точно нет. Мы наймем сиделку, — покачав головой, решительно заявила Нарцисса. — Не хочу, чтобы в моем доме находился посторонний. Я точно не смогу сделать это сам? — обратился к специалисту Драко, скорчив страдальческую гримасу. — Наверняка потребуется множество попыток, чтобы извлечь протез одной рукой, а это может привести к раздражению кожи вокруг глазницы. Я уточню, есть ли у нас свободный медперсонал, способный… — Я могу помочь, — внезапно сказала Гермиона. Слова слетели с ее губ, прежде чем она успела осознать их смысл. Три пары глаз уставились на нее, отчего шея девушки покраснела. — Я работаю семь на семь. Следующая неделя у меня выходная. Задержав дыхание, Гермиона ждала, пока хоть кто-то отреагирует на ее предложение. Обычно она не вызывалась помогать пациентам на дому, но надеялась, что Малфои об этом не знали. Но стоило ей взглянуть на Нарциссу и Драко, она усомнилась в этом. Воцарилась тишина. Нарцисса наклонила голову и изучающе смотрела на Гермиону. Доктор Октейнхайм излучал радость, ведь ему больше не надо было искать решение появившейся проблемы. А Драко… выражение его лица было безучастным. Шрам и протез придавали ему грозный вид, но Гермиона знала, что это всего лишь устрашающий фасад, за которым Малфой скрывал свои истинные эмоции. — Спасибо за помощь, целительница Грейнджер. Вы уверены, что это не доставит вам хлопот? — Нарцисса заговорила первой, тон ее голоса стал весьма почтительным. — Нет. Конечно, если Малфой не против, — сказала она и заметила, как дернулись уголки губ Драко. — Я не против, — произнес он, встав с больничной койки. — Во сколько мне ждать тебя завтра? — В восемь утра, — ответила Гермиона. — Отлично. Я открою камин к твоему приходу. Спасибо вам обоим за все. Нужно ли мне еще что-то знать перед тем, как я покину больницу? — спросил Драко, пока его мать собирала вещи. Специалист вручил Малфою список товаров, необходимых к приобретению в аптеке больницы, и бумаги для следующего осмотра. Нарцисса поблагодарила доктора Октейнхайма и Грейнджер. Взгляд миссис Малфой задержался на Гермионе чуть дольше, когда она пожимала ей руку на прощание. Это было похоже на тест, и девушка не была уверена, провалила она его или прошла.***
Ровно в восемь утра Гермиона зашла в камин и выкрикнула адрес. Появившись в доме Малфоя, она с удивлением обнаружила, что его обитатель уже проснулся и ожидал ее с кружкой чая в руках. Драко заметил ее и подошел, чтобы поприветствовать. — Доброе утро, — хриплым голосом сказала она. — Ты готов? Думаю, нам стоит пройти в ванную, чтобы ничего не запачкать. Нарочито серьезный тон голоса помогал ей справляться с волнением. Драко кивнул и направился к одной из дверей дальше по коридору. Даже ванная комната Гермионы была в разы меньше, чем его гостевой санузел. Для чего одинокому мужчине комнаты таких масштабов? Он молчал, наблюдая за ее действиями и ожидая дальнейших указаний. — Ладно, садись на унитаз, — оглядев комнату, скомандовала Гермиона. Она взяла ватные диски, а Драко достал специальную сыворотку и положил ее около раковины. Подчинившись приказу Гермионы, он уселся на унитаз. Его рука, скованная гипсом, была прижата к животу, а вторая безвольно болталась возле его бедра. Драко выглядел очень расслабленным. Уютным. И даже милым. Гермиона ужаснулась этой мысли и тряхнула головой. Разложив все необходимое для обработки протеза, она впервые за утро стала внимательно рассматривать лицо Малфоя. Гермиона приблизилась к нему, и он сразу же раздвинул ноги, позволяя ей подойти ближе. Она обхватила его подбородок рукой, приподнимая голову вверх. — Готов? — шепотом спросила она, глядя ему в глаз. Контраст серебристой и бледно-голубой радужек завораживал ее, и только когда Драко пробормотал отрывистое «да», Грейнджер вспомнила, что должна была делать. Раздвинув веки указательным и большим пальцами, она замерла, Малфой слегка поморщился и зашипел. Его шрам еще заживал, и кожа вокруг него была очень чувствительна. Достав имплант, Гермиона отступила, чтобы взять ватный диск, и почувствовала, как покрывается мурашками от потери источника тепла в виде тела Малфоя. Не было необходимости снова приближаться к нему, поэтому она держалась на расстоянии, пока чистила глазницу. — Скопилось немного сукровицы, но ничего страшного в этом нет. Как ты чувствовал себя, когда проснулся? — спросила Гермиона, наклоняясь, но не сильно, даже сидя Драко был довольно высоким. — Все болит. А голова просто раскалывается, — ворчал он. — Ну, тогда пока лучше тебе спать без протеза, но с повязкой, — сказала Гермиона, беря новый ватный диск. — В ближайшие дни со шрама начнут сходить корочки, постарайся сильно его не чесать. Если что, я могу принести тебе мазь от зуда. — Спасибо, — поблагодарил Малфой, рассматривая бледно-голубым глазом ее смущенное лицо. — Прости, что доставляю тебе неудобства. — Ничего страшного. Эта неделя у меня выходная. И я трачу на тебя всего лишь десять минут в день, — улыбнувшись, произнесла она. — На большее мне и рассчитывать не стоит. Не хотелось бы слушать комментарии матери по поводу моей внешности каждый день. Уверен, ее бы стошнило от такого зрелища, — вздохнув, он встал и подошел к зеркалу. Гермиона выбросила мусор и наблюдала, как Малфой рассматривал зияющую дыру в своей голове и свыкался со своей новой внешностью. Момент показался ей очень личным, и она прикусила губу, гадая задели ли его слова матери. — Ты неплохо выглядишь. Точнее… имплант отлично подобрали, он практически не отличается… И шрам не делает тебя… уродливым, — пробормотала Гермиона, проклиная себя за сбивчивую речь. Натянув эластичную повязку на лицо, Драко встретился с ней взглядом в отражении. На его губах появилась едва заметная ухмылка. — Неплохо? — повторил он. Гермиона просто пожала плечами, безуспешно изображая равнодушие. — Это комплимент? — повернувшись к ней лицом, поинтересовался Малфой. Он был совсем близко. Затаив дыхание, она ощущала тепло исходящее от его тела и начала тараторить. — Нет, то есть да… Ты все еще выглядишь… как обычно… Твое лицо… оно… — Спасибо, Грейнджер, — прервал ее Драко, прислонившись бедрами к раковине. Гермиона чувствовала, что ее лицо пылает. Она выставила себя посмешищем, и теперь ей пора было уходить. Гермиона мешкала, опустив взгляд на свои покарябанные пальцы, а затем вновь посмотрела на Малфоя. — Тебе еще что-то нужно? Он вздохнул, запрокинув голову. — Вообще-то да. — Драко оттолкнулся от раковины и вышел из ванной, Гермиона последовала за ним. — Есть ли что-нибудь, чем я могу заняться, чтобы не напрягать мозг и зрение? Как я понял, выбор у меня не особо большой. — Ну, — озадаченно начала она. — Ты можешь гулять, готовить, слушать музыку или аудиокниги… — Что такое аудиокниги? — спросил он, и Гермиона улыбнулась, радуясь его заинтересованности. — Люди записывают свой голос, пока читают вслух, чтобы другие могли слушать книги, а не читать. Это маггл… — Принеси их. — Драко поспешно перебил ее, а затем добавил. — Пожалуйста. Гермиона впервые видела его таким нетерпеливым. — Хорошо… Какие книги ты любишь? — спросила она, вытаскивая из сумки блокнот, чтобы записать его предпочтения. — Любые. Мне все равно. Принеси их сегодня вечером, если сможешь, — попросил Драко, когда они остановились у камина. — Без проблем. Я вернусь в восемь, — сообщила Гермиона, затем схватила горсть летучего пороха и оставила Малфоя в одиночестве на целый день.***
— Какие книги ты принесла? — спросил он, едва Грейнджер переступила порог. — Привет. Фантастические, исторические и приключенческие. Даже прихватила ужасы и мифологию. Всего понемногу, — проговорила она, удивляясь его рвению. Вероятно, Малфой умирал от скуки целый день. Гермиона подошла к приставному столику у стены и достала из расшитой бисером сумки магнитофон. Она принесла по меньшей мере двадцать пять различных кассет. И когда Грейнджер начала вытаскивать их по одной, ее щеки алели все сильнее. Малфой терпеливо наблюдал за ней, но приподнял одну бровь, отчасти забавляясь, отчасти удивляясь. — Покажи мне, как этим пользоваться, — попросил он, и Гермиона кивнула, настраивая прибор. — Вот этот символ, — она указала на устройство. — Открывает отсек, куда помещается кассета. Затем ее надо вставить так, чтобы отверстия совпали, а потом слегка надавить на нее до щелчка. Когда Гермиона закрыла крышку, кассета встала на свое место, и от странного звука Драко дернулся. — Потом нажимаешь вот на эту кнопку — треугольник, — и начнет воспроизводиться звук. Вот и все. Если ты хочешь послушать другую книгу, просто нажми на эту кнопку, крышка откроется, ты сможешь вытащить кассету и вставить новую. Гермиона подняла глаза и увидела, что Драко нахмурился и слегка надул губы. Он протянул вперед здоровую руку и нажал на кнопку воспроизведения. — Настырный сукин сын, — подумал Джек Торранс. Гермиона улыбнулась, затем быстро нажала на паузу. — Эта кнопка ставит повествование на паузу. Нажав на «Пуск», ты продолжишь с того места, на котором остановился. Кнопки сбоку регулируют громкость, а эти предназначены для перемотки. Если ты что-то упустил или хочешь промотать вперед, используй их. Будут еще какие-нибудь вопросы? — спросила она, когда Драко взял в руку контейнер, в котором находилась кассета. — Что это за книга? — О, она называется «Сияние». Это ужасы. Ее автор пишет одни из самых лучших страшных историй, — нервно объяснила Гермиона, наблюдая, как Драко снова нажимает на кнопку воспроизведения. — В Уллмане было пять футов пять дюймов, и двигался он с той суетливой, раздражающей быстротой, что присуща исключительно толстячкам небольшого роста. Малфой нажал на паузу, улыбаясь и видимо мысленно радуясь, что разобрался с устройством. — Если у тебя возникнут какие-либо вопросы или проблемы с ним, дай мне знать, — сказала она, мельком окинув Драко взглядом. На нем была все та же одежда, что и утром: спортивные штаны и хлопковая футболка с длинными рукавами. Его волосы торчали во все стороны, хотя было похоже, что он пытался их расчесать. — Прости, но ты сегодня принимал душ? — спросила Грейнджер и тут же пожалела об этом, поскольку Драко выглядел явно обиженным. Он отстранился, повернувшись к ней спиной. — Только чистящее заклинание. Трудно переодеваться с помощью одной руки, — пробормотал Малфой, и Гермиона вдруг почувствовала себя идиоткой. Она забыла спросить, нужна ли ему помощь, и вместо этого просто предположила, что он в ней не нуждался, поскольку ни разу не упоминал об этом во время пребывания в больнице. — О! Прости! Ты... — неловко начала Грейнджер. — Твой гипс водонепроницаем. Ты можешь принять душ, а я помогу... тебе переодеться. А потом почищу имплант. Она просто предлагала помощь, как профессионал своего дела. У нее не было причин смущаться. Но почему-то ее щеки покраснели, а губы пересохли, и ей пришлось их облизнуть, заметив, что Драко повернулся и удивленно смотрит на нее. — Я бы с удовольствием принял душ, — ответил он, а затем развернулся и направился по коридору. — Пойдем, Грейнджер. Ванная комната там. Гермиона последовала за ним, стараясь не обращать внимания на то, как внезапно подскочил ее пульс. В его спальне горело несколько свечей, а в уборной Драко намерено приглушил свет, дабы от него не разболелась голова. Она медленно прошла за Малфоем через комнату в ванную, с трудом встречаясь с ним взглядом. — Так, мне помочь только... с футболкой? Или еще и с... — пробормотала Грейнджер, указывая на его штаны, словно позабыв их название. — Только футболка, — подтвердил Драко, прищуривая глаз и пытаясь понять, она покраснела от смущения или от жара включенного душа. — Хорошо. — Гермиона шагнула вперед и ухватилась за его запястье, оттягивая рукав футболки. Драко освободил руку и прижал ее к боку, ожидая, пока Грейнджер снимет футболку со сломанной. Она потянула ткань вверх, стараясь не задеть травмированную часть лица. Ей пришлось встать на цыпочки, чтобы стянуть футболку с головы Малфоя. Слегка покачиваясь, Гермиона пыталась не коснуться его обнаженного торса. Выдохнув, она отступила назад и положила футболку на раковину, пока Драко снимал повязку с лица. Заметив, что Гермиона замерла, не сводя с него глаз, Драко усмехнулся. — Я собираюсь снять штаны, чтобы принять душ. Если только ты не хочешь остаться на шоу... Глаза Гермионы округлились, когда она поняла, что была поймана за разглядыванием. — Точно! Извини! — вскрикнула она. — Я буду в гостиной, если тебе что-нибудь понадобится... Грейнджер повернулась, чтобы уйти, как раз в тот момент, когда Драко подцепил большим пальцем пояс штанов, немного приспустив их. Она быстро обернулась, и Малфой замер, но не натянул ткань обратно. Штаны свободно болтались на его бедрах, что позволило ей даже в тусклом свете разглядеть полоску волос внизу его живота. Позабыв, о чем хотела сказать, Гермиона молча уставилась на него. Драко ухмыльнулся, а затем приподнял одну бровь. — Что? Тяжело дыша, Грейнджер перевела взгляд на его лицо. — Не... не попадай мылом в глазницу, будет очень жечь, — сказала она и выбежала из уборной, громко хлопнув дверью. Быстрыми шагами Гермиона направилась в гостиную, стараясь сбежать как можно дальше от ванной комнаты и образа полуобнаженного тела. Черт, Драко был очень складно сложен. Большие бицепсы и грудь, достаточно широкая, чтобы на ней мог остановиться «Ночной рыцарь». Гермионе стало стыдно за то, что она разглядывала его тело, но рельефные мышцы живота Драко заставили ее неосознанно сжать бедра. Без сомнения Малфой был красивым мужчиной. Шрам и протез глаза добавляли ему привлекательности? Очевидно. Он выглядел загадочным и опасным, но в то же время от него веяло надменным равнодушием, от которого сходили с ума все ведьмы. Но Малфой и без этого являлся завидным женихом. — Грейнджер, — выкрикнул он из своей спальни. Она поспешно встала, совершенно не веря, что последние двадцать минут размышляла о его теле. — Да? Ты все? — отозвалась Гермиона, шагнув обратно в его комнату. Ее шаги замедлились, и она остановилась в дверном проеме его ванной. Новые спортивные штаны низко сидели на его бедрах. Драко пытался высушить полотенцем потемневшие от влаги светлые волосы с помощью одной руки. Протерев правую сторону лица, он собрал капли с левой стороны похлопывающими движениями, а затем провел полотенцем по груди. В ванной комнате стоял стойкий аромат его геля для душа, и Гермиона решила, что в ближайшее время купит свечу с похожим запахом. В этом не было ничего странного, просто ей очень понравился аромат. — Как... как прошел душ? — спросила она, хватая с тумбы новую футболку. Драко повернулся к ней, все еще пытаясь высушить свои волосы, затем одарил ее широкой улыбкой, от которой у нее перехватило дух. — Освежающе. Кивнув, Гермиона шагнула ближе к нему. — Так, сначала надо продеть сломанную руку, тогда станет легче надеть футболку, — объяснила она, поднося рукав к его пальцам. Натянув ткань на руку Малфоя, Гермиона раскрыла горловину футболки, чтобы помочь ему просунуть голову. Задев костяшками пальцев его влажные шелковистые волосы, она потянула ткань вниз. Он просунул здоровую руку в последнее отверстие и разгладил складки, после чего сел на унитаз. Гермиона взяла ватные диски, проделав ту же процедуру, что и утром. Драко сидел тихо, наблюдая за ее плавными движениями, пока она сосредоточенно наносила сыворотку и очищала его лицо. Грейнджер чувствовала его пристальный взгляд, но изо всех сил старалась игнорировать его, решив заговорить с ним, чтобы отвлечь внимание от ее лица. — Как рука? — спросила она. — Побаливает, — пожав плечами, ответил он, и Гермиона закатила глаза. — Такое случается, когда она ломается в четырех местах, — сострила она. Малфой усмехнулся, опалив своим дыханием ее лицо. — Тебе, скорее всего, придется посещать физиотерапевта, чтобы восстановить функции руки даже после двух недель, проведенных в гипсе. Драко хмыкнул, звук прошелся вибрацией сквозь пальцы Гермионы, удерживающие его подбородок. — Ты будешь предлагать и эти услуги? — поддразнивающе спросил он, но Грейнджер показалось, что в его вопросе прозвучала надежда. — Нет, это не моя сфера деятельности, — ответила она, бросая в раковину несколько использованных ватных дисков. — Как и уход за глазами больных на дому, но все же ты здесь, — произнес Драко, высоко подняв одну бровь. Гермиона вздохнула, прикусив внутреннюю сторону щеки. Они уже обсуждали причины, по которым она решила помогать ему, поэтому проигнорировала его реплику. — Вставить имплант сейчас или утром? Драко усмехнулся, затем повернул голову, чтобы взять чистую повязку. — Лучше утром. Гермиона посмотрела на него, схватив свою сумку и положив одну руку на раковину, чтобы опереться на нее всем весом своего тела. — Завтра ты сможешь носить его только полтора часа, а потом придется сделать повязку на весь оставшийся день, — напомнила она ему о расписании, подумав, что странно, что он хочет вставить имплант утром, чтобы сразу же его снять. Драко пожал плечами, а затем направился к двери. — Может, ты просто вернешься после того, как пройдет полтора часа, чтобы вынуть его? — предложил он, словно это было проще простого. Честно говоря, именно так и было, но из-за необходимости постоянно возвращаться к нему домой в течение дня, Гермиона боялась, что опозорится перед ним еще больше. — Да... Но у меня есть другие дела, — сказала она. — В девять тридцать утра? — удивленно спросил он, садясь на диван и перебирая кассеты с разными аудиокнигами. Гермиона стояла поодаль, желая быть поближе к камину. — Да. В свободные дни у меня есть определенное расписание, чтобы максимально использовать свое время. В девять тридцать я... — Грейнджер замолчала, собираясь рассказать что-то, что может показаться постыдным, по крайней мере, ему. — Я практикуюсь в приготовлении нового рецепта завтрака. Драко уставился на нее, слегка нахмурившись, и Гермиона посмотрела на стол, чтобы отвлечься от его пронзительного взгляда. — И ты не можешь сделать это здесь? Вон там есть прекрасно функционирующая кухня, — сказал Драко, указывая головой в сторону дверного проема. Гермиона была ошарашена его предложением. — Ты... Прости, возможно я неправильно тебя поняла. Ты хочешь, чтобы я готовила завтрак здесь? — произнесла она, чувствуя, что у нее в горле пересохло. — Придешь в восемь, проведешь необходимые процедуры, вставишь мне глаз, потом приготовишь завтрак, а когда закончишь, наступит время снова его вынимать. Все очень просто, только не говори, что не успеешь, — протянул Драко, объясняя все почти снисходительным тоном, который, как он знал, вызовет у нее ответную реакцию. Прикусив губу, Гермиона прищурилась, а затем повернулась и направилась к камину. — Хорошо, увидимся завтра утром, — сказала она, скрываясь в зеленом огне. Победно улыбнувшись, Драко нажал на кнопку «Пуск» на причудливом устройстве.***
Гермиона вышла из камина в полном недоумении от того, как она допустила такое развитие событий. С миской теста и сумкой наперевес она прошла в гостиную, где, как думала, найдет его. Однако Драко готовил чай и заставил ее подпрыгнуть, подкравшись сзади. — Доброе утро. — Его голос эхом отразился от стен. Гермиона обернулась, положив руку на сердце, бешено колотящееся от волнения. — П... Привет. То есть доброе утро. Можно мне поставить это на кухню? — спросила она, махнув головой. Драко взглянул на миску, пытаясь понять, что в ней находится. — Что готовишь сегодня? — поинтересовался он, направляясь в сторону кухни. — Тыквенные булочки с корицей, — сказала она, обеспокоенная тем, что уже покраснела. Гермиона прочистила горло, так как Малфой ничего не ответил. — Может, сначала пойдем в ванную? Они шли молча. Драко занял свое привычное место, а Грейнджер раскладывала необходимые принадлежности. Рутина, которая уже казалась невероятно естественной, несмотря на то, что это был лишь второй день после его выписки. Его ноги раздвинулись, она встала между ними и нежно обхватила его подбородок. — Гноя уже меньше, — пробормотала Гермиона себе под нос. — Заживление идет на удивление быстро и хорошо. — Хвала целителю, — сказал Малфой. Гермиона замерла, уставившись на его здоровый глаз. Сейчас он казался ей темно-синим, а не бледно-голубым как раньше. Она медленно провела языком по своим губам, а затем продолжила обрабатывать глазницу, не зная, как реагировать на искренний комплимент. Взяв в руки имплант, Грейнджер протерла его, затем раскрыла веко Малфоя и вставила искусственный глаз в пазы. Он неестественно закатился несколько раз, прежде чем принять правильное положение. Это напомнило ей фильмы про Хэллоуин, которые она смотрела в детстве. — Все хорошо? — спросила Гермиона, но не отстранилась, желая полюбоваться причудливым цветом его искусственного глаза. Взгляд Драко метнулся к ее лицу. Он понял, что благодаря импланту мог видеть более четко. Малфой различал каждую ресничку на веках Гермионы, а цвет ее глаз, который он раньше принимал за кофейно-карий, на самом деле представлял собой смесь оттенков золотистого меда и сладкой карамели с вкраплениями корицы. — Отлично, — сказал он, не отрывая взгляда от ее глаз, завороженный тем, что существуют так много разных оттенков коричневого. Гермиона мягко улыбнулась, затем наконец отошла, ничего не ответив. Они смотрели друг на друга еще несколько мгновений, прежде чем Драко поднялся на ноги и взглянул в зеркало. Его пальцы скользнули вдоль шрама, массируя плоть на лбу. — Кожа немного стянулась, — сказал Драко, аккуратно касаясь шрама. — Ты не использовал разогревающий бальзам? — поинтересовалась Гермиона, прикусив губу. — Использовал, но он не помог, — ответил Малфой, достав баночку с прозрачным содержимым из тумбочки. — И втирал его, как я показывала? Драко поднял на нее глаза, и Грейнджер подумала, что он вспоминает, как она практически прижалась к нему, обрабатывая зарубцевавшуюся кожу еще в больнице. Трепет пронзил ее вновь. — Да, но мне кажется, что он не дает должного эффекта, — сказал Малфой. Словно потянутая за невидимую ниточку рука Гермионы дернулась вверх, жестом показывая Драко, чтобы он отдал ей бальзам. — Ну, я... — начала Грейнджер, но быстро умолкла, так как ей стало неловко предлагать свою помощь... снова. Встретившись с ней взглядом, Драко вопросительно вскинул брови, ожидая, пока она закончит. — Я могу... помочь тебе. Порой лучше, когда это делает кто-то другой. Гермиона прочистила горло, опустив свой взор на бальзам. Драко секунду наблюдал за ведьмой, прежде чем передать ей мазь, на его губах появилась ухмылка, которую она не заметила. — Но сначала я поставлю булочки в духовку. На их приготовление уйдет сорок пять минут, — сказала Грейнджер, и он кивнул. Пока она ставила противень в духовку, Драко стоял посреди гостиной и ждал ее возвращения. В тот момент, когда она осталась одна, Гермиона покрутила головой из стороны в сторону, а потом закатила глаза от того, что возможность снова прикоснуться к нему вызывает в ней чувство радости. Ей нужно собраться с мыслями, сделать вдох и заставить себя вспомнить, что она профессионал. — В какой позе ты хочешь это сделать? — спросил Малфой, когда она вернулась. Глаза Гермионы округлились от двусмысленности его фразы, и она едва смогла ответить. — Просто... Просто сядь на диван. — Соберись. Действуй профессионально. Не поддавайся эмоциям, — слова звучали в ее голове словно мантра. Драко прошел к дивану, уселся посередине и раздвинул ноги, а Гермиона поспешно встала позади него. — Запрокинь голову назад. Драко выполнил ее указание. Его кадык дернулся, а глаза были прикованы к лицу Грейнджер. Взяв немного бальзама, Гермиона нанесла его на тыльную сторону ладони и растерла указательным пальцем, чтобы быстрее разогреть. Она обхватила его лицо двумя руками и начала нежно массировать фиолетовый шрам. Глаза Драко закрылись при первом же прикосновении, и с его губ сорвался счастливый вздох. Гермиона сосредоточилась на нанесении бальзама, стараясь не обращать внимания на пульсацию между ног. Мерлин, она была такой жалкой ведьмой. Драко не смог сдержать тихий стон, вырвавшийся из его горла. Грейнджер замерла и обеспокоенно посмотрела на него. — Больно? — спросила она. — Нет, продолжай, — приказал Малфой. Драко практически сходил с ума от ее умелого массажа, а также от запаха ее духов. Гермиона нависала над ним. Перед его глазами оказалась ее шея, но, к своему сожалению, он не чувствовал аромата кожи Грейнджер. Лишь слабый сладкий запах цветов и цитруса. Малфой старался тихо вдыхать через нос, наслаждаясь моментом. — Вот и все, — сказала Гермиона, когда убедилась, что бальзам хорошо впитался. Его щеки порозовели, скорее всего, от разогревающего эффекта бальзама, — убеждала себя она. — Лучше? — Намного, — хрипло ответил Драко, его горло сжалось. Отстранившись, она вытерла руки чистой салфеткой. Драко встал и направился к магнитофону, чтобы включить его. Гермиона усмехнулась, когда поняла, что он на третьей главе «Сияния». Должно быть, Малфой слушал вчера вечером, когда она ушла. Вернувшись на кухню, Грейнджер достала миски с заготовленной с вечера глазурью: шоколадной и ванильной. Она размешала их, проверила таймер духовки и решила сделать себе чашку кофе. К счастью, у Малфоя была кофеварка и опьяняюще пахнущие зерна. Вынув булочки с корицей из духовки, полив их глазурью и выпив чашку дымящегося кофе, Гермиона почти забыла, где находилась. Только когда она не смогла найти тарелки, ей пришлось вернуться в гостиную. — Малфой, — позвала она, и он нажал на паузу. — Где твои тарелки? Если ты не возражаешь, я воспользуюсь ими. Встав с дивана, Драко прошел мимо нее, взгляд его серебристо-голубых глаз был направлен перед собой. Он открыл верхний шкафчик, до которого Гермиона не смогла бы дотянуться даже на цыпочках, и достал ей одну тарелку. — Здесь хватит на двоих. Даже на троих. Ты можешь попробовать, если хочешь, — нахмурившись, сказала она, и Малфой уставился на нее, прежде чем взять еще одну тарелку. — Думаешь, они получились вкусными? Ты сказала, что не пекла их раньше, — прокомментировал он, явно дразня ее. — Я абсолютно уверена, — возразила Гермиона. — Готовить их несложно, если следовать рецепту. Молли Уизли назвала меня новым лучшим поваром семьи, — с гордостью продолжила она. Драко нахмурился, глядя на булочку с корицей, которую она лопаточкой положила ему на тарелку. — Ты все еще встречаешься с Уизли? — с усмешкой поинтересовался он. Гермиона подняла взгляд, нахмурив брови. — Нет, мы расстались больше двух лет назад, — сказала она, перекладывая булочку на свою тарелку. Гермиона протянула ему вилку, с любопытством наблюдая, как Малфой надламывал ею булочку, затем подносил кусочек к носу, а потом направлял его в рот. Медленно жуя, он отломил себе еще один кусок и поднес его ко рту, едва проглотив первый. — Как тебе? — нетерпеливо спросила Гермиона. — Хорошо, — пробормотал Драко с набитым ртом и кивнул, глядя на угощение. Грейнджер улыбнулась, наблюдая, как он запихивает в рот все новые кусочки, зачерпывая вилкой растекшуюся по тарелке глазурь. — Просто хорошо? Ты уже половину съел, — прокомментировала она, и это привлекло его внимание. Драко медленно перевел взгляд на нее. — Она маленькая. В следующий раз сделай побольше, — сказал он, схватив еще две булочки. Наблюдая за тем, как Малфой покидал кухню, Гермиона размышляла над его словами. В следующий раз. Он хотел, чтобы в следующий раз, когда Гермиона придет, она снова готовила. Ей понравилась эта идея. Присоединившись к нему в гостиной, она удивилась, увидев, что одна булочка с корицей была наполовину съедена, а другая полностью исчезла, но не стала ничего комментировать. Вместо этого Грейнджер ела в тишине, наслаждаясь спокойной атмосферой, пока Драко слушал аудиокнигу, причем ту часть, в которой рассказывалось о недавнем скандале, произошедшем в отеле. Гермиона взяла еще одну булочку, а оставшиеся положила в холодильник для Драко, ведь ей совсем не хотелось забирать их домой, чтобы не переесть сладкого. Когда она вернулась, Драко нажал на кнопку «Пуск», и запись продолжилась с того момента, на котором остановилась, когда Гермиона вышла из комнаты. Было приятно осознать, что Малфой подумал о ней. Прежде чем проанализировать все произошедшие события этого восхитительного утра, Гермиона взглянула на часы и поняла, что ей пора уходить. Она помыла посуду и расставила ее по местам, а затем подошла к Драко. — Готов? — спросила она. — К чему? — замешкался он. — Уже девять тридцать. Пора извлечь имплант. Драко бросил взгляд на настенные часы и поджал губы, осознав, что прошло уже полтора часа. — Точно, — выпрямившись, произнес он. — Ты сделаешь это здесь или мне пройти в ванную? — Давай здесь, я просто... Гермиона шагнула к нему, встав между его ног и случайно задев колено бедром. Трудностей не возникло, имплант был помещен в специальный контейнер, и Гермиона схватила сумку и сообщила Драко, что вернется вечером.***
Грейнджер поняла, что ищет поводы остаться с ним подольше. Она суетилась вокруг него, задавала вопросы о руке и глазе, выясняя, не нужно ли Драко от нее еще что-нибудь. Но, в конце концов, ей пришлось направиться к камину для возвращения домой. — Ты на удивление хорошо справляешься для человека, который потерял глаз и чуть не умер, — прокомментировала Гермиона, бросив на него короткий взгляд, пока собирала свои вещи. Малфой молчал. — Как ты себя чувствуешь после всего этого? Драко усмехнулся, пытаясь понять ее мотивы. — Теперь ты мой целитель разума? Грейнджер, ты действительно умеешь все, — подметил он, и Гермиона подумала, что Малфой над ней издевается. — Не хочу лезть не в свое дело. Я просто... Некоторым пациентам трудно перестроиться, особенно после травмы. Не хотела... Тебе необязательно делиться со мной своими переживаниями. Мне просто интересно, как ты справляешься и все ли у тебя в порядке... — затараторила она. Грейнджер боялась взглянуть ему в лицо, но сделав это, заметила восхищение и даже нежность. — У меня все хорошо, — сказал Малфой, проведя рукой по волосам. — Я могу видеть, и это был не первый раз, когда я находился на волоске от гибели. Гермиона кивнула. Целительница в ней снова взяла верх. — Ну, если тебе нужно... У меня есть контакты целителей разума, которые смогут помочь... Твоя мать была немного... резкой, но я думаю, что она просто переволновалась, так что если ты хочешь поговорить об этом, я всегда... — Грейнджер, — сказал он, прервав тираду. Ее рот закрылся, когда Малфой шагнул к ней. — Со мной все в порядке, честно. Я нахожусь в надежных руках, и отдел магического правопорядка предоставляет аврорам бесплатных целителей разума. Я знаю, к кому обратиться, если это понадобится. Спасибо за заботу. Гермиона мысленно выругалась: аврорам оказывали психологическую помощь. Девушка была одним из целителей, помогающих лоббировать появление этой услуги. Грейнджер почувствовала себя глупо, забыв об этом факте, и ее тело обдало жаром смущения. — Какое блюдо ждет меня завтра утром? — спросил он. Гермиона была рада, что Драко сменил тему. — Крабовые котлеты с яйцами пашот, — ответила она, и Малфой вскинул брови, впечатленный и слегка взволнованный. — Звучит сложно. Ты уверена, что справишься? Грейнджер, всегда готовая принять любой вызов, задрала подбородок и почувствовала, как уголки ее рта слегка приподнялись. Предыдущее краткое унижение было забыто. — Я умею готовить и более сложные блюда и редко разочаровываю. Кивнув, Малфой посмотрел на нее своим бледно-голубым глазом, в то время как другой скрывала повязка. — Я заметил. А еще он заметил, что ее щеки порозовели. Гермиона же не могла понять, почему радужка его глаза потемнела. Ей даже показалось, что Драко заигрывал с ней. Не выдержав напряжения, она натянуто улыбнулась и сказала: — Спокойной ночи, Малфой. — Сладких снов, Грейнджер, — ответил он низким голосом. Гермиона поспешно схватила летучий порох, не желая оставаться в его квартире больше ни секунды, так как была уверена, что в конце концов опозорится еще сильнее.