Your last Sunday

      «… Лес был темен и пуст. Не шелестела листва, не шумели птицы. Тишина сковывала, поражала своей торжественностью. Совсем, как в церкви, на церемонии её венчания много лет назад. Вайолет шла в гордом одиночестве, ступая босыми ногами по прохладному ковру из багульника. Листья и ветви сплетались над ее головой, погружая чащу в полумрак.       В конце аллеи возник высокий силуэт в длинном черном плаще. Незнакомец откинул с головы капюшон и произнес несколько фраз, в котором Вайолет с легкостью опознала змеиный язык. Тотчас же вокруг нее зашевелилась трава, раздалось шипение, сначала тихое, почти неслышное, а потом все громче и громче. Женщина повернула голову вбок и увидела змей всех видов и размеров. Ужи, гадюки, медянки, кобры — они собрались по двум сторонам дороги и шипели, приветствуя ее, свою новую королеву. Она не понимала ничего из того, что происходило, пока мужчина в конце аллеи не рассмеялся ледяным, пронзительным смехом, в котором не было ничего человеческого. Шипение змей становилось все громче, они славили свою королеву, блеск ее молодости и красоты, ее добродетель и благородство, пока Лорд Волан-де-Морт не велел им замолчать.       Как загипнотизированная Певерелл шла по аллее, с каждым шагом приближаясь все ближе и ближе, пока мужчина не подошел к ней и сам не подхватил ее на руки. Он прошипел еще несколько фраз, змеи тотчас же расползлись.       Невеста Полоза. Повелительница змей. Вайолет не пыталась вырваться, он шел слишком быстро, не давая ей опомниться, а в багровых, змеиных, зрачках горело адское пламя. Он не произносил ни слова, когда нес ее по лесу, только смотрел, властно, требовательно. Полоз. Наследник Слизерина. Реалии и легенды соединились в одно целое.       Его ладони на спине, талии, бедрах, груди. Даже сквозь ткань Певерелл ощущала, как на ее теле остаются невидимые ожоги от его прикосновений…»       Женщина вскрикнула, дергаясь всем телом, и резко распахнула глаза. Правда потом снова их закрыла, потому что яркий свет слишком резко отозвался неприятной болью. Это было всего лишь сон.       В окно пробирался луч заходящего солнца, а в воздухе разливался тонкий аромат роз и гардений. Сквозь сон Вайолет ощутила прохладу шелковых простыней. И, что удивительно, эта постель была явно больше и мягче, чем та, на которой она спала дома или в своем убежище в чемодане. И это удивляло, потому что обстоятельства ее похищения были несколько… странными и пугающими.       Певерелл ожидала сырого подвала, крыс, холодного камня, грязной соломы, но, стоило ей открыть глаза, женщина застыла. Она лежала посреди большой кровати с изумрудным балдахином, одетая в длинную сорочку, открывающую тоненькие плечи. Неподалеку, на стуле лежала ее одежда, аккуратно сложенная, на прикроватной тумбочке в вазе стоял букет белых роз и гардений. Около него лежала ее палочка и свиток пергамента.       — Здравствуй, Ленора. — хриплый женский голос заставил Вайолет повернуться влево и опешить. В кресле напротив нее сидела Беллатриса Лестрейндж и, на удивление, тепло и дружелюбно улыбалась. — Ты… — прошептала Вайолет, чувствуя, как сердце забилось в бешеном ритме где-то в груди. — Тебе нечего бояться. Ты в безопасности. — Медленно, точно непослушному ребенку, говорила Белла, — Здесь все твои друзья и никто не причинит тебе вред. — Где я? — хрипло спросила Певерелл, сжимая в кулаки трясущиеся ладони. — Ты в нашем доме. В моем и моего мужа Родольфуса. Ты его помнишь? — Да… — Успокойся. — Беллатриса легко отметила, как побелела от ужаса несостоявшаяся миссис Блэк и как дрожат ее пальцы. Она поднялась со своего места, подошла к кровати, аккуратно помогла Певерелл сесть, подняла повыше подушки. А потом подала ей стакан с водой. Это помогло, Вайолет сделала пару глотков и откинулась назад. — Вот так. — Белла убрала стакан, — Ты проспала двенадцать часов, милая. Тебе лучше не делать резких движений. Этот кретин Долохов переборщил с дозировкой зелья. Он уже наказан. Сейчас я помогу тебе встать и подготовиться к ужину. — К ужину?! — Певерелл ахнула. Непонятно, что пугало ее больше всего — обстановка спальни, судя по всему, это были одни из трех самых лучших покоев в замке; наказание Долохова за, казалось бы, мелкий пустяк; или ласковый голос Беллатрисы Лестрейндж, одной из самых опасных последовательниц Лорда Волан-Де-Морта. — Да, разумеется. — Беллатриса. Почему я в гостевых покоях, а не там, где обычно вы держите пленников? — выдохнула Вайолет, все еще с трудом понимая, что происходит. Лестрейндж же проигнорировала этот вопрос и все тем же ласковым голосом произнесла: «Ленора… А кто тебе сказал, что ты пленница? Ты же наша гостья. Моя, Родольфуса, Рабастана… Вечером к тебе приедет Нарцисса, она будет очень рада увидеть тебя снова…» — Белла. Не притворяйся. — тихо сказала Вайолет, — Ты рада, я знаю, но все же… Почему? Это «Он» захотел? — Лестрейндж вздрогнула. От ее внимания не укрылось, каким блеском горели глаза повелителя, когда он нес Певерелл на руках по коридору. — А ты совсем не изменилась. — с горькой усмешкой сказала Лестрейндж, — Твоя проницательность, как и когда-то, видит все. Да. Темный Лорд позовет тебя после ужина. Очень прошу тебя, будь благоразумной. А теперь позволь, я помогу тебе подняться. — Беллатриса взяла женщину за обе руки, помогая встать.       Вайолет чуть пошатнулась, каждое движение причиняло только слабость, но спустя несколько секунд ноги все же привыкли к опоре. Беллатриса осторожно довела ее до небольшой дверцы, за которой обнаружилась превосходная ванная комната флорентийского мрамора. Душ помог привести мысли в порядок, а привычное ей синее платье до колен с аккуратным вырезом, придало сил. Вайолет торопливо оделась, расчесала волосы, оставляя их свободно струиться по плечам, и подошла к вазе, около которой лежал свиток пергамента, заполненный острым, безукоризненным почерком. Под пергаментом лежало кольцо с небольшим ярко-алым рубином, гранатового оттенка.       «Уважаемая леди Вайолет. Л. Певерелл!» — гласило письмо, — «Надеюсь, Вы спали прекрасно и что Вас устроили самым лучшим образом. Осмелюсь выразить надежду, что Вам понравился мой подарок. Вы увидите его под пергаментом.        На Вашу комнату и Ваш чемодан наложено сильное антитрансгрессионное заклинание. Это на случай, если вдруг Вы захотите сбежать. Хотя я полагаю, Вы не пойдете на этот бессмысленный и совершенно никчемный шаг, поскольку Ваши друзья из «Ордена Феникса» уже получили известие о том, что одинокая учительница Вайолет Л. Уолси скончалась от остановки сердца в своем доме.       Я не забыл о Вашем здоровье, леди. Даю Вам свое слово, что Ваш доктор, мисс Хелен Осборн, будет доставлена к Вам в любом случае ухудшения Вашего состояния.       Очень прошу Вас быть благоразумной, моя дорогая леди Певерелл. В противном же случае, с Вашими детьми, в приюте святой Хельги, может произойти любой несчастный случай.       После ужина, который устроен в честь Вашего прибытия, Вы получите ответы на все интересующие Вас вопросы.       Осваивайтесь в Вашем новом доме, леди Певерелл. Здесь все Ваши друзья, избранные, благородные и достойные Вашего общества. Вас сопроводят в столовую, как только Вы будете готовы. Лорд Волан-де-Морт.»       Вайолет дрожащими руками положила пергамент. Теперь все было ясно. Женщина взяла в руки перстень. Цвет камня напомнил ей о зернах граната, которые Аид заставил проглотить Персефону, чтобы она не могла навсегда покидать царство мертвых. Какая ирония… Тщательно одевшись, Певерелл замерла около окна, глядя на холмы, когда ее мысли прервал робкий стук в дверь и писклявый голос в коридоре.       — Леди Певерелл, мне велено сопроводить Вас к ужину. Вы уже готовы? — спросил мужчина за дверью. Вайолет открыла дверь и обомлела, узнавая в потрепанном невзрачном человечке Питера Петтигрю, погибшего много лет назад. — Здравствуй… Питер. — прошептала Вайолет. — Значит, ты тоже…              Она увидела, как он изменился в лице, как старательно отвел взгляд, пряча внушительный синяк под левым глазом и перевязанную правую руку. А левая казалась какой-то неестественной, точно сделанной из жидкого серебра. — Темный Лорд накажет меня, если Вы опоздаете. — пропищал Хвост, стараясь не смотреть на бывшую однокурсницу. — Прошу, идите за мной. Странная грусть дотронулась до её сердца в этот момент. Питера было жаль и Вайолет не стала перечить. Темный Лорд был прав в одном. Сейчас у нее не было другого выбора кроме как подчиниться. И хотя душа просила иного, Певерелл лишь сглотнула прежде чем выйти за дверь вслед за Петтигрю.       Они спустились в столовую, залитую светом ламп и свечей. За столом уже сидели хозяева дома, напротив них, на возвышении восседал Лорд Волан-де-Морт, одетый в черную мантию. Увидев фигурку Вайолет, он поднялся со своего места, взмахнул палочкой, наколдовывая рядом с собой точной такой же стул-возвышение. — Ты можешь идти, Хвост. — велел маг, не отрывая глаз от Вайолет. Питер поклонился и тут же исчез в одной из дверей. — Прекрасно. Добрый вечер, леди Певерелл. — произнес маг, изображая на своем змеиноподобном лице подобие улыбки, от которой Вайолет чуть вздрогнула и побледнела. Больше всего на свете ей хотелось сбежать отсюда. Броситься прямо в закрывающиеся за её спиной двери. Но женщина взяла себя в руки. Буквально заставила посмотреть на него еще раз. — Милорд. — ее голос против воли чуть дрогнул, она учтиво склонила голову. — Вы выглядите отдохнувшей. Сон пошел Вам на пользу. Садитесь, — мужчина указал ей на созданное кресло, — Присоединяйтесь к нашему милому обществу.       Вайолет посмотрела на Беллатрису, та едва заметно кивнула ей, тогда Певерелл послушно села рядом с Волдемортом. Последний все это время не отрывал взгляда с ее стройной фигуры, тонкой шеи, свободно струящихся по спине медных локонов, которые еще ярче выделялись на темно-синей ткани платья.       Стоило ей только сесть, как услужливые домовики тут же подали еду, словно по щелчку невидимых пальцев. Ужин на удивление прошел в тишине, нарушаемой звоном приборов, когда, закончив трапезу, маг вдруг поднялся со своего места и, внимательно глядя на собравшихся пожирателей, произнес: — Друзья. Как Вы уже заметили, сегодня мы принимаем гостью. Бедняжка Ленора, — на этих словах он не отказал себе в удовольствии и коснулся ее медных локонов, — она запуталась в том, что хорошо, а что вред. Она нуждается в защите и покровительстве, — Вайолет оцепенела от ужаса, не смея даже пошевелиться, а маг продолжал, — Лорд Волан-де-Морт милостив. Он поможет несчастной вернуться на правильный путь и даст столь необходимую… защиту и покровительство. — его голос дрогнул на последних словах. — Милорд, я… — попробовала было вставить слово женщина, но Темный Лорд уже обращался к Рабастану и Беллатрисе: — Бэлла, я бы хотел попросить тебя, чтобы ты скрасила одиночество нашей гостьи. Рабастан, проследи, чтобы леди Певерелл не чувствовала себя здесь неловко. — его голос звучал легко, почти нежно. Но Вайолет чувствовала, что за этим, казалось бы пожеланием, скрыто очень и очень многое. Миссис Лестрейндж и ее деверь послушно кивнули, только глаза Беллатрисы как-то странно блеснули. «Прости меня, Беллатриса. Ты знаешь, как сильно я этого не хотела…» — подумала Вайолет. — А теперь, леди Певерелл, я бы хотел, чтобы Вы составили мне компанию в зимней оранжерее. — точно в доказательство, произнес Темный Лорд, жестом прося женщину следовать за ним. Вайолет послушно зашагала рядом. Как только двери столовой за ними закрылись, оставляя мужчину и женщину в полутемном коридоре, маг посмотрел на Певерелл. — Вы не уложили волосы. Знаете, эта прическа идет Вам гораздо лучше, — заметил он. — Спасибо, милорд. — тихо ответила Вайолет. Тогда маг пошел на еще большую вольность. Ее ладонь исчезла в его руках, он без труда заметил, как затрепетала под кожей жилка ее пульса. — Ну, теперь Вы не сбежите, леди. — сказал он, чуть усмехнувшись, — И не потому, что бежать Вам некуда. Скорее, потому, что Вы сами не пойдете на этот шаг. Я отлично изучил Ваши слабости, леди Вайолет. Вы слишком дорожите своими сопляками. Почему? Вы отказались от удовольствия блистать, но выбрали детей… — «Человек никогда ни от чего не отказывается. Он просто заменяет одно удовольствие другим.» — неожиданно процитировала женщина, вспомнив, как в больнице читала сочинения Фрейда о бессознательном. — Вот как. Интересная точка зрения, Ленора, — маг негромко рассмеялся, открывая дверь в зимний сад, — Прошу Вас, леди.       Они сели на одну из скамеек. Вайолет инстинктивно отодвинулась на край, помня о своей волшебной палочке, что была спрятана в правый потайной карман платья. Маг внимательно смотрел на ее профиль, запоминая черты лица. Так странно, так знакомо…       Когда-то очень давно. Почти вечность назад, он, будучи еще Томом Реддлом, но уже вовсю именовавшимся в волшебных кругах Лордом Волан-де-Мортом, повстречал на своем пути похожую женщину. И в эту самую секунду, Вайолет напомнила ему её. И хотя леди Певерелл несомненно была сейчас гораздо более покладиста нежели та. Другая. Параллели уже были проведены.       Маг, погрузившись в воспоминания, неожиданно поднял взгляд наверх. Где-то там, над их головами, среди мириада звезд мерцала она. Та самая Туманность… — Почему я? — в который раз за этот вечер спросила женщина, перебив его мысли и нотки обреченности сквозили в ее голосе. Лорд Волан-де-Морт усмехнулся, снова коснувшись ее локонов. Непонятно, почему она так рвется убежать, почему она цепенеет от ужаса, только от того, что он сидит рядом. Леди Певерелл здесь. Но, в то же время, далека. Недосягаема, недостижима, так, как была недостижимо хороша для него та, потерянная. — Потому что Вы слишком… — маг неожиданно для самого себя запнулся, стараясь выбирать выражения. При ней не стоило быть слишком резким. Леди была тоненьким и нежным цветком в его руках и малейшее движение уничтожило бы его лепестки. — Вы одиноки. Вы пытаетесь казаться сильной, но, на самом деле, Вы всего лишь маленькая запутавшаяся девочка. Вам необходим защитник, думаю, Вы это понимаете. — сказал Темный Лорд, на что Вайолет резко вскочила на ноги. — Вот как? Вы, стало быть, мните себя защитником? Благородным спасителем, который очистит этот мир от скверны? — спросила она, — Вам известно, какими методами владеют Ваши подчиненные. Да и Вы… Мне не нужна защита. И, уж тем более, Ваше покровительство. — Так, значит? — маг поднялся со скамейки и не прошло и секунды, как она уже стояла, зажатая его руками у стены. Он словно тисками держал ладонью тонкую шейку, не давая отвернуть лицо в сторону, — Посмотри на меня! Ты останешься здесь. — шипел маг, не давая Вайолет сказать и слова, — Ты будешь находиться тут, сколько я пожелаю. Ты будешь выполнять то, что прикажу я. Нравится тебе это или нет. — Империус наложите? — выдохнула Вайолет, пытаясь вырваться. Темный Лорд усмехнулся. Кажется сравнивая её в своей голове с другой женщиной, он всё же оказался не прав. У них гораздо больше общего огня. Леди Певерелл горела и он желал сгореть вместе с ней. Отчаянно желал. — Зачем? Я просто сожгу твой приют вместе со всеми сопляками. А тебя заставлю смотреть, как они будут гореть заживо. Это же всего лишь магловские сиротки, они никому не нужны. — Ты чудовище. — прошипела Вайолет, понимая, что ее все же загнали в угол. Жизнь детей против ее собственной стоит куда больше. — Пусть так. Но ты останешься здесь. И будешь находиться в обществе чудовища. — сказал Волдеморт, другой рукой касаясь ее щеки, поражаясь прохладе кожи.       Это было даже лучше, чем там, в спальне. Маг наслаждался каждой минутой, он ощущал себя хозяином положения, это ощущение абсолютной власти, контроля ситуации — опьяняло гораздо лучше, и тут же требовало большего, гораздо большего. Но еще не время. Леди должна смириться. Должна привыкнуть.       Ладонь разжалась, Вайолет сползла по стеклянной стене оранжереи, тяжело дыша и дрожа от ужаса. Но, не выдержала, разрыдалась. — Тебе бояться нечего. — мягко глядя на нее сверху вниз, сказал мужчина, — Надеюсь, ты сделаешь правильные выводы.       Он ушел, оставляя ее одну в полутемной оранжерее зимнего сада. Уходя, маг слышал за своей спиной ее негромкие всхлипывания.       Ты смиришься.