Ставок больше нет.

      Всю ночь Блэр ворочалась на шелковых простынях. Она не могла уснуть рядом с Чаком. Лишь одна мысль о том, что она находится с ним в одной постели, вводило Блэр в ступор.       Славу Богу, к утру она упала в объятия Морфея, а под утро — и в объятия Чака. Было слишком рано и слишком лень, чтобы вставать. Шатенка чувствовала, как мужская рука прижимает её к чужому телу. Чуть приподняв голову, чтобы осмотреться, она увидела, что все еще находится на своей половине. Этим можно было воспользоваться, ведь Би не нарушала правила, их нарушил сам Басс. А значит, девушка могла сухой выйти из воды.       Блэр почувствовала шебуршание, и ей не оставалось ничего, кроме как притвориться спящей. Можно было бы и мертвой, но было бы не так правдоподобно. Чак проснулся, она ощущала это спиной.       Брюнет резко засуетился и начал аккуратно освобождать Би из собственных объятий, и внезапно у девушки появился план. Почему бы не отомстить сразу? — Ммм, Чак, — простонала она будто во сне, — Чак… — Парень замер и начал вслушиваться. — О, Чак… — Что? — шепотом спросил он. — Ты на моей половине, — уже серьезно, давая Бассу понять, что она не спит и не спала ближайшие десять минут, произнесла Блэр.       Чарльз быстро отодвинулся от хрупкого тела, и Уолдорф залилась победным смехом. Она повернулась к нему лицом, с её уст все ещё не сходила улыбка. — Что-то не так, Басс? — съязвила она. — Я подчиняюсь правилам, а ты — нет. — Мои правила, я их придумал, и я в любую секунду могу их нарушить. — Неужели? — Блэр подняла будто ватную голову с подушки, давая насладится Чаку всем своим великолепием.       Встав на ноги, она поправила халат и волосы, достала из чемодана персиковое платье и побрела в ванную. В ней еще горело пламя ненависти, но со временем, как бы она этому ни противилась, оно гасло. Она начинала, хоть постепенно, но привыкать к нему: к его вечным колкостям, злобе и эгоцентричности. К Бассу не было сильного любопытства, но ей вдруг стало интересно, что он за человек? Подобные мысли обычно редко приходили в голову Блэр Уолдорф.       После водных процедур она, словно Афродита, вышла из помещения. Ее волосы были аккуратно уложены в волны, платье струилось по ее телу, а умело подобранные аксессуары и макияж усилили ее превосходство.       Чак сразу же переместил свой взгляд на нее, а она, как ни в чем не бывало, прилегла на свою половину кровати. Парень тоже был уже одет с иголочки. Новый, свежий костюм, до блеска начищенные туфли, хорошо причесанные волосы. Если бы Би не знала Чака, она бы с удовольствием пококетничала с ним на улице. Но, к сожалению, она знала его. — Какие планы у нас на сегодня? — спросила девушка и перевела взгляд на окно. — У нас — никаких, — произнес брюнет, делая акцент на слове «нас», — У Эс и Джи —выполнение операции. — То есть, вся грязная работа достается им? — Не всегда. Мы действуем по очереди. — Какой ужас. Как вы еще не за решеткой? — Сам каждое утро удивляюсь, — проговорил Чак и слегка коснулся плеча Би, на что она резко отшатнулась, — Нам нужно позавтракать. Пошли, машина должна была уже подъехать.       Повиновавшись, Блэр подняла голову с подушки и пошла за своим правителем. Казалось странным то, что она не противится Чаку, ведь все в школе, университете знают, кто такая Блэр Уолдорф. Знают, что она дикая стерва, интриганка и лгунья. Но неужели, за тонким гипсокартоном желчи скрываются настоящие чувства? Такие сильные, что их хватило бы на целую армию. Последнее не было известно даже ей. Секрет, на разгадку которого требуются года и столетия. Может, когда-нибудь случится такой день, что она проявит свои истинные эмоции... А может, и нет.       Около получаса они ехали до ресторана. Блэр даже не смотрела в сторону парня, сидела и пялилась в окно на проезжающие мимо машины и пролетающие перед глазами дома.       Чак же осматривал девушку с ног до головы. Не удержавшись, он положил руку на ее колено, что заставило девушку вскипятиться. Шатенка взяла его запястье и скинула со своей жемчужной кожи. — То, что я простила тебе сегодняшнее утро, не значит, что прощу тебе это, — остро высказалась Би. — А что-то случилось утром? По-моему, ты не возражала, когда я прижимал тебя к своему телу. Даже решила с этим поиграть. — А по-моему, ты нервно задергался, когда проснулся. Не так ли? Чего-то испугался, Чак? — Лишь твоих ужасных стонов. Хотя нет, вру. Мне понравилось, как-нибудь нужно будет повторить.       Продолжив препираться, они все же доехали до ресторана. Он находился на самой верхушке здания, прямо под открытым небом. Все внимание было уделено лазурным берегам океана. Маленькие столики, стулья.       Парочка незамедлительно села за один из них. Уже с утра они были настолько разгорячены стычками, что их сердца, казалось, горели пламенем, ведь их перепалка длилась всю дорогу от отеля до ресторана.       Они заказали по чашечке кофе и пару небольших порций. Блэр заказала фруктовый салат, Чак — омлет. Оба сидели молча и, даже когда ели, не прерывали напряженного зрительного контакта. — Забыл сказать, — произнес Басс, глядя в глаза девушки, — Завтра мы едим в Нью-Йорк. Девушки добыли, что нужно было. — Наконец-то, — проговорила шатенка и сделала глоток кофе. — Не слишком радуйся. Там ты тоже будешь спать со мной в одной постели. Ведь тебе понравилась сегодняшняя ночь, не так ли? — Я не спала всю ночь так-то. — Странно, вроде мы ничем не занимались таким, что мешало бы тебе уснуть. — Слушай, ты можешь не разговаривать о сексе хотя бы тогда, когда я ем? — не выдержала Уолдорф, — И вообще, если я буду жить с тобой, куда ты будешь водить своих шлюшек? — Не бойся, ты нам не помешаешь.       Издав раздраженное мычание, она вновь запихнула в рот ложку с фруктами. Сделала все, только чтобы вновь не съязвить Чаку и не поддаться на провокации.       Спустя некоторое время, они вновь направились в номер. Отель — ресторан, ресторан — отель. Скучный маршрут, и больше ничего.       Переступив порог, Чак сразу же подошел к бару, а Би опустилась на диван. Она сверху-вниз разглядывала платье, изучала номер Чака. Но даже тот сейчас казался ей скучным и одноликим. Тогда шатенка решилась: — Я хочу сходить в бассейн, ты же не против? — Басс отодвинулся от стойки. — Нет, если только ты пойдешь со мной. — В чем дело? Мне некуда сбегать. Нейта нет. Айви нет. Единственное, что я смогу сделать, так это утопиться — высказалась Уолдорф. — Ладно. Хорошо. Иди переодевайся, я подожду тебя там. — Ты невыносим. Просто невыносим, — Би фыркнула, подошла к чемодану, достала купальник и закрылась в ванной.       Чак одарил уже запертую дверь ухмылкой, переоделся и сам пошел вниз. Спустившись, он сразу же вспомнил, что происходило в этом зале с Уолдорф. Эти воспоминания грели его несуществующую душу, будоражили воображение.       Брюнет прилег на шезлонг и начал вслушиваться в звуки воды. Через некоторое время их прервал громкий стук каблуков по плитке. Такой уверенный и грациозный. Сомнений не было, что это была стервозная Блэр.       Приоткрыв глаза и слегка повернув голову, он увидел, как шатенка медленно снимает с себя вязаную накидку и кладет ее на лежак. Затем она снимает туфли и медленно подходит к лестнице. Изящная фигура, кожа, которая переливается под светом лампы. — Если хочешь, смотри. Мне плевать, — произнесла Би, заметив плотоядный взгляд Чака, на что он только еще выше подтянулся на шезлонге, тем самым открывая больший обзор на девушку.       Она коснулась воды, а затем полностью окунулась. Ей нравилась вода. Она чувствовала себя спокойно и свободно, несмотря на пристальный взгляд Чака, скользчщий по ее телу.       Шатенка проплывала от одного борта к другому и обратно. Басс самодовольно смотрел на нее, облизывая свои губы. Не пересилив себя и не остудив свой пыл, он забрался в бассейн к девушке, на что та быстро, но гордо поплыла обратно к лестнице, где и осталась.       Шатенка раскинула уже намокшие волосы по ступенькам, оперевшись на локти и откинув голову назад. Чак видел ее поведение, Чака влекло к ней. Он не стал противиться своему желанию.       Медленно подплыв к даме, он присел рядом с ней, только на пару ступенек ниже, где-то на уровне ее талии. Отсюда парень мог видеть всю ее красоту: ноги, на которых в свете лам переливались капельки, плоский живот, пышную грудь, заключенную в аккуратный купальник.       Невольно, брюнет провел пальцами по боку девушки, на что она никак не отреагировала. Би привыкла, что это мужлан прикасается к ней, когда захочет, и это входило в норму. Но затем его движения слегка изменились.       Он поднимался то вверх, то вниз по шелковистой коже, растирая струйки воды. Касался бедер, затем вновь поднимался. Следующий жест ввел девушку в некий ступор.       Чак приподнялся на несколько ступенек и нежно поцеловал бархатную кожу на шее девушки. Затем поднялся еще выше и поцеловал скулу, а затем и коснулся ее губ своими, такими нежными и властными в тот момент. Би поддавалась ему, сама того не понимая.       Неужели она хотела этого поцелуя? Неужели она хочет продолжения? Хочет… Еще как. Она впивается в его губы, сладкие и горячие, зарывается в волосы Чака и притягивает его сильнее к себе.       Басс просто на седьмом небе от счастья. Он получит ее сейчас. Получит с потрохами, а затем еще и еще. Брюнет спускает руку вниз и обхватывает женские бедра. Блэр чувствует его возбуждение, чувствует своим телом. Как хорошо, что в этом зале никого не бывает, и они могут закончить свое дело, но...       Блэр боится. Боится потерять невинность. И сейчас она просто в ужасе. К ней прикасается Чак Басс. Он целует ее, и она не возражает, отчего еще больше бесится. Ее разрывает на две совершенно разные личности: на ту, что правит правым берегом — непреступную и строгую, и на ту, что господствует на левом — поддающуюся соблазнам и желаниям.       Чак все так же изучает прежде неизведанное пространство. Их поцелуй можно было сравнить с глотком воды в пустыне. Таким жадным и, в то же время, сухим. Да, это определение идеально подходило.       Басс отодвинулся на секунду, чтобы разглядеть глаза Би. В них горели маленькие огоньки, такие яркие, что могли бы осветить целую комнату. — Это странно, — произнес брюнет и вновь впился в губы, но уже коротко, чтобы добавить: — А ты очень сладкая. Никогда не думал, что заполучу такую девушку, как ты. — Кто сказал, что ты меня заполучил? — Твои губы, твое тело, — проговорил парень, — Хотя нет, твое тело пока молчит, — он провел пальцем по ключице, отчего у шатенки побежали толпы мурашек по коже, — Вот теперь да, ты — моя.       Он смотрел на нее уже без поцелуев или чего-либо еще. Просто любовался шоколадными глазами и кофейными волосами, что спускались вниз по плечам. Затем парень приступил к действиям.       Брюнет провел рукой от лица девушки до бедер, через ее плоский живот и упругую грудь. Легонько коснувшись низа купальника, он провел по самому краю. Потом спустился вниз, медленно коснулся самого сокровенного места, через прочную ткань, отчего девушка слегка дернулась. Это были новые ощущения. Совершенно необычные и неизведанные.       Чак продолжал и наблюдал за действиями Блэр. Она начала слегка закусывать губу, копошиться в своих волосах, запутывая локоны и делая свой образ еще более сексуальным. Ему казалось теперь странным не то, что она спокойно отвечала на поцелуй, а вот это ее поведение. Но Бассу оно нравилось. Нравилось, как она сама чуть пытается подаваться вперед, но он хотел помучить ее. Насладиться ее шагами навстречу ему.       Разрушая все преграды и ее застенчивость, он проникает рукой под материю и нежно вторгается в нее, заставляя Уолдорф прогнуться и чуть вскрикнуть. Она кричит от удовольствия и неожиданности. Это совсем иное, необъяснимое, она не знает, что делать, как себя вести, что чувствовать. Удовольствие и блаженство — очевидный вариант, но Блэр напугана, очень сильно. Она только и чувствует прикосновения Чака, а затем его губы на своих. Прерывая поцелуй, она убирает его руку, заставая этим парня врасплох. — Я не могу, — тихо, с хрипотцой произносит она. — Что случилось, Уолдорф? — с этими словами он вновь пытается заткнуть девушке рот поцелуем, но что она вновь, придя в себя, отклоняется. — Чак, я не могу. — Да ладно, не сопротивляйся, — парень нежно касается шеи, и девушка закатывает глаза от удовольствия, однако она не может допустить этого сегодня. — Чак, прошу, не надо, — проговаривает шатенка, но Басс пропускает это мимо ушей, — Чак, я — девственница.       После этих вылетевших слов он замирает. Замирает губами на шее, рукой — на ее талии. Держит будто бабочку, которая больше не сможет летать, если стереть с нее всю пыльцу.       Придя в сознательное состояние, Басс тихонько отодвигается от нее, ловя на себе ее взгляд. Сейчас бы он мог совершить то, за что ему было бы потом стыдно. Если бы он сделал подобное с любой другой девушкой, он бы забыл это уже через пару часов. Но то были не девушки, а дешевые шлюхи, работающие за недорогой ирландский виски.       Убрав руку с ее талии, он нежно проходится по всему животу шатенки и кладет ладонь себе на колено, боясь вновь прикоснуться к Би. Вдруг она выдаст еще какой-нибудь секрет, о котором не знает никто? — Почему ты не сказала мне раньше? — задает вопрос Чак и получает в ответ растерянный взгляд Уолдорф. — Как? Как я тебя должна была это сказать? И где? При первой встрече, или за завтраком, а может, на светском приеме? У меня тоже есть чувство достоинства, и я не собираюсь говорить об этом каждому, кому я нравлюсь. Потому что такие, как ты, всегда мечтают заполучить девственницу в руки. — Кто сказал, что ты мне нравишься? — в недоумении спросил Чак. — Он, — смущенно проговорила Би и посмотрела чуть ниже пояса Басса. — Он… всегда так реагирует на девичье тело. — Да неужели? Ну, тогда держи его при себе, хорошо? Кто знает, что с ним могут сделать девушки, которые ему нравятся.       С этой победной речью Блэр поднялась на ноги. Ее слегка пошатнуло в сторону, после она уже без какой-либо грации подошла к лежаку, нацепила на мокрый купальник накидку и вызвала лифт, оставляя Чака один на один со своими мыслями. А мысли у него были довольно странными.       Он сидел так еще около часа. Поднялся чуть выше, туда, где вода доставала ему до колен, и сидел. Просто и тихо. В нем появилось какое-то чувство. Такое, которое он раньше не испытывал. О, это чувство вины. Всегда подстерегает тебя в самых неловких ситуациях и кидается на тебя в самый не подходящий для этого момент. Эти эмоции так и гложат его изнутри, подавляют характер. Ему по-настоящему стыдно и по-настоящему страшно.       Собрав все мысли в кучу, он встал. Его ноги затекли, но он величественной походкой подошел к шезлонгу, обтерся полотенцем, накинул все, что было нужно, и пошел вверх. Даже в лифте эти глупые мысли загоняли его в угол. Благо, кабина открылась, и он оказался на своем этаже. Прошагав к номеру, он дернул ручку пару раз. Странно… дверь заперта. Еще раз… ничего. — Блэр! — ответила ему только тишина. — Блэр!       Сильно дернув ручку и толкнув дверь, он увидел, что на самом деле она была открыта. Просто крошка Би перетащила к двери тумбу. Еще один сильный толчок, и Чак влетел в комнату. Картина, открывшаяся перед ним, потрясла его.       Блэр сидела на кровати в позе лотоса и пила виски прямо из горла бутылки. На ее лице была размазана тушь, волосы превратились в один большой комок. Чак подбежал и сразу же вырвал бутылку, разлив на кровать несколько капель. — Отдай! — проговорила Блэр. — Что бы ты мне тут дебош устроила? Ну уж нет, спасибо. Ложись спать!       Девушка надула губы. Она даже смогла переодеться. Видимо, это было далеко до того, как она встретилась лицом к лицу с алкоголем. На часах было уже четыре часа. Время пролетело совсем незаметно. А ведь девушке нужно было проспаться, чтобы завтра ее пустили на борт самолета.       Смущение улетучилось, и она совсем невинно скинула с себя синюю материю, оставшись в одном безумно сексуальном нижнем белье. Чулки, которые так любил Чак, сводили его с ума. Но вновь вбив себе в голову, что это просто одна из возбуждающих его девушек, он уложил ее на кровать, и она сразу же уснула. Басс лишь укрыл ее тельце мягким покрывалом одеялом, на котором виднелись капли алкоголя. Эта было похоже на ту встречу, когда она залетела к нему в комнату, выгнала проститутку и вылила на него напиток. Почему-то Басс вспоминал это как положительный момент. Неужели это так и было?       Оставив девушку одну, он прикрыл дверь и направился к Серене, но дойти до номера брюнет не успел: блондинка уже бежала к нему вместе со своей новой помощницей. — Чак, мы слышали грохот, что это было? — начала расспрашивать Эс. — Блэр. Она напилась и заперла дверь, пододвинув к ней тумбу. — Не похоже на Би, — произнесла Айви, — Видимо, случилось что-то более серьезное. — Вы о чем? — спросил Басс и поймал разочарованные и блеклые взгляды девушек, — Что случилось? — Би, — начала подруга, — ее отчислили из Йеля.       Зрачки Чака расширились от удивления. Как на это реагировать, и как на это отреагирует Би? С этим нужно что-то делать. Срочно и быстро. — Нам нельзя говорить ей это сейчас, ни в коем случае. Скажем по приезду домой. — Она… — Спит, да, — прервал Басс блондинку, — Но почему ее отчислили, а тебя нет? Ведь нет? — Нет. Они узнали об одной проделке Блэр над ученицей, когда она еще училась в Констанс. Там была девушка, которая метила на ее место в университет, и, чтобы избавиться от конкурентки, она заперла ее в кладовой. Но я не знаю, откуда они узнали это. Совершенно… — А что мать Би? — Ничего. Она думает, что Блэр поехала с Айви к ней домой в Лос-Анджелес, к ее родителям. И знаешь, она даже не удивилась и не расстроилась. — Это похоже на Элеонор Уолдорф, — проговорила Дикинс. — Так, ладно. Ничего не говорим Блэр, даже не заикаемся о Йеле. Ведем себя как обычно, — скомандовал Басс, — Сейчас можно расходиться. Я лучше посижу с Блэр, вдруг она проснется и вновь напьется. — Хорошо, — проговорили девушки и разошлись в разные стороны.       Чак окаменел. Если то, что случилось сегодня, довело шатенку до такого состояния, то это может и вовсе ее убить. Бедная девушка. Ее судьба рушится прямо на глазах. Ее будущее и настоящее. Но ей пора смириться, королевство Уолдорфленд не простоит долго. Рано или поздно из него посыплется песок, а потом и вовсе от него останутся одни обломки.