Что скрывает пепел?

      Девушка стояла, оцепенев. Мурашки пробежали по телу, вызывая приступ тошноты. В нос ударил едкий запах гари и пыли. Это же моя библиотека, только почему она так сильно изменилась? Всё сгорело, а уцелевшая мебель: столы, диванчики, полки были совсем в непотребном состоянии, покрылись толстым слоем пыли и паутиной. Книги валялись на полу: около входа, под прогнившими досками, да везде. Каждый экземпляр выглядел потрёпано и местами сгорел, у некоторых оказались вырваны листы или обложки. Правда, раньше всё это итак отдавало стариной. Библиотеке было уже очень много лет, но сейчас перед глазами стояло заброшенное и никому не нужное здание.       Герда всегда с трепетом относилась к своей работе, сдувала с полок каждую пылинку, с особой нежностью расставляла книги, а старенькие заклеивала или перешивала им переплёт. Ей это всё казалось таким хрупким и ценным, а теперь нéчего больше хранить, ну или хоронить. Невозможно было больше там находиться, дышать отравленным воздухом и думать отравленными мыслями. Она выбежала на улицу, всё ещё не понимая, что произошло за эти несколько секунд.       Разрушенная за один миг библиотека — пф, полбеды по сравнению с тем, что взору предстало сейчас. Куда, чёрт возьми, делись стены?!       Ветер выводил сказочные пируэты, вращая песок. Листья деревьев едва колыхались, а те, что послабее, опадали и двигались вслед за ветром. Ноги неслись по знакомым, но таким чужим местам. Одно осталось неизменным — поле, которое отделяло библиотеку на окраине от городской суеты. Чистый воздух мысленно возвращал Герду в ту пору, когда она, ещё совсем маленькая, смеялась, бегала между золотыми колосьями и пряными травами. Их шатало из стороны в сторону, а орлы кружили в небе, ища добычу. Это было такое замечательное и беззаботное время… Мама и папа тогда ещё…       Всё утро стояла невыносимая жара, сейчас же солнце затянули грозовые тучи. Безусловно, случалось и такое, что весь день душно или, наоборот, свежо, или утром тепло, а под вечер приходилось закутываться в одеяло, чтобы вернуть это ощущение теплоты. Впервые всё изменилось за секунды.       Чувство, будто это другой Трост. Всё стало другим, абсолютно… Девушка остановилась, переводя дыхание. Немного отдышавшись, она осмотрелась: да, это главная площадь. Повернула голову, и белая коса подалась за ней вперёд. Вот здесь раньше занимал своё место красивый кустарник с такими необычными фиолетово-белыми цветами, что Герда любила приносить в дом, а теперь их загородили лавка и фонарь, а в центре парка стоял фонтан, которого раньше не было. О, Роза, а тут же лежал обычный песок, а теперь — бульварные дорожки в сопровождении фонарей. Кто-то обронил на дорогу кольцо, красивое, с беленьким камушком. Девушка оглянулась, но никто за пропажей не шёл, затем наклонилась за ним.       Чуть дальше, прям на краю скамьи, лежала газета. Симпатичное издание. Рука непроизвольно потянулась к нему. Хм, качество бумаги и печати даже лучше стало, раньше годилось только для подтиран… «Перспективы на новый 855 год». Мурашки прошли по всему телу, неприятно кольнуло в груди, в голове запульсировало. Как это 855 год? Герда протёрла глаза — ничего не изменилось. Она отшатнулась и случайно задела прохожего. «Смотри куда идёшь», — надменно-повелительно выплюнул старик, одетый в деловой костюм.       Будущее. Будущее. БУДУЩЕЕ!!!       В глазах потемнело, Герда не видела, даже куда идёт, среди неразличимых силуэтов она разглядела лишь один, который в полном цвете предстал перед ней.       Окружающие смотрели на девушку, приподняв бровь или искоса. Слишком уж явно отражалось на её лице непонимание и ужас. Она металась взглядом, будто бы ища поддержку. За ней наблюдала женщина, придерживая соломенную шляпу. Как же они были похожи: те же белокурые волосы, те же голубые глаза, те же веснушки. На миг показалось, что впереди обычное отражение, как в зеркало смотрела.       Задирая длинную юбку, чтобы было удобнее бежать дальше, Герда интуитивно донеслась до родного дома сквозь толпы одетых во что-то новое, необычное людей и изменившиеся прилавки (Мо-ро-же-но-е — это что такое?). От домишки остались лишь воспоминания. На крыше местами виднелись проплешины. Главная дверь валялась рядом со входом, заваленная обломками досок. Все окна разбиты. Явный контраст: если на главной площади всё красиво и аккуратно, то здесь и в библиотеке бедлам. Войти внутрь оказалось непросто, пол сильно скрипел, и, думалось, вот-вот рухнет, хотя местами его вообще уже не было.       В комнате Герды, на перекошенной кровати (теперь она стояла без ножки), лежал плюшевый мишка. Руки тряслись. Тот самый, которого в далёком детстве ей подарила лучшая подруга. Девушка перевела взгляд на подоконник: «Сука! Где моя фиалка?»       Прежде считая, что это лишь чья-то дурная шутка, Герда вот только сейчас поняла, во что влипла.       Почему всё, что мне дорого разрушено? Я осталась одна? Это не мой дом! Где я? Почему я? Зачем я? Как это произошло? Когда это произошло? Что мне делать? Как быть? Нет!!!       Из глаз потекли слёзы. Она чувствовала себя подбитой пташкой, что не может сделать ничего.       Остаётся только безмолвное ожидание непонятного.       Смерти? Да ну, бред.       Что спасут? Но кто? Она не в сказке.       Одолеешь ли ты монстра, имея при себе целое ничего?       И Герда открыла глаза…

***

      День выдался жарким. Хотелось свернуть уши в трубочку и нырнуть в ледяную реку с головой. Вот только сворачивали в трубочку не уши, а мокрую от пота одежду. Нигде не спрятаться от пытливого солнца.       Библиотека исключением не стала. Даже в тени возникало желание застрелиться, а тут вовсе растянулась духота. И как ни старались это изменить: открывали окна настежь, предоставляли каждому холодную воду, ситуация особо не улучшалась. Однако нашлись ценители, которые справлялись даже с такой погодой. Они всё приходили и приходили читать. И, между прочим, всегда были рады работе армариусов. Но сегодня одна из них стояла, просто закрыв глаза. Можно списать на жару, мы же народ понимающий, но как-то некультурно.       — Девушка! Вы с ума сошли? Вам деньги платят, а вы спите! — низкорослый мужичок зашёл за стол к библиотекарше и начал трясти её со всей дури за плечи. — А ну очнитесь! Вы что себе позволяете, а?!       — Пожалуйста, господин, не нарушайте тишину в зале. Извините нашу сотрудницу, — симпатичная девушка, цокая каблуками, подошла к мужчине и осторожно отодвинула от коллеги, добавив, — подойдите к мистеру Грею, он вам всё расскажет. Приятного времяпрепровождения, — она мило улыбнулась и быстро ретировалась вместе с пострадавшей подругой за дверь подсобки.       — Хм… Так и быть прощаю… Но! В следующий раз составлю жалобу! Что за беспредел? — слегка покраснев, вдогонку выдал мужичок и показательно развернулся, поправляя усы.       Рахиль кое-как сумела открыть дверь и заволочь туда спящую подругу. Она усадила Герду на стул около ящиков со старыми изданиями и силой толкнула дверь, закрыв на щеколду, — по-другому бы не поддалась.       «Святая Роза, что ж с тобой творится? Почему ты не просыпаешься? — взволновано прошептала Рахиль, придерживая подругу, чтобы та не упала. Нащупала пульс. — В норме, — затем поднесла руку ко лбу. — Температура!» — воскликнула она, мотая головой и провожая взглядом полки с медикаментами. Но они и не пригодились.       Ведь по щеке Герды потекла слеза, и она подняла веки.