Корпоратив

Не помню, когда у меня получалось так сладко поспать. Когда перед сном меня не раздирало сожаление, когда перед сном я не плакала или не кричала в подушку. Сегодня самое лучшее утро за последние несколько лет. Мне не только тепло от объятий Жени, но и внутри наконец-то перестала зиять некая дыра. Наконец-то я не одна. Наконец-то я нужна кому-то. Я медленно открыла глаза, пытаясь не ослепнуть от солнца. Когда картинка прояснилась, то я была невероятно рада. Это был не сон. Всё это и вправду случилось. Хотя, я, конечно, была рада, но вот головная боль пыталась это изменить. Надеясь унять боль, я уткнулась обратно в подушку, а Женя, кажется, начала просыпаться.  — Ой… Чего… Алис… ДВАЧЕВСКАЯ! Я испугалась и открыла глаза, голова отдалась новой волной боли.  — Ж-Женя? Что случилось?  — Что случилось? Что случилось?! Ты ещё спрашиваешь?! Как тебя белый свет носит?! Как ты посмела сделать такое со мной?!  — Ж-Женя, что ты такое говоришь? Окончательно сознание ещё не вернулось ко мне, поэтому я не до конца понимала, что происходит. Женя же прикрылась одеялом, стянув его немного с меня  — Пошла вон! Только одна эта фраза согнала всю сонность и заставила меня окончательно проснуться.  — Женя, чего ты?  — Иди отсюда! Женя столкнула меня кровати и кинула мою одежду мне в лицо. Не знаю, что происходило дальше, но очухаться получилось только тогда, когда я уже стояла на пороге её квартиры.  — Женя! Ну, прости! Я не хотела! Открой! — начала я кричать и стучаться в дверь. Но мне никто не ответил. Лишь пустота. Нет… Нет-нет-нет! Только не опять! Опять я всё испортила! Дура! Дура! Вот нахрена я это сделала?! Нет! Только не Женю.  — Женя, пожалуйста! Прости дуру! Умоляю… Пожалуйста… Я уперлась в дверь и медленно скатилась, упав на колени и начав плакать.  — Нет… Пожалуйста…  — Не подходи больше ко мне, Двачевская, я никому не скажу и ты, пожалуйста, тоже молчи. Так будет лучше для нас обеих, — услышала я через дверь. Я ещё около получаса прорыдала у её двери и, поняв, что Женя мне сегодня не откроет, поехала к себе. В груди снова образовалась пропасть, только ещё больших размеров. Я была разбита и мне было трудно сдержать себя, чтобы не зарыдать в автобусе, но, придя домой, дала волю эмоциям. Было чувство, как будто меня размазали по полу и пытались слепить что-то новое. А когда форма была не той, то снова размазывали и снова пытались что-то вылепить. После нескольких часов все слёзы закончились и я просто сидела, держась за колени и, иногда всхлипывая, смотрела в одну точку своих уже немного облезлых обоев. Уже были мысли напиться и эта идея и вправду казалась заманчивой, но ближайшее спиртное было в холодильнике на кухне, а мне даже встать трудно. Так что эта идея с горечью была откинута. В голове крутились наши прогулки, наши посиделки вместе и её последние слова мне: «Не подходи больше ко мне, Двачевская». И что мне делать? Послезавтра на работу, надеюсь, хотя бы там сможем переговорить. Легко сказать — трудно сделать. Это было самое трудное воскресенье в моей жизни. Не хотелось делать абсолютно ничего, а когда живот начал урчать на всю квартиру и болеть, то только тогда пришлось встать и что-то готовить. Руки всё тянулись к бутылке, но завтра на работу, лучше не стоит. Эта дрянь до хорошего не доводит. Уж это я наконец-то поняла. И вот «дура Двачевская» стоит на остановке, а после едет на работу. Максимально тихо и незаметно я села за свой стол.  — Привет, Алиса. Как дела? Спокойно доехали? Я повернулась к нему, чтобы ответить и, кажется, он заметил мои заплаканные красные глаза.  — Ух ё, Алис, что-то случилось?  — Н-нет, давай не будем. Сергей молча отошёл, а после вернулся, но с кружкой кофе.  — Возьми, попей.  — С-спасибо. Я взяла кофе и начала отпивать понемногу.  — Если что я всегда могу помочь и выслушать, Алис. Я удивлённо посмотрела на Сергея. Конечно, рассказывать ему то, что произошло мне не хотелось, но была приятно польщена.  — Вот почему у тебя до сих пор девушки нет?  — Эх, не знаю. Та Алёна сказала, что такие добряки не нужны никому.  — Дура она, не слушай её. Найдёшь обязательно нормальную девушку.  — Это намёк? — смешливо спросил Сергей. Я поняла, что он шутит и мне даже не хотелось злиться, поэтому он смог заставить меня немного улыбнуться.  — Не сейчас, Серёж, извини.  — Да ладно, Алис. Если что — зови.  — Ага, спасибо. Сергей ушёл за своё место, а я потихоньку принялась за свою работу, ожидая обеда. Надеюсь, хоть там у меня получится пересечься с Женей. Работать было очень трудно. Я то и дело смотрела на дверь кабинета начальницы, а в голове снова начали прокручиваться воспоминания и её слова. И вот! Наконец-то обед, но Женя даже не вышла из своего кабинета. Я всё ждала и ждала её, но по итогу села с Сергеем.  — И Витольдовна чего-то не выходит.  — Ага.  — Вы же вроде хорошие подруги, всегда вместе сидели. Я отвела взгляд на еду и заметно помрачнела. Кажется, Сергей заметил эту перемену в настроении и перестал допытывать меня. Закончив с едой, он похлопал меня по плечу и пожелал удачи, что и вправду немного подняло мне настроение. Хороший он парень. Когда поела и я, то пошла к себе, дорабатывать свои часы. Работы шла очень топорно, я всё смотрела и смотрела на дверь кабинета, как баран на новые ворота. И под конец рабочего дня мне было невтерпёж и было решено вломиться в Жене, взяв пару бутербродов и кофе из столовой. Как-никак, её не было на обеде. Немного постучав, я вошла.  — Привет, Жень.  — Двачевская, соблюдай субординацию. Правильно — Евгения Витольдовна, — сказала Женя с абсолютно пустым и холодным взглядом. Я осмотрела кабинет и подошла к столу Жени.  — Тебя не было видно на обеде.  — У меня собойка была.  — Ясно, ну, вот возьми. Я положила еду и кофе на стол, на что Женя никак не отреагировала.  — Жень, давай поговорим.  — Нам не о чем говорить, Двачевская. Выйди из кабинета и иди домой. Твой рабочий день закончился.  — Я подожду тебя. Я снова вернулась на своё рабочее место и решила поработать, пока не выйдет Женя, но она вскоре вышла.  — Женя, пожалуйста, выслушай меня.  — Двачевская, извини, но я спешу домой.  — Да стой же! Я схватила её за руку, потому что иначе заставить её выслушать меня было невозможно.  — Прости пожалуйста, Жень. Я не понимала, что творила, умоляю прости меня. Я… Я не хочу терять и тебя. Женя на секунду замешкалась и её глаза заблестели, но она отдёрнула руку и убежала. Я же осталась одна, не понимая, что происходит. Почему всё снова рушится? Почему?! Хотя глубоко в себе ответ мне понятен. Ясно дело почему, потому что я опять поддалась эмоциям и всё испортила! Вот кто заставлял меня пить?! Кто заставлял меня ехать к Жене?! Кто заставлял делать с ней это?! Это сделала моя дурная, тупая, никогда не думающая голова! Я сокрушённо поплелась домой, с трудом перебирая ноги. Дойдя, снова села на кровать и, поджав ноги, начала опустошать запасы слёз. И в таком темпе прошла неделя. Женя меня избегала, а я пыталась хоть как-то с ней поговорить. Это точно самая худшая неделя в моей жизни, особенно потому что в её конце мне пришли одновременно и хорошая, и плохая новость.  — Слушай, Алис, тебя переводят, — сказал Сергей с грустной гримасой.  — Ч-что?  — Ну, тебя в другой город переводят на новую должность. Оклад больше, перспективы, все дела.  — То есть, сюда мне не нужно приезжать?  — Получается, что так. Так что собирай вещи дома, тебе переезжать придётся. Квартиру и всё остальное уже оформили.  — А почему без моего согласия?!  — Алис, такого было распоряжение «сверху». Последнее слово было за нашей Витольдовной. Вот такого от неё я точно не ожидала. Она перевела меня, лишь бы не видеть рядом? Женя… Чтоб тебя! Да кому нужен этот дополнительный оклад?! Кому нужны эти перспективы?!  — Я не согласна! Я вскочила и пошла в кабинет.  — Женя! Что за чертовщина?!  — Ещё жалуешься, Двачевская? Я буквально дала тебе новую, хорошую должность.  — А за каким хреном она мне сдалась?!  — Двачевская, выбирай выражения!  — Ты мне ответишь?!  — Выйди из офиса.  — Ну уж дудки! Пока я не получу своё, никуда не уйду!  — Выйди из офиса, а иначе я вызову охрану.  — Женя, пожалуйста, поговори со мной. Скажи, почему ты меня избегаешь? — еле сдерживая слёзы, спросила я. У Жени на мгновение блеснули глаза, но она сразу же начала куда-то звонить.  — Ну и ладно! Подавись ты своими деньгами, нафиг эту новую должность и все эти бумаги! Я вышла и, хлопнув дверью, пошла домой.  — Алиса, ты куда? Ещё обеда даже не было.  — Да к чёрту всё это! Этот офис, эти отчёты, всё к чертям!  — Ну, я тебя навряд ли остановлю, но хочу сказать, что… Мы будем скучать по тебе.  — Я тоже, — зло бросила я и пошла домой. Снова остановка, автобус, квартира, лестничная клетка. И только рухнув на кровать, получилось немного осмыслить происходящее. Женя, кажется, ненавидит меня после той ночи. Она была готова наорать на меня в любой момент, а я всё лезла и лезла к ней. И что делать? Если Женя не слушает меня, то кого будет? Может, Лена? Может, она поможет мне? Я достала телефон из сумки и набрала её номер. После пары гудков она, хвала рандому, подняла трубку.  — Привет, Лен.  — Привет, Алиса. Ты давно не звонила, что-то случилось?  — Ничего особенного. Увлеклась работой.  — С тобой всегда было так. Когда у тебя была группа, то ты тоже уходила в неё с головой.  — Да, получилось найти отдушину.  — Я рада, как дела на работе.  — Эх, хорошо, — выдохнув сказала я.  — Что-то случилось?  — Почти.  — Можешь спокойно рассказать мне.  — Ну, меня, можно сказать, повышают и переводят в другое место.  — Я рада за тебя, Алиса! Чего грустишь тогда?  — Мне… Мне не хочется уходить.  — С Женей подружилась?  — Ну, да…  — Она только о тебе и говорила, когда звонила мне.  — Ясно, — с ещё большей грустью выдавила.  — Алиса, всё же в порядке. Вы же сможете встречаться ещё.  — Не сможем.  — Почему?  — Женя… Она, ну… Наверное, она ненавидит меня.  — Что? Что случилось?  — Ну… И я всё рассказала Лене. То как мы выпили и переспали. То как Женя выгнала меня и игнорировала, и, самое главное, про свои странные чувства к ней.  — Ну, Алиса… Я, конечно, всякое от тебя ожидала, но чтобы переспать с начальницей. Тут ты побила все свои антирекорды.  — Это да, но… Но что мне делать? Я не хочу уезжать! Не хочу потерять её! — уже плача, взмолилась я Лене.  — Что делать, что делать — снимать штаны и бегать! Я позвоню Жене и попытаюсь поговорить с ней. Женя, если обидится, то надолго и крепко. Она очень скурпулёзно подходит к выбору круга общения. Если впустила, то только тогда, когда полностью доверилась. А тут даже и не знаю, что думать.  — Ясно, спасибо, Лен. Кстати… А когда у тебя будет ребёнок?  — Так ты узнала. Через 8 месяцев.  — Ясно, определились с именем?  — Ещё думаем. Даже думали про то, чтобы назвать девочку в твою честь.  — Серьёзно?  — Как думаешь? У тебя имя красивое. Когда думаю о тебе, то сразу вспоминается «Алиса в зазеркалье».  — Правда? Ну… Спасибо, что ли, — смущённо ответила я.  — Ладно, Алис. Не будем терять время, я сейчас позвоню Жене и попытаюсь как-то всё уладить.  — Спасибо, Лен. Знаешь, я редко говорю это, но… Но ты один из самых дорогих для меня людей. Я наговорила тебе много лишнего и мне очень стыдно за себя.  — Спасибо, Алиса. Ты для меня тоже очень дорогой человек.  — Ладно, не буду задерживать, давай.  — Угу, давай. Лена повесила трубку и я осталась наедине со своими мыслями, надеясь на то, что у неё получится всё уладить. Хотя прошёл и час, и два, а звонка всё нет и нет. А когда телефон зазвонил, то я чуть не выронила его из рук от волнения.  — Ну что там, Лен?  — Ох, не знаю. Отбивается и молчит. Не хочет говорить об этом от слова совсем. Думает о чём-то крепко. Извини, но однозначного ответа не получилось из неё вытянуть, но она сказала, что подумает.  — Можно сказать, что она послала меня.  — Нет, Алис. Женя же не просто так мне все уши прожужжала о тебе.  — Надеюсь…  — Алиса… А ты правда полюбила её?  — Я уже и сама не понимаю, что чувствую. Когда мы были рядом, очень сильно волновалась и смущалась по началу. Очень хотелось как-то приобнять её, подержать за руку, быть ближе. Хотелось проводить любую свободную минуту с ней. Даже гитару достала и играла ей, а она мне всякие книжки пересказывала. А когда мы выпили, я дала свободу этим чувствам и… и вот.  — Ясно, значит полюбила. Не знала, что ты такая.  — Какая? Дурная? Неправильная?  — Нет, но ты сама понимаешь, как это выглядит, но я не осуждаю тебя.  — Спасибо.  — Если и вправду любишь, то решение найдётся. Настоящей любви все горы покорны.  — Ясно, буду надеяться.  — Удачи, Алиса. Если что звони мне.  — И тебе не хворать, Лена. Сброс трубки и телефон отправляется обратно в сумочку. Что делать? Вот что делать в такой ситуации такой дуре. Попробую позвонить самой Жене. Не знаю, что буду ей говорить, но… Скажу всё как есть. Я набрала ей один раз — не подняла. Набрала второй — то же самое. Набрала третий, четвертый, пятый и только на шестой она подняла.  — Что случилось, Двачевская?  — Женя… — начала собираться с мыслями я, — Пожалуйста, выслушай меня до конца и не бросай. Эх… Я люблю тебя. Я могу сказать это точно и на трезвую голову. Такого человека, как ты, у меня никогда не было. Да, это немного необычно, но как есть. Извини, что тогда поддалась чувствам и… И сделала это с тобой. Я очень хочу загладить вину перед тобой и быть с тобой и далее. Пожалуйста, подумай о моих словах. Я не хочу уезжать. Мне не сдались эти деньги и карьерный рост. Я ни на что на свете не обменяю те моменты, которые были между нами и те тёплые чувства на какие-то бумажки… Если бы моя группа не распалась, я бы до сих пор выступала, наверное. К чёрту все эти деньги, выступала бы в самом задрипанном клубе, главное — ради кого ты выходишь на сцену. Ради своих фанатов. Ради тех кого ты любишь. Ради тех, чьи надежды хочешь оправдать. Я очень хочу быть с тобой, Женя.  — В-всё? — дрожащим голосом спросила Женя.  — Д-да. . . .  — Извини, — Сказала Женя, сбросив трубку. По голосу было похоже, что она начала плакать. Неужели опять не то сказала? Только заставила её плакать. Вот что я за скотина?! Не мне так никому? Ладно бы разойтись с миром, но я её и до слёз довела… Не заслуживаю я никого. Никто не заслуживает таких страданий из-за меня. Правильно Женя сделала, что отбросила меня от себя. Потому что даже по телефону у меня получилось сделать ей больно. Я больше так не сделаю. Никому. Никогда. Я пошла на кухню и, достав любимую «столичную», начала опустошать её остатки, что составляло около трети бутылки. Стаканы летели один за другим и под конец уже хотелось блевать, но ужасные чувства не ушли. Чувство вины и одиночества, а сверху ещё пришли и угрызения совести для полной группы, под названием — «Алиска — Дура». Я кое-как встала, опираясь на стол и взяв нож, села на стул. Никто не заслуживает того, что делаю с людьми я. Я — опухоль, которую нужно вскрыть и выбросить. Давай, Алиса. Это на общее благо! Давай! Ещё чуть-чуть и всем будет только лучше. Ты больше никому не навредишь и никому не придётся страдать из-за тебя. Только поднеся нож к руке, меня начало дико тошнить, а голова не то что кружилась, а начала танцевать и прыгать во всех трёх измерениях. По итогу я потеряла сознание и… Пустота… Наконец-то я ничего не чувствую. Неужели решилась? Так я уже мёртвая? Хм… Интересный пейзаж. Всё такое тёмное и… мрачное. Прямо как я заслуживаю. Скорее всего, у более добрых людей тут по-иному. Например, под ногами цветёт травка, в небе светит яркое солнце, которое еле перекрывается пышными, как вата, облаками. У них есть цветные полянки и, скорее всего, все те, кого они хотели встретить, будут здесь и ждать с распростёртыми объятиями. А мне придётся довольствоваться лишь пустотой и пылью. Что сказать? Заслужила. Но мои собственные мысли начали перебиваться каким-то шумом. Как будто какой-то радиошум. Он начал усиливаться, от чего через пару мгновений моя голова была готова взорваться, вдруг вспышка света и моё тело возвращается ко мне. Но уж лучше я не возвращалась в него. Всё тело, в особенности виски, болели, конечности хотели разбежаться и всё просились оторваться от меня. Сознание возвращалось больно и долго. Свет больно ударил в глаза и через силу получилось их открыть. Я валялась на полу лицом к плинтусу и, кажется, ударилась головой об что-то, из-за этого где рядом с виском стекал небольшой ручеёк крови.  — Чтоб вас… Приложив неожиданно много усилий, получилось перевернуться на спину. Порывшись в карманах, я нашла телефон, чтобы проверить сколько я так провалялась.  — Чёрт! На электричку опаздываю! Опять двадцать пять, первый день и опаздываю. Как-никак, а может, с новым руководством смогу договорится о переводе обратно. Хотя зачем мне возвращаться? Зачем мне кто-то, если по итогу всё равно найду способ как сделать жизнь человека хуже. Заклеив рану, и с подобными мыслями я направилась на вокзал ожидать новый состав. Была уже весна, поэтому на улице была только слякоть и серость, которые идеально коррелировали с тем, что сейчас у меня на душе. Сейчас я сяду на электричку, проеду час или два и буду на своём новом месте. Без Жени… Нужно хотя бы попытаться прожить без неё. Я и так наломала немало дров. Стоит хоть немного подумать о других. Надо будет навестить Ульяну как-нибудь на днях. У неё из-за учёбы сейчас вообще времени нет.  — Алиса! — прокричал до боли знакомый голос. Я повернулась на голос и почувствовала, как мои губы вмиг соприкоснулись с другими, но такими родными и то, как меня крепко обняли. Немного отойдя, получилось различить знакомые очки, из-под которых шли слёзы, тёмные волосы и милый чубчик. Женя?! Что она делает здесь?! Женя отпустила меня из своих объятий, но держала за руки.  — Пожалуйста, прости меня, Лис.  — Ч-чего? — глупо и запинаясь спросила я.  — Прости меня, я… Я не понимала, что делала и… Для меня это было впервые и мне было трудно справиться с новыми чувствами. Я просто не понимала, что делать, — протараторила Женя, еле подбирая слова.  — Женя, успокойся. Что-то случилось?  — Я случилась! Мне страшно представить, какой вред я причинила тебе. Извини дуру, мне не стоило так делать.  — Не стоило? Не стоило?! Я тебе в любви призналась, а ты меня вышвырнула! Ты даже не думала об этом! Женя виновато смотрела в ноги, иногда всхлипывая. Я спохватилась и прижала её к себе.  — Л-ладно, извини, — с более мягкой интонацией сказала я.  — Я сама виновата. Я считала, что это неправильно и всё это стоит забыть. Думала, что так будет лучше для нас обеих. Всё время думала о тебе и о том, что натворила.  — И тебе не хочется что-то сказать мне?  — Прости дуру.  — Прощу, когда скажешь нечто иное. …  — Я… Ты мне тоже нравишься, Алиса.  — Можно и так.  — Ты поранилась?  — Есть немного. Женя дотронулась до пластыря на виске, что вызвало небольшой приступ боли.  — П-прости.  — Ничего. Мы и дальше будем здесь стоять?  — Нет, ясен пень, не отдам я тебя никому! Будешь сидеть с нами под надёжной защитой. Из-за наплыва чувств я прижала Женю ещё крепче и крепко поцеловала её в щёку.  — Ну, Алиска. Пойдём, я потом всё улажу с твоим переводом. Женя повела меня за руку прочь со станции и мы сели на задние сиденья какой-то машины, закинув чемоданы в багажник.  — Забрали? — спросил Сергей.  — Забрали, — сказала Женя, обнимая меня за руку, — Меня Серёжа подвёз, Алиса.  — А как иначе? Да ради вас двоих хоть на край света.  — Ну ты, Сергей, мужик. Самый настоящий, — удивлённо похвалила я.  — Да не стоит, поедем обратно. Сергей завёл машину и повёз нас обратно.  — Завезём твои вещи сначала, — скомандовала Женя. По моим наводками Сергей подкинул нас к моей панельке. Мы достали чемоданы и занесли их ко мне.  — Как часто ты убираешься? — с иронией спросила Женя.  — Не знаю, извини.  — Ничего, наведём порядок. Оставляй чемоданы и поедем в офис, нужно, чтобы ты подписала пару бумажек.  — Хорошо. Я оставила чемоданы на пороге, закрыла квартиру и мы направились в офис. Мы зашли в кабинет Жени и она дала мне пару бумажек для подписи. Я быстро подписала и закрыла дверь изнутри.  — Ты чего, Лис? Я подошла к столу, игриво проведя рукой от стола к руке Жене.  — Мне кажется, ты мне что-то должна. Женя встала и начала пятиться назад. Но дойдя к стене, идти было некуда. Я взяла её за руки и, держа их, поцеловала в шею.  — Алис, не на работе.  — Долг платежом красен. Я уже перестала сдерживать себя и начала ласкать Женю как только могла.