Павлин, колдунья и платяной шкаф

Драко Малфой всегда считал Гермиону Грейнджер в высшей степени упрямой, прямолинейной, а, главное, до крайности сумасшедшей женщиной. Она упорно прорывалась сквозь жизненные преграды и даже сумела покорить «обитель белобрысого снобизма» — цитата. Она умела делать так, что ничего не подозревающая жертва ее планов оказывалась на лопатках и все равно просила продолжения, даже несмотря на последующие в старости проблемы со спиной. В прямом смысле на лопатках Драко Малфой не оказывался, но решение уйти работать невыразимцем привело его к браку с вышеупомянутой, чрезвычайно целеустремленной женщиной. Нарцисса, как человек, относящийся крайне индифферентно к любым жизненным трудностям, восприняла появление Гермионы в жизни их семьи как нечто неизбежное и даже в какой-то мере приятное. Ведь Гермиона определенно умела разбавить холод и тоску поместья, которое, казалось, замерло во времени как давно разложившийся труп. Люциус же никогда не был задорным малым, но после нескольких партий в Гвинт с Гермионой под аккомпанемент бутылки двадцатилетнего огневиски, он проникся к невестке почти родительскими чувствами, ведь его чадо не было способно так филигранно проворачивать атаку собственным карточным отрядом. В общем, жизнь в поместье текла своим чередом. Не сказать, что текла размеренно, ибо Гермиона своим появлением явно добавила щепотку придури в их жизнь. На деле, Драко и не ожидал иного, ведь тесно они стали общаться после ее попытки свести его с тремя представительницами министерской бухгалтерии, заплатившими ей по пять галеонов от каждой за возможность пообщаться с самым знаменитым холостяком Магической Британии по версии Риты Скиттер и Ведьмаполитена. Разумеется, перед эпохальным знакомством его с тремя девицами, она в подробностях рассказала ему о сделке и попросила вести себя вежливо. На следующий день дамочки выходили из коридора со слегка подожжеными причёсками после неудачной попытки нападения на невыразимца Гермиону Грейнджер. Виноватым в том столкновении Драко себя не считает, ведь она просто попросила его быть вежливым, но не просила держать в тайне условия его согласия на знакомство трем дамочкам. Ведь он был в доле и тридцать процентов честно заработанных им денег по праву ему отходило, что очевидно тем трем охотницам не очень понравилось. Сегодняшнее утро же началось с криков. Нарцисса как всегда повелела эльфам накрыть в библиотеке стол с утренним кофе, которым Драко и планировал наслаждаться ближайшие полчаса в компании родителей и дорогой супруги. Однако, у дорогой супруги были другие грандиозные планы: она обрывала павлинам перья. Разумеется, гуманно и безболезненно, ведь они же живые существа как никак. Первый крик на сегодняшнее утро донёсся до библиотеки примерно в половину десятого и исходил явно от павлина. Драко с Нарциссой, которые были абсолютно не осведомлены о планирующемся рандеву, нисколько не удивились, ведь павлины в саду кричали довольно часто. Впоследствии оказалось, что Гермиона, пытавшаяся собрать упавшие с павлинов перья, наступила одному на хвост. Следующий крик раздался на пятнадцать минут позже, когда ничего не подозревающий Люциус Малфой зашёл в сад и увидел слегка ощипанных птиц, напоминающих павлинов лишь отдаленно. — Дорогой, мне показалось, или это Люциус кричит в саду? — приподняла бровь Нарцисса, не делая впрочем никаких попыток разузнать обстановку. — Наверное, зельевар снова привез ему шампунь для жирных волос вместо ломких, — индифферентно заметил Драко. — Зельевар был у нас три дня назад и приносил мне мои крема. — Нарцисса сделала глоток кофе. — Они подорожали на двадцать галеонов каждый, ты представляешь? И чем только занимается наш министр и казначейство... Министр, к слову, был ни при чем, это зельевар оказался с гнильцой и хорошим деловым чутьем. Двери, ведущие в дом хлопнули, и двум адекватным представителям семейства Малфой стали слышны крики Люциуса и ответный писк Гермионы, которая со скоростью лани неслась от него по вестибюлю. — Павлиньи... перья... дорого стоят... на рынке зельеваров...! — с перерывом на отдышку кричала Гермиона за спину Люциусу. — Теперь это не павлины! Теперь это курицы! — Люциус произносил слова чётче, но за Гермионой угнаться все ещё не мог. — Ох, а ведь я говорила ему, что утренний бег полезен для здоровья, — сочувствующе произнесла Нарцисса, не делая абсолютно никаких попыток прервать погоню представителя древнейшего рода за воровкой перьев павлинов. Топот ног приближался, и Драко с Нарциссой синхронно повернули голову к двери, чтобы застать Гермиону с пучком перьев в руках и Люциуса, бегущего за ней с тростью наперевес. — Не хотите сендвичей, мисс? Домовые эльфы тоже не были обескуражены домашней обстановкой и бойко предлагали оставшейся половине семейства Малфой перекус. — Тинки, пожалуйста, накрой небольшой стол в саду. На двоих. И побыстрее! Тинки кивнула и исчезла. Драко с матерью в один глоток допили кофе и прошли в сад. Нарцисса идеально рассчитала траекторию приземления двух уставших от бега человек, которые прибежали в сад через боковую дверь, вернувшись в итоге на место прежней дислокации. Тинки, как подкованный в таких делах эльф, молниеносно накрыла в саду примирительный обед и поставила большой графин с водой, к которому бегуны тут же приложились. — К слову, — после одышки произнес Люциус, — за сколько ты собиралась продать эти перья? — Пятнадцать галеонов каждое, с доказательством, что павлины принадлежат роду Малфоев. — Сколько?! — Люциус решительно встал. — Роберт! — перед Люциусом Малфоем появился садовник. — Сколько в нашем саду осталось этих куриц? Быстро тащи мне их перья. Этих денег хватит на покупку акций гоблинской нефтедобывающей компании! Гермиона и Люциус расцвели одинаковыми ухмылками бизнесменов, а Драко с Нарциссой переглянулись. Очень понимающе переглянулись.