🍈
Феликс на кухне громко возмущается, в перчатках потирая какое-то блюдо и ополаскивая водой из крана. В раковине толпятся ещё чашки, вилки и ложки, и это явно не в радость блондину, но что поделаешь: его очередь. — Нет, ну это анекдот: приучили пятилетнего ребёнка к этим вашим сталкерам! Сидит дитё стреляет зомби весь день!.. Нет, ну я не могу! — разводя руками с тарелками, драмматически распинался Феля. — Ему бы сказочки читать и расскрасками заниматься, арифметику начать изучать... — тарелки бряцают, парень жмурится от резкого звука и раздражённо шипит. — Или хоть мне, папе, помогать посуду мыть... Куромаку, удобно раскинувшийся на кресле, неожиданно вздёргивает бровь и отрывается от расчетов. Феликс ловит на себе вопросительный взгляд и поникает, старательно полируя и так чистый кувшин. Он знает, о чём сейчас пойдёт речь, поэтому поспешно исправляется: — То есть брату... Куро вздыхает и трёт переносицу, словно уставший родитель безбашенного мальчишки. — Феликс, — тихо, твёрдо смотря в глаза, — сколько раз мы обсуждали, что у Зонтика немного другой склад ума? Он слишком закрытый психологически и не видит ни в ком из нас опекуна. Дело не в характере или привязанности: этот ребёнок бо-ле-н. Это с рождения и не лечиться. Как бы ты не старался, ты не сможешь его сдружить ни с нами, ни с реальным миром. — отрезает без пощады Куромаку, ставя Феликса перед фактом. — Поэтому дай ему волю и не забирай планшет: может, он находит поддержку в убийствах зомби. Кто ж знает, что у Зонтика в голове? С последних предложений блондин криво улыбается, но ситуация не смешная. Слёзы наворачиваются и остаются в ресницах. — Нет. — с блестящими глазами, как это случается каждый раз в такой беседе, опровергает парень. Трефовый король смотрит скептически и холодно, безнадёжно усмехаясь. — Нет, ты не прав, Куро. Он любит меня и Пика, он считает нас родителями. Лишь на нас с ним Зонтик смотрит... Особенно. Не так, как на вас всех. С какой-то нежностью, скрытой пеленой пофигизма. Я же знаю, что внутри у Зонтика есть сердце. Доброе, тёплое и полное сочувствия. Просто его надо... Растопить. И я расстоплю. — голос дрожит, по щекам ручьями стекают горячие слёзы. Феликс коротко шмыгает и бегло разворачивается к раковине, чтобы прикрыть плач. Сжимает зубы сильнее, кривится бессильно. Слишком сложно контролировать себя, когда речь заходит о его маленьком, заточённом котёнке Зонтике. — Не глупи. — бесстрастно хмурится Маку. — Ещё раз повторяю: это врождённое заболевание и не поддается коррекции. — Это ты не глупи. — раздражённо цедит блондин. — Ты недоговариваешь: врождённое плохо лечится, но лечится вообще. Куро сжимает челюсть и молча утыкается в газету, напоследок вздохнув, чтобы успокоиться. Феля снова принимается мыть посуду. Капли воды брызгают на лицо, прикрывая слёзы. Проходят пару минут тишины. Феликс перемыл всю посуду и окончательно ушёл в себя, задумавшись. Однако, чьи-то шаги отрезвляют его и он переводит взгляд к источнику звука. Лохматая лиловая голова мелькает в дверях, и блондин лучезарно усмехается. Бросает всю посуду, перчатки и вешается на шею Пику. — Пику-у-ша! — радостно тянет он, пока этот самый "Пикуша" недовольно закатывает глаза и цокает, но не отталкивает: привык. Куромаку даже бровей не ведёт, а очень заинтересованно читает что-то: тоже привык. — Ладно, короче, где Вару? Кто-то видел его? — вместо приветствия спрашивает фиолетововолосый, стараясь как можно быстрее смыться. — Тебе только и надо твой валет дурной... — ревниво надувшись, бурчит блондин и отводит взгляд. Пик хмурится. — Прошу прощения! — язвит парень, а глаза его подло блестят. — Но мне этот Зонтик, больше походящий на овоща, чем на ребёнка, не особо-то нужен. Уже надоело строить из себя благотворителя и пытаться изменить что-то, когда с ребёнком тотальный пи... Он не успевает договорить, как еле уворачивается от тарелки, что летит в стену позади него. Звонкий стук, осколки летят по кухне. Куро подпрыгивает на месте вместе с очками и испуганно таращится. Феликс смотрит так разъярённо и дико, будто готов убить. — Да как ты смеешь такое говорить?! — кричит он не в себя и кидается на Пика со слабыми кулачками. Но Пиковый стоит, словно скала, неподвижный. Феля колотит его со всех сторон и тихо материт, но вслух вопит лишь цензуру. — Ах ты бессовестный! Да какой из тебя отец вообще, когда ты только думаешь, где и как поскорее поссориться с этим Вару притыренным!? Лучше бы делом занялся! Придурок, идиот, имбицил несчастный, дурак озабоченный! — Да какой я тебе отец?! Я на это вообще не подписывался! Это ты меня впихнул во всю эту психологию, будто эта малолетка на меня особенно смотрит! На крик прибегает Ромео, и глаза его максимально широко распахиваются, когда он видит происходящее. Тарелка разбита на мелкие кусочки и неприметно валяется у стены, червовый валет бьёт Пика, словно грушу для бокса. Куро истуканом замер на кресле и просто смотрит, одними губами шокировано шепча "истеричка". Ромео встревоженно становится между дерущимися и загребает Фелю в медвежьи объятия, тем самым огораживая от Пикового. Пик смотрит с тенью чёрной злобы, но молчит, крепко стиснув зубы. Феликс уставший и очень нервный, но безгранично яростный. — Ну что вы опять ссоритесь-то, а? — грустно выдыхая, из последних сил спрашивает червовый король, смотря на обоих. — Пожалуйста, прекратите. У нас в доме живёт маленький ребёнок, сейчас спящий. — от этих слов зрачки Фели расширяются и он мелко дрожит, заходясь всхлипами. На глазах снова слёзы. — Зонтик должен думать, что в семье никогда не ссорятся. А мы, как раз-таки, семья. Давайте покажем ему хороший пример. Прошу вас. Пик смотрит без какой-либо жалости и сухо. — Ха. Этот ребёнок не знает слова "гнев". Для него мы, по-твоему, ссоримся? Он сам найти не может причины, чтобы кричать или смеяться. Ему безразлично, плачем мы или хохочем, Зонтик этого попросту не понимает. — бесцветным голосом вещает Пиковый, а Феля начинает завывать вслух, прикрыв лицо ладонями. Ромео смотрит испепеляющим взглядом на фиолетововолосого. — Вару в парке в центре города. Иди уже долой с глаз наших. Пик что-то бухтит под нос, и кидая нерадивое "спасибо", — удаляется. Феликс падает на пол и громко рыдает, пока Куромаку ошарашенно уходит из комнаты. Ромео садится рядом со своим валетом и поглаживает по спине. — Феликс. — ласково обращается король, перебирая светлые пряди дрожащего юноши. — Солнышко, не плачь, пожалуйста. Не нервничай. Мне больно, когда тебе больно. — он тепло приобнимает за плечи и целует в макушку. Феликс всхлипывает, но сильнее прижимается к Ромео. — Не плачь, не надо. Может, лучше я буду вместе с тобой смотреть за Зонтиком? Тусклая лампа освещает их: сидящих на полу в обнимку. Феликс качает головой в отрицании и неразборчиво мямлит: — Нет, Ромео, ты не понимаешь. На Пика наш Зонтик смотрит по-особенному. Я сам не знаю, почему он выбрал именно этого наглеца, но это неспроста. На никого другого, кроме нас, он так не смотрит. — картинка перед глазами Феликса плывёт с новым потоком слёз. — Я не понимаю: за что нашему малышу всё это? — Не преувеличивай, солнце. И не истери. Зонтик не несчастен: он маленький и его всё устраивает, понимаешь? Феликс шмыгает носом и угукает, кладя голову на плечо Роме. Очередной день из жизни клонов.🍈
Пик шагает по осеннему парку и ногой раскидывает шуршащие листья. Небо светло-серое и октябрьское, а в душе ну точно не теплее. Кратковременные порывы ветра поднимают ураганчики из листвы. Мысли кружатся очень похоже. Первое, что невдомёк Пиковому, так это идея Феликса сделать его отцом. С какого чёрта он обязан следить за эмоциональным инвалидом, когда хватает гиперактивного Вару? Из-за очередного импульсивного решения их блондина, Пик обязан страдать. Ну и цирк. А "особые по мнению Фели" взгляды Зонтика... Пиковому было равнодушно на этого ребёнка. В душе, правда, что-то трепетало и подсказывало, что всё равно он будет причастен ко всем изменениям Зонта. И что судьба его, предначертанная Феликсом, непременно сбудется. Но это и напрягало. Пик хоть и говорил, что с пятилетним голубовласым мальчишкой всё впорядке, в глубине души он знал, что это — ложь. Что нет, не впорядке. И когда тот ребёнок шипел от восторга, а от боли смеялся, было очевидно, что проблема есть. Пик шаркает ботинками по асфальту и подохдит к детской площадке, на которой подозрительно сидит зелёноволосый парень.