Найди меня, как только проснёшься.

«Вот, Я посылаю вас, как овец среди волков...» - От Матфея 10:16

Когда распутавшись из халата, я поднимаюсь на кровати, тихий скрежет открывающейся двери привлекает моё внимание. В комнату, словно ползучая тень, как из недавнего сна, входит Клиффорд, приближаясь к моей кровати. Я выдыхаю, понимая, что всё это позади. Весь сон, что снился мне пятью минутами ранее, позади. Когда я обратно укладываюсь на подушку, поправив её под головой, матрас прогибается под тяжестью Клиффа, и пёс устраивается рядом со мной. В темноте я рассматриваю его мордашку, но не нахожу ничего схожего. Он выглядит совершенно не похожим на себя. - Клифф, - шепчу я, но он не отзывается. Даже не поднимает голову. Когда я пытаюсь дотянуться до него рукой, у меня это не получается. Всё моё тело, сдерживаемое чем-то иным и сильным, немеет. Потихоньку тревога снова обволакивает меня, затуманивая из без того кромешную темноту, в которой слышно лишь моё прерывистое дыхание. Я опять бросаю взгляд на Клиффорда, но уже не нахожу его там. Не мог же он так быстро уйти, ведь прошло всего лишь 30 секунд.  В какой-то момент моё тело с силой вжимается в кровать, и я чувствую, как оно медленно сползает вниз. Одеяло тоже тянется за мной, когда я оказываюсь на полу. Вероятно, я мог скатиться и упасть, однако, когда я снова пытаюсь произнести хоть что-то, у меня не получается. Точнее, говорю, но губы в немом движении лишь застывают. Лишённый голоса и каких-либо движений, я с силой хватаюсь за тумбу, когда что-то незримое медленно тянет меня за ногу. Вместо криков лишь воздух вырывается из лёгких, но у себя в голове я всё ещё слышу собственный голос. Я пытаюсь отдернуть ногу, но движение тут же блокируется — моё тело будто принадлежит не мне. Тумба смещается со своего места, а одеяло волочится за мной, когда меня утаскивают куда-то в середину комнаты. А дальше я даже не осознаю, что происходит. Меня кружит по полу из одного угла в другой. Я хлопаю глазами, всматриваясь в темноту перед собой, пытаясь найти хоть что-то. Но какой-либо силуэт отсутствует. Я собираю все силы, что есть сейчас в моем теле, в кулак и сжимаю его до предела. Страх играет в моих жилах, но я повторяю это движение до тех пор, пока не начинаю ощущать остальные конечности, пока голос не возвращается ко мне. Совсем тихий крик выпускают мои губы, будто что-то сдерживает его. Я с силой прибавляю децибелы звучанию и выдыхаю протяженное: - Аа-а-а...! - Аа-а-а... - я кричу со всей мощи и, только когда понимаю, что лежу на своей кровати, успокаиваюсь, моё дыхание становится более размеренным, как и пульс. Клиффорд лежит в углу комнаты, испуганно глядя на меня и поскуливая через раз. Я встаю с кровати и на ватных ногах плетусь к нему. С трудом опустившись на корточки возле пса, я беру его мордашку в ладони, слабо глажу. - Всё хорошо, приятель... Всё хорошо. Это был всего лишь сон, всего лишь сон... - он затихает, кивая головой навстречу моим рукам. Я замираю, понимая, что это был сон. Сон во сне. Включив ночник, я перевожу взгляд на свои штаны — бугорок выпячивает, слегка натягивая ткань, теснота не покидает меня. В моем теле ещё присутствуют нотки возбуждения от первого сна и страх от второго. Оказавшись около ванной, я замечаю, что свет в ней горит, и ругаюсь про себя, потому что папа так и не научился выключать его после себя. Я открываю дверь, и мои ноги врастают в пол. Остолбенев и потеряв дар речи, я около минуты ошарашенно и совершенно пораженно смотрю на знакомого мне мужчину. Он стоит рядом с душевой кабиной, абсолютно обнажённый, держа рядом с головой полотенце, которым только что сушил волосы. Он смотрит в ответ, и, когда я прослеживаю его взгляд, он упирается прямо в мои штаны. Казалось бы, проходит одна минута, но для меня целая вечность, когда я выскакиваю, бросив неразборчивое «Извините» и быстро захлопнув за собой дверь. Что со мной происходит? Почему это всё со мной происходит? Я видел много голых парней в своей жизни, как в раздевалке, так и на вечеринках. Одного Найла хватает, когда мы устраиваем ночёвку, чтобы разглядеть все его прелести, ведь иногда он ходит голышом. Но это совсем другое. И как бы я не старался выкинуть эту навязчивую мысль из головы, спускаясь по лестнице, вновь повторяю себе: «Чёртов Аполлон!». В буквальном смысле. Но хуже всего то, что низ живота начинает тянуть ещё сильнее от увиденной мною сейчас сцены. Подойдя к раковине на кухне, я умываюсь холодной водой. Найдя в холодильнике недопитую кем-то бутылку вина, жадно начинаю пить с горла. С этой же бутылкой я отправляюсь в гостиную, оседая на диване, словно амёба. - Я виноват, не смог разобраться с замком. Он, кажется, сломан. - Когда я поднимаю голову, то вижу мужчину рядом с диваном. - Подумал, в 3 часа ночи никому не понадобится ванная. Он улыбается и садится рядом со мной. - В этом нет Вашей вины, скорее моя. А замок… Иногда заклинивает — уже устал просить отца его починить. (...) Поэтому это я должен извиняться, ведь видел, как в ванной горел свет. Он включает телефон в своих руках, что-то проверяя, и тут же его выключает. Но мне достаточно этого мимолётного света от экрана смартфона, чтобы разглядеть его профиль и мокрые волосы, аккуратно обрамляющие лицо. - У нас есть ещё гостевая ванная комната, но там не работает кран — он начинает расплескивать воду. (Я смеюсь, и он тоже улыбается.) Но, как я уже говорил, отец очень занят на работе, поэтому на починку чего-то в доме просто не хватает времени. Мы какое-то время сидим в тишине, и он бросает на меня неоднозначные взгляды. Возможно, я сильно опозорился, когда ворвался к нему со стояком в штанах. Мне хочется ударить себя по лбу за это, но я сдерживаюсь. - Ты знаешь, что имя Луи — французское, происходит от имени Людовик и символизирует оно «знаменитого воина»? - с нотками неподдельного интереса говорит мужчина, ожидая хоть какой-то реакции от меня. - Нет, я не знал. Может только то, что оно французское. Мой отец выбрал это имя для меня. - Он хочет, чтобы ты был сильным воином, я думаю, - он смеётся, когда я делаю глоток из бутылки, совершенно не стесняясь. Я и так облажался, как только мог. - А что значит твоё имя, Гаспар? Он вопросительно обращает взгляд на меня, а после задумчиво всматривается в сторону журнального столика. - Хранитель, - просто и кратко отвечает Гаспар. *** Agnes Obel - Stretch Your Eyes Я спокойной постутью вхожу в церковь. Её высокий потолок и фрески ангелов на нём захватывают дух. Мы семья католиков, но церковь практически не посещаем, может, лишь мама по выходным. Запах восковых свечей и сандала ударяет мне в нос, когда я иду между скамейками, усаживаясь на одну из них. Я не знаю, почему я решил прийти сюда. Но после того кошмара мне показалось это необходимым. Будто это как-то может исцелить мою душу и психику. Тихие молитвы звучат с разных уголков: кто здесь находится, не теряет времени, погружаясь во что-то своё, личное. И эта аура непостижимого, душераздирающего и успокаивающего нависает над всеми посетителям церкви. На главной стене, что расположена перед скамейками, в светло-розовых облаках нежится Дева Мария. Её руки приподняты в открытом жесте — от них исходит свет, как и от её головы. Она повёрнута немного влево, но краем глаза святыня поглядывает на всех, зная грехи каждого, утаивая их и неподвижно взывая к исповеди. Я отрываю взгляд и тут же закрываю глаза, погружаясь в свои мысли. Мне нужно отдаться этой церковной тишине и расслабиться. Возможно, это мне поможет. Мне даже хочется зайти в кабинку в самом дальнем углу и исповедаться, рассказав о всех своих ночных событиях. О том, как бы это не злило меня, что я позволил себе вожделеть мужчину. Но я отбрасываю эту идею, понимая, что ничего такого в этом нет. После 30 минут самокопаний я направляюсь к выходу, чувствуя некую лёгкость и облегчение. Когда я миную предпоследний ряд, мои глаза встречаются со знакомым ярко-зелёным взглядом. Волнение мгновенно подхватывает меня, а щёки тут же начинают гореть. - Мистер Стайлс, здравствуйте... - Томлинсон, не знал, что ты ходишь в церковь, - он поднимается со своего места, заинтересованно поглядывая на меня. Мы выходим из здания, направляясь в ближайший парк. Вьющиеся волосы профессора развивает ветер, а жёлтая листва так и норовит застрять в них. Дождь моросит, пятнышками оседая на его бежевом пальто и такого же цвета брюках; и я не знаю, почему именно эти мелочи привлекли моё внимание сейчас. - Иногда захожу, но я бы никогда не подумал, что Вы ходите, - он поворачивается и быстро поднимает свой лукавый взгляд на меня. - Я не хожу, зашёл просто подумать. - обольстительная улыбка чеширского кота расползается на его лице, и я наблюдаю милые ямочки на выбритых щеках. - Вы ходите в церковь, чтобы подумать? - Верно! - он хлопает в ладоши. - В таких местах собираются люди с разбитой душой, интересно за ними понаблюдать. - Они находят в этом исцеление своей души, ведь ничто плохое не может проникнуть в эти стены, там всегда царит умиротворение, - глаголю я слова матери, сказанные мне ещё в детстве. Он задумчиво всматривается в меня. - На самом деле может. Может проникнуть. Я непонимающе бросаю взгляд. - Даже сам Дьявол. От этих слов моё сердце проваливается куда-то в желудок, продолжая отбивать привычный ритм, но только в разы быстрее. - Мы можем прогуляться, если у тебя нет планов на субботний вечер. Я покажу тебе место, в котором тоже хорошо остаться наедине со своими мыслями. И я соглашаюсь, чувствуя какую-то нужду побыть с ним рядом подольше. Agnes Obel - Familiar Когда мы идём обратно от заброшенного парка среди домов, минуя один поворот за другим, просто потому, что так быстрее, нас обливает сильный дождь, начавшийся не вовремя. Но Мистеру Стайлсу нравится дождь, он сказал, что капли дождя смывают всю усталость. - Помогите! Пожалуйста, помогите! - наш разговор прерывает чей-то женский крик. Стайлс ошарашенно смотрит на меня, получая взаимность. - Останься тут, - шепчет он, подходя к краю одного из домов, и заглядывает за угол, в самый закоулок, откуда слышны вопли. Моё сердце начинает свой быстрый ритм, и я с опаской следую за Стайлсом. Заглядываю за его плечо — очередное ограбление. Мужчина в чёрной маске держит женщину за шею, пытаясь выхватить её сумочку. - Вызови полицию... - тихо, но в то же время настойчиво, словно приказ, произносит он. И я не успеваю утвердительно кивнуть, как профессор направляется к ним. От дождя мои руки трясутся, как и всё тело, вся моя одежда уже успела промокнуть. Я достаю телефон, украдкой наблюдая за Стайлсом. Из-за дрожащих пальцев я ввожу номер неправильно. Пар выходит из моего рта, когда я шепчу короткое: - Чёрт... - Отпусти её, немедленно. Я снова перевожу взгляд на мужчину, и лишь часть преступника попадает в мой обзор. Голос Гарри звучит грубо и властно, будто его послушают. - Хах, иди куда шёл, мужик, - выдаёт незнакомец в маске, а женщина в его руках начинает дёргаться. Она плачет и молит, чтобы её отпустили. - Я сказал. Отпусти. Её, - каждое слово звучит отчётливо, и в них даже присутствует скрежет зубов. - Иначе что? - Мистер Стайлс...! - вырывается из меня, когда мужчина направляется к преступнику, и тот достаёт из-за пазухи пистолет. - Только посмей приблизиться, и ей конец! - шипит преступник, приставив дуло к виску женщины и придерживая её. Она застывает, её губы искажаются в безмолвном плаче. И только сейчас я замечаю, что её блузка изорвана, а на груди кровоточат раны. Мистер Стайлс тоже останавливается, решая для себя, как поступить. Его кулаки сжимаются до побеления костяшек, по ним стекает дождь. Я дрожу, боясь быть задействованным в этой кровавой схватке. И мне приходится наблюдать лишь из-за угла. Они смотрят друг на друга какое-то время, и несколько минут длятся как целая история человечества. Стайлс делает первый шаг навстречу, и мужчина лишь сильнее прижимает дуло к виску женщины. Я не могу наблюдать за выражение лица Мистера Стайлса, но уверен, он выглядит сейчас устрашающе, ведь глаза женщины и мужчины в маске округляются в испуге. И за долю секунды преступник отталкивает женщину, переводя дуло пистолета прямо на Стайлса. Я перестаю дышать, и мне хочется броситься к ним, чтобы прекратить это всё, но я не могу даже пошевелиться. Расстояние сокращается, сильный выстрел сотрясает стены домов, а вместе с ним и молния проносится над городом. Я зажмуриваюсь и закрываю от грома уши. Когда я открываю глаза, Стайлс заламывает руки мужчине, отбрасывая ногой пистолет. Мне хватает секунды, чтобы заметить на его штанине красное пятно от крови. И мой взгляд двоится в этой темноте. А дальше всё как в тумане. Женщину увозит скорая с ранами на груди, а мужчину полиция. Где-то рядом слышны голоса полицейских, что допрашивают Мистера Стайлса. Где-то я слышу фразу: «Пуля прошла совсем рядом, Вам повезло, Мистер Стайлс». Я чувствую слабость и проваливаюсь во что-то тёплое, одеяло медленно скатывается с моих плеч.