Ворон на красном дереве

I'd be the voice that urged Orpheus When her body was found I'd be the choiceless hope in grief That drove him underground I'd be the dreadful need in the devotee That made him turn around And I'd be the immediate forgiveness In Eurydice Imagine being loved by mе Архангелы, высшие существа, которые, по преданию, являются предводителями небесных воинств. Посланники Бога, они присутствуют на всех Его служениях и в то же время являются хранителями мира и справедливости на земле. Каждый архангел воплощает в себе одну из сторон своего создателя и обладает определенной силой, присущей ему как представителю Бога. Они отражают волю Бога и управляют Его делами на Земле. Гавриил — один из Архангелов. Он является посланником Бога, который, согласно Библии, приносит людям благую весть или возвещает о скором наступлении какого-либо события. Таким, как например, смерть. Нет таких задач, с которыми бы Гавриилу не удалось бы справиться. Беспрекословно следуя приказам свыше, он не должен задавать Богу вопросов. Не должен… Или все-таки должен? Со временем зерно сомнения дает ростки в его душе. На какое-то время Гавриил стал сомневаться в своих действиях. И тогда он начинает задавать вопросы. А когда его сомнения становятся невыносимыми, он решается на поступок, бросающий тень на ангела Михаила, главного из небесной свиты. Гавриилу изменяет его благочестие. Изгнание? Он называет Гавриила изменником, мятежником? Ирония судьбы или наказание? Есть ли в этой истории какая-нибудь нравственная составляющая, справедливость? Изгнанная за непослушание, теперь вольна делать что угодно. Девушка остановилась у высокого окна магазина. Задумчиво провела ладонью по стеклу, пыль скаталась комками и прилипла к пальцам, а на лице появилось выражение глубокой печали. Небо, раскинувшееся за стеклом, было лиловым и бездонным, в нем плыли расплывчатые облака, и его красота действовала на Габриэллу умиротворяюще, наводя на мысли о цели ее нахождения на земле. Михаил пожалеет о том, что когда она молила о прощении, а он смог лишь оттолкнуть ее. Ранить… Не только в сердце… Тонкими пальцами девушка коснулась черной повязки на глазу. Осторожно провела подушечками пальцев по ее поверхности и резко отдернула руку, как от раскаленного железа. Шрам все еще болит, это вполне терпимо. Милосердный Бог простит. Бог, смилостивится. Слишком давно она надеялась на это. К черту! К дьяволу! Когда весь мир против ее, к дьяволу всех! И сейчас наплевав на все правила, правила мира, которому она служила столько лет, она просто отомстит Михаилу за унижение, за то, как он с ней поступил. И пускай. Она пойдет против него, не отступит. Плевать. Она повеселится вдоволь. Будет играть с ним как кошка с пойманной мышью — а потом убьет его, вволю наигравшись. Весь этот апокалипсис, бессмысленный и беспощадный, был лишь маленькой деталькой в системе, старательно составленной умным архангелом Михаилом. Человек в одиночку не смог бы подобное провернуть. Человек в одиночку не смог бы вызвать проклятье на всю землю, стереть с лица планеты практически всю жизнь. То, что происходило с ним и его семьей, было намечено заранее. Ему были нужны помощники, точнее один помощник, роль которого играл Он. И она испортит ему всю игру. Лишит его маленького удовольствия. Что может быть слаще? Кому, как не Ангелу, сохранить в своей памяти эту игру и оставить её в вечности? Это само совершенство. Черт. Его благородие Михаил… На изучение документов людишек понадобилось не так много времени, и вскоре она имела представление о том, куда держать свой путь. Большими прыжками перемещаясь чуть ли не по воздуху, девушка миновала последнее здание и, пробежав ещё несколько метров, вскочила с карниза приземляясь на каменное ограждение, почти полностью скрытое буйной растительностью. Гравий звонко захрустел под её ногами, на секунду в лицо дохнуло сырой прохладой. Она зажмурилась и глубоко вздохнула. Скоро. Осталось совсем немного до цели. А именно, Центр исследований и экспериментов над вампирами. Судя по документам, эксперименты проводили и над людьми и над вампирами, в основном над маленькими детьми, якобы в качестве испытания прочности человеческого организма на определенные препараты. Наделе эти опыты носили совсем иной характер, чем описаны в отчетах. Люди, исследованные в эксперименте, не умирали, но их сознание медленно, постепенно изменялось, теряя память о своей прежней жизни. Теряя свою личность, они становились «рабами людей», превращались в Серафимов, ангелов Ада и демонов. Эти опыты проводили в рамках борьбы с вампирами, такое себе оружие массового поражения. В отчетных документах описывается, как проводится подобная ликвидация вампиров. «Мерзко, но на удивление эффективно, — размышляла девушка. — Просто поразительно, насколько человеческие «страсти» отличаются от вампирских. Сколько жертв надо уничтожить, чтобы парализовать волю человека, лишить его способности сопротивляться…» И чем дальше она вчитывалась в отчет, тем крепче становилось ее убеждение в легкомыслии людей. Простое человеческое «я» — хрупкое и болезненное, так просто ломающееся под влиянием чужой воли. Синдзюку необычный район города, с первых минут он производит странное и совершенно не типичное для Токио впечатление. Раньше здесь пестрили яркие неоновые вывески магазинов, а сегодня господствует мрачная атмосфера заброшенности. Все дома здесь обветшали, из их окон тянет сыростью, и больше всего они напоминают развалины, давно покинутые своими обитателями. Обломки оконных стёкол, куски железных листов на стенах, гниющие тряпки и битый кирпич, по всей видимости, являются различными частями утерянных когда-то предметов обихода. В этих кусках камней, покрытых толстым слоем грязи, попадаются пустые консервные банки и совсем уже мелкие детали от сточных труб. На месте некогда ярких картин остались глубокие чёрные провалы, едва отражающие вечернее солнце. Стены домов были неровными и в некоторых местах покрыты трещинами. Впрочем, неудивительно. Пусть ноги несли её слишком медленно, главное, что цель была достигнута. Сейчас она находилась на середине улицы, откуда до оборонительной стены было совсем недалеко, всего несколько минут неспешного шага. Девушка почти дошла, осталось совсем чуть-чуть. Над её головой в вечернем небе пролетел вертолет — серебристая стрекоза с противным стрекочущим мотором, лопасти которого трепетали, словно крылья безумного насекомого. Всего несколько секунд, и он скрылся из вида, растворился в темной дымке. Черные столбы дыма, поднимающиеся вдалеке, ясно показывали, какой пожар там бушует. Из сгущающегося мрака донесся глухой звук взрыва. « Похоже, вампиры взорвали всё, — поняла девушка, глядя на медленно ползущие по небу тучи. — Возможно, у меня будет шанс остаться незамеченной в этой суматохе». Кудрявые вершины дыма над горящим городом таяли в лучах заката, и их жерла были обращены к небесам, будто бы в мольбе. Стена казалась бесконечной и в то же время до нее было рукой подать. Величественные каменные линии уходили ввысь и пропадали в туманном горизонте, а у подножия стены никого не было видно. А хотя, она ошиблась. Габриэлла прищурилась. Силуэт мужчины, замеченный ею издалека, выделялся на фоне темной стены. Незнакомец был так не спешен, в каждом его шаге чувствовалась непоколебимая сила, источаемая всем его существом. Бесстрастный и спокойный, как скала, он двигался совершенно бесшумно, ни одна ветка не хрустнула под его ногами, ничто не напоминало о его присутствии в радиусе нескольких метров. Его длинные волосы собранные в косу лежали на спине, ниспадая не ниже лопаток, делая его похожим на греческий символ совершенной отрешенности от мирской суеты. Ничего удивительного в этом не наблюдалось, поскольку он был вампиром, чей боевой пыл не сопоставим с человеческой силой. Изящный темный плащ, сдвинут немного на одно плечо, что еще больше усиливало сходство со скалой. Ровные линии его кителя сразу бросаются в глаза — не то чтобы дизайн казался примитивным, нет. В них было что-то строгое, консервативное, не привыкшее к безумным реформам и экспериментам. Мужчина молча шел к ней. На его губах играла загадочная улыбка, за которой не могло скрываться ничего, кроме предвкушения, однако она вызывала у девушки восхищение смешанное с опаской. Она не сомневалась, это был кто-то очень важный, ведь вампиры всегда демонстрируют пренебрежительное отношение к людям с которыми они ведут борьбу. Одним словом, было над чем задуматься. Легкий налет высокомерия придавал незнакомцу особый шик, и все же девушка была уверена, что он очень опасен. В груди заныло, словно все чувства слились в одно острое, сверлящее насквозь лезвие. Ее сознание раздвоилось. Одна часть взывала к решительным действиям, другая требовала от нее одуматься и спрятаться. Кровь уже бурлила в жилах. Габриэлла глубоко вздохнула и постаралась взять себя в руки. Девушка склонила голову на бок, словно птица, готовая в любой момент взлететь, и чуть опустила ресницы. Эти ее движение не ускользнуло от взгляда вампира, который немедленно остановился. Некоторое время они стояли друг против друга, внимательно изучая друг друга. Человеку со стороны могло показаться, что эта дуэль взглядов — самое захватывающее, захватывающе напряженное и неловкое событие, когда-либо происходившее на человеческих дорогах. Молчание затягивалось, становилось невыносимым, нарушаемое иногда только тихим шелестом ветра. Как хищники, учуявшие врага, выжидали они, готовые в любую минуту кинуться друг на друга — и не знавшие, кто из них быстрее доберется до вражьей глотки. Мужчине необычно было видеть такую хрупкую девушку перед собой одну, без сопровождающих, без отряда, даже без командира, и он испытывал двоякое чувство. С одной стороны, он готов был без долгих размышлений напасть на девушку, если представится удобный случай, а с другой… Разве это благородно с его стороны? Она оказалась без оружия, да и нападать не собиралась. К тому же ее реакция оказалась настолько неожиданной, что слегка выбивала из колеи. Вместо того, чтобы испугаться и убежать, она сделала пару шагов вперед, давая возможность вампиру подойти ближе, хотя никакого смысла в этом не было. Было непонятно, чего она ждет, на что надеется, отчего молчит. — На что ты смотришь? — спросила она. — Тебе не говорили, что пялится это не вежливо? Он опешил. Прошло несколько секунд, и на его лице опять появилась привычная улыбка. Мысленно он уже успел проиграть десяток вариантов ответа на этот вопрос, все они показались ему банальными и скучными. Наконец он сказал: — М-м-м, не стоит так откровенно выражать свое недовольство, человек. Выглядит оно удивительно непрезентабельно. — Ответил вампир, стараясь говорить мягким и спокойным голосом. В голосе звенела искренняя и теплая интонация, которую обычно произносят, когда хотят подчеркнуть доброжелательность. Или делают это для вида. — Видимо, ты отбилась от своей группы маленьких ягнят? Она смотрит на него так снисходительно, лениво, аж до скрежета зубов. Не реагируя на его маленькую колкость, лишь насмешливо щурясь. Взгляд вампира все еще блуждал по фигуре девушки, внимательно вглядываясь в каждую деталь одежды. На вид обычный человек, лет двадцати пяти, или чуть больше, среднего роста, довольно худая, только плечи и торс выглядят довольно крепко. И лицо у нее вполне обычное — на первый взгляд, даже обыкновенное — немного вытянутое, узкое, с пепельной линией бровей, без особых черт, но все же во всем этом было что-то приятное. Смахивает на англичанку. И все она человек. Только вот люди в целях безопасности ходят отрядами, а она одна, совершенно одна. Может как овечка отбилась от своего стада и заблудилась? Одета так не привычно на первый взгляд. Что за погоны? Что за серые петлицы? Форма явно не Имперской Демонической Армии, и никакого оружия тоже не видно. Может людишки решили поиграть с ним в кошки-мышки? Да уж, мужчина усмехается про себя, серый китель вызывает определённое сходство с маленьким зверьком. Серый. Некий контраст с тёмной и угрюмой солдатской формой Императорской Армии и белой формой Общества вампиров. Гипнотизирующий взгляд остановился на ее сережках, которые должны были быть спрятанными под волосами, зацепился за яркое золото, задержался на них — а затем вдруг чуть наклонился, прежде чем сделать шаг вперед. Девушка заметила его странный блеск в глазах и сделала едва заметный жест рукой. Он видел подобные жесты ранее, так обычно делают людишки, чтобы призвать свое оружие к действию. Она выжидала. Он ощутил, как по его телу прошла волна тревожного возбуждения, пульсирующего предвкушения — словно в кончиках пальцев возник какой-то непонятный электрический ток, мгновенно распространившийся по всему телу. Иллюзия, возникшая, чтобы поддержать боевой дух, окутала его, словно щит. Но это ощущение пропало столь же быстро, сколь и возникло. Наваждение перед битвой. То самое, из-за которого рыцарь в старых легендах и песнях ежедневно переживал перед сражением то же самое чувство, что и перед боем — когда он верил, когда верил… верил в… Как в старые добрые дни. Теперь это казалось смешным. Смешным и глупым. — Боишься? — Жду, когда ты разбавишь мою скуку. — Ответила девушка и засмеялась. В ее смехе была явная издевка, но этот смех был таким привлекательным, бархатным и почти пугающе-страстным. Приглашает на бой таким образом? Что-то новенькое. Обычно дамы не приглашают на дуэль, а тут такая необычная тонкость. И с губ сорвался вопрос, который должен был прорваться у него с первой же минуты. — Кто ты? — Прошептал он, глядя в ее глаза, и его рука потянулась к рукояти оружия, на что Габриэлла покосилась с неприкрытым интересом. — Будет ли это важно если я скажу? — спросила девушка, будто отвечая на его мысли. Она повела плечами. — Имена, бессмысленные названия предметов и вещей… Что это меняет? Я — момент. Мимолетное виденье, воспоминание, необязательная догадка, зыбкое эхо истины. Не так уж много этих отражений, уверяю тебя. Разве тебе интересно мое имя? Вампир почувствовал, с какой силой это «все это» выплеснулось из девушки, словно она разом набрала полную грудь воздуха и выдохнула. — На самом деле, мне это мало интересно, — сказал он хрипло, сжимая рукоять своего меча. — Оно ничего для меня не значит. — Тогда, почему ты спросил? — произнесла Габриэлла с насмешкой, ее голос звучал тихо, но отчетливо. — Почему одно лишь имя тебе стало интересно узнать? Вампир почувствовал себя обнаженным перед этой загадочной девушкой. Его мрачное и безразличное попрошайничество перед ней не имело значения, она видела сквозь него. Он не мог отвести взгляд от ее глаз, в которых оживала искра. — Ты странная, — признался он, слова выбиваясь с трудом. — Имена могут скрывать силу, историю, сущность, уязвимость… — Уязвимость… Какое замечательное слово, — прошептала она заинтересованно. — Вампир, ты скрываешь свои слабости так же, как и свое имя. Что, если я смогу хоть чуть чуть раскрыть их? Что-то огненное пробежало по всему его телу, будто он стал пленником своих собственных желаний. — Уверенна? — проговорил он с напряженными губами. — Ты не понимаешь, с чем можешь столкнуться. Габриэлла медленно отвела руку, отступая на несколько шагов. Она не смущалась его предупреждения, а, наоборот, улыбалась таинственно. — Не переживай, вампир. Я знаю, как обращаться с темными тайнами. — Ты играешь с огнем, — прошептал он, слабо улыбаясь. — Но я не могу отказать себе в этом удовольствии. Лишь несколько футов разделяли их. Вечерняя тень поглощала их силуэты, создавая мистическую картину. Они смотрели друг на друга, словно два чужих представителя разных миров. Холодная сталь блеснула перед его лицом, а потом с жутким звоном рассекла асфальт, расколов бетон на добрую сотню мелких осколков. Ее движения были точными и грациозными, будто она была рождена для боя. Он едва успел отшатнуться в сторону, чтобы его не задело, и с восхищением посмотрел на оружие в руках девушки. Двуручным меч длиной около двух метров и шириной сорок сантиметров у основания, был покрыт затейливой вязью незнакомого вампиру письма, выглядевшего как нацарапанные геометрические фигуры. Вязью были покрыты и рукоять. На его лице на мгновение мелькнуло торжество и тут же исчезло. Удар. Она так же плавно ушла назад, демонстрируя, как она сильна, несмотря на свою хрупкость, хоть и кажется совсем ещё молоденькой. Волнение. Её мышцы были такими податливыми, так и хотелось намотать её на клинок за наглость. Вампир плавно повёл мечом, и узкий полукруг разрезал воздух, приближаясь к девушке. Оружие в ее руках выступило щитом отражающим атаку. Он отлично понимал, что столкнулся с достойным противником. Он ощутил невероятную, живительную свободу — словно раскрылась перед ним с треском забытая дверца шкафа, где все лежало в беспорядке, дожидаясь, пока хозяин вспомнит о них. Их бой словно танец на острие ножа, где каждый шаг и удар были до совершенства рассчитаны. Они переплетались и уклонялись, как змеи в танце, создавая красоту и грацию даже в самых опасных моментах. Взмах меча, финт или полукруг, удар по позиции, отскок — он не пропускал ни одного приема. Сам ни на секунду не расслаблялся. Каждое движение было точным. Он был поражен ее мастерством и необычайной тяжестью, которая пронизывала каждый ее удар. Огромное оружие в ее руках казалось невесомым. Вместе с этим, он также видел в ее глазах что-то еще — стремление к свободе и непреклонность. Она не была просто достойным противником, она была борцом за свободу и справедливость. Вокруг них звучала лишь музыка стальных клинков, искрящихся воздушных перекатов и глухих ударов. Мгновение за мгновением, их битва становилась все интенсивнее. Ни один из них не проявлял признаков усталости или сомнений. Они были представителями разных миров, но в этот момент были объединены только одной целью — азартом и победой. Рев мотора неожиданно разорвал воздух. Скорость несущейся на девушку машины так велика, что она едва успевает разглядеть за стеклом лицо водителя. Оно сверкает, будто покрыто инеем. Блеснуло что-то металлическое. И розовое пятно мелькнуло в боковом зеркале — а вот его больше нет. Легкий шаг в бок, и механический монстр стремительно проносится в миллиметре от ее плеча. Тяжелый удар. Железный корпус ломается будто жестяная банка под сильными пальцами вампира. Треск разбивающегося стекла смешивается с звуками скрипа и ломающегося металла. Пальцы мгновенно разжимаются, винты с треском падают на асфальт. Перед Габриэллой качается серая туша мотора. Несущийся по улице автомобиль уже «мертв». Девушка оборачивается назад и, натыкается на испуганные глаз мальцов, которые в панике выпрыгнули из автомобиля. Совсем еще, дети облаченные в армейскую форму, они с ужасом смотрят то на помятый капот, то друг на друга. Их всего пятеро. И юркий взгляд Габриэллы упирается прямо в глаза одному из них. Знакомые черты лица мальчика — совсем юного мальчика с близко посаженными глазами, серьезным взглядом и черной шевелюрой. Она едва наклоняется вперед и резко втягивает воздух носом. Глаза мальца распахиваются в два раза шире. В следующую секунду вихрь событий подхватывает девушку, закручивает и швыряет ее в самую гущу. »…сильные вампиры…» «…Я убью их!..» «…Нет, Юичиро!..» «Я не дам никому умереть!» И он говорит что-то о силе, о демоне в его оружии, о том как убьет вампиров. «… построение отряда…» «…Нельзя нарушать построение отряда, Юи!» Маленькая девчушка с косой в руках, кричит что-то еще, это не важно. Мельтешит как маленькая пташка, боится. Парень не слушается и бросается на Габриэллу с катаной в руке. " … Юичиро…» " … Юичиро…» " …Юичиро…» Юичиро Хакуя Мечи скрещиваются и громкий лязг бьет по ушам. На нее смотрят разгневанные зеленые глаза. Вспомнила. Его фотографию она видела в документах. Сталь меча скользит. Тяжелая подошва сапога упирается ему под ребра, сбивая дыхание. Он успевает в последний момент ощутить удар, от которого кровь брызжет ему прямо в мозг, и отлетает в сторону. Его союзники подбегают к мальчишке помочь и девушка окидывает их равнодушным взглядом. — Тц! Скука, — пробормотала она, обессиленно вздохнув. Она знала, что этот бой был лишь предисловием к настоящей схватке и даже этому не дано случится. Убить его сейчас было бы слишком просто, тогда почему бы и не растянуть этот сладостный момент. Солнце медленно и лениво клонилось к горизонту, одновременно с этим ветер стих, а у людей появился шанс уцелеть. Вампир наблюдал за разворачивающейся картиной с легким интересом. Улыбка играла на его губах, пока он выжидал подходящего момента. Еще несколько минут. И вот будто бы из ниоткуда появились две девушки, белое одеяние свидетельствовало о том, что они принадлежали к Обществу вампиров. Девушки были высокими и стройными, с прекрасными тонкими чертами лица. Их мягкие движения дополняли природную грацию и хрупкую женственность. Вампирша с фиолетовым цветом волос мягко занесла ладошку над плечом мужчины и тот повернулся. — Господин, Кроули почему вы здесь в такой час? Вторая Вампирша (блондинка?) остановилась в трех шагах от первой, и судя по ее лицу, она собиралась сделать то же самое. — Ведь Седьмой прародитель, ждет вас на передовой. Габриэлла едва встрепенулась. Резко поддалась вперед к вампирам, отчего те чуть качнулись назад. Ее глаза засверкали. Воздух вокруг нее будто бы запульсировал, и она поднесла палец к губам. — Значит тебя зовут, Кро-оули-и, — протянула она сладко растягивая гласные, будто пробовала его имя на вкус. — Кроу-ули-и? Очень красивое имя, хоть ты и не похож на Сатаниста. Она рассмеялась, запрокинув голову. Вряд ли они поняли, что сказала девушка, но она уже думала о другом. Одним она прыжком перемахнула через мужчину и его спутниц и помчалась вперед. И до слуха Кроули донеслись ее последние слова: «Жаль, что наша игра так быстро закончилась. Мы должны это как-нибудь повторить!» «Как-нибудь повторим», — насмешливо подумал вампир, глядя, как она прыжками несется к стене.