сигареты, витамины с лидокаином, песни под гитару и фортепиано

кадзухе в лицо бьют солнечные лучи, которые заставили его поморщиться и с головой залезть под плед. но больше сон к парню не шёл, поэтому он потянулся и сел на диван, потирая лицо. затем он осмотрел комнату. стол, шкаф, порванные плакаты на стенах и пушистый ковёр под ногами. уютная. кадзуха встаёт и покидает комнату. медленными шажочками он двигался по коридору к лестнице. спускается по ней и осматривает новый, более большой коридор. он заметил гостиную и коридор в другое крыло дома. но кадзу наугад завернул в противоположную сторону и оказался на кухне.  а там скар у плиты стоял.  на нём серые штаны с помятой белой футболкой, а волосы собраны в небрежный хвостик. тут всё шкаврчит и пахнет слишком ароматно. райдэн совсем не замечал своего парня, а тот лишь улыбался и наблюдал за ним. не каждый день можно увидеть такую хозяюшку. и кадзуха, честно говоря, только и мечтает о том, чтобы видеть такого скара как можно чаще на кухне их общей квартиры. но мечты потихоньку сбываются. скар зевает и тянет руку под футболку, чтобы почесать живот. он заметил боковым зрением силуэт у проёма и списал всё на утренние глюки. но потом понял, что у этого глюка слишком красивые ноги. скар повернулся и увидел кадзуху, что удивлённо хлопал глазами, а потом хихикнул. медик почувствовал неимоверное облегчение. кадзуха очень милый сейчас. на нём большая белая футболка, – которая, к слову, когда-то принадлежала скару – а волосы его растрёпанны и обрамляют помятую мордашку. такой нежный… — будешь есть? — спросил темноволосый и отвернулся, чтобы отключить плиту.  — я не особо голоден, — жмёт плечиками мальчишка и скрепляет ручки за спиной в замок, проходя вглубь кухоньки. — может к обеду… — значит будешь.  его нагло перебили. кадзуха что-то фыркнул, но совсем не обиделся. упрямства скару в теме еды не занимать. блондин для себя подметил, что парень его до сих пор какой-то холодный. в голову лезли всякие разные варианты такого поведения, но об этом стоит просто спросить. и вот, кадзуху уже посадили за стол и поставили перед ним тарелку чересчур аппетитного омлета. даже слюнки потекли.  — чай? — спрашивает райдэн и лезет к антресоли.  — а можно кофе? — отрываясь от омлетика спрашивает блондин.  — потом спать не будешь днём.  — и что? скар на секунду повернулся и встретился взглядом с алыми глазками кадзу. тот немного хмурил светлые бровки. его ножка поджата к груди, а рука гладит коленку. райдэн отвернулся.  — ты – не ты, если пропустишь тихий час, — наконец-то пояснил медик.  — ой, ну тебя! но через пару минут пианист всё равно увидел перед собой кружку кофе. скар сказал, чтобы тот сам с сахаром разобрался, ведь боится пересыпать или недосыпать. блондин тихонечко посмеялся. завтракали они молча. скар будто не хотел вообще находиться здесь с кем-то. оно и понятно, ведь вчера он никого не ждал.  — скар, — зовёт его кадзуха, делая глоток кофе.  — чего? парень даже с мыслям собрался и открыл рот… но ничего не смог сказать. а сказать он хотел о том, что всё знает.   — забудь…— только и бросает он, утыкаясь в пустую тарелку и продолжая тыкать в неё вилкой.  скар смотрит на парня пару секунд, затем забирает у того из под носа посуду и отходит к раковине. он всё перемывает, а каэдэхара встаёт со стула и тихонько подкрадывается к райдэну. тот уже закончил и вытирал руки полотенцем. его вдруг очень робко обнимают со спины. скар замирает. кадзуха прижался щекой к его лопаткам и крепко-крепко стиснул в объятиях.  — почему ты сбежал? — очень-очень тихо спросил мальчишка.  — прям сбежал? — вскинул брови медик. блондин закивал, не в состоянии продолжить говорить. — ты не подумай, это ни в коем разе не из-за тебя. ну, точнее… — вот именно, — голос парня дрогнул, а потом он заплакал.  у саши в этот момент кольнуло сердце до пронзающей боли во всём теле. он до сих пор не может адекватно реагировать на слёзы кадзухи. его самого начинает колотить от одной лишь мысли, что он делает родному человеку больно. мальчишка тихо-тихо всхлипывает, будто изо всех сил пытался не выдавать своих слёз. у него затряслись ручки. скар очень резко развернулся и буквально вжал голову кадзу в свою грудь. носом темноволосый зарылся в мягкие локоны. пианист понимает, что ему трудно дышать, поэтому он с усилием выныривает из крепкой хватки возлюбленного. а райдэн прижимается губами к тёплому лбу. целует. потом целует персиковые губы. целует с невероятной нежностью и любовью. мальчишка распахивает заплаканные глазки и стоит, пока его губы мягко мнут. а потом он обмякает в родных руках и отвечает на поцелуй. сколько они так целовались? долго. очень долго. медик как-то резко оторвался и взял возлюбленного за щёчки, а после судорожно заговорил: — я всё расскажу. всё.  кадзуха поджимает распухшие губы и кивает.  — я…  но продолжить он снова не смог, только помотал головой и уткнулся лицом в широкую грудь. скар же лицом зарылся в волосы мальчишки, обвив руками его шею. так они и стояли. обнимались посреди кухни и наслаждались спокойствием, которое в нынешней ситуации им даже не снится. 

***

скар отправил кадзуху домой, поклявшись, что к вечеру вернётся. кадзу попросил разрешения поехать к райдэну, и тот позволил. блондину неизвестно, чем занимался его парень, но если он не вернётся… плохо будет всем без исключения. но скар вернулся даже раньше, чем обещал, и кадзуха не мог нарадоваться. они стояли и минут двадцать обнимались посреди комнаты. обнимались и молчали, сполна наслаждаясь компанией друг друга. потом скар ушёл в душ. вернувшись, он попросил кадзуху сесть, а сам остановился у стола. затем лезет в ящики. ищет что-то. открывает второй, потом третий. нужного он не находит, поэтому шарит по всем ящикам снова. лицо его задумчиво, хмуро. ищет что-то особенно важное. кадзуха молча следит за каждым движением скара. только дёргает ножками и хлопает глазами. но ладошки всё равно потеют. райдэн выудил из ящика небольшую папку. в такой школьники хранят тетради. но саша хранил в ней кое-что другое. открыв её, парень судорожно перебирает бумажки, находящиеся внутри. а потом плюёт и пихает всё обратно.  затем всучивает эту папку каэдэхаре.  он поднимает голову на любимого и молчит, но во взгляде читался прямой вопрос. скар чёткого ответа не дал, лишь коротко кинул: — ознакомься.  у кадзухи всё внутри заполыхало от предвкушения. он принял папку и осторожно положил её на свои коленки. в ней было не много бумаг разного размера. кадзуха сначала не понимал, что это за папка. а когда заметил среди листочков маленькую синюю книжечку и большую картонку с ангелочками – почти разом до него дошло.  это папка с документами его парня.  в том числе с различными справками. кадзуха, подобно скару, стал очень быстро просматривать все бумаги. а скар стоял неподвижно. до безумия боялся, но самообладание сохранял как мог. кадзуха взял в руки очередную справку и, кажется, наткнулся на то, что ему сейчас нужно.  название психиатрии, точные диагнозы, дата выписки. кадзуха даже в голове спотыкается о медицинские термины. трудно читать, но он читает, крепче сжимая справку. шизофрения, пограничное расстройство личности, хроническая бессонница. это только то, что самому каэдэхаре знакомо. затем он взял ещё одну интересную справку. внимательно вчитывается в слова. лечился у психотерапевта. выдали эту справку сравнительно недавно. кадзухе нужно время. ему нужно всё переварить. у него задрожали руки, а на лбу выступил пот. он поднимает тяжёлую голову на возлюбленного. тот всё это время не спускал с мальчишки глаз. они будто стеклянные, совсем не блестят и смотрит он крайне безразлично.  — не смотри на меня так, — со странной хрипотцой вымолвил скар.  — как? — тихо поинтересовался кадзуха.  райдэн не ответил. он взял стул и, поставив, сел напротив кадзу. тот часто моргал, смотря на скара. взгляд рубиновых глаз скользнул ниже и зацепился за дрожащие руки. ещё саша нервно топал ногой. он был на грани, и кадзуха всем нутром это ощущал.  — ты всё давно знаешь, — на выдохе вымолвил райдэн.  — только часть, — сказал кадзуха и отложил бумаги.  скар закрыл на пару секунд глаза и глубоко вздохнул. а потом опустил голову. не было сил смотреть на кадзуху… — с рождения эти блядские галлюцинации. это же всё от матери передалось. она сама ещё с детства поехавшая, просто с возрастом стало прогрессировать. я каждый день жрал таблетки, только чтобы нормально спать и не видеть в углах комнаты монстров. я уже стоял на учёте у врача, даже нескольких врачей. потом меня забрали на глазах у малого. год кололи мощнейшими транквилизаторами и это дало свои плоды: я ходил овощем несколько лет. я не мог нормально выражать эмоции, потому что немело лицо; тормозил; стал болеть чаще. единственное, я спал как убитый. всего часов пять, но тогда я даже мечтать о подобном не мог. психически здоров я был последние лет шесть. абсолютно здоров. потом начались кое-какие звоночки, и я даже знать не знаю, из-за чего. и как ты понял, конечной стала моя мать.  последнее скар произнёс до ужаса тихо. у кадзухи сжимается сердце, желудок и остальные органы. ему тяжело. тяжело знать, что его близкий человек пережил столько блядства.  — чистая медкарта одно время радовала, а сейчас вообще не весело. хотел избавиться от оков юности, да вот они снова меня настигли. я молчал, молчал упорно и на коленях молил молчать других. лишь бы ты спал спокойно…— дрожь в голосе медика с каждым словом слышна отчётливее. — я нестабилен. я могу контролировать себя только рядом с тобой. у меня в подкорке сознание сидит тот факт… что ты неприкосновенен. понимай это как угодно.  и кадзуха для себя сделал вывод. как и сделал вывод из всего того, что сказал его парень. он опирается локтями на свои колени и берёт медика за руку. его пальцы подрагивают, в тишине комнаты можно услышать его сердцебиение. быстрое. и громкое дыхание. кадзуха уже чувствует, как становится душно.  — не говори ничего, — голос каэдэхары оборвал в голове скара мысль. его пальцы нежно гладят костяшки на дрожащих руках. — молчи.  скар смотрит на парня, и губы застывают в немом вопросе. кадзуха опередил его с ответом: — ты хороший. правда. и я всё ещё тебя- — в каком месте я хороший? — горькая усмешка, даже истерический смех.  — во всех.  диалог не клеился. словно обрывки фраз. кадзуха сжал крепче ладонь скара, затем накрыл её своей другой ладонью. и поднёс к губам, чтобы оставить лёгкий поцелуй. даже не поцелуй, а просто прижался губами к руке возлюбленного. а райдэн таял, и с каждой секундой боялся сильнее. это тянет на игру. игру кадзухи, игру его эмоций. скар видел, как он держал и читал эти справки. ему тоже страшно.  — я псих.  — зато любящий.  опять они не могут подобрать нужных слов. кадзуха прав. нужно молчать. молчание всегда навевало на райдэна умиротворение. но с другой стороны… скару многое нужно сказать.  — у меня всего одна просьба, — произносит он и накрывает их замочек из рук своей второй. касается его губами. — если ты не можешь принять происходящее – уходи. так будет лучше.  — скар, да мне плевать, — его почти перебили. у райдэна расширились зрачки и сердце пропустило болезненный удар. — мне плевать, чем ты болел. важно то, что происходит с тобой сейчас. мне тоже страшно.  скар молчит и ошарашено смотрит в рубиновые глазки своего мальчишки. а они слезятся. совсем немного, потому что с каждым днём, проведённым рядом с любимым человеком, кадзуха становится сильнее. не физически, так морально. и эту ситуацию он взвесил ещё прийдя от хэйдзо. взвесил и осознал, что ему впрямь не важно, какие там расстройства личностей были у его парня. это ведь прошло, это было много лет назад. на данный момент времени кадзуха переживает за нынешнего скара, за его нынешнее состояние.  он разъединил их руки и положил взмокшие ладошки на щёки скара. их губы и носы соприкасаются, под ладошками парня на коже расползается румянец.  — я. тебя. люблю. запомнил? — по словам проговорил каэдэхара. — а что будет дальше? — прошептал медик в мягкие губы. — мы справимся. вместе. обещаю.  — а пока?  — а пока? — переспрашивает кадзу. затем скару летит в нос поцелуй. — а пока лечись.