***
кадзуха уснул, но ненадолго, через полчаса он проснулся и стал вошкаться. райдэн спросил, чего тот не спит, на что получил сонное: — где миша? отдай мне моего мишу. вам честно сказать? скар даже обиделся на подобное. ну чем он хуже этого миши? он тоже большой и мягкий и его тоже порой зовут медвежонком. в общем, этот плюшевый упырь занял половину кровати и место в крепких объятиях каэдэхары. подобный расклад совершенно не устроил скара. он обнял мальчишку со спины, за что получил по рукам и «съебал отсюда». гитарист цыкнул и лёг на спину. можно и паралич словить, но сейчас это не особо важно. он просто лежал и думал, как сильно хочет быть на месте этой игрушки. зачем он вообще её купил? зачем снова повёлся на милую мордашку и щенячьи глазки? да сильно любит потому что. уснуть райдэн не мог ещё полчаса, но вскоре под тихое сопение и неразборчивое бормотание кадзу провалился в беспокойный сон. потом блондин стал ворочаться по всей кровати. он сначала скинул этого медведя через половину скара, потом забрал себе одеяло, а потом и вовсе скинул на пол. медику было холодно без футболки, знаете ли. кажется у каэдэхары в тот момент проснулась самая любовная любовь к своему бойфренду, ведь он залез на райдэна с ногами, крепко обнимая, да обнимая так, что дышать становилось тяжело. старшему стало в разы теплее и они продолжили спать в такой очень странной позе. но сука у кадзухи опять шило в одном месте завелось и он снова стал вошкаться. гитарист давно привык, что на него забрасывают во сне ножки и порой залезают с ножками, но к нынешней ситуации он явно не был готов… блондин забросил на скара ногу так, что ударил по животу. когда он сделал это во второй раз, то врезал прямо по яйцам. терпимо конечно, но больновато. потом кадзу стал что-то бубнить и пинать райдэна, буквально выталкивая с кровати. и вот самое легендарное: — пошёл нахуй! — пробормотав это, пианист закинул на лицо медика руку, тем самым хуякнув со всей силы кулачком. скара скрутило и он завопил в подушку «блять». медик ещё несколько раз получил по лицу и животу, а потом… каэдэхара наконец-то успокоился! вернее как, он просто стал осторожно закидывать на любимого ноги с руками, залезать на него и материть. мда, райдэн давненько так знатно не получал. правда где-то под утро мальчишка стал перелезать через парня в поисках одеяла и медведя. укрывшись и обняв игрушку, что так сильно мешала скару, кадзу засыпает прямо на возлюбленном. а скарамучча старательно делал вид, что спит и что его лицо совсем не болит. он, кстати, так и не поспал.***
— это. просто. пиздец, — сидит и ахуевает рыжий. — смачно он мне конечно прописал, — шипит темноволосый, когда на кухне показалась растрёпанная макушка. — боже, скар! что с тобой?! — сон как рукой сняло, мальчишка пулей подлетает к помятому парню. — да так, стал жертвой домашнего насилия, — саркастично произносит медик, глядя на блондина исподлобья. а тот стоит и красными глазками хлопает, совершенно не вкуривает что да как. — ты избил его, — сухо ответил чайльд. — во сне, — добавил чжун ли. пианист одарил всех присутствующих непонимающим взглядом. — я? избил? вот этого боинга? — милый мой, если бы не ты, я бы сейчас не сидел с охлаждалкой у лица и фингалом под глазом. а, и ещё абсолютно не выспавшимся, так что я спать сейчас пойду. рыжик и дед тихо покинули кухню, а кадзуха стоял какое-то время на месте и молча прожигал взглядом пол (вернее смотрел на недовольного скара). потом мальчишка ушёл, очень тихо и очень медленно. райдэн же продолжил сидеть на стуле, ведь лицо всё ещё горело. потом кадзуха вернулся. он виновато опустил глазки в пол и скрепил ручки за спиной в замочек. — чего тебе? маленький абьюзер, — скар убирает от лица охлаждающую хрень и кладёт на стол. — извини пожалуйста, — пробубнил себе под нос блондин. — ты говоришь так тихо, что даже я не слышу, — пиздит как дышит. — сильно болит?.. — поднимает заспанные и кажется заплаканные глазки на старшего. — вообще-то да, — спокойно и как-то устало отвечает медик. — думал ты мне сломал что-то. пианист тянет свои изящные ручки к помятому лицу возлюбленного, наклоняется и целует в щёку несколько раз. потом целует лоб, скулу, глаза и наконец губы. — оденься пожалуйста, — мальчишка смотрит в синие глаза напротив, а скар улыбается. — ходишь тут полуголый. — в тебе ревность заиграла? — ухмыляется. — допустим, — тоже давит ехидную улыбку. в итоге каэдэхара ушёл умываться, а его «жертва домашнего насилия» спать.***
большую часть своей жизни скарамучча ходит с вечно недовольным лицом, постоянно злится на что-то, проклинает всех людей за их жалкое существование. спокойным, милым и познавшим дзен он выглядит только когда спит. кадзу в этом уже неоднократно убеждался. сейчас медик тихонечко сопел где-то у бедра мальчишки. его волосы падали на умиротворённую мордашку и блондин не смог удержаться перед тем, чтобы убрать тёмные пряди с лица возлюбленного. тот дёргается от лёгкой щекотки и сильнее жмётся к худой ножке. кадзуха хихикает и запускает в растрёпанные лохмы пальцы. краем глаза замечает, как сухие губы скара поплыли в улыбке. он спал, но хорошо чувствовал прикосновения каэдэхары. проснулся скар уже на коленках любимого. кадзуха аккуратно перебирал спутанные волосы парня и мягко гладил щёку. пробуждение действительно было нежным. время давно перевалило за полдень, а это значит пора собираться на свежий воздух. медик ещё немного понежился в тёплой постели у ног блондина, но после нехотя поднялся и закрылся в ванной на полчаса. сначала кадзу и скар прогулялись по какому-то парку возле дома, а потом снова поехали вместе с рыжим и его старпёром покорять торговые центры. райдэн вновь почти повёлся на красивые глазки каэдэхары и чуть не купил ему большого бело-розового зайца. «ну уж нет, мне твоего миши хватило» – вот что ответил гитарист на мольбы и хныканье мальчишки. «чем я тебе не заяц?», а после этой фразы блондин задумался и вскоре передумал брать игрушку. кадзуха опять накупил себе кучу китайских сладостей и снова выслушал часовую лекцию о вреде сладкого, своём слабом желудке и самое страшное «я маме твоей позвоню». бедный пианист пока не знает, что его парень втихаря слопал четверть этих сладостей, а пакетик там не маленький. ещё всей четвёркой они сходили на какой-то фильм, который чжун крайне жёстко комментировал. диалог скара и кадзу на этот счёт: — бля, он заткнётся или нет? я уже не понимаю суть фильма, — произнёс блондин, закидывая в рот попкорн. — сомневаюсь, — обречённо ответил медик. — о, смотри. бедный каэдэхара посмотрел на экран и завизжал на весь зал от чей-то резко появившейся рожи. да-да, они пошли на ужасы. гитарист заржал в кулак, а мальчишка стыдливо закрывает себе рот и опускает взгляд в пол. потом кадзу стукнул райдэна по колену, выпалив полное ненависти «идиот», а после поднялся, гордо забрал свой попкорн и смылся. когда скар спохватился и побежал успокаивать свою неженку, тот ещё держался, но потом началась реальная истерика, плечо медика было всё в слезах и соплях. выплакав море слёз кадзуха шмыгает и вытирает глазки рукавом свитшота. — я успокоился, — тихо буркает себе под нос маленький обиженка. — теперь ты выполнишь любое моё желание, — пальчиком тыкает старшего в грудь. — выполню, куда я денусь, — прижимает к себе мальчишку и чмокает в макушку. всё это время за ними наблюдала компания одногодок скара и умилялась данной картине. влюблённые вернулись к тарту с дедом и посмотрев это месиво на большом экране ещё минут пятнадцать – поехали домой, поскольку кадзуха задремал. он вообще не любитель ночных развлечений и ночной жизни в целом, он больше предпочитает проводить свободное время за фортепиано или в тёплой постели, а где постель – там и крепкие объятия его парня. ну ладно, раньше блондину нравилось при любом удобном случае сбегать от родительских разборок на какую-нибудь вписку. там друзья, там музыка и там алкоголь (ага, а потом удивляемся «а чё у меня желудок-то больной?»). сейчас, расположившись на плече скара, под тихий и очень надоедливый шансон, с лёгкой качкой в машине, пианист понял, что ему нужен экстрим. он и сам не знал чего хочет, да и «экстрим» в его понимании это не американские горки или прыжки с парашютом, нет. вариант с наркотой сразу отпадает, допизделся однажды и сам райдэн будет не в восторге от такой затеи. каэдэхаре вообще его жизнь кажется немного скучной. одна сплошная учёба, чилл с парнем и иногда редкие посиделки с друзьями. замкнутый круг какой-то. нет, бермудский треугольник! парень клянётся, эта поездка запомнится ему надолго, ведь смогла помочь хоть чуточку развеяться и расслабиться. его зона комфорта – это кровать, большую часть своей жизни кадзу проводит в лёжке, спит много и давно забил на спорт. а тут прогулки с любимым человечком, так ещё и вечером! каз весь путь до квартиры думал: чего же ему хочется именно сейчас? и придумал, кажется. ему хочется выпить. да-да-да, малолетка, растущий организм, «матери позвоню», «нет», «иди фруто-няню попей», скар против, бла-бла-бла и так далее. последний раз кадзуха пил в пятнадцать лет, правда. ну, если не считать тот момент, когда друзья скара угостили его целой стопкой коньяка, тот разумеется ничего не видел и не знал. мда уж, затея не из лучших, ведь райдэн ни за что не пойдёт своему лучику за бутылкой, увы, он ещё не совсем идиот. плюс ко всему все прекрасно знают, что каэдэхара со спиртным не дружит. пить он не умеет абсолютно, его блин может разнести с балтики нулёвки, чего уж говорить о более крепких напитках. раньше он пил всего понемногу и было заебись, так чего же не испытать совсем не лёгкое головокружение и не заебать всех своими бреднями снова? этот план максимально провальный, но попробовать стоит, живём-то один раз. нужно лишь хорошенечко попросить и состроить ужасно умилительную и смазливую мордашку.***
кадзуха медленно бредёт с кухни по коридору и обдумывает каждое движение, каждое слово. казалось бы, просто подошёл и уверенно сказал: «сань, встал и пошёл мне за бухлом». к сожалению каэдэхара ещё не достиг пика наглости да и не факт, что райдэн не разозлится. а он ведь может. мальчишка сделал глубокий вдох и уверенной, лёгкой походкой подошёл к постели, где уже успел расположиться скар. кадзу упирается руками по обе стороны от бёдер старшего. тот отрывает взгляд от телефона и смотрит в алые глазки возлюбленного. — чего ты хочешь, маленький мальчик? — на лице медика засияла довольная улыбка. — мальчик хочет вина, — рубиновые глазки пристально смотрят в синие, выдерживает паузу. — красного. блондин ожидал любой реакции, но точно не этой… скар смотрит какое-то время на кадзуху, а после встаёт с постели, снимает шорты, натягивает джинсы и выходит в коридор. кадзу услышал хлопок входной двери. мальчишка завизжал и стал прыгать по всей комнате. ох, как же он нахуярится сегодня… шутка. он быстро пришёл в себя, устроился у изголовья кровати и стал терпеливо ждать любимого с бутылочкой красного.***
— достань штопор, — просит скар тарталью, войдя на кухню с бутылкой вина. — ого, ты же бросил, нет? — удивился рыжий и подошёл к столешнице. — это не мне, — зевая ответил медик. тарт окинул друга недоверчивым взглядом, протянул штопор и плюхнулся на стул. — ему разве можно пить? альбиносам же противопоказано вино. — да там, — парень не без усилий ловко открыл бутылку, — своя история. чайльд выгнул бровь и продолжил прожигать в друге дыру своим крайне презрительным взглядом голубых глаз. — не надо на меня так смотреть и не спрашивай, как я до такого докатился, — выпалил скар и в куртке, вместе с открытой бутылкой красного покинул кухню. а кадзуха вообще как услышал второй хлопок двери – не мог усидеть на месте, но всячески пытался подавить свою гиперактивность. райдэн показался в дверях с заветной бутылью. блин, не маленькая. он подошёл к постели и оставил вино на тумбочке. — ты реально пошёл и купил?..— на личике блондина смешались шок, смущение и радость. гитарист пожал плечами и вновь куда-то ушёл. видимо снять куртку. каэдэхара же боковым зрением смотрел на явно недешёвый алкоголь, а после берёт в руки бутылку. подносит к носику горлышко и принюхивается. резкий запах спирта ударил в нос и заставил поморщиться. в этот момент вернулся скар. — да пей, не отравишься, — смеётся старший, подходя к кровати. — хотя кто тебя знает. — помолчи, — хмурится и цыкает на возлюбленного. — могу ведь забрать и сам осушить залпом, — перелезает через мальчишку, плюхаясь рядом. — ну камон, пей уже, — хлопает того по ляжке. кадзу ещё раз принюхивается и облизывает горлышко бутылки. вкуса пока нет. пианист вновь припадает к горлышку и делает неуверенный глоток. жмурится. горло не очень приятно обожгло, но терпимо. давно он не ощущал жжение от алкоголя, что хоть и было неприятным, но согревало изнутри. каэдэхара ещё со времён школы создал для себя правило «никогда не пить из открытых бутылок, которые приносят малознакомые люди». разумеется райдэн не малознакомый человек, но мало ли… всякое бывает в жизни… но сейчас блондин на этот счёт даже не думал. — сладкое? — слизывает капельки с горлышка. — всё, как мой мальчик любит, — улыбается и кладёт ладонь на ляжку пианиста. — но учти, пол бутылки и не больше, тебе нельзя, между прочим. — знаю-знаю, — закатывает алые глазки. боже, кадзухе только один глоток этого вина ударил по мозгам. он садится на бёдра скара и щурится, ведь взгляд малость плывёт. медик поудобнее устраивается у изголовья кровати и скрепляет руки за спиной блондина, обнимая. мальчишка запрокидывает голову и делает ещё глоток, при этом делая кое-что ещё. на подбородке показалась кроваво-красная капля и потекла вниз, по шее, оставляя за собой бледно-алую дорожку. кадзу в тот момент не сомневался в скорости реакции райдэна – он припадает губами к молочной коже и слизывает капельку. затем ведёт языком по пути, что прошла эта несчастная капля. а пианист продолжает пить вино с горла и улыбаться. его немного потряхивает от горячего дыхания на своей шее и влажной дорожки от ловкого языка скара. мальчишка отрывается от бутылки, причмокивая и стирая остатки алкоголя с пухлых губ пальчиками, смотря прямо в бездонно-синие глаза напротив. без лишних слов и никак не церемонясь – накрывает своими тёплыми губами сухие губы медика. тому было крайне приятно наконец поцеловать возлюбленного, наконец ощутить на своих губах столь нежные и родные губы. на языке чувствуются сладость и кислинка импортного и не хер пойми какого алкоголя, что обжигали пересохшие губы. целовал каэдэхара нежно, лениво и будто бы неумело, позволил скару взять над собой некую власть. а тот сжимает стройную талию и ловко толкается языком в чужой рот. губами ловит то ли вздох, то ли оханье, изучает полость, что давно изучил уже вдоль и поперёк. кончиком языка касается нёба, щёк и переплетается с другим язычком, с язычком малыша кадзухи. тот всё ещё держит в одной руке несчастную бутылку, а другую кладёт на тёплую щёку. гладит, тянет, сжимает. вскоре мальчишка разрывает поцелуй, чтобы вновь выпить. горло уже приятно обжигает, постепенно привыкает к резкости спиртного. блондин не знает, какие будут последствия, ведь абсолютно все виды вина ему противопоказаны, но пока не хочется об этом думать, хочется просто пить, целоваться и… и? — я бы тебя трахнул, — игриво произносит каэдэхара, прикладывая к своим влажным и припухшим губам палец. о чёрт, опять эти бредни. озабоченный ребёнок. райдэн приближается к румяному личику напротив, убирает ручку блондина, а после шепчет на выдохе в самые губы: — избавь меня от такого счастья. а кадзуху бросает в жар от низкого тона своего парня. он находит всё происходящее очень сексуальным: взгляд скара, его слегка растрёпанный вид, голос, действия и сам он очень соблазнительный мужчина. в глазах мутнеет, алая радужка сияет, вино конкретно ударило в голову. — тогда выеби меня, — томно произнёс блондин. — грубо, грязно и во все щели. как любишь. на лице засияла самая пошлая ухмылка, кою мальчишка никогда в жизни не позволил бы на себе увидеть. но сейчас он под градусами и ему хорошо. ему слишком хорошо… райдэн же в лёгком шоке от такой наглости. хотя он сам пошёл за этой бутылкой, которая может стоить его любимке здоровья. чем он думал в тот момент? да блять ничем, он не думал. просто встал и выполнил просьбу любви всей своей жизни. сейчас он может более трезво оценивать ситуацию и глупить точно не станет. конечно же одно он знает наверняка: каэдэхару конкретно разнесло и с этим нужно что-то делать. пианист мажет влажным поцелуем по приоткрытым губам напротив. кусает губы скара, проталкивает язычок в чужой рот. на этой «замечательной» ноте терпение медика иссякло. он разрывает поцелуй, а тяжёлая ладонь перехватывает костлявую ручонку с бутылкой. — кадзуха, успокойся, — хмурится, отталкивая от себя хрупкое тельце. — ты уже пьян и не в состоянии оценивать свои действия, — ставит вино на тумбу. — я пока что не пьян! — мямлит кадзу. — ой, а у кого это язычок заплетается? — делает милую мордашку и дразнит своего пьянчугу. — ты меня заебал, — негодующе рычит на старшего. гитарист хотел съязвить кое-что не самое хорошее, но вовремя прикусил язык, иначе бы усугубил ситуацию. блондин же поднимается с парня и пошатываясь встаёт возле кровати, но после падает на пол. с громким «да ёп твою мать!» медик быстро реагирует и вскакивает с постели. мальчишка лежит на полу и пялит в своё размытое отражение на натяжном потолке. фигуру над собой он замечает не сразу. скарамучча упёр руки в бока, нахмурил свои густые брови и склонился над каэдэхарой. тот надул красные губки и скрестил ручонки на груди. глазки его блестели, а ножки слегка дрожали. скар тяжело вздыхает и поднимает своё чадо с пола. тот пошатывается из стороны в сторону, но после толкает возлюбленного в грудь, заставляя того сначала упереться в кровать, а после сесть на неё. мальчишка ловко укладывает райдэна на лопатки, вновь толкнув в грудь, усаживается на широкие бёдра. ручки блондина упираются в плоский живот с рельефным прессом, а глаза устремили свой взор в самую душу, а именно – в сапфировые глаза скара. — мы оба этого хотим, я ж знаю, — заплетающимся языком молвит кадзуха. — ты – возможно, но не я, — темноволосый всё ещё хмурится. — сомневаюсь. — пожалуйста, перестань играть со мной и ложись спать, время позднее, — обречённо просит райдэн. — играть? — удивился кадзу. — милый мой, я ещё даже не начинал, — и снова эта хитрая ухмылка. мальчишка упирается ладонями по обе стороны от хмурого лица скара. наклоняется, медленно трётся пахом о пах старшего, выбивая под собой цыканье, и сладко стонет на ухо. медика прошибло током. звуки, что издавал кадзуха ласкали слух, а его виляния бёдрами заставляли райдэна глотать томные вздохи и проклинать весь мир. окей, он возбуждён, но он не может взять маленького зайку в таком состоянии, нет, даже не подумает о таком! это удел животных и слабых. да, блондин слишком грязно, слишком громко стонет и трётся своим возбуждением о член райдэна. конечно же ты будешь лежать под этим смазливым мальчишкой в полном ахуе и чертовски заведённым. каэдэхара всегда получает то, что хочет, но пойдёт ли скарамучча на поводу его желаний? совершит ли самую большую ошибку в своей жизни? ответ очевиден: — хватит, солнышко, — легонько отталкивает пианиста от себя. — проспись для начала, а завтра поговорим. каэдэхара выпрямляется, щурит красные усталые глазки, но продолжает тереться о бугорок в джинсах старшего. тот с тихим «сука» выгибается в спине и сжимает кулаки. кадзуха замедляется и вскоре перестаёт ёрзать совсем. скару это даёт возможность выдохнуть и прикрыть глаза. фокусироваться блондину на чём-то нереально, взгляд плывёт, усталость накрывает, голова слегка кружится. мальчишка слезает с бёдер медика и опускается на постель рядом с ним. сон заключил кадзу в свои крепкие объятия, а райдэн смотрит на светлую макушку, кладёт на неё тяжёлую ладонь, гладит мягкие локоны, после стягивает с них тугую резинку и надевает себе на запястье. парень тихонечко встаёт, укладывает мирно сопящего каэдэхару в нужное положение, накрывает мягким, тёплым одеялом, забирает полупустую бутылку вина и уходит в ванную подрочить.***
кадзуха взрослым дядям все уши прожужжал мол «блять, как голова болит». он до самого обеда отказывался есть и в принципе вставать с кровати. скарамучча, конечно же, сидел рядом, но жалеть своего калеку особого желания не было. на вопрос «ты почему такой холодный?» медик ответил: «напряги все свои сорок шесть хромосом и вспомни, чем ты тут вчера занимался». кадзу честно пытался вспомнить, но в памяти всплывали лишь обрывки прошлой ночи. вот он пьёт вино, вот он сидит на скаре, теперь целует его, снова пьёт и снова верхом на райдэне, только в другой части постели и лицо того не сулило ничего хорошего, было хмурым и каким-то злым. блондин попробовал сложить все фрагменты воедино, но ничего путного не получил. разумеется в голове крутилась мысль о чём-то непристойном, но озвучить её язык не повернулся. сейчас, в машине, лёжа на своём парне, мальчишка всячески дулся на гитариста, ведь тот ни разу за это утро не поцеловал своего ребёнка. было неприятно, кадзуха действительно не мог вспомнить, чем так провинился вчера. парни даже не обнимались, пианист просто лежал на старшем, а тот слушал музыку, откинув голову назад. компания уже за городом, чжун останавливается у обочины и вместе с тартальей выходит покурить. — меня сейчас стошнит, — жмурится младший, поджимая к себе ноги. — воды попей, — сухо отвечает райдэн, протягивая бутылку. каэдэхара не на шутку взбесился. он смотрит на совершенно спокойного скара, что залип в телефон. а вот это взбесило ещё больше. — в жопу себе свою воду засунь, — швыряет в гитариста бутылку, надевает ботинки и выходит из машины. улица встретила мальчишку ледяным ветром, что пробирал до самых костей и заставлял поморщиться. ему что-то крикнул аякс, но кадзу не слышал. он отошёл от машины на пару метров и опустился на корточки. позади послышался хлопок дверцы машины, а следом и крик скара. — ты куда раздетый вылез, а?! — завопил тот, медик явно был в бешенстве. на блондине и впрямь был только свитшот. ни шарфа, ни пальто – только кофта. темноволосый подходит к мальчишке и садится рядом, обнимая того за плечи. кадзуха прижался к своим коленкам, уткнувшись в них лицом. ветер заглушил всхлип, что всё же коснулся ушей райдэна. — что случилось? — медик вмиг поменялся в лице, злоба сменилась беспокойством. в ответ тишина. вернее тихие всхлипы, что вскоре переросли в рыдание. — ты чего, мой маленький? — скар пытается взглянуть на возлюбленного, но тщетно. — а ну вставай. медик силой поднимает кадзуху на ноги и заключает в крепкие объятия, прижимая белую макушку к своей груди. блондин закрыл лицо ледяными ладошками и продолжил тихонько плакать. скар шептал что-то нежное, что-то успокаивающее, но из-за ветра пианист ни черта не услышал, за исключением вернуться в тачку и всё рассказать. так и поступили. мальчик снял ботиночки и с ножками залез на сиденье, прижимаясь плечом к медику, что обнимал его. — попей воды, — шёпотом молвит райдэн и уже тянется за бутылкой, на что получает: — да в жопу себе эту воду засунь! — хорошо-хорошо, засуну, — поспешил успокоить разъярённого блондина. — только расскажи что стряслось. — что я вчера сделал? — всхлипывая произнёс парень. гитарист тяжело вздохнул и спокойно ответил: — тебя разнесло и ты начал приставать ко мне. блондин перестал плакать. на опухшем личике читалось удивление. — из-за вина?..— уточнил он, глядя на старшего. — да. ты пол бутылки слопал и всё, разнесло тебя. стал напрашиваться на…— смотрит в заплаканные алые глазки кадзу. — ты понял. пазл постепенно складывался в глупой головушке каэдэхары. — и что, мы… п-переспали?.. — я чё, совсем идиот? конечно нет! буду я состоянием человека пользоваться, ага, ещё чего, — фыркнул райдэн, крепче обнимая свой лучик солнышка. а тот хихикает и окончательно приходит в себя. будто камень с души упал от услышанного, хоть ушки и заалели. как раз вернулись дед с рыжим и фантастическая четвёрка продолжила свой путь обратно в питер. скар всё же удосужился поцеловать своего парня. правда в лобик, но тот всё равно был рад. кадзу ненадолго уснул в крепких руках любимого, но вскоре проснулся. за окном уже темнело, а в машине играла тихая музычка, что до жути бесила. блондин похлопал скара по колену и достал телефон, открыв там заметки. медик же решил подремать, но стук по ноге выдернул из беспокойного сна. в названии заметки кадзуха написал «заебал его шансон» и показал старшему. тот не сразу смог прочитать, ибо взгляд плыл. до парня сразу дошло о ком речь. он достал свой телефон и последовав примеру мальчишки: написал в заметках «согл». кадзуха вновь что-то печатает и было это «можно своё подрубить??», на что получил от скара заметку, содержащую в себе лишь одно слово «нихуя». пианист тихо простонал «да бля» и перевернулся набок, обнимая райдэна за торс. тот давно снял берцы с курткой, положив ту под голову, и устроился на сидении в положении лёжа, на груди красовалась пепельная макушка, младший убрал телефон и вновь тихонько засопел. медик же больше не смог уснуть – караулил сон своего ребёнка. приехали они домой к семи вечера. и если каэдэхару в прошлый раз выносили, то в этот уже заносили в общагу на руках. тарталья тащил медведя, пальто и рюкзак кадзухи, скар же самого ребёнка. он уложил парня на постель прям в одежде, не при друге же его раздевать. — классно вы вчера поебались, у меня опять травма, — с улыбкой произнёс рыжий, кладя все вещи на свою постель, всё равно уедет. — да не ебались мы! — с идиотской улыбкой и как можно тише говорит темноволосый. — ой, слышал я как он это, того самого. — он перебрал и стал лезть ко мне, — трёт переносицу. — так, ты давай сворачивайся и пиздуй, я тоже устал. райдэн буквально вытолкнул соседа из комнаты. закрыв за ним дверь, подходит к кровати. будет выглядеть странно… да, нет, хули странно? в общем скар осторожно снимает с блондина сначала свитшот, а потом джинсы. тот остался в беленькой футболочке. повесив одежду на стул, накрывает мальчика одеялом. про усталость саня наебал, спать ему не хочется, поэтому он переоделся в домашнее и пошлёпал к дотеру, зная, что он сто пудов не дрыхнет да и время не очень-то и позднее. ох, и конечно же скар не забыл поцеловать своего любимого мальчика ну и снять с его мягких волос резинку, снова нацепив ту на запястье.