Когда твой истинный ‒ мудак (Лютер)

      — Эй, незнакомец! Как ты смеешь так нахально ко мне прикасаться? — усмехаюсь я, вспомнив, что кое-кто обещал мне тесное и жаркое знакомство.       Лютер вдруг приподнимает одну бровь, а затем хищная улыбка расползается на его лице:       — Хочешь ролевушку? Что ж, тогда давай поиграем.       — Откуда ты знаешь, что я мечтаю о ролевушке… про доблестного принца и лысую, но бесконечно обворожительную принцесску? — невозмутимо уточняю я, не выпадая из образа.       — Оттуда, что я уже просто заколебался мерить эти бабские парики, — закатывая глаза в потолок, обречённо выдохнул альфа.       — О-о, — протянул я, — а ты, оказывается, очень интересный незнакомец! Давай дружить?       — Ну-у, если только тесно, — ухмыляется Лютер, недвусмысленно оглаживая мне бедро.       — Ох, ну для этого нам нужно узнать друг друга получше, — качаю я головой.       — Ага, я как раз и собирался этим заняться. Нашим знакомством, — практически плотоядно блестит глазами мой альфа, и я вижу, как у него удлиняются клыки. Быть кому-то сегодня искусанным. Сладко-сладко искусанным…       — Отлично! Тогда меня зовут Айдар, но я предпочитаю уменьшительно-ласкательную форму — Айд, — я протягиваю Лютеру руку, ладонь которой едва поместилась между моей грудью и его.       — Какое красивое имя. Моё любимое, — парень игнорирует мою руку и скользит своей — по моему животу вниз. — Но а как зовут его? — он несильно сжимает мой пах и самодовольно ухмыляется.       — Это ты можешь спросить у него сам, — я играю бровями, ласково дотрагиваясь большим пальцем до губ альфы.       Лютер озорно смотрит на меня, а потом вдруг открывает рот и медленно лижет мой палец. Такая вроде бы малость, но моё тело прошивает словно электрическим разрядом.       — Сейчас узнаем, — обещает альфа, тут же ныряя вниз. Его лицо прижимается к моему паху через кружевные стринги, и я слышу, с каким явным наслаждением Лютер втягивает воздух носом. — Рогатку снимать будем? Или он у тебя ходит исключительно в парандже?       — В основном да, но если сумеешь договориться, то, может, и покажет тебе своё личико.       — Гюльчатай, а Гюльчатай, открой личико! — выдыхает парень, сладко ёрзая носом по моему крепнущему члену.       Я начинаю смеяться, но в итоге мой тихий смех быстро переходит в стон, потому что Лютер вдруг прихватывает губами мой ствол через ткань стрингов и начинает водить вверх-вниз.       Даже моего скромного омежьего размерчика хватает, чтоб полностью пробудившийся ото сна член высунул свою головку из-под тонкой резинки трусов.       — Здравствуйте, — довольно улыбнулся Лютер, лизнув небольшое отверстие мочевого канала на самом кончике. — Выходите — познакомимся, поболтаем.       — Ох, я совсем забыл сказать, что он у меня знакомится исключительно с принцессками, — невинно хлопаю глазами я, оглаживая руками широкие плечи парня.       — Так ему повезло! — невозмутимо восклицает альфа, снова лизнув мой член. Только в этот раз в уздечку. — Я как раз королевских кровей, ёпта! И имею опыт беспробудного спанья. Так что пусть выходит знакомиться.       Я смотрю на Лютера сверху вниз, едва подавляя свою рвущуюся наружу хитрую улыбку. Раз мой альфа уже так свыкся с уготовленной ему в будущем ролью для феста, то пришло самое время идти ва-банк!       Я быстро стягиваю с себя стринги и протягиваю их альфе:       — Это дар тебе, о принцесса! Надень их в самый торжественный день!       Лютер смотрит на меня, округлив глаза, а затем хмурит брови:       — Чё?       — Под платье они подойдут идеально, вот чё! — улыбаюсь я во все свои тридцать два.       — Спасибо, конечно, за такой «щедрый» дар, но принцесса предпочитает семейники, — цедит парень, недовольно глядя на меня.       — А кто у принцессы главный по труселям? Дай мне с ним поговорить!       — Ой, да ты всё равно с ним не знаком, — вдруг хмыкает Лютер, наигранно отмахиваясь.       — Значит, самое время познакомиться! — я опрокидываю альфу на спину и по-хозяйски хватаюсь за налитый, просто роскошный член. Ух, обожаю!       Кажется, я собирался с ним поговорить, но не удержался и просто заглотил. Прям до упора. До сладкого давления в горле… Вот кто бы раньше мог подумать, что мне такое станет нравиться…       — Какое агрессивное знакомство, — стонет Лютер, облизывая губы.       Я заправляю за ухо свои короткие волосы и просто с упоением сосу. Как же вкусно! Такой твёрдый, такой нежный и такой сочный! Просто муррр…       Я обвожу головку языком по спирали, а затем выдыхаю, касаясь изумительной плоти губами:       — Вам так бы пошло кружевное бельё…       На голову мне тут же опускается рука и давит, заставляя меня снова глубоко заглотить.       — Не отвлекайся от знакомства, — кривовато улыбается Лютер. Похоже, он считает забавным так меня затыкать. Что ж, мстя будет коварна! Но позже. А сейчас…       Я снова с нереальным удовольствием сосу, обводя языком каждую венку. Рука Лютера зарывается в мои волосы и стягивает их в кулак.       — Ах! — вырывается у меня.       По позвоночнику пробежалась сладкая волна, заставляя анус нетерпеливо сократиться.       Слава природе, мои страхи прикосновений к голове остались в прошлом, и сейчас я могу с упоением кайфовать от этой грубой ласки.       Всё же недаром мы с Лютером истинные. И как бы сопливо это ни звучало, но мы реально исцелили друг друга своей любовью…       — Так, притормози немного. А то ишь, присосался, — подкалывает меня альфа, технично отбирая изо рта мою прелесть. Мою здоровенную сладкую прелесть!       Я почти готов убивать. Верните сейчас же член его законному обладателю! Альфа — мой, значит, и его член — тоже МОЙ!       Но не успел я даже надуть губы, как меня быстро разворачивают задом и притягивают к себе. Я стою на четвереньках, вот только Лютера сзади нет.       — Ну чего застыл, знакомься дальше, — ухмыляется из-под меня альфа, снова надавливая мне на затылок и заставляя продолжить на том моменте, на котором он меня остановил. — И я, пожалуй, тоже начну более тесное знакомство, — он обхватывает мой член рукой и проводит по нему языком. — Привет, Гюльчатай. Без паранджи ты просто неотразима.       — А ты будешь неотразим и в этой парандже, — не удерживаюсь я от комментария, хитро прищурившись. — На фесте… А-ах!       Лютер звонко шлёпает меня по ягодице и ловко заныривает двумя пальцами в мой уже так сильно привыкший к ежедневному интиму анус. Но это не всё. Альфа ещё приподнимает голову и вбирает в рот мой член целиком. Конечно, с моим размерчиком это сделать нетрудно, но тем не менее приятно до одурения.       Не сдерживая стоны удовольствия, я опускаю голову и смачно целую заждавшийся моей ласки, пышущий каменной силой рельефный ствол. Затем я несколько раз пробегаюсь по нему языком от головки до самых яиц, прежде чем заглотить.       Поза шестьдесят девять — очень крутая, но при этом есть и свои подводные камни. Например, когда начинаешь сосать, — член не упирается в горло. Нет. Он давит на корень языка, а затем очень резво, практически играючи, скользит прямо в пищевод…       — Ммм… — с явным кайфом стонет Лютер, а я, выпучив глаза, быстро отстраняюсь от члена и жадно глотаю воздух влажным ртом.       Не стошнило — уже хорошо. Но я правда был не готов к такой подставе!       — Сделаешь так ещё? — вдруг тихо просит мой альфа.       Совсем охренел! Ну конечно, ему же не понять, каково это — засовывать в свой рот такую махину и стараться не блевануть при этом… Так что обойдётся! Я непоколебим!       — Ммм… ах… Айд, ты просто удивительный!       Я бы вот сейчас ему как ответил! Что он просто козлина, мудила, манипулятор хуев! Но рот занят…       Стонет он тут, понимаете ли, так сладко, что устоять невозможно! Поэтому и приходится активно сосать и периодически пускать эту елду глубоко в горло, наплевав на возможные последствия. Рвотный рефлекс у меня несильный, поэтому я могу терпеть какое-то время, но всё же это чертовски сложно! И если я всё-таки блевану, Я ЕГО ПРИДУШУ!       — Вообще-то… поза шестьдесят де-девять… предполагает, что работать ртом… БУДУТ ОБА! — недовольно напоминаю я, пытаясь восстановить дыхание.       — Извини, исправлюсь, — улыбается Лютер своей этой очаровательной, сука, улыбкой, что я готов простить ему всё что угодно. И снова заглотить его член по самое не балуй, посылая к чертям любые возможные нежелательные последствия. Вот она, истинная любовь: суровая и беспощадная…       Я продолжаю сосать, оглаживая руками тугие яйца, и тихо постанываю.       Лютер даже в этой позе умудрялся «знакомиться» с моим членом так сладко, что я невольно замедлялся и словно выпадал из реальности.       Пока рот альфы был занят, его бесстыжие руки атаковали мою многострадальную дырку, заныривая в неё двумя руками по изгибы больших пальцев, обдавая моё тело волнами жара.        После того, как Лютер ко мне переехал, мой анус из практически целомудренной тугой дырочки превратился в прожжённую жадную дырищу. Теперь стоило на него даже слегка надавить, как он тут же гостеприимно раскрывался, приглашая посетить его недра до самых гланд.       Лютеру это нравилось до маньячного блеска в глазах, а вот мне… Пожалуй, меня это тоже устраивало. Не надо было больше тратить столько времени на растягивание. Вот только однажды я не удержался и пошёл втихаря рассматривать в зеркало свой разъёбанный со всей бешеной страстью анус. Я правда думал, что там у меня уже чуть ли не сквозная дыра, но увидев совершенно обычное сморщенное колечко, пусть и слегонца припухшее, даже удивился и немного успокоился. Не всё ещё потеряно, как оказалось. Есть куда Лютеру совершенствоваться в своём извращении…       — А-ах! — протяжно выдыхаю я в самую головку, содрогаясь от накрывшего меня оргазма.       Лютер с довольной улыбочкой вылизывает мой слегка обмякший член, а затем снова суёт в меня пальцы.       — Пришла пора знакомиться нам с тобой… глубоко, — блестит глазами альфа, размазывая по моим ягодицам обильно выступившую смазку.       Меня быстро отрывают от члена и… насаживают на этот самый член.       — Аа! Ммм… — вырывается у меня от головокружительного заполнения.       Вот я ж говорю, стоило только головке члена упереться в мой анус, как он тут же раскрылся и с жадностью засосал в себя до упора. Кайф!       Лютер страстно сжимает мои ягодицы, а затем звонко шлёпает по ним. Из меня вырываются протяжные стоны, и я начинаю свой галоп.       — Доблестный рыцарь скачет на помощь! — не смог не пошутить я.       — Да, помоги принцесске кончить, — хмыкает Лютер, притягивая меня к своим губам.       Наш поцелуй получается со вкусом моей спермы, и мне это чертовски нравится. Нет, не вкус, а осознание того, что Лютер больше не игнорирует мой член. Никогда.       Я приподнимаю свои бёдра, чувствуя, как из меня сладко выскальзывает самый желанный стояк, и осторожно насаживаюсь на него снова. До упора.       — Ах! Так глубоко… — шепчу я, закатывая глаза от удовольствия.       — Но можно ведь ещё глубже, — ухмыляется альфа, вдавливая в меня свой член едва ли не до искр из глаз.       Громкий стон вырывается из моего горла, пока я снова содрогаюсь от оргазма. До Лютера я даже и не подозревал, что могу кончать столько раз подряд. А теперь мне приходится практически выживать во время секса, потому что этот озабоченный альфа каждый раз выжимает меня до капли…       — Как это невежливо с вашей стороны плеваться в прЫнцессу, — хмыкает Лютер, скользя пальцами по своему перепачканному моей спермой охренительному прессу. — Придётся теперь оштрафовать доблестного рыцаря.       Лютер нарочно очень чувственно облизывает свои испачканные пальцы, и мой член, успевший уже слегка виновато опустить головку, снова гордо выпрямляется.       — Готов понести наказание, о моя принцесса, — смиренно вздыхаю я.       Альфа хитро улыбается, а затем снова обмакивает свои пальцы в мою сперму. Я уже практически был готов открыть рот, чтоб отработать штраф и вычистить их своим языком, но у Лютера были явно другие планы. Он вдруг стал рисовать дорожки к своим соскам, качественно пряча свои ареолы под слоем моей спермы.       — Ты ведь всегда жаловался, что я мало тебе даю поиграть со своими сосочками, ну так вот — дерзай!       Я сужаю глаза и недовольно смотрю на парня. Значит так, да? Что ж, плевать! Пусть я и не горю желанием поглощать собственную сперму, но от игры с этими сладкими вишенками я ни за что не откажусь!       Я опускаю голову и широко лижу. Вкус собственных выделений мне никогда не нравился. Вот у Лютера сперма куда вкуснее. Особенно она мне нравится во время течки. Все мои рецепторы тогда словно сходят с ума, начиная воспринимать его «молочко» за самый идеальный соус.       Мой рот быстро очистил тугие ареолы с острыми башенками и стал отрываться на своей законной добыче. Я посасывал, втягивал, лизал, не забывая при этом помогать себе пальцами, чтоб свободный от моего рта сосок не грустил без внимания. Не удержавшись, я даже несколько раз куснул плоть этой рельефной груди, тихо мыча от удовольствия. Но стоило мне только поднять взгляд на Лютера, как мне захотелось укусить его до крови!       Альфа снисходительно смотрел на меня сверху вниз, лениво поглаживая мои ягодицы. Заметив, по всей видимости, моё недовольство, он тихо выдохнул:       — Ну я ж не виноват, что у меня совершенно не чувствительные соски. В отличие от тебя.       В подтверждение своих слов его рука приближается к моему соску и пальцы сладко сжимают.       — Ах! — тут же вырывается у меня от пронзившего вмиг удовольствия.       Стая предательских бабочек запорхала своими крылышками от соска прямиком к паху. Член тут же дёрнулся, а анус нетерпеливо сжался вокруг горячего, выжидающего своего часа стояка, от чего довольная улыбка Лютера стала только шире. Так бесит! Что аж попросить его повторить хочется…       — Ты такой чувствительный, просто восхитительно! — выдыхает Лютер, впиваясь в мои губы. Его язык проникает внутрь, соединяясь с моим. — Надеюсь, ты насладился своим штрафом, потому что тебе опять нужно отправляться в галоп.       Скользить по члену своей растянутой дырочкой самому — это безусловно приятно. Получается такое тягучее, размеренное удовольствие. Но когда тебе помогают, вбиваясь снизу до звёзд в глазах, то это просто охуенно! Хоть иногда, правда, и тяжело принимать в себя всю эту бушующую страсть…       Лютер насаживает меня на свой член безжалостно, просто в бешеном темпе. Слышатся пошлые чвакающие звуки, благодаря обильно вытекающей из меня смазке. Два пальца альфы дотрагиваются до моей растянутой дырки и совершенно бесстыже надавливают на мою плоть, проникая внутрь.       — Лют! — возмущённо восклицаю я, тут же переходя на стон. — Ты точно хочешь сделать из меня ведро!       — Только если очень маленькое, для куклы.       — Да ну тебя! — упираюсь я в грудь парня, недовольно поджимая губы. Но тем не менее вытащить пальцы Лютера из моего ануса я не кидаюсь. Уже давно перестал активно сопротивляться, потому что это тупо было бесполезно. Вот такой конченый извращенец мне достался в истинные…       Я счастлив!       — Я просто не хочу, чтоб тебе было больно, — целуя меня в грудь, вдруг признаётся парень. — Узел ведь немаленький…       — Вот что значит: один раз попробовал и втянулся! Теперь обычный секс тебя уже не устраивает?       — Устраивает. Но трахать тебя с узлом — это как вишенка на торте. Фееричное завершение развлекательной программы. Разве ты против? Если да, то только скажи. И я тогда больше так не буду…       — Ага, не будет он, — дую губы уже больше из принципа. — Тебе дай волю, так ты жить в моей заднице будешь! Чтоб её опухшие после секса края уже никогда не сошлись…       — Так тебя именно это беспокоит? — альфа ласково дотрагивается до моей щеки, заглядывая в глаза. Вот только пальцы второй его руки даже на мгновение не останавливались, осторожно оттягивая стенки моей несчастной дырки вокруг застывшего внутри члена.       — Ну давай, я в тебя свой кулак засуну! Он у меня примерно как твой член получится…       — Ну если очень хочется, то попробуй, — вдруг равнодушно пожимает плечами Лютер. — Но я тебя уверяю, твоя волшебная дырочка от моего узла не пострадает. Природа ведь всё прекрасно предусмотрела. Помнишь? Она никогда не ошибается.       — А если всё же иногда ошибается?       — Тогда я сочувствую попке Анила. Двое альф, которые тоже захотят раздуть свои узлы в его дырочке одновременно… Вот тут есть о чём волноваться. А может, и нет.       Я округляю свои глаза, невольно вспоминая слова Анила, что пусть тогда они его хоть разорвут, но засунут одновременно… Чёрт! Теперь даже посмотреть на это захотелось!       Ванесса, что же ты со мной сделала! Разбудила во мне этот страшный-страшный порок…       Спасибо!       Пока я это обдумывал, Лютер под шумок засунул в меня третий палец.       — Ах! Надо будет потом спросить у Анила, как его попка после натиска двух членов… — нетерпеливо облизывая свои губы, выдохнул я. Кажется, мои мысли уже начали путаться от дразнящих действий моего альфы.       — Ага, спроси. Только сначала дождись его первой течки и того, что родители наконец-то дадут ему добро встречаться сразу с двумя…       — Бедный Анил! Как бы я хотел ему помочь!       — Помоги сначала мне. Трахнуть тебя с узлом.       Я вздыхаю, смиряясь с неизбежным.       — Да чего тут помогать? Просто возьми и выеби уже. Когда я был вообще против? Ну чтоб на полном серьёзе…       Меня тут же опрокидывают на спину и начинают зверски драть. Оказывается, Лютер едва терпел, предаваясь этим ленивым беседам. Всё ради меня?       Пока зубы альфы сладко кусают мою плоть, его член вдалбливается в мою жаждущую дырку до последнего миллиметра. Если бы яйца могли пролезть внутрь, они бы точно тоже там оказались…       Вокруг моих сосков несколько практически симметричных укусов, от которых я кончал как из пулемёта. Лютер это точно сделал специально! Типа смотри, какой ты в отличие от меня чувствительный тут… Писька!       Лютер целует меня, прихватывая зубами мою нижнюю губу. Затем скользит языком к уху и проделывает то же самое с моей мочкой. Но когда его жадный рот добирается до изгиба шеи, — зубы вонзаются, прокусывая плоть. Сладко…       — Ааа! — стонем мы в унисон, бурно кончая.       Я смакую отголоски оргазма, с непонятным волнением ожидая, когда Лютер положит вишенку на наш многослойный торт.       Не почувствовать, как узел начал раздуваться в моей растянутой дырке, было просто нереально. Сладко-тянущее чувство, от которого хотелось нежиться. Кто бы только дал…       Лютер стал двигаться не сразу. Похоже, он тоже позволил себе немного насладиться этой негой, прежде чем знатно выебать мою осчастливленную жопоньку.       — Лю-ут! По… помедленнее! — прохныкал я, сметаемый волной противоречивых чувств.       Мне вроде и было больно, но в то же самое время я едва голову не терял от кайфа. Вот что за убийственная смесь?       Лютер меня не слышал. То, что начиналось так медленно и кое-где даже лениво, теперь переросло во что-то рвано-нетерпеливое и головокружительно-быстрое.       — Ах! А! Аааа! — я содрогался от сухого оргазма, едва оставаясь в сознании.       Мой альфа просто виртуозно научился доводить меня до него. Сначала качественно опустошая мои яйца от спермы, а потом своим узлом заставляя кончать жопой. Теперь я даже представить не мог какой-то другой секс. Для меня его просто уже не существовало…       — Айд, я так люблю тебя. Не бросай меня, пожалуйста, никогда, — Лютер обнял меня так крепко, что даже дышать стало сложно. Чего это он вдруг?       — Вот ещё! Я что, совсем дурак, бросать этот роскошный член, пока он не доделал свою работу: не просверлил во мне сквозную дыру и не запустил там скоростные поезда, — перевожу всё в шутку я, желая увести моего альфу от неожиданно грустных мыслей.       Лютер слабо улыбается, а затем ласково целует меня в висок.       — Ты правда не против, что я так делаю?       — Если бы я был против, ты бы первый об этом узнал. От моего кулака.       — Который бы вонзился в отместку мне в зад, поня-ятно.       Я не удерживаюсь и хохочу.       — Ну вот кто в самом начале наших с тобой отношений мог бы всерьёз подумать, что ты когда-нибудь сможешь шутить на подобные темы и при этом не прыскать слюной от отвращения и негодования. Нагнуть альфу — это ж вообще уму непостижимо!       Лютер усмехается и пожимает плечами:       — Тебе я готов позволить многое. Даже засунуть в меня кулак. Но только после того, правда, как в твоём туннеле пойдут поезда.       Я смотрю в эти хитрющие глаза и понимаю, что никакого другого альфы для меня существовать уже не будет никогда.       — Что ж, тогда мне ничего другого не остаётся, как удвоить смены туннелебурения, — притворно вздыхаю я.       Теперь приходит очередь Лютера хохотать.       — Айд, ты самый лучший! Вот кто бы мог подумать, что мне действительно так повезёт в жизни, и я встречу тебя.       — Аналогично, — улыбаюсь я, дотрагиваясь до щеки парня. — Встречу и влюблюсь по самые свои эльфийские уши.       — Они не эльфийские, — вдруг качает головой альфа. — Они фейные. Я брату своему доверяю.       — Да, Мал знает толк в сказочных созданиях, — хихикаю я. — О, кстати, надо и ему будет придумать наряд! Париков у меня теперь много…       — Угу, знаю не понаслышке, — кивает Лютер, не упуская ни единого шанса мне об этом напомнить. Его губы нежно прижимаются к моим, а затем он вдруг довольно улыбается. — Ну что, подведём итог? По-моему, наше знакомство прошло лучше некуда! Надеюсь, теперь ты меня не забудешь?       — Ох, не знаю, не знаю. Но Гюльчатай точно не забудет! Она осталась полностью удовлетворена, хоть и бесстыже ограблена.       — Эй, я паранджу её не тырил! Мне она не нужна! Так что можешь забрать обратно!       — А я не про паранджу. Я про сперму. В яйцах ни капли не осталось.       — А, это. Ну тут ты от меня раскаяния не дождёшься, — Лютер тихо смеётся и снова тянется меня поцеловать, как вдруг раздаётся звонок. Дверной звонок.       — Как думаешь, кто мог прийти к нам в такой поздний час? — я удивлённо хлопаю глазами, борясь с неприятным червячком тревоги.       — Без понятия. Я никого не жду. Пошли посмотрим.       Накинув халаты, мы быстро спускаемся вниз. Поворот ключа — и вот мои глаза упираются в разноцветные: один — зелёный, второй — голубой.       — Айд! Слава природе, ты открыл! — Анил крепко меня обнимает, и я слышу, как бешено колотится его сердце. — Ой, я отвлёк вас, да? — виновато опускает голову парень, глядя на мои ноги, по которым потекло…       — А, да не. Мы уже закончили, не переживай, — равнодушно отмахиваюсь я. — Лучше скажи, что случилось? Тебе нужна наша помощь?       Анил закусывает губу, заправляя за ухо выбившуюся из низкого хвоста прядь волос.       — По правде сказать, очень нужна. Айд, — омега поднимает на меня свой серьёзный взгляд, — возьми меня на работу? Я могу мыть полы, посуду… разносить заказы… Я правда могу быть полезным!       Ого! Анил и мытьё полов в одном предложении? В голове это не укладывается…       — Да вообще без проблем, — обнимаю я парня, успокаивающе гладя его по спине. — Только чтоб спросить про это, разве стоило приходить ночью? Что скажут твои роди…       — Ты из дома ушёл? — перебивает меня Лютер, внимательно глядя на парня.       — Угу, — кивает он, пряча лицо у меня на груди. — Я не могу так больше жить! Это невыносимо! Я словно в клетке! — Анил отстраняется от меня и решительно вытирает глаза рукавом. — Но теперь я буду жить самостоятельно. Оставят меня без наследства — пусть! Плевал я на их деньги! Мне они не нужны, если рядом не будет Вала и Одри!       — Уважаю, — кивает мой альфа. — Давай помогу занести твой чемодан.       Чемодан? Я заглядываю за спину омежки и вижу ЕГО!       — Ты весь шкаф с собой забрал? — шучу я, давая дорогу Лютеру и… чемоданищу.       — Там почти нет вещей, — качает своей милой головкой Анил. — Там краски, карандаши, палитры… короче, всё, что нужно мне для рисования. Жаль, не было возможности забрать некоторые картины. Они бы тебе понравились… — парень заминается на мгновение, а потом робко спрашивает. — Айд, я… я могу пожить у тебя… хотя бы какое-то время? Я очень хочу научиться быть самостоятельным, но всё же… всё же мне немного… страшно…       — Анил, да о чём речь вообще! Конечно можешь! У нас наверху свободно несколько комнат. Выбирай любую!       — Если нравится слушать стоны, то комната через стенку от нас — самый лучший выбор! — прикалывается Лютер, подмигивая.       — Нравится, — невозмутимо отвечает Анил, улыбнувшись. — Жаль только, что я ещё не могу улавливать феромоны. Я уверен, что смесь ваших запахов просто бомбезная!       — Что есть, то есть, — хмыкает альфа, поднимая по лестнице здоровенный чемодан, словно это была пушинка. Какой же он у меня сильный! Просто любовь-обожание!       — Айд, я правда вам не помешаю? — вдруг спрашивает омежка, когда Лютер скрылся на втором этаже.       — Анил, ты правда нам не помешаешь. Я наоборот рад, что ты пришёл. В будущем нам действительно понадобится надёжный человек, — я недвусмысленно дотрагиваюсь до своего живота. — И если это будешь ты — идеально!       Анил растроганно обнимает меня и благодарно выдыхает:       — Спасибо!       — Хочешь чего-нибудь выпить? Может чайку? — спрашиваю я, оглаживая омежку по рукам, желая прогнать эту предательскую дрожь.       — Честно говоря, не отказался бы.       — Отлично! Сейчас сделаем. Только дверь сначала закрою.       Я вставляю ключ, как вдруг улавливаю за окном какое-то движение. Я всматриваюсь в ночной полумрак и… Не может быть!       Я стремительно раскрываю дверь и выскакиваю на улицу. Вдалеке, быстро перебирая ногами, удалялась знакомая фигура в капюшоне.       — Эйшилос! — кричу я, желая остановить парня.       Он не остановился, не обернулся, продолжая быстро удаляться прочь.       — Эйши! Если тебе нужна помощь, захочется поговорить или просто прийти попить чаю, то мы всегда тебе рады!       Фигура на мгновение застыла, а затем неожиданно повернула на меня голову в платке, как у бандитов с большой дороги.       — Правда, приходи! — подтверждаю свои слова я, указывая руками на дверь.       Голова в капюшоне едва заметно кивнула, а в следующее мгновение Эйшилос исчез за ближайшим поворотом.       — Приходи обязательно, — уже шепчу себе под нос я. — Я буду очень ждать…              *************************************              А теперь представьте, будто я художник и на последней страничке своей «манги» нарисовала две шуточные картинки.       Первая: Лютер стоит в парике со слегка волнистыми локонами и в платье принцессы. Лицо обречённое, но полностью принявшее свою участь. Айд стоит напротив в костюме рыцаря и смотрит на Лютера, прижав руки к щеке. В глазах его сердечки и полное обожание.       Вторая: Лютер стоит хмурый в том же парике, недовольно скрестив руки на груди. Платье принцессы валяется на полу, а на его роскошном голом теле — кружевные стринги. Айд в той же позе, что и на первой картинке, вот только из его носа потекла струйка крови, а из уголка губ — засочилась слюна, которой на полу уже скопилась целая лужа.       Представили? Наслаждайтесь!       Пы.Сы.: А если бы Вы увидели ещё и вид сзади, то наверняка бы заметили парочку следов от зубов Айда, оставленных на поджарых ягодицах альфы, украшенных кружевной рогаткой. Мстя у Айда она такая…