Когда твой истинный ‒ мудак (Лютер)

      — Айд, не забудь, пожалуйста, выключить на кухне свет, а то вчера всю ночь горел, — беря под ручку Ватли, напомнила мне Сона.       — Хорошо, — немного виновато улыбнулся я, чмокнув на прощание девушку в губки.       — До завтра, Айдар.       — И тебе пока, Ватли.       Я помахал сладкой парочке с крыльца кофейни и ещё секунд десять наблюдал, как они удаляются. Сегодня после разговора с Анилом и Соной мне стало немного легче. Жаль только, что совсем немного…       Чувствуя, как в душе снова расползается давящая пустота, я, глубоко вздохнув, зашёл обратно в кофейню. Поворот ключа, и работа на сегодня полностью окончена. Но не успел я сделать и пяти шагов от двери, как в эту самую дверь вдруг громко постучали. Я тут же разворачиваюсь и иду обратно, готовя ключ.       — Сона, ты что-то забы… ла?.. — я часто заморгал, не веря своим глазам.       Меня быстро затолкали внутрь, плотно закрыв за собой входную дверь. Даже на ключ, который так и остался торчать в замочной скважине.       — Зачем пришёл? Понравилось «убираться»? — глядя исподлобья в глаза цвета мокрого асфальта, задал резонный вопрос я.       — Забыл тогда, — сквозь зубы процедил Лютер, доставая что-то из кармана. — Вот, за чай.       Он протягивает мне звенящую наличку, всё так же испепеляя меня взглядом.       — Не надо. Отработал членом, — язвлю я, нажимая злой интонацией на каждое слово.       Лютер тут же с такой яростью сжимает деньги в кулак, что костяшки на нём вмиг белеют. Но мне не страшно.       — Уходи. У шлюхи сегодня выходной, — всё так же с сарказмом произношу я. И вот в этот же самый миг мне вдруг становится так страшно, что этот альфа сейчас действительно возьмёт и уйдёт, что мне пришлось прикусить язык до боли, чтоб тут же не забрать свои слова обратно.       Но вместо того, чтоб уйти, Лютер берёт и подходит ко мне практически вплотную. Он ведёт носом, нервно облизывая губы. О, природа-матушка, ну что за странный парень!       Я стоял, практически не шевелясь, наверно, минуты две, пока этот альфа не вынюхал весь кислород вокруг меня. Дышать реально стало вдруг трудно, да и находиться на расстоянии вытянутой ладони к нему — тоже, но я держался.        — Отлично. Ты снова совсем не пахнешь, — с облегчением выдохнул Лютер, устало прикрыв глаза.       — Ч-чего? — я так удивился… Нет, охренел, что аж заикаться начал. — Это я-то не пахну? Да ты себя нюхал?       Совершенно забывшись от накатившей смеси злости и обиды, я хватаю парня за края олимпийки и притягиваю к себе. Мой нос тут же упирается в загорелую шею и скользит, пытаясь уловить хоть какие-то нотки его феромона. Я провожу своим лицом по кадыку, переползаю на другую сторону шеи, втягиваю воздух за ухом, даже в волосы, если этот короткий «частокол» можно так назвать, зарываюсь носом, пытаясь почувствовать хоть что-то. Ничего. Это бесполезно. Лютер не пахнет.       — Это у тебя проблемы, — начал я, отстраняясь от парня, чувствуя, как огромная лавина разочарования начинает обрушиваться где-то в груди.       Но не успел я сделать и шагу назад, как меня тут же схватили и притянули обратно к себе. Я хотел было начать выделываться, требуя всё в той же ядовитой манере, чтоб меня отпустили, вот только дыхание Лютера сбило все мои планы. Крепко прижатый к сильному телу, я физически ощущал, как нарастает тяжёлое дыхание парня. Я даже почувствовал лёгкую дрожь, исходившую от этого странного, но такого притягательного мудака.       Не понимаю… совершенно не понимаю его… да и себя тоже.       Я осторожно поднимаю голову и заглядываю в две бездонные пропасти глаз. Лицо — совсем как в прошлый раз — испуганное и несчастное. Как же меня это бесит! Решительно встаю на цыпочки и приближаю свои губы к таким соблазнительно очерченным губам альфы. Остаётся всего пара сантиметров, и я безжалостно шепчу в приоткрытый рот, отчеканивая каждое слово:       — Поцелуешь — дам.       В ту же секунду ноздри парня яростно раздуваются, и он, оттолкнув меня, бросается к двери. Я вижу, как трясутся его руки, пока он пытается совладать с ключом. В итоге какие-то жалкие пара оборотов никак не даются Лютеру. Он со злостью бьёт кулаком об косяк, ключ выпадает из трясущейся руки и летит на пол. Парень тут же приседает за ним, и я ловлю дежавю.       Так и не подняв ключ, альфа хватается за голову и, кажется, даже впивается ногтями в кожу, а потом резко подскочив, он кидается ко мне, как сорвавшийся с цепи зверь. Его губы оказываются такими твёрдыми, такими требовательными и такими до умопомрачения жадными. Я обвиваю крепкую шею, не контролируя стоны, вырывающиеся из собственного горла.       Громкий треск ткани вырывает меня из забытья. Я тут же прикрываю своей ладонью жадные губы парня и настойчиво выпаливаю:       — Стой!       Быстро нащупываю порванное место на костюме и вздыхаю с облегчением — разрыв по шву, зашить будет легко. Всё же как я люблю свою работу, что даже желанный секс отходит на второй план! По крайней мере, пока нет течки…       Лютер пыхтит мне в ладонь, и я с удивлением и резким толчком возбуждения, бьющим прямиком в пах, ощущаю его жаркий язык на своей коже.       — За мной! — я хватаю альфу за руку и тяну его за собой в свою комнату.       Лютер не сопротивляется. Он ждёт, нетерпеливо покусывая губы, пока я наскоро снимаю с себя костюм девятихвостого лиса. Затем ободок с ушками из волос и пара украшений, а потом — обрыв.       Меня валят на кровать, впиваясь губами в губы, впиваясь пальцами в кожу. Я практически голый, на мне лишь черные кружевные стринги, в то время как Лютер полностью одет. И какого хрена он стоял и просто пялился на меня, пока я раздевался, вместо того чтоб раздеваться тоже!       Практически с яростью я сдираю ненавистную одежду с альфы. Даже не хочу думать о возможно немытом несколько дней теле, а особенно члене. Сейчас мне плевать, сейчас я ему дам, даже если он никогда в жизни в глаза не видел воду и мыло.       Наконец-то Лютер голый, наконец-то я чувствую кожей его упругую мускулистую плоть. Мои пальцы с наслаждением вжимаются в напряжённые ягодицы и мнут. Я едва не мурчу от удовольствия. Как же мне сейчас хорошо!       Альфа выцеловывает мою шею, прихватывая зубами кожу. Я просто трепещу в предвкушении, что сегодня он снова оставит на мне свои полумесяцы. Пусть и всего лишь временные.       И вот Лютер наконец-то отодвигает ниточку стрингов. Похоже, я даже перестаю дышать, ожидая, что же будет дальше. Я знаю, что я уже достаточно мокрый, я прям чувствую влагу на своих ягодицах и бёдрах. Смазки так много, что можно было бы даже вставить без подготовки… если бы у меня был регулярный секс, конечно.       — А-а-ай! — ору я, чувствуя, как быстро темнеет в глазах. — Ты что, совсем баран, что ли! Сука, больно же! А ну вытаскивай сейчас же! — я пихаю Лютера в грудь, пытаясь отодвинуться.       — Ну легко же вошёл, до конца, — стонет парень куда-то мне за ухо, сжимая и разжимая мои бёдра.       — Ч-чего?! — я устремляю свой поражённый взгляд на место нашего слияния. — Да ты вообще охуел?! Решил жопу мне порвать своей елдой?! А ну вытаскивай! — я снова пихаю его в грудь, вот только эту махину разве так просто сдвинешь с места… — Вытаскивай, — зло повторяю я, кусая парня за плечо.       — Не… могу… — немного жалобно выдыхает мне в волосы парень, крепко фиксируя мои ноги. И этот мудак не то что не вышел, он начал двигаться!       Я охаю и тут же разжимаю зубы. На языке привкус крови, а этот, сука, даже не дёрнулся! Затуманенным взглядом вижу, как уже из мной оставленных полумесяцев медленно стекает несколько капелек крови. Что ж, теперь пусть и у него побудет мой быстро исчезающий «автограф».       Лютер двигается медленно и это почти не больно. Почти. Но какого хрена я вообще всё это терплю? Я ведь даже во время течки никогда не переносил боль. У меня просто сразу падал, и даже могла начаться истерика, а тут…       Я снова опускаю взгляд вниз и с удивлением понимаю, что мой член не то что не обмяк, а натянулся так, как никогда прежде. Да и из жопы продолжало течь, словно у меня и вправду течка, но до неё ещё точно далеко.       — Вот блять, не могу больше… — рычит Лютер, и я понимаю, что всё, мне пизда. Точнее, моему натянутому заду.       Обречённо вздохнув, я прикрываю глаза и максимально расслабляюсь. С мудаком и секс будет мудацкий. Зря только изводился и с отчаянной надеждой ждал его столько…       Приготовившись лежать бревном, я раскидываю руки в стороны. Потерпеть придётся ведь недолго. Сейчас он кончит в меня разок и снова сбежит, обозвав легкодоступной давалкой. Что ж, для него я действительно такой и есть.       А тем временем Лютер берёт и целует меня. Его язык проникает внутрь, на удивление, очень умело. Не забыл ничего с прошлого раза. Его язык настойчив, но я не собираюсь отвечать. Не собираюсь! Вот только почему-то мой язык берёт и начинает двигаться в унисон. Предатель!       Движения Лютера становятся более резкими, быстрыми, и я чувствую, как начинает гореть огнём мой зад. Его даже словно покалывает изнутри. Не могу понять, приятно ли это, но почему-то из моего горла начинают рваться стоны и совершенно не болезненные. Как же меня бесит, что этому альфе всё сходит с рук, даже моё тело не против, чтоб его жёстко выдрали этим членом, а потом вытерли ноги…       Находясь во власти весьма противоречивых чувств, я обвиваю шею парня и зарываюсь пальцами в волосы. Точнее, ПЫТАЮСЬ ухватить его волосы на затылке, но ловлю лишь воздух. А как бы мне сейчас хотелось крепко за них ухватиться и потянуть до боли! Вот подстава! Со злости я цапаю Лютера за нижнюю губу. Хотел несильно, но, кажется, перестарался. Уже знакомый металлический привкус появился на языке, но альфа даже не пикнул. Он продолжил меня целовать, только ещё крепче… и драть тоже с новой силой.       В голове становится пусто. Боль ушла и, кажется, даже дискомфорт. Так хорошо, что хочется обнять пушистое облако и зарыться в него лицом.       Я чувствую, что мои губы припухли, когда альфа от них наконец отрывается и проводит своим жарким языком по моей шее. Я весь трепещу. Так хочу, так хочу… ещё бы знать чего…       — Укуси, — шепчу я одними губами, совершенно уже ничего не соображая.       И Лютер кусает. В плечо. Это месть? Впрочем, плевать. Мне так хорошо, что мир вдруг трескается на миллион разноцветных осколков и рассыпается, затапливая меня изнутри.       Меня словно выключило. Скорее всего, лишь на пару секунд, но они были просто волшебные. Вот только как я выяснил в прошлый раз, за такое волшебство приходится дорого платить…       Хочется вытянуть ноги, но я очень боюсь пошевелиться. Вот сейчас Лютер очнётся, и сказка вмиг превратится в кошмар. Моя внутренняя пружина сжимается до предела в ожидании неизбежного.       Лютер дышит мне в волосы, вылизывая неглубокую ранку. Его дыхание медленно выравнивается, а язык замедляется. Остаются считанные секунды до предполагаемого мной взрыва.       Член парня начинает медленно выскальзывать из меня, и я не могу сдержать разочарованного стона. Только одно радует, можно вволю вытянуть ноги.       Я собираюсь с духом, чтоб открыть глаза и как можно более равнодушно закрыть за Лютером дверь. Вот только меня вдруг переворачивают на живот и сладко заполняют снова. Удивлённый возглас быстро перетекает в блаженный стон. Правая рука альфы зарывается в мои волосы в районе затылка и стягивает их, оголяя шею. Когда он провёл по ней носом, я едва не вскрикнул. Кожу на загривке словно жгло огнём, она зудела и просила чего-то. Укуса… Блять, ну почему мне вдруг так приспичил укус именно этого мудака? Только на нём же свет клином сошёлся!       И, конечно же, он меня не кусает. Но целует вдруг неожиданно сладко, а ещё двигается как-то… не знаю… без прежней ярости, что ли. Немного медленнее, словно растягивая удовольствие. Очень приятно, очень…       Второй оргазм оказался ничуть не хуже первого, а, может, даже лучше. Вот только после него практически сразу произошло то, чего я так ждал и боялся: Лютер подскочил, как ужаленный. Крепко жмурясь и мотая головой из стороны в сторону, он уткнул своё лицо в ладони, едва не царапая кожу ногтями.       — Блять! — выругался он, начиная натягивать на себя свой видавший виды спортивный костюм. — Ты же, блять, не пахнешь! Какого тогда хуя?.. — он с такой ненавистью уставился на меня, что я невольно сжался. — Это всё твои, сука, волосы! Выглядишь как баба! Только плоский, как доска! А я сиськи люблю! — заорал он, едва не трясясь от злости.       Я сидел и молчал. Мне было что сказать, но подступивший к горлу ком всё равно не дал бы мне ничего нормально ответить.       Полностью одевшись и натянув зачем-то на голову капюшон, Лютер выскочил из моей комнаты, громко хлопнув дверью. Находясь в полной прострации, я не сразу встал с кровати. Думать не хотелось вообще ни о чём. Но когда бёдра начали чесаться от наших подсыхающих выделений, мне пришлось подняться и, словно зомби, пойти в ванную. Медленно шоркая ногами, я вдруг понял, что не всё из меня вытекло на постельное бельё. Двойная доза спермы Лютера и моя собственная смазка закапали на пол, пачкая бёдра. Плевать, потом всё уберу.       Мылся в душе я долго. Хотя основную часть времени я просто стоял под тёплыми струями, глядя куда-то в одну точку. А ещё мне пришлось вставить в зад два пальца и развести стенки в стороны, помогая мышцами выталкивать гостинцы блядского ёбаря. Ненавижу вымываться после секса. В прошлый раз мне удалось сделать это довольно быстро, а сейчас… оно что там, бесконечное, что ли?       Вообще, раньше я практически всегда пользовался презервативами, а во время течки ещё и перестраховывался противозачаточными. Так что хорошо, что у меня сейчас нет течки, а то я бы сто процентов залетел…       Дойдя наконец-то до входной двери кофейни, я нашёл валявшийся ранее на полу ключ вставленным в замочную скважину. Благо Лютер со всей своей злостью не забыл прикрыть за собой дверь, а то похищено могло оказаться не только моё душевное спокойствие.       Закрывшись на два полных оборота, я вдруг понимаю, что ноги отказываются меня держать. Я прислоняюсь к стене и медленно сползаю на пол. Рыдания, рвущиеся из самой глубины души, начинают душить меня. Да что же это такое? Со мной случалось и не такое дерьмо, тогда почему мне именно сейчас так плохо, как никогда раньше? Словно с уходом Лютера я теряю частичку себя…