These are my feelings

День близился к концу. Вечерело. За окном вдалеке виднелся восхитительный закат. Природа вот-вот уснёт в объятиях наступающей темноты, в объятиях наступающей лунной ночи. Луна сменит солнце. Луна похожа на солнце. С ней так же приходит свет, но приглушённый и таинственный. С ней так же приходит жизнь, но скрытая и загадочная. Ночь способны действительно полюбить немногие, но те, кто её полюбил будут боготворить её всю жизнь. А вы способны полюбить ночь? Герцогиня, сев за свой туалетный столик и взяв расчёску, принялась аккуратно и с особой нежностью расчёсывать свои прекрасные волосы. Она сидела прямо и задумчиво. Кэтрин внимательно оглядела себя. Она уже не та, какой была раньше. Годы и время берут своё. Кое-где виднелись морщинки, но кожа женщины никогда не выглядела уставшей, она всегда была прекрасна. Глаза её по-прежнему загадочно блестели, но время так или иначе берёт своё. Скрип двери и в комнату вошёл Уильям. Он, глянув на свою жену, затем бросив взгляд в окно, подошёл к шкафу и достал оттуда свою красную ночную рубашку и штаны. Кейт заметила вновь этот взгляд в её сторону. Полный злобы и ненависти. Уилл, быстро переодевшись, теперь уже подошёл к окну и приоткрыл его. Он выглядел одновременно сердитым и взволнованным. Периодически он вздыхал и складывал руки на груди. Затем закрывал рот рукой и стоял в таком положении минут пять, затем вновь скрещивал руки на груди и смотрел вдаль. Женщина, отложив расчёску в сторону, медленно встала из-за столика и осторожно подошла к мужу. Встав позади, она хотела было положить свои ухоженные, холодные руки супругу на плечи, но принц нервно дёрнул плечами и слегка задев жену ринулся к противоположной стенке. Герцог положил правую руку на холодную стену, а другой прикрыл глаза. — Уильям… — прошептала Кэтрин, выглядев явно обеспокоенной поведением супруга. Последний раз она видела его таким, когда он поругался с Герцогом Сасексским и более никогда. — Уильям, — она осторожно принялась подходить к своему супругу — Что случилось? — Что случилось?! — закричал тот, да так неожиданно, что Кейт вздрогнула. Принц ринулся к своей супруге и остановился, когда расстояние сократилось до пяти шагов. — Случилось, то, что я никак не мог предположить. Мне никогда не приходило в голову, а всё потому, что я любил тебя и хотел вновь полюбить, но, увы, это невозможно… — Уильям, дорогой, — испуганно зашептала герцогиня. — О чём ты говоришь? Что произошло? — он как-то не естественно засмеявшись, быстрым шагом подошёл к тумбе и вынул оттуда обыкновенный конверт. — Вот. — Уилл сунул конверт жене в руки. — Открой его. Давай! Кэтрин нежно взглянула на мужа, на что тот ответил криком: — Открывай! Миддлтон вновь вздрогнула, только теперь это было более заметно. Казалось, бедная женщина побледнела ещё больше. Герцог никогда не кричал на свою возлюбленную. Он не мог позволить себе этого. От такого обращения, глаза Кейт покрылись слёзной пеленой, но она более не смела посмотреть в глаза супругу, а лишь послушно открывала конверт. Когда конверт был вскрыт, женщине захотелось снова посмотреть в глаза супругу, но не рискнула. Глаза принца были широко раскрыты. Он тяжело дышал от злобы. Глаза мужчины шныряли от жены к конверту и обратно. В конверте были фотографии. Не было письма, даже записки. На конверте не был указан адрес того, кто прислал это, только имя «Уильям». Кэтрин медленно вытянула фотографии и повернула их так, чтобы можно было разглядеть изображения. Глаза женщины от шока расширились, когда она увидела, что именно изображено на этих фотографиях. Какой-то мужчина нежно обнимал её за талию и целовал в шею. На другой фотографии они танцевали, а на третьей чуть ли не занимались любовью на их с Уиллом кровати. — Но…как? — тихо произнесла женщина, осторожно поднимая глаза. Когда они оба встретились взглядами, Уильям был просто в не себя от гнева. — Это ты потрудись объяснить мне! — зашёлся криком принц. — Уилл…я не знаю что это… Уильям…я… Женщина не успела почти и слова вымолвить, как тут же бедняжка оказалась на холодном полу, держась за сердце, а не за щёку. Хоть это и была пощёчина, но вся невыносимая боль пришлась на сердце. Словно в него вонзили острый, отравленный нож. Сердце разрывалось на куски. Слёзы неумолимым потоком текли по бледным щекам. Герцог стоял над своей супругой и без капли жалости смерил её взглядом презрения. В его глазах больше не читалась та страстная любовь, которую он испытывал к своей любимой. Больше не читалась. — Я больше не хочу видеть тебя в этом доме. Убирайся! Завтра же ты уйдёшь вон отсюда. В моём сердце больше нет тебя, — с этими словами он вышёл, громко хлопнув дверью. Оставив Кэтрин наедине со своей болью, которую ничто не способно погасить.