Каждый справляется сам - когда начинается ад.

Игорь многого не знал, да и Петя не стремился рассказывать. Да, правда, сука, упрямая и паскудная дама, которая любит появляться весьма внезапно и когда ты её уже не ждёшь. — Наркотики? Хазин, ты… — у Грома не хватало цензурных слов, а все силы он собирал, чтобы не зарядить с размаху в паскудную ухмылочка скалящегося майора ГНК. Сука лицемерная. А ведь правда — спрячь на видном месте. — Нарушения устава. Злоупотребление служебным положением. Какие ещё очевидные вещи друг о друге мы решили вспомнить? — Петя, видят боги, меньше всего хотел поднимать эту тему, но рассказ про не так давно откинувшегося Горюнова потянул за собой все остальное. Жаль не новопреставленного, Хазин бы даже свечку за упокой души поставил. В отдалённом монастыре. Где-то в области. По лицу Грома, который был в шаге от нанесения тяжких телесных, Хазин понял всё без слов. Он мог сбрехать, сказать, что матери поплохело, что вызывает отец, что надо проверить квартиру и потому срывается в Москву… Мог бы, и ничего не почесалось, но решил, сука, быть честным со своим… Судя по виду Игоря — новым бывшим. — Я на вокзал. Провожать не нужно — не заблужусь. Бывай, дядь, — увернувшись от полетевшего чего-то в голову, Петя подхватил сумку и выскочил за дверь. Не слыша уже бессильного крика своего майора. *** Гром перебесится быстро. В конце-концов он не был слепцом, а Петька и не скрывался особо, чтоб не замечать очевидного. Вечный насморк, характерные жесты, будто чешутся крылья искривленного точным ударом носа. Периодические впадания, истерики, скачки настроения. Игорь видел, но не хотел признавать. И соглашаться с этим виденьем тоже не хотел. И звонить Пете не хотел. И говорить с ним. А потому, обиженный уязвленной гордостью, он тупо поставил подаренный Хазиным смартфон на беззвучку, чтоб не дёргаться от его же сообщений. Удивительно, что телефон, летевший в тот вечер в дурную Петькину башку, вообще выжил после знакомства с полом. Значит так было надо. *** Разговор пошёл не по плану. Когда у Петеньки, блять, хоть что-то шло по плану. Илья не пришёл — что ожидаемо, и Хазин, плюнув на всё, дал заднюю. Это было тупо — пытаться исправить ошибки семилетней давности. В чьей-то судьбе мы навсегда останемся главными злодеями. Заказав обратный билет на ближайший Сапсан, Петька тормознул в подворотне, закуривая и пытаясь определиться — предупредить игнорящего его Игоря или свалиться, как снег на голову и попытаться снова всё объяснить. Починить. Вернуть. Петя ж впервые ни разу за все отношения не соврал партнёру и… В жопу вашу правду. Всё же памятуя, что Игорь сюрпризы не любит, да и разбежались они, прямо скажем, разосравшись. Значит надо предупреждать… — Горь, блять… Дядь, возьми труб… — спорящий с равнодушными гудками, Хазин отвлёкся, не видя, что творится за его спиной. *** — Хазин, разве я не дал понять, что… Петь? Петя, что у тебя там. Хазин, блять? — Гром слышал шорохи, тяжёлое дыхание и хруст снега. Что-то оборвалось, когда к этому добавился натужный хрип такого знакомого голоса и Игорь смог различить своё имя. Как Петя звал его. Ни скорую. Никого другого. Его. *** Глухой удар по затылку тяжёлым тупым предметом. Кровопотеря. Переохлаждение. Так потом напишут в протоколе. Так потом скажут генералу МВД, когда он приедет на опознание единственного сына. *** Сорваны ногтевые пластины. Поверхностные порезы пальцев осколками стекла. Вероятно, пытался дотянуться до разбитого телефона по асфальту. Но разбитый экран, кровь на руках и травма не оставила шанса. *** — Игорь, почему ты используешь такое допотопное чудо техники? Раньше же был нормальный смарт? — Цветков откровенно изгалялся, наблюдая за Громом, который пытался набрать сообщение на древней нокиа. — Да толку с ваших смартфонов. Бьются с одного удара, — бурчал Игорь, искренне удивляясь, что телефон вообще умудрился сесть. *** Он никогда не возвращал подарки. Считал дурью и показухой. Но иррационально боялся увидеть новых пропущенный от одного навсегда онемевшего контакта. А потому его «нормальный смарт» был закопан на Новодевичьем. Вместе с человеком, подарившем.