***
Младший Малфой слишком многозадачный парень. Но ведь среди Малфоев нет слабаков. Именно по этой причине Драко спит по полтора-два часа в день, ничего практически не жрёт, а только куриткуриткурит. Глаза слипаются, коды блокчейна плывут перед глазами, пока программа заливает теперь уже бесконечный и совершенно неограниченный ресурс в сеть. Это нужно ему просто кровь из носа, потому что как только DraCoin успешно разместится на криптовалютном рынке, мужчина сможет стать автономной единицей в семье Малфоев, исключив вероятность финансовых потерь и очередной жертвы в своём лице из-за манипуляций отца. Еще бы исключить привязку к фирмам и оффшорным счётам, так было бы вообще замечательно, но ничего не делается моментально, а на эту процедуру уйдут годы, поэтому, наиболее актуальным вариантом является отвод глаз благодаря блокчейн-транзакциям, исключающих его любое фигурирование и отношение к деньгам. Переходя от безопасности к другим долгосрочным прогнозам, особенно касающимся финансового состояния самого Драко, которое, по скромным подсчетам, должно увеличиться в 8,5 раз за последующие четыре года. Как раз к тридцати трём Малфой собирался стать миллиардером, имеющим на счёту 3,3 млрд долларов США. Как-то символичненько, что ли. Иногда Паркинсон на такие закидоны крутила пальцем у виска и тут же видела в ответном жесте средний палец. Девушке ничего не оставалось, кроме как махнуть на все это в очередной раз рукой. Три и три миллиарда долларов к тридцатитрёхлетию чем-то смахивало на странную одержимость Драко зелёным цветом, вкраплённым в серебро. Практически всё, что его окружало, имело оттенок того или иного, он даже однажды чуть не убил известного коллекционера, попросту подвесив того головой вниз над Балтийским морем, обещая пустить на корм рыбам, если тот сейчас же не продаст ему зелёный бриллиант. Он стал апогеем коллекции Драко, посвящённой драгоценным камням зелёного цвета. Коллекционер, кстати тоже стал своего рода апогеем - Драко никогда не позволял себе применять такие жесткие методы по отношению к ни в чем не повинным людям, но когда дело касалось этого коварного зелёного змея сумасшествия, Малфой терял рассудок. Все камни из своей коллекции он мог описать по причудливости оттенков, предназначению или происхождению, тому, что повлияло на их цвет прежде, а также, безусловно, магическим свойствам. Он настолько был сдвинут, что даже по температуре мог определить каждый из них. Но многозадачность Драко не проявляется в одном лишь бизнесе под его управлением или умелом маневрировании от члена к члену, оставаясь в глазах семьи и СМИ натуральнейшим натуралом. Нет, в первую очередь, Драко Малфой подлец, манипулятор и просто потрясающий исполнитель. При его талантах к узнаванию или перехвату информации можно было уже свергнуть любого правителя, да вот только не это интересовало паршивца в первую очередь. Мало кто осознаёт это до конца, но за технологией блокчейн - будущее и довольно безоблачное, если обобщить. Естественно, что, как и вследствие любой революции, жертв избежать не удастся, но, в первую очередь, Драко бы хотелось, чтобы первой пал его родной отец. Пал так глубоко, насколько это возможно, желательно до самых глубин Ада, в лапы самому Люциферу, блять, чтоб чёрт побрал этого Люциуса. Кажется, папаня будет там как дома, или же, как минимум, вернётся в знакомые просторы. Ночь - прекраснейшее время, оно дает отличную возможность по достоинству оценить величие мира. Драко с радостью бы оценил вид через окно на не туманный Лондон, но сейчас он стоит к нему спиной, взирая на своё детище во всей его красе и безусловной мощи. Он даёт отмашку и... Пять. Мурашки ползут вверх по позвоночнику. Четыре. Дрожь ощущается на кончиках пальцев. Три. Негодование волной поднимается в лёгких. Два. Эйфория вот-вот снесёт крышу к чертям. Один. ...мощные сервера, заполняющие 5 этажей и 1900 квадратных метров, вполне ожидаемо подсвечиваются голубым неоном с вкраплениями фиолетового и зелёного. Техника в 2022 году работает на удивление бесшумно, не тревожа абсолютно никого даже в радиусе квадратного метра. Помещение мерцает как новогодняя ёлка. Сервера переливаются от голубого к салатовому, словно прожекторами отсвечиваясь путь в будущее. Их сияние напоминает Драко рождение ребёнка, желанного, родного и такого обожаемого. Счастливый «отец» безумно хотел бы уснуть, но не имеет морально такой возможности. О, Бог мой, какую же сильную усталость чувствует экс-киберпреступник. Но обстоятельства сложились так, что расшатанная психика не даст сомкнуть глаз, пока с плеч не упадёт груз навалившихся задач, и мужчина просто не рухнет без сознания. Так что Драко отпивает из стакана свежевыжатый морковно-имбирный фрэш и жмурит глаза. Единственное, что приносит сейчас бесконечный поток удовольствия, это факт того, что его тщательно скрываемое ICO успешно состоялось на крупнейших криптобиржах мира. Это просто потрясающе, если учесть факт того, как быстро растёт в показателях популярность ее как майнинга, так и простого приобретения. Безусловно, такой человек, как Драко Малфой, не станет судить по десятиминутной работе о результатах и перспективах, но это помогает сориентироваться и направить деятельность в нужный вектор. А журналисты подхватят дальше.***
Июнь выдался чертовски холодным. Сквозь настежь открытое окно врывались потоки свежего ветра, словно апрельского; по крыше барабанил проливной дождь, убаюкивая лежавшего под тёплым пуховым одеялом парня. Тем не менее, Гарри не мог уснуть, уносясь мыслями далеко в детство, где у него был большой двухэтажный дом, странный неприветливый мальчик-сосед с его всегда отстраненными родителями, - пока он жил с приемными мамой и папой. Воспоминания, на пару со сквозящим из окна ветром и постукиванием дождя навевали некую меланхолию. Зелёные глаза блуждали по темноте за оконной рамой, всматриваясь в мерцающий, в такт раскатам молнии и грома, фонарь. Кажется, мысли отпускали, и Поттер, доселе плавно балансировавший на грани сна, готов был отдаться Морфею, как раздался мерзкий звон входящего сообщения. - Гермиона... Гарри раздраженно прищурится от света экрана, вчитываясь в плывущие строки сообщения: «Я очень надеюсь, что ты не забил и подготовился к экзамену по запрещённым антидепрессантам». Боже, снова. Как же ему хотелось написать ей гневное «Герм, отъебись, я уже год как нелегально работаю в аптеке и лучше тебя знаю, какие препараты отпускать разрешено, а за какие можно присесть на десять лет», но пришлось сдержаться. К сожалению, ему действительно было запрещено заниматься этой деятельности без диплома, и если бы о ней кто-то прознал, - как бы Гарри не доверял своим друзьям, - то его бы не только уволили, а и владельца аптеки оштрафовали на невероятную сумму, лишив лицензии. Именно по этому Поттер лелеял свой секрет о подработке, которая позволяла ему иметь колоссальную практику в его положении, а также неплохие деньги. К сожалению, не было у парня родителей, которые заботились о нем, когда дядя с тетей пинком отправили его во взрослую жизнь сразу же с достижением им совершеннолетия. Конечно же, это безумно обидно, как и то, узнай та же Гермиона о его деятельности, то тут же стала бы восклицать «Боже, Гарри, как же это неправильно!», а Рон и вовсе сказал бы какую-то чепуху, вроде «давай лучше в приставку зарубимся, зачем тебе эта работа». Иногда Поттеру казалось, что он жил совершенно не в своей среде, обитая с людьми, которые максимально ему не подходят, будто он по ошибке при выборе джинс отдал предпочтения менее комфортным, сковывающим движения. Именно так он себя чувствовал - как задница в крепких тканевых тисках. И кому бы такое понравилось? Гарри не помнил, как он уснул, но раннее утро его настигло совершенно неожиданно: телефон предсмертно пиликнул из-за того, что все время был со включённым экраном. Поттер даже не заметил за своими возмущёнными мыслями, что уснул, а сейчас в панике ставил смартфон на зарядку, чтобы тот успел хоть немного впитать энергии. До того, как ему нужно было выбегать из дома, оставались считанные минуты. Какой изверг придумал ставить экзамены на 9 утра? Всегда, всегда Гарри Поттер выглядел как кретин в обносках, с гнездом на голове и мешковатых шмотках, благо, в последние несколько лет пошла лютая мода на оверсайз из-за чего он не особо выделялся в толпе, а наоборот, был чересчур винтажным. Особенно эти его круглые очки. Сейчас же он почти умер и воскрес, лёжа на парте в ожидании казни. Кофе, казалось бы, совсем не брал, а наоборот вгонял в ещё больший транс. Но не долго Гарри пришлось балансировать на грани мира живых и царства Морфея - уже в следующую секунду на столешницу с громким шлепком приземлилась макулатура, и прямо над самой головой, словно прям внутри черепной коробки, раздалось громогласно: - Мистер Поттер, надеюсь, вам хватило времени, чтобы выспаться. - Профессор, - Гарри съежился под презрительным взглядом человека, вздернутый подбородок которого пугал с первого дня в университете. Безусловно, Гарри знал, что профессор Снейп, который преподавал если не половину, то добрую третью часть профильных предметов, вряд ли его пощадит. Скорее Илон Маск колонизирует Юпитер, чем это случится. Единственное, что невероятно раздражало преподавателя и безумно успокаивало Гарри - он, чёрт возьми, действительно знал предмет! Да, не без издёвок, да, Северус не пропустил ни единого из кругов ада, прокатывая Поттера по ним от души, как по кольцевой, но пятерку он поставил, чуть ли не единственную в группе. Было трудно понять этого человека, ведь Гарри он никогда не щадил (ладно, он никого никогда не щадил), но и на таком количестве пересдач, как Поттер, не был ни один студент за всю историю ВУЗа, тем не менее, он никогда не имел отметки ниже «А». Возможно, профессор просто верил в него, по одному ему понятным причинам. У Гарри не было сил думать, каким чудом он не отправился на пересдачу и в этот раз, отделавшись всего-то десятью вопросами из положенных трёх в билете. Сейчас он мог лишь срастаться щекой со столешницей в уличной кафешке подле универа, когда его там же и настигла разъярённая Гермиона. - Привет, Герм, - промычал тот, даже не соизволив открыть глаза. - Здравствуй, Гарри, - она откинула назад вьющиеся волосы, приземляясь рядом. - Это вопиющее неуважение к знаниям, ты знаешь! Всё, что Гарри мог, это взлохматить свои волосы и вымучено простонать: - Согласен. Каждый имел ввиду своё. Гермиона закипала, а Поттер засыпал. Откровенно говоря, ему было совсем плевать, чем там была недовольна его подруга. Гарри тупо заебала его жизнь. Да, он, безусловно, благодарен Господу Богу за таких потрясающе верных товарищей, которые не бросают в беде, всегда выслушают и помогут, чем смогут; благодарен за то, что судьба свела его с господином, согласившимся на свой страх и риск устроить в ночную аптеку студента; да, он не доедает последний хуй без соли, но он уже заебался менять симкарты из-за звонков коллекторов; а как же заебала его эта учёба: ссаные пары, больше половины бесполезных предметов, продажные преподаватели. Гори оно все огнём! - Гарри! Сука, твою мать. У Рона была слишком счастливая рожа и чересчур громкий тон для приветствия. У Гарри был учащённый пульс и один шаг до хронической тахикардии. Поттер поднял на него свои до конца не раскрывающиеся глаза: - Автомат? - О, да! - он радостно растягивал слоги, - тройка, но лучше, чем три часа тужиться ради четверки. - Конечно, - недовольно встряла Грейнджер, - ты даже не попытался! Рон тут же занял оборонительную позицию, из-за чего девушка лишь цокнула языком. - Боги, Гермиона, я все равно буду управлять вместе со своими братьями магазином, какая разница, какие там у меня будут оценки? Где ты видишь связь магазина пиротехники и смешных игрушек с международным правом? - Большая, Рональд, - твёрдо ответила она, тут же переключая внимание на друга, - Гарри, ты даже не сказал, как прошёл твой экзамен. Гарри лишь пожал плечами, облокачиваясь на спинку стула и протягивая ноги под столом. - Отвратительно, но профессор Снейп выжал из меня пятерку семью дополнительными вопросами, хотя я сомневаюсь, что первые три были плохо раскрыты, - и о приличиях забывать не стоит, - а чем недовольна ты? - О, я всю ночь учила, а мне поставили автомат. Парни устало переглянулись, поражаясь разочарованию в её голосе. - Но ты ведь учила весь семестр! - не унимался Рон, - да что там семестр, Гермиона. Весь год! Всю жизнь. Все, что ты делаешь - учишься! - В этом и есть смысл, дорогой, - она нежно улыбнулась, положив ладонь поверх его руки. Гарри замутило. Он считал минуты до того, когда они вновь залюбуются друг другом, а затем возьмутся за руки и ускачут в закат, а он умчится на свою ночную подработку. Возможно, у него нездоровая реакция, ведь они никогда не позволяют себе лобызаться на людях, да и при нем особо ничего не вытворяют, но, видимо, он ещё просто не познал прелестей отношений, довольствуясь перепихоном на одну или, максимум, две ночи. Последний, от кого у Гарри сердце заходилось восторгом (да, с примесью страха, ну и что?) - загадочный парень старше его с серыми, как хрусталь, глазами. Но это было так давно, что он банально стал забывать, как выглядел тот таинственный студент. Он лишь недавно понял, что издевательства прекратились не без его помощи. Как же его звали? Безусловно, Поттер согласен, что Уизли и даром не сдалось это право, как, в принципе, и его братья получили высшее для галочки, обзаведясь дипломами по международным отношениям. Рона можно понять. Мало кто согласиться пять лет вкалывать за гроши на государство, работая чуть ли не круглосуточно, ради того, чтобы потом уйти в частную практику или, что куда хуже, продолжить впахивать на государство. А ещё Гарри знает, что Гермиона тоже глубоко в душе согласна с этим. Но ей действительно тяжело принять наплевательское отношение к учебе двух остолопов, имея бесконечные амбиции в генной инженерии. Куда там ему, Гарри Поттеру, вшивому фармацевту? Он никогда не сможет взглянуть на мир ее глазами. Так что 1:1.***
- Мистер Малфой! О, нет. Драко лежал с закрытыми глазами уже около сорока минут, собираясь добить ничегонеделание до часа. Тем не менее, стрелки перевалились за полдень, а секретарь дергала за ручку закрытой двери, вырывая из такой томительной полудремы, обламывая наслаждение от редкого в Лондоне солнца, щедро заливавшего сегодня просторный кабинет. Пришлось встать, не спеша подойти к двери, чтобы впустить назойливую подчиненную. - Что у тебя? - его голос был настолько ровным, гораздо холоднее привычного тона (хотя и тот не отличался эмоциями), - что у бедной девушки пробежал по спине холодок. - Сервера упали? Действительно, что ещё могло произойти столь страшного, что стоило так нагло будить директора после столь напряженной работы. - Нет, с-сэр, - она всё-таки вздрогнула, что не скрылось от безразличного взгляда Малфоя. - А что тогда? - он все ещё держал ее на пороге, глаза изучающе скользнули по силуэту, зацепившись за крепко сжатую публицистику. - Ф-Форбс, сэр. Она всунула ему в руки журнал и мигом скрылась из виду. Малфой лишь устало потёр глаза, крикнув вслед просьбу о кофе, догадываясь, что не был услышан и усталой тенью скользнул обратно в кабинет. Уже пятнадцать минут Драко Малфой изучающе смотрел на обложку глянца, так и не решаясь перевернуть страницу. Обложка, как и главный разворот, кричали: «DraCoin - будущее наступило. Тенденция роста персонализированной криптовалюты Драко Малфоя сулит успех всему рынку!». Началось. Разве я давал разрешение на публикацию? И откуда они взяли это мое фото? Он с интересом изучал фотографию себя в темно-зелёном костюме-тройке, так потрясающе контрастировавшем с его белой кожей и чуть вьющимися волосами. Драко даже не мог вспомнить, что это была за фотосессия, пока не заметил выглядывающие запонки с зелёным бриллиантом в белом золоте. Немного поражала целеустремленность журнала, но безусловно, это льстило, а ещё радовал факт того, что теперь он отсудит у издания хорошую компенсацию за нарушение конфиденциальности. Вообще-то ни на фото, ни тем более на саму статью, Малфой не давал разрешения. Но не могло не льстить надписанное: молодой миллионер одной ногой в «30 до 30». Уже вторым делом Драко открыл мак, принявшись за мониторинг собственной криптовалюты, довольно отмечая, что весь крипторынок знатно встряхнуло после ico. Все же он был услышан, и на стол опустилась чашка доппио, а в пол виноватый взгляд. Малфой лишь покачал головой, случайно скрипнув зубами. Трудно себя сдерживать, когда психика далеко не стабильна, а без поддержания препаратами далеко не уедешь. Он сделал глоток горькой жидкости - секретарь имела выдающейся длины ноги, а так же выдающийся талант в паршивом приготовлении кофе. Отвратительнее он никогда не пил. В тишине, в которую было погружено все здание, раздался громкий шум шагов и Драко оставалось лишь отсчитывать, откинувшись в кресле. Три. Два. Один. - Ву-ху-у-у-у! Раздались взрывы, а по периметру рассыпались конфетти. Малфой снова забыл попросить секретаршу начать покупать кофе в кофейне за углом или хотя бы сменить поставщика, и перевёл недовольный взгляд на нагло ввалившихся Паркинсон и Забини. - Хлопушки? Серьезно? У него не было слов, он лишь мог отсчитывать про себя свой участившийся пульс. Как жаль, что они не знали о его психической нестабильности. - А чем ещё удивить человека, у которого все есть? - девушка нагло расселась прямо на его коленях. Драко недоумевал. - Тишиной? Но Паркинсон пропустила пропитанное ядом предположение мимо ушей. - Сам посуди, - Блейз аккурат опустился на короткую софу, на которой еще час назад сладко спал Малфой, - ты уже миллиардер, ты вошёл в историю, как самый стремительно богатеющий «30 до 30», а ещё единственный в своём роде человек, ради которого журнал «Форбс» нарушил, если не все, то многие статуты журналистики. Суд разорвёт их в клочья по кодексу ВВС. - Знаю, мой адвокат уже готовит иск, - с нескрываемым маньячным наслаждением выдохнул Драко. - Псих, - фыркнула Панси и спрыгнула с колен. - Ладно, муженёк, нам бы с тобой выползти в люди и светануть вопиюще-потрясающими отношениями. Малфою не остаётся ничего, кроме как покорно согласится: - Конечно, - он перевёл взгляд на друга, чья темная кожа так прекрасно светилась под солнечными лучами, - Блейз, составишь компанию? Тот лишь снисходительно кивнул, понимая не только то, что Паркинсон трудно вывезти в одиночку, а и улавливая возросший интерес к персоне директора, и оттащил будущую миссис Малфой к выходу.***
Музыка - лучшее изобретение человечества. Драко считает именно так, что бы не гласили заголовки газет о новом будущем, горизонты которого открыл DraCoin. Вибрации, посылаемые волнами по телу, благодаря слаженной работе диджея, расходятся приятными мурашками вплоть до кончиков пальцев. Глазами ловишь «зайчиков» от ярких бликов светомузыки, которые не только щедро заливают танцпол, но и настойчиво добираются до вип-зоны на втором этаже. Все ещё мерцающие перед глазами фантомные блики закрывают обзор на танцпол и Малфой пытается сфокусировать взгляд на гранёном узорчатом бокале, первоначальное предназначение которого - распитие спиртных напитков. Тем не менее, в его стакане плещется меж кубиков льда минеральная вода, а перед ним через стол - его лучшие друзья, и через край из них плещутся эндорфины, дофамин и окситоцин. Панси Паркинсон - безумно заядлая тусовщица, которая смогла доучиться в институте сугубо благодаря связям семьи. Её взгляд в хлам расфокусирован, глаза расслаблены, как и все тело, растёкшееся по широкому дивану, ведь мозг в полнейшем невменозе. Блейз Забини - чернокожий парень, выходец из самого настоящего лондонского гетто, родители которого давно закончили на одном из католических кладбищ. Судьба в целом странно свела этих двух мужчин. После выхода из тюрьмы определенные люди из вышестоящих тюремных кругов, которые опекали Драко, пока он был в местах лишения свободы, рекомендовали ему банально обзавестись хорошим телохранителем. Поиски дали отвратительные результаты, подсылаемые то ли судьбою, то ли «благодетелями», охранники, казалось, были нацелены на убийство собственного работодателя. В одной из таких ситуаций Малфой и познакомился с парнем, который знал несколько видов единоборств, искусно стрелял и зарабатывал на жизнь боями без правил. С первого дня знакомства, когда Забини абсолютно по совести вступился за одного белобрысого, стоящего против пятерых, прикрыв натренированным плечом, и по сегодняшний день мужчины стали лучшими друзьями, между которыми в первую очередь не рабочие обязательства, а беспокойство о ближнем. - Эй, Драко, - девушка даже не пыталась вставать или сконцентрироваться на будущем супруге, - и всё-таки я… ох, - она откинула назад голову, ловя новую волну удовольствия, которые накатывали одна за другой, - рекомендую тебе попробовать эти потрясающие пилюли. Это новая, - она роется в сумочке, вынимая пакетик и бросает его точно Драко в ладонь. Знал бы ее отец, что паршивка дегустирует, не поздоровилось бы не только ей. Драко поднимает одну бровь, испытывающее глядя на подружку, которая уже в тысячный раз пытается накормить его наркотиками. Нет, её можно понять - любой наркоман, получающий удовольствие от того или иного вещества, будет иметь непреодолимое желание поделиться своей радостью с окружающими, а если эти окружающие ещё и принципиально не употребляют ничего крепче кофе - так и подавно желание перерастает в некий спортивный интерес. Мужчина внимательно рассматривает таблетку в форме пера. - «Левиосо», - громко выкрикнула подруга название нового вида экстази, откинув назад голову, прикрывая в блаженстве глаза. - Прёт чистейше. Малфой на эту реплику лишь хмыкнул и спрятал в карман джинсов веселый чикет. К сожалению или к счастью, но он действительно никогда не попробует ничего крепче кофе. Проблемы с психикой - это вам не игры, в которые можно забавляться; это далеко не гастрит, который без проблем можно утихомирить за раз комплексом подобранных сорбентов по совету аптекаря. Тем не менее, диагноз, поставленный Драко одним из заключённых, который некогда был успешным психотерапевтом, но в погоне за баблом в своё время попался на фальсификации диагнозов, не был разглашен ни среди родных, ни среди близких. Малфой научился предусматривать очередной приступ неконтролируемой агрессии, благодаря чему уже более пяти лет держит заболевание в тайне. Но, так же, одним, как он считает, положительным влиянием своего психического расстройства является непереносимость его нервной системой алкогольных и наркотических веществ, что позволяет 90% своей жизни проводить в трезвом рассудке (погрешность в 10% как раз-таки и остаётся за его наработанной годами болезнью - А́моком). В противном случае он просто слетит с катушек. Нельзя сказать, что верхом сегодняшней шоу-программы было созерцания кайфующей Панси и задумавшегося над егермейстером Блейза (видимо, пить с апельсином, который вероятней всего притупит действие наркотика, или нет). Малфой медленно перевёл свой взгляд на танцпол, где в глубоком басе тонули сотни людей, захлёбываясь эмоциями. Далеко не сразу, но внимание привлекла чёрная толстовка, в капюшон которой была глубоко спрятана голова. А привлекло это внимание именно потому, что в очередном движении капюшон спал, являя миру взъерошенного парня в маленьких круглых очках. В сознании мгновенно пролетела мысль, что парень чертовски знаком, поэтому мужчина даже не отдавал себе отчета, когда спускался по лестнице вниз, в самое жерло вулкана. Драко не слышал и возмущенного оклика Паркинсон, он внезапно ощутил неладное: участившийся пульс повлёк за собой и прерывистое дыхание, словно ты замышляешь провернуть какое-то злодеяние; внезапно пятиметровый потолок будто бы опустился на несколько метров вниз, вынуждая противится желанию тела пригнуться, которое, к слову, и вовсе начинало коченеть. Сквозь непреодолимое препятствие он продвигался дальше. Уши заложило плотным вакуумом, напоминающем ощущение при взлёте самолета, а сердце сбивалось с быстрого ритма, то замедляясь, то ускоряясь вновь. Мужчине пришлось сжать в кулаки руки, с трудом произнести бармену заказ на минералку и на негнущихся ногах двинуться в сторону чёрного выхода из клуба. О таинственном знакомце-незнакомце не было в голове ни единой мысли, пока шаги давались с трудом, а стены коридора, ведущего к долгожданному свежему воздуху, все сужались на пару с опускающимся потолком. И к какому блядству в этом вампирском царстве, обеспеченном минимальным световым сопровождением, в коридоре был этот ебучий красный неон? Воздух. Чёрт возьми, мне нужен воздух. Быстрее. И цель в виде тяжелой металлической двери была почти достигнута, пока тяжёлый ботинок не споткнулся о чью-то протянутую ногу. Не успел Малфой выругаться о неадекватных наркоманах, как его постигло разочарование века - в опирающемся на согнутую в локте руку Драко узнал парня из танцпола. - Прошу… прощения. Он выдохнул это столь рвано и на удивление трезво, что мысли о собственном самочувствии и предотвращении припадка ушли далеко на задний план. Как раз в тот момент, когда Малфой почувствовал острейшую необходимость немедленно помочь мальчишке. Нельзя, когда сам имеешь определённого рода заболевания, накладывать на всех подряд ярлыки. Мало ли, из-за чего могло стать плохо человеку, так ведь? Он медленно опустился на корточки и, протянув руку, приподнял за подбородок миловидное лицо, пытаясь найти в глазах отсутствия радужки, лишь одни зрачки. Но нет. Те, естественно, были расширены от темноты, а глаза чуть затуманены, но далеко не кислотной атакой на организм. В этом Драко был уверен, слишком часто он видел людей в подобных состояниях. Дело в чём-то другом. И Малфой помог ему встать, даже дал опереться на собственное плечо, доводя до заветной двери. Видимо, парень до неё просто не дошёл, рухнув на пол. Что же с ним случилось? Он ведь так бодро скакал ещё четверть часа назад, а сейчас еле шевелит ногами. Для Драко было ох как не свойственно проявление милосердия или сострадания к мало знакомым людям, но от чего-то к этому парню его тянуло непреодолимой силой, мозг отключал свои когнитивные способности, а тело просто брало и делало. Свежий ночной воздух ударил в нос резким запахом дождя. Они отошли чуть левее, и Малфой привалил их обоих к стене. Незнакомец сразу осел на пол, глубоко и прерывисто дыша. Драко тут же вспомнил о воде, которая предназначалась именно ему, а не неожиданному шатену и присел на корточки перед ним. - Эй, парень, - он мягко опустил руку на плечо, чуть сжимая. Пара нефритовых глаз тут же взметнулась вверх и споткнулась в искрящемся столкновении с серыми, как дождливое лондонское небо. - Пей маленькими глотками. Слова давались трудно, в горле у самого пересохло от непонятного страха и нарастающей истерики. Неведомо как Драко ещё держался, но утешало то, что паренёк его беспрекословно слушается, медленно осушая бутылку. - Не хочу больше, - внезапно он упрямо протянул ту обратно, чуть разбрызгивая жидкость. Немного попало Драко на руку, и он в изумлении выгнул бровь. Ни спасибо тебе, ни даже благодарного взгляда. Видимо, парень был либо слишком вымотан, либо просто невоспитан. Он больше не смотрел на своего спасителя, а Малфой не мог оторвать взгляда, как тот запрокидывает голову, сглатывает и кадык ходит под нежной кожей, что по нему срочно захотелось провести языком. Малфой с трудом удержался. Капризный ребёнок, - слишком быстро и уверенно пронеслось в голове Драко, но напряжение моментально спало, уловив этот ребяческий настрой. Неожиданно для себя Малфой ощутил нежность. Внезапно блокируемые чувством ответственности нейронные соединения высвободились, выпуская на волю тот самый ураган. Малфой резко задышал, стараясь выровнять дыхание, но эмоции брали верх. Господи, хоть бы сдержаться! Хоть бы не начать крушить на глазах у всех клуб и ближайшую территорию. Ноги сами подняли его с земли, мышцы окаменели и сам он стал натянутый до предела, - как принято банально выражаться, - как струна. Мужчина отвернулся, дыхание больше не слушалось, пульс снова скакал словно бешеный, руки сжались в кулаки, больно впиваясь ногтями в кожу ладоней. И в тот момент, когда нервы накалились до предела, взгляд был наполнен яростью, а рука уже впечатала с размаху первый кулак в стену, чьи-то крепкие руки перехватили грудную клетку, с силой сжимая. Чей-то голос громким шипением призывал успокоится, но эти звуки доходили через ебучий вакуум, которым заложило уши. Хватка на ребрах стала сильнее, причиняя боль, мешая дышать, но внезапно ослабла и эти руки спустя мгновение вцепились в лицо, крепко сдавливая щеки. - Смотри на меня. Смотри на меня! Он говорил требовательно, и каким-то чудом зелень глаз вернула в сознание, но не убавила агрессию. Драко попытался оттолкнуть препятствие, мешающее ему разрушать все вокруг. Страшны действительно были последствия, которые были не понаслышке известны его апартаментам - неоднократно Малфой разрушал там все в хлам. Незнакомец резко схватил его за плечи, сильно встряхнув. - Эй, как тебя зовут? - его взгляд панически метался по лицу напротив, выискивая признаки адекватности, коих было слишком мало. - Меня зовут Гарри. Поттер. А тебя? Эй! Драко слушал этот голос и не мог отвести взгляда от сияющих в страхе изумрудов. Изумительные. Какие же изумительные глаза. Они казались до боли знакомыми, из-за чего внутренний ураган стихал, отдавая все силы памяти, в попытках вспомнить откуда они. Малфой медленно ослабевал, падая в объятия, но упрямо не хотел терять зрительного контакта. - М-м, Драко… М-малфой, - слова дались ему с трудом, вылетели из его рта на тяжелом выдохе. - Потрясающе красивое имя. Ты сегодня спас меня как принцессу, хоть ты и дракон. Боже, что за ерунда? Драко лишь угукнул, роняя голову на плечо. - Слушай, я правильно понял, у тебя амок? В груди вспыхнул пожар, а тело непроизвольно дернулось в попытке отстраниться. Чёрт возьми! Все внутренности скрутило в страхе. Его раскрыли. Так быстро. Может, этот Гарри-как-его-там агент недоброжелателей? - Эй, Драко, - он аккурат повернул его голову к себе, снова смотря прямо в глаза от чего Драко растворялся в нем без остатка, а все заботы и переживания уходили на десятый план. - Скажи мне, я не причиню тебе вреда. Если он это понял, пусть и не сразу, то должен был знать, какой разрушительной может быть агрессия больного. Но не побоялся, не бросил, а кинулся под чёртову амбразуру, гордо именуемую неадекватным Драко Люциусом Малфоем. С ума сойти. Да, да. Именно с ума. Драко казалось, что по этому парню он точно сойдёт с ума. Данная мысль набатом билась в голове. - Да, - голос слаб, слоги растягиваются словно густой кисель. - Я знаю, что делать. Только… - держа одной рукой Малфоя, второй похлопывая по карманам, Гарри пытался что-то найти и с облегчением выдохнув, мягко глядя в глаза, произнёс, - только доверься мне, ладно? В этих зелёных омутах было столько надежды, как и в сведённых к переносице бровях и закушенной губе - нетерпимости. Драко решил не задавать лишних вопросов, а на предложение вызвать такси тактично отказался, нащупав в кармане ключи от мотоцикла. Как же, думал Гарри, ему чертовски повезло поработать полгода в доставке, потому что опыт езды на двухколесном транспорте был огромный - из какой жопы он умудрялся только выбираться. Но, завидев спортивный Сузуки, уверенности немного поубавилось. Тем не менее, ослабший от морального истощения из-за эмоциональных всплесков Драко, промокающий в данную секунду все больше и больше под дождём был более чем сильной мотивацией собрать яйца в кулак и рвануть с места. Единственное, о чем волновался Поттер, было далеко не то, что они угодят в какой-то столб, если он не справится с управлением, а все слабеющая с каждой минутой хватка на своей талии. Верным решением было припарковать мотоцикл у своего парадного, как и завести Драко в свою скромную обитель в авторской импровизации чердака Карлсона от владельца данных апартаментов. Малфой же не задавал вопросов, он вообще ничего не говорил, лишь тяжело перебирал ногами, предчувствуя новую вспышку злости. А Гарри прекрасно это понимал, не только слыша это по тяжелому дыханию, а и хорошо зная, что на одной волне агрессии это не кончится, поэтому, как только Драко опустился на кровать, он мгновенно умчался в сторону аптеки, в которой работал. Комната плыла перед глазами Будущего криптовалютного мира, но все же он мог оценить обстановку, так как очень хотел отвлечься: небольшая комнатушка около 20 квадратных метров, скошенные потолки, так как квартирка располагалась под самой крышей, просто огромнейшее окно на полпотолка, о стекло которого настойчиво разбивались капли усилившегося дождя; небольшая полуторка, на которой сейчас лежал Драко, столик напротив, заваленный учебниками, большой фикус в углу у стены, тряпичный узорчатый ковёр на полу и стены, увешанные расписанными алкогольными чернилами серо-зелёными картинами; где-то в углу затесалась миниатюрная кухня, и ещё одна дверь подсказывала, что ванная где-то там. Драко с огромным усилием смог подняться на ноги, стянул с себя промокшую футболку, направляясь к туалету, не имея ни малейшего желания заблевать весь пол. Когда Гарри вернулся, то почувствовал как по спине пробежал холодок тревоги, ведь в его столь скромных по размеру апартаментах гостя нигде не было видно. Но шум воды из ванной подсказал, где его искать. Пока Поттер решался ступить в ту сторону, в проеме показался бледный мужчина, серебристые волосы которого небрежно спадали на лицо, прилипая к мокрой коже. С них же по груди и торсу стекала каплями вода, утопая в джинсах, на что Гарри невольно засмотрелся и тут же захотел дать себе сильную пощёчину. Какого черта вместо спасения он только и может, что думать о сильном теле напротив? Кретин. Но, когда его взгляд вновь поднялся к лицу, то лихорадочный блеск в глазах, - разгорающееся пламя в ледяной пустыне, - вывел его из оцепенения и он поспешил схватить мужчину за руку. Зря. Твою мать, как же зря он сделал это резкое движение. Малфой в секунду схватил горе-помощника за горло и впечатал в стену. Шприц зажатый в руке от испуга чуть не упал на пол, но Поттер быстро взял себя в руки. Он действовал на инстинктах, не было времени думать, как правильно ставить укол, не попадёт ли он ему в нерв, - похуй. Гарри просто вставил иглу в ногу, все равно стараясь как можно аккуратнее ввести лекарство. Малфой на такую наглость рассвирепел, сжимая пальцы сильнее, не контролируя абсолютно силу. - Блять, Драко, пусти, - он закончил введение лекарства и обеими руками пытался разжать стальную хватку. - Блять! Посмотри на меня! Драко, блять! В глаза смотри… Малфой сопротивлялся не долго, а как только их взгляды вновь пересеклись, на его лице не отразилось ни ужаса, ни сожаления. Чего не скажешь о глазах. В них плескался такой коктейль из эмоций, что у Гарри на мгновение пропала почва из-под ног. Снова эти электрические импульсы, они оба их почувствовали. И Малфой не терял больше ни секунды, все так же удерживая за шею, но теперь не отталкивая, а притягивая к себе. Его рот был горячим, губы шершавыми, а язык очень жарким и казалось, он доставал из Гарри душу. Музыкальные пальцы скользнули по шее назад к загривку, теперь уже нежно массируя и доставляя безупречное удовольствие в сочетании с поцелуями, лишающими рассудка.