Лето - это маленькая жизнь

      На следующее утро я проснулась рано — около пяти часов. Ночью мы оставляли окно на проветривание, но в этот раз начало дня вышло прохладным. Солнце уже поднялось над морем, но его совсем не было видно из-за свинцовых туч, нависших, будто над всей планетой. Кое-где вспыхивали молнии и доносился гром. Когда гроза стихла, море взбушевалось и полил дождь.       Я открыла окно, чтобы поймать несколько капель в ладони. А с неба лило всё сильнее, капли воды становились крупнее и тяжелее.       Я надела первое, что попалось под руку: джинсовые шорты и топ на бретелях, а затем вышла на улицу, где уже разыгрался неплохой ливень.       Сначала я просто стояла, запрокинув голову, вода лилась на лицо, капли стекали на шею и растворялись в ткани топа. После этого я вытянула руки вверх и ловила дождь в ладони. Это самое прекрасное ощущение: поймать капли кончиками пальцев и прочувствовать, как они, одна за другой, скатываются до локтя, затем до плеча, а после — до лопаток, по спине и к копчику, где они впитываются в резинку шорт.       И после того, как я решила, что я не достаточно намокла, я легла на асфальт. Он был мокрым, но ещё чуть-тёплым после вчерашнего дня. Капли били по лицу, по рукам, по голому животу... Райское наслаждение!       — Долго валяться будешь? — прогремел чей-то голос надо мной.       — Ник? Какими судьбами? — усмехнулась я.       — Да вот, проснулся, чтобы покурить в окно, а тут ты внизу. — тут он навис надо мной — ты должна благодарить меня. Спасаю тебя, между прочим!       — С чего бы? Зачем меня спасать, мне всё нравится.       — Вчера ты чуть не утонула, а сегодня хочешь воспаление лёгких? — не унимался парень.       — Ха! Какая тебе разница, когда и от чего я умру? Я тебя ещё переживу. Ты со своими сигаретами через два года уже ноги откинешь.       — Не надо мне про сигареты. Сам знаю, мне в кайф. Вставай давай.       — Ага, разбежалась и пошла. — я закатила глаза.       — Ну всё, хватит! — с этими словами, Ник взял меня за талию и поставил на ноги.       — Хэй! — возмутилась я.       — Ты заболеешь! — парень снял свою уже намокшую джинсовку и накинул на мои плечи.       — Спасибо, мамочка, сама справлюсь. Мне не нужна твоя забота после всего, что было между нами! — выкрикнула я.       — Ах, да… Иви, я хотел бы извиниться за всё, что я наговорил… просто вы с Элис начали меня морально угнетать и я… ну, в общем, всё то, что я сказал, мне жаль, что это вылетело.       — Само собой? — недоумевала я.       — Нет, не само, это я сказал, но… не пойми меня неправильно… я подумал, что если ты не реагировала на какие-то мелкие подколы, то и не обидишься на более серьёзные слова… прости.       — Интересно, как долго ты думал над тем, что мне сказать? И почему не сказал раньше, мне тоже интересно.       — Раньше рядом были другие люди… я не хотел, чтобы они слышали.       — Пф-ф. Как же это глупо, когда человек не может публично извиниться! Думает, будто это позорно!       — Блять, Иви! Я пытаюсь загладить вину, а ты опять начинаешь что-то критиковать, всё-то тебе не нравится! У тебя что, пмс? — гениальная догадка, не правда ли?       — Ну если так посмотреть, то у меня по жизни пмс… — хмыкнула я.       — На самом деле, ты просто не умеешь выслушивать! — крикнул Ник.       — А ты не умеешь говорить, я же не жалуюсь!       — Ладно, ладно, я скажу. — его тон напоминал угрозу… — Ты мне понравилась. Просто в принципе, вместе с твоими детскими поступками, недопопытками умереть, вспыльчивым нравом. Просто смирись, ты — охуенная. — это было признание в любви, сарказм или подкол? Я так и не поняла, потому что звучали эти слова довольно грубо.       — Спасибо, довольно приятные слова, но своей интонацией и подачей ты умудрился испортить абсолютно всё. — сказала я, скрестив руки на груди.       — Дура ты, Иви, — улыбнулся Ник, небрежно взял меня за подбородок, наклонился ко мне и прижался губами.       Целовал он грубо и нагло. Исследовал своим проколотым языком мои губы, дёсны — вспоминать противно… сначала я не сообразила, что происходит, но мне явно не понравилось. Я не знаю, сколько ещё он мог продержаться, но я взяла всё в свои… зубы. Потому что я укусила его за язык. Ибо нечего!       — Ауч! Ты охуела?       Ну тут я не выдержала:       — Скажи мне лучше, не охуел ли ты?!Как ты вообще дошёл до этого своим крохотным мозгом?! Целовать меня так непристойно и без обоюдного согласия?!       — А мне понравилось. — заявил он с пошлой улыбкой на лице.       — Отвратительно. Просто ужасно. — мой финальный вердикт был таков.              — А может, ещё разок?       — А может, по роже тебе въехать? Выбирай, с левой или с правой?       Ник засмеялся:       — Ты, мне по роже? А ты дотянешься? Ну попытайся! — парень прищурился и наклонтлся поближе.       Я своё слово держу: левой рукой я ударила в солнечное сплетение, а правой — в переносицу.       Парень закашлялся, но отстал.       — Всё… понял… Шпиц. — проговорил он, хрипя и пытаясь отдышаться.       А дождь всё лил и лил… через минуту Ник отдышался, а я уже снова лежала на асфальте. Между прочим, в его джинсовке — я забыла её снять.       — Эй, это же моя любимая джинса! А ты, Иви — просто вандалиха!       — Ты в курсе, да, что такого слова нет?       — А ты, видно, не в курсе, что можешь сдохнуть прямо тут, на месте.       — И с чего бы это я одарила тебя такой честью, как моя смерть? — я встала.       — А с того бы. Что ты всё заладила: с чего бы, да с чего бы? Пошли в комнату, сушиться надо.       — Кому надо? — съязвила я.       — Тебе. Сейчас ветер подует - воспаление лёгких обеспечено, думаешь, надо директору нести за тебя ответственность?       — Ой, это я заладила? Да это ты не останавливаясь: ты подохнешь, ты подохнешь кудах-тах-тах!       — Мне всё это надоело! — Ник взял меня за талию и повесил себе на плечо так, что всё моё туловище висело у него за спиной. Я стала барабанить его по лопаткам — ноль реакции. Брыкаться ногами не получалось — он крепко их держал.       — Пусти меня! Поставь на землю сейчас же!       — О-о принцесса недовольна. Ты только не кричи, иначе проснутся все. А это, знаешь ли, не очень приятно, когда кто-то будит тебя летом в шесть утра… Кстати, ты вообще сколько весишь? Не жрёшь ведь ничего! По ощущениям — килограмм тридцать!       — Поставь. Меня. На землю. Живо! — я снова забила руками по его спине.       Он так и не поставил меня, пока мы не вернулись в комнату. Но пока мы были в корпусе, он зажал мне рот ладонью. Я его укусила, это единственное, что я могла сделать.