В тени собственных масок, или Не лучше

- Что тебе нужно, Киоши? – Сасори стоял напротив своего недавнего противника, понимая, что эта ночная прогулка может обернуться для него и его спутников не самым удачным образом. - Что нужно?! – Руи был похож на безумного: за зрачками не было видно даже миллиметра радужки, его всего трясло, а цвет лица не мог даже с большим послаблением называться человеческим. Без сомнений, – подумал врач-пятикурсник, – вся эта шайка либо под кайфом, либо под стимуляторами. В данном случае, сложно даже предположить, что для нас хуже. - Я тебе скажу, Акасуна, что мне нужно! – продолжил капитан «Амару». – Мне нужно, чтобы такие ублюдки, как ты, всегда получали по заслугам. Ты думаешь, если ты из богатеньких, и имя твоей семьи имеет вес на «Ясэн», тебе все можно?! Да не хера! Таким как ты, пуская на арену, в первую очередь нужно продемонстрировать, что вес в этом месте имеет только твое оружие и твои яйца, наличие которых определяется твоими поступками! Так, народ?! – в ответ на его возгласы вся толпа, а их там было не меньше человек десяти, издала громкий вопль одобрения. – Твой последний поступок сильно спутал мне и моим ребятам карты. К сожалению, мы не можем расквитаться с тобой на арене, правила, видите ли, не позволяют. И поэтому мы собрались сегодня здесь. Если честно, я даже не мог бы подумать, что кто-то вроде тебя будет бродить пешком по Ситамати… хотя почему бы и нет, у твоей семейки тут, наверное, целый дворец отстроен, так, Акасуна?! - Послушай, Киоши, – после небольшой паузы начал Сасори, – если ты хочешь расквитаться со мной и моей командой, то… - Не-е-е-е-е-е-ет! – в исступлении прокричал Руи. – Нет, нет, нет, Акасуна! Не делай из меня такого же эгоистичного отброса как ты! Ты и твоя команда – лишь пример всем остальным именитым, которые творят беспредел на «Ясэн», ты понял меня?! - В любом случае, – пытаясь сдержать все свое презрение к происходящему, продолжал пятикурсник, – делай, что хочешь, только дай девушке уйти отсюда. Она – непосвящённая, и понятия не имеет, что сейчас здесь происходит. Ты сам понимаешь, что если она пострадает, то в полиции на простую драку ты уже не сошлешься. Отпусти ее, а дальше делай, что хотел. - Девушку? – Руи поднял брови и наигранно заглянул за своего, стоящего впереди всей троицы собеседника. – Симпатичная! Милая, ты тоже из богатеев? - Она сирота, – сухо ответил ему Сасори. - Так это же прекрасно! – обрадовался капитан. – Таких бы побольше в этом городе и на арене, и жизнь стала бы гораздо проще, да, милая? С телами не так мучились бы… - Держись позади, – Итачи встал перед опешившей от безумных криков Киоши Рин. – Преставится возможность – беги, лучше туда, где много людей. За нас не беспокойся. - Ой!, Учиха! И ты здесь? Как это я тебя раньше не заметил? Вот это нам сегодня везет, да, парни?! - Так ты дашь ей уйти? – Сасори понимал, что ситуация выходит из-под всякого контроля. - Дать уйти такому прелестному созданию, не видевшему жестокости этого города? Да ты опять смеешься надо мной, Акасуна! - Да что ты несешь вообще?! – сорвался Сасори. – Ты понимаешь, что она – обычная студентка, не имеющая никакого отношения к «Ясэн»? Не впутывайте ее! - Сасори, успокойся, ты его только раззадоришь, – произнес Итачи, пока Руи снова выступал с очередной высокопарной речью. – Нам нужно отвадить его от Рин… - Ребята, я… - Помолчи, – перебил ее брюнет. – Он хочет поквитаться с нами – мы можем дать ему такую возможность. Понимаешь? - Ты уверен, что не стоит попытаться раскидать их? – Сасори не сводил взгляда с Киоши. - Нас они не убьют, не скажу, что не потреплют, но не убьют точно. Мы – участники турнира, а вот Рин – гражданская, нетрудно просчитать их логику. - И то верно. К тому же, пока мы слушали этого умалишенного, остальные успели окружать нас – бежать некуда, – усмехнулся парень и скосил голову к Рин. – Ты только не переживай, ладно? Все будет нормально. Мы потом тебе все объясним, – улыбнулся он. - Сасори, Итачи… – еле слышно произнесла девушка, провожая взглядом выходящих навстречу приехавшей шайке парней. - Эй, Руи, – прервав тираду капитана «Амару», крикнул Сасори, – у меня к тебе предложение. - М-м-м? Интересненнько, говори, я даже сделаю вид, что не заметил, как ты меня перебил. - Ты хотел проучить нас? Будь по-твоему. Мы не будем сопротивляться, а взамен ты не причинишь вреда девушке. Ты согласен? - Не будете сопротивляться? Ты что, серьезно? – рассмеялся Киоши. – Хочешь сказать, что вы – изнеженные богатеи, будете стоять и терпеть каждый удар любого из этих замечательных людей, – он театрально развел руки, очерчивая круг вокруг себя, указывая на свою банду, – несмотря на вашу, так называемую, гордость и честь ради какой-то девчонки? - Называй это, как хочешь. И да, если ты пообещаешь, что она уйдет отсюда невредимой. - Она что, твоя женщина? - Нет. Мы едва знакомы, поэтому я, тем более, не имею права ее в это впутывать. - Что ж, понимаю… – тем временем Киоши подошел совсем близко к красноволосому «Акацуки», сверля его своим обезумевшим взглядом. – Самопожертвование – первый шаг на пути к совершенству, – проговорил он уже совсем тихо, после чего со всего размаху ударил парня в поддых. Сасори согнулся, и Киоши, ударив локтём между лопаток, заставил его осесть на одно колено. - Что, Акасуна, нравится на коленях стоять? – наблюдая, как, кашляя, пытается подняться пятикурсник, прокричал Руи. Он оббежал его сзади и толкнул с ноги в спину так, что парень подался вперед, но сумел удержаться на ногах. Он разогнулся и, только повернувшись обратно к противнику, получил прямой удар аккурат в нижнюю челюсть, от чего он отшатнулся назад, но окружавшие их поле битвы «Амару» вытолкнули его обратно к своему капитану. Сасори поднял голову, чтобы не нарушать визуального контакта с противником, но едва он успел это сделать, как единственное, что удалось ему увидеть – это вплотную стоящего к нему Руи, который, схватив его за плечи, потянул вниз, устраивая встречу ребер парня со своим коленом. Красоноволосый снова осел на землю, опираясь одной рукой на мокрый асфальт, а другой держась за солнечное сплетение, пытаясь восстановить дыхание. Тем временем, раззадоренным успехами своего капитана «Амару» уже не терпелось отметиться на теле виновного в их проигрыше «Акацуки» парочкой кровоподтеков. Они понимали, что лезть вперед главного нельзя, но адреналин и немалая доза стимуляторов все же давали о себе знать. - Что, Акасуна?! Уже сдулся?! – неистово прокричал Руи, пиная под ребра студента. Его удары стали жестче и быстрее. Сасори понимал, на что он подписывается: его не раз избивали в драках и избивали сильно. Но одно дело – быть избитым в драке, когда ты ставишь на себя и противостоишь обидчику, а другое – когда ты покорно принимаешь все удары, по сути, слабого, но жестокого врага, не в праве даже уклоняться. Парень ухмыльнулся сквозь боль: это ли та гордость, о которой говорил Киоши пару минут назад? - Че лыбишься, а, ублюдок?! – рявкнул Руи, увидев выражение лица избиваемого. – Весело тебе, что ли?! – он со всего размаху врезал ему ногой по туловищу, откидывая парня на несколько метров. - Хватит, престаньте! – Рин инстинктивно рванула вперед к уже лежавшему на земле другу, но кто-то из «Амару» схватил ее за предплечье и заломил руки за спину. - Не вздумай вмешиваться! – оглянувшись на третьекурсницу, крикнул Итачи. - Ты думаешь, я забыл про тебя? – услышал парень голос Руи прямо перед собой. Брюнет повернул голову обратно, встретившись с летящим в сторону его глаза кулаком, но инстинктивно уклонился. Киоши это явно не понравилось. Он нанес удар другой рукой, естественно, парень уже не сопротивлялся, а затем, когда тот, немного согнувшись, отступил назад, капитан «Амару» несколько раз смачно врезал ему кулаком под ребра в отместку за его предыдущий промах. - Знаешь, Учиха, – Киоши отошел от пытающегося отдышаться парня и снова завел свою шарманку, – я тебя искренне уважаю. Ты не такой отброс, как остальные зажравшиеся ублюдки. В тебе есть сила, – он сказал это с таким чувством, что Итачи пришлось сделать над собой усилие, чтобы не усмехнуться: уж больно Руи верил в драматизм своего поведения. – Но в тебе две вещи, которые меня просто бесят! – он вновь оказался рядом в пятикурсником и, ударив его под коленку, опять отступил. – Первая – это твоя безграничная самонадеянность! Может, ты и силен, но это не дает тебе права смотреть на других сверху вниз! – он еще раз подлетел к брюнету, осуществляя прежде задуманный удар в лицо и еще парочку сверху, желая припечатать его к земле. Итачи поддался: он понимал, что нужно играть по правилам этого наркомана, иначе хуже будет не только ему – есть еще Сасори, о котором на время, похоже, забыли, и Рин, которая, по мнению парня, вообще не отдавала себе отчета в сложившейся ситуации. - Девчонку держи! – завидев ее, пытающуюся вырваться из хватки своего подчиненного, сказал капитан. – Так вот, Учиха, хочешь, я расскажу тебе о второй вещи, которая меня в тебе бесит? – Киоши взял парня за воротник и притянул к себе, заглядывая в глаза брюнету. Он надеялся увидеть в них хотя бы долю отчаяния, но в ответ он получил лишь немного затуманенный, однако все такой же безразлично вызывающий взгляд, который моментально вывел Руи из себя. Он со всего размаху впечатал пятикурсника в асфальт и несколько раз ударил с ноги ему в грудь ¬– тут Итачи уже не мог подставиться напрямую под удар: он понимал, что подобным образом в наркотическом бешенстве этот парень может с легкостью переломать ему ребра. - Прекратите! – сжав пальцы в кулаки, прокричала Рин. – Итачи, Сасори, вы же можете дать им отпор! Давайте же, вставайте! Они забьют вас до смерти! Не волнуйтесь за… - Да умолкни ты уже! – в момент Руи оказался рядом с девушкой и с размаху влепил ей пощечину так, что голову светловолосой развернуло, а из губы просочилась кровь. – Ребят, вы можете попинать их, пока я беседую с этой маленькой принцессой. Толпа «Амару» с радостью кинулась в бой, которого они так смиренно ждали все это время. Теперь двум «Акацуки» действительно было несладко: если то, чем занимался ранее Руи, было скорее похоже на игру, то эти парни совершенно не задумывались о том, что они могут просто убить кого-то – они были жестоки и совершенно не управляемы в своем экстазе. - Ты не понимаешь, да? – говорил Киоши, все еще скрывающей свое лицо третьекурснице, – эти парнишки из-за тебя лежат там и ничего не делают. Думаешь, я такой дурак, что не понимаю, что они реально могли вынести парочку моих ребят? Конечно, со всеми бы не справились, но хотя бы не выглядели так жалко. А сейчас? Посмотри на них! Представители двух сильнейших домов валяются в собственной крови и пресмыкаются перед моими парнями! А, как тебе такой расклад!? – он снова начал кричать, словно в бреду. – Посмотри! Я сказал, посмотри на них! – парень схватил Рин за лицо. Она не сопротивлялась, а лишь посмотрела на своего обидчика примерно также, как и Итачи минутой раннее. Только помимо остального в ее глазах читалась еще и слепая ярость к человеку напротив нее. Капитан «Амару» явно не ожидал увидеть подобную картину: кто-кто, а эта девочка должна была молить его о пощаде, обливаться слезами и трепетать в страхе перед его силой. А что вместо этого? Она смотрит на него с немым презрением, совершенно не боясь. - Ах, ты ж сволочь! – уже не щадя силы, завопил Киоши, ударив светловолосую по другой щеке кулаком. Она же не издала ни звука, лишь ноги девушки подкосились от силы удара и, наверное, если бы не держащий ее мужчина, она бы упала. - Сучка, а! Смотри внимательнее – это ты во всем виновата, – кинул ей парень и снова направился в сторону Итачи. - Так вот, Учиха, – он разогнал пинающих его ребят, – я так тебе и не рассказал о второй вещи, которая меня бесит в тебе, – он сел на корточки рядом с пытающимся подняться брюнетом. – Так вот, Учиха, вторая вещь – это твой брат. Итачи застыл в оцепенении, чувствуя, как этот наркоман все-таки смог хоть немного, но пошатнуть его бесстрастие: подобное его заявление, нужно признать, выбило его из колеи. - Ха! Как забавно! Удивлен, да, Учиха!? – Руи чуть ли не помешался от восторга, когда увидел реакцию парня, на его слова. – Да-да, именно твой братец – это та вещь, которая раздражает меня в тебе больше, чем самонадеянность! Кто уж кто, а он – один из самых жалких зажратых бездарей, приведенных на арену прославленным именем своей семьи! Я уважаю тебя, Итачи-кун, но я не могу уважать Учих, потому что среди них есть такие отродья, как твой младший брат! Между Итачи и Руи воцарилось полное молчание. Если бы не голоса развлекающихся добиванием Сасори «Амару», на улице было бы абсолютно тихо. Киоши стоял с самодовольной улыбкой и смотрел на скрывшееся за волосами лицо Учихи-старшего. - Не можешь уважать мою семью? Ты? – послышался голос Итачи, который начал медленно подниматься с земли, все еще держа свое лицо невидимым для остальных. – Я скажу тебе одно: если бы члены клана Учиха обращали внимание на мнение такого мусора, как ты, – он выпрямился и поднял глаза, в которых появился темно-красный отблеск, придавая им вид вовсе нечеловеческий, на стоящего напротив парня, – мы бы никогда не добились того, что имеем сейчас. Думаешь, можешь судить меня и мою семью? Я забуду твое лицо еще раньше, чем забуду твои слова. - Ты… – Киоши просто захлебывался собственной яростью, – как ты со мной разговариваешь!? – с диким воплем он бросился на парня в попытке ударить его с левой по лицу. Но теперь Итачи знал: он не собирается больше унижаться перед этим человеком. Он был уверен, что его сил хватит, чтобы раскидать всех этих торчков, которые возомнили, что им дозволено устраивать самосуд. Он перехватил руку нападавшего на него парня и вывернул ее так, что послышался хруст. Капитан «Амару» издал такой вопль, что, наверняка, его могли бы услышать люди из ближайших домов, до которых было совсем не близко. Его подчиненные, как один, развернулись на крик капитана, пытаясь понять, что произошло. Картина была еще та: Руи стоял на коленях и в бешенстве смотрел на Учиху, который держал его левую руку, явно выгнутую в ту сторону, в которую ей было не положено. Пострадавший уже хотел было другой рукой ударить обидчика по колену, но Итачи опередил его и со всего размаху ударил ногой так, что парень опрокинулся назад, крича что-то невразумительное. Вся толпа «Амару», кинулись на брюнета, оставляя Сасори лежать без всякого особого внимания. Увидев всех этих разъяренных бугаев, пятикурсник понял, что он, возможно, переоценил свои возможности, поддаваясь минутному помутнению, и в одиночку справиться со всеми ними будет не так-то просто. Но он знал, что ему нужно продержаться всего пару минут: этого точно должно хватить его другу, чтобы прийти в себя. Продержаться, любыми способами. Толпа остановилась. Они стояли, кто с чем в руках, уставившись на не двигающегося впереди Учиху, который смотрел на них в ответ глазами ярко-красного цвета. Несмотря на то, что на арене частенько встречались люди с улучшенным геномом, некоторые все равно так и не могли привыкнуть к тому, что у кого-то может быть физическое отклонение, так сильно выделяющее своего владельца из общей массы. Кеккей-генкай клана Учиха был именно таким. Шаринган, как прозвали его на арене, не просто давал своему владельцу невероятную скорость и реакцию, он также вводил в оцепенение всех, кому удавалось хотя бы раз увидеть его в действии. Однако есть всем известное правило: чем больше сила, тем больший вред она наносит своему носителю. Итачи как никто другой понимал, что даже ему подобным образом будет сложно удерживать столько людей одновременно. Также он понимал, что даже если ему удастся продержаться до тех пор, когда Сасори придет в состояние дееспособности, он сам будет не в силах что-либо сделать. Ему нужно было срочно что-то придумать, но с активированным шаринганом это было довольно-таки непросто. - Что вы встали, кретины!? – вопил валяющийся на асфальте с переломанной рукой Киоши. – Расправьтесь с этим уродом! Но слова капитана для «Амару» сейчас были просто пустым звуком: страх, внушаемый улучшенным геномом, действовал на них куда сильнее, чем жалкие возгласы их командира. Миг, и толпа застывших снова ожила, однако Итачи перед ними уже не было, а через секунду один из его противников свалился, оглушенный мощным ударом по голове. «Амару» развернулись в другую сторону и снова замерли: Учиха, стоя напротив и держа в руках боккен только что вырубленного парня, вновь взял их под контроль своим геномом. Такую махинацию он повторил еще два раза, тем самым выведя из боя двух и обездвижив одного. Но, так или иначе, перед ним все еще оставалось пятеро противников, а сил не было совсем: мало того, что брюнет чувствовал, как его голова вот-вот перестанет работать, так еще и тело отказывалось слушаться: он больше не мог развивать достаточную скорость, чтобы быть в недосягаемости для оставшихся «Амару». Плюс ко всему, Сасори все никак не приходил в себя. Неужели его настолько сильно потрепали, что ему нужно так много времени?, – подумал про себя парень, пытаясь выровнять дыхание и спланировать дальнейшие действия. - А ты что там стоишь?! – все не успокаивался Руи, крича одному из своих ребят, который держал Рин и стоял в стороне от всего происходящего. – Прирежь девчонку и помоги остальным! Давай же, чего ты ждешь?! - Но, босс, она же гражданская, разве можно ее убивать? – замешкался парень. - Придурок! Её никто не хватится! Резани ей вены, быстрее давай! Я не успею. Ему нельзя было мешкать. Нужно было принять решение, от которого зависела либо его жизнь, либо жизнь девушки. - Да к черту все, – прошипел сквозь зубы брюнет, дезактивируя шаринган и бросаясь вперед в попытке успеть спасти третьекурсницу от исполнения приказа Киоши. Мужчина же немедля приступил к его реализации. Он ослабил хватку и потянулся за ножом, но, как только он достал лезвие, Рин локтем со всего размаху ударила ему в солнечное сплетение и снизу по подбородку, тем самым оглушая своего охранника и вырываясь из-под его контроля. Она подхватила выпавшее из его рук оружие и бросилась вперед. Но не успела она пробежать и нескольких метров, как вдруг ее голову пронзила резкая боль, и она, чувствуя, как отключается сознание, начала падать прямо на ходу. Итачи подхватил девушку, не давая раскроить ей лицо об асфальт. Как бы жалко это не звучало, это – единственное, что он смог сделать для ее спасения. Учиха понимал, что если бы Рин чудом не удалось освободиться самой, она могла бы уже медленно умирать на мокрой от ее собственной крови поверхности дороги. Но также он понимал, что эта жалкая попытка предотвращения ее смерти – последнее, что он мог позволить себе в этой потасовке. Теперь же, осев на землю вместе с Рин, он был не в состоянии даже повернуть голову в сторону надвигающихся на них противников, чтобы оценить всю скверность сложившейся ситуации. - Убейте! Убейте Акасуну и Учиху убейте! Убейте девку тоже! – кричал Руи, видимо, в момент, когда ему вправляли руку. Судя по всему, у него начался отходняк, и парню стало до беспамятства плохо. Конченый человек - уже не в силах контролировать свои мысли, подумал Итачи. Он прижал Рин сильнее к себе, надеясь, что «Амару» сначала разберутся с ним, а когда очередь дойдет до нее, их энтузиазм ослабнет, и они не сильно навредят девушке. Естественно, парень понимал, что, может, они и изобьют их до неузнаваемости, но ни его, ни Сасори не убьют – слишком большая расплата их ждала бы за убийство двух участников турнира, да при том еще и «именитых», как выразился ранее Киоши. Итачи слышал, как четверо нависли над ними, решая, судя по всему, кому дать первому нанести удар. И как их команда вообще может существовать с такой-то общностью? - Только попробуйте прикоснуться к ним, и на вас живого места не останется, – послышался голос человека, стоящего в нескольких метрах от сидящей на асфальте парочки.