Шёлковая лента

      Дворец пестрил богатыми убранствами: стены выкрашены бело-бело, колонны расписные, богато украшенные подсвечники; полы каменные, коврами выстланные. Центральная лестница с резными балясинами, была сделана из гранита, устлана ковром. Большие окна застеклены разноцветными стёклышками. Ставни искусно разрисованы. Из-за того убранства казалось, что это дворец из сказки. Повсюду сновали опрятно одетые слуги с блюдами - близился ужин. Федор повёл девушку вверх по лестнице. На втором этаже располагались покои государя и его приближенных. Сделав крутой разворот на лестничной площадке, они оказались в длинном коридоре. Второй этаж был украшен не меньше. Богдана восхищённо смотрела на всю эту красоту, на что опричник, бросая взгляд на девушку, ухмылялся. Он давно привык ко всей этой роскоши. Конечно, когда первый раз появился на царском дворе, его поражало всё. Ещё больше он был поражён после того, как сам Царь позвал его с собой, выделил на втором этаже покои и даже показал свои. Это было так давно, будто целая вечность прошла. Сейчас, избалованного парнишку было очень трудно удивить.       Пройдя по левому крылу коридора они упёрлись в красивую, резную дверь, усыпанную драгоценными камнями. Федор повернул ещё раз налево. Здесь лабиринт закончился и он открыл более скромную дверь, пропуская девушку вперёд. Её взору открылась светлая горница. Всё было по-царски роскошно, но в тоже время ненавязчиво. В глаза сразу бросалось большое окно с выходом на балкон. По правую стену стоял довольно длинный шкаф, по левую кровать накрытая балдахином. Напротив окна женский столик с огромным зеркалом. На столике находилось много разных баночек, бусы, расчески. В целом создавалось ощущение, что это комната, скажем, дочери или жены царя. Вся мебель резная, дубовая. Девушка немного прошлась по комнате осматриваясь. - Ну что, как тебе мои покои? - Твои? Я думала тут девушка какая-то живёт - - Приму это как комплимент - он ухмыльнулся. Богдана направилась к окну, но Федор остановил. Нежным шепотом он начал: - Наконец-то мы дома. Я могу заняться тем, чего так сильно хотел все эти дни. - опричник приблизился к ней сзади. - И тем, для чего ты здесь. - его руки проскользили по талии девушки. Та попыталась выбраться из таких объятий, но Фёдор прижал её сильней к себе и опустил руки ниже- Не надейся, что я передумал, ты слишком привлекательна. Одурманила меня - руки Басманова без капли стеснения прогуливались по её телу. Девушка сопротивлялась, но парень был настроен крайне серьёзно, его раздражало поведение пленницы и возбуждало одновременно.       Резким движением он перехватил девушку и вместе с ней направился к зеркалу. Скинув всё к чертям одним взмахом руки, Федор бесцеремонно нагнул Богдану на столик. Девушка вскрикнула от неожиданности, но продолжала сопротивляться. Тут опричник нагнулся к ней и прижал так сильно к дубовой поверхности, что она почувствовала "причину" таких вызывающих действий со стороны Басманова. Он приблизился к её ухо и снова прошептал: - Ай-яй-яй... Опять не слушаешься? Не думал, что ты так глупа. Или ты думала я шутил, когда говорил тебе про плату за твою непокорность? - его голос изменился. Теперь чувствовалось, что он не усмехается над ней, а говорит на полном серьёзе. - Если ты думаешь, что находясь здесь я ничего не сделаю с твоим батькой - ошибаешься. Одно моё слово, и он болтается на верёвке. Этого ты хочешь? - Богдана с истинной агрессией начала вырываться из цепких лап опричника. - Я лучше повешусь, чем буду как собачка тебе.- На мгновение ей удалось вырваться. Она ринулась к двери. Но он с силой остановил порыв девушки. Федор, заведя её руку за спину, прижал к стене. У Богданы не осталось возможности сопротивляться.       Проводя по бёдрам одной, а по груди другой рукой он сказал опять тем игривым голосом: - Вижу по-хорошему ты не хочешь. Ну что ж, мне даже нравится как ты упираешься. Я всё равно добьюсь тебя. Ты будешь умолять меня. - последнее он уже прошептал на ухо, не останавливая свои руки.       Басманов начал лезть под платье, медленно, возбуждая девушку каждым прикосновением. Его холодная рука коснулась бедра, Богдана вздрогнула, на что Федор ухмыльнулся, наклонился к ней ближе и стал осыпать поцелуями шею девушки. Без всякого стеснения он скользнул по внутренней стороне бедра и слегка притронулся к самому сокровенному. Она издала приглушённый стон. Такая поддержка его движений пришлась по вкусу опричнику, и он продолжил более настойчиво. Оставляя влажный след на шее, приблизился к мочке уха и немного прикусил её. Федор чувствовал как девушка постепенно накаляется как железо, и хотел завести её ещё чуток. Ему нравилось уделять много времени прелюдию. - Ты же девственница, да? Кажется я спрашивал. Не помню совсем. Могу с уверенностью сказать, ведешь себя как бывалая в этом деле, мне нравится. - он специально смущал её такими речами, чтобы возбуждение стало больше.       Тут Богдана почувствовала, как его пальцы проникли совсем не туда куда нужно. Девушке был противен Басманов, противно положение в которое она попала, и в то же время она не могла отделаться от мысли, что ей это всё чертовски нравится. Она пыталась выкинуть все эти мысли из головы, но ничего не получалось. Собственное тело выдавало её полностью. Федор стал проникать глубже, девушка слегка выгнула спину и не смогла сдержать стона. Опричник накалился до предела. Вытащив пальцы, он потянул её за собой, развернул лицом к себе и толкнул на кровать. Когда он навис над ней, их глаза пересеклись. Он улыбнулся, а девушка залилась румянцем. Федор начал приближаться к её губам. Остались считанные миллиметры... Раздался стук в дверь. - Федор Алексеевич, вас к царю требуют. Немедленно. - Да блядь. - Выругался он про себя - сейчас иду. Парень подошёл к зеркалу, и убедившись, что всё в порядке с его внешним видом повернулся к девушке. - Ну что ж, Богдана Алексеевна, располагайтесь, я скоро вернусь. Он поспешно удалился. Богдана осталась одна, в полном недоумении как так вообще можно. Даже злилась на опричника за то, что он бросил её в таком состоянии. Но она быстро остыла и стыд стал накрывать её с ног до головы. - Господи... Как я могла так себя вести.. Так ещё и с ним - раздражение волнами растекалось по комнате. - Терпеть его не могу. Бесит. Украл, думает теперь я ему в ноги кланяться буду? Ага, разбежалась. Со скалы прыгну. - Она откинулась на кровать - " А он в целом-то красивый... Глаза, скулы.. А эти брови, волосы... ТАК!!!" - она села на кровать - "Что за мысли такие? В него втюриться нельзя. ОН ПЛОХОЙ, ОТВРАТИТЕЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК!!! И в тоже время такой привлекательный.. Наверняка этот чёрт красоту у сатаны одолжил. Демон." * * * * * * *        Федор напряженный вышел за дверь. Его раздражение от прерывания сразу развеялось, когда слуга сказал, что царь зовёт. Немедленно. "Чего Ванечка так раздражён? Случилось чего? Наверное выхвачу сейчас за то, что надолго пропал. Сказано было на день, вечером быть в Слободе, а я через сутки явился. Ещё девку притащил.." Постучав, опричник вошел в соседнюю дверь. Внутри очень смирная, даже бедноватая комната. Стены выкрашены известкой. Слева окно, напротив него на стене огромная икона святого, вокруг неё ещё несколько иконок, алтарь, свечи - своеобразная церковь. Посреди комнаты большая кровать, устланная мехами. Весь устлан ковром. Иоанн Васильевич сидел за столом между кроватью и алтарем, писал что-то пером. У Царя дел по горло. Федор аккуратно зашел и стал напротив стола. Иван дописал что-то на листе бумаги, и не кладя пера устремил свой грозный, суровый взгляд на вошедшего, но узнав в нём Федьку, тут же расплылся в улыбке. Басманову стало легче дышать. Он игриво улыбнулся и подошел к государю - Ванечка, соскучился по мне? Я вот очень - Федор зашел ему за спину и медленно спустил свои руки на грудь царя. Мужчина взял опричника за руку и потерся щекой об неё - Конечно. Думал уже казнить тебя. А ты уже тут как тут - смеясь сказал Иван. - Ну что? Так девка понравилась, что даже про меня забыл? - Что ты! Скажешь тоже. Про тебя нельзя забыть - он наклонился и поцеловал царя в щеку. Иоанн потянул опричника к себе, тот обойдя стул, сел ему на колени. Васильковые глаза встретились с каштановыми. Федор без капли смущения прошелся руками по груди государя, взял руками его лицо и страстно поцеловал. Иван Васильевич неспешно обхватил опричника за талию, поднялся по спине и утопил свою руку в густых кудрях. - Ну рассказывай, как съездил? Что нового? Как там Морозов поживает? - Деревушка его процветает. Только мы въехали, так крестьяне сразу в рассыпную - хохот разразился по комнате, отражаясь от стен. - Ребята сразу по бабам. Деревню мы громить не стали. Ребята по дивчинам пробежаться решили. - А ты не решил? - царь жестом показал Федору сесть на стул напротив. Тот спокойно встал и уселся на указанное место. В окне отражались лучи. Солнце опускалось к горизонту. Чем ниже оно опускалось, тем больше красок выплескивало на небо. - А я-то? Планировал. Но.. Как только въехали я увидел кучку дивчин, услышав крики они сразу в рассыпную кинулись. Там-то и приглянулась мне одна. Больно хороша собой. - царь, не отрываясь от бумаги ухмыльнулся.       Раздался стук. В комнату вошёл слуга с лучиной. Он низко поклонился и спешно направился к алтарю. Там от свечи он поджёг лучину, и спешно направился к царю. Зажёг лампадку стоящую на столе, потом направился к кровати и засветил лампадки висевшие по обе стороны кровати. После опять поклонился и так же спешно вышел. Федор немного посидел, потом встал и возмущенно сказал: - Неужели не насиделся со своими бумажками пока меня не было? Видно вовсе я тебе не нужен. - Последнее он произнёс с детской обидой и владыка тут же вскочил и начал успокаивать Басманова. Он утонул в царских объятьях. Иоанн медленно увлек опричника за собой. Они опустились на кровать. Федор вдохнул запах меха, за пару дней он успел соскучиться поэтому. Царь скинул опашень на пол и стал наслаждаться своей Федорой. Постепенно они избавились от ненужной, сковывающей движения одежды.       Солнце закатилось за горизонт, и на небе стали просыпаться звезды. Иоанн нежно провёл рукой по мускулистой спине парня, ухватился за его густые кудри и грубо вошёл. Федор издал обворожительный стон, заставляя дрожать свет в лампадках. После длительных утех царь замедлился, мягко касаясь своего избранника. - Государь... - простонал Басманов. Иоанн лег рядом и обнял Федора. - Соскучился я, Федя. Никак не мог дождаться тебя. В груди что-то кололо. Будто беда какая. - Всё хорошо, Ванечка. Наконец-то я дома. Устал если честно. Они бы лежали так дальше, если бы их беседу не прервал стук в дверь. - Кого чёрт на ночь глядя приволок? - грозно изрёк Иван. - Прости, Государь-Батюшка, срочно к тебе просятся, Никита Серебряный явился, тебя видеть просит. В зале сидит. Что сказать? - Никита значит, - сказал он больше себе, нежели стоящему за дверью - Хорошо! Пущай сидит ждет. Сейчас спущусь. - Хорошо, я ему передам. Иван Васильевич встал и стал поспешно собираться. В его глазах загорелись искры азарта. Он ждал появления Никиты, ведь когда опричники во главе с Федором были в деревне, в аккурат после того, как Басманов уехал с девкой, явился князь и надрал спины его верным псам, а те пожаловались своему покровителю. Царю было очень интересно, какова будет реакция Никиты, когда он явился для отдания почтения ему, а на самом деле попадет под горячую руку государя. - Ты готов променять меня на Серебряного? - Что ты такое говоришь? Я просто хочу развлечься, моя очередь. - Царь начал одеваться. - Это затянется надолго, так что можешь идти к себе. Думаю дивчина возмущена тем, что ты её оставил одну. - Да... Скорее всего, но она такая колючка. Даже после угрозы не стала покладистой. Чувствую с ней будет очень интересно. - Развлекайся, Федя. Царь накинул опашень и вышел. Федор, недолго думая, встал, но спину резко свело. Он сел обратно. Решил, что может пару минут полежать и прийти в себя. После того, как боль стихла, он оделся и направился обратно.       В комнате было тихо. В открытом окне виднелись звезды. Изредка слышалось пение соловья. В лампадах подрагивал огонёк, в их приглушенном свете комната была словно окутана молочным полотном. Присмотревшись, он увидел силуэт девушки на кровати. Она давно спала. "Обычно они ни за что не хотят ложиться спать. Видимо усталость взяла верх." Басманов тихо разделся, оставшись лишь в исподнем, и направился к кровати. Когда он аккуратно отодвинул балдахин, перед его глазами предстала завораживающая картина: девушка лежала на боку лицом к окну, её волосы рассыпались по подушке. Сорочка описывала все изгибы тела. Он потихоньку лёг рядом, и притянул девушку к себе. Та не проснулась. Лунный свет залил комнату, озаряя все предметы и делая её сказочной.