Бутерброд с соплями
9 июля 2023 г. в 23:23
— Ну ты чего там застрял? — недовольно кинула Ино, поправляя лямку небольшого походного рюкзачка.
Возведя глаза к небу, я сумел боковым зрение заметить веселящегося Наги. Это был один из младших братьев Байсу, как раз тот, что держал гостиницу и источники при ней. Пухленький молодой мужчина двадцати пяти лет походил на настоящего дельца, хотя был не дурак провести время с особо состоятельными гостями, развлекая их байками и местными сплетнями. Он же стал свидетелем наших утренних сборов.
Мы договорились переночевать здесь и выдвигаться утром. В десять часов, чтобы все успели выспаться. И я спустился в десять.
С тех пор прошло почти четыре часа, во время которых Ино, подобно урагану, носилась почти по всей гостинице, пытаясь что-то найти, с кем-то поговорить/попрощаться, сбегать за сувенирами… Хината чаще всего следовала за подругой, бросая на меня тоскливые взгляды и пыталась помочь, чем только возможно. Толк в этом может и был: Ино всё же в какой-то момент смогла скомандовать «на выход».
Другое дело, что меня опять успело затянуть в то скверное состояние, когда мир теряет краски и перестаёт хотеться хоть что-то. Я даже домой уже не стремился, помятуя, что «дома» у меня пока нет. И придётся остаться у Ино.
У Яманака отличный дом. Сама девушка — отличная подруга. Но я устал.
Даже не столько от неё, хотя и не без этого. В апатию меня вгоняла полная невозможность остаться одному.
Видимо, не такой уж я и общительный, как могло казаться раньше. А может ещё и повзрослел немного. Но отсутствие личного пространства довело меня до полного изнеможения.
Надеяться на быстрое возвращение в Коноху тоже не приходилось: девушки, воодушевлённые удачным окончание миссии, никуда не спешили. Бросить их посреди дороги одних мне какие-то не подохшие от общей бесчувственности ростки совести не позволяли. Попытаться поговорить не получалось: любые мои попытки заговорить оканчивались пустым испусканием воздуха и ещё большим разочарованием в себе и своих силах.
Ворота родной деревни мы переступили уже поздним вечером и тут же направились в сторону квартала Яманака. Хината решила снова переночевать у подруги, чтобы мы смогли завтра все вместе явиться пред светлы очи хокаге.
К моей радости, даже после настолько расслабленного дня, девушки успели вымотаться и, по окончании короткого ужина, разбежались по комнатам. Сходив в душ, я хотел отправиться на Мьёбокузан, но потом вспомнил, что вернуться через печать не выйдет, а выходить у жабьего фонтана палевно. Даже ночью улицы Конохи не засыпают окончательно. А учитывая основной контингент… лучше не рисковать лишний раз.
Тогда я занял своё место на диване и отправился в медитацию, надеясь вернуть себе бодрость духа. Ближе к рассвету действительно стало легче дышать. Да и Полночь прошла достаточно легко.
Я сел пытаться рисовать печать Бога Грома. Её конфигурация въелась в подкорку, но сделать писульку рабочей не получалось. Бумажки оставались бумажками, а их количество было сильно ограничено. Когда их количество сократилось до десяти, я всё же решил подумать.
У папы была стихия Молнии и это авторская техника. В своих дневниках он оставил два варианта печатей: для Молнии и нейтральную, бесстихийную. Которая и у него самого через раз получалась.
Возможно, Полёт не будет нормально работать у человека без стихии Молнии. Но даже это не объясняет этого преступного затупа с рисованием печати.
Я отыскал в доме Ино пустые листики и стал пытаться переписывать всё, что помнил. И это по своему помогло, потому что в голове намертво засела вся информация про эту ебанутую технику. Более этого, какие-то моменты внезапно стали проясняться. И это воодушевило, ведь подвижек не было очень долгое время. Отчасти я из-за того и забросил Фуин с такой готовностью. А тут, свежим взглядом и сразу рассмотрел столько всего нового и даже понял, куда стоит копать.
Имеет смысл попытаться переработать саму технику под стихию Ветра. Скорее всего, это лишит её того огромного боевого потенциала, который может быть при использовании компонента Молнии, но я, вроде как, уже и не мечтал использовать её как-то, кроме как для перемещения с Мьёбокузана домой.
Но тогда мне нужно достать учебники по Фуин, чтобы разобраться, как вплетать стихию в печати. И вообще, нужно разобраться со стихиями.
И вот тогда вопрос: кто?
Кто мог бы рассказать, литературку посоветовать?
Ну, по литературе сразу понятно. Главный любитель почитать у нас — это Какаши-сан.
Кстати, да.
Кто, как не он? Из всех наставников, с ним у меня сложились наиболее, даже не то чтобы доверительные, просто хоть какие-то отношения. Да и он же считается одним из сильнейших шиноби деревни.
А ещё не стоит забывать, что он активно пользуется стихиями. И чуть ли не всеми. Земля, Вода, Молния точно есть. Как-то раз он также подпалил Саскину утячью задницу неплохим таким Огненным шаром.
Наверняка Ветром он тоже пользоваться умеет. Раз уж нарушать законы чакры, так по полной.
И предлог есть. Он же сейчас как раз должен отлёживаться в больничке. Навещу, на мозги покапаю, и посоветую способ бескровного избавления от себя любимого.
Едва удержав зад на диване, чтобы сию же секунду не броситься в госпиталь, я быстро нашёл себе хорошее занятие — написание отчётов. Приёмные часы начинаются с двенадцати, в резиденцию можно приходить в любое время дня и ночи, но лучше с десяти, когда хокаге заканчивает раздавать срочные миссии.
Что-то подсказывало, что сдавать миссию мы пойдём позже, возможно даже сильно позже. И будет неплохо, если к тому времени будут готовы все черновики отчётов. Свой я написал ещё в ночь перед отправкой в Коноху, теперь же увлёкся клинописью от лица девочек. Тут приходилось оставлять много прочерков, но основные формулировки и общий каркас повествования по всем нормам и правилам тоже мог способствовать значительному ускорению дела.
В девятом часу спустилась Хината-чан. Она, неожиданно, была в одной лишь ночнушке, которая едва прикрывала трусики и достаточно щедро демонстрировала ключицы, плечи и эротично охватывала тонкой тканью затвердевшие от утренней прохлады соски. В таком виде можно было ожидать увидеть Яманака, но луноокую? Только в самых смелых и нереалистичных мечтах.
Краем сознания я тут же прикинул, чем можно было бы прикрыть возможное недоразумение, которое пока не поднимало свой извращённой лик по одному только Ками известной причине.
— Доброе утро, Наруто-кун. — поздоровалась девушка, хрипловатым спросонья голосом, — Чем занимаешься? Завтракать будешь?
— Утро, Хината-чан! Я уже поел, спасибо. Решил накидать черновик отчётов для вас с Ино.
Белёсые глаза тут же засияли, бровки нахмурились и девушка поспешила к дивану, склоняясь над моими каракулями. Она быстро вчитывалась в текст и от напряжения на её висках проступили вены.
— Ты вообще спишь? — прозвучал полувозмущённый-полушутливый вопрос.
— Нет. — совершенно искренне, но с довольной улыбкой отозвался я.
Хината, предсказуемо, приняла такой ответ за шутку и даже улыбнулась, но снова вспомнила о своём недовольстве и заметила:
— Это не твоя работа. Лучше бы отдохнул подольше.
— Хината-чан такая строгая. — пробубнил я, польщённый проявленной заботой, а потом уже серьёзней добавил, — Мне хочется сегодня навестить Какаши-сана. Я просто повышаю свои шансы успеть в приёмные часы.
Девушка быстро сообразила, где собака зарыта и почему мы можем не успеть. Лицо её стало непривычно воинственным и, чеканя каждый шаг, она поспешила наверх. Вернулась через десять минут и сразу направилась на кухню — готовить завтрак.
Очень скоро гостиную наполнили ароматы яичницы и свежего кофе. Ещё через сорок минут спустилась Ино. В своём любимом халатике и замотанной полотенцем головой.
В чуть более ускоренном режиме, мы были полностью готовы к половине одиннадцатого. С отчётами и грозными уверенными взглядами, дружной и довольной друг другом компанией мы надвигались на резиденцию. Там ещё пришлось постоять немного в очереди: перед нами сдавали отчёты две другие команды.
Заваленный делами по самую макушку, хокаге даже особо, кажется, и не понял, кто мы такие, хотя глаза свои, покрасневшие от недосыпа, поднять изволил. Даже поздравил с успешным завершением миссии и кивнул на нужную стопку. Покидав туда отчёты, мы, ещё более довольные, покинули резиденцию и разошлись каждый в свою сторону: Хината решила вернуться домой, Ино не терпелось проведать свой цветочный магазинчик, а я, мысленно прогоняя способы вытянуть из бедового джоунина информацию, неторопливо двигался в сторону госпиталя.
В регистратуре я оказался за двадцать минут до начала приёмных часов и, не желая раздражать работников, хотел уже усадить свой зад на диванчик, чтобы с показательной благочестивостью дождаться положенного времени, но именно в этот момент по первому этажу в окружении интернов и медсестёр решила проплыть Ба-чан. Меня она сначала не признала: уж больно скромно я себя повёл, но потом замерла, присмотрелась и неожиданно оповестила:
— Вот ты-то мне и нужен, Узумаки.
Похлопав глазами, я, под внимательными взглядами своеобразной свиты, приблизился к женщине и уточнил:
— Надеюсь, это не предложение пожениться? Нет, ты, конечно, ещё ого-го, но на мой вкус старова…
— Ты вообще не меняешься. — перебила Тсунаде и пояснила, — Мне нужно с тобой поговорить. Сейчас я занята, поэтому прошу тебя подойти ко мне в кабинет, или где я там буду, ближе к одиннадцати. Ты здесь по какому поводу, кстати? — женщина махнула рукой вперёд, предлагая пройтись вместе, чтобы не так откровенно жрать бесценное время главного ирьенина всея Коноха.
Подстраиваясь под её уверенный широкий шаг, я тут же ответил:
— Пришёл навестить Какаши-сана. Он же ещё здесь отлёживается?
— Ха, после своего последнего финта, этот герой-любовник застрянет в своей любимой палате ещё, как минимум, на пять дней. Хотя рекомендовано две недели. А ты к нему по какому поводу?
— Изначально, без повода. Но потом подумал расспросить кое о чём на тему стихийной чакры. — тут же признался я.
— Почему у него? — будто бы без особого интереса спросила Тсунаде, но я отчётливо уловил её настороженность.
— Ну, понимаешь, Ба-чан. Мне как-то больше не кого о таком спрашивать. — тихо, но твёрдо ответил я.
Тут она резко остановилась, оглядели придирчивым взглядом свою свиту и приказала:
— Разойтись на перерыв. Через семь минут встречаемся в сто десятом, — потом ухватила меня за плечо и втащила в первый попавшийся закуток, — У тебя есть глушилки?
— А? Да, конечно. — растерянно отозвался и запоздало начал рыться по браслетам, — Сейчас. А, вот же они. Готово.
Незаметный барьер полностью заглушил все звуки и теперь можно было не беспокоиться о возможных неучтённых слушателях.
Глаза Ба-чан внезапно сделались обеспокоенными. Похожие на жжёный сахар, они почти никогда не выражали «слабых» чувств, скорее обжигая, чем обещая сладкую жизнь. Поэтому я удивился и сам насторожился.
— Что случилось? — мягко спросил я.
— Это длинный разговор. Сейчас я только хочу попросить тебя ни о чём с Какаши не говорить. Лучше вообще не подходи к нему.
— Но почему?
— Длинный разговор, Наруто. Дождись вечера.
— Какаши-сан желает мне зла?
— Нет. Насколько мне известно, даже напротив. Но постарайся с ним не пересекаться, хорошо? А по поводу обучения, завтра утром в Коноху придёт один человек. Он крайне надёжный и уже пообещал мне позаботиться о тебе. Ему можно верить. И он научит тебя всему, что захочешь. Даже тому, чего не захочешь.
Задумавшись, я решил, что один день погоды не сделает. Мне не сложно подождать, тем более, что видеть Ба-чан в таком состоянии мне ещё не приходилось.
— Хорошо, но есть одна проблема. Я успел сказать двум людям, что иду в госпиталь к Какаши-сану. Мне пока ничего не понятно, но, наверно, будет подозрительно, если я вдруг передумаю, не так ли?
— А кому ты сказал?
— Ино и Хинате.
— Хм. — она задумалась и в итоге решила, — Навести его, но быстро. Узнай, как здоровье и сразу уходи. Договорились?
— Да. Я постараюсь.
— Чего тут стараться?
— Ну, всякое же бывает. — начал я, но заметив нагревающийся взгляд Ба-чан, тут же замотал головой и протараторил, — Я понял. Туда и обратно. Это будет выглядеть как чистая формальность.
— Правильно.
Плечи женщины тут же немного расслабились. Она растёрла глаза, подумала и добавила:
— Он в пятьсот восьмой. Сейчас ещё рановато, но скажи санитарке на этаже, что я разрешила. Она пропустит.
— Хорошо, спасибо, Ба-чан. — искренне отозвался я, благодарный скорее за переживание о моей судьбе, чем о возможности побыстрей со всем разобраться.
Отодрав печати от стены, под внимательным взглядом Тсунаде, я попрятал их обратно в браслеты и, кивнув на прощание, поспешил на пятый этаж. Санитарка мирно дремала на своём месте. Решив, что будить человека ради формальности не стоит, я проскочил мимо и на минуту замер у нужной двери, смущённый неопределённостью.
Было бы, наверно, высокомерно решить, будто состояние Ба-чан вызвано исключительно беспокойством за меня. У нас не такого рода отношения. Да, мы пару раз мило побеседовали, я выполнил пару её простеньких поручений и один раз взбодрил после крайне неудачно операции, но особой близости возникнуть было неоткуда.
У женщины наверняка было немало предметов куда большей привязанности: ученики, старые друзья, любые другие пациенты или работники госпиталя, любовник, в конце концов. С другой стороны, это вовсе не повод не прислушаться.
Постучав, я навострил уши и ничего не услышал.
Молчание — знак согласия.
Толкнув дверь, я ворвался в палату и тут же наткнулся на внимательный и очень утомлённый взгляд Какаши-сана. Тот полусидел в куче подушек, прикованный к капельнице и индивидуальному контроллеру гемодинамики. Последний, на удивление, даже не попискивал. Только вырисовывал нужные кривые и циферки. Какаши-сан был бледен и доверия не внушал. Успокаивало только, что веса он почти не потерял и маска была при нём.
— Хреново выглядите! — поздоровался я и прошёл в палату, прикрывая за собой дверь.
— Мне сказали, тебя снова отправили на миссию. — очень тихо и хрипло ответил мужчина.
— Да, так и было. — я прошёл к окну, чтобы приоткрыть занавески, — Мы вернулись вчера вечером.
— И как? Справились?
— Да. Но чего мы всё обо мне? Лучше расскажите, как себя чувствуете. — попытался я направить разговор в нужное мне русло, настойчиво разглядывая ветку дерева в окне.
— Ты не мог бы подойти, Наруто-кун? — попросил джоунин и начал надрывно кашлять.
Я тут же подошёл к нему, опустился рядом на койку и помог оторваться от подушек. Он облокотился на моё плечо, слабо сжимая предплечье. Приступ не заканчивался, но так ему явно было проще. Положив ладонь между лопаток, я стал несильно растирать, чувствуя острый рельеф проступивших позвонков. Кажется, всё же схуднул. Вряд ли они у него всегда так торчат.
Наконец откашлявшись, мужчина оторвался от моего плеча, но замер, так и не вернувшись на подушки. Его лицо возвышалось в десятке сантиметров от моего и красный глаз, обычно скрытый повязкой, так же был прикован ко мне, как и чёрный, по которому чаще всего приходилось считывать эмоции джоунина.
Появилось ощущение, что меня препарируют. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться — красный глаз видит куда больше. Он будто лезет под кожу, выворачивает наизнанку. Я замер, боясь даже вздохнуть как-то не так. Даже когда Саске-теме включал свои фары, не было чувства такой беспомощности. Открытости.
— Болит? — спросил мужчина, прикрывая красный глаз.
— Что? — удивился я.
Он как-то особенно шумно выдохнул, перехватил меня ладонями за лицо и, очень осторожно проведя большими пальцами по щекам, объяснил без слов.
Сначала всё было нормально. Перед мысленным взором пронеслись переживания последних недель, но особых эмоций не вызвали — это же уже пройденный этап. Я успел поплакаться над своей печальной долей и двигаюсь вперёд. Вот только голос надломился:
— Раньше болело. — помолчав, ища источник надрыва, я был отвлечён начавшими гореть глазами и внимательным сочувствующим взглядом. Слёзы очень быстро стали срываться крупными каплями, окончательно сбивая с толку, но мне казалось важным закончить, — Сейчас уже ничего не болит.
Последнее слово смазалось всхлипом. В груди защемило, а раны на щеках стали болезненно пульсировать. Какаши сначала аккуратно протёр большими пальцами под глазами, стирая слёзы, потом переложил одну руку мне на лопатки, другую на затылок и потянул к себе, желая обнять, утешить, но я то был вовсе не расстроен и прекрасно помнил, что задерживаться здесь не стоит.
Уперевшись в грудь джоунина, я с некоторым удивлением ощутил под рукой не только тонкую ткань больничной робы, но и горячую кожу, плотно обтягивающую мышцы и кости. Мы замерли одновременно, я тут же одёрнул руку и объяснил сквозь усиливающиеся всхлипы:
— Со мной правда всё в-в поряд-дке. Не знаю, по-по-почему тек-кут слёзы. Ничего не-не боль-лит.
Мужчина не поменялся в лице, точнее в видимой его части, ни на миг. Внимательным, тяжёлым, сочувствующим взглядом, он следил за моими бесстыжими глазами, не отрываясь даже чтобы моргнуть. Хотя давить перестал. Только очень нерешительно погладил по спине. От этого накатившая волна не пойми чего только усилилась. Я снова всхлипнул и ясно ощутил, что раны на щеках всё же вскрылись. Горячие кровь и слёзы смешались и потекли по подбородку на шею, остывая и раздражающе щекоча.
Нервным злым жестом, я хотел отереть щёки сразу двумя руками, но сделал это слишком резко и грубо, ещё сильнее вскрывая царапины, отчего они заболели по-настоящему. Какаши-сан перехватил меня одной рукой за оба запястья, прижимая их к коленям и снова стал притягивать к своему плечу.
Пришлось отшатываться уже всем телом. Почувствовав, что давление снова исчезло, я даже попытался дёрнуться посильнее, чтобы встать и отойти, но мне дали только отодвинуться. Даже в таком тяжёлом состоянии джоунин был намного сильнее. Взгляд его стал ещё тяжелее и будто бы требовательнее.
— Я… простите за это. Не знаю, что происходит. И мне уже по-пора. — прошептал я, испуганно ища понимание во взгляде напротив.
Тсунаде же попросила не задерживаться и вообще стараться лишний раз с Какаши-саном не связываться. Хотя бы сегодня.
— Давай ты сначала успокоишься, а потом пойдёшь, хорошо, Наруто-кун? — мягко спросил мужчина.
— Нет. — для убедительности я ещё и головой замотал так, что она чуть от шеи не открутилась, — Мне надо сейчас идти. И вас же нельзя утомлять. А я только утомляю.
— Если ты сейчас уйдёшь, я буду очень волноваться. Волноваться мне тоже нельзя.
Это была манипуляция. Неприкрытая и беспощадная. Но очень умелая, потому что давила на совесть невыносимым грузом. Пришёл, устроил истерику на ровном месте, заставил больного человека волноваться и теперь хочет сбежать — ну разве не эгоист?
— Ладно. Только отпустите. — решил я и попытался вывернуться из рук.
Не получилось.
— Какаши-сан. — чуть ниже добавил я.
Едва успев вернуть себе хоть какое-то самообладание, я оказался похоронен под очередной накрывающей волной. Внутри сдавило сильнее, чем когда либо, кровь хлынула по щекам, а в глазах совсем помутнело из-за пелены слёз. Тут уже не получилось сопротивляться, когда меня в очередной раз, но теперь куда уверенней и сильнее притянули в объятия. Врезавшись носом в тёплое плечо, я тут же воспользовался положением и стал тереться зудящими щеками о казённую сорочку. Две большие ласковые руки крепко прижимали к груди, успокаивающе поглаживали по спине и затылку, выжимая остатки сил. Свои руки я старательно держал вытянутыми по бокам, пытаясь выдержать хоть какую-то дистанцию, хотя, следовало признать, простую просьбу Ба-чан мне выполнить уже не удалось.
— Как хорошо, что ты выбрался. — едва различимо прошептал Какаши-сан, прижимаясь лицом к моей шее.
Неужели он в самом деле так обо мне волновался? И почему это так приятно?
Сдаваясь такой искренности, я всё же обнял мужчину в ответ. Он повёл кончиком носа, обтянутым тканью маски, чуть выше, щекоча за ухом. Если бы я в этот момент не вытирал свои сопли о его плечо, этот жест даже можно было бы назвать интимным.
Когда моё дыхание выровнялось и я перестал так откровенно всхлипывать, Какаши-сан решил устроиться поудобнее. Откидываясь на подушки, он потянул меня за собой, частично затаскивая на себя.
— Вам же так тяжело. — тут же дёрнулся я.
Меня только сильнее прижали, а потом успокоили:
— Ты слишком лёгкий, Наруто-кун.
— Нормально я вешу.
— Неужели? — с насмешкой переспросил мужчина.
Надув губы, я был вынужден признать:
— Дефицит всего полтора килограмма. Не считается. А вот у вас сейчас точно приличный недобор.
— А вот и нет. В пределах нормы.
— Это сколько?
— Всё тебе знать надо?
— Стесняетесь?
— Нет. Просто оптимальный вес вычисляется исходя из особенностей организма. Это почти как попросить у Учихи результаты его офтальмологического обследования.
— А. Даже так.
— Даже так.
Устроившись поудобней, я заметил:
— А вы что-то разговорились. Даже не кашляете.
— Я перестал волноваться за тебя и мне сразу стало лучше.
— Так это я во всём виноват?
— Да.
— Надо полагать, по грибочки вы свалили тоже из-за меня?
— По грибочки? — переспросил он, но быстро сообразил, о чём я, — Ну, не знаю. — прозвучал загадочный ответ.
Решив, что джоунин достаточно притомился со мной и голову откручивать не станет, я решил признаться:
— А я у вас дома был.
— Даже так?
— Ага. В вещичках ваших копался. Денежки пересчитал.
— Мне что-нибудь хоть оставил? — спокойно уточнил он.
— Не-а. — чистосердечно соврал я.
— Бедный я, бедный. — запричитал он, скорее всего не уверенный, пошутил я или нет. Но куда больше его занимал другой вопрос, — Куда ты так торопился? Дела какие-то?
— Нет. Просто отдохнуть хотел.
— Так от меня, сразу домой пойдёшь?
Вопрос оказался подобен контрольному в голову. Повернувшись и забравшись под руку мужчины, забивая уже на все условности и формальности, я снова пустил слезу, но на этот раз — скупую мужскую, а потом пробурчал, голосом самого обиженного лисёнка в мире:
— Его снесли.
Звучало глухо и скорее всего, мужчина не смог нормально расслышать. Пришлось вынырнуть из его подмышки, чтобы уже нормально объяснить, но тут я расслышал шаг, скрип петель и тут же увидел Ба-чан.
И по моим ощущениям и по её глазам ясно читалось, что случилась лажа вселенского масштаба. Я сейчас валялся в обнимку с человеком, к которому она просила не приближаться, при этом в коридоре на меня сверкнули две пары учиханутых глаз — их высочеств хокаге и главы Корня.
— И вы ещё спрашиваете, Тсунаде-сан, чего мы так прицепились к этой идее? — насмешливо спросил Кудрявый и вошёл в палату.
Наконец, попытка подняться не была остановлена: руки Какаши-сана соскользнули с моей спины, отпуская и я тут же отскочил к ближайшей стене, запоздало пытаясь растереть глаза и стряхнуть частично засохшую на щеках кровь.
— А ведь так старательно не пускали до начала приёмных часов. — ещё довольнее добавил поганец, от которого все мои беды, вероятно, и исходили. Правда я пока не знал, какие.
— Здравствуйте ещё раз, хокаге-сама. Я, наверно, пойду.
— Стоять. — рявкнула Тсунаде, и едва удерживая злость, искренне поинтересовалась, — Что у тебя с щеками?
— Да, я не знаю. — тихо ответил я, теряясь под кучей прожигающих взглядов.
— Раны выглядели зажившими, но внезапно покраснели и вскрылись. — ответил Какаши-сан с ледяным спокойствием.
— Я назначу тебе приём сегодня в одиннадцать вечера. Надо с этим разобраться. Ты анализы сдавал?
— Да.
— Хорошо. А теперь на выход.
— Да. — снова кивнул я и стал примеряться.
Указанное направление оказалось перегорожено двумя высокопоставленными Учихами, приближаться к которым, при всём уважении, не хотелось. Кивнув самому себе, я развернулся и выскользнул в открытую оконную створку, предпочитая пролететь пять этажей и приземлиться в кусты, чем лишний раз контактировать хоть с кем-то.
Но стоило покинуть территорию госпиталя и оказаться на улице, как я несколько изменил своё мнение. Оставаться наедине со своими мыслями не хотелось. Они жрали меня с таким успехом, что к моменту разговора с Ба-чан уже могло ничего от бедного лисёнка не остаться.
При выборе возможной компании, я почти сразу остановился на подзабытом в последнее время друге — Его Высочестве. Девичьего общества мне уже с головой хватило, бодаться с Саске-теме не было ни сил, ни желания. А вот Рок Ли, всегда готовый отработать дополнительную тренировку — самое то.
Готовый даже к тому, что дверь мне может открыть его обнажённый учитель, я уверенно двинулся к центру деревни. Отыскать квартиру друга тоже оказалось несложно. И даже ломиться не пришлось — рядом обнаружился рабочий звонок.
Придавив его, я весь подобрался, готовый к отказу или банальному отсутствию хозяина. Первое облегчение меня накрыло, когда получилось расслышать шевеления внутри квартиры. Когда дверь открылась и, пусть удивлённый, но всё же довольный визитом, принц Ли улыбнулся, я испытал второе облегчение.
— Привет, Наруто-кун! Ты по делу или…?
— Привет. Хотел позвать тебя на тренировку.
— Спарринг? — глаза парня загорелись инфернальным огнём и я почувствовал третье облегчение.
— Можно. — кивнул я, чувствуя, как по лицу расползается довольная улыбка.
Сборы заняли у него не многим больше трёх минут и это было подобно свежему бризу после моих приключений с девушками. Причём Хината собиралась немногим дольше большинства людей, но Ино… это просто нечто.
Тренироваться решили на полигоне принца. Он взял его в долгосрочную аренду ещё года четыре назад и с тех пор всегда занимался там. Сначала были разогрев, довольно длительная растяжка, короткая силовая и только потом мы начали спарринг.
Пытаться угнаться за юным мастером рукопашного боя без сен-чакры было бы чудовищной глупостью, поэтому я даже пытаться не стал, начиная сразу наращивать её объёмы до того момента, когда у меня начинают расти когти и клыки — это мало то, что палевно, так ещё и травмоопасно. Для меня же, конечно. Не хватало ещё коготок об этого зелёного монстра обломить.
В отличие от Джирайи и даже того же Саске, Ли был ещё и невероятно гибким. Наблюдать за ним и получать от него по морде оказалось очень поучительно, а, благодаря тому что удары он лишь обозначал, тормозя на подлёте, ещё и не так болезненно, как я боялся. А ещё очень информативно.
После длительной серии чисто кулачных ударов я точно ощущал, что принц настойчиво пробивает мне по правому плечу и животу. И не потому, что ему так удобнее, а потому что я их очень плохо закрываю.
Дальше он перешёл на тхэквандо. Ногами прилетало сильнее, но зато уклоняться получалось куда чаще. Больше всего досталось левому колену.
Пришлось сделать короткий перерыв, заодно попили и немного остыли.
— А ты стал очень быстрым, Наруто-кун. Я с тобой почти на одних рефлексах сейчас работал. Но удар слабоват. Я, конечно, блок ставлю, но даже если ты по лицу или горлу пробьёшь — толку не будет. Особенно с соперниками потвёрже. Не думал подкачаться?
— Не. У меня мясо вообще не растёт. — скривился я.
— И как тогда планируешь? На ниндзюцу? На экзамене ты показал жару с Ветром. Но это же для дальнего боя.
— И средней дистанции. — кивнул я.
— Не думал оружие себе присмотреть? — продолжил накидывать варианты принц, нежась под выглянувшем на секунду из-за облаков солнышке.
— Для кендзюцу учитель нужен. Хотя, мне бы лучше руки ничем не занимать. Я волноваться начинаю и ни одной печати сложить не могу.
— А одной рукой?
— Да мне и двух не всегда хватает. — усмехнулся я, а потом добавил, — Мне с оружием для себя же опасно. Руки дрожат и вечно хочется всё лишнее выкинуть.
— И как тогда?
— В связке с Теневыми клонами. Ну и можно будет ещё что-то полезное из Нин подучить. Как раз для ближнего боя.
— А может когти накладные посмотришь?
Я обернулся на до одури серьёзного парня. Тот, поняв, что мне предложил, рассмеялся, но потом признался:
— Звучит смешно, но я серьёзно. С когтями ты сможешь наносить сильный урон даже при своей небольшой силе.
— Сказала такая же сопля, как и я.
— Ты же не обиделся? Да и вообще-то, я повыше и потяжелее буду. А ещё удар у меня поставлен немного специфически.
— «Повыше и потяжелее». — передразнил я, припоминая добрым словом сначала старика-извращенца и, следом, шинигами в отставке.
Заметив, что я готов ко второму заходу, Ли легко поднялся с земли и прошёл на другой конец поля, где мы ещё не успели вспахать землю.
— Начнём медленно и будем постепенно набирать скорость. — предложил принц.
— Как угодно будет Вашему Высочеству.
Парень угрожающе усмехнулся, коротко стукнул своим кулаком о мой кулак и тут же поднырнул, хватая меня поперёк тела и через секунду уже швыряя в землю с силой явно не обычной для такого изящного телосложения.
— Бля. — выдохнул я и попытался подняться, но меня тут же прижали к земле, надавив ступнёй посреди спины. Руки-ноги разъехались и я впечатался хлебальцем в траву.
— Я уже просил тебя так ко мне не обращаться.
— Но ты так забавно реагируешь. — тут же отозвался я и тут же ойкнул, потому что теперь чужая нога не только прижимала меня к земле, но и пыталась об неё расплющить. Дышать стало тяжко, но веселье никуда не делось.
— Да, будет тебе известно, жалкий смерд, — с несвойственным для себя высокомерием, начал вещать Ли, — Что таким образом называть меня позволено только Гай-сенсею. — давление пропало и этот жестокий аристократишка присел около меня на кортаны с видом заправского гопника и проникновенно закончил, — И только в постели.
— Бляяяяяя… — глубокомысленно отреагировал я.
— То-то же. — поучительно кивнул принц и помог мне подняться, — Продолжим? — уточнил он.
— Ага, друг, конечно. — кивнул я.
И новый спарринг начался.
Сначала Ли действительно двигался медленно, обозначая удары и руками, и ногами. Потом стал добавлять и другие приёмы — подсечки, захваты, броски. В таком темпе мне было относительно легко и я невольно скатывался в горизонтальную плоскость, отмечая, какая тонкая у парня талия, длинные стройные ноги, изящные светлые руки, гибкое тело, огромные сияющие глаза, длиннющие ресницы и мягкие — на вид — чёрные волосы. Пухлые бледные губы были расслабленно сомкнуты и немного сжимались, когда он готовился к приёму по-сложнее. Но темп всё же рос, возвращая меня на путь истинный и последняя скверная мысль посетившая мой извращенский мозг была посвящена теме того, какого оттенка становятся его губы, если их долго и настойчиво целовать.
После того, как каждый сантиметр полигона насладился видом моей отбитой задницы, мы всё же решили закончить со спаррингом, тем более что занимался закат и Ли настаивал потратить часик на растяжку. Тут мне было чем его удивить: сам принц имел отличную поперечную растяжку в провис. Продольные шпагаты оказались куда скромнее, зато махал он отлично. Всякие наклоны и мостики тоже были хороши, но я нигде не отставал, кроме поперечного. Всё же тут у Ли было значительное превосходство. Но вот продольные у меня оказались сильно круче. И в мостике я смог не только коснуться затылком задницы, но и даже постоять так какое-то время, почти не ощущая дискомфорта.
О моей проблеме с жильём принц был наслышан и потому сходу пригласил к себе с ночёвкой. В его квартиру мы ввалились потные, грязные и бесконечно довольные друг другом в девятом часу. По очереди сходили в душ, а потом осели на кухне, наваривая кучу всякой еды. Ли готовить не очень умел, а потому занимался нарезкой овощей и мяса, пока я возился у плиты. Параллельно он мне рассказывал о том, какие способы получить компенсацию за снос жилья он накопал. Рассказывал вещи сложные, но, как и всегда, довольно понятно и весело.
Ужин по итогу был готов только к десяти. Парень съел свою порцию, а я отказался, сославшись на то, что активно дегустировал во время готовки. На такое объяснение Ли нахмурился, но силой кормить меня не стал.
Получив комплект постельного белья, я разошёлся с другом по комнатам, не забыв предупредить, что планирую ещё отлучиться в госпиталь. Тут он снова сделал подозрительно-недовольную мордаху, но расспрашивать не стал. Всё же прав был Какаши-сан — здоровье шиноби — штука очень личная.
Оказавшись в больнице второй раз за день, я сумел оценить, насколько иначе она выглядит поздним вечером. В регистратуре было пусто и свет горел только у девушки за столом, а всё остальное пространство, в том числе стеклянная входная дверь, утонули в ночном сумраке.
— Ты по какому вопросу? — тут же поинтересовалась девушка.
Выглядела она строгой, но спросила мягко. Подойдя поближе, я сообщил:
— Здравствуйте, меня Тсунаде-сан просила прийти к одиннадцати.
— Ты Наруто, да? Меня предупредили. Тсунаде-сан сейчас у себя в кабинете. Тебя проводить?
— А, нет. Спасибо. Я знаю, где это.
— Хорошо.
Кабинет Тсунаде находился на втором этаже ближе к левому крылу второго корпуса, прямо у перехода в отделение реанимации. Единственное окно имело вид на вход в неотложку. «Очень хорошее место» — сказала она когда-то.
Пройдя по тёмному коридору первого этажа до нужной лестницы, освещённой только красной, мерно мигающей, лампочкой, я поднялся на два этажа вверх — из-за перепада рельефа основной вход находился на минус первом, — и оказался на нужном мне. Налево, пара метров и за приоткрытой дверью меня уже ждали.
Не нужно было быть эмпатом, чтобы понять — женщина откровенно заебалась. Ей даже не хватило сил дойти до выключателя, чтобы не сидеть под светом одной единственной настольной лампы.
Тихонько проскользнув внутрь и прикрыв за собой дверь, я прошёл к столу и уселся на кушетку, готовый ждать столько, сколько потребуется.
Как бы не казалось, что к Ба-чан я отношусь без должного пиетета, это было вовсе не так. Просто ей хватало заглядывающих в рот и плетущих интриги даже внутри госпиталя, способных на неожиданные подлости ради её внимания и одобрения. В некоторой степени, я лукавил, когда рассуждал о собственной важности для Ба-чан. Я её уважал, а она со мной отдыхала ещё с тех пор, когда я был ребёнком и никак не мог понять, что такое мед книжка.
Как-то она даже призналась, что хотела сбежать. Бросить деревню и всю эту нескончаемую головную боль. Это было смелое откровение, которое я унесу с собой в могилу. Вероятно, такая бесхитростность её и привлекла.
Правда, Ба-чан вряд ли догадывается, что от старого прямолинейного Наруто осталось куда меньше, чем ей было бы приятно думать. Количество секретов растёт и, боясь нарушить доверие, я предпочитаю держаться на расстоянии.
— Я сходила в лабораторию за твоими анализами. Ничего подозрительного в твоих ранах не нашли, поэтому придётся сдать повторные. Не может же оно просто так усугубляться и заживать, когда вздумается? — проговорила она, пролистывая свои бумажки.
— Не может. — кивнул я.
— Дай я осмотрю.
Соскользнув с кушетки, я подошёл к Тсунаде и опустился на колени, чтобы ей не пришлось вставать. Развернувшись на стуле, она повернула за подбородок моё лицо сначала одной стороной к свету, потом другой. Потом шею и лицо закололо и мне почудилось зеленоватое, едва заметное свечение. Было немного неприятно, чужеродная чакра стала внезапно раздражать и давить на собственную. Задержав дыхание, я боролся с своим источником, не позволяя ему бушевать.
Любые попытки утихомирить, приструнить собственную чакру у меня вызывали чувство тоски. Потому я страдал проблемами с контролем, а теперь, видимо, должен начать избегать ирьенинов. Это точно что-то новенькое.
— Они сейчас стали расширяться. Ты что-то делаешь?
— Нет.
— Странно. — заключила док и отстранилась.
Покалывание исчезло и стало легче дышать.
— Почему ты сразу с этим ко мне не пошёл? — спросила женщина, внося пометки.
— Ба-чан — очень занятая. Беспокоить тебя из-за каких-то царапинок было бы слишком нагло.
— Я тебе с пяти лет лично выковыриваю занозы. Так что расскажи, когда ты начал беспокоиться такими мелочами?
— Не знаю. А когда ты последний раз занозу мне вытаскивала?
— Года два назад. — тут же отозвалась Тсунаде, потом что-то прикинула и кивнула, — Поняла. Можешь не продолжать.
Улыбнувшись такой понятливости, я поднялся и сел обратно на кушетку.
— Ты уже давно не сдавал сперму. Нашёл постоянную пассию?
— Да какой там? Давно никого не было. А и Ба-чан, а мне надо что-то сдавать, если я с парнем спал?
Женщина, как и предполагалось, никак на это не отреагировала и ровно уточнила:
— Практиковал анальный секс?
— Да.
— В какой позиции?
— Принимающей.
— Тогда стандартный набор. И как давно был контакт?
— Два месяца назад.
— Дискомфорта нет, боли, проблем с опорожнением?
— Нет. Никаких жалоб.
— Тогда просто сдай кровь. Там в любом случае проверят на всё. Да и ты же предохраняешься всегда.
Тут я отвёл взгляд в сторону, трусливо вспоминая ночь с Редклаудс. Тсунаде этого не заметила и продолжила в блаженном неведении рыться в бумажках. А про остальное я лучше у кого-нибудь другого спрошу. У кого рука полегче.
— Давай-ка ещё взвесимся и рост измерим. А то эти данные ещё с предэкзаменационной диспансеризации.
— Конечно, Ба-чан. — вяло согласился я, заранее догадываясь, что там нихрена не поменялось.
— Рост без изменений. А вот вес… Ты же почти вышел из дефицита, Наруто! — возмутилась женщина, когда я встал на весы.
Что же. Изменения были. Дефицит теперь четыре килограмма.
— Снимай кофту. — приказала эта злобная врачиха.
Пришлось снимать.
Пока я раздевался, она всё же включила верхний свет, а потом стала придирчиво вертеть меня и всего осматривать, ощупывать.
— А ты чего такой бледный стал? И руки холодные. Всегда же был румяный и тёпленький. А теперь-то что?
— Но я же всё ещё самый красивый ребёнок которого ты домогалась? — слёзно уточнил я.
— Разумеется. Блять, Наруто, давай-ка серьёзнее. У тебя отрицательная динамика. И да, да, ты всё равно самый красивый. — выдохнула женщина, улыбаясь в ответ на мою довольную улыбку.
— Будешь есть витаминки и мясо? — уточнила женщина.
— Будешь. — тут же кивнул я и залез обратно в футболку и кофту.
Не говорить же, что я в дефиците теперь до самой смерти, а то и до скончания времён ходить буду. Это же надо было скинуть пару кило аккурат перед освоением сен-чакры? Везунчик, каких поискать.
Потом бабуля провела ещё несколько замеров, тестов, в конце нацедила на анализы с десяток колб крови и только после этого поставила чайник, знаменуя этим окончание медосмотра.
— Рассказывай. — попросила она.
— Что?
— Как что? Какого хрена ты у Хатаке в койке забыл? Уж не с ним ли ты практиковал анальный секс?
— Ками-сама, женщина, ты чего вообще несёшь? — отшатнулся я.
— Я что несу? Наруто, мы с тобой вроде договорились, что ты постараешься у него не задерживаться? В итоге ты там его чуть ли не оседлал! Если бы не количество крови и соплей, я бы решила что он только притворяется полумёртвым, а сам тебя загипнотизировал и принудил к тому, после чего принято сдавать анализы на ЗППП.
— Да, нет же Ба-чан. Нет между нами ничего. Просто навалилось, а он же очень заботливый и я, ну, знаешь, начал говорить и как-то вдруг раз, чувствую, реву. Вспомнил о твоих словах и хотел сбежать, но он меня в охапку взял.
— Только не говори, что тебя этот чуть живой самоубийца силой в койку затащил.
— Но так и было! Я же маленький, слабенький. Был сегодня у лечащего врача — оказалось, дефицит массы увеличился. Аж четыре килограмма!
— Ага, а пять с половиной не хочешь?
— Нет. А куда ещё полтора кило ушли?
— В возраст. Ты стал старше и норма увеличилась.
— Воу. — оценил я шутку физиологии.
— Короче, Узумаки, слушай. Тебе к Хатаке подходить теперь можно — все мои старания ты смыл в толчок. Хокаге и этот его баран утвердили вас как боевую двойку. Учитывая, как здорово мрут его напарники, дни твои, котёнок, сочтены.
— Мрут напарники? — тут же ухватился я за не самую важную часть повествования.
— Его ещё вроде бы товарищеубийцей называют. Не знаю подробностей, но раз его ещё не привлекли, вряд ли это он их убивал. Но, поверь, тенденция устойчивая и во времени неизменяемая.
— Понятно.
— Что тебе понятно?
— Что ничего не понятно, Ба-чан. Мы же с ним уже об этом говорили и я отказался. Да и можно ли людей против воли вот так сводить?
— Он тебе предлагал? Когда?
— После совместной миссии. Там ещё были Саске и Сакура. Но он тогда достаточно легко принял отказ.
— Оно и понятно. Беспокоится. Ты, же так и не понял? — женщина откинулась на кресле, вытащила из ящика бутылку соджу и сделала несколько больших глотков. — Не понял. — кивнула она сама себе, — Как думаешь, зачем он в лес попёрся?
— Грибы собирать. Воздухом подышать. Царевну-лягушку себе искал. Просто решил с ума посходить. Мало ли вариантов?
— Мда. Мне его почти жалко. — выдохнула Тсунаде, потом поманила меня пальчиком.
Я наклонился вперёд, она подъехала на своём стуле вплотную и, проникновенно глядя в лицо, ошарашила, — Он тебя спасать пошёл.
Никаких смешинок в сахарных глазах женщины не было. Она вообще казалась пугающе серьёзной. Честно говоря, я абсолютно точно не сумел в должной мере оценить эту новость. За ней явно таилось куда больше, чем я был способен понять.
— А зачем? — громким шёпотом уточнил я.
— Не могу, конечно, утверждать наверняка, но мне кажется, что он хочет тебя трахнуть. — таким же тоном ответила Тсунаде с пугающе серьёзным лицом.
Переведя взгляд на бутылку в её руке, а потом, обратно, к начавшему розоветь лицу, я решил привести себя к выводу, что её просто немного унесло и это пьяные бредни. Скидывать со счетов их из-за этого не стоит, но поделить на два можно. И тогда мы получаем, что Какаши-сан когда-то успел ко мне привязаться и теперь реально волновался. Это подтверждалось и случившимся в его палате. Вообще, вариант довольно правдоподобный. Ещё и для самолюбия полезный.
Успокоенный собственными рассуждениями, я решил присоединиться к пьяным поболтушкам и, сохраняя необходимую поводу серьёзность, спросил:
— Так а чего он тогда всё никак не трахнет?
Тут Тсунаде резко разогнулась и отъехала на своё стуле назад, возмущённо восклицая:
— Да потому что за тобой хуй угонишься, паршивец. Прям как этот придурок! Кстати о придурке. Завтра в деревню придёт мой давний друг. Он хочет взять себе помощника на одну длительную миссию по сбору информации в южных деревнях и небольших городах. Месяца два это дело точно займёт, а я за это время успею оформить тебе все документы для прохождения обучения на ирьенина. Поэтому тебе очень нужно ему понравиться. Только не строй из себя пай-мальчика. Он такое не очень уважает. А вот если вышибешь с ноги дверь, оскорбишь всех и каждого одной фразой, опозоришься как-нибудь так, чтобы потом всю жизнь со жгучим стыдом вспоминать, то шанс будет. Правда он сказал, что уже присмотрел кого-то.
— Я понял, Ба-чан. Сделаю всё возможное, только верь в меня. Теперь давай я провожу тебя до комнаты отдыха и ты поспишь?
— Согласна. Что-то быстро меня развезло. И в сон клонит. — тут же согласилась она и заразительно зевнула, — Сейчас, только успокоительное своё спрячу. — пробубнила она и вернула бутылку в стол.
Проводив её в комнату с кроватями для работающих по несколько суток подряд мед работников, я вышел на улицу и решил немного прогуляться. Было прохладно и в ушах громко гудела Полночь.
В квартиру принца Ли я вернулся ближе к трём утра, спокойный и почти готовый к долгожданной встрече с Джирайей. Было приятно понимать, что одной тайной перед Тсунаде станет меньше и можно будет собираться втроём. А то и вчетвером. Орочимару, конечно, персонаж оч-чень своеобразный, но зато весёлый. Хотя видел я его всего раза два и то, мельком.
С другой стороны, нужен ли я буду компании старых друзей?
Ждать пришлось довольно долго. Я даже решил согласиться на утреннюю тренировку с Ли, но даже по возвращении никакой весточки не было и я подумывал начать волноваться. Кацуя появилась посреди стола прямо во время позднего обеда, от которого я снова отказался, под всё тем же предлогом.
— Тсуна-чан ждёт тебя около резиденции, Наруто-кун. — прошелестела она своими усиками.
— Спасибо, Кацуя-сан. Я мигом.
— Удачи, Наруто-кун. — отозвалась она и исчезла.
— У тебя есть какое-то дело? — деловито поинтересовался Ли, которому очень не нравились мои отказы от еды.
— Да. Нужно понравиться одному старпёру-извращёнцу, чтобы он забрал меня на юг страны. — коротко пояснил я, убегая в коридор, где стояла моя последняя пара обуви.
— Звучит не очень. — заметил принц, ковыряя в зубах зубочисткой.
— Сам в ужасе. — шутливо выдохнул я выскочил за дверь.
Ветер шумел в ушах, а в сером низком небе гремел гром. Погода испортилась окончательно, будто выгоняя меня в места более тёплые и безоблачные. К резиденции я спрыгнул через полминуты — всё же хорошо иметь друга, живущего в центре.
— Молодец, что так быстро пришёл. Пойдём скорее. — нетерпеливо позвала меня женщина.
Она выглядела посвежевшей. Без халата, выспавшаяся, с обновлённым аккуратным макияжем и горящими от нетерпения глазами — она точно соскучилась по старому другу. И я её в этом прекрасно понимал.
Следовать за живой легендой оказалось удобно. Море клерков на первом этаже почтительно расступалось перед её невысокой но внушительной фигурой, пропуская заодно и меня. Ступеньки она перешагивала через одну и тут я обратил внимание, что обычные балетки сменили туфельки на каблуке. Тут уж лисья натура дала о себе знать и я не сдержал всезнающей коварной улыбки.
— Я хорошо выгляжу? — спросила женщина перед последним маршем и обернулась, но заметив премерзейшее выражение на моём лице, тут же себя одёрнула, цыкнула и пошла дальше переступая уже через две ступеньки за раз.
— Даже слишком, Ба-чан. Даже слишком. — сказал я ей в спину не слишком громко.
Тонкие плечики вздрогнули, но по лицу мне не прилетело. Скорее всего из-за того, что заветная дверь оказалась слишком близко и Тсунаде боялась лишних промедлений — они могут украсть запал и станет только сложнее.
Громко стукнув два раза о деревянный косяк, женщина нетерпеливо дёрнула ручку, уверенно влетая внутрь и закрывая за собой дверь. Прямо у меня перед носом.
Но оно примерно ясно. Вряд ли она согласовала эту акцию с хокаге и в достаточной степени проинформировала Джирайю. Тот, конечно, не дурак сведений надыбать, но вряд ли он рассчитывал что за мной следует столько проблем.
— Наруто, войди. — послышался голос Ба-чан.
До этого весь разговор был заглушен печатями, да я и не очень надеялся подслушать хоть что-то. А этот оклик меня всего взбудоражил. Дрожащей от нетерпения рукой, я схватился за ручку, открыл дверь, сделал шаг в помещение и… запутался в ногах, когда поймал удивлённый взгляд Джирайи. Замерев неловкой ланью посреди кабинета, я пялился на мужчину во все глаза, впитывая знакомые черты.
Огромный, красивый, потерявший привычную летнюю красноту — он выглядел замечательно. Но больше всего меня поразили его эмоции, окатившие волной и сбившие с шага у двери. Радость. Никогда бы не подумал, что можно быть настолько счастливым просто от того, что видишь кого-то. Тем более, меня.
Но это было глубоко внутри. Снаружи его лицо выражало скепсис, а поза вовсе не располагала. Джирайя отлично держал мину, а вот я всё портил. Выпрямившись, я убедился, что каждый в кабинете хокаге, то есть Кудрявый, Олень Старший, Тсунаде и сам хокаге — заметили мою совершенно ненормальную реакцию.
Тут мне на помощь пришла недавно выведенная формула: если налажал в социалочке — сведи всё к сексу.
Подойдя под внимательными взглядами всех присутствующих к Ба-чан, я, бросая выразительные взгляды на Джирайю, громким шёпотом, отыгрывая полную невменяемость спросил:
— Почему ты не сказала, что он настолько горяч.
Женщина ничего не ответила и тогда я обернулся к ней, поясняя:
— Это же ходячий секс. — последнее слово прозвучало с придыхание, делая мой отыгрыш безупречным. Даже щёки обожгло от прилившей крови. Только не от возбуждения или смущения, а от банального стыда.
Опять же, именно это и заказывала Ба-чан.
Но выражение ужаса на её лице напомнило мне, что говорила она это будучи подшофе и вряд ли могла надеяться, что я выдам что-то настолько бесстыдное.
Тишина затянулась. Стало окончательно очевидно, что ответа мне не дадут и тут грянул гром. Но не с улицы, а в кабинете: Джирайя, согнувшись пополам, самозабвенно ржал, едва не скатываясь со своих гэт на пол. Уперевшись для устойчивости о столешницу и смахивая слёзы, он попытался что-то сказать, погрозив мне пальцем, но потом забил на это бессмысленное дело и почти незаметно стянул у хокаге из-под носа какую-то бумажку, чтобы дрожащей рукой, копируя один в один аккуратный почерк Итачи, оставить какую-то закорючку. Передав верхнюю бумажку обескураженному такой наглостью хокаге, старик запрятал вторую в вырез кимоно и, продолжая ржать, направился в сторону выхода, по пути успев ухватить меня под задницей и перекинуть через плечо.
— Идёшь со мной, пацан. Заодно, хахахаха, обсудим, насколько я горяч, ха-ха-хаХАХАХА…