~ ~ ~
— Они хотят одного правителя? — удивился Учиха, когда они вместе сидели в самом первом заведении быстрого приготовления, который уже успели построить в деревне. — Да, и я хочу, чтобы им был ты, — спокойно предложил Хаширама, чем очень удивил и Мадару и Элайю. Девушка не стремилась быть хокаге. Старейшины её клана будут голосовать против неё и сам Ашина это не одобрит. Скорее он захочет править сам и девушка считала это нечестным, поэтому была за то, чтобы кто-то из них был хокаге. — Ты серьёзно? — удивился Мадара. Он был в недоумении. Почему Хаширама отдал свое право быть правителем деревни так легко. — Ты мой друг и я тебе полностью доверяю, — объяснил свою позицию Сенджу и поблагодарил за лапшу, которую ему только что подали. — Ты более ответственный, чем я, и сможешь повести все наши кланы за собой! Сенджу действительно в него верил. Он хотел, чтобы Мадара проявил себя, чтобы смог полостью показать всю мощь деревни. Но Учиха всегда переживал, что на самом деле Хаширама гораздо сильнее его, несмотря на всю силу, которой он сам обладает. — Что скажешь, Элайя? — спросил Сенджу, надеясь, что девушка его поддержит, но она словно думала совершенно не об этом. Её мысли были заняты совершенно другим. — Мне все равно, кто из вас станет хокаге, — Узумаки нервно сжала кулаки и опустила свой взгляд. Почему же она не радуется? Разве это не тот самый день, когда она должна рыдать от счастья? — Главное, что это будете вы, а не мерзкие старейшины из моего клана… Учиха полностью разделял ее мнение, потому что своих старейшин он просто ненавидел. Неужели из-за того, что они старше и у них много опыта, они имеют право управлять судьбами их поколения. И вообще, если он и доживёт до старости, то будет стоять впереди со всеми шиноби, а не прятаться в деревне, прикрываясь своей дряхлостью. — Может ты сама хочешь стать хокаге? — Мадара никогда не говорил ей, что знал правду о запечатанном в ней свитке. И ведь за много лет он так и не смог рассказать ей последние слова её сестры. Ему казалось, если он все ей передаст, то она исчезнет навсегда. Как и её клан. Элайя в недоумении приподняла бровь. Зачем он это спросил, если она прекрасно знала, что в такой ситуации ни один клан не будет следовать за такой молодой девушкой? — А ты забавный, — усмехнулась Узумаки и продолжила есть, не желая отвечать на этот вопрос. На самом деле Мадара не раз замечал взгляды её соклановцев на ней. У многих они были полны презрения и отвращения, а самое главное — страха. Её невероятно боялись, и он был рад, что другие кланы относились к ней очень хорошо, не зная правды и признавая своим лидером. Все знали, что это великолепная Узумаки сделала все, чтобы они заключили союз. Где-то глубоко внутри он был рад, что его кандидатуру никто из них не оспорил. Они верили в него и в его силы. Ему было очень даже приятно. Но вот вопрос: верил ли он сам в себя? Парень всегда очень много думал о том, что он невероятно уверенный, самый сильный и при этом только он обладал мощью мангеке шарингана, который он между прочим последние годы мечтал проверить на Элайе. Если на неё не действовал обычный шаринган, то мангеке был обязан просто уничтожить её.~ ~ ~
— Межклановые бои? — удивилась девушка, когда услышала, как на улице это почему-то обсуждали все, а она была не в курсе. — О, красавица! — её знал почти каждый житель и все, кроме Узумаки относились к ней просто прекрасно. Узнать девушку было легко: на спине у неё всегда висел белый плащ, на котором был красный герб её клана. — Ты что не знаешь, что решили устроить старейшины? — этот вопрос словно кунай вонзился ей в голову. СТАРЕЙШИНЫ?! — Это будут просто дружеские бои, на которые пойдут только желающие, — пояснил незнакомец из Учиха. — А победитель станет правой рукой хокаге, и сможет возглавить военную мощь в деревне! Узумаки была в ужасе. С каких это пор, старейшины опять что-то решают, при этом прекрасно знают о том, что кланы могут вновь поссориться и мир разрушиться. Убегая с того места, девушка везде пыталась найти Мадару или Хашираму. Знали ли об этом они и почему тогда ничего не делали? — Хаширама, открой! — кричала девушка, барабаня в дверь руками. От нетерпения ей хотелось просто выбить эту дверь. Дело было уже ближе к ночи, поэтому он уже точно должен был быть дома. В один момент, когда девушка наклонилась ухом к двери, чтобы послушать, если там кто-нибудь, дверь отворилась и Элайя упала на Тобираму, который сонно протирал глаза. — Что тебе нужно? — недовольно спросил парень, нормально поставив её на ноги и как-то холодно оценил взглядом. — Где Хаширама? — вопросом на вопрос ответила девушка, надеясь, что он не подумает о том, зачем к его брату ночью и так поздно пришла девушка. — Ушёл с Мито, — сказал, как отрезал Сенджу. Девушка тяжело вздохнула. Почему в такое тяжелое время он всегда чем-то занят. — Ты знаешь про бои между кланами? — если уж нет Хаширамы, то она сама узнает, почему их решили провести. — Да, и что? Его холодный голос говорил только о том, что ему плевать на то, что будет. — Зачем их проводят? — Элайя исподлобья смотрела на Тобираму, которого ничего не волновало. — Чтобы все поняли, что на самом деле никого сильнее Сенджу нет и быть не может! — грубо ответил ей Сенджу, заставляя Узумаки злиться. — Что ты сказал? — тихо переспросила она, дав ему шанс обдумать сказанное, ведь в её голосе слышалась угроза. — Только Сенджу достойны править деревней, — продолжил Тобирама и тут же получил пощёчину, даже не заметив, как её рука молниеносно приблизилась к его лицу. Парень медленно поднёс руку к горящей щеке и на секунду оторопел. — Не смей нас недооценивать! — зло воскликнула девушка и до боли сжала кулаки. Сенджу не жалел о том, что сказал, но почему-то в этот момент на секунду задумался. Сколько времени эти трое мечтали о мире, который он где-то внутри отвергал. — Почему все ты такой… — горько прошептала Элайя и крепко зажмурилась, надеясь, что её не ударят в ответ. — Ты же брат Хаширамы… Ну так почему ты сам его не слышишь?! ПОЧЕМУ ТАК МНОГО ТАКИХ ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ НЕ ПРИНИМАЮТ МИР?! — Ты пришла, чтобы доказать, что я не прав или что? — Тобирама нахмурил брови и с вызовом посмотрел на неё. Парень был гораздо выше, поэтому смотреть с высока ему было легко. В воздухе повисла напряжённая пауза. Но ведь действительно, что она вообще ему пытается доказать, а главное — зачем? Элайя молча повернулась ушла от его дома прочь, в надежде найти кого-нибудь. И тогда ей очень повезло, она наткнулась на Мито, которая, закутавшись в плащ, шла на край деревни. Девушка улыбалась Элайе и помахала ручкой. — Что ты тут делаешь? — спросила дочь бывшего Главы клана и девушки вместе, поддерживая разговор пошли в нужную сторону. — Пожалуйста, скажи, что ты знаешь, — в голосе Элайи была слышна мольба. Она очень надеясь на то, что хотя бы Мито была в курсе. — Что за межклановые бои намечаются? — Так ты об этом! — рассмеялась подруга и девушка в недоумении на неё посмотрела. — Ты что не знаешь? Прекрасно. Даже Мито в курсе происходящего, а ей ничего не сообщили. — Понятия не имею, — недовольно пробурчала Элайя. — К нам едут делегации из других кланов! — воскликнула Мито, тем самым поразив подругу. — Так бои будут не между нашими кланами? — наконец хоть кто-то ей объяснил ситуацию. — Конечно, нет! — смеялась Мито и от её смеха у Элайи даже поднималась настроение. — Кому в здравом уме это придёт в голову? «Тобираме» — подумала девушка. — «Кому же ещё.» — На самом деле, то, что там будет, это секрет, — начала Мито и прикрыла рот ладошкой, загадочно улыбаясь. — Хаширама чуть ли не для тебя это делает. — Для меня? — удивилась Элайя и подруга ей многозначительно кивнула. — Тебе уже 20, а ты все ещё одинока-а-а-я-я, — пропела Мито и посмеялась, когда Узумаки мгновенно покраснела. И очень хорошо, что был уже вечер и не было видно её яркого румянца на щеках. — Это моё дело! — обиженно воскликнула девушка. Она конечно была благодарна Сенджу, но не настолько, чтобы искать себе кого-нибудь вне деревни. — Я не хочу выходить замуж так рано! — Кстати, — на прощание давала советы Мито, помахав рукой, когда Узумаки уходила в сторону своего клана. — Потренеруйся чутка! Вдруг ты тоже будешь сражаться за честь нашего клана!~ ~ ~
За честь клана? Элайя была в ужасе. Она не хотела сражаться! Ни за что! Только от одной мысли о том, что ей придётся использоваться свиток, любое оружие или же абсолютный геном, девушка начинала дрожать и обхватывать плечи руками, чтобы хоть как-то прекратить это состояние. В деревне стояла суматоха. Все быстрее старались достраивать дома и так называемые гостевые домики, где будут ночевать шиноби из других деревень. А те, кто готовились к межклановым боям, уходили далеко от деревни, чтобы её не разрушить. В один из таких разов, Элайя сидела и смотрела, как тренируются друг на друге Мадара и Хаширама. В бою они были великолепны и сейчас отрабатывали рукопашный бой. Она понимала, что они не сражаются во всю силу, но тем не менее, девушка видела насколько возросла их мощь. Много лет назад она ещё могла сравниваться с ними, но сейчас… ей было даже страшно взять в руки кунай. — Почему ты только всегда наблюдаешь? — поинтересовался Хаширама, когда присел попить воды, чтобы слегка отдохнуть. — Хочешь потренируемся вместе? На этот вопрос девушка лишь отрицательно покачала головой и спрятала глаза, чтобы никто не мог понять, о чем она думает. Но это не укрылось от взгляда Учихи. Где-то глубоко внутри он догадывался, что её с подвигло на это. Прошло много лет с тех пор, как он поджёг всю долину, чтобы сжечь трупы шиноби из её клана, где были и её отец, и сестра. Она просто потеряла смысл сражаться. Когда Хаширама ушёл, Мадара резко схватил её за руку и поднял на ноги, срывая любимы плащ. — Эй! — возмутилась девушка, пытаясь сопротивляться, но было видно, что она даже силу не приложила. — Зная тебя, если бы ты реально не хотела, я бы уже отлетел, — отпустил её руку парень и встал напротив неё. — Сражайся, — грубо потребовал Учиха. — Хватит строить из себя маленькую девочку, которая ничего не умеет, — это он припоминал ей их знакомство, когда Элайя подавляла свою чакру, чтобы никто из них не заметил ничего странного и не подумал, что она куноичи. — Как это было раньше. — Я не строю из себя маленькую девочку! — продолжила свои возмущения Узумаки, как вдруг Мадара сорвался с места и перекинул её через себя, свалив на землю и мгновенно ошарашив. Ей не было больно, но, как он сделал это настолько быстро? — Ты такая жалкая… — усмехнулся Учиха, когда увидел её испуганный взгляд. Он помнил её не такой. Узумаки всегда была в себе уверена, её глаза говорили о том, какая она непоколебимая, а сила всегда росла. Теперь же девушка была жалкой и слабой, при этом совершенно потеряв желание сражаться. — Что ты будешь делать, если тебя вызовут на бой? — Отстань! — вскочила Элайя и попыталась нанести удар прямо в солнечное сплетение. Мадара оценил этот жест, но легко перехватил руку, и заломил ее за спину. — Я не хочу сражаться! — Неужели ты потому и не хочешь быть хокаге, что даже палку в руки теперь не можешь взять?! — разозлился Учиха и швырнул её в дерево, надеясь, что она начнет отвечать. Послышался жуткий хруст. Но девушка легко встала на ноги, а в её глазах не было никакой злобы, только боль и невыносимая грусть. — Какая тебе разница, Мадара! — закричала Элайя и до боли сжала кулаки. Зачем… Почему она должна с ним драться? За что? — Ты ведь никогда этого не поймёшь! — Я? И не пойму? — усмехнулся парень и в плотную подошёл к ещё крепко держащейся на ногах девушке. Он все понимал… Он знал, когда не знал никто и действительно её понимал. В отличие от Элайи, её сестра Элианна рассказала гораздо больше, но почему… Почему она сама никогда не рассказывает о своих проблемах? — Терпеть не могу такой тип девушек, как ты! — зло воскликнул парень и сделал шаг в её сторону, видя её страх и то, как она отходит назад и прижимается к дереву, надеясь, что он не подойдёт ближе, но Мадара не собирался останавливаться. — Вечно плачешь и больше ничего не умеешь, — он хотел её добить. Хотел, чтобы она начала сражаться. Чтобы злоба пришла к ней и дала ей сил. Парень схватил её за её браслет и полностью охватил кисть, чтобы она не сбежала, не сразу заметив, как её лицо резко поменялось и стало жутко больно. Откуда… Откуда он знает её единственное слабое место? Девушка начала загибаться и не могла даже вздохнуть, задыхаясь от своего бессилья. Дыхание мгновенно сбилось, и она схватилась свободной рукой, пытаясь вдохнуть. Мадара был в замешательстве. Он же уже это когда-то видел… Но что же он делает такого, чтобы её тело так билось в конвульсиях? Мужчина отпустил ее, но злость никуда не делась. Элайя стояла на ватных ногах и вот-вот бы упала, но Мадара этого даже не заметил. Тогда Учиха сделал непростительную вещь. Он обещал себе, что не расскажет ей, но внутренняя ярость взяла вверх. — Вот твоя сестра оказалась и то поинтереснее! Лицо девушки мгновенной изменилось… Сестра? — Она оказалась болтливее тебя и под страхом смерти начала разговаривать, — высокомерно усмехнулся Мадара, надеясь, что сейчас, Элайя выйдет из себя. Пусть и то, что он сказал было совсем не правдой. — Элианна… — прошептала девушка, а её лицо совсем побледнело. В глазах появились горькие слезы, а по телу пробежала дрожь. Не такой реакции ожидал Учиха. Нет! Она совсем прижалась к дереву и теперь была похожа на маленького котёнка, который попал в тупик. — Это все-таки Ты убил её… — не этого ожидал Мадара. Она должна была сейчас хорошенько врезать ему за такие слова, а не потерять веру ещё больше. Он видел, как она начала тихо плакать и был в смятении. Так не должно было быть. В голове сразу всплыли слова Элианны:»… Она всегда плакала. Но никогда не говорила, что случилось…»
— Ну почему… — по её щекам скатились горькие слезы. Девушка сильно зажмурила глаза, надеясь, что станет легче и перестанет так гореть все внутри. Как же ей было больно. — Почему. Это. Был. ТЫ?! Учиха мгновенно почувствовал её мощь. Её блондинистые волосы постепенно становились ярко красными. Земля под ногами затряслась, а с ветвей посыпались листья. Но парню этого было мало. — Сражайся! — воскликнул Мадара, схватив девушку за воротник и подняв её над землёй. Элайя открыла свои прекрасные фиалковые глаза и тогда он не увидел ни злости, ни ярости. В её глазах была грусть и глубокая разрывающая душу боль. — Мадара… Пусть он держал её над землёй и злился на неё, заставлял сражаться дальше и убил сестру. Пусть… — Я больше… Она протянула свои руки к его лицу и ладонями прикоснулась к щекам. Её волосы после удара об дерево окончательно расплелись. Девушка улыбалась, и её улыбка была не фальшивой. Она смотрела на человека, который ей был очень дорог, но он об этом совершенно не знал. — Не могу использовать свою силу…»…Во-вторых, она должна быть гораздо слабее меня, чтобы не выпендриваться своей силой! А в-третьих, не заплетать волосы в дурацкие косички…»
Разве такую девушку он на самом деле хотел видеть рядом с собой?.. Учиха опустил Элайю на землю. Её взгляд… Он был такой же добрый как и всегда. Её темно фиалковые глаза блестели от слез, но так тепло смотрели на него. Как же в этот момент он хотел её обнять… Обнять и сказать, что она больше не одна! Что он не убивал её сестру! Это все были Сенджу! — Прости… — его извинения были искренны. Мадара даже не знал, что сказать… Видимо в тот самый день… много лет назад… дождь смыл не только кровь, но и все её силы. — Я не могу даже вызвать свою катану… — она говорила улыбаясь, но это улыбка была настолько горькой, что он просто не мог воспринять её… — О какой силе вообще может быть речь, когда внутри все как будто раздирается? На секунду Мадара захотел её обнять и поддержать. Правда хотел… Но был слишком слаб для этого. Он мог сделать все, но выражать свои чувства к другому человеку ему ещё было тяжело. — Я пойду, — продолжила Элайя и подняла с земли свой плащ, на спине которого красовался герб её клана, крепко сжав в руке. Она была хрупкой девочкой, которой от силы можно было дать лет 17, но психологический возраст был слишком большой. Мадара знал, что в этом виноваты только он и Хаширама. Парень помнил её в то время, когда она была трепетной, пугливой, но очень решительной девочкой. Но, пожалуй, она позже них начала осознавать, что все для неё находится во враждебном мире. И после этого, Узумаки обдуманно вооружила себя против него. Никто, из тех, в ком запечатали свиток оружия, не мог вызвать больше, чем простой клинок, а Элайя смогла вызвать больше, чем все кто-либо. Но в тот момент, девушка уже никому не могла верить. Панцирь её враждебности медленно нарастал. И Мадара даже не смог увидеть этого момента, чтобы предотвратить. Узумаки носила маски, в которые начала верить и сама. Но Мадара любил ту девушку, которую не видели все. Любил её высокую тонкую фигуру, любил уверенность в её глазах, и её манящие к себе губы. Но, как же жаль, что он так поздно это смог понять.