Палата 24.

            Колетт проснулась далеко не от заботливого поцелуя в лоб от матери, который получала каждое утро, а от недовольного почти что крика своей соседки. Разлепив глаза и тут же закрывая их рукой от яркого света Колетт прошептала:       — Что происходит? — она хмурится и трёт глаза пальцами, царапнув ногтями нос она сердится и встаёт с кровати. Голова болит и она не выспалась, потому смотрит не менее недовольно на Морисон.       — Чёрт возьми, ну наконец-то! Знаешь кто мне позвонил? А вот ты догадайся! Хватило же наглости.       Батрос всё так же ничего не понимала, о ком вообще идёт речь? От первого образа Эмз, который представился девушке во время первой встречи ничего больше не осталось, она не была вечно спокойной, поразительно, да? Судя по всему, она проснулась уже давно, привела себя в порядок и теперь бушевала. Колетт решила повторить за ней. Беловолосая встала с кровати и принялась искать в маленьком рюкзаке у кровати расчёску, вскоре её волосы бережно были собраны в пучок, некоторые пряди выбиваются из общей картины, но это было задуманно. Она сидела в своей одежде, в которой и приехала. Было бы не плохо переодеться, а ещё выяснить, что к чему. Морисон всё так же не объясняла ей ничего, ходила и материла непонятного, видимо, мужчину. Подойдя к ней рука с розовыми ногтями и узорами в виде бабочки на ней мирно легла на плечо в белом материале. Эмз была настроена враждебно, но не по отношению к Колетт. Она лишь стала кричать всё те же слова, только ей в лицо.       — Эй! Успокойся уже! — вторая рука легла на плечо разворачивая полностью тело и лицо соседки и контролируя Эмз.– Что происходит? О ком ты? — скинув чужие руки с плеч Эмз принялась возбуждённо отвечать, посвящая Коллет в историю тридцати минутной давности.       — Я говорила ведь про моего дядю? — Колетт кивнула.– Около часа назад он пришёл в час посещения, впервые, понимаешь? А эта жирная идиотина на ресепшене пропустила его! Ты понимаешь? Я была в шоке от того, что ко мне кто-то пришёл, думала, мой брат, а это был он. Столько всего мне наговорил, типо я глупая курица, из-за меня у него проблемы. А ещё сказал, что с братом что-то произошло, но на мои вопросы он просто смеялся, понимаешь?! И после этого ещё сказал «до встречи», — на глазах появлялись слёзы, напряжение, которое Эмз держала так долго отступило, давая место слезам и безудержной истерике. Речь путалась, а буквы тонули во всхлипах.       — Я не знаю, что мне делать! — обессилено Морисон села на кровать и схватилась за голову двумя руками, впутывая длинные ногти в фиолетовые волосы.       — Хей, подруга, я честно, не знаю, как реагировать. Но это правда неожиданно. Ты не можешь просто не выходить к нему?— Колетт присела на корточки меж ног соседки, пытаясь заглянуть ей в лицо.       — Могу, но я просто не знаю, почему не ушла. Мне интересно, что он может мне сказать ещё, но я боюсь, что он заберёт меня к себе.       — Послушай, — девушка нахмурилась не понимая логики в словах, но она, конечно, не сказала этого.– Это нормально, ты не была с ним долго, тебе интересно, какой он человек, это ведь твой отец, да? Он не заберёт тебя просто потому что тебе почти восемнадцать скоро, он, чёрт возьми не посмеет приблизиться к тебе, понятно? — Колетт говорила уверено, по крайней мере ей так казалось. Она совершенно не была уверена в правдивости своих слов, лишь её домыслы, которые она озвучивает, чтоб успокоить подругу и показаться специалистом. Однако это на вид успокоило Эмз и та смогла посмотреть на Колетт.       Тушь была нанесена не вовремя, вся растеклась, глаза чёрные, уставшие. Весь её вид сам по себе так печален, что у Колетт появилось резкое желание позаботиться об этой хрупкой маленькой девочке. Эмз же немного улыбнулась, сказала, что пойдёт и приведёт себя в порядок. Колетт помогла ей подняться с кровати, на всякий случай. Когда Морисон находилась у двери девушка спросила:       — Погоди, это получается, я пропустила час приёма родственников? — беловолосая была потрясена скорее тем, что он вообще тут есть.       — Я не видела того, кто хотел бы прийти к тебе, уж прости, — виновато Эмз сжала губы.– Но, ты так спала, я решила не будить тебя. Если что, учти, что три раза в неделю в это время сюда приезжают родственники.       Колетт кивнула, Морисон поспешно покинула комнату, чтоб добраться до ванной комнаты в надежде на то, что никто не заметит её остатки макияжа. А Батрос в это время села на кровать соседки. Всё уже настолько сложно. Разумеется, отец не пришёл к ней просто потому что кататься туда сюда ему не так уж и выгодно. Однако тем не менее, было очень печально. Наверняка у кого-то из детей тут родители живут дальше, намного, но всё равно приезжают. Коллет надеялась увидеть отца или даже мать хоть раз за неделю. А Эмз было действительно жаль, но девушка была уверена, что в случае чего, вместе они справятся. Напрягала так же и халатное отношения к посетителям той женщины на ресепшене.       Птица, что врезалась в окно вывела Колетт из размышлений, она устремила взгляд на часы, которые висели над изголовьем кровати. Сейчас, кажется, девять часов, через тридцать минут будет завтрак и Коллет хотела бы привести себя в более хорошее состояние. Умыться лишним, конечно, не будет. Но пока что она решила выбрать одежду, а по возвращению Морисон она сходит в ванную комнату чтоб умыться. Зубные щётки там, как выяснилось, стояли для каждого, так же, как и всё остальное, её набор появился через несколько часов, после приезда.       В качестве одежды Батрос выбрала леггинсы чуть выше колена чёрного цвета и сверху надела розовую толстовку. Она была ей чуть велика, Колетт всегда брала такие вещи– в них удобно. На ногах были любезно предоставленные администрацией белые тапочки, самые обычные, которые можно встретить в любом отеле и подобных местах. Всё оставшееся время до прихода подруги Коллет просидела в телефоне, смотря видео о пропавших без вести людях. Никто не знал, почему её это так привлекает, но она обожала строить теории и всегда делилась ими с отцом. Пересматривая по несколько раз одни и те же видео она обращала внимание на мелкие детали, которые могла пропустить и вот, почва для новых теорий!       Морисон пришла через минут пять, в полном молчании и более менее хорошем состоянии она села на кровать, чтоб вновь попытаться себя накрасить. Колетт предупредила её об уходе и Эмз только кивнула. Коллет беспокоилась о состоянии девушки, однако ничего, кроме уже оказанной поддержки не могла сделать, это печалило. Вскоре она забеспокоилась сильнее уже по другой причине. Она не знала, где туалет.       Радости не было предела когда она выбралась из старого скрипучего лифта, который был увешен разными детскими рисунками, их небрежно прикрепили на скотч. Девушка чуть ли не пулей вылетела из него и прошла по корридору вперёд, до уже знакомой ей стойки, за ней, на удивление, никого не оказалось и беловолосая посчитала, что женщина действительно халатно относится к своей работе. Но был в этом ещё один минус лично для Колетт, она не могла ни у кого спросить, где находится туалет. Идя по коридору она ни разу не заметила таблички с указателем. Напротив было заброшенное крыло, справа выход из здания, но девушка сомневалась, что туалет вообще есть на улице. Не может же всё быть настолько запущенно. К тому же, ей говорили, что он где-то на первом этаже, так что из выбора оставался только коридор слева, который вёл на кухню.       — Бинго! — воскликнула радостно Колетт, её охватила неописуемая радость лишь от того, что попытка разыскать место увенчались успехом.       Всё время Колетт отмечала для себя всё, что видит, пока она шла по коридору с двух сторон вместо стен были большие окна с оранжевыми шторами. В конце его была квадратная комната, по середине стоял столик для игры в теннис, слева полки с какими-то наградами, которые не особо привлекли её. Справа под потолком зеркало, а под ним три раковины, судя по всему для маленьких детей. Рядышком с ними была дверь, она вела в большую столовую, сейчас она была закрыта, хотя через пол часа уже должен был быть завтрак. Очень странно, что тут никого не было. Обычно в больницах дети сбегаются за пол часа или даже за час до еды, чтоб поиграть, как пример, в теннис или обсудить, что же сегодня будут подавать. Однако сейчас было совершенно пусто, хотя возможно это девушке и на руку, никто не займёт туалет или ванную.       По левую стену после наград как раз и находилась дверь в корридор, в нём стояли две двери с табличками, которые разделили женские и мужские кабинки. А так же там была дверь для персонала.       Колетт быстро зашла в женскую комнату, тихо закрыла дверь и развернулась, осматривая помещение. Белая плитка местами покрылась плесенью из-за часто разлитой воды. Вдоль левой стены располагалось огромное длинное зеркало и несколько раковин, впереди вся стена была голой. Стены были из бетона и выкрашены в белый, справа стояли две кабинки с туалетом, он представлял из себя обычную дыру в полу, а дверь была расположена так высоко, что если присесть в кабинке– можно заметить человека в помещении примерно до пояса. Пахло тут соответствующе, сыростью, мочой и прочим, по углам всё заросло слоем паутины. В углу за туалетом находилась небольшая шторка, то была душевая, перед входом был любезно постелен зелёный ковёр в дырочку, который был заляпан чем-то белым. Колетт поморщилась, но решив не зацикливаться на виде всего этого убожества она подошла к первой раковине. Оказалось, около каждой из них была маленькая полочка с зубными щётками и список тех, кто должен был пользоваться этой раковиной. Немного удивляло, но Колетт прошлась вдоль других полок вчитываясь в листы с фамилией. Третья раковина была её и она смогла выделить безупречно чистую, по сравнению с другими щётками свою. Она была белой, простенькой, какие обычно они с отцом брали по красной цене, когда отправлялись в путешествие или вроде того.       Проведя все процедуры по уходу за лицом девушка значительно взбодрилась, хотя бы вода тут была на запах и ощущения полости рта нормальной, даже не чёрной! Колетт считала это успехом. Она вытерла лицо полотенцем предназначеным для неё, оно лежало в прозрачной плёнке, которая была обернута бантиком. Это немного сгладило впечатление, о ней хотя бы заботятся. Хотя, может быть они делают это для всех. Разумеется, она не особенная.       Смотря на себя в зеркало и обмазывая руки молочком для них с запахом персика, она даже не сразу заметила, что кто-то открыл дверь, лишь когда она захлопнулась беловолосая вздрогнула и обратила внимание на девочку, которая смотрела на неё и улбылась. Точнее, сказать, на неё ли она смотрела не было понятно, глаза девочки закрывала причудливая большая шапка с медведем, особенно выделялся его огромный нос и уши. Лапы свисали по бокам, а сам нос спадал ей на глаза, из-под шапки торчали каштановые волосы. Губы тонкие растянулись в улыбке, лишь ряд верхних зубов был виден, и маленькие клыки, не острые, совершенно белые, как в рекламах. Девочка стояла на месте, а потом резко сделала рывок в сторону Колетт.       С пронзительным визгом девушка успела отпрыгнуть в сторону, когда маленькие загорелые ручки девочки вцепились в раковину. Она обернулась посмотреть на Колетт, шапке окончательно слезала на глаза и девочка поправила её. На левом глазу, точнее под ним, был большой шрам, он стал розовым, но на загорелой коже был заметен. Карие глаза, слегка блёклые, смотрели прямо на Колетт, губы уже не улыбались, девочка оскалилась и хмурилась. Батрос смогла услышать её рычание, очень странное, будто она пыталась имитировать им зверя. На последок, перед тем, как окончательно отвернуться и заняться водными процедурами, кареглазая показала розовый язык девушке и включила воду. Колетт тяжело дышала и в замешательстве смотрела на девочку, та же более не обращала на неё внимания, поэтому приняв разумное решения отступать Колетт направилась в сторону деревянной двери стараясь не смотреть на девочку.       Первым делом она поделилась новой, можно сказать, знакомой с соседкой. Эмз долго думала, хотя Колетт предположила, что во время её увлечённого рассказа, та предпочитала не слушать её.       — Ну, я знаю одну девочку в этих стенах, похожа по описанию,— начала Морисон и собеседница была ей очень благодарна.– Это Нита, фамилию не знаю, но она карлик. Представь себе Маугли, только в женском теле. Представила?– беловолосая кивнула.– Вот это Нита. Она немного странная и ей вроде десять, знаю, выглядит на семь, но я уже сказала, почему. Она тут живёт если не ошибаюсь.       — Всмысле? А, почему она такая дикая? Слушай, она меня там чуть не разодрала! — Колетт, конечно, преувеличивала но она серьёзно перепугалась тогда, так что могла себе это позволить.       — Я вообще тут кроме врачей ни с кем толком не общаюсь, так что на меня в плане такой инфы вообще не рассчитывай. Но у неё есть брат, без понятия, как зовут, но у него есть семья. Он тоже странный, я думаю, родаки сдали его сюда по какой-то менее стрёмной причине, а от неё просто отказались или типо того. В любое время, как не приеду сюда она тут бегает, — пояснила Эмз, от этого появилось больше вопросов, а ответов, что на эти, что на старые всё так же нет.– Но, тем не менее будь с ней аккуратна, а ещё советую ходить к ней и играть. Не знаю, что там у них в семье, но брат за неё горой, так что если она плакать будет, его не будут волновать причины, его будет волновать человек, который с ней говорил последний раз.       Проинформировав Колетт обо всём, связанным с её опытом общения, Эмз взяла из тумбы две таблетки слабительного. Она положила их в чёрный лифчик, вырез у её одежды был большой, так что она свободно могла просунуть туда руку сделав вид что просто кожа чешется.       — Погоди, откуда они у тебя? — с прищуром Колетт глянула на соседку.       — Тебе то что? Я ведь говорила, из туалета взяла, — Морисон огрызнулась.– Неужели, разболтаешь? — девушка стала подходить ближе, из-за более высокого роста она выглядела угрожающе и Колетт невольно пошла назад, складывая руки на груди.       Сейчас её терзали воспоминания из детства, когда во дворе за раскрытую тайну о том, что соседские дети бьют кошек, ребята били её ногами предварительно столкнув с лестницы ко входу в подвал, чтоб их не было видно. На глаза стали наворачиваться слёзы, Колетт никогда не пыталась их скрыть, она смотрела прямо в чёрные глаза, читать их было невозможно. Но Эмз остановилась. Она молчала, как и Колетт. Плечи беловолосой дрожали, глаза были зажмурены. Она вся сжалась, когда почувствовала, как свет лампы, которую загораживала соседка вновь окутал лицо. Эмз отошла и прошептала что-то вроде тихого «извини». Она удалилась из комнаты захватив телефон. Дверь она не закрыла, чтоб Колетт поняла– ей тоже надо идти.       Девушка мигом подлетела к кровати, схватив телефон она отметила, что может опоздать на завтрак. Она попыталась как можно быстрее привести лицо в порядок. Достав рюкзак она вытащила из него упаковку влажных салфеток и поспешно вытерла глаза. Лицо всё равно было красным, она достала зеркальце с белым котиком и попыталсь улыбнуться. Вышло криво, но она посчитала, что этого достаточно. Захлопнула зеркальце и так же захватив телефон пошла по выученной дороге к лифту.       В нём был мужчина, на вид лет пятидесяти, он был одет в голубую рубашку, серые брюки и чёрный галстук элегантно лежал на его большой груди. Колетт невольно изучала его взглядом пока он терпеливо ожидал, когда старый лифт медленно закроет двери и доставит их на первый этаж.       Его чёрные волосы на концах были окрашены в синий, но он не был особо заметен, только в свете лампы Колетт рассмотрела это и очень удивилась. Его нос был длинным, она невольно сравнила его с Буратино. У мужчины были чёрные маленькие очки, на плечах висел халат, девушка нашла бейдж с именем врача– М. Пи. Мистер Пи, значит. Она принялась рассматривать его дальше заинтересованная его именем. Так же у Мистера были фиолетовые синяки под глазами, возможно от недосыпа, у отца Колетт были такие же, она помнила. Более ничего примечательного она не заметила и устремила взгляд на дверь лифта. Та нуждалась в новой покраске, срочно.       Коллет почувствовала на себе чужой взгляд почти почти моментально, она не сомневалась, что это на неё смотрит Мистер Пи. Всё время молчание не было не ловким, но сейчас... Она посмотрела на него в ответ и мужчина своим печальным глубоким взглядом голубых глаз улыбнулся ей.       — Юнная леди, я заметил как вы смотрите на меня, — пояснил он и Колетт смутилась, покрываясь лёгким румянцем вызывая у мужчины тихий смешок.– Я позволил вам это сделать, можно ли мне теперь вас рассмотреть?       Колетт неуверенно кивнула головой возвращая её в привычное положение намереваясь стоять в напряжении и смотреть на дверь. Пару секунд мужчина молчал, а потом привлёк её к новому разговору.       — Ты сюда недавно поступила, верно? Кажется, ты Батрос, твой отец звонил мне, да? — она неуверенно пожала плечами, откуда ей знать, кому звонил отец? Этот мужчина... с ним она не знала, что чувствует. Это врач и ей уютно, пускай знает она его не долго, внешность была приятной. Вот, как легко она доверяет людям, судя по внешности. Но этот разговор напрягал, что он хочет? А может она сама себе что-то додумала?       — Не напрягайся так! Я знаю, ты вчера легла, я всех в этом отделении знаю, на самом деле. Я врач, думаю по мне видно. Окулист, если тебе это важно, а так же логопед и стоматолог. Скажу по секрету, врачей тут не много, — он хрипло посмеялся устремляя взгляд куда-то в потолок. Лифт остановился на пару секунд, а затем открыл двери. Врач был явно настроен продолжить разговор, потому пошёл рядом с Колетт.       – Вот такие, как ты, лежат у нас недели три, вы не нуждаетесь в каких-то врачах. Скорее в частых беседах, а там уже рассматриваются ваши случаи и всё такое. Но не подумай, будто после этой информации ты сможешь спокойной врать психологу, чтоб обходить врачей, — голос его стал холодным, а глаза даже во время ходьбы искоса смотрели на неё.       — И не думала, — сглотнула Колетт, мужчина больше не был таким приятным, как казалось.       — Ох, милая, прости, что напугал! — неожиданно воскликнул Мистер распознав в голосе той страх и волнение. Он остановился, Колетт тоже резко затормозила, почему-то решая его подождать.       Мужчина судорожно стал искать карманы небрежно накинутого халата и затем что-то в них. Через пару секунд не довольного бормотания он вытащил леденец в виде сердечка, кажется, со вкусом клубники и заботливо протянул Батрос.       — Вот, юнная леди, бери! Прости пожалуйста, уф, не думал, что напугаю тебя, я по глазам вижу, что ты боишься. Бери скорее, прими извинения, — мужчина, кажется, не на шутку перепугался и сам, так что девушка протянула руку и взяла леденец убирая его в большой карман своей толстовки.       — О, чуть не забыл! Иди, милая моя, поешь! Стресс надо заедать!       Мужчина спешно развернулся и устремился в сторону ресепшена, а Колетт уже почти преодолела стеклянный коридор. Когда мужчина убегал, женщина, впереди неё на последнюю его фразу тихо хмыкнула. Коллет предпочла не обращать на это внимания. Руки её были чисты и она не стала мыть их. На завтрак она не опоздала.       Дети и подростки с врачами всё ещё заходили внутрь и она тоже зашла. Все расселись по каким-то местам, она тоже. Некоторые сидели группами, некоторые занимали целый столик и сидели одни. Столов было много. В глубине зала находилась кухня, Колетт заметила, что все кладут вещи на стул, который заняли и шли, судя по всему, к месту получения еды. Она положила свой телефон на стул за столиком прямо напротив места получения еды и поспешила встать в небольшую очередь. Как только её время пришло и она подошла, чтоб получить еду перед её глазами стояла та самая женщина, которая ещё вчера провожала детей по палатам.       Пэм Джанкер.       Милая женщина хмурилась густыми, выкрашенными в красный цвет бровями и накладывала большую порцию пельменей Колетт. В набор входил хлеб, белый кусок и чёрный, сами пельмени и кисель белого цвета непонятно из чего. Она взяла зелёный поднос и улыбнулась, поблагодарив женщину. Как только девушка развернулась она заметила за своим столом где она, предположительно, должна была быть одна, какого-то парня.       Колетт отвела взгляд в сторону не намереваясь особо общаться с ним. Ей хватит на сегодня непонятных личностей. Она присела за столик, а парень особо и не обращал на неё внимание, окинул изучающим пятисекундными взглядом и вновь уткнулся в еду. В ухе у него был наушник, видимо музыку слушал. До Колетт доносились лишь отдельные звуки, он совсем не жалел барабанные перепонки. Она уминала маленькие пельмени, мясо было очень хорошим и мягким.       «Ну, зато кормят тут славно» — отметила она про себя и решила осмотреть зал.       Эмз сразу бросилась ей в глаза, она сидела одна у окна, её порция еды была гораздо больше. Там было много еды и Колетт понимала, почему. Видимо тут её пытались откормить чем-то более калорийным, чтоб она не потеряла свой вес и не попала в реанимацию. Однако девушка ковыряла какую-то котлету, но не ела её. Вскоре она отложила еду и принялась пить кисель. Тогда Колетт, возможно, даже пожалела, что не села к ней, но помня, что произошло перед выходом она побаивалась подходить к соседке. Она постаралась прикинуть, куда бы ей пойти, чтоб не находится в палате. Возможно, ей бы позволили посидеть где нибудь, например, в холле на вором этаже. Она внезапно вспомнила про крышу, где было много растительности.       «Оу, ну, думаю, можно и туда пойти. Интересно, как туда попасть? Может вход охраняется. Думаю мне надо пойти туда с кем-то или вроде того, но Эмз же не вариант» — девушка размышляла поглощая еду, она чувствовала себя чужой тут, ей казалось, она ведёт себя на вид подозрительно. Все сидели спокойно, некоторые говорили друг с другом, её же общительность остановилась в основном на Морисон и на том самом враче. Девочку с мишкой она вообще предпочитала не вспоминать.       Взгляд сам упал на парня, который сидел наискосок от неё. Коллет не решалась изучать его сейчас, опыта в общении с парнями у неё было, как у тапка! В любом случае, всё это заканчивалось плохо. Она так же помнила, что её взгляд был очень заметен для врача. Не удивительно, глаза у неё выразительны и большие, глаза серые, иногда они отливали зелёным. Стоило ли говорить, что когда ваши зрачки сужаются, а сами вы щуритесь, чтоб рассмотреть человека, это было странно? Ну вот, Колетт так считала.       Её привлёк какой-то торопливый говор и восклицания. Она устремила взгляд с подноса на источник шума, на удивление им оказался столик за которым спокойно сидела Эмз в окружении стоящих по обе стороны от неё врачей. Один наклонился и гладя её по волосам что-то твердил с улыбкой. А второй злостно молчал, он явно не был так дружелюбен. Колетт напряглась, что они хотели от неё? Девушка хотела подойти и разузнать, но все вокруг сидели и старались не обращать внимания на происходящее за столиком у окна. Это немного бесило беловолосую. Парень, что сидел с ней рядом, тоже услышал другим ухом шум и обернулся в ту сторону. Колетт была благодарна тому, что он не безразлично отнёсся к ситуации, вроде. Но в ту же секунду он спокойно повернулся обратно предпочитая продолжить есть свою порцию, кажется, у девушки дёргался глаз.       — Эй, ты! — она постаралась крикнуть так, чтоб мог слышать только парень за этим столиком, и он обратил на неё внимание. От пронзающего взгляда глубоких тёмно-синих глаз она замолчала собираясь со словами.– Ты... ты что, не видишь, что эти санитары делают с той девушкой?       Парень обернулся вновь в сторону столика Эмз и после вопрошающе посмотрел на Колетт, она удтвердительно кивнула давая понять, что он так её понял, на это не очень дружелюбный сосед по столику пожал плечами. Он вновь включил песню, как заметила она.       «О, какая честь, он, чтоб выслушать меня, даже музыку вырубил! Идиот!» — обычно Колетт не ругалась на кого-то, не хотела уподабляться матери, но поведение всех в этом помещении её раздражало.       Она посмотрела на столик Морисон, однако там уже никого не было. Коллет забеспокилась, куда её могли увести? Мало ли, что произошло, вдруг ей стало плохо. А, ещё хуже, может это связанно с её отцом? Девушка хотела как можно быстрее вернуться в палату. Дети уже шушукались по поводу произошедшего и замолкали, когда на них строгий взгляд бросали санитары. Они сидели за двумя отдельными столами и полностью их занимали. Коллет действительно шокировало такое количество персонала. Ей было очень не комфортно, так же учитывая, что парень, сидящий рядом теперь наблюдал за её хаотично метающимся взглядом. Она хотела в палату, быть в комфорте, одна или с, пусть даже, Эмз! Но не тут.       Однако в палату она вернётся не скоро.       Девушка заметила как парень за столом смотрел более не на неё, а на кого-то за её спиной. Она отметила, что он сделал музыку потише. Ей сейчас очень не хотелось оборачиваться.       — Хей, хей! Это не ты обидела мою сестру?.       Сердце пропустило удар.