Замёрзшая пена

      Сегодняшний день был неимоверно жарким. На улице было солнечно, и в такие дни жители Мондштадта предпочитали сидеть дома либо охлаждаться напитками местных таверн. Но были и исключения. Одно из таких исключений шло на свою первую тренировку, пересилив все свои нежелания. Не удосужившись прихватить голодный убор, Эола двигалась в сторону назначенного места тренировки с мыслями о приближающейся встрече с господином Кэей, параллельно вытирая со лба наступавший пот. Черт бы побрал это назойливое солнце. Она бы предпочла остаться дома и проводить своё свободное время в уютном кресле или на кухне за готовкой различных блюд. Но не в этот день. Девушка вынуждена терпеть подступавшую тошноту и головокружение, дабы не испортить впечатление о себе перед членом Орда Фавониуса. Увидев тренировочные манекены, выглядывавшие из-за приближающегося здания, Эола облегченно выдохнула. Сейчас хотелось только одного — посидеть в тени и перевести дух. Но не всё в этой жизни бывает так просто, верно? Девушка серьёзно подошла к своей будущей работе, поэтому намерена трудиться не покладая рук. Так что из-за какой-то жаркой погоды она уж точно не намерена отказываться от намечавшейся возможности наконец-таки занять должность в Ордо Фавониус. Шёл уже тринадцатый час, когда она достигла небольшой площадки, где упражняются лучшие рыцари Мондштадта. Вокруг искусственных войнов и деревянных мишеней не было ни одной живой души. Видимо, все сейчас обедают или вовсе спят. Настроение было испорчено ещё сильнее. Солнце беспощадно пекло, а на душе скребли кошки. Но только Эола хотела развернуться и уйти, как послышались еле уловимые шажки и звон металла. Вслед за этим около одной из мешеный появился мужской силуэт, одетый в белую, как морская пена, рубашку, под которой сияла на солнечном свете сталь. Юноша встал в фехтовальную стойку напротив цели, достал меч и резким движением нанёс удар. Грациозно и без видимых усилий, словно это продолжение его руки, меч со свистом рассек воздух и пронзил деревянную мешень. Раздался хруст, и несколько деревянных щепок упало на траву. Эола, с упоением наблюдавшая за ходом поединка, даже не услышала свой собственный изумлённый вскрик. Донёсся звонкий смех. — Ни одной целой мишени после меня не остаётся! Ха-ха-ха! Джин явно будет недовольна. Не так ли, госпожа Лоуренс? — Парень отсалютовал клинком и, перехватив его в полёте, легко поклонился, поприветствовав свою новую ученицу. — Вы все это время знали, что я здесь? — поражено спросила она. — Почему даже виду не подали? — От скуки смертной я разглядывал крыши домиков в окошке из кабинета Джинн, и заметил женскую фигуру, — любуясь клинком своего меча, сказал он, не смотря на девушку. — Я сразу понял, чья эта фигура. Мне было интересно, не передумаешь ли ты. И, честно, не ожидал увидеть тебя здесь, Эола. — Вы наблюдали за мной? — Эола сделала озадаченное лицо. Она закусила нижнюю губу, выгнула одну бровь и посмотрела на парня своими расширенными от удивления глазами, будто тот сообщил ей что-то очень волнующее. По всему было видно, что она ждёт объяснений. — Я не хотел пугать тебя, лишь хотел посмотреть, как далеко ты зайдёшь в своих желаниях. — Где вы научились так фехтовать? — скрестив руки на груди, скептично спросила Эола, изучающе рассматривая парня сверху вниз. У неё была странная привычка переходить на «Вы», когда речь заходит о фехтовании, к которой ее приучили с раннего детства. Если человек выдавал блестящие результаты в бою, она непременно обязана обращаться к нему на «Вы», с большим уважением. Иногда это очень раздражало и вызывало дискомфорт у окружающих. Хотя в приличном обществе так принято, и все относятся к этому, как к должному.       Только Эола мечтала иметь манеры без всякого жеманства, но, увы, на практике мало удавалось. В компании незнакомцев она была молчаливой, с знакомыми, попадавшимися время от времени, общалась настороженно и сухо, и почти никогда не улыбалась. Но с мужчинами все было наоборот. Глядя на неё, они забывали о своих обязанностях и ощущали себя счастливчиками, потому что в их руках оказывалась очаровательная стройная фигурка. Мужчины с ней как–то откровенничали, и она не особенно в это вникала, но, тем не менее, чувствовала исходящее от них дружелюбие и теплоту. Они разговаривали очень легко и охотно, почти ничего не давая взамен. Но она не обижалась. Она позволяла себе немного иронии и элитного флирта, но большую ласку считала дурным тоном. Девушки говорили о ней разное, что «она странная» и «что-то с ней не то». На то были свои причины. Сама Эола часто давала волю своему внутреннему «Я» — грубому, скептичному, насмешливому. И нередко эти выходки сильно задевали окружающих, но она всегда умела скрыть свои эмоции под маской снисходительности. Эта маска всегда служила ей надежным щитом, и не раз спасала ее от грустной безнадежности. Однако с Кэйей все было куда сложней. Ей казалось, что она ходит по тонкому льду, когда глаза первого встречались с глазами второго. Она старалась избегать зрительного контакта. И то, что ее новый знакомый не отводил своего взгляда только усложняло ситуацию. Поэтому Эола была крайне осторожна. И холодна. — «Где ТЫ научился так фехтовать». В какой момент мы снова перешли на «вы»? — его глаза блеснули игривым огоньком, и он, галантно кивнув, предложил Эоле ладонь для пожатия. Девушка, закатив глаза, мягко улыбнулась и вложила ему в руку свою ладонь. Кэйя, легким движем перевернул ее, и вежливо поцеловал тыльную сторону. — О-о-о, я смотрю, ты знаешь, как обращаться с женщинами. Настоящий аристократ, — поддразнила она. Ее слова прозвучали, как издевательство, но Кэйя всё равно улыбнулся. Эола перевела на него свой насмешливый взгляд. — Ты ведь не аристократ, правда? — Ну что ж, тогда покажи такому недоумку, как с тобой стоит обращаться. Что ты ждешь? Атака! — крикнул Кэйя, ударяя лезвием своего меча вправо от Эолы. Она ловко увернулась. Парень засмеялся. — Смотри, не убейся. Первый урок: Не будь высокомерной. Никогда не считай себя лучше других. Все люди разные, и у любого можно чему-то научиться. А разум, закрытый щитом тщеславия, не способен постичь что-то новое. И, да, я аристократ. — Кэйя опустил меч, развернулся и пошёл прочь. Эола некоторое время задумчиво смотрела ему вслед, после чего последовала за ним. Они шли в сторону задних городских ворот. — Аристократ? — переспросила она, догнав его. — Да, — не оборачиваясь, бросил Кэйя. — Не считаю нужным кричать об это везде. Каждый аристократ — эгоцентрист и скряга. Эола четко поняла, что он имел в виду. А точнее, кого. Но в его словах была доля правды. Многие аристократы помешаны на деньгах и относятся к окружающим как к вещам. Они никогда не думают о людях как о людях. Они — бездушные истуканы, живущие по своим собственным законам. Эола поймала себя на том, что и сама относится к людям как к вещам. Она никогда не думала об окружающих как о личностях. Она видела в них только предмет, которым можно торговаться. Эта мысль неприятно поразила её. А ведь с ней, в отличие от некоторых аристократов, никто никогда не торговался, чтобы добиться от неё чего-то. — Тщеславие — основной фактор, — продолжал Кэйя, — его двигают ложные идеи о величии и силе. Ложная гордость. Ложная честь. Тщеславие убивает душу. Поэтому аристократы боятся его. Эола чувствовала в его словах отклик собственных мыслей, которые ей совсем не нравились. В этом мире все было связано с тщеславием. Сначала высокомерный человек, а потом наглый, самоуверенный… а потом, в конце концов, и равнодушный. И оттого, что все это было правдой, девушка чувствовала себя угнетенной. Или просто неправильной? Но вот незадача: немногие задумывались о возможности превосходства над кем-то в чем-то. А оно, это превосходство, непременно должно было быть. Именно из-за этого от Эолы требовались не чувства и эмоции, а самообладание и интеллект. Другими словами, единственный способ выжить — казаться лучше. Или иметь огромные суммы денег. Но Кэйю не интересовали материальные ценности, потому что в этом мире они не имели для него никакого смысла. Деньги — это просто цветная бумага, не более. Его интересовал мир идей. Он знал, что есть нечто выше обычных человеческих амбиций. Больше того, Кэйя понимал, что для этого необходимо быть в чем-то выше обычных людей. Поэтому он и привлек ее внимание… Все правильно. И вот они здесь. И мир вокруг превращается в комок бесконечной борьбы за то, чтобы хоть в чем-то стать лучше остальных. В его словах была самая настоящая красота — смысловое наполнение. И тем не менее, в них не было никакой прелести. В них была правда. И тогда Кэйя понял, что это именно он должен стать тем, кто бросит вызов реальности, чтобы она наконец полюбила его. Он думал, что для него и правда все уже закончено, после смерти приемного отца. Это убеждение как-то незаметно вошло в сознание, но понять и признать его значило для Кэйи принять на себя груз его бремени. Сделать это стоило дорогого. Что ж, другого пути не было, решил он. После затянутой на многие года лжи, для него смысл жизни теперь — правда и справедливость.       Эола шла за ним молча, потому что её слов было недостаточно, чтобы выразить возникшее чувство недовольства. Из-за гула фонтана до них доносились странные крики и хохот, и это сбивало Эолу от своих мыслей. «Придётся в его компании оставить свою гордыню подальше, — решила она. — Только вот Кэйя не такой, каким кажется, в этом можно было не сомневаться. Но я же разгадаю тебя, Кэйя Альберих» Она поравнялась с ним. — Красноречиво. Но ведь мир так устроен, — дополнила Эола, — что ты не можешь изменить в нем абсолютно ничего. Сам, лично ты. Потому что, оставаясь в самом центре его, ты есть то, что этот мир делает. Тщеславие, гордыня, жадность — все это суть людей, особенно знати. От этого никуда не уйти. — Человек может стать человеком лишь благодаря воспитанию. Если тебя воспитываю жалкие, самовлюбленные людишки, которые сами при этом не являются даже людьми, то каким же человеком станешь ты? Разве люди начнут тебя уважать? — Я смотрю, философские книги ты читаешь. Кант? — поинтересовалась Эола. — Да, в юношестве у брата книжки тайком забирал и читал. — Брат? У тебя есть брат? Этот, владелец винокурни? Кэйя обернулся и посмотрел ей в глаза. Глаза Эолы, светлые и умные, с холодным расчетливым блеском. Он редко встречал таких. Его улыбка дрогнула и сменилась раздражённой гримасой. «Да, — подумал он. — У меня с тобой действительно серьезные проблемы, красотка». Кэйя отвёл глаза. — Меньше болтовни, красотка. Сейчас мы находимся здесь с очень нехорошими существами. Если они тебя заметит, ты получишь кучу проблем.— Кэйя усмехнулся. — Намек понят? — Стой, куда мы пришли? — спросила Эола, указывая на пару ветхих хижин. — Тебе не кажется, что вокруг слишком много хиличурлов? Что это значит? — Ах, да, урок номер два: Воин должен быть спокоен и собран и никогда не должен ослаблять своей хватки. — он взял Эолу за локоть и легонько потянул её к хижинам, в укромное местечко. Она подчинилась. Они спрятались за тележкой, полной сена. Повозка стояла почти вплотную к небольшой калитке в каменной стене, огораживающей домик. — Смотри, мои правые, твои левые, — слегка высунувшись из укрытия, прошептал Кэйя, — они видят, что мы здесь. А мы видим их. Вперёд! — скомандовал он, и они быстро подскочили к врагам. Кэйя пропустил Эолу вперёд, а сам пнул в спину ближайшего хилличерла, чтобы тот упал. Завопивший, тот повалился на землю, сбитый с ног внезапной подножкой. Эола взяла свой огромный меч в обе руки и заняла боевую позицию. Рядом встал Кэйя, и они с лёгкостью одолели всех врагов. Изящно, точно танцовщица, Эола двигалась по кругу, держа меч перед собой и плавно перетекая из одной позы в другую, и враги падали к её ногам, сражённые с одного взмаха. — Божествено. Никогда не видел, чтобы кто-то так двигался. — прошептал Кэйя. — Потрясающе. Если бы я нуждался в верной спутнице, я бы точно рассмотрел бы твою кандидатуру. Вместе, мы бы порубили всех врагов, какие только есть на свете. Кэйя ухмыльнулся. С каждым взмахом своего великолепного клинка Эола казалась ему всё красивее и желаннее. — Жаль, что это место в моем сердце занимает стакан с полуденной смерти. — Кэйя, тебе не кажется, что для первой тренировки у нас слишком много трупов? — подходя к лежащему на земле врагу, поинтересовалась Эола. Она нарочно проигнорировала шутки Кэйи. Во-первых, она сейчас была сконцентрирована на том, чтобы казаться ему достойным воином, и ей было не до флирта. Во-вторых, она просто не могла позволить себе отвлекаться. В- третьих, Эоле сейчас хотелось выглядеть устрашающе, а для этого требовалось держать в руках идеальную силу и точность. Или может в этом игнорирование кроется что-то другое? — Нет ничего лучше, чем практика, красотка. Бойня — единственное место, где тренировки могут дать бесценный опыт. — ответил Кэйя. — Но ты права, на сегодня я думаю все. Уже вечереет. Мы можем дойти до таверны, промочить горло… — Спасибо за приглашение, но я вынуждена отказать. Мне ещё нужно сделать несколько приготовлений к ужину, и к тому же есть одно дело. Может, завтра? — Эола вопросительно посмотрела на Кэйю. — Хе-хе, на самом деле, я люблю пить либо один, либо с интересным собеседником. А ты, боюсь, для этого не подходишь. Поэтому отложим это до следующего раза, когда ты не будешь такой же занудой, как в тот раз. — Кэйя хотел было что-то добавить, но Эола перебила его. — Да пошёл ты. Эола сжала пальцы в кулак и быстро направилась в сторону домиков и мерцающих огней. — Ничего себе, где твои манеры, госпожа Лоуренс? — крикнул Кэйя, глядя ей в след. Ему явно нравилось дразнить девушку. — Завтра жду тебя на том же месте!       Дни сменялись днями. Каждая встреча с Кэйей казалась Эоле особенно многообещающей. Ей всегда хотелось, чтобы эти минуты пролетали медленнее, чтобы ещё раз почувствовать их магическое воздействие, почувствовать, что она всё ещё может видеть его глаза, губы, руки, но где-то в глубине души она понимала, что это всё пустая трата времени. Ее не покидали мысли о том, что может произойти, если бы Кэйя стал с ней заигрывать. С точки зрения Эолы, наиболее вероятным было бы именно такое развитие событий. Или может она просто желала этого? Кэйя не проявлял никакого интереса к ее персоне, он пил и тренировался без всяких чувств. Но Эола в этом случае, как ни странно, была убеждена, что за всем этим что-то есть. Тренировки за тренировками, уроки стрельбы по неподвижным мишеням, прятки за укрытиями… От этого просто дух захватывало. И так день за днем. Она уже начинала жалеть о своих скептических выводах по поводу Ордо Фавониус. К тому же, надо отдать должное — ее тренировки не были безрезультатными. Именно из-за этих уроков Эоле стало казаться, что она не зря изучает боевые искусства. Только в глубине души она прекрасно понимала, что ходит на тренировки не ради этого. «Главное, чтобы эмоции не мешали осмыслять происходящее» — мыслила Эола. « Главное — не торопиться», — говорила она себе. Но как именно надо осмыслять происходящее, она пока не могла решить. Вечер после очередной тренировки обещал быть каким-то другим. Кэйя неспешно бродил по площадке, пытаясь восстановить дыхание. Эола спокойно стояла у стены. Вокруг бегали стражники. — Что происходит? Почему все как-будто с цепи сорвались, бегают, суетятся? — Эола говорила тихо, глядя на пробегающих мимо людей. — Сегодня приезжают гости из Ли Юэ. Они готовятся к приёму. — Кто именно? Неужели Нин Гуан? — оживилась Эола. — Да, и парочка ее подчинённых. Поэтому, кстати говоря, сегодня окончим тренировку раньше, мне нужно присутствовать на переговорах. Долг зовёт. Я должен извиниться перед тобой, Эола. — Нет проблем, капитан кавалерии Кэйя Альберих. Точнее, так есть, господин! — Эола усмехнулась. Она приложила ладонь к виску, выпрямилась и взяла стойку смирно. — Я в вашем распоряжении, сэр! — Ха-ха-ха, — засмеялся Кэйя. — Ох, Эола, этот формальный тон ни к чему. Может, стоит немного расслабиться? До приёма остаётся совсем немного времени, зато после него я полностью свободен. Буду ждать тебя за столиком в таверне, отпразднуем твои успехи. — Ты же говорил, что не будешь со мной пить. Я ведь зануда по твоим словам. — Ты во многом преуспела, Эола. Кроме юмора, конечно. Мне даже страшно представить, что будет дальше. — Это только начало. Придёт время, и вы будете гордиться мной, сэр. Я уверена, всё у нас получится! — твёрдо сказала Эола. Она откинула прядь волос со лба. Ее глаза заблестели. После этих слов парень испарился в тепле охранников, оставив девушку наедине со своими мыслями. Эола тряхнула головой. Выпрямила спину. Потом оглянулась. Теперь, когда Кэйя исчез из поля её зрения, стало казаться, что здесь совсем не так уж и многолюдно. Музыка, голоса, смех — всё это медленно сходило на нет. Девушка прислушалась к собственным ощущениям и поняла, что не чувствует ничего, кроме привычной прохлады. Эола шла между высокими каменными домами сквозь холодный серый туман. Она чувствовала ровную каменную поверхность под ногами. Совсем недалеко впереди был виден просвет — там начиналась узкая каменная лестница, ведущая вверх. Путь освещали редкие жёлтые лампы, свисающие с каменного свода. На глазах у девушки одна из них погасла, и тьма поглотила свет окончательно. Отворив дверь своего дома, девушка вошла внутрь. Внутри было ещё темней, чем снаружи. Эола зажгла свет и оглядела комнату. Всё было таким же стандартным и однообразным. Обстановка была пустоватой. Она прошла через пустую комнату и зашла в ванную, возле которой висел календарь за последние пять лет. Эола взглянула на календарь. Она часто не бывала дома, поэтому на календаре был позапрошлый день и небольшой листок с надписью «Я в отъезде». Она перевернула несколько страниц. В ванной громко зажурчала вода. Эола умылась и вынула из шкафчика несколько флаконов духов. В них были тёмные прозрачные жидкости с запахами моря, сладковатым и чуть горьковатым вкусом. Эола принюхалась к одному флакону, потом к другому. Эола решила остановиться на том, что пахло сильнее. С самого детства Эола всегда следила за своим внешним видом, запахом, поведением. Теперь, когда она была взрослой, её привычки изменились. Тем не менее, все эти утренние и вечерние ванночки с духами были ей очень милы. Она брызнула духами на запястья и, подняв глаза, заметила в зеркале отблеск своих тонких пальцев. Заострённые ногти были очень красивыми, напоминавшие ледышки. Она распустила свой хвостик, намотала резинку на руку, встряхнула волосами, и они красиво обрамляли её лицо. Эола улыбнулась своему отражению, после чего нанесла немного помады на губы. После она вышла на кухню, открыла форточку и, высунувшись наружу, жадно вдохнула тёплый влажный воздух. Она с наслаждением смотрела, как между стоящими напротив домами несутся клочья слабого тумана, почти не замечая их скорости. По деревьям пробегали полоски красноватых солнечных лучей, и сидели разные птицы. Одна из них покружилось над деревом, а затем с карканьем полетела к горам. Ей вслед захлопали крыльями две вороны. Эола посмотрела на часы. «Кэйя!» — вспомнила она. Быстрым движением кисти она собрала свои нежные голубоватые волосы в низки хвост и, поправив наряд, вышла из квартиры. Её походка была всё такой же плавной и легкой. У таверны было немного народа, и она без труда прошла внутрь. Она села на свободное место, закрыла глаза и тихо стала напевать про себя, раскачиваясь из стороны в сторону в такт музыке. Настроение было прекрасное. Кэйя не заставил себя долго ждать. В дверном проёме появилась приветливая мужская фигура. Он поздоровался с барменом, взял стакан полуденной смерти и, подойдя к столику, сел. Эола подняла на него взгляд и почувствовала, как её сердце провалилось куда-то вниз. — Как все прошло? — Эола облизала пересохшие губы. — Нормально. Всё почти так, как я планировал, — ответил Кэйя. — Переговоры прошли отлично. Джинн довольна результатом. В руках Кэйи была папка с какими-то документами, которую девушка не сразу заметила. — Кстати, ты даже не представляешь, что я принёс для тебя, — с улыбкой сказал он. — Я уговорил Джинн принять тебя на работу, она согласилась. Поздравляю, теперь ты командир разведки, Рыцарь Морской пены. Позволишь показать? — с этими словами Кэй раскрыл папку и вынул из неё трудовой договор. — Ничего себе… — прошептала Эола. — Это… это так неожиданно. Это… это невероятно… У меня просто нет слов… Спасибо тебе огромное. Я не ожидала такого… Правда, я очень польщена. И я… хочу, чтобы ты знал, как я ценю то, что ты сделал для меня. — Эола почувствовала, что краснеет. Кэй рассмеялся. Отхлебнув из стакана, он поставил его на стол, и пододвинул к ней документ. Эола поймала его и поставила на него свою размашистую подпись. — Кто теперь мой начальник, капитан? — спросила она. — Теперь я подчиняюсь тебе? — Ничего не изменилось. — усмехнулся Кэй. — Чем я тебе обязана за это? — спросила Эола. — Чем я заслужила это? — Она обвела рукой выложенные на столе документы. — Ничем, люблю делать приятно другим людям. — игривый взгляд Кэйя сменился внимательным, несколько смущённым. — Я очень беспокоюсь о тебе, Эола. Ты много трудишься, тебе явно нужен отдых. Его голос вдруг стал серьёзным. Он наклонился к ней и накрыл ее ладонь своей. Эола почувствовала запах его дорогого одеколона. От него всегда веет Шантрэ*, и даже не понятно — это одеколон с таким ароматом или его собственное дыхание. Эола даже не думала убирать свою руку. — Пару дней наших встреч не будет, займись собой, красотка. — Кэйя откинулся на спинку стула и отпустил ее руку, отводя свой взгляд в сторону. И стоит только капитану второй раз поймать её взгляд, как он уже не может от неё оторваться… или она от него? — Я прослежу, чтобы у тебя был хороший отдых, — как бы про себя пробормотал он. Кэйя поднялся и протянул ей руку. — Тебя проводить? — Какая честь. Я только за. — Эола вскочила с места, и они вышли из зала. Когда за ними закрылась дверь, она остановилась и крепко обняла Кэйю. Она повисла на его шее, и мужчина несколько секунд держал её в объятиях, не в силах пошевелиться. Потом Эола отстранилась и сделала шаг назад. — Спасибо тебе еще раз за то, что дал мне второй шанс. Кэйа, в свою очередь, слегка поклонился: «В Ордо Фавониус важны способности, а не происхождение. Тем более, действующий магистр Джинн очень проницательна»