Любовь в подарок

Настя училась на третьем курсе филологического факультета и по праву считалась его гордостью. Она и в школе была лучшей ученицей в классе, а в институте стала самой перспективной студенткой своего потока. Но это не означает, что моя двоюродная сестра (которая приехала к нам на время как раз из-за учëбы) — страшная зануда и синий чулок. Настя — идеальная девочка, которая всё и всегда успевает. Прилежно учится, поддерживает порядок в квартире, не имеет вредных привычек, знает себе цену. Конечно, родители мои Настю страшно любят, и редко какая взбучка по поводу моего поведения обходится без фразы: «Посмотри на Настеньку…». Так и хочется добавить: «ты, ничего не умеющее нечто». Настя у нас красивая: высокая, с тёмно-русыми длинными волосами и синими-синими глазами. У моей сестры всегда было много ухажёров, но никто долгое время не мог покорить её сердце. Все изменилось прошлой зимой, когда к ним в институт перевёлся красавчик Валентин Макаров. Валечка, так называли его мои родители, учился на курс старше. Ему с первого взгляда понравилась Настя, а Насте понравился Валечка… Моим родителям Макаров тоже с первого взгляда приглянулся. Да и Настиным (даже к братьям моим, гад, подход пронюхал). Короче, они все, как сговорившись, начали в шутку называть его «зятьком». Фу, тошнит аж. Настя только счастливо хихикала, потому как не прочь была выйти за Валечку (ненавижу это имя) замуж. И он действительно этой осенью сделал моей сестре предложение. Настя не могла отказать Вале. Все были просто счастливы. Все, кроме меня. Потому что я этого Валечку просто не перевариваю. А началось все летом, когда я вернулась из лагеря. В который, пожалуюсь, меня отправили насильно. А оказалось, что это ещё и спортивный лагерь. Так что домой я приехала с отказавшими ногами и полнейшей обидой на эту жизнь. Мама тогда долго ахала и охала, как я повзрослела за лето, загорела, изменилась… И вообще теперь я настоящая невеста! Я и правда здорово вытянулась за лето. И разглядела в себе что-то такое, чего не было раньше. Появилась во мне какая-то манкость и загадочность. Это меня одновременно и радовало, и страшно пугало. Тогда же я и начала замечать на себе внимательные взгляды Валентина, от которых мне становилось неуютно. Правда, складывалось впечатление, что эти красноречивые взгляды от Макарова замечаю только я. Родители и Настя продолжали восхищаться умницей Валечкой, а сам Макаров с завидной регулярностью стал появляться у нас дома. Осенью, перед тем как поступило предложение руки и сердца, Валя с Настей сильно поссорились, и я, наконец, вздохнула с облегчением. Не знаю, что у них там произошло (с сестрой мы никогда особо не были близки, и она редко что-то мне рассказывала, а точнее — никогда и ничего), но Макаров прекратил захаживать к нам в гости. И это были две счастливейшие недели в моей жизни. Правда, Настя всё это время слонялась по квартире, как смерть. Бледная, лохматая, убитая горем… А потом Валечка (будь он не ладен) снова появился у нас. Встал на колено и достал из кармана пиджака кольцо. Родители и Настя были на седьмом небе от счастья. А мне хотелось рычать от злости. Потому что странные взгляды в мою сторону, несмотря на предложение, не прекратились. Вот и сейчас я стояла, размышляя о том, стоит ли вообще сообщать о своëм присутствии. — Ой, вроде там Саша пришла, — послышался из кухни довольный голос Насти. Ну вот, просекли. Я глубоко вздохнула и начала стаскивать обувь. Мысли, посещавшие мою уставшую голову, были одна хуже другой. Правда, были и положительные. Например, в одной из них я четвертую Валечку на площади. Да-да, знаю, что это жестоко, но просто ничего не могу с собой поделать. Ну бесит он меня, при чëм, не безосновательно. У него невеста есть, а Макаров продолжает таращиться на меня. Так и хочется заехать кулаком по его смазливому личику. Я внутренне съежилась. Мне хотелось незаметно прошмыгнуть в свою комнату, не встречаясь с сестрой и её женишком. — Саша! — будто нарочно закричала Настя. — Иди к нам! Валя такие мандарины принёс. Целый ящик! Я тяжело вздохнула. Скинула кроссовки, повесила пуховик на крючок. Да так и замерла на месте, не решаясь пройти на кухню. Настя всё-таки выглянула в коридор. — Ну, идём же! Там Валя ждёт… Неприлично, — она настойчиво потянула меня за руку. «Неприлично на младшую сестру своей невесты пялиться», — с раздражением подумала я. Но всё-таки покорно последовала за Настей. Валечка расселся за столом, будто был хозяином в доме. Как обычно, пижон пижоном — с идеальной укладкой, в теплой водолазке и шерстяных модных брюках. Он привычно поправил вихор светлых волос и уставился на меня пронзительными зелёными глазами. Я тут же отвела взгляд. — Привет, — первым поздоровался Валя и расставил в стороны руки для объятия. — Здрасте, — буркнула я, проигнорировав его жест. Настя словно не замечала всей этой неловкости. Всë так же счастливо улыбаясь, указала на стол. На нём стояла огромная тарелка с мандаринами. — Вот! Картина «Создаем новогоднее настроение», — сказала сестра. — До Нового года ещё почти месяц, — возразила я. — Не будь занудой, — привычно отмахнулась Настя. — Сегодня первый снег как раз пошел. Всех поздравляю! Мы с Валечкой молчали. Мне хотелось как можно скорее испариться с кухни, несмотря на то что после школы неплохо было бы пообедать. — Угощайся. — Валя придвинул ко мне тарелку с мандаринами. — Спасибо, не хочу. У меня на них аллергия. — Впервые слышу! — отозвалась Настя. — И давно? — С прошлого года, — не моргнув глазом, соврала я. — Я совсем о тебе ничего не знаю, — расстроилась сестра. — Мы мало общаемся. Хочешь в выходные вместе с нами на горнолыжку? Там уже снега по колено. — Нормально мы общаемся, — поспешно возразила я. Мысль о том, что можно провести целый уик-энд в компании Вали привела меня в ужас. — Ладно, мне пора. Когда я вышла в коридор, из кухни снова послышался довольный смешок Насти. А меня снова накрыло. Неужели она ничего не замечает? Или мне все только кажется? В любом случае, оставаться дома желания не было. Я пробралась к вешалке и нашла в кармане телефон. Валечка Валечкой, а мне предстоит рассказать друзьям кое о чём важном — моëм разговоре с Солнышком, новой «должности» и Марке. Написав в группу (состоявшую из четырёх человек, включая меня): «Встретимся на нашем месте через полчаса», я быстро собралась и выбежала из дома. Попутно желая Валечке мучительной и скоропостижной смерти. *** Каждый раз мы собираемся в забегаловке под странным названием «Гастроном» за углом школы, чтобы обсудить насущные проблемы. Встречаемся у входа и вместе заходим в ресторанчик, чтобы выбрать лучший столик. По счастливой случайности чаще всего нам удается занять один и тот же — у окна. И вот сейчас мы снова уминаем картофель фри (хотя там есть и нормальные блюда, просто нам оно не надо) и смотрим на суетящийся город, в то время как за окном бесшумно падает снег. За день ему всё-таки удалось принарядить декабрьские улицы — снег припорошил дороги, навис на деревьях и проводах. И сразу стало так нарядно и празднично вокруг. Даже дурные мысли по поводу Валентина куда-то улетучились. Теперь я думала об одном: об Егоре Сергеевиче и его странной просьбе. Мои друзья — одноклассница и соседка по парте Аня Щербакова (часто слишком саркастичная и ядовитая мадам), добродушная и милая Камила, которая учится на два класса ниже и являет собой полную противоположность Ане. Смешливая, несерьёзная и крайне озабоченная чужими делами. Моими в частности. Ну, а разбавлять нашу женскую компанию выпало Андрею, который учился в параллельном 11 «Б». Несмотря на наличие друзей пацанов, он всюду таскался за нами. От чего мы часто называли его «Андрюшка — наша лучшая подружка». Парнем он был хорошим: умным, добрым и вежливым. А также, по нашему с Аней скромному мнению, Андрей не слишком ровно дышал в сторону Камилы. Но, может, нам это просто казалось. — Ну, рассказывай! — потребовала Камила, прерывая мои мысли. — Что у тебя стряслось? — Ты из-за Солнышка нас пригласила? — Андрей старательно делал вид, что ему всё это крайне интересно. Конечно, моя безответная любовь к биологу не была для друзей секретом. Сначала об этом догадались Аня и Андрей (пронюхали конспираторы), потом пришлось признаться и Камиле. Потому что держать в себе большие светлые чувства у меня не было никаких сил. — Видели бы вы, как Саша сегодня опять вырядилась, — подала голос Аня. — Как на парад. Я показала подруге язык и потянулась за бургером (да, там и такое продают, причём по вполне приемлемой цене). Налетела на него, будто была с голодного края. Девчонки, судя по всему, успели пообедать дома, а Андрей вообще никогда не хотел есть (странный он, как можно от такого отказываться), поэтому мои друзья ограничились молочными коктейлями. — Осторожно, не подавись, — предупредил Андрей, озадаченно поглядывая на меня из-за того, как я поспешно ем. — Жуй лучше, — присоединилась к нему Камила. — Ты дома не ела, что ли? Я помотала головой. — Не успела, — ответила с набитым ртом. — К нам этот приехал… Валечка. С ящиком мандаринов. — Как Чебурашка, что ли? —рассмеялась Аня. — Ну, — сердито отозвалась я. — Будь он неладен. — По-прежнему пялится? —сочувствующе спросила Камила. — А то как же! — Почему ты не расскажешь об этом родителям или Насте? — спросила Аня. Я растерялась. — Так ведь пялится всего лишь… Не пристает же, — наконец ответила я. Рассказать родителям о своих опасениях казалось мне чем-то постыдным и гадким. А если они не поверят? Настя так точно не поверила бы. Ещё и выдумала бы себе чего-нибудь… Она очень впечатлительная. Домашние ведь никогда меня не воспринимают всерьёз. «Сашенька, не выдумывай глупости!» — слышу я на все свои предположения. А ведь этого Валечку вся моя семья просто боготворит. Аня наблюдала за тем, как я ем, и только неодобрительно качала головой. — Нет, ты все-таки подумай над тем, чтобы рассказать все хотя бы маме. Она, вроде, у тебя адекватная. — У тебя замечательная мама, — согласилась Камила. — Даже я с этим соглашусь, — вставил свои пять копеек Андрей. Парень сидел со скучающим видом и поглядывал в окно. Ну точно ради Камилы сюда свой зад притащил. Я в ответ усмехнулась. — А Саша у нас не хочет решать проблемы, — наставительным тоном продолжила Щербакова. — Она хочет на уроках пускать слюни на биолога. — Что плохого тебе сделал красивый биолог? — возмутилась я. — Голова тебе для чего? — Вот для этого, — сказала я, обмакнув пару картофельных долек в горчичный соус и отправив их в рот. Камила заулыбалась, Андрей уставился в телефон, так как ему, похоже, было по-барабану на всё. — Хочешь, я ему морду набью? — всё же поинтересовался парень. — Так сказать: быстро, чëтко и без прелюдий, но, зато, болезненно. — Нет, спасибо, — отозвалась я. — Но предложение было очень заманчивым. — Как хочешь, — Андрей пожал плечами. Мне не хотелось говорить о Вале. Эта тема была для меня неприятной, запретной и какой-то пугающей. В конце концов, для чего мы тут собрались? Обсуждать слизняка Макарова? Ну уж нет! Поэтому я, напомнив, что не хочу говорить о женихе моей двоюродной сестры, перешла к главному — разговору с Егором Сергеевичем и Марком. После моего краткого описания всего происходящего, повисло недолгое молчание. Даже Андрей оторвался наконец от телефона и на его лице образовался интерес. — Он серьёзно слепой? — с долей неуверенности переспросил парень. — Да, — подтвердила я. — И меня попросили помочь ему в школе освоиться. — А ты? — глаза Камилы были полны настоящего любопытства. — Как я могу Солнышку отказать? — Действительно, как же ты можешь ему отказать? — Аня вполне правдоподобно спародировала мой голос. — Отстань, — я пихнула подругу локтем. — Странно, а почему это он тебе предложил этим заняться? — сощурившись, спросила Щербакова. Я покраснела. — Наверное, понял, что я не подведу. «Я всегда знал, что могу на вас рассчитывать, Саша…», — так сказал Егор Сергеевич, когда я согласилась. — Всё-таки, я староста класса, — добавила я. Почему-то в школе взрослые относились ко мне совсем по-другому, нежели родные. В классе я производила впечатление самого ответственного человека. А вот дома мне мама даже не позволяла ухаживать за цветами, боясь, что из-за меня они могут погибнуть. — Поэтому ты моталась к нему в кабинет после уроков? — уточнила Аня. — Ну, да. — Он хоть красивый? — спросила Камила. Андрей при этом чуть не поперхнулся коктейлем. — Кто «он»? — Марк. — Он странный, — сказала я, вспоминая, как безжизненные глаза парня смотрели куда-то мимо меня. —В солнечных очках, старомодных джинсах и придурковатой футболке. А ещё у него волосы гелем зализаны, и он почти не улыбается. — А глаза какие? — не унималась Камила. — Не знаю я, там было не видно. — И ты решила, что Марк странный только по прикиду? — уточнила Аня, внимательно разглядывая моë лицо. — Вдруг у вас будет долгая и счастливая любовь. Благодаря которой ты, наконец, перестанешь сыпать комплименты в сторону Солнышка… — Аня! На его футболке написано «я девственник», и он как-будто застрял в 2000-х, — уточнила я с кислой физиономией. — Разве, это препятствие для такого светлого чувства? — продолжала издеваться подруга. — Господи, какие вы душные! —Андрей скрестил руки на груди и оторвался от телефона. — Парень даже перевестись не успел, а вы, как всегда… — Вот завтра его и увидишь, — ответила я и на сердце стало как-то неспокойно. Камиле вскоре позвонили родители и попросили, чтобы она забрала какой-то заказ из «Озона», Андрей, ну разумеется, увязался следом под предлогом помочь. Я на это лишь закатила глаза, конечно же я подозревала настоящие причины, но благоразумно промолчала. Пусть со своими отношениями разбираются сами. Мы с Аней остались сидеть в ресторанчике и разговаривать, изредка посматривая в окно. Умница снег наконец-то внял нашим мольбам и теперь совершенно не хотел останавливаться. Да я была и не против, пусть лучше создаëт новогоднее настроение, не то у Валечки и его мандаринов это получается кошмарно. От мысли о Макарове снова стало до ужаса тошно, поэтому я как можно быстрее постаралась представить улыбку Солнышка, и стало значительно лучше. — Странный парень, — Аня задумчиво смотрела в окно, я проследила за еë взглядом. На лавочке, рядом с выключенным фонтаном, сидел Марк. Я, почему-то, узнала его сразу, может, из-за дурацких солнечных очков. Зачем, спрашивается, он их носит? Одет парень был в тëмно-синюю куртку, джинсы у него остались те же, в которых я видела его в школе, странную причëску скрывала чëрная шапка. Трость свою он держал в левой руке. Марк поднял голову к небу, и на его бледное лицо падали огромные снежинки. Нельзя было разглядеть улыбается ли он, но выглядел чудик определëнно счастливым. — Это Марк, — сказала я, разглядывая теперешнего одноклассника с головы до ног. — Да, это точно он. — Серьёзно? — Аня удивлëнно посмотрела на меня. — Так он же милый. — Он чудик, — отрезала я. — Очень странный чудик. — Не будь такой злой, Александра, — укоризненно сказала Щербакова. —Давай, вставай. Пойдëм, поздороваемся. — Зачем? — возмутилась я. — В школе наздороваешься. Аня закатила глаза и демонстративно поднялась со своего места. — Пошли, Трусова, — она схватила меня за руку и потащила на улицу. Холодный ветер ударил в лицо, как только мы оказались за пределами ресторанчика. Мне сразу же захотелось обратно. Ну вот зачем нам подходить к Марку? Может, он и сам этого не хочет. Судя по сегодняшнему диалогу с чудиком, парень не слишком то любит общаться со сверстниками. Подходя к той самой лавочке, я заметила, что Марк не один. Вокруг него столпилась целая куча парней, которых я сразу же узнала. Это были те самые люди из параллели, которые подняли чудика на смех у кабинета Егора Сергеевича. И сейчас ребята смеялись, сняли с Марка его странные очки, их надел на себя один из них. В общем, здорово проводили время. Лицо Марка было искажено от еле сдерживаемой злобы, он что-то твердил ребятам, безсвязно размахивая руками, но ржач от этого только усиливался. Господи, и зачем он вообще выперся на улицу, дурак? Мне снова стало его жаль. Да, он меня раздражал. Да, может, слегка бесил, и возможность быть его собакой-поводырëм никак меня не прельщала, но смотреть на то, как эти дегенераты издеваются над ним, было просто невозможно. Аня рядом со мной резко остановилась. В еë глазах мелькнуло что-то похожее на страх, но потом Щербакова так же быстро сорвалась с места и направилась к этой группе идиотов. «Она нас обоих убьёт», — подумала я, но последовала за подругой. Среди компании ребят я разглядела знакомый затылок Горошкина, которого пару часов назад «пытал» Солнышко, именно он нацепил очки Марка. — О, Трусова! — закричал парень, когда мы с Аней подошли ближе. —Это с вот этим ты сегодня у класса Егора беседовала? — Сергеевича, — не знаю зачем, поправила я. — И у «вот этого» есть имя — Марк. Вадима я ненавидела, ненавижу и буду ненавидеть всегда, абсолютно всегда. Мало того, что Горошкин сам по себе был просто отвратительным человеком, так он ещё и срывал уроки Солнышку, при чём почти всегда. Егор Сергеевич от этого страшно расстраивался, ну, и я вместе с ним. — Саша? Это ты? — Марк закрутил головой в разные стороны, стараясь понять, где я нахожусь. — Зачем ты сюда пришла? — А без меня ты, видно, не справляешься, — рыкнула я, вызывающе посматривая на Вадима. — Ой, как мило, он и имя твоë знает, — Горошкин противно улыбнулся, обнажая желтовато-белые зубы. — Саша, уходи, — уже более грубо сказал чудик. Чего он вообще до меня докопался? Это мой одноклассник, что он нам сделает по средь бела дня. Вся компания ребят громко засмеялась. У Марка был такой же потерянный взгляд, он крутил головой от одного источника звука к другому, что, кстати, было довольно мило, и щупал в воздухе какой-то объект, за который можно было бы ухватиться. Из-за его действий смех только усиливался. — Вадим, свали отсюда, пожалуйста. А то от твоего остроумия у меня скоро завянут уши, — бог знает чем (явно не мозгом) я тогда думала, что позволяла себе так разговаривать с компанией не самых хороших ребят. — Чего-чего? — Вадим приблизился ко мне почти в плотную. — Так, всё, закончили цирк, — Аня отпихнула одноклассника подальше от меня и сорвала очки с его лица. Вадим резко перехватил еë руку и сильно сжал. Аня не растерялась и со всей силы зарядила однокласснику по щеке. Губы Горошкина искривились от ярости. — Отцепись от неë, — я рванулась вперëд, но Марк всë же поймал меня за локоть, не давая вмешаться. — Что ты делаешь? — завопила я. — Будет только хуже, — его голос звучал стеклянно и отсутствующе. Я рванулась с новой силой, но ладонь Марка сильно сжала мою руку, не давая вырваться. А прохожие? Они просто шли по своим делам, изредка с удивлением и интересом поглядывая на нас. Никто даже помочь не пытался, всём было абсолютно пофиг. Кроме одного… — Мир вам, — послышался чей-то, не знакомый мне голос, и в следующую минуту к нам подошëл светловолосый парень в длинном пальто. На его лице светилась улыбка, а светло-карие глаза блестели при дневном свете. Он был высоким и подтянутым, в общем, создавал впечатление цивилизованного человека. — Ребята, давайте жить дружно, — улыбнувшись, сказал парень, подойдя к нам. — Слушай, переросток, ты куда-то шëл, вот и иди, — бросил кто-то из дружков Вадима. — Не поверите, именно к вам и направлялся, — парень подошёл к Горошкину и положил руку ему на плечо, тут голос незнакомца принял жёсткий оттенок. — Отпустите девушку и проваливайте, пока я не вызвал полицию. Я прикинула наши шансы: Марк, который ничего не сможет сделать, я и Аня, а также высокий молодой человек, против четверых одиннадцатиклассников, в принципе, не плохо. — Ладно, живи пока, — огрызнулся Вадим, отпуская руку Ани. Он, по натуре своей, был трусом и обижал только слабых. — Спасибо за одолжение, — кивнул незнакомец и обратился к Ане. — С тобой всё хорошо? — Да, — кивнула та. — Спасибо. — Обращайтесь, — пожал плечами парень, но остался стоять на месте. Щербакова, с интересом косясь на светловолосого «спасителя», подошла ко мне и вручила очки Марка. Я буквально всунула их в руку чудику, и тот, не сказав даже «спасибо», быстро нацепил их на переносицу, но я всё же успела рассмотреть его глаза. Они были светло-голубого цвета, безжизненные и расфокусированные, но от того не менее красивые. Я пару мгновений наблюдала своë отражение в радужках, почему-то не в силах отвести взгляд. И смогла это сделать лишь тогда, когда Марк закрыл их отвратительными очками. При этом я была весьма рада, что он ничего этого не видел. — Ты как раз вовремя, — сказал чудик, обращаясь к незнакомцу, кстати, он всё ещё сжимал мою руку, от чего становилось не по себе. — И я рад тебя видеть, — беззаботно ответил незнакомец. Оказалось, что молодого человека зовут Женя и он лучший друг Марка, а точнее — друг детства. Учится парень в Петербурге на первом курсе медицинского университета, а в Москву приехал, потому что в универе выпали выходные и он решил навестить друга. Женя был довольно милый: постоянно улыбался (в отличие от некоторых), вежливо разговаривал и прикольно шутил. Весь наш недолгий разговор он гипнотизировал взглядом Аню, которая старалась не смотреть в его сторону, и постоянно молчала. Меня это позабавило, но я ничего не сказала. Все мои мысли, крайне незаслуженно, отводились Марку, сжимавшему мою руку, будто она была единственным рычагом к спасению. Когда парень всë же отпустил меня (на его лице при этом не отразилось ничего), мои щëки почему-то обдал румянец. Но, слава богу, что чудик этого не видел, да он и не мог видеть. Договорившись с Марком о завтрашний встрече в школе (чему, похоже, ни он, ни я, абсолютно были не рады), я отправилась домой, надеясь, что там от Валечки не осталось даже запаха его отвратительных духов. Аня пошла следом за мной, так как были мы почти соседями, и всю дорогу молчала. Это было довольно странно, но Щербакова сама по себе странная, поэтому нечему удивляться. Пару раз обернувшись, я увидела, что Женя смотрит нам в след. Взгляд парня был задумчивым и туманным, он будто не хотел, чтобы мы уходили, или, по крайней мере, Аня. Хотя, может мне всё это показалось, а это значит, что я была безнадёжным романтиком.