***
Неудивительно, что Драко ответил «да» сразу же, как только она спросила. На самом деле, она не успела закончить свой вопрос, как согласие вырвалось из его уст, и она улыбнулась ему, когда Скорпиус задержался на лужайке. Но тихий момент рассеялся так же быстро, как и наступил. — Сегодня я должен работать. Это офисная работа, так что если ты не возражаешь, я возьму его к себе на несколько часов… — Драко запнулся. — Это действительно не проблема, и мы не задержимся там надолго. Она не была уверена, что полицейский участок — лучшее место для шестилетнего мальчика, но согласилась. — Ты убережешь его от неприятностей? Он не будет видеть никого, кто является преступником, не так ли? — Когда она отвернулась и увидела, что Скорпиус наклонился и щиплет травинки, Гермиона увидела, как потемнели его глаза. — Драко? Он покачал головой. — Конечно, нет. Я бы этого не допустил, и да, я буду держать его подальше от неприятностей. Мы возьмем обед и принесем его тебе после? Ну, раз он так сказал… Гермиона кивнула. — Это прекрасно. Я буду с нетерпением ждать этого, — она наблюдала, как его глаза переместились на ее губы. — Даже не думай об этом. Он усмехнулся. — У меня есть кладовка. Она приблизилась к нему, проведя пальцами по вене на внутренней стороне его запястья. — Знаешь, я предпочитаю кровати, а не кладовки. Просто… информация на следующий раз. Глаза Драко сузились, но она не отвела взгляд, так как чувство триумфа охватило ее. — Скорпиус, — она взъерошила его волосы, приседая рядом с ним, — Драко присмотрит за тобой сегодня, хорошо? Он должен поработать несколько часов, так что ты должен вести себя как можно лучше. Он посмотрел на нее, потом на Драко расширенными глазами. — Правда? Спасибо, мама! — Скорпиус обнял ее за шею и крепко сжал, после чего бросился к Драко. Смеясь под нос, Гермиона вдруг засомневалась, кто больше нравится ее сыну.***
Как только он вернулся домой, Скорпиус спросил, может ли Драко иногда присматривать за ним. Может быть, не только когда Клара болеет? После чего последовало: «Я не хочу, чтобы Клара думала, что я ее ненавижу.» Это было мило. Гермиона хихикнула, когда укладывала его в постель, взъерошив ему волосы, когда он запротестовал против этого. Она поцеловала его в лоб, и он уже спал, когда она стояла в дверях. Это было три ночи назад. Все три ночи Скорпиус будил ее криками, которые пробирали до костей так, что она инстинктивно хваталась за биту в шкафу. Кошмары не снились ему уже более двух лет. За это же время она убедила его, что под его кроватью или в шкафу нет никаких монстров, поэтому внезапное появление истерик было неожиданным. Его маленькие ручки были липкими от пота, а лицо — ярко-красным, так как он тяжело дышал. Слезы залили его щеки, когда Гермиона толкнула дверь. — Любимый, — вздохнула она, присаживаясь рядом с ним, пока он вытирал лицо одеялом. — Что случилось? Он отказывался говорить ей обе предыдущие ночи. Каждый раз, когда она спрашивала, Скорпиус отворачивался от нее и не говорил ни слова. Учитывая его обычную честность, даже когда это приводило его к неприятностям, Гермиона не знала, что с этим делать. — Дорогой, я не смогу помочь, если не узнаю, что происходит, — она погладила его по спине, когда он наклонился вперед. — Ты можешь рассказать мне все, что угодно. Слабые рыдания сотрясали его тело. — Я не хочу неприятностей. — У тебя не… — Драко не знает. Ее кровь застыла. — О чем ты говоришь? Скорпиус покачал головой. — Мне нравится, когда он присматривает за мной. Нам весело и… Ее ногти впились в ладонь, рука сжалась в кулак. — Скорпиус, нужно быть честным. У тебя не будет неприятностей, — заверила она сына. Особенно если это не его вина, и если виноват… Она не хотела продолжать эту мысль. Он сглотнул и повернулся, чтобы зарыться лицом в пижаму на ее груди. — Драко нужно было с кем-то поговорить. Я сидел за его рабочим местом. Там была папка, и я не думаю, что должен был ее открывать, но я открыл. Она обхватила его руками. — Скорпиус, что ты увидел? Прошло несколько секунд. — Она была ранена. Ее голова была в крови. Я не смог рассмотреть ее лица. Осознание ударило в нее, за ним мгновенно последовала ярость. Она знала, что Скорпиус, скорее всего, видел фотографии с места убийства, о котором Драко упоминал несколько недель назад. Это была тема для сплетен, и она знала, что девушка была забита до смерти. И Скорпиус видел это. Гермиона оставалась на месте, пока он плакал у нее на груди, пока его дыхание не замедлилось. Уложив его и натянув на него одеяла, Гермиона посидела с ним минут двадцать, чтобы убедиться, что он уснул. Тихо закрыв дверь, оставив только щель, чтобы впустить свет, она поспешила вниз по лестнице и шагнула в свою комнату, накинув на себя тонкую куртку. Несмотря на то, что было два часа ночи, ей было все равно, разбудит ли она Драко, и она постучала в его входную дверь. Через несколько секунд дверь распахнулась, и он предстал перед ней полностью одетым в пижаму, с нахмуренными бровями. — Гермиона? Со Скорпиусом все в порядке? Ты… Она оборвала его, ее голос был злобным и громким — к черту соседей — и пригвоздила его суровым взглядом. — Нет, он НЕ в порядке из-за тебя! Его лицо вмиг побелело, когда Драко поднял руки. — Подожди, я не… — Ничего не сделал? — с шипением закончила Гермиона. — Думаю, мы с тобой оба знаем, что это неправда. Я не могу поверить, что позволила ему пойти с тобой на работу! На самом деле, я не могу поверить, что вообще доверила своего сына тебе! Драко вздрогнул. — Гермиона, я не знаю, что происходит, но я бы никогда намеренно не причинил Скорпиусу вреда, — искренность сквозила в каждом слове, и от этого становилось еще хуже. Уперев руки в бедра, она уставилась на него, ее взгляд был суровым и непрощающим. — О чем ты думал, оставляя дело об убийстве той бедной девушки на своем столе, где мой сын мог заглянуть в него. Разве мы не обсуждали, что он любопытный ребенок? О чем ты думал? — каждое слово было подчеркнуто гневом, она практически рычала. Он зажмурил глаза, пальцы обхватили дверную раму. — Я понятия не имел. — Это очевидно и, возможно, еще хуже. Он просыпался с криками последние три ночи, потому что видел ту девушку с разбитой головой! Хочешь знать, что меня злит ещё больше? Драко ничего не сказал, но она увидела, как запульсировала его вена на горле, когда он сглотнул. — Он не хотел говорить мне, потому что не хотел, чтобы я злилась на тебя. Он не хотел, чтобы ты злился на него за то, что он подглядывал. И знаешь, что еще? Скорпиус спросил меня в тот вечер, когда вернулся домой, может ли он проводить с тобой больше времени, — Гермиона покачала головой. — Я не знаю, о чем я думала, когда решила сказать «да». — Гермиона, подожди… Он потянулся к ней, но она отступила назад. — Я не хочу слышать твоих извинений. Какими бы они ни были, этого не будет достаточно! Его выражение лица было удрученным, и она не могла представить, с чего он взял, что может выглядеть таким подавленным. — Мне так жаль. Я понятия не имел. Я бы никогда… — его голос оборвался, в глазах заблестели слезы. Она спустилась на ступеньку ниже. — Я знаю, что ты сожалеешь, но этого недостаточно, — Гермиона не оглянулась, даже когда поняла, что он все еще стоит на крыльце. Драко надеялся, что она вернется.***
Всепоглощающая боль в груди могла сравниться только с одним моментом в его жизни, и это был момент исчезновения Грейнджер, поглощённой темно-фиолетовой дымкой, в разгаре финальной битвы. Он ждал, когда она вернется домой, ждал, когда погаснет последний свет, кроме того, который, как он знал, Гермиона оставила включенным для Скорпиуса. Блядь. Скорпиус… Он действительно облажался. Проведя пальцами по волосам, он повернулся и увидел лицо Поттера, который был ещё в камине. — Слышал все это? Поттер поморщился. — Да, приятель, ты… — Я знаю, что облажался… — Драко, это ошибка, но это не значит, что теперь все пойдет прахом. Это временное… дерьмо, — Гарри поежился под взглядом Драко. — Я думал, ты сказал, что слышал это. Поттер вздохнул. — Очевидно, ты не в настроении разговаривать, но если ты решишь, что готов… — Вряд ли. — … ты знаешь, где меня найти.***
Драко знал, что ей нужно было время. Однако три дня спустя он не был уверен, оставался ли он в стороне, чтобы сгладить этот факт, или потому, что был трусом. Вызовы Поттера оставались без ответа, и Драко уже подумывал отключить камин совсем. Он бы так и сделал, если бы не Робардс. Если бы тот связался с ним и попросил напрямую сообщить о состоянии дел — а он скоро свяжется, если Драко не даст Поттеру понять, что не впал в ступор, — и Драко не ответил… Что ж, Драко не особенно хотелось размышлять о последствиях этого. Он не стал заходить к ней домой без предупреждения, хотя и проводил все свободное время на своем диване, гадая, думала ли она о нем во время того, что должно было стать их совместным ужином. Или же, хоть и думать о таком было неприятно, возможно, Грейнджер не так уж и привязана к нему, и это как раз тот случай, который заставит ее прекратить с ним встречаться. Он также не решился заглянуть в книжный магазин. Все это время он продолжал думать, не скучает ли она по нему. Было ясно, что по крайней мере один член семьи Грейнджеров скучает. Проснувшись, Драко обнаружил в своем доме Живоглота, который возмущенно мяукал над пустой миской, сбитой им со стола. Он понятия не имел, как полукровка попал в дом, но просто покормил его. Живоглот свернулся калачиком у изножья его кровати, а Драко уставился на лежащее перед ним письмо. Он был достаточно взрослым, чтобы не бояться плохих новостей, которые, несомненно, содержались в конверте. Когда дело касалось его, ничего не было легким — это не жалоба, просто общепринятый факт, который все еще оставался верным. Сглотнув, он вскрыл конверт и усмехнулся, когда Глот зарычал во сне. — Ты злой, маленький засранец. Читать документ не было необходимости. Пробежав глазами по первой странице, Драко уже все знал, и у него скрутило живот. Тем не менее, он прочитал его еще несколько раз, желая, чтобы высохшие чернила на странице превратились в другие слова. — Черт! Живоглот приоткрыл один глаз. Драко смотрел на него сверху вниз, наблюдая, как тот растягивается на простынях и впивается в них когтями. — Конечно, чувствуй себя как дома. Мяу. — Мерлин, я в полной жопе, — он провел пальцами по волосам, ногтями скребя кожу головы. С очередным мяуканьем, более злобным, чем предыдущее, Живоглот сел и уставился на куски пергамента, разбросанные по кровати. Он наклонил голову в сторону, и когда Драко разгладил мех на макушке его головы, Живоглот прильнул к нему. — Они не расторгнут помолвку, — прошептал Драко, и его желудок скрутило. — Я не знаю, смогу ли я выкрутиться из этого. Подойдя, Живоглот забрался к нему на колени, глядя на него снизу. — Я не знаю, почему я говорю тебе это. Ты ведь не понимаешь, да? Раздалось дикое шипение, затем звук, который Драко принял за рычание, прежде чем Живоглот спрыгнул с его колен и разорвал контракт. Он фыркнул, чувство страдания все еще не покидало его, когда он оглядел кровать, заваленную клочками пергамента. — Я того же мнения об этом.***
Это было правильное решение, неоднократно убеждала себя Гермиона. Она верила в это, снова перебирая факты, потому что, по крайней мере, они не подлежали обсуждению. Позволить Драко присматривать за Скорпиусом не было плохим решением, но Драко поступил крайне безответственно. Он должен был знать, что папка лежит на столе. Он должен был понимать, что может случиться всякое. Он должен был… Эти размышления привели ее лишь к тому, что у неё разболелась голова. Хотя она ни в коем случае не винила Скорпиуса — он был всего лишь ребенком, и кошмары, от которых он страдал, были достаточным наказанием — он должен был знать, что нельзя трогать то, что ему не принадлежит. Напоминание о причинах, по которым Драко был виноват, не давало покоя, и ей казалось чудом, что она оставалась непоколебимой так долго. Неделя была долгим сроком, когда она провела ее вдали от человека, из-за которого весь прошлый месяц прошел мимо нее в путанице рук, кладовок и смеха, от которого ей не хватало воздуха. Не говоря уже о том, что что бы она ни делала, воспоминание о лице Драко, когда она уходила, грозило пошатнуть ее уверенность. Он был в нескольких секундах от того, чтобы умолять о прощении, она знала. На его лице было написано искреннее раскаяние и стыд. Гермиона должна была сказать, что ей нужно время, чтобы успокоиться и все обдумать. Она пожалела, что выкрикивала те злые слова: что бы это ни было, этого недостаточно. И это беспокоило ее каждую секунду каждого дня. Скорпиус тоже не очень хорошо к этому относился. По праву расстроенного, она не раз ловила его на попытках улизнуть через парадную дверь. «Я скучаю по Драко. Мама, пожалуйста?» Зная все это, она не удивилась, когда Скорпиус заглянул к ней в проход между стеллажами в магазине. — Мама? — Что такое? — Гермиона потянулась к последней коробке хлопьев на верхней полке. Она была слишком маленького роста, было бы легче, если бы с ней был кто-то повыше. Кто-то вроде… — Может ли Драко прийти сегодня на ужин? Коробка выскользнула из ее пальцев, и она, пытаясь поймать ее, ударилась локтем о полку. — Ай, — Гермиона замолчала и заговорила только тогда, когда ее тон стал спокойнее. — Я не уверена, что Драко захочет, милый. У нас с ним возникли разногласия. Скорпиус уставился в пол. — Это все моя вина, — он сложил руки на груди. — Мама, я очень скучаю по Драко. Положив коробку в тележку, она опустилась на колени перед Скорпиусом. — Ты ни в чем не виноват. Мы с Драко взрослые, мы разберемся. — Я хочу показать ему свои новые книги, — глаза Скорпиуса заблестели. — Я попросил у Клары одну с драконом. Так ведь его зовут, да? Она не могла сказать ему «нет», не тогда, когда он был на грани плача и смотрел на нее с грустью и надеждой. И уж точно не тогда, когда сама сильно скучала по Драко. — Я поговорю с ним сегодня вечером. Как тебе такой вариант? Ты можешь немного побыть с Кларой, и если все пройдет хорошо, возможно, он сможет прийти сегодня вечером или завтра. — Правда? — Скорпиус засиял и вытер глаза. Гермиона кивнула. — Да, правда.***
Она считала, что ей повезло, когда Клара ни о чем не спросила, и просто проводила Скорпиуса в дом после их похода из магазина. Вытерев ладони о джинсы, она пошла к дому Драко, и та же доска, что и всегда, скрипнула под ее ногами, когда она поднималась по ступенькам. Прежде, чем Гермиона успела отговорить себя, она легонько постучала во входную дверь. Какая-то часть ее души хотела уйти, но это тоже не получилось бы. Хоть ее гнев и не был неуместным, избегать его в течение нескольких дней было неразумно и по-детски. Мысль о бегстве исчезла, когда дверь распахнулась. — Если это неудачное время… — Гермиона сделала паузу, изо всех сил стараясь — безуспешно — не смотреть на его обнаженную грудь. Полотенце было обернуто вокруг его талии, и было совершенно ясно, что под ним ничего нет. Глаза Драко расширились, и он покачал головой. — Нет! Все в порядке. Пожалуйста, заходи. Я только оденусь и скоро вернусь, — он оставил ее в прихожей, закрыв за ней дверь. Сглотнув, Гермиона зашагала к дивану. Из-за угла появился Живоглот. — Так вот где ты был, — она села на середину дивана, перекинув одну ногу через другую, а ее кот свернулся калачиком на подушке рядом с ней. Драко вышел из коридора несколько мгновений спустя, вода все еще скатывалась с кончиков его волос, когда он сел рядом с ней. Его колено прижалось к ее колену, а в горле у него клокотало, когда он сглатывал. — Рад тебя видеть. — Мне жаль, — пролепетала Гермиона, обхватив его колено и придвинувшись ближе к нему. — После того, как прошло несколько дней без тебя, я поняла, что, возможно, слишком остро отреагировала той ночью. Скорпиус только проснулся от очередного кошмара в слезах, и я… я была в такой ярости, что свалила всю вину на тебя. Такое было сложно предвидеть. Его брови приподнялись. — Ты была права, и я не думаю, что ты слишком остро отреагировала, Гермиона. Это была грандиозная лажа, и… Подавшись вперед, Гермиона обхватила его лицо руками и прильнула губами к его губам, запутавшись пальцами в его еще влажных волосах. Что бы он ни собирался сказать, это не имело значения, так как он притянул ее к своей груди. — Прости, — прошептала Гермиона. — Я не могу перестать думать о том, как сильно скучала по твоим поцелуям. — Уверяю тебя, это чувство полностью взаимно, — Драко засмеялся. Отстранившись, Гермиона подогнула ноги под себя. — Теперь, когда я могу мыслить здраво, нам действительно нужно серьезно поговорить о том, что произошло на прошлой неделе. Его глаза потемнели. — Прости, если это покажется странным или слишком откровенным, учитывая то короткое время, что мы знаем друг друга, но Скорпиус безумно скучал по тебе. Я скучала по тебе… Выражение лица Драко смягчилось. — Это не странно. Она вздохнула с облегчением. — Я никогда не позволяла никому входить в жизнь Скорпиуса, Драко. Когда это случилось, я… Моя первая мысль была, что это было ошибкой, но я не верю в это, не совсем. Я знаю, что говорила жестокие вещи той ночью, но я надеюсь, что ты сможешь простить меня. — Ты поймешь когда-нибудь, что нет почти ничего, за что я бы тебя не простил, — накручивая локон на палец, он мрачно улыбнулся. — Я не знаю, как это сказать, — Гермиона прикусила нижнюю губу. — Это немного стыдно говорить, но я никогда не впускала в его жизнь тех, с кем встречалась, Драко. Я боялась — и до сих пор боюсь, на самом деле, — что случится, если мы скажем ему, что встречаемся, а потом все закончится. Драко приподнял ее голову вверх. — Гермиона… — Я не прошу тебя ничего мне обещать. Я не хочу, чтобы это так звучало, но это может продолжаться только в том случае, если есть шанс, что для тебя это так же серьезно, как и для меня. Когда мы сегодня ходили по магазинам в поисках ужина, Скорпиус заплакал посреди магазина, потому что он пропустил встречу с тобой за ужином. — Он… плакал? Гермиона кивнула. — Он обожает тебя, но я не могу впустить тебя в его жизнь как важного для меня человека, если я не… Драко притянул ее к себе, обхватив руками ее бедра, и крепко поцеловал. — Я скучал по тебе, — его руки скользили по ее бокам. — Я скучал по Скорпиусу. И если ты спрашиваешь меня, серьезно ли это, важна ли ты для меня, то ответ — да. Это всегда было да. Ответ «всегда» прозвучал странно, но Гермиона усмехнулась и прижалась бедрами к его. — Идеально, — промурлыкала она. — Однако мой сын ждет тебя на ужин через пятнадцать минут, так что если ты не поторопишься… Он фыркнул. — Это не должно произойти быстро, и наш первый раз точно не будет на моем диване. Глаза Гермионы засветились. — А как насчет второго? — Дразнишь? Маленькая ведьмочка, — Драко снова притянул ее губы к своим.***
В тот вечер за ужином Драко и Скорпиус спорили по поводу изображения драконов в новой книге Скорпиуса. Драко настаивал на том, что драконы не будут такими дружелюбными, если к ним подкрасться, при этом он бросил шутливый взгляд в сторону Гермионы, а Скорпиус пробормотал, что все, что ему нужно сделать, это быть их родственником, и все будет в порядке. Вероятно, это был самый странный спор, который когда-либо происходил за ее обеденным столом, и Гермиона подозревала, что их будет еще много, если в них будет участвовать Драко. По крайней мере, она надеялась, что так и будет. Уложив Скорпиуса спать и подкупив его тем, что на следующий день они смогут посетить парк, они провели ночь на диване. Она положила голову на плечо Драко и наслаждалась тишиной, читая книгу, а он наблюдал за ней. Это было непривычно, но Гермиона быстро погрузилась в домашний уют. На следующий день Скорпиус помчался к самой большой горке и помахал им рукой, прежде чем подняться по ступенькам. — Спасибо, что пошел с нами сегодня, — Гермиона присела на скамейку и поправила блузку. — Не то чтобы Скорпиус оставил тебе большой выбор. Драко фыркнул. — Я всегда с удовольствием, — он занял место рядом с ней, обняв ее за плечи. — Я хочу спросить тебя кое о чем, но это личное. Гермиона захлопала в ладоши, когда Скорпиус достиг нижней части горки. — Ты можешь спросить меня о чем угодно. Он теребил край ее джемпера. — Тебе не будет неприятно, если я спрошу тебя об отце Скорпиуса? Она напряглась. — Спрашивай о чем угодно, но я не могу гарантировать, что смогу ответить на твои вопросы. Ну, ты и так все знаешь. — Я просто хотел спросить, как ты думаешь, сможешь ли ты когда-нибудь простить его. Никто никогда не спрашивал ее об этом. Они задавали прощупывающие вопросы, грубые вопросы, но никогда не спрашивали, простит ли она человека, который был ей незнаком. Гермиона смотрела, как ее сын машет рукой с вершины горки, и сглотнула. — Мне хочется думать, что я могла бы, если бы у него была веская причина, которая удерживала его вдали от нас. Я просто не знаю, кто бы хотел отпустить его. — Да, — Драко откинул голову назад и уставился на небо. Когда она посмотрела на него, его глаза встретились с ее глазами, и по ее позвоночнику пробежал холодок. — Я не могу представить никого, кто захотел бы пропустить жизнь с вами двумя.