Раскол Эквестрии

Оттэм Бриз сравнительно недавно прибыл в Мэйнхэттен и уже успел расположиться в своём крыле бункера командного состав под заводом металлоконструкций. Он набил в свою трубку табак, присел за кресло и, чиркнув зажигалкой, начал втягивать в себя приятный дым, попыхивая круглыми колечками. Все его предшественники долго готовились к этому моменту: целую тысячу лет с хвостом они выжидали нужный момент, совершенствовали легионы, изучали технологии, расширяли агентурные сети, держали в страхе аборигенов на Зебрике и добились того, что стали теневым государством, о котором не знал никто, но которое знало о всех и обо всём. Операция "Муншайн" или же "Восход луны" выпала на вехи его предшественников. Но и на Оттэма выпала не менее тяжкая ноша — воплотить задумку. Не провалить её. Что ж, пока что всё шло успешно. Всё получалось. Хирроптера никогда не предаст свою госпожу... Покровительство Луны — лишь временная мера, которая нужна, чтобы вернуть на трон законную Владычицу, Повелительницу Ночи, Мать Кошмаров — Найтмер. А свержение солнцекрупой еретички, которая возомнила себя пупом земли — лишь дело времени. Может, её магия и сильна, но проекты ЛДМИ, огневая мощь и технологии могут переплюнуть и всю силу этой стервы... А о силе Найтмер и говорить не стоит — та, кто управляет всеми телами на ночном, совершенно точно сильнее той, кто управляет только одной не самой крупной звездой... Только вот эту силу Найтмер, закованая в клетку в виде Луны, использовать не торопилась: все эти глупости про милосердие, перевоспитание и прочее... Да ведь даже тиреку понятно, что с врагом на поле боя только один путь — убивать! Особенно если это чёртовы еретики! Ну ничего, когда ОНИ освободят Найтмер, та поставит всех на место. Всё будет так, как должно быть. И да свершится её воля. Впрочем, оставалась одна проблема, которая ставила палки в колёса операции и вычёркивала все успешные этапы... И что с этой "проблемой", имеющей определённое имя, делать сейчас и собирались обсудить. В его кабинет зашли три фестрала — глава Службы Специальных Операций, командир Особой Воздушной Службы, руководитель Службы Внешней Разведки. Закрытое совещание началось, как только все трое уселись за дубовый стол эллипсоидной формы вместе с Оттэмом. — Итак, господа. — начал он, вынимая изо рта трубку. — Мы все знаем, каких усилий и жертв стоило нам создать всю эту ситуацию и воплотить этапы проекта "Муншайн". Только вот у нас с вами вырисовывается одна проблема, вернее, один пони, который мешает воплотить нам задуманное. — пожилой фестрал вынул из ящика стола три копии личного дела и передал его подчинённым. Командир ОВС, которую почему-то окрестили "SAS", открыл папку и коротким зигзагом пробежался по первой странице личного дела того, кто явно навлёк на себя гнев Хироптерры. — Командир гвардейского корпуса лунистов? — Брови командира удивлённо поднялись. — Очень толковый же наш союзник. Зачем его устранять? — Гм. — старый фестрал затянул горячный табачный воздух. — Он мешает выполнению плана "Муншайн", и я подозреваю, что скоро будет мешать ещё сильнее. Расскажи им, Найт. — Около получаса назад Луной было принято неформальное решение о его выдвижении на должность главнокомандующего так называемым "Штабом Объединённых Сил". — командир разведки окинул товарищей взглядом. — Это означает, что вскоре все силы, вставшие под знамя Луны и Ночи, будут централизованы в единое командование под его руководством. — Всё ещё не понимаю, что в этом не так. — командир особого отряда слабо качнул плечами. — Это же разумное решение, да и на вряд ли кто-то будет этим недоволен. Некоторые, вон, среди наших и вовсе восхищаются им. — Да плевать мне на то, что он штаб возглавит. — Оттэм встал с кресла и слегка побродил по кабинету медленным шагом. — Дело совершенно в другом: он и так оттягивает назад все наши результаты по проекту, а получив подобную должность, и вовсе сделает успешное его заврешение крайне затруднительным, если не невозможным. Понимаешь? Офицеры всё равно до конца не понимали суть того, что пытался донести им Оттэм. Тот вздохнул и продолжил. — Ни для кого ведь не секрет, что у него роман с Луной. И этот роман, вкупе со всей этой идейностью, размягчает её слишком сильно, чтобы та смогла обратиться. Найт, расскажи им про наше наблюдение. — старый фестрал указал трубкой на руководителя разведки и вновь затянул табачный дым. — Как установил отделение ЛДМИ при СВР, превращение в Найтмер происходит на фоне сильного стрессо-эмоционального фона. Романтика, любовь, чувство стабильности глушат этот самый фон. Мы же всеми силами пытаемся его раскачать, чтобы прерващение прошло быстрее. Недавно нам в копыта попал доклад, где сообщалось, что превращение в Найтмер было зафиксировано, когда наши неорганизованные собратья-культисты пытались устроить жертвоприношение в виде нашего субъекта. Однако позже Найтмер вновь стала Луной из-за ослабления психоэмоционального фона. То есть закономерен вывод, что статус субъекта напрямую влияет на статус Владычицы. — То есть вы хотите его устранить, чтобы произошло превращение? — командир особой службы сделал серию коротких слабых кивков, словно отвечая самому себе. — Что ж, а разве риск не слишком высок? Потеря такого союзника больно ударит по фронту, а если нас раскроют, то, боюсь, мы и окажемся первыми же целями Найтмер. — Да какая к чёрту разница, если Владычица в итоге вернётся. — старый фестрал положил трубку на стол. — А когда мы, скажи, не рисковали последнюю тысячу лет? Когда наши предки высаживались на континент и плыли в неизвестном направлении они рисковали. Когда мы мешали перевооружению и реформам армии Эквестрии, даже когда еретики стояли под кантерлотом дважды, мы разве не рисковали? А когда подогревали в обществе раскол и ксенофобию, когда подталкивали солнцекрупую еретичку к безумию мы что, тоже не рисковали? Риск есть всегда. Вот только не рискнуть — всегда обречь себя на поражение, а предпринять самое рискованное действие — подарить шанс на победу. Слишком многое уже лежит на алтаре, чтобы всё просто взять и перечеркнуть ради какой-нибудь счастливой любви! — А как же честь фестрала? Честь офицера? — всё не унимался командир спецназа. — Вы же пожимали с ним в присутствии Луны копыта и клялись словом офицера отложить разногласия и не учинять друг против друга козней. А ведь если он выживет и прознает, то по законам сможет устранить уже нас. И не думаю, что Найтмер или Луна будут в этом случае особо против. Очень большой риск. Всякая подобная операция, подобное средство должно быть оправдано целью, а в данном случае... — Если цель оправдана, то всякие средства, намеренные жертвы, или негативные последствия действий во имя цели становятся издержками и расходами. И мы все, если нужно, станем этими издержками. Главная цель тысячелетия — вернуть Найтмер. Так что цель оправдывает средства. Вечная ночь — дело не нас, и даже не наших детей и внуков. Наши правнуки смогут пожинать плоды Вечной Ночи. Мы же — прокладываем дорогу. Выполняйте устранение. — Есть устранять субъект. Наши отделы займутся этим.

***

Отделение Ньюфэнглда двигалось колонной по улице, где планировалось начать контрнаступление и наконец выбить противника из предпортовых районов города. Две его дивизии получили военную технику обратно в своё распоряжение. Однако сейчас гвардейские механизированные дивизии планировалось использовать не как подвижный резерв, а как булавки, иголки, cтекляшки, которые войдут врагу между ногой и копытом. Танк и два БМП, прикрываемые пехотой позади, двигались по улицам Мэйнхэттена. Применение тактики ведения боевых действий в городе с использованием подобного подхода проводилось впервые, так что для соляристов это должно было стать полной неожиданностью. Прямо сейчас гвардейцы шли колонной из трёх машин к своей позиции на исходном рубеже. — Ах, аке хорошенечко-то как! — крикнул Вренч товарищам в башне и потянулся на сиденье мехвода. — Ась поглядим, и всю евонную оборону-то расхуячим! — Кого-таки "евонного"? — с удивлением проморгал пару раз Изя. — Да супостата хренова! — мехвод зловеще-ехидно ухмыльнулся. — Если мы их так и без танков хуярили, то с ромбиками и коробочками прямо захуячим! Расхуярим! Об... — Вренч, да заткнись ты уже! — недовольно крикнул Нью, пытаясь перекричать гул мотора. — Ты гвардии танкист, а не чёртов сапожник! — А как вы тогда соизволите общаться с вам-с. — сказал явно саркастично Вренч. — Ваше Высокопревосходительство? — Вот что, гвардии сержант, я взвинчен и раздосадован! — от злости пегасу сорвало крышу. — И сейчас вы, сударь, пойдетё прочь из моей боевой машины, если не прекратите! — А не соизволит ли Ваше Высокопревосходство обращаться к сапожнику более понятным тому языком? — Ах ты так хочешь?! Ты, сраный сапожник, надевай сапоги-хуеходы и уёбывай отсюда! — Остынь, кэп! Я же в шутку! — И где ты эту шутку нашёл? На помойке? — Да понял я, понял я! Извини, молчу... — мехвод сначала загрустил, а потом резко подскочил. — ПАЦАНЫ, ЛЕТИТ! Тут что-то со звоном ухнуло о лобовую броню танка так, что он аж завибрировал, а воздух внутри больно прошёлся по ушам. — Сауферн, люк! — пытался сквозь звон докричаться Нью — ЛЮК ПРИОТКРОЙ! Через несколько мгновений экипаж пришёл в себя и приказ выполнил. Слышался шум стрельбы: работали автоматы, пулемёты, автопушки БМП. Раздавался какой-то настоящий хаос. Засада. Они попали в засаду. — Вренч, ромбуй! — крикнул пегас. — Сауферн, огонь по усмотрению! — Ми-таки не можем, Нью! — заряжающий чуть не ударился головой, когда танк сделал резкий манёвр. — Заклинило башню намертво! Вдруг что-то свистнуло и пронеслось, обдав экипаж горячим паром: с борта танк пробило насквозь, но вражеский подкалибер чудом никого и ничего не задел. — Сауферн, Изя, Вренч, отводите парней! — командир танка буквально орал, пытаясь перекричать шум — Я отвлеку огонь на себя! — Да сколько уже можно, дай другим погеройствовать!.. — недовольно, громко и уверенно буркнул Вренч, перелезая в башню. — Я останусь! Чё ты рот-то разинул?! — перебил он Нью, который не успел ничего сказать. — Тикай нахер отсюда! Пегас лишь кивнул и с остальным экипажем быстро покинул машину, а затем с товарищами укрылся за ней от вражеского огня, пока Вренч работал по врагу из танкового пулемёта. Бой продолжался. Без Нью, однако, гвардейцы не растерялись и смогли организовать грамотную оборону, чтобы отбить засаду, но понесли при этом ощутимые потери. — Изя, дымы! Заряжающий лишь кивнул и кинул в указанное место дымовую шашку. По сразу же образовавшейся завесе начали вести плотный огнь на подавление. Гвардейцы кинулись быстро переползать к двум "коробочкам", которые, встав друг к дружке, образовали относительно безопасный клин. — Комотделений, докладывайте! — крикнул Нью ещё подбегая, после чего перепрыгнул и перекатился через лоб БМП. — Пять двухсотых, шесть трёхсотых! — комотделения выпустил очередь из-за укрытия. — Отступать надо! — Лучшее отступление — это нападение! Выкурим гадов из зданий! — пегас поднялся в полный рост и крикнул — На штурм! Совершенно непонятно что это было: слабоумие, отвага, безвыходность или отчаянье, быть может, всё и сразу. Гвардейцы ринулись в атаку на места, откуда из зданий по бокам улицы вёлся огонь: подвалы забросали гранатами, первые этажи уничтожили из автопушек БТР, часть смогли взять штурмом. Сам же Нью, когда подбегал к амбразуре, почувствовал, как что-то больно ударило ему в грудь и отшвырнуло на землю. Пегас ощупал себя, вроде живой, встал, но вдруг что-то прилетело уже в другую часть и раздалось адской болью. Но Нью не упал, а споткнулся, удержался и побежал дальше: боль куда-то отступила, оставив совокупность адреналина, жгучей ненависти и инстинкта самосохранения. Тем не менее безумно рискованный план удался. Они добили остатки устроивших засаду. И тут стали возникать вопросы: в результате обыска обнаружилась карта с движением колонны отделения Ньюфэнглда... Но откуда они у врага? Где-то явно сидит крыса, которая слила информацию, а может... — Радиста мне! — крикнул Ньюфэнглд. — Радиста мне срочно! Подбежавший землепони с перевязанной конечностью повернулся спиной к пегасу, давая возможность использовать наспинную радиостанцию. Ньюфэнглд же схватил трубку и не стал терять ни минуты. — "Край", "Край", я "Заря"! Приём! — "Край" в канале. "Заря", что случилось? Приём. — "Край", доложите о ходе наступления шестой роты пятого механизированного батальона первой гвардейской дивзии! — Не понял вас, "Заря", повторите! — О ходе наступления моей роты должите! — "Заря", о каком наступлении? Не наступает наша рота никуда! — "Край", как это никуда не наступает! Согласован ход наступления же! Вчера сам согласовывал! — "Заря", полковые и батальонные же не объявляли о времени "Ч" ещё! Возвращайтесь! И Нью в этот момент осёкся. Зрачки расширились от ужаса, а рот приоткрылся от осознания всей ситуации. — "Край", нас дезинформировали! Мы в засаду попали! Отбились от врага, находимся в квадрате 31-23-44-56. Отходим по голубой линии танковой улицы! Вышлите навстречу хоть кого-то! Приём! — Понял тебя, вали оттуда нахрен! Придумаем что-нибудь!.. Конец связи! Ньюфэнглд резко кинул трубку обратно на рацию и что есть мочи обьявил общий сбор на БМП и отступление. Стало понятно, что это была диверсионно-разведывательна группа, которой, совершенно очевидно, кто-то слил информацию. Только вот кто? Разобраться очень хотелось, но времени не было: на такие задания одну ДРГ не посылают, так что наверняка скоро появится и следующая. Вренч вызвался остаться с пулемётом прикрывать отступление товарищей и в этот раз, чтобы дать группе побольше времени, чтобы уйти. Чтобы подбодрить командира и своих товарищей, Изя решил показать фокус с часами, которому учила его ещё бабушка. Найдя первые же командирские часы на труппе офицера соляристов, он схватил их и, усевшись на броню, воскликнул: — Товагищи, смотрите-таки, какой фокус-шмокус-покус! — он завернул их и подкинул, однако не расчитал силы, и они подлетели слишком высоко, а попытка поймать успехом не увенчалась. В итоге часы с треском звякнули об броню БМП, и у них отлетела задняя стальная часть, где находится крышка. Настроение боевых товарищей поднять по итогу немного получилось, поэтому Изя потянулся к упавшему предмету — не пропадать же добру — и обнаружил, что из отсека часов выпала бумажка с цифрами... — Товагищ комкор, товагищ комор! — крикнул он и бросился к Нью. — Тут-таки код какой-то, из часов соляристского офицера выпало!... Нью взял из копыт заряжающего бумажку, а его глаза вылезли на лоб: — Твою мать, это квадрат, где мы сейчас находимся! — пегас внимательно вчитался в цифры. — Так ещё и шифровка! Не наша шифровка! Не соляристская! — Почему не соляристкая-таки? — удивлённо хлопнул глазами Изя. — Нас же солнцекрупые атаковали! — Да я тебе точно говорю, что не соляристкая! Я ключи от их шифров ещё до войны прямо из под носа их увёл, из спален Селестии! И не наши это шифровки! И не фестральские! Я же все их в генштабе-то знаю!.. Мать вашу, это же хироптеррские! Ньюфэнглд рванул к боевой машине, разговаривая трёхэтажным матом, а затем позвал и всех, кто ещё стоял. Как только все залезли, пегас постучал по броне копытом, и Боевая Машина Пехоты на всех парах ринулась обратно к базе. Но пегас громким криком "Стой" остановил её. — Чего мы остановились-то, товарищ командир? — спросил высунувший голову из люка мехвод БМП. — Мин же нет, и двигаться надо как можно быстрее!.. — Наверняка они меня убить хотели, мрази хироптерские! Нельзя мне с вами дальше, наверняка они нас отслеживают, и если я покажусь на броне, херакнут по ней, и никто живым не доедет! Я сам доберусь, мы с Вренчем выкрутимся, а вы даже виду не подавайте о том, что я говорил! — пегас спрыгнул с брони и продолжил. — Что вы истуканами встали?! Вы жить хотите или что?! Едьте, едьте, парни!

***

Вскоре показался противник. Соляристы аккуратно двигались с лоба, с большой скоростью пытаясь нагнать уходящую группу. Вренч выдохнул, устроился поудобнее, а затем дождался момента и дал по врагу выстрел осколочно-фугасным из орудия заклинившей башни. Для противника стреляющий танк стал такой неожиданностью, что соляристы тут же попрятались за углами, не поднимая головы — Ха-ха-ха! — раздался нервный смех мехвода. — Получили пенделя, джигиты! Вдруг он услышал как что-то стучит копытами по броне танка — тут же вскинул автомат, нацелившись на Нью. — Деревня! — задорно прикрикнул пегас, вваливаясь в танк через люк в башне. — А ты, Вренч, чмо настоящее! — Нью? — удивлённо посмотрел землепони, но через пару мгновений пристроился обратно, но уже за пулемёт. — С чего это я чмо? — Как в танке тыриться, так вместе, а как воевать, так врозь?! — шипя и стоня, Нью устроился за второй пулемёт. Высунулся из укрытий противник, очередь из танка дали сразу два пулемёта. Враг спрятался обратно. — Нью, мать твою, ты же раненый, долбаёб! — крикнул Вренч, замечая кровавые следы на форме Нью и две дырки на стальном нагруднике. — Лучше бы ребятам в эвакуации помогал! — Парни и сами доедут, если их не догонят! — два танкиста вновь открыли огонь по врагу. — А если целая рота рыл на тебя попрёт, то ты их один остановишь?! — А мы их как будто вдвоём остановим! — мехвод буквально перекрикивал пулемёт. — Мы их хотя бы подольше задержим! — Командир, я тебе давно сказать хотел! Ты настоящий офицер! — шум от беспрерывной стрельбы буквально звенел в ушах. — И пацан настоящий! — Ты тоже! И мехвод отличный! Около минуты они отстреливались молча, пока враг подходил всё ближе и ближе. Вскоре противник дошёл до расстояния броска гранаты. Рядом с Вренчем что-то ухнуло и он глухо застонал. — Вренч, родной, держись! — пегас оставил пулемёт и принялся вытаскивать через задний люк мехвода. — Сейчас мы тебя вытащим, слышишь! — что-то въелось иглой в спину пегасу, разрезая стальной нагрудник и плоть. — Продержались же!.. — прохрипел пегас, вытаскивая товарища из последних сил. — Значит и с этим разберёмся... В спину вонзилась и вторая пуля. И третья. Кровь вытекала вместе с жизнью, а сам пегас, хрипя алой пеной, чуть не рухнул на землю, но смог ухватиться за танк. И его затуманенный кровью взор потянул очи вниз. В темноту.