Всё ради выживания

      Натан растил преемника своей империи, но решение отдать Натаниэля на обучение в Университет имени Эдгара Аллана было связано с будущим парня.       Кенго Морияма знал о сыне Мясника, и таких людей он хотел бы держать поближе. Но, в отличие от Натана, который, по всей видимости, не до конца воспринимал сложившуюся ситуацию, он сразу начинал действовать. Его главной целью было выкинуть наживку, за которую ухватился бы Веснински старший.       После первого предложения о вступлении Натаниэля по достижению совершеннолетия в команду к Воронам, было ясно, что Натан грубо отказывал верхушке. Терять шанс вынесения выгоды из Натаниэля Кенго не собирался. А выгода была.       Второе предложение было сделано в ночь после представления Натаниэля большому кругу преступного мира. Веснински считал, что достаточно защищал сына. Но Морияма так не думал. Так как он был верхушкой здешнего айсберга, ему сразу доложили о возможном покушении. Люди Веснински старшего их обезвредят, в этом ни единая душа не сомневалась, но долго ли они смогут защищать? Поэтому в эту же ночь, после предотвращённой попытки посягнуть на здоровье сына Мясника, люди, которые почувствовали возможную конкуренцию, были казнены Самим Натаниэлем и его отцом.       — Натан, рад встрече! — саркастично произнёс Кенго, голос его был пропитан усмешкой. Все живые и мёртвые в этой комнате знали, что какие бы рабочие дела не связывали этих двоих, как бы жизнь одного из них не висела на плечах другого, они оба не были рады видеть друг друга.       — Мы виделись пару часов назад. Что привело тебя к нам в поместье снова? — сдержанно, но не без презрения ответил Натан, заводя руки за спину и наблюдая за собеседником. Тот, в свою очередь, довольно улыбнулся и вошёл в помещение, представляющее собой большой коридор, ведущий в разные части Балтиморского поместья Мясника.       — Да вот, решил зайти поговорить без лишних ушей, если ты понимаешь, о чём я, — уже переходя на официальную форму визита, Кенго повесил своё немного промокшее пальто на вешалку.       — Это что-то серьёзное, не так ли? — рассудил Веснински, сделав выводы из запыханности Мориямы. — Твоя одежда и обувь говорят о спешке, с которой ты собирался сюда. Возможно, ты даже не доехал до отеля, где проживаешь, пока находишься в Балтиморе.       — С чего такие выводы? — спросил Кенго, хотя прекрасно понимал, что Веснински чересчур внимателен. Это обосновано постоянным недоверием и нежеланием спрашивать о таких вещах у других. — Возможно, я сюда заглянул всего на один приём, а сейчас собирался на своём частном самолёте отправиться по другим рабочим моментам.       — Ты живёшь в лучшем отеле Балтимора. У твоего охранника из кармана торчит карточка вип-клиента, которую он вряд ли бы смог оплатить всю свою жизнь. А также после такого длинного дня, выезжая куда-то заново, ты бы поменял охранника. Этот слишком выдохся, а ещё от таких нагрузок у него развиваются проблемы с сердцем. Советую провериться, — обосновал всё сказанное Веснински и пошёл в гостевую, намекая, чтобы собеседник следовал за ним.       — Не то чтобы дело было серьёзным, но я очень вовлечён в него. А ты же знаешь, что я добиваюсь своего. У меня есть к тебе предложение, и если мы сейчас всё обсудим, то потом всё будет уже официально, — подытожил Кенго.       Для него была важна эта деталь, ведь вести важные дела с Вестнински без подстраховки было себе дороже. Он умел обманывать и вести дела в свою пользу, но если всё это заковать в рамки договора, ему будет уже неинтересно рисковать и пытаться развернуть всё в свою сторону. Однако всё бывает.       — Ну, давай, заинтересуй меня, — мерно проговорил Веснински и уселся на диванчик, который он часто использовал для более формальных переговоров. Обстановка здесь и правда была более раскрепощённой. Даже в какой-то степени уютной, если не вспоминать о том, что ты находишься в логове хитрой гадюки, которая готова кинуть тебе нож в спину или подлить в коньяк яд.       — В связи с последними обстоятельствами, а именно двумя. Это представление твоего сына его будущим подчинённым и покушение на его жизнь. Я бы хотел посодействовать в этой истории и предложить его полную защиту, полную неприкосновенность закона и, пожалуй, большое влияние в верхушке на его появление среди нас, — растолковывал Морияма. Веснински сразу распознал трюк, с помощью которого можно легко выйти из договора с дополнительными выигрышами: свою часть договора надо расписать в красках, умалчивая некоторые неприятные моменты.       — Возможно, ты меня заинтересовал. Теперь, что требуется с меня? Без всяких умалчиваний, — спокойно проговорил Натан, стараясь никак не оборвать хрупкое, но всё же доверие собеседника.       — По наступлению совершеннолетия он сразу едет на обучение и полное проживание в замок Эвермор. И входит в состав команды Воронов под номером три, — Морияма ухмыльнулся, намекая, что лучше согласиться, ведь по его нескромному мнению, эта сделка очень даже пойдёт на пользу Натану. Ему тоже не хотелось упускать Натаниэля из виду, постоянно практикуя всё, что тот ему рассказывал, иногда показывая на примерах и следя за его переменами характера. А будучи в Эверморе, Натаниэль явно поменяется, и неизвестно в какую сторону.       — Предполагал, что будет именно это, — расчётливо и холодно произнёс Натан, а затем продолжил. — Я согласен. Только вот ещё одна деталь. Хочу, чтобы с учёбой было всё хорошо. Поэтому, если он как-либо станет отставать, то вы сразу всё утрясёте. Репетиторы…       — Дополнительные занятия, я понял. Тогда договорились. Я пришлю к тебе человека с документами о поступлении и договором о сделке. Не забудь прочесть, а то вдруг там появятся ещё какие пунктики, — двулично и с усмешкой сказал Кенго, поднимаясь с диванчика. — Приятно было иметь с тобой дело, Натан. Ребят, мы уезжаем, — крикнул Морияма своим телохранителям и быстро удалился из ненавистного дома Мясника, пристанища жуткого зверя, который растил себе подобного сына.       Таким образом, Морияма добился того, что хотел. Теперь под его рукой и сын Мясника. Но есть то, чего он не знал: Натаниэль значил для Натана гораздо больше, чем могло показаться со стороны. Натан рос в семье, где любовь не выражали, а если и выражали, то только в насильственной форме. И не только его семья была такой.       Родители Мэри жестоко наказали её, когда та изъявила желание съехать от них к какому-то парню с улицы. Натан видел много примеров, как люди выражают свою любовь и как вообще живут обычные семьи. Но они с Натом были не самой обычной семьёй. Объявление о своём решении мужчина сделал только через месяц, как раз после одной из тренировок.       Натаниэль стоял напротив своего соперника, какого-то бугая с грудой мышц. Победить таких соперников было крайне легко. Его скорость и шустрость давали лишнее время подумать об ударе и траектории. Отец требовал работать над тактикой боя, а не только над результатом.       Этот грозный мужчина по имени Джон хорошо управлял оружием и даже легко бы расправился с Натаниэлем, если бы мог его зажать. Но соперники были на открытом пространстве, поэтому возможности убежать у Веснински было много.       — Натаниэль, быстрее!       — Техничней!       — Атакуй, Натаниэль, иначе тебя убьют.       Парень слышал возгласы отца, недовольного его результатами. Время до этого было занято разбором бумаг на владение его отцом разными заброшенными зданиями. Те пустовали, и Веснински хотел перестроить их, а потом продать за хорошие деньги. Город нуждался в расширении и заполнении. Ведь всё-таки в зависимости от населения и продвигается бизнес.       Натаниэль нависал над соперником с ножом у горла и ждал указаний отца. Парень почувствовал выброс адреналина, поэтому, увидев, как Джон дёрнулся, он сильнее надавил на его горло острым лезвием и придавил ноги, на которых сидел. От этого действия боль раздалась по телу соперника, и он скривился.       Тишина в помещении давила, но её заполнили шорохи шагов Натана. А затем послышался его мерный голос.       — Ты можешь лучше. А теперь закончи дело, — ухмыльнулся Натан, как бы бросая вызов. Его сын был сентиментальнее, что может помешать ему в работе.       Веснински старший талдычил сыну, что нельзя жалеть противника, если тебе угрожает опасность с той стороны. Натаниэль смотрел на уже испуганные глаза Джона.       После услышанного он оживился и стал вырываться, но тело сверху и нож у горла не давали этого сделать. Окна в амбаре, где проходили тренировки, были открыты, и в этот момент в помещение прорвался сильный поток воздуха. Холод прошёлся по телам табуном мурашек, а рука сжимала рукоять оружия. Костяшки побелели, а отчаяние заполнило всю пустоту в голове.       «Ты не убийца, ты не такой, как отец!» — говорила Мэри, когда у четырнадцатилетнего Ната были ночные кошмары.       Руки парня вспотели. Казалось, время остановилось, а холод пронзил всё тело. Отчаяние в глазах застывшего Джона. В глазах была просьба, но Натаниэль знал, если он этого не сделает сам, то беднягу всё равно убьют. Если его противников приводили на тренировку и в конце просили закончить дело, то они провинились.       Воспользовавшись секундным замешательством парня, соперник смахнул его с себя и принялся бежать.       — Натаниэль, убей его, или я всажу тебе этот нож в горло, — отец спокойно стоял со сложенными руками за спиной, наблюдая за пытающимся спастись предателем. Накануне он пытался украсть у них пачки наркотиков, скорее всего, на продажу.       Натаниэль ринулся за соперником, в нём боролись мозг и сердце, но выход только один. Он быстро преодолел расстояние между ними. Джон пытался открыть запертую дверь. Парень сзади быстро скользнул перед ним и толкнул мужчину со всей силы. Оружия у него не было, от страха Джон не ожидал последующих действий, но в его грудь прилетели две ладони сына Мясника. Тело с грохотом рухнуло. Кофта мужчины испачкалась, а он уже бессильно лежал, моля о пощаде.       — Нат, не надо, не делай этого. Ты же знаешь, у меня семья. У меня маленькая дочка! — голос охрип, а ноги инстинктивно передвигались уже в попытках ползти.       Натаниэль в мгновение ока переключился. На его лице появилась грозная ухмылка, а из головы ушло всё, кроме приказа «Убить»       — Меня зовут не так. Ты же знаешь, — он стал медленно приближаться к жертве, переставляя ноги почти безумно. Покрутив нож в руках, он схватил его нижним хватом. Рука инстинктивно поправила волосы, а затем и одежду.       — В чем же ты так провинился, что на тебя меня натравили? — ещё медленнее придвигался Натаниэль. Мужчина же уже упёрся в одну из колонн спиной, а по его лицу покатились слёзы. — Отвечай, если я тебя спрашиваю! — крикнул Натаниэль. Дрожь в руках унялась, а слова матери ушли в огонь вместе с ней.       — Я-я не знаю, — прохрипел Джон, сразу получая пинок под рёбра массивной подошвой ботинок Веснински младшего.       — Ну, раз не хочешь по-хорошему говорить, придётся по-плохому, — полушёпотом сказал парень и метнул нож, попадая в руку мужчины. Острие протыкает плоть насквозь, а кровь сразу начала растекаться по бетону, образуя тёмно-бордовый круг. Мужчина закричал, подтягивая руку к себе в попытках унять боль, но только получает по руке, опрокидывая её вниз. Подошва ботинка придавила запястье, а рука Натаниэля вырвала лезвие из ладони.       Опасный оскал озарил лицо парня, а мысли превратились в список интересных способов поиздеваться над жертвой. В Натаниэле проснулся настоящий Веснински, ведь он сын Мясника. Сын жестокого и хладнокровного убийцы. Любителя поиграть с жертвой не только ради получаемого результата, но и для забавы.       Отец смотрел, как его сын играется с мужчиной, нанося одинокие порезы то на лицо предателя, то на руки.       — Натаниэль, заканчивай игру, — сказал Натан, понимая, насколько его сын похож на него самого. Идентичная внешность, повадки. А всего лишь надо было сломать того маленького ребёнка, которого так защищала его мёртвая жена.       Пары слов хватило Натаниэлю для того, чтобы быстро, предвещая новые крики и блеяния Джона, перерезать тому глотку. Вся одежда запачкалась в крови, но парень вытащил из кармана платок и протёр лезвие ножа.       — Приведи себя в презентабельный вид, и я жду тебя в кабинете, — сказал Натан. Открывая дверь ангара, за которой уже ждали уборщики. Они опустили головы и подождали, пока отец и сын выйдут, а сами приступили к грязной работе.       Через двадцать минут дверь из тёмного дерева открывается и из-за неё появляется Натаниэль, уже в чистой одежде. На нём была идеально выглаженная чёрная рубашка и джинсы. На ногах ботинки на высокой подошве, идентичные прошлым.       Парень без слов прошёл вдоль кабинета прямо к столу. За ним сидел Натан, что-то просматривая в компьютере. Он на долю секунды оторвал взгляд и осмотрел сына. Он достаточно хорошо знал Натаниэля, чтобы читать его, как открытый лист. Сейчас он был пуст. Его сильно поколебало произошедшее, но натуру убийцы из себя он не прогонит никогда. Может сейчас он себя в этом винит, но ничего не поменяется. В следующий раз он также по приказу пойдёт и убьёт любого.       — После восемнадцатилетия ты будешь жить в Эверморе, учиться в предлагающемся университете и войдёшь в состав команды Воронов по экси, — разъяснял Натан, уже в упор смотря на сына. Парень, в свою очередь, хорошо показывал умение скрывать эмоции. На его лице не дрогнула ни единая мышца. В голове же крутилось тысячи мыслей.       — На каких условиях? — тут же спросил Натаниэль, понимая, что всё это не просто так. Выгода должна быть, ведь отец не хотел, чтобы он жил и учился в другом месте.       — Твоя неприкосновенность со стороны закона и полная защита, — говорил Натан, будто сам только что узнал и пытался осмыслить предложение.       — Но какая выгода второй стороне, Морияме? — задал очередной вопрос Натаниэль, разбираясь в условиях сделки.       — И как же ты понял, что это договор с Моримой? — задал встречный вопрос Натан, пробуждая сына объяснить свои выводы.       — Если бы у тебя на столе не лежал этот самый договор, то можно было бы выяснить, что он приезжал месяц назад, в ночь после покушения на меня, что ему не свойственно. Второе, ты стал меня тщательнее тренировать, как будто готовя. Отвел меня на пробы в несколько команд по экси и нанял репетиторов для подготовки к поступлению в университет, хотя не собирался меня никуда отправлять. Ну, и, в конце концов, я слишком хорошо знаю твою реакцию на сделки, которые тебе не очень нравится. А отпускать куда-либо ты меня не хочешь, — потрудился разъяснить свою точку зрения парень. Он, выпрямив спину, смирно стоял посередине комнаты в попытках успокоить своё внутреннее я, которое хотело высказаться против этой затеи.       — Всё правильно, как вижу, ты тоже не в восторге, — отец кивнул в сторону свободного стула у его рабочего места, но получил лишь хмурый взгляд в свою сторону. — В любом случае, ничего уже не изменить, я лишь оповестил тебя. Тебе надо поступить в какую-либо школьную или дополнительную команду, дабы больше тренироваться. Выбрать можешь сам. А выгоду Мориямы и сам не знаю, но он давно хотел тебя видеть в команде.       На этом разговор был окончен. Натан продолжил работать, а его сын отправился в свою комнату обдумывать ситуацию.