Осколки разбитого сердца

Антон осторожно открыл глаза, солнышко опять приятно светило. «Стоп... Это же не моя комната, да и я засыпал на кухне...» — задумался Шастун, а потом повернулся и впал в шок, быстро встал. «Какого ху...» — ругнулся он про себя, сильно удивляюсь. — «Что вчера было, бля-я-ять?!» Антон подошёл к зеркалу и аккуратно рассмотрел свои больные места. Он ума не мог приложить, как вообще оказался в комнате Арсения. Парень сел на стул и просто наблюдал за мужчиной, боясь, что тот проснётся. В принципе так и случилось. Мужчина медленно открыл глаза, зевнул и посмотрел на Антона, а дальше не знал, что делать. Ему было стыдно. Арсений отодвинул от себя одеяло, встал и начал подходить к Шастуну. — Я.. Я не знаю, как оказался здесь! — начал паниковать младший, отстраняясь от Попова по мере его приближения, — я не помню... Я не заходил сюда... Я ничего не замышлял, — мужчина оказался уже совсем близко, — не злитесь, пожалуйста... Я... — Хватит болтать. Это я тут должен просить прощения, — Арсений резко прижал к себе Антона, обхватив его руками, — извини меня. Я был очень глуп и жесток. Только вчера узнал, что ты не разбивал вазу. Чувствую себя идиотом. Я пойму, если ты не простишь. — А... В смысле... — ничего не понимал парень, чуть не плача, — как Вы узнали? — Герман выдал случайно. — И что Вы сделали с Любовь Михайловной?.. — Ничего. А ты думал, что-то сделаю? Антон промолчал, виновато опустив глаза. — Кстати, спасибо тебе большое ещё и за то, что собрал вазу. Не ожидал от тебя. Парень слегка улыбнулся. — Ой... Это было сложно, — он неловко почесал свой затылок, — спасибо. — Так ты меня прощаешь? — Я и не злился... Это я боялся, что не простите. — В данной ситуации даже прощать не за что... Зачем ты вообще взял вину на себя? — По глазам Любовь Михайловны я видел, что ей страшно, поэтому испугался сам за неё и сделал отчаянный шаг. Я боялся, что она пострадает. — Я, во-первых, женщин не бью в большинстве своём, а, во-вторых, таких-то уважаемых персон — тем более. Я уважаю Любовь Михайловну, она мне почти что мать заменила... — Я наслышан, да... Может, отпустите меня уже? — улыбнулся Антон, похлопав по рукам Арсения, сжимавшим талию парня. — А, точно, — засмущался мужчина, быстро отстранившись и отвернувшись. — У Вас сегодня выходной или на работу нужно? — Выходной. — Дадите мне какие-нибудь поручения? — Хм... Уберись здесь, а я понаблюдаю. Антон хихикнул, представляя не самый приличный исход, но пошёл за веником, совком, пылесосом, салфетками, пипидастром. Через пять минут он уже вовсю убирался в комнате, а Арсений развалился на кровати и взял книгу для виду, а на самом деле смотрел на парня. Младший понимал это, поэтому иногда нарочно нагинался, широко улыбаясь. Попов не стеснялся и открыто пялился на прелести Антона, хитро расплываясь в улыбке. Он не совсем понимал, что им движет, но продолжал это делать. Затем Шастун принялся протирать зеркало, часто поглядывая на Арсения, потом пропылесосил всё и прошёлся пипидастром. — Работа сделана, Арсений Сергеевич! — довольно заявил Антон, потирая лоб. — Умничка. — А тумбочка как раз рядом, — посмеялся Шастун, пошутив. — Как это связано? — У-у-у. Дедочек не в теме. — Тише-тише, малыш. Антон громко рассмеялся. — Теперь будете меня так называть? — Нет, конечно. Мечтай. — Да ладно, я шучу. — Кстати, — Арсений встал напротив Антона, — у меня сегодня деловая встреча, уберись ещё и в моем кабинете. — Что за деловая встреча? — Там по поводу бизнеса. Папа заставляет уже сейчас определиться, каким бизнесом управлять. — И каким хотите управлять? — По намеченному плану должно быть четыре человека в управлении, а мне предлагают заправлять сразу двумя бизнесами, — тяжело выдохнул Арсений. — Что за бизнесы? — По производству оружия и мебели. — Точно-о-о. Мне Вера про это рассказывала. — Кстати говоря, Вера и Герман тоже должны выбрать, каким бизнесом управлять. Герман уже определился, будет, возможно, моим напарником по производству мебели, но мне нужен и партнёр по производству оружия, Вера и Герман не хотят. Кстати, Вера выбрала бизнес по управлению силами спецназа, у неё тоже нет напарника. — Как интересно... А в чем состоит сущность этой деловой встречи? В смысле, чем Вы будете заниматься и что обсуждать? — Тебя это так волнует? С чего тебе это вообще интересно? — Просто. А что, уже нельзя поинтересоваться? Арсений закатил глаза. — Иди давай, за работу приступай.                                           ***** Антон хорошо убрался в кабинете Арсения и вышел оттуда со спокойной душой. Мужчина приказал ему стоять недалеко от дверей кабинета, если что заходить, вдруг позовёт. Но сначала Шастун пошёл и убрался на втором этаже, а в этот момент в дом вошёл человек, которого ждал Арсений. Виктор Николаевич. Темноволосый зелёноглазый мужчина средних лет, немного старше Попова и чуть ниже его. — Добрый день, Виктор Николаевич, — добродушно улыбнулся мужчина, протянув ему руку. — Здравствуйте, Арсений Сергеевич, — ответил таким же жестом тот. Позже они вместе прошли в кабинет, уселись за стол с обеих сторон и начали диалог. Сначала они поговорили на отвлечённые темы, так как знакомы примерно пять лет. Виктор Николаевич — подчинённый Сергея Александровича, иногда приходил к нему на чай или ещё для чего. Мужчина выделялся своей любовью к чаю вообще, без него жить не мог, поэтому Арсений начал действовать: — Антон, — позвал он, парень тихо зашёл, а Виктор Николаевич обратил на него внимание. — Что-то нужно? — задал вопрос Шастун, смотря только на Арсения. — Чай сделай. Виктор Николаевич, какой будете? — поинтересовался мужчина, посмотрев на Виктора Николаевича, а тот уставился на Антона, но потом тут же вернулся в реальность, неловко улыбнулся и ответил: — А... Какой Антон выберет. — Хорошо. Антон, я надеюсь, у тебя неплохой вкус, — улыбнулся Попов, многообещающе посмотрев на парня. — Конечно же, Арсений Сергеевич, — улыбнулся в ответ он, выйдя из комнаты. Чай буквально через десять минут был уже готов, Антон осторожно зашёл в комнату, как полагается всем приличным прислугам, держа в руках две кружки. Одну он поставил перед Арсением, а вторую перед Виктором Николаевичем, тот, кстати, опять не мог оторвать от него глаз, чем-то зацепил его парень. Антон неожиданно взглянул на мужчину, который прожигал его взглядом, и был в неком замешательстве. — Что-то не так? Виктор Николаевич провёл пальцем по щеке Шастуна, улыбаясь. — У Вас здесь грязно. Парню стало очень неловко. — Ой... Спасибо. Арсений обвёл изучающим взглядом обоих. — Меня зовут Виктор Николаевич, — представился мужчина, доброжелательно протянув руку парню. — А меня Антон, — невольно улыбнулся он, пожав руку новому знакомому. — Очень приятно познакомиться, — сиял Виктор Николаевич, не отпуская руку Шастуна. — Взаимно. Арсений громко цокнул. — Антон, выйди. Мы продолжаем беседу. — Как скажете, — парень тут же удалился. — Красивый парень, — улыбнулся Виктор Николаевич, — кем он у Вас работает? Что тут делает? — Он мой прислуга. — Просто прислуга? Арсений отвёл взгляд, немного подумал, слегка постучав пальцами о стол, и положительно кивнул, а Виктор Николаевич улыбнулся ещё шире. — Вот и славно. Так Вы определились, какими бизнесами хотели бы управлять? И почему? — Я не знаю. Не могу определиться. Да и зачем определяться, если отец ещё жив? — Это приказ Сергея Александровича, ничего не могу поделать. Я дам Вам ещё время подумать, а на сегодня пока всё. Позволите? — Виктор Николаевич встал из-за стола, протянув руку Арсению. — Давайте я Вас провожу, — улыбнулся он. — Отлично, не откажусь. Попов буквально выпроводил мужчину, окидывая его недовольными и порой злобными взглядами, потому что тот ещё немного поболтал с Антоном и даже пригласил к себе домой, дал свой номер. Виктор Николаевич ушёл с хорошим настроением, а вот Арсений — наоборот. Почему-то так бесился, что хотелось разорвать всё вокруг. — Видимо, я ему понравился, — широко улыбнулся Антон, видя реакцию мужчины, — как думаете, сколько мне понадобится времени, чтобы затащить его в постель? — Десять минут, — раздражённо закатил глаза Арсений. — А Вас? — А я-то причём? Сделай мне пожалуй кофе да покрепче.                                           ***** Так прошла неделя. Виктор Николаевич очень часто беседовал с Антоном по телефону, иногда навещал, вваливаясь в дом Арсения без деловых намерений. Знал об этом Попов или нет? Шастун долго думал над этим, но пришёл к выводу, что нет, раз мужчина так спокойно живёт и не закатывает скандалы. В общем-то, Антон и Виктор Николаевич общались на очень разные темы: хобби, семья, близкие друзья, работа, свободное время. Парню даже понравились такие откровенные разговоры, он узнал, что у Виктора Николаевича семь лет назад была любимая девушка, но она умерла от рака. Самому мужчине сорок. А ещё узнал, что новый знакомый иногда навещает бары и прочие подобные заведения, чтобы не оставаться в одиночестве, так как у него не было буквально никого. Круглый сирота, жил и рос в детском доме, друзей сейчас почти нет, только знакомые на одну ночь, как выражался Виктор Николаевич. И честно, Антон сильно сожалел ему. Он до конца не мог понять, каково это всю жизнь без мамы и папы, братьев, сестёр и близких надёжных друзей. Шастуну стало жалко мужчину, почему он часто начал поддерживать его, вверять надежду и подбадривать, рассказывая весёлые истории из своей жизни, хоть их и было с каплю в море. Антон о себе, собственно, почти ничего не выдал, рассказал только, что есть брат и отличные друзья. Как только мужчина пытался завести тему про школу, образование и вообще адаптацию в обществе, знакомство с Арсением, парень ловко переводил тему, не желая ввязывать Виктора Николаевича в свои проблемы. А что по поводу Арсения... Он видел уведомления, что Антон уж слишком часто болтается с Виктором Николаевичем. Что переписывается, что созванивается. Сами переписки он не просматривал, а звонки не отслушивал, ведь у него на это попросту не было времени. Было очень много работы, так как в садик поступило много новых детей, один даже сирота, которого почти некому забрать. Арсению, так как он оставался последний в смене, приходилось отвозить этого мальчика в детский дом и только потом отправляться домой. К сожалению, даже на выходных у мужчины забрали большинство свободного времени. Сегодня был такой день. К вечеру Арсений прибыл домой совершенно уставший и измотанный. Он еле перебирал ногами, желая добраться до ванной комнаты. После того, как мужчина принял горячую ванну, он отправился на кухню, там был уже накрыт ужин, но никого из жителей дома здесь не было. Видимо, все уже отдыхали. Арсений присел и очень медленно всё съел, растягивая удовольствие. Пока он ел, то задумался. Попов заметил одну деталь. Антон как-то начал слегка отдаляться, если и разговаривать с ним, то получаются чисто деловые беседы, и Шастун редко улыбается искренне, Арсений как-то это чувствует, и ему не нравится. Он бы сейчас хотел отправиться к нему и поговорить, вот только сил вообще не осталось. Да и какова вероятность того, что Антон там не с Виктором Николаевичем сейчас по телефону лясы точит... В таком темпе прошла ещё одна неделя. Виктор Николаевич начал открыто ухаживать за Антоном: дарить ему подарки, слишком часто навещать, делать комплименты и стараться быть всё свободное время рядом. А Шастун позволял мужчине всё это, даже радуясь тому, что его оценивают не как грушу для битья, а как такого же человека, у которого есть чувства, эмоции и переживания. Сегодня Виктор Николаевич подарил Антону огромный букет роз просто так, без причины. — Ва-а-а-ау! Виктор Николаевич! Ну Вы что? Это, должно быть, очень дорого... — возмущался парень, но всё же принял подарок, — спасибо, — тихо поблагодарил он, осторожно обняв мужчину. Новый знакомый ярко улыбнулся и обнял в ответ. — Для Вас всё, что угодно. Кстати говоря, Гедеон Георгиевич тоже не терял возможности и часто приходил к Мише, но без подарков. Он просто портил всё парню своим присутствием, особенно когда Германа не было рядом, пытался затеять какой-нибудь разговор, но дворецкий либо игнорировал его, либо ловко отшивал, либо укрывался, заперевшись, в своей комнате. Вечером вновь пришёл Арсений, безумно уставший, тут же принял ванну, а потом последовал на кухню, обнаружил там Антона и сел напротив. Позже он заметил букет цветов и недовольно вздохнул, меняясь в лице. — Откуда букет? — Виктор Николаевич балует, — смущённо посмеялся Шастун, похлопав глазками, Арсений цокнул и повернул голову в другую сторону. Опять это чувство. Неприятно, мерзко и хочется кого-то избить. Попов хотел начать по поводу всего этого разговор с Антоном, но тот ему не дал и слова: — Вы выглядите очень поникшим. Что-то случилось? А в последнее время возвращаетесь позднее обычного. Арсений опять тяжело вздохнул и уныло посмотрел на парня. — Я устал очень. В детском саду появился мальчик, которого в детский дом надо отвозить каждый раз после дня, а у мальчика-хулигана появились такие же ужасные друзья. Недавно разодрали обои на стенах и сломали кровати, — тихо и очень тоскливо рассказывал Арсений, — комитет денег требует теперь на ремонт. Блять, заебалось, — он на время прикрыл глаза, тяжело дыша. — Но у Вас вид, будто Вас потрепало морально, а не физически. Что же случилось? Арсений удивлённо посмотрел на парня. — Нет. Всё хорошо. В этом плане всё хорошо... — Не врите мне. — Всё обо мне да обо мне. О себе расскажи. Что нового? С этой работой толком адекватно не поговорить. — Ну-у-у. Только новый знакомый, — улыбнулся Антон, — интересный новый знакомый! — подметил он, будто зная, что Арсения это в глубине души задевает и злит, — безумно долго и часто общаемся. Такое чувство, будто я знаю его ещё с прошлой жизни. Мне его так жалко иногда, понимаю, что он пережил. Очень разговорчивый, умный, начита... — У тебя только это новое? — перебил Антона Арсений, сжав кулак. — Ну мы с ним несколько раз уже обнимались, такой милашка, — улыбнулся парень, а Попов ещё сильнее разозлился, встав. — Обнимались? Он что, трогал тебя? — открыто спросил мужчина, ничего не стесняясь, а потом, когда понял, тут же присел обратно и замолчал, уставившись в пол. Антон пытался сдержать улыбку, ему было как-то приятно наблюдать за данным зрелищем. Он решил прекратить этот диалог. — Кажется, Вы и вправду сильно устали, встаньте. Арсений молча встал, не осмеливаясь даже взглянуть на парня, ему было стыдно за то, что он только что говорил. Антон аккуратно обнял его, заведя руки за шею Попова и полностью прижавшись к нему. — Говорят, что объятья помогают и достаточно освобождают от душевной боли и тревожности, — парень крепко сжал мужчину, а тот стоял ещё около десяти секунд в удивлении, но потом ответил таким же жестом. Ему почему-то приспичило заплакать. Антон настолько хороший психолог? Они стояли так около минуты. — Кажется, и вправду помогает, — сказал Арсений тихо, — но можно одну просьбу? — Конечно, можно. — Поспи сегодня со мной. Антон смущённо улыбнулся. — Вы что-то задумали? — Нет! Мне так спокойнее будет. Или ты хочешь, чтобы я страдал и горестно плакал? Вот какой ты жестокий, Антон... Поня-я-ятно! — наигранно обижался Арсений, начиная улыбаться. — Да ладно Вам, пойду я.                                           ***** Арсений уже улёгся, а Антон — нет. Он сидел у окна, наблюдая опять за природой и вдыхая свежий воздух, а еще и медленно моргал, чуть ли не засыпая прямо на стуле. Попов молча наблюдал за этим, заведя руки за голову. — Антон. — Что? — обратил внимание на мужчину парень, внимательно слушая. — А почему тебе жаль Виктора Николаевича? — У него судьба тяжёлая. Круглая сирота, друзей нет, — чуть расстроился Антон. — Вот как. А что ещё ты о нем знаешь? — Да много чего на самом деле. У него девушка любимая умерла от рака семь лет назад. — Оу... Жаль. — Ещё как жаль. Постоянно над ним издевались в школе, институте, даже садике, поэтому он не мог найти себе адекватных друзей... — Антон ещё сильнее расстроился, согнувшись. Арсений промолчал, сожалея без слов. — А он ведь такой хороший... Очень общительный, слушать умеет, внимательный, заботливый... Жалко... — Он лучше меня? — серьёзно спросил Попов, сжимая кулаки. — В каком смысле лучше? — Во всех, — цокнул мужчина, скрестив руки на груди. Антон хорошенько задумался, начиная сравнивать Арсения по самым разным параметрам. — Ну смотрите... Он умеет слушать, и Вы умеете. Он умеет готовить, очень хозяйственный, и Вы — тоже? — Да, я умею готовить, мне просто лень. — Так вот... Он добрый, и Вы, судя по рассказам Любовь Михайловны и тому, как Вы относитесь к своим животным, — тоже. Виктор Николаевич заботливый, а Вы тоже заботливый. У него есть мозг и у Вас. Он сильный, и Вы сильнее. Он симпатичный, и Вы ещё симпатичнее, — улыбнулся Антон под конец, чуть-чуть смущаясь из-за своей откровенности и прямолинейности. — Виктор Николаевич не жестокий, а я жестокий, — отчаянно опустил глаза Арсений. — Всё мы жестоки, но по-своему и с разными людьми. Вряд ли Вы такой же жестокий с Любовь Михайловной, как со мной. Но, кстати, Вы больше не поднимаете на меня руку... Спасибо? — У меня она и не поднимается больше. Ты начал приносить пользу. — Главное, чтобы другое поднималось, — широко улыбнулся Антон, — кстати, каково это шесть лет без секса? — Тяжело, но, если заняться чем-нибудь другим и отвлечься, прожить можно. — Вот как... А если начинают провоцировать? — Ну я же не какое-то там животное, сдерживаюсь. — А со мной сдерживаетесь? — хихикнул Антон, медленно подходя к Арсению и садясь на кровать, рядом с ним. Мужчина надменно посмотрел на него, улыбнулся и ответил: — Ещё как сдерживаюсь. Шастун округлил глаза и приоткрыл рот от шока. — Кхм, зря быканул, — отвернулся он, совсем покрасневший. «Да почему меня это так задевает?! Мне рано или поздно придётся заставить его переспать со мной... Блять, как подготовиться морально... Почему так страшно-то становится..» — возмущался про себя Антон, прислонив к своим щекам ладони и почувствовав, какие они горячие. — Всё, пора ложиться спать. Иди сюда, — позвал Шастуна Арсений, укрываясь одеялом. Парень лёг рядом, отвернувшись в сторону двери и пожелав мужчине сладких снов. Он лежал так ещё двадцать минут, не мог уснуть. По его мнению, в комнате было слишком холодно из-за ветра, задувающего через открытое окно. Антон только-только начал думать о том, чтобы пойти и закрыть его, как кто-то сзади обнял его, прижавшись. «Да бля-я-я-я-я-ять!» — опять бесился Шастун, пытаясь уже выбраться из объятий. — Отпусти-и-ите! Холодно... — Сейчас станет тепло и даже жарко, — сказал Арсений парню прямо на ухо, а тот дрогнул от неожиданности. — У меня уже от Вашего голоса всё снизу жарко, — хихикнул Антон. — Отлично, быстрее согреешься. Шастун начал тереться задницей о пах Арсения, посмеиваясь. — Антон, прекрати. — Ну у Вас всё равно не встаёт без специальных препаратов, мне же нечего бояться. — Ну ты совсем меня импотентом считаешь? Ещё пару раз так сделаешь, встанет, — Шастун тут же воплотил это в жизнь, поверив в себя и оставаясь в таком же коварном настроении. — Всё, доигрался, — Арсений сел и посадил к себе на колени Антона, положив свой подбородок на его плечо и хитро улыбаясь. Шастун сильно покраснел. — Чувствуешь? Парень покраснел ещё сильнее, по всему телу прошёл ряд мурашек, и стало очень жарко. — Отпустите... — тихо попросил Шастун, но Арсений наоборот ещё сильнее сжал его руками и дышал ему в шею. — Не собираюсь. «Вот это я попал... Нужно что-то делать...» — Антон начал сильно сопротивляться, виляя руками из стороны в сторону и пытаясь встать. У него почти получилось, но Попов опять свалил его на себя, и тот с характерным звуком приземлился прямо на пах. — Ух, Антон, это было больно. Не бултыхайся, а то раздевать начну. — Ну всё! Прекратите! Я сейчас в помидор превращусь... Вы меня дико смущаете... Арсений сразу же отпустил Антона, посмеявшись. — Так бы сразу. — Для Вас важно, чтобы Ваше превосходство признали вот таким образом? Арсений просто улыбался, сидя у изголовья кровати, у Антона случайно опустились глаза, и он увидел стояк мужчины, потом тут же отвернулся, прикрыв глаза ладонями. — Идите водичкой холодной промойте хотя бы... С такой валыной расхаживать тут... Кто знает, может, нападёте, пока спать буду! — Ай-я-яй, Антон, куда мы смотрим! — порицал Арсений, направляясь в ванную комнату. Как только он пришёл туда, сразу же осуждающе посмотрел на себя в зеркало. «Арс, тебя уже парни возбуждают. Ты ебобо? Боже, до чего я дошел...» — ругал себя Попов, снимая штаны и рассматривая свой член. «Если так подумать, я давно этим не занимался... Может, из-за этого?» — мужчина начал аккуратно прикасаться к головке, тут же шипя. «Так необычно... Очень чувствительно...» — Арсений поставил одну руку на раковину, а другой начал проводить по всему основанию члена, прикусывая губы и чуть постанывая. Он сделал так несколько раз и чуть было не кончил прямо в раковину, сжимая половой орган ладонью. Антон в это время уже лежал в постели, смотрел в потолок и думал, чем же Арсений занимается в ванной так долго? Со времен он уснул. Попов додумался включить кран, чтобы не было так палевно, прикрыл себе рот рукой и продолжал дрочить. Пока он это сделал, то случайно вспомнил, как Антон нагинался перед ним и ситуацию, которая произошла буквально только что. Арсений тут же извергся. — Блять... — шёпотом возмутился он, — ублюдок... — Попов не прекращал делать себе приятно и представлять Антона в самых неприличных позах. Он не мог это остановить, понимал, что это как-то ненормально, но сейчас ему было хорошо как никогда. Мужчина тяжело дышал, получив оргазм уже около четырёх раз, облил себя холодной водой, потому что стало безумно жарко. Позже он чуть приоткрыл дверь, наблюдая за спящим Антоном. Нога парня выглядывала из-под одеяла, а сам он казался таким доступным, что Арсению стало плохо от своих же мыслей. Он закрыл дверь и облокотился о неё, буквально задыхаясь от жара. Через минут двадцать мужчина прекратил это, умылся, более или менее успокоился, вышел обратно в комнату, посмотрел на Антона и густо покраснел от стыда. Лёг рядом с ним и только через полтора часа уснул, пытаясь как можно скорее забыть то, чем он занимался в ванной. Нет, можно было бы понять, что человек просто удовлетворяет себя, но главный герой фантазий... Кто это — всё решает. «Арс, ну ты и придурок...»                                           ***** Арсений открыл глаза слишком рано, Антон ещё спал. Мужчина встал перед ним и просто молча наблюдал за тем, как крепко спит парень. Такой безмятежный, а так и не скажешь, что на самом деле жестокий человек, убивающий людей по собственной нужде и за деньги. Попов невольно улыбнулся, затем выполнил все водные процедуры, сел на кровать и взял в руки какую-то книгу. Он почитал её три минуты, а потом наткнулся на сцену, где главный герой самоудовлетворял себя в каком-то укромном месте и старался не шуметь. Арсений тут же закрыл её, отложил и вспомнил вчера, недовольно закатывая глаза. — Что-то запрещённое читаете? — послышался голос Антона сзади. — А... Нет. Просто книга не понравилась. — А мне можно почитать? — Бери, — у мужчины создалось какое-то неожиданное чувство неловкости, а Антон был весь такой довольный, широченно улыбаясь. Позже они вместе вышли из комнаты Арсения. Оба одеты. Мужчина в рабочую одежду, Антон — тоже. Как только они спустились на второй этаж, о чем-то весело и активно беседуя, там уже ждал Виктор Николаевич. — Доброе утро, Антон! Здравствуйте, Арсений Сергеевич, — мужчина протянул ему руку, а тот, скверно посмотрев на него, не пожал её. — Здравствуйте, — отозвался Попов, следуя к выходу, — Антон, удачного дня, — пожелал он, уже уходя. — И Вам! — мужчина ярко улыбнулся и вышел из дома. Виктор Николаевич посмеялся. — Какие взаимоотношения. Вы пара? — Антон тут же остолбенел. — Пара?.. Нет, мы в деловых отношениях. — А у Вас вообще есть партнёр? — Нет. Виктор Николаевич улыбнулся и близко подошёл к парню. — Предлагаю Вам заняться чем-нибудь интересным. — Чем-нибудь интересным? Чем же? — Например, сходить погулять на улицу, погода отличная, Вам понравится. — Мне придётся спросить разрешение у Арсения Сергеевича. — А Вы сами не можете принимать решения? — Могу, но я сейчас в собственности Арсения Сергеевича, поэтому о каждом своём шаге должен докладывать и не нарушать определённые правила. — Вот как... Ладно, я подожду, — они зашли на кухню, Виктор сел за стол, смотря на собранную Антоном вазу, — а что это за ваза? Какая-то побитая и тусклая. — Это, — Шастун хотел было рассказать всю историю в подробностях, но сдержался, — личное. Я не могу рассказать это. — Понял. Антон набрал Арсения, а тот ответил через пару гудков, ещё ехал на работу. — Что, уже соскучился? — посмеялся мужчина в трубку. — Конечно. Хотел спросить разрешение. — На что? — На то, чтобы покинуть на время стены Вашего особняка и погулять. — Только с моими охранниками. — Я буду не один. — А с кем? — С Виктором Николаевичем. — Нет, нельзя. Сиди дома, — разозлился мужчина, тут же отключившись. Его как-то по-особому бесила эта ситуация, ему не нравилось, что пока он работает, Виктор Николаевич не тянет резину и заявляется к Антону. Сегодня мужчина опять подарил парню большой букет цветов, но только из пионов, а не из роз. Шастун улыбнулся, для него было непривычно так часто получать подобные подарки, он иногда даже смущался. А Виктор Николаевич и старался для этой застенчивой и милой улыбки. Так как сегодня был какой-то праздник, всех воспитателей и детей отпустили домой пораньше. Поэтому Арсений был дома уже в час дня. Как только он зашёл, то учуял какой-то терпкий запах. Это был запах пионов, которые Виктор Николаевич подарил Антону. Эти двое сидели на кухне и общались. Попов прошёл мимо них, скверно посматривая и направляясь к себе в комнату, попросив Шастуна сделать чай. Позже мужчина вернулся на кухню, сев рядом с Антоном и взяв в руки кружку с чаем. — Приветствую ещё раз, Арсений Сергеевич, — улыбнулся Виктор Николаевич. — Виделись. Продолжайте беседовать, я не мешаю. — Антон, что думаете по поводу того, чтобы гулять вместе? — Было бы славно, а то мне и правда скучно сидеть в четырёх стенах, — улыбнулся Шастун, посмотрев на Арсения. — Мы же уже договорились, что ты можешь гулять, когда захочешь, но под моим присмотром или моих охранников. — Может ли мою компанию разделять кто-то, кроме охранников? Арсений закатил глаза, тяжело выдохнул. Виктор Николаевич наблюдал за ним и с какой-то толикой хитрости и надменности улыбался. — Может, — вздохнул Попов, злобно взглянув на против сидящего мужчину, а тот победно посмеялся. «Выблюдок...» — сжал кулаки Арсений, тихо цокнув. — Виктор Николаевич, выйдем на минуту? — неожиданно предложил мужчина, соблюдая все правила культуры. — Конечно, — Виктор Николаевич встал, Арсений — тоже, Антон недопонимающе посмотрел на них обоих, а те отправились в кабинет Попова. Так прошло около трёх минут, и Шастуну стало скучно, он хотел было подслушать разговор мужчин, но воздержался и вместо этого рассматривал вазу, которую сам собрал, вспоминая с улыбкой на губах то, как извинялся Арсений и каким милым он был. А потом Антон тут же отогнал эту мысль, прогоняя улыбку со своих уст, не понимая, почему его накрывает такое приятное, комфортное и необычное чувство, когда он вспоминает что-то, связанное с Арсением. Попов облокотился о свой рабочий стол, нервно дыша и брезгливым взглядом окидывая Виктора Николаевича. — Признайтесь. Вы на Антона глаз положили? Мужчина тихо посмеялся. — А что, так заметно? — Не стройте из себя дурака, Виктор Николаевич, — раздражённо вздохнул Арсений, — я же вижу, что у Вас на него планы. Какие? — Я что же, должен все карты сразу вскрывать? И у нас не такие уж с Вами доверенные отношения, чтобы разговаривать на подобные темы. — Антон живёт в моем доме, спит тут, ест, смеётся и так далее. Он буквально связан со мной, я должен знать всё, что касается него. — Также ли Ваше внимание остро и к другим прислугам? — Конечно! Не верите, сами спросите, но вряд ли Вы, такой статный и мудрый человек, будете проверять достоверность моих слов таким способом. — А, может, Вы хотите сказать, что Антон принадлежит только Вам? — съязвил Виктор Николаевич, ядовито улыбаясь. Арсений вновь громко и недовольно цокнул, пребывая в шоке от такой наглости. — Да как Вы... — А что, неправда? — Попов опустил голову и агрессивно посмотрел на пол, сжимая кулаки, — я дам Вам время подумать, чтобы ответить, — Виктор Николаевич повернулся и хотел уже выходить, но Арсений тут же оказался рядом, грубо схватив его за плечо. Мужчина повернул голову назад и увидел жуткую, почти ненормальную улыбку Попова. Ему стало даже неловко и страшновато. — Вы правы, — он сжал плечо Виктора, — я хочу сказать, что Антон мой, а если Вы продолжите добиваться его и устраивать все эти сцены, названивать и вообще переманивать на свою сторону, мне придётся применить силу, — Попов максимально приблизился к мужчине, прижав того к стене, — Вы же не хотите стать калекой? Я дам Вам время подумать, чтобы ответить, — улыбнулся он, отстраняясь от Виктора Николаевича. — А Вы походу тоже положили глаз на Антона, — посмеялся мужчина, а Арсений тут же дал ему жёсткую пощёчину. — Рот захлопни, — Виктор сильно удивился, схватившись за щёку, — в этом доме действует кое-какое правило для таких незнакомцев, как ты. Нельзя прикасаться к тем, кто живёт здесь, никаким образом. — Как низко с Вашей стороны, Арсений Сергеевич, — возмутился мужчина, а потом тоже ударил Попова по лицу ладонью, — видимо, Сергей Александрович правда не уследил за Вашим воспитанием. Кидаетесь на старших. Мужчина от злости сильно сжал зубы и ударил Виктора в живот ногой, а потом локтём по лицу. — Рот свой закрой, я сказал. Не зли меня. Я ещё в хорошем настроении. — Ну побьёте Вы меня, а потом? Как объясните Антону, почему ударили меня? — Тебя это ебать не должно, знаешь ли. У нас не такие доверенные отношения, чтобы обсуждать подобные темы, — теперь ядовито улыбнулся Арсений, Виктор Николаевич ударил его в солнечное сплетение. — Угомонитесь. Иначе я прекращу уважать Вас. — Да мне похуй как-то. Ты меня очень бесишь и злишь, и, насколько я знаю, ты знаком с моим отцом. Знаешь же что он за человек? — А Вы им мне угрожаете? — Нет, конечно. Просто дело в том, что если ты придёшь к нему и расскажешь о том, что только что случилось, он скорее тебя уволит и выгонит, чем что-либо сделает мне. Виктор Николаевич хотел что-то сказать ему, но только цокнул и, быстро выходя из комнаты, бросил: — Я добьюсь его. Арсений присел на диван и, посмотрев на потолок, выдохнул с особой тяжестью. «До чего же я дожил...»                                           ***** Виктор Николаевич заявился через день к Арсению, чтобы спросить по поводу бизнеса, определился ли. Но Попов тут же прогнал его, так как у него было плохое настроение, но всё он скидывал на нехватку времени и сильную занятость. Но на самом деле его терзали собственные мысли. С одной стороны он понимал, что чувствовать что-то странное к Антону и отстаивать его — нормально, ведь Шастун принадлежит ему, является его прислугой, но с другой — это выглядит чересчур странно. Любовь Михайловна очень часто была в городе, ездила за продуктами, одеждой и другими вещами, а иногда навещала своих старых друзей, подруг, Гедеона Георгиевича, Сергея Александровича. Миша бывало разделял со своей бабушкой компанию, в основном ездил в город, чтобы передавать письма Антона Анжелике и от девушки забирать ответ, так-то он сидел дома, иногда замещал Шастуна или помогал ему, а Герман и остальные охранники были на борьбе, обучались и теоритически, и на практике, но она не была часта. Виктор Николаевич не терял времени и гулял с Антоном под присмотром охранников. Получалось выбираться на улицу достаточно мало, так как охранники постоянно заняты, поэтому и в этом помогал Миша, озадаченный докладывать всё об этих двоих Арсению. Как-то раз на подобной прогулке Виктор Николаевич, взяв Антона за руку, прижал его к стене дома, улыбнувшись. — Антон, я кое-что хочу сказать тебе, — он начал приближаться к уху парня, а тот не сопротивлялся, — ты мне очень нравишься, — тихо произнёс мужчина. Антон не чувствовал к нему то же самое, поэтому, чтобы не обижать, просто промолчал, но улыбнулся. Затем Виктор Николаевич потянулся к губам парня, и здесь уже нужно было что-то предпринять. Мужчина оказался уже совсем близко к лицу Антона, опаляя горячим дыханием, Миша успел запечатлеть это на телефон. Шастун тут же выставил ладонь, зажмурился. — Простите, но мне нужно ещё время... — и убежал, а Виктор Николаевич умилённо улыбнулся. Дворецкий не особо тянул время и отправил сделанное фото Арсению.                                           *****       Попов не мог сейчас подойти к телефону, так как проводил всё время в детьми. К сожалению или к счастью, по какому-то закону подлости, сегодня был день травм, потому что дети играли в догонялки и умудрялись падать, раздирая себе коленки, или драться друг с другом, ссориться. А некоторые дети наоборот сидели вместе, дружно у телевизора, который иногда им показывали, чтобы развлечь. Однако сегодня им показывали трогательный мультик «Лев и собачка» Льва Николаевича Толстого. В нём были подняты такие темы: дружба совершенно разных животных, взаимопонимание, забота, доброта и сострадание; но все-таки несчастливый финал, потому что собачка умерла, как и лев спустя пять-шесть дней. К концу мультика у большинства детей глаза были на мокром месте, в том числе у Алёши, а вот мальчик-хулиган Глеб в это время дрался с мальчиком из детского дома Вадимом, издеваясь над ним. Арсений быстро разнял их, взяв Глеба за шиворот. — Глеб, я всё сегодня расскажу твоим родителям! Не стыдно тебе издеваться над сиротой?! Что бы ты делал, будучи в такой ситуации? — мальчик агрессивно смотрел на воспитателя, цокая. — Я бы был рад! — он отстранился от мужчины и поскорее убежал подальше. Вадим был достаточно сильно побит: повреждён глаз, разбиты нос и губа. Арсений подошёл к нему, аккуратно взял за руку, жалобно посматривая на мальчика, еле сдерживавшегося от слёз. — Вадь, пошли в медпункт. Всё уже хорошо. Никто тебя не обидет. Позже раны мальчика были обработаны, а слёзы исчезли. Попов нежно погладил его по голове, тепло улыбнувшись. Он хотел уже уходить, но Вадим крепко обнял мужчину. — Спасибо Вам, Арсений Сергеевич. — Не стоит благодарности, это моя работа, — улыбнулся Попов, сев на присядки.                                           ***** Когда наступил тихий час, Арсений наконец смог хоть чуть-чуть отдохнуть, пообедал, правда позднее, чем планировалось, но опустим. Он увидел, что ему на телефон пришло сообщение от Миши, точнее какое-то фото. Попов открыл его и, увидев Антона и Виктора Николаевича там, сильно разозлился, сжав кулаки. «Вот уёбок... Походу правда не понял меня.» — Арсений сжал зубы от злости, но потом подавленно вздохнул. «Придётся действовать ещё чаще, чтобы он отстал.» — недовольно взглянул в сторону мужчина. — Арсений Сергеевич, у Вас что-то случилось? — поинтересовалась его коллега, неожиданно появившаяся тут. Попов растерялся. — Ам... Ну... Нет. Всё нормально. — Точно? — Естественно. — Отлично. А то зашла, а Вы такой хмурый, чернее тучи. — Понимаете ли, сегодня достаточно загруженный день, — пытался оправдаться Арсений, — домой поскорее уже хочу. — А что, дома кто-то ждёт? — Попов неожиданно, даже для себя, улыбнулся. — Конечно кто-то ждёт. — У Вас появилась избранница? — ехидно улыбнулась женщина, Арсений закатил глаза, не желая расчехлять свою личную жизнь, зная, какая его коллега любительница сплетен. — Вам это знать необязательно, а мне пора продолжать работать, — и, окинув коллегу холодным взглядом, удалился из помещения.                                           ***** Виктор Николаевич сидел в одиночестве на кухне, так как Антон мылся в ванной. Арсений уже подъезжал к дому, и его пассажиром являлся Вадим. Он попросился к мужчине хотя бы на часик, ему было интересно, где живёт воспитатель, как и с кем. Попов конечно же согласился. Через пять минут они уже входили в дом, а Вадим тут же испугался, побаиваясь охранников, называя их «большими дядями». В это время Антон уже успел выйти из ванной комнаты, конечно, в одном полотенце. Когда Виктор Николаевич увидел его таким, то не смог оторвать глаз, хитро улыбаясь, Шастун сидел напротив него, а потом ему резко приспичило пойти к выходу, проверить, не пришёл ли Арсений. Как вдруг на него несётся какой-то маленький мальчик лет четырёх. Он чуть ли не врезается в Антона, а парень придерживает его за плечи. — Хэ-хэй! Мальчик! Поосторожнее бегай. Ты что здесь забыл вообще? Как тебя зовут? — Шастун опустился к нему, внимательно рассматривая его. — Я... — Вадим совсем растерялся, — меня зовут... — он виновато опустил глаза, неловко себя чувствуя, и был уже готов заплакать, Антону стало его жалко. Арсений вовремя подоспел, встал позади мальчика и представил его: — Это мальчик-сирота. Его зовут Вадим. Хороший и послушный ребёнок. — Вадим... Какое красивое имя, — улыбнулся Антон, и мальчику полегчало, будто камень с души упал, — но мне всё же интересно, почему Вадим здесь? — Мне очень одиноко в детском доме... Взрослые почти не обращают на меня внимание. Я хотел разбавить свою тоску этим... Если нельзя, я могу уй... — Нет-нет! Вадим, ты что? Кто сказал, что нельзя? Можно, конечно! Таким маленьким, миленьким и послушным деткам, как ты, можно всё, — очень нежно улыбнулся Антон, дотронувшись пальцем до носика Вадима. — Ура! Спасибо Вам, добрый дядечка! Как Вас зовут? Шастун почти тихо хихикнул. — Я Антон, — протянул руку он, а мальчик пожал её с гордым видом. Шастун, кстати, хотел ещё спросить у Вадима по поводу его синяков и ранок, но не стал, так как, возможно, это была бы больная и весьма неприятная тема. Арсений умилялся тому, как Антон обращается с маленьким ребёнком. Понятно теперь, почему Алёша так сильно любит его и ценит. Но как только мужчина посмотрел налево, увидев Виктора Николаевича, наблюдавшего за Антоном, настроение тут же испортилось, вспомнилось фото, которое прислал Миша. Виктор Николаевич тоже взглянул на Арсения, продолжая хитро улыбаться. — Вы, Антон, сказали, что мне можно всё... А можно тогда по дому побегать? В комнатки разные позаходить? Вещи потрогать? — Конечно, можно! Только ничего не сломай и будь осторожен. — Ура-а-а! — сильно обрадовался Вадим, тут же рванув на второй этаж с радостными и громкими воплями. Антон проводил его ностальгическим и тёплым взглядом, вспомнив Алёшу. Они бы, наверное, хорошо сдружились. Но как только он обернулся, то впал в небольшой ступор. Арсений и Виктор смотрели на друг друга как самые заклятые враги. Были готовы разорвать друг друга, особенно Попов. — Я наблюдаю, Вы сироток подбираете? Похвально. Благое дело. — Обидно только то, что Вас всё никак не подобрали, — хитро улыбнулся Арсений, а Виктор тут же удивился. — Да как Вы... — А что, неправда? — посмеялся мужчина, второй мужчина тут же встал напротив него, прожигая очень сильным и ненавистным взглядом. — Вы следите за языком, а то его и лишиться можно. — А что, угрожаете? — провокационно спрашивал Арсений, широко улыбаясь. — Эй, а ну прекратите! — встал между ними Антон, выставив между ними руки и скверно посматривая на обоих, — как кошка с собакой, отвечаю. Успокойтесь и прекрат... — Вы думаете, что чужим завладеете? Как самонадеянно, — цокнул Арсений, продолжая смотреть на Виктора Николаевича, перебивая Антона. — Вы меня слишком недооценивате, Арсений Сергеевич, — отвечал ему Виктор Николаевич, тоже не слушая Антона. — Я кому сказал?! А ну перестан... — Посмотрите на себя, посмотрите на меня и хорошенько подумайте, Виктор Николаевич. — Ну Вы, конечно, сука, — не сдержался мужчина, злобно вздыхая. Антон резко повернулся лицом к Виктору Николаевичу и задом к Арсению, в основном опираясь на него, и скрестил руки у груди, недовольно посматривая на старшего. — Как Вы сейчас назвали его? Мужчина удивлённо посмотрел на Антона. — Сукой. — Впредь не называйте Арсения Сергеевича так. У него есть имя, есть отчество, — неосознанно подчеркнул Антон, заостряя боль Виктора, — все-таки я его прислуга и должен защищать. Мужчина тяжело выдохнул, недовольно посматривая уже и на Шастуна, и на Арсения. Попов гордо улыбнулся, подмигивая Виктору, мол «Победа за мной». Но новый знакомый медленно выдохнул, расплылся в улыбке и, взглянув на Антона, произнёс: — Как скажешь. — Сейчас время уже позднее, так что отправляйтесь домой. Проводить я Вас не смогу, сами понимаете, не в одежде почти. — Конечно, до свидания. — До свидания! Виктор вышел из этого дома с просто ужасным настроением, понимая, что Антон большую часть своего времени проводит с Арсением. Сколько бы мужчина не старался, Попов будет выше, так как знаком больше, отношения у них немного другие, да и вообще парень живёт в его доме, значит, пользуется теми же средствами для мытья, что и мужчина, его деньгами, возможно, одеждой и в целом всем домом. Виктор негодующе цокнул, вопроизводя всё это у себя в голове. Арсений в этот момент чувствовал себя просто прекрасно. — А когда это мы начали заступаться за меня? — наигранно удивляясь и ярко улыбаясь, спрашивал мужчина. — С момента, когда Вы приказали, — тоже улыбнулся Антон. — Кстати, — Попов тут же похолодел во взгляде и лице, сменив общую обстановку и близко подойдя к парню, — не ходи так больше при нём. — А что? Ревнуете? — Арсений чуть опустился к нему, взяв его за подбородок, произнёс почти шёпотом: — Может быть, — и начал тянуться к Шастуну, а тот только хитро улыбнулся, а потом неожиданно захотел тоже потянуться к мужчине, поцеловать, но их прервали. Спустились Любовь Михайловна, Миша и Герман, и Антон с Арсением отлипли друг от друга. — Арсений Сергеевич, это что ещё за мальчик в нашем доме появился?! — возмущённо вопрошала женщина, держа Вадима за руку. Попов ударил себя по лбу и вздохнул с улыбкой на губах. — Всё заново объяснять...                                           ***** Вадим все-таки был отвезён в детский дом, но до этого он конечно же познакомился со всем домом Арсения и был сильно рад этому. Его приняли достаточно тепло, с пониманием. Позже наступила ночь и все легли спать. Антон вновь лежал и не мог уснуть, неспокойно ему было как-то, разные мысли лезли в голову и мешали войти в сон. Они были разные: и об Арсении, и об Алёше, и о матери, даже отце. Но все-таки он уснул, правда поспал плохо. Всего три часа. Сейчас он проснулся, а на часах было что-то около шести. Парень встал, решил не спать, пошёл в ванную, умылся, а потом услышал какие-то странные звуки, идущие от двери в дом. Он включил свет, так как было темно, взял в руки кухонный нож на всякий случай и встал перед ней. В помещение тихо зашло семь парней, Антон сразу понял, что это грабители, поэтому, предвкушая предстоящую драку, улыбнулся и даже облизнулся. — Раннее время Вы выбрали для грабежа, конечно, но ничего. Я раньше «позавтракаю», — неизвестные обратили на него внимание, а потом переглянулись, понимая, что попали и драки не избежать. — Что ж... Начнём, — широко улыбнулся Антон, уже заприметив самых слабых парней из строя и вдруг выключив свет, резко рванул на них.