Очарованные луной

- Стивен! Стивен игнорирует крик своего руководителя, спеша через музей. Он опаздывает и он так ненавидит заставлять тебя ждать его. Он давно обещал тебе персональную экскурсию по музею. Ту, на которой ты настаивала в течение нескольких месяцев, он в конце концов устроил тебе, когда у него появилось время. Его ноги волочатся, а Марк на мгновение тормозит, когда он выходит вперед. Стивен чуть не уронил кружку с чаем, которую он несет, ненадолго спотыкаясь о собственные ноги и привлекая внимание нескольких человек, слушающих экскурсовода музея. - Прости! - он неловко машет рукой, прежде чем продолжить. - Может, ты прекратишь это, Марк! - он смотрит на свое отражение в витрине, мимо которой проходит. - Из-за тебя мы опаздываем. - Из-за меня ты опаздываешь. Я не соглашался на это. Плечи Марка напряжены, линия его бровей сведена вместе. Стивен задается вопросом, такое же ли у него выражение лица, и коротко проводит рукой по лицу. Он не хочет хмуриться, когда... Он врывается через дверной проем на египетскую выставку и замечает ждущую тебя именно там, где ты сказала, что будешь. Застенчивая улыбка растягивает его губы, и он пытается поправить воротник рубашки и провести рукой по своим непослушным кудрям. Он знает, что это бесполезно, ведь его рубашки вечно мятые, а волосы почти всегда в беспорядке. Марк угрюмо замолчал и он знает, что он тоже наблюдает за тобой. Марку, по причинам, которые Стивен не может понять, ты не нравишься. Или он притворяется, что нет. Опять же, по неизвестным причинам. Что совершенно полный бред, потому что ты самый потрясающий человек, которого Стивен когда-либо встречал. Он теребит рукав своей рубашки, который потрепан и потерт по краям от его нервных пальцев. Несмотря на то, что несколько мгновений назад он спешил, теперь он беспокоится о том, как в самом деле подойти к тебе. Ты была его другом, у него не должно быть проблем с тем, чтобы подойти и поздороваться. Стивен переминается с ноги на ногу, пока люди толпятся вокруг него в дверном проеме. Он ясно осознает, что встал у всех на пути, а кружка с чаем в руке остывает. Еще одна вещь, которую он обещал тебе в течение нескольких месяцев, это нормальная кружка чая. - Хорошо, - говорит Марк, отражаясь в другой витрине, уперев руки в бока и подняв подбородок. - Видишь, как это глупо. Пойдем домой, - продолжает Марк. Но это не глупо. Это не глупо - хотеть этого. Это не глупо - хотеть тебя. Стивен сглатывает, наблюдая, как ты передвигаешься, чтобы прочитать очередную табличку. Когда ты читаешь, твои плечи опускаются, а затем ты роешься в сумке, перекинутой через плечо. Ты бросаешь взгляд на свой телефон, когда находишь его, прежде чем снова убрать его. Затем ты смотришь на свои наручные часы, как будто они могут показать тебе другое время, нежели на телефоне. Ты вздыхаешь и направляешься к выходу. Это сигнал Стивену громко позвать тебя по имени. В самом деле так громко, что люди оборачиваются, чтобы посмотреть на него. Блестяще. Уже выставляю себя дураком. - Вот почему мы должны просто пойти домой, - начинает Марк, но Стивен игнорирует его. Марк, абсолютный зануда, думал, что ты разобьешь ему сердце. Ты улыбаешься ему, поднимаешь руку в знак приветствия, когда он приближается к тебе. Ему хотелось бы думать, что ты выглядишь облегченной и счастливой видеть его. Но ты подобна солнцу и, наверное, смотришь на всех так. Он почти натыкается на тебя, поспешно протягивая тебе кружку с чаем, обхватывая пальцами остывший бумажный стаканчик, его пальцы переплетаются с твоими. - Я должен был принести тебе нормальную чашку, а тут я с холодным чаем. - Не очень вежливо с твоей стороны, - поддразниваешь ты. - Опаздываешь на встречу с кем-то и с чашкой холодного чая, - ты улыбаешься и цокаешь себе под нос. Стивен ерзает и отпускает твою руку с чашкой, и вместо этого нервно сплетая пальцы перед грудью. - Мне действительно очень жаль. Я всегда опаздываю. Я... я хотел прийти сегодня пораньше... - О, Боже мой, - бормочет Марк. Ты кладешь ладонь на руку Стивена, успокаивая его нервное подрагивание рук. - Я дразнила тебя. Все в порядке. Однако я ожидаю очень длительного тура. Стивен кивает, глядя на разрез твоих глаз, на трепет ресниц, на улыбку в уголках его рта. Ты стоишь совсем близко к нему, а его голова склонилась над твоей, и ему кажется, что он может видеть все оттенки, скрытые в твоих глазах. - Ты выглядишь как влюбленный идиот, - он ловит отражение Марка у тебя за головой, у которого все так же скрещены руки на груди, а брови все еще сдвинуты вместе в раздраженной линии. - Перестань так на нее пялиться. Но он замечает, что Марк тоже смотрит на тебя, смотрит тебе в затылок, как будто он мог бы увидеть тебя до мозга костей и твои намерения, если бы просто посмотрел достаточно пристально. Но в его голосе есть что-то такое, что заставляет Стивена подумать, что он, возможно, немного ревнует. Стивен качает головой, пытаясь игнорировать язвительные комментарии Марка. - Конечно, - говорит он, глядя на твои руки с чашкой, зажатой между ними. - Не могла бы ты попробовать, пожалуйста? Стивен был потрясен, узнав, что ты пьешь только кофе, и что ты никогда толком то по-настоящему и не пробовала чай, по крайней мере, из настоящей чашки. - Я пила чай со льдом, - слабо предложила ты, только для того, чтобы Стивен сморщил нос. - Холодный чай? Почему кому-то это должно нравиться? Только теперь он все равно принес тебе кружку холодного чая, и это был чай, который даже не должен был быть холодным. Ты улыбаешься ему, поднимаешь чашку и радостно говоришь: "Ура!" - в лучшем впечатлении от его акцента. Это довольно ужасно и заставляет его смеяться. Ты делаешь глоток, задумчивый взгляд скользит по твоим чертам. - Он действительно лучше, когда он горячее, - говорит Стивен, ожидая вашего вердикта, как будто это действительно имело значение, как будто было невероятно важно, чтобы тебе понравилась чашка чая, которую он принес тебе. - Он еще теплый, - говоря это, ты наклоняешь голову набок и киваешь. Ты делаешь еще один глоток, что Стивен воспринимает как хороший знак. Марк тоже наблюдает за тобой и Стивен знает, что Марк думает, что он не замечает пристального внимания, которое он тебе уделяет. - Мне нравится. Ты добавил в него что-то еще? Мед. Он добавил мед, несмотря на здравый смысл, потому что заметил, как ты тщательно перемешиваешь свой кофе с пакетиками сахара. - Мед, - тихо бормочет он, когда ты смотришь ему в глаза с ошеломленной улыбкой на лице. - Совсем немного. Подумал, что так тебе может понравиться больше. - Не могу сказать, что я новоиспеченный любитель этого. Кофе всегда будет в моем сердце, - говоришь ты. - Но это очень хорошо. Стивен рад, так рад, что тебе нравится. Может быть, это делает его необоснованно счастливым. - Ура, - говорит он, все еще внимательно наблюдая за тобой, улыбаясь, его лицо очень близко к твоему. Он может видеть трепет твоих ресницы, чувствовать привкус твоего дыхания. Ты, кажется, не возражаешь против близости. Марк закатывает глаза, а Стивен кладет руку тебе на плечо, чтобы оттащить тебя от отражения. Так чтобы ему не нужно было думать о своем раздраженном альтер эго. Он старается не слишком расстраиваться из-за Марка, из-за его задумчивой защитной линии. Но он хочет, чтобы он немного расслабился. Сердце Стивена мягкое, и оно будет разбито, что бы ни случилось в их жизни. Его это устраивало, особенно если это означало проводить время с тобой. Но Марку было трудно проглотить эту таблетку. От его привычки защищать Стивена все еще было трудно избавиться, даже теперь, когда они работали вместе. - С чего бы ты хотела начать? - спрашивает тебя Стивен, и что-то похожее на гордость наполняет его, когда он смотрит, как ты продолжаешь пить Эрл Грей из кружки. - Ты эксперт, - говоришь ты, беря его под руку. - Ты скажи мне, с чего нам следует начать. Хотя, после историй, которые ты мне рассказал, я очень интересуюсь Таурт. - О, она чертовски восхитительна, - говорит Стивен, наблюдая за изгибом твоих губ, когда он забирает у тебя твою спортивную сумку, перекидывая ее себе на плечо, осознавая молчание Марка где-то в глубине своего сознания. - Конечно, мы можем начать с нее. Стивен ведет тебя, что соприкосновение твоих пальцев с его приветствуется, а тепло распространяется от его живота к верху. Это заставляет его сердце болеть, а пальцы дрожать. Это странное и желанное чувство. Ты ему нравишься. На самом деле, довольно сильно. Вот почему он надеялся, что сегодня тот день, когда ему наконец бы удалось пригласить тебя на свидание, и это также причина, по которой Марк так отчаянно пытался заставить их опоздать. Он встретил тебя до того, как узнал о Марке, до их великого египетского приключения и Хонсу. Когда он впервые встретил тебя несколько месяцев назад, ты бродила по залам музея с перекинутой через плечо спортивной сумкой, очень похожей на ту, что у тебя сегодня, и склонив голову набок, рассматривая экспонат. Стивен должен был помогать Донне перемещать инвентарь в сувенирном магазине, когда он заметил тебя. Ты читала табличку, нахмурив брови. Его внимание привлекло то, как ты стояла, расставив пальцы ног и сведя пятки вместе. Он не смог бы отвести взгляд, даже если бы попытался, поэтому и не удивился, когда столкнулся с кем-то и уронил коробку с инвентарем, чучела богинь и дешевые копии пирамид рассыпались по полу прямо у ног. Люди не очень-то и хорошо относились к Стивену. У него не было друзей, его коллеги не обращали на него внимания, забывали о нем или были грубы с ним. Конечно, у него была мать, но, казалось, что-то всегда мешало им говорить прямо. Теперь он знает правду о своей матери и матери Марка, о Марке. Тем не менее, в тот день, когда мужчина, с которым он столкнулся, бросил на него злобный взгляд, ты наклонилась рядом с ним и помогла ему засунуть товар обратно в коробку. Ты была добра к нему, дружелюбна, как никто другой. Твоя рука коснулась его руки и это было похоже на те моменты во всех дурацких романтических комедиях, которые он не помнил, не смотрел. Он посмотрел тебе в глаза, понимая, что все еще постоянно извиняется вслух. - Эй, - сказала ты, прежде чем наклонить голову набок и посмотреть вниз. - Все в порядке. Тебе нужна какая-нибудь помощь? Никто не предлагал Стивену помощи, ни в чем, даже когда он просил об этом. И поэтому он сглотнул и кивнул, хотя ты, как меценат музея, не должна была ему помогать. Ему следовало отказаться от твоей вежливой помощи. Но ты помогла ему, пока не появилась Донна и не прогнала тебя. Он-то думал, что никогда больше не увидит тебя, но ты постоянно посещала музей, как минимум раз в неделю. Он узнал, что ты недавно переехала в Лондон, а также и то, что ты убежденный любитель кофе и танцовщица, что твоей детской мечтой было стать археологом, пока твой талант к танцам не разрушил эту надежду. Ты больше интересовалась греческой и римской мифологией, но быстро увлеклась Египтом. Стивен был в восторге, странно и причудливо гордился тем, что втянул тебя в это. Тем, что ты читала книги, которые он рекомендовал, что ты слушали музыку, о которой он тебе рассказывал. Что ты слушала его, не перебивая, не вздыхая, не проверяя время. Ну, все это было лишь невероятным бонусом. Ты заставляла его горло сжиматься по ночам, когда он лежал, пытаясь не заснуть, потому что ты была первым другом, которого он помнит, кроме Гаса или его матери. Стивен был одинок, но ты сделала его мир менее одиноким. Теперь у него есть Марк, который иногда составляет ему более чем достаточную компанию. Друг, который никогда не покидал его. По возвращении в Лондон он беспокоился, что тебя там не будет, что он выдумал тебя, а ты вообще никогда не будешь настоящей. Он был рад позволить Марку увидеть тебя своими глазами, хотя Марк с безразличием утверждал, что помнит тебя, и что он уже знал тебя через Стивена и ему не нужно было знакомиться с тобой должным образом. У Стивена было подозрение, что незаинтересованность была лишь притворной, и что ему тоже было небезразлично, была ли ты все еще в Лондоне или нет. Стивен больше не работал в музее, поэтому ему потребовалась неделя, чтобы слоняться по залам, чтобы, наконец, застать тебя там однажды после репетиции. К его полному ужасу, ты была явно расстроена из-за него. Хотя он скучал по тебе и переживал за тебя, но он никогда и не думал, что ты сделаешь то же самое для него. - Я думала, ты просто... я подумала, может быть, случилось что-то ужасное. Ты просто исчез, и они сказали, что тебя уволили? Я думала, ты исчез и даже не потрудился попрощаться. Стивен, что случилось? Ты потребовала его номер телефона, чтобы всегда можно было с ним связаться. Это было действительно удивительно, что у тебя никогда не было его раньше. Стивен был просто благодарен, что ты все еще рядом, что все еще приходишь в музей. Но самое тревожное было то, что ты не не произвела на Марка впечатления. Или он сделал вид, что это не так. Хотя он и пытался это скрыть, Стивен всегда обостренно чувствовал, что на самом деле чувствует Марк, а Марк заботился о нем больше, чем когда-либо показывал. Однако теперь он чувствует нежное прикосновение твоих пальцев к своей руке и благодарит любого бога, который мог бы его услышать, что ты все еще была рядом. Человек, который выдержал удары, нанесенные жизнью. Вопреки совету своего альтер эго, который, казалось бы, почти нервничал, Стивен рассказал тебе все о том, что произошло в Египте, о Хонсу и Марке, Лейле и Аммат, обо всем, что было между ними. - Не делай этого, - прорычал Марк. - Она подумает, что ты спятил. Она собирается... Марк не закончил свою мысль. Каких бы насмешек и осуждений он ни ожидал, ты не оправдала его ожиданий. Ты слушала и каким-то образом поняла. - Итак, - спрашиваешь ты сейчас, когда Стивен ведет вас по музею, - как Марк? - Честно говоря, в данный момент я немного болван, - говорит Стивен, наблюдая за улыбкой, которая растягивает твои губы. - Связан с Хонсу или...? Стивен всегда честен с тобой, поэтому и сейчас не лжет. - На самом деле, мне не очень хотелось встречаться с тобой сегодня. Ты киваешь, когда Стивен ведет тебя мимо выставки в соседнюю комнату, мимо миниатюрного сооружения Пирамид Гизы. - Я не совсем нравлюсь Марку, не так ли? Стивен ждет фырканья от Марка, насмешливого комментария. Но ничего не происходит. Тишина говорит больше, чем что-либо. - Нет, он просто немного... - Стивен останавливается, шевелит пальцами, не совсем уверенный, как точно объяснить, каким именно был Марк. Ты слабо улыбаешься ему: "Нам не обязательно говорить об этом, Стивен. Я знаю, что он очень заботливый. В любом случае, я рада, что я нравлюсь тебе. И я правда забочусь о тебе. Надеюсь, Марк хотя бы это знает." Марк продолжает упрямо молчать. Стивен проводит для тебя экскурсию по музею, о которой он всегда мечтал, когда работал там. Ты внимательно слушаешь его, задаешь ему вопросы. Остаток дня Марк молчит, хотя Стивен знает, что он присутствует, слушает, а не отгораживается. В основном Марк оставляет Стивена в покое, когда он с тобой. Он не может злиться на счастье, которое ты приносишь, хотя и пытается защитить систему по-своему. Стивен знает, именно почему он такой угрюмый, хотя и хотел бы дать тебе шанс. Марк утверждает, что один из них должен быть трезвомыслящим и рациональным, когда ты неизбежно разбиваешь ему сердце. Поэтому он был удивлен, когда ты выходишь из музея перед закрытием и спрашиваешь Стивена о том, какую марку чая он бы порекомендовал, чтобы ты могла начать готовить его дома, тогда голос Марка эхом отдается в его голове. - Пригласи ее на свидание. Ты сказал, что собираешься сегодня. Стивен смотрит вниз, на водянистое отражение Марка, смотрящего на него из грязной лужи на ступеньках музея. Марк говорит на удивление мягко: "Ты счастлив с ней. Спрашивай." Это лишь слегка требовательный тон. Стивен подавляет желание закатить глаза. Но его альтер прав. Итак, Стивен, спотыкаясь, останавливается, чуть не наступая в лужу. И спрашивает. - Может быть, ты пойдешь со мной на свидание? Ты моргаешь, твоя рука лежит на его руке, где ты нашла свое место, а его пальцы сжимают твое другое запястье. Ты просто смотришь на него и твои губы приоткрываются от удивления. Страх подступает к его горлу, когда ты не отвечаешь сразу, он начинает, заикаясь, извиняться. - Прости, прости, не знаю, что на меня нашло только что. Просто я немного увлекся тобой, я полагаю. - Стивен сглатывает, чувствуя, как слова застревают в горле, нервная болтовня так и угрожает вырваться на свободу. - Ты довольно красивая и очень добрая, это немного неизбежно, что я в тебя влюблюсь, не так ли? Ты снова моргаешь, ошеломленная, как будто не можешь поверить в то, что слышишь. - Ты влюблен в... меня?” - Да, нет... ну да, я люблю, но... Это не просто влюбленность. Влюбленность кажется глупым словечком для обозначения чувств, которые ты вызываешь в нем. Неоднозначные, смутные чувства. - Заткнись, Стивен, дай ей шанс ответить, - Марк огрызается на него, как будто он так же боится, что Стивен все испортит. Он переводит дыхание, напоминая себе, что ты действительно была очень добра, и что, если бы ты и сказала "нет", это не стало бы концом всего, что ему было дорого. - Да, ты мне очень нравишься. Ты добрая, красивая и умная. Что тут может не понравиться? - Хорошая работа. На этот раз в голосе Марка нет сарказма. Его готовность помочь странна для того, кто всего несколько часов назад был так против этой идеи. Стивен сглатывает остатки слов, вертящиеся у него во рту, говоря себе, что Марк прав на этот счет. Он должен позволить тебе ответить. - Я, эм... да, - ты улыбаешься, так будто не уверена, действительно ли он только что спросил тебя: "Да. Я бы хотел пойти на свидание." Стивен смотрит на тебя, не совсем уверенный, что правильно расслышал. - Правда? - Правда. - Господи. - Ура, - тихо щебечет Стивен, игнорируя Марка. Он знает, что у него на лице глупая улыбка, он знает, что он просто пялится на тебя. Но ты улыбаешься в ответ, и Марк сейчас странно спокоен, в нем все еще светится счастье. У Стивена есть подозрение, что он тоже счастлив, наслаждаясь тем фактом, что ты сказала "да". Боже. Боже Может быть, ты тоже нравишься Марку. Он просто дерьмово умел это показывать, говорить. Может быть, именно поэтому он так обеспокоен разбитым сердцем Стивена, потому что это может разбить и его тоже. - А , - говоришь ты, внезапно роясь в своей сумке, все еще висящей на плече Стивена. Он сдвигается, чтобы ты могла дотянуться. - Я купила это для Гаса Второго. Я забыла упомянуть об этом ранее, хотя сейчас такое глупый момент, чтобы дарить его тебе, - говоришь ты, засовывая пальцы в карман и доставая крошечную копию Великого Сфинкса. - Извините, если у него уже есть это. Ты выглядишь взволнованной, как будто ты портишь момент, когда весь твой подарок заставляет его хотеть поцеловать тебя. По-видимому, он и тебя взволновал. Ты подарила его рыбке подарок. Стивен осторожно берет у тебя фигурку, проводя большим пальцем по поверхности. - О, ему это точно понравится, - он делает паузу. - Ты сказала "да", да? На свидание? Со мной? Не укладывается в голове. Может быть, ты перепутала его с кем-то другим. - Да, - говоришь ты. - Ты что то задумал, Стивен? - Э-э... - он не задумывался так далеко вперед, но его имя на твоих устах как бальзам. Все будет хорошо. - Просто ужин, Стивен, - говорит Марк. - Не обязательно детально проработанный. Стивен не осмеливается взглянуть на лужу. Не хочет видеть ухмылку на лице Марка, которую он слышит в его голосе. -Ужин? - он колеблется. - Завтра звучит неплохо, да? - Да, - когда он смотрит на тебя, ты улыбаешься. Так будто это было что-то хорошее. То, чего ты так долго ждала. - В 7 часов? - Потрясающе. Он наклоняет к тебе голову, просто чтобы быть немного ближе к тебе. Это все еще сюрприз, когда ты наклоняешься и осторожно целуешь его своими мягкими губами медленно. Когда ты отстраняешься, его сердце танцует, а ты сияешь.

***

Марк не решается заговорить с тобой, хотя он никогда бы не признался в этом ни единой живой душе. Стивен, вероятно, знает, но никогда бы этого не сказал. Он доволен, наблюдая за тобой глазами своего альтер эго. В конце концов, ты девушка Стивена. Сотканная из солнечного света и пропитанная теплом. Ты не принадлежишь ему. Но Марк беспокоится о тебе почти безостановочно. Он постоянно думает о тебе. Он говорит себе, что это потому, что Стивен сломается, если с тобой что-то случится. Но он знает. Он знает, когда ты смеешься над тем, что говорит Стивен. Он знает, когда ты появляешься в квартире, промокшая до нитки под ливнем, но улыбающаяся. Он знает, когда ты разбиваешь новую пару балетных туфель о деревянный пол квартиры. - Тебе нужно научить ее самообороне, - говорит он Стивену, когда Марк оказывается перед ним. - Я не собираюсь этого делать, Марк. Она была в безопасности до того, как мы ее встретили, она в безопасности и сейчас. Да, только теперь ты знаешь о Лунном Рыцаре, Хонсу и обо всем остальном. Ты знаешь все. И все же ты никогда не упоминаешь об этом, никогда не спрашиваешь. Время от времени ты по необъяснимой причине оставляешь записку для Марка, приклеенную к аквариуму Гаса Второго и Друга Гаса Второго. Марк не может заставить себя понять, как ты оставляешь маленькие записки, спрашиваешь Стивена о том, какую еду он любит, как у него дела. В сегодняшней заметке говорилось: "Сегодня будет выступление. Я знаю, что Стивен повидал их много, но я бы хотела увидеть тебя там." Ты подписываешь его своим именем и маленьким сердечком. - Она знает, что ты заботишься о ней, Марк, - говорит Стивен в отражении аквариуме, а за его головой Гас и Друг. - Она знает, что ты провожаешь ее домой, когда она работает допоздна. - Только потому, что ты сказал ей, - огрызается он. - Ей не нужно было это знать. Стивен только издает долгий и страдальческий вздох. Ты знаешь, ты знаешь, что он каждую ночь следует за тобой домой, чтобы убедиться, что ты добралась туда в целости и сохранности. Поэтому у тебя появилась необъяснимая привычка разговаривать с ним на ходу. У тебя не было возможности узнать, слышал ли он тебя, когда он следовал в церемониальных доспехах по зданиям за тобой. Тем не менее, ты делаешь это каждую ночь в обязательном порядке. Марк, будучи честным с самим собой, не заслуживает знать тебя. Не заслуживает записок, домашних блюд в посуде Tupperware, оставленных в холодильнике с его именем, написанным фломастером на боковой стороне бокса, не заслуживает твоей ночной болтовни и односторонних разговоров. - Она очень старается. Ее задевает то, что ты даже не поздоровался с ней. Она не ожидает, что ты будешь относиться к ней так же, как я. Марк не отвечает, вместо этого он отклеивает твою записку от аквариума, складывает ее и засовывает в карман пиджака. Он знает, что это ранит твои чувства. Он видит это в твоих глазах каждый раз, когда ты спрашиваешь Стивена о нем, каждый раз, когда он отказывается встречаться с тобой, даже несмотря на то, что он знает тебя, помнит тебя глазами Стивена еще до того, как Стивен узнал о нем, когда он изо всех сил пытался сохранить незнание Стивена правды о его ситуации. Однако ты егоне знаешь, так что он не уверен, почему это так важно для тебя. Но он замечает раздраженное выражение лица Стивена в зеркале у двери и понимает. Это важно для тебя, потому что это важно для Стивена. Не потому, что ты заботишься о Марке. А потому, что он лучший друг Стивена. И в этом вся проблема. Потому что он хочет, чтобы ты заботилась о нем. - Значит, ты провожаешь ее, но не можешь просто поздороваться? Марк, ты мог бы просто представиться и проводить ее до дома, хорошо? Вместо того, чтобы преследовать ее, как сумасшедшая птица. Марк игнорирует его, а церемониальный костюм скользит по его коже, маска закрывает лицо. - Нет. Это гораздо проще. Стивен снова только вздыхает.

***

- Мне просто интересно, подхожу ли я тебе, - признаешься ты Стивену одним дождливым летним вечером. Ты стоишь у окна с книгой, а Стивен на диване с открытой. Воздух настолько теплый, чтобы оставить окно открытым, а шум от дождя и уличного движения разносится по квартире. Стивен поворачивается к тебе, снимая очки с кончика его носа. Он хмуро смотрит на тебя, его брови сходятся над круглыми карими глазами, которые ты так полюбила. Он закрывает книгу, над которой корпел. - Что ты имеешь в виду, любимая? - Только то, что... - ты делаешь паузу, пытаясь собраться с мыслями. - Я просто знаю, что Марк довольно заботливый. И, может быть, если он не... - ты сглатываешь, - Может быть, я на самом деле тебе совсем не подхожу. Стивен протягивает к тебе руки и ты с готовностью пересекаешь комнату, чтобы уместиться в его объятиях, аккуратно положив голову под его подбородок - Ты определенно хороша для меня. Слишком хороша для меня. Ты чувствуешь, как его подбородок касается твоего лба, мягко двигаясь назад и вперед. - Не обращай на Марка внимания. - Он ненавидит меня? - ты отстраняешься, чтобы посмотреть ему в глаза. - Ну, кто может ненавидеть тебя? Ты прижимаешь руку к затылку Стивена, проводя пальцами по его волосам. Он с готовностью прислоняется своим лбом к твоему, его теплое дыхание касается твоих губ. Ты чувствуешь, как Стивен немного наклоняет голову. Ты знаешь, что он смотрит в зеркало, общаясь со своим альтером, который не хочет иметь с тобой ничего общего. - Не мог бы ты сказать ему, что мне от него ничего не нужно? Я просто хотела бы представиться? Он твой лучший друг и я просто хотел бы поздороваться.” - Он слышит тебя, - говорит Стивен. - Просто, как обычно, немного заноза в заднице. Ты подавляешь смех и откидываешь голову назад так, чтобы встретиться взглядом со Стивеном, обхватывая его щеки ладонями, проводя большим пальцем по тонкому шраму над его бровью. - Он должен знать, что я не давлю на него, просто я бы очень хотела бы встретиться с ним, если бы он захотел. Стивен открывает рот, когда ты продолжаешь: "И что он за последние несколько недель стал довольно плохо скрываться." - Что? - Просто последние несколько недель я замечала некоего человека в плаще, когда шла домой пешком. Губы Стивена изгибаются, а его взгляд снова скользит к зеркалу. - Он говорит, что у тебя довольно зоркий глаз. - Это не так. Иногда это очень трудно не заметить. Пока вы говорите, брови Стивена сходятся снова вместе, он хмурится. - Что он говорит? Стивен оглядывается на тебя, его нос почти касается твоего. - Ничего такого, о чем тебе стоило бы беспокоить свою хорошенькую головку, - говорит он, протягивая руку, чтобы погладить тебя по затылку, а его губы находят твои, мягкие, как прикосновение перышка. - Он может рассказать тебе сам, если ему, черт возьми, заблагорассудится. Ты чувствуешь себя немного спокойнее, когда Стивен целует тебя, откидывает на диванные подушки и прижимается к тебе, а его дрожащие пальцы скользят по твоему боку к свитеру. Ты запускаешь руки ему под рубашку, тихо смеясь, когда он подпрыгивает от ощущения твоих пальцев на его покрытых шрамами ребрах. По крайней мере, ты чувствуешь себя лучше, зная, что Стивен хочет, чтобы ты познакомилась с Марком. Ты задаешься вопросом, что удерживает его от тебя, что удерживает его даже от приветствия. Но Стивен целует тебя, становится довольно трудно сосредоточиться.

***

Ты каждый вечер разговариваешь с Марком по дороге домой из театра. Ты знаешь, что он может услышать тебя, прогуливаясь по крышам над улицами, по которым ты проходишь каждую ночь. Это заставляет тебя чувствовать себя в безопасности, зная, что он рядом, что он заботится о том, чтобы ты добралась домой. Ты рассказываешь ему о своем дне, тихо разговаривая сама с собой, привлекая несколько любопытных взглядов, но лишь нескольких. Если бы это было единственное взаимодействие, которое он позволял бы, ты бы извлекла из него максимум. Тебе кажется, что ты уже видела Марка раньше. Он однажды зашел в музей, чтобы Стивен не пропустил работу. Его брови были плотно сдвинуты вместе, глаза сужены, а рот был сурово нахмурен. Он не разговаривал с тобой в тот день, в то время как Стивен всегда старался сделать это, всегда. Идет дождь, когда ты выходишь из кинотеатра этой ночью, спортивная сумка перекинута через плечо, а капюшон на голове. Ты бежишь вниз по ступенькам крыльца, стремясь поскорее попасть домой, чтобы приготовить чашку успокаивающего чая, который принес тебе Стивен, и поспать. Твои ступни и лодыжки болят и ты чувствовала, что тебе нужно хорошенько выплакаться. Ты не смотришь вверх, когда льет дождь, будучи уверенной, что твой защитник будет рядом, как и всегда. У тебя просто нет сил поприветствовать его этой ночью. Хотя ты рано ушла с репетиции, Марк всегда знал, когда ты уходишь, всегда был рядом. Он был надежным и уравновешенным, даже если в основном избегал тебя. Однако сегодня вечером тебе хочется пойти домой и позвонить Стивену, хотя ты знаешь, что он не возьмет трубку, по крайней мере, до утра. Стивен был тем, кому ты звонила, когда тебе нужно было поплакать, когда тебе нужно было утешение. Стивен был мягок, как никто другой из тех, кого ты когда-либо знал. Ты любишь танцевать, но то, как это сказывается на твоем психическом здоровье в некоторые дни, заставляет тебя задуматься, стоило ли это того. Твои бедра горят, а лодыжки болят. Ты вспоминаешь, как сбивалась с ритма и как вздыхал хореограф. Это звучит хуже, чем разочарование, и ближе к осуждению. Может быть, ты недостаточно хороша, чтобы добиться успеха именно в этой танцевальной компании, и уже не в первый раз ты подумываешь о том, чтобы вернуться домой. Дождь продолжается, а ты промокаешь до нитки. Он стучит по тротуару под твоими ногами так громко, что ты не слышишь шагов, идущих за тобой. Ты ныряешь в переулок, сокращая путь, которым обычно не пользуешься, потому что предпочитаешь более длинный путь, чтобы болтать с Марком. Но сегодня тебе уже все равно. Ты даже не оглядываешься. Если бы ты это сделала, ты бы знала, что его там нет, и тогда, возможно, ты бы еще немного побыла в безопасности у театра, подождала бы, пока он не покажется. В один момент ты спешишь вперед, а в следующий чья-то рука прижимается к твоему затылку, прижимая тебя к кирпичной стене переулка. Ты открываешь рот, чтобы закричать, но нож вонзается к коже твоего горла. Он немного вонзается, когда давление на затылке исчезает, а ваша сумка срывается с плеча. - Найди это для меня, хорошо? - говорит мужской голос, прежде чем он наклоняется к тебе, прижимая твое тело к стене своим весом. Ты слышишь, как твои вещи вытаскивают из сумки: танцевальные костюмы и колготки, дополнительная обувь, пуанты, сумка с туалетными принадлежностями. - Тогда обыщите ее. У нее здесь ничего нет. В тебя впиваются грубые и небрежные руки. Но у тебя ничего нет собой, даже кошелька или телефона. И ты знаешь, что они ничего не найдут. Что будет тогда? Что им останется взять? Нож вонзается в твою кожу, ты чувствуешь тепло собственной крови, стекающейся по твоей шее. Незаметно ты запрокидываешь голову вверх. Может быть, Марк действительно ненавидел тебя все это время, поэтому он и собирается позволить тебе быть убитой в этом грязном переулке. Но за тобой никто не наблюдает, и ты на мгновение задумываешься, был ли там кто-нибудь вообще, пока неизвестная рука шарит в твоих карманах, а затем похлопывает по бокам твоих бедер. Ты задаешься вопросом, стоит ли тебе бороться. Не было бы лучше позволить случиться тому, что должно было случиться? Или попытаться бороться? Чтобы, по крайней мере, иметь возможность сбежать? Ты решаешь бороться, когда в углу твоего поля зрения появляется фигура. Та, которую двое мужчин позади вас, по-видимому, не замечают. Нож исчезает с твоей шеи, вместо этого твоя голова ударяется о кирпичи. Зрение пляшет. Кажется, что Хонсу виден только тебе. - Не волнуйся, маленькая букашка. Мой Лунный Рыцарь уже в пути. Птица-скелет, на которую ты смотришь, может быть только Хонсу или ужасной галлюцинацией. Если он галлюцинация, значит ли это, что они уже пырнули тебя ножом и ты истекаешь кровью до смерти? - У тебя не галлюцинации, - раздается гулкий голос Бога ночного неба. - Следуй моим инструкциям. Хонсу, которому у тебя нет другого выбора, кроме как доверять, пока нападавшие спорят о том, убивать ли тебя или нет, наклоняет голову. Тебе говорят отвести правую ногу прямо назад, затем повернуться и ударить так сильно, насколько только можно. - Потом беги, - последний совет, прежде чем проклятая птица исчезнет. У тебя нет другого выбора, кроме как последовать совету и надеяться, что Марк или Стивен действительно находятся поблизости. Когда ты отводишь ногу назад, она соединяется с коленом. Раздается сдавленный крик, когда ты изворачиваешься и вслепую наносишь удар. Твой кулак приземляется на что-то мясистое, посылая ударную волну вверх по твоей руке. Кости трескаются. Ты убегаешь в ту же секунду, как руки покидают твое тело. На мгновение тебе кажется, что ты убежишь, что ты доберешься до пустой, но хорошо освещенной улицы в другом конце переулка. Но пальцы цепляются за капюшон твоей куртки, спавший с твоей головы. Тебя сбивают с ног и сбивают дыхание с помощью эшафотного узла куртки. И все же ты умудряешься кричать, падая, царапая ладонями тротуар, пока джинсы на коленях рвутся. Ты переворачиваешься, действуя чисто инстинктивно, занося ногу в живот человеку, который падает на тебя сверху, чтобы нанести удар по ребрам. - Ах, ты маленькая сучка... Ты вытягиваешь руку и царапаешь его лицо, пока его друг наклоняется, чтобы закрыть тебе рот. Нож снова появляется, блестящий металл поблескивает у изгиба твоей щеки. Но появилось что-то, кто-то еще. Лунный Рыцарь Хонсу крадется по переулку позади них. Это придает тебе решимости толкнуть мужчину сверху со всей силы, ударив его коленом между ног на ходу, но нож полосует тебя по щеке, когда мужчина позади тебя говорит: "Ох! Перестань сопротивляться и..." Ты никогда не узнаешь, что еще тебе следовало бы сделать, когда вес другого мужчины исчезает, а развевающийся белый плащ окутывает тебя. Ты неуверенно поднимаешься на ноги, а когда поднимаешь глаза, то встречаешься с ослепительно белым взглядом Марка Спектора. Его рука обнимает тебя за талию, а накидка словно укутывает тебя в кокон. - Иди на улицу. Я приду к тебе. Его голос - американский, грубый и неожиданный. - Марк... Но он отпускает тебя, разворачивает и мягко подталкивает в сторону улицы. Ты идешь, пока дождевая вода стекает по твоей коже. Ты слышишь хруст костей, звук соприкосновения плоти о плоть, но не поворачиваешься и не останавливаешься, пока не достигаешь улицы. Мимо проносятся машины, несколько людей на пешеходе идут дальше по дороге. Никто не обращает на тебя никакого внимания, черствость незнакомцев шокирует и не шокирует в равной мере. Контраст с вашей дракой в переулке поразителен, и ты чувствуешь жгучие слезы в уголках твоих глаз, как пальцы сжимают твое горло, когда ты сдерживаешь их. Сейчас из переулка ничего не слышно, но через несколько минут дрожи под дождем появляется Марк с твоей испорченной сумкой на плече. Он молча приближается к тебе, приподнимая твой подбородок согнутым пальцем. Ткань костюма тонкая и теплая на ощупь и не промокает, несмотря на дождь. Он заглядывает тебе в глаза, переключая внимание на твою щеку, а затем на шею, прежде чем взять твои руки в свои и осмотреть поврежденную кожу на твоих ладонях. Он издает звук недовольства, рассматривая тебя. Он так нежно держит твои пальцы, что ты задаешься вопросом, понимает ли он, кто ты такая. - Марк? - ты спрашиваешь мягко. - Ты в порядке?” Он вскидывает голову, но не отвечает, просто смотрит на тебя своим яростным белым взглядом. - Могу я хотя бы увидеть твое лицо? Он колеблется, но только на мгновение, прежде чем тонкий материал, закрывающий его лицо, соскальзывает. Влажность и дождь делают его кудри непослушными, прядь волос прилипает к потной коже лба. Это Стивен, и совершенно очевидно, что это не Стивен. Ты сглатываешь и касаешься его щеки. - Ты в порядке? - ты спрашиваешь снова. Ты сразу же жалеешь, что прикоснулась к нему. Скорее всего, это не то, чего он хочет от вас. Стивен склонился бы к твоей ладони, но Марк все еще продолжает подтверждать твое беспокойство, его брови сходятся вместе, глаза сужаются, чем округлые глаза Стивена. Ты опускаешь руку и взгляд Марка следует за твоей рукой. Вместо ответа Марк спрашивает: "У тебя дома есть аптечка первой помощи или нам нужно пойти к Стивену?" - У меня есть, - тихо говоришь ты. Марк так близко к тебе, его голова склонилась над твоей. Его кожа влажная и сияющая, глаза такого глубокого янтарного цвета, что хочется утонуть в них. Его дыхание касается твоих губ. Ты резко вдыхаешь его близость, вдыхая дымный аромат жасмина и лаванды, который витает вокруг него, с легким привкусом меди. От Стивена пахло чаем и хлопком, и ты ненадолго задумываетесь, не благодаря ли этому костюму такой аромат. Но затем он кивает, весь такой деловой, и остальная часть костюма сползает, когда он отстраняется и подталкивает тебя в направлении твоей квартиры, не срезая путь через переулок, конечно. - Ты убил их? Марк напрягается, грубо отвечая: "Нет. Просто несколько сломанных костей." Ты смотришь, как сжимается его челюсть, прежде чем осторожно протягиваешь руку и снова переплетаешь свои пальцы с его пальцами. Он, вероятно, думал, что ты думаешь о нем самое худшее, что он хладнокровный убийца. - Я бы не горевала, если бы ты это сделал. Его глаза встречаются с твоими, он удивлен жестокостью в твоем дрожащем голосе. - Спасибо, что пришел. - Где ты научилась так драться? Ты улыбаешься, от этого движения из пореза на твоей щеке сочится кровь: "Я получила инструкции от довольно странной птицы." - Хонсу, - бормочет Марк. - Ублюдок. Ты напеваешь и испытываешь странное ощущение, когда Марк Спектор нежно проводит большим пальцем по тыльной стороне вашей ладони. Оказавшись в вашей квартире, Марк усаживает тебя на один из двух стульев за твоим крошечным кухонным столом на кухне твоего крошечного жилища. Он опускается перед тобой на колени, хотя мог бы сесть на другой стул, и осторожно приподнимает твой подбородок, осторожно прикасаясь к порезу на шее, затем на щеке. - Ты слышал меня все эти ночи? Когда я говорила с тобой? Марк кивает, поворачиваясь, чтобы взять антисептическую мазь и бинт. - Да, я слышал тебя. - Почему ты не... - ты прикусываешь язык. - Неважно. Ты не обязан мне говорить. Или говорить со мной. Я говорю себе это с тех пор, как Стивен сказал мне правду. Ты просто очень важен для Стивена, поэтому конечно, я хотела встретиться с тобой. Марк на мгновение замирает, его глубокие карие глаза встречаются с твоими. Он заканчивает с твоей щекой и нежно проводит большим пальцем по изгибу твоей шеи. Ты говоришь себе, что он проверяет повязку. Но твое сердце бешено колотится в груди. - Ты скажешь Хонсу "спасибо"? От меня? Предположим, он действительно дал мне какой-нибудь полезный совет... - Нет”, - внезапно говорит Марк, напряженный от своей ярости, с мрачным выражением лица. - Не тогда, когда это его вина, моя... моя вина, наша гребаная вина, что ты была одна..." - Эй, - ты берешь его за руки и чувствуешь, как они трясутся в твоих. - Это не так. В этом нет чей-то вины. Это просто то, что произошло. И я рада, что ты был рядом, - ты сжимаешь его пальцы и не позволяешь ему отстраниться, пока дрожь в них не утихнет. - Ты в порядке? Он откашливается, подозрительно остекленевшие глаза не встречаются с твоими, а затем принимается вытирать твои ушибленные ладони и порезанные костяшки пальцев. Марк резко вздыхает, не отвечая тебе, и поворачивается, чтобы посмотреть в отражение твоего зеркала до пола. - Стивен говорит, что гордится тобой. Он отводит взгляд и продолжает бинтовать твои руки: "Он также не дает мне забыть, что я не спросил тебя, все ли с тобой в порядке." Ты открываешь рот, чтобы ответить, когда Марк резко выпаливает: "Ты в порядке?" Ты улыбаешься, представляя раздражение в голосе Стивена. - Черт возьми, Марк! Сказать ей, что я беспокоюсь за тебя, спрашивая ее, все ли с ней в порядке, и на самом деле спросить ее - это не одно и то же! - Я скажу тебе, в порядке ли я, если ты скажешь мне, в порядке ли ты. Марк фыркает: "Я могу сказать, глядя на тебя". Его голова снова поворачивается к зеркалу, ты знаешь, что Стивен, должно быть, раздражает его невидимыми травмами. Ты ждешь мгновение, пока они, кажется, ведут безмолвный разговор. Ты останавливаешь руки Марка, когда он пытается осмотреть твое колено, вместо того, чтобы ответить. - Просто простое "да" или "нет". Ничего больше. Он смотрит на тебя снизу вверх, брови по-прежнему плотно сдвинуты вместе над глазами, выражение лица каменное, а еще он хмурится так сильно, что ты задаешься вопросом, что он видит, когда смотрит на тебя. - Да. - Блестяще, - улыбаешься ты. - Да или нет? - он спрашивает тебя. Ты кладешь руку ему на плечо, подталкивая себя: "Да. Я в порядке. Стивен знает?" - Он слышит тебя, - его мрачный взгляд возвращается к зеркалу. - Сядь обратно, я с тобой еще не закончил. Ты нежно похлопываешь его по груди, когда он тоже стоит близко и возвышается, что должно пугать. - Да, это так, - твердо отвечаешь ты. - Я собираюсь приготовить чай. Ты пьешь чай или это обычное дело Стивена? - Кофе, если он у тебя есть. Ты не можешь удержаться от улыбки. - Но нам нужно перевязать твое колено, - он не позволяет пройти. - Это может привести к заражению. Ты смотришь на царапину, затем на озабоченно нахмуренное лицо Марка. - Может, мне сначала переодеться? Таким образом, я все равно не порву повязку, снимая эти мокрые джинсы. Марк смотрит на твою мокрую одежду, на то, как ты дрожишь, склонив голову набок, как будто он слушает. Он соглашается кивком.

***

Марк наблюдает, как ты завариваешь себе чашку чая и колеблешься у кофеварки. На мгновение ему кажется, что ты колеблешься, потому что понимаешь, что если ты заваришь чайник, тебе придется не только ждать, пока он заварится, но и пока Марк его выпьет. Но когда ты поворачиваешься, ты только хмуро смотришь на него и спрашиваешь: "Ты совершенно уверен насчет кофе? Ты не будешь спать. У меня более чем достаточно ромашкового чая..." - Кофе пойдет. Ты опускаешь голову и снова поворачиваешься к горшку. Стивен вздыхает: "Ты тоже можешь позволить ей позаботиться о тебе, Марк". Марк игнорирует Стивена, отказывается встречаться с ним взглядом в отражении твоего тостера. Он чувствует, как к нему подкрадывается пронизывающая до костей усталость, обрушивается на плечи, когда ты ставишь перед ним чашку кофе через несколько минут спустя. - Стивен подшучивает надо мной из-за моей сахарной привычки. Но это зона, свободная от осуждений, так что не бойся сказать мне, как ты к этому относишься. Марк смотрит в чашку, а черный кофе смотрит на него. - Сахар и молоко, - говорит он и смотрит, как ты улыбаешься, бинт, обернутый вокруг твоей шеи, заставляет его кожу покалывать. Он должен был убить тех людей за то, что они посмели поднять на тебя руку. Он бросает взгляд на твою мокрую спортивную сумку, уныло лежащую кучей в углу кухни. - Извини за твои вещи. - Это просто вещи, - говоришь ты, морщась, когда садишься напротив него, ставя на стол пакет молока и сахарницу с ложкой. Он склоняет голову набок, чтобы взглянуть на твое поцарапанное колено под столом, и морщится, не соответствует травме. Неужели он что-то упустил? Хотя он предполагает, что тебе, вероятно, было больно после того, как тебя бросили на землю. - Дело не в этом, - говоришь ты, поджимая под себя ноги на стуле. - Мне все равно было больно. У меня всегда боль от танцев. У меня выработалась высокая переносимость боли за все годы тренировок. На самом деле сегодняшняя ночь была не самой худшей в моей жизни. Прежде чем он успевает ответить, его сердце замирает от твоих слов, а ты продолжаешь. - Однако это ловкий трюк, - ты раскидываешь руки в стороны, а затем поворачиваешься, имитируя то, как он обвивал плащ вокруг тебя. - Практично. - Он пуленепробиваемый. В основном, - говорит он, кладя ложку сахара в кофе, а затем добавляя немного молока. - Тогда очень практично”. Ты наблюдаешь за ним мгновение, прежде чем твои пальцы тревожно переплетаются. - Знаешь, я правда в порядке. Пожалуйста, не думай, что тебе нужно оставаться. - Марк, - говорит Стивен, - Она думает, что ты ее ненавидишь. Откройся ей хоть немного, ладно? - Я не ненавижу тебя, - говорит Марк, не обращая внимания на раздраженный возглас Стивена на его резкий ответ. - Я не ненавижу и останусь, по крайней мере, на некоторое время. Ты ударилась головой, - он протягивает руку и касается синяка, образующегося у тебя на виске. За это он должен был отрезать им руки, сломать каждый палец, вывихнуть. - У тебя может быть сотрясение мозга, - он старается говорить как можно ровнее. Ты киваешь и проглатываешь: "Со Стивеном все в порядке? Я не слишком сильно его обеспокоила, не так ли?" Марк на мгновение закрывает глаза, снова и снова слыша крики своего альтера, когда Хонсу сказал им, что ты в опасности. Сила его беспокойства почти загнала Марка на заднее сиденье, но он знал, что лучше подходит для того, чтобы справиться с тем, что с тобой происходит. Что он может собраться с духом и справиться. С этим он мог справиться после всех тех лет, когда Стивен защищал Марка от самого себя, от воспоминаний, которые лучше забыть. Если бы с тобой что-то случилось… - Он в порядке, - в конце концов отвечает Марк, открывая глаза и обнаруживая, что ты с беспокойством наблюдаешь за ним. - Он очень беспокоился о тебе. - Теперь он знает, что со мной все в порядке? Марк видит, как Стивен сочувственно кивает тебе в затылок. - Да, - он облизывает губы и делает глоток кофе. - Я могу… Я могу дать контроль ему, если ты предпочитаешь быть с ним. Ты наклоняешь голову набок, как будто обдумываешь это. - Все в порядке. Не то чтобы я не хотела видеть Стивена, я хочу. Я просто... чувствую себя в полной безопасности на данный момент. Может быть, это как-то связано с плащом, - ты отводишь взгляд и делаешь глоток чая. Стивен ухмыляется в отражении тостера, самодовольно так, что это действует Марку на нервы. Вы двое не имеете никакого смысла для Марка. - Тебе нравится плащ, да?” - О, только немного. Интересно, даст ли мне его твой бог - твои глаза сверкают, ты дразнишь его и от этого у него приятно болит в груди. Но это была идея, которую Марк мог бы поддержать. Не то чтобы Хонсу когда-нибудь согласился бы. Когда ты допиваешь чай, Марк тащит тебя к дивану, будучи готовым присматривать за тобой всю ночь. Ты ложишься, поджав ноги за его спину, когда он садится на край дивана, как будто он тебе близок. И он в каком-то смысле полагает, что вы почти каждый вечер проводите вместе, несмотря на его молчание, и что ты знаешь, в каком теле он живет. Марк просматривает различные каналы на твоем телевизоре, кладя другую руку тебе на колено, когда ты не перестаешь ерзать. - Эй, - говорит он, тыкая пальцем в твое колено, но не глядя на тебя. - Я знаю, что сейчас ты в порядке. Но тебя может не быть так через пару дней, когда пройдет шок. Иногда требуется время, чтобы что-то подобное дошло до тебя, - он сжимает твою голень. - Дай нам знать, если это произойдет. - Вы... вы оба? Кто-нибудь из вас? Его сердце немного замирает. - Да. Любой. Оба. - Оу, Марк, я знал, что она тебе нравится! Я так и знал! - руки Стивена сложены на груди, глаза широко раскрыты и округлены. - Иди и поцелуй ее! Он не будет этого делать. Знает, что ты бы этого не приветствовала. Вместо этого он массирует кожу твоей ноги и говорит: "Тепло может помочь при мышечной боли. У тебя где-нибудь есть грелка?" Ты поворачиваешься на спину и кладешь ноги ему на колени: "Может быть. Пока со мной все в порядке. - ты снимаешь одеяло со спинки дивана и накрываешь им вас обоих. Он кладет руку на твою лодыжку и говорит: "Не засыпай". Он проводит пальцем по мягкому бугорку кости своим прикосновением. - Не думаю, что я смогла бы, даже если бы попыталась, - ты на мгновение замолкаешь, а затем говоришь: "Для протокола, спасибо. Я действительно рада, что ты остаешься со мной." Чувство, которое переполняет его грудь, почти душит его. Марк может только кивнуть и даже Стивен на этот раз замолкает от волны эмоций, которая захлестывает их обоих.