Выстрел

На кухне Арно задумчиво перебирал еду. Благо экономка наготовила. Мальчишке нужно что-то жидкое и горячее. Куриный суп прекрасно подойдёт. Выбрав ещё мясной пирог и овощи, Дюваль водрузил всё это на поднос. Подумав, добавил кувшин с компотом, стакан и сладости. Ваза с фруктами стояла на столе в гостиной всегда. Вообще-то, если он долго не ел, не стоит всё и сразу… — Иди вымой руки. Уборная налево и за углом, — Арно не спеша ставил снедь на стол. Закончив, заменил стул на мягкое кресло. На гору еды Оск взглянул едва ли не со священным ужасом и поспешил убраться в указанном направлении. Мирей, конечно, дома готовила… Когда не занималась учёбой или другими делами. Собственно, всё хозяйство висело на ней, а сам Оскар предпочитал появляться дома только для сна. Питался он чем придётся и что найдёт на дне кастрюль в полутёмном помещении кухни. Однажды пробовал сварить макароны, но слипшийся ком получился склизким и совершенно невкусным. Ещё и от папаши досталось за порчу продуктов и подгоревшую кастрюлю. Возвращаться из уборной Оск не спешил. Сначала разглядел в зеркало свою физиономию на предмет следов от слёз. Мало ли. Потом ему впёрлось посмотреть, насколько всё печально под штанами, благо рядом с зеркалом имелся стул. Оказалось не особенно печально, но впечатляюще. Краснота не прошла до сих пор. Тут Оск нахмурился и хмыкнул. Похоже, прозвище придётся менять. Теперь оно слишком явно пересекалось не с цветом крови, а цветом других… повреждений. Зар-раза!.. Осознав, что тупо тянет время, парень рассердился на несвойственную себе робость, домыл руки и решительно вернулся в гостиную. Заметил кресло и вопросительно уставился на Дюваля. — Садись, должно быть нормально, — туманно отреагировал мужчина, не заостряя внимания на причинах сидетельного дискомфорта. И поставил перед Оскаром миску супа, от которого поднимался пар, и кусок пирога. — Только не спеши и не съедай всё сразу, живот заболит. Когда мальчишка принялся за еду, Арно отошёл в сторону, чтобы не смущать лишний раз. А сам поглядывал время от времени, делая какие-то свои выводы. Ему надо было хорошенько всё обдумать. Сидеть было неуютно. Не из-за саднящего зада, а из-за окружающей непривычной чистоты. Чересчур идеально. Оск опасался всё к чертям забрызгать и залить, сам себе удивляясь. Раньше его такие вопросы не беспокоили от слова нихрена. В итоге парень забрался в кресло с ногами, спрятавшись от стола, покрытого белой скатертью, за собственными коленями. После первой же ложки горячего супа пространство вокруг внезапно начало расплываться. Оскар смог проглотить ещё несколько, после чего тяжело переглотнул и уткнулся носом в колени. Слишком вкусно. Слишком хорошо. Так не бывает! Он не заслужил… После всего. Просто не заслужил такой доброты. Остро захотелось сбежать, но парень просто сидел и тихо всхлипывал, чувствуя, как от слёз намокают штаны на коленях. Внезапно на плечо опустилась тяжёлая рука. Арно не ждал такого, но очутился рядом довольно быстро. Вот утешать детей он совершенно не умел, поэтому просто молча стоял рядом. Несчастный мальчишка. Один на один со всем этим ворохом проблем и совсем некому ему помочь. — Ну, чего ты, теперь-то? Бравый командир. Эй, — мужчина совсем не насмехался, говорил тихо и мягко. — Всё будет хорошо, Оскар, мы справимся. «Еще не знаю как, но теперь просто обязаны справиться», — закончил он про себя. — Херовый из меня командир, — голову Оск не поднимал, так как слёзы потекли только сильнее. Вот голос прозвучал хоть и надтреснуто, но твёрдо. Сумел совладать. — И Живодёров походу больше не существует. Они все его бросили. Разбежались при первых же неприятностях и никто не появился рядом, не подошёл, когда Оск в открытую шлялся по городу. А впрочем… Кажется, теперь он понял, почему. Провёл линию между своими методами и привычками папаши. Он же… кулаками их всех подчинил. Конечно, все ушли как только смогли. Ещё и обрадовались наверное. И тем острее и незаслуженнее казалась доброта мсье. Дюваль, конечно, тоже, кхм, навтыкал, но совершенно по-иному. Не кулаком под рёбра. И не зло. Вдобавок, мсье сделал столько всего, когда остальных только радовало его заключение под стражу, что Оск не знал, просто не имел представления, что следует делать ему. Благодарить? Извиняться? Но он даже не знал как это делается. В итоге от растерянности, беспомощности и полной потери привычных ориентиров, всхлипы стали отчётливее и громче, а «бравый командир» затрясся от сдерживаемых, но рвущихся из груди рыданий. — Ну-ну… Не был бы командиром, за тобой бы не пошли другие. А уж какой ты командир… Будет ещё время разобраться. Пожалуй, Дюваль говорил больше для себя, мальчишка вряд ли его сейчас слышал. Столько всего накопилось у парня! В какой-то момент мужчина просто притянул к себе его голову и гладил по волосам и спине, бормоча что-то успокаивающее. Давая парню выплакаться. Когда поток слёз сошел на нет, Оскар еще какое-то время крупно вздрагивал и всхлипывал. Дюваль не торопил. Оск не мог вспомнить, чтобы хоть когда-либо раньше позволял себе так расклеиваться, тем более, в присутствии посторонних. Впрочем, мсье уже не казался чужим. Парень настолько проникся, что даже в мыслях обзывал директора «мсье», а ведь он даже в лицо почти ни к кому так не обращался, разве что вынужденно. А возможно в недавнем срыве сыграла роль нервотрёпка последних двух дней, ночь в тюрьме, голод, усталость и начинающаяся простуда. Горло с утра першило, но вроде отпустило, а теперь драло с новой силой. Плюс, даже успокоившись, Оск заметил, что вздрагивает уже от озноба. Ну приплыли. На мужчину он глянул осторожно, проверяя, нет ли на его лице насмешки. Но мсье смотрел серьёзно и Оск заметно расслабился. Ладно, пусть сейчас и неловко, но что уж теперь переживать. Чтобы снизить это ощущение, Оскар придвинулся к столу и взялся за ложку. Суп несколько остыл, но был тёплым, а не обжигающим, и не царапал горло. Вспомнив, что ему не то приказали, не то посоветовали не объедаться, парень ограничился жидким, хоть и был соблазн впихнуть в изголодавшийся организм побольше. Доев суп, Оск выбрался из-за стола. — Эм. Спасибо, — неловко буркнул он куда-то в сторону, вспомнив о такой штуке как вежливость, с которой сталкивался не часто и использовал с трудом. — На здоровье, — кивнул Арно, отметив для себя, что мальчишка еле держится на ногах. — Побудь пока тут, я постелю кровать. И с этими словами Дюваль вышел, оставив парня одного. Оск проводил мужчину взглядом. Не нахомячился парень, привыкший хватать всё съедобное и сжирать пока не отобрали — только потому что пытался казаться лучше, чем есть. Теперь же его ничего не сдерживало, кроме отголосков разума, пищащего о том, что всё не влезет. Утрамбуем — решила практичность, и разум был послал в задницу. Тем более Оскар не воровал, а брал только то, что ему же и притащили. Продукты исчезли быстро. Часть конфет попала в карманы про запас, всё остальное парень успешно слопал, ощутив, что пузо вот-вот треснет и это, блин, круто. Даже озноб чуточку отпустил, вероятно, организм слишком охренел от неожиданного праздника. Не празднично было разве что заднице, но нашлёпанность уже не жгла, а напоминала о себе лишь непроходящим теплом. Директора Оск встречал стоя, но стоя нетвёрдо. Слишком налопался и теперь мечтал забраться куда-нибудь в укромное место и поспать. Арно вскользь отметил, что еды на столе поубавилось. Раза этак в два. Зато прибавилось огрызков и конфетных обёрток. Ну что ж, по крайней мере можно с уверенностью считать, что не голодный. А вот спать — немедленно. — Оскар, умойся перед сном и ложись. Сегодня был трудный день. Завтра будет не менее трудный. Но не для мальчишки. И тут Стеттнер закашлялся. — Что такое? Ты плохо себя чувствуешь? — Ерунда, само пройдёт, а не пройдёт так отвалится, — хулиган оскалил зубы в улыбке. Затем вспомнил, что собирался хотя бы выглядеть чуточку благопристойнее чем умел, и мысленно сплюнул. Вот же… Пообещал «исправиться» на свою голову. — В камере было холодно и некуда спрятаться от ветра, — совершенно другим тоном, без фиглярства объяснил он. — Теперь дерёт горло и знобит. Пройдёт. Не в первый раз такое. А вот умываться ему совершенно не хотелось. Только ведь руки мыл и опять лезть в воду. Мокрую. Бе. — Что значит отвалится? Ну-ка погоди, — Арно извлёк из комода внушительную бутыль и налил в ложку микстуру. По комнате сразу же распространился запах трав. — Открой рот. Не хватало ещё, чтобы ты разболелся. За действиями мужчины Оск следил с большой настороженностью. — А давайте лучше без всякой гадости? — попятился он от ложки, и не думая открывать рот. Вот ещё. Сказал же, что пройдёт к утру, зачем такие сложности? — На мне, того, всё как на собаке заживает. — Оскар. Это необходимо. Мне, что, уговаривать тебя, как маленького? — Ладно-ладно, — скривился парень, представив такое безобразие. — Вы ещё шарф на меня намотайте, мсье великий врачеватель. Проворчав всё это с нахальной моськой и искорками в глазах — дразнился, Оск со страдальческим видом открыл рот, будто делал одолжение всему миру и директору в частности. Ожил, смотри-ка. — Хорошая идея насчет шарфа, кстати. Если до завтра не пройдет, намотаю, — содержимое ложки исчезло в недрах рта и Арно вернул бутыль на место. — Но думаю к утру ты будешь в норме. Когда парень, наконец, устроился на кровати, Дюваль коснулся его лба. — Температуры нет. Это хорошо. Спокойной ночи, Оскар. Прикосновение тёплой ладони ко лбу оказалось внезапным и неожиданно потрясло до глубины души. Оскар даже не нашёлся с ответом, только закрыл глаза и кивнул. А когда мсье Дюваль покинул комнату, Оск повернулся на бок, зарылся щекой в мягкую подушку и почти мгновенно отключился.