Выбор есть всегда

      Лиззи не могла поверить, что она наконец-то встретилась с мамой, наконец-то обняла её. Все, что было в офисе мэра, девушка плохо помнит, абсолютно весь момент какой-то размытый, туманный. Вот она одна стоит в темной, пустой комнате, тут неожиданно открывается дверь, слышно робкие шаги, секунду спустя она уж обнимает маму, они обе плачут, затем урывками всплывает в памяти разговор про Сибил, и вот они уже пытаются открыть дверь. Кэролайн, которую тоже переполняли эмоции, переживания о своих дочерях, точно так же не верила своему счастью, женщина не хотела отпускать Лиззи из своих объятий, казалось, что если разомкнуть руки, то её опять кто-то заберёт. Но собравшись с силами и проявив немного характера, который, между прочим, Элизабет унаследовала от матери, они обе решили немного подышать свежим воздухом и направиться к Джози. На последнем ужасно настаивала сифон. Даже отговорки Форбс о том же, что Элизабет надо отдохнуть и в конце концов, в больнице может быть небезопасно для неё, ведь есть шанс, что она встретиться с сиренами, от которых только сбежала, вообще никак не смогли переубедить сифона. А после того, как Беннет протянула сумку с вещами, что захватила на всякий случай и предложила подвезти их до больницы, Лиззи твердого решила, что проведать Джо просто необходимо.       Вообще встреча с Бонни вышла максимально неловкой. Лиззи хорошо помнила ведьму, которая учила её с сестрой самым лёгким заклинаниям, также девушка прекрасно помнила как Бон их спасла из горящего здания. С одной стороны, сифон хотела обнять женщину, и до конца убедиться, что все происходящее это реальность, а с другой стороны, это казалось чем-то странным во всей этой ситуации. Поэтому Лиззи даже не успела опомниться как Беннет еле-еле ей улыбнулась и куда-то ушла. Однако минуту спустя Зальцман откинула все свои переживания, потому что она ещё успеет об этом подумать потом. Сейчас нужно убедиться, что с сестрой все хорошо, и также рассказать обо всем, что она знает маме, а та уже передаст нужным людям нужную информацию. Кроме того, Лиззи пугало то, что придется обо всем рассказать матери. Обо всем это значит про все свои восемь лет в Аду. К сожелению или к счастью, говорить придется правду, потому что о таком Элизабет солгать не сможет, тем более матери, тут либо молчать и сходить с ума, либо рассказать и пытаться что-то сделать. По скольку сифон уже, правда, не знала каким образом ещё держать всё это в себе и найти для этого силы, она решила поделиться этим всем с Кэролайн. Только сделает она это после того как они уже окажутся дома. Пока хватит слез.       Форбс тоже старалась держать лицо, собирая всю свою стойкость. Женщина с полной уверенностью села в автомобиль Энзо, не сомневаясь в правильности происходящего. Всю дорогу она крепко держала дочь за руку и не сводила с неё взгляда. Иногда интересовалась как Лиззи себя чувствует, боясь чтобы ей не стало плохо из-за поездки, от которых девушка уже успела отвыкнуть. Зальцман с трудом, но убедила Кэролайн, что она в полном порядке, а после положила голову ей на плечо и прижалась к маме. Вампир поцеловала дочь в макушку и стала нежно то гладить её по голове, то перебирать прядки волос. Были моменты, когда у женщины неосознанно вырывался шепот. Кэр говорила лишь небольшие фразы. В основном это было: «моя девочка.», «моя сильная, сильная девочка…». Порой на глазах наворачивались слезы, но Форбс тут же убирали их лёгким движением руки и вновь обнимала Лиззи.              Бонни, наблюдавшая эту картину, сама с трудом сдерживала слезы. Пусть их дружба, и в целом общение с Кэролайн прервалось на не самой приятной ноте, но такого даже врагу не пожелаешь. Тем не менее ведьма старалась не подавать вид, что всё настолько ужасно, она не хотела пугать ещё больше ни Кэролайн, ни Лиззи. Энзо, который переживал и чувствовал ответственность за каждую даму, сидевшую с ним в машине, лишь пытался внимательно следить за дорогой и ободряюще сжимал ладонь Бонни. Точно не так он представлял воссоединение с любимой после длительной командировки.       Дорога до больницы из-за растерянности и гнетущей тишины казалась вечной. Красота ночного города в слилась в какую-то однообразную картину-мессиво, которая только давила на глаза и вызывала раздражение. Поэтому когда автомобиль остановился, Беннет с облегчением вздохнула. Она быстро расстегнула ремень и вышла на свежий воздух. Вампир последовал за ней. Кэролайн же и Лиззи и потребовалось чуть больше времени. Поэтому они попрощались с уже уходящей парой. Затем Форбс аккуратно поправила волосы дочери и взяв её за руку с лёгкой улыбкой произнесла: — Главное не волнуйся. Я с тобой.       Элизабет понимала, что волноваться она будет в любом случае, но для того, чтобы успокоить маму, она медленно кивнула. Набрав в лёгких побольше воздуха, сифон последовала за Кэр. Больница их встретила своей постоянной оживленностью: беготня врачей, мед.сестер, больных и их посетителей. Новые лица, новые люди. Лишь одна неизменная суета. Для Форбс это все было в пределах нормы. А для Лиззи, которая по сути восемь лет провела в кругу десяти подростков, нескольких старших сирен и Аркадия, такое количество людей было чем-то пугающим. Дьявол почти полностью оградил Зальцман от привычной жизни. Поэтому увидеть столько много людей в одном месте было бы не то, что неприятно, было просто необычно, будто выбивало установленный порядок. Забыв о том, какие места бывают многолюдные, Элизабет стала от удивления крутить головой из стороны в сторону, вглядываясь в каждого прохожего. Словно пыталась запомнить всех. Вампир озадаченно взглянула на дочь и поинтересовалась всё ли нормально. Лиззи коротко ответила, что она в норме и постаралась не так часто мотать головой налево и направо. Мысленно она себя отругала и назвала «дитем малым». Но в любом случае, сифон радовалась тому, что у неё не случился срыв, которого она так боялась с самого начала, как только пересекла границу города. Кэролайн тоже посещали мысли о возможной панической атаке или чего-то такого у дочери, но увидев, что сифон больше удивляется людям, чем нервничает из-за них, женщина выдохнула и повела Элизабет к палате Джо. Но тут вдруг кто-то неожиданно врезался в плечо Зальцман. Девушке даже пришлось сделать пару шагов назад из-за столкновения. Кэролайн, к сожалению, не успела разглядеть, что за брюнетка чуть не снесла с ног её дочь, но вот следующего на их пути человека, она бы смогла узнать по среди любой толпы. Кудрявые, светлые волосы, голубые глаза, всегда слегка пафосная походка, только для полноты картины не хватало коронной ухмылки на губах. От неожиданности такой встречи вампир разинула рот и лишь тихо смогла проговорить: — Клаус.       Майклсон тоже с лёгкостью узнал блондинку. Они всретились взглядами. Каждый из них понимал, что Мистик Фолз не резиновый, и они как не крути увидятся, пересекутся. Оба понимали, но не ожидали того, что встреча произойдет так быстро и ещё в таком не подходящем месте, да и не в самое лучшее время. Что Никлауса, что Кэролайн накрыло осознание, что надо было сказать хоть что-то, какое-нибудь пусть даже сухое приветствие или ещё чего в таком роде. Но из-за шока они лишь с удивлёнными лицами прошли мимо друг друга. А потом постарались как можно незаметнее оглянуться пару раз. Мысли об этой ситуации, конечно, быстро улетучились. Ведь гибриду нужно было найти дочь, а Кэролайн должно была «организовать» встречу своих. Однако неприятный осадок у Форбс всё же остался до самой палаты Джо. Там уже казалось все мысли о Первородных должны были окончательно «повылетать», но не тут то было. У постели сифона стояла какая-то девушка. Лиззи сразу же напряглась когда увидела рядом с сестрой незнакомку. Но тут голос подала Кэр. Женщина узнала рыжеволосую. — Хоуп …?       Трибрид удивилась тому, как сильно она ушла в себя, в свои мысли, что даже не услышала чужие шаги. Майклсон медленно, словно отрываясь от какого-то важного занятия повернулась к двум блондинкам. Хоуп в знак приветствия легко кивнула и собиралась уже покинуть это семейство. Но вдруг вампир сообщила ей, что её отец тут и он пытаются её найти. Девушка коротко сказала «спасибо» и на вампирской скорости вышла из палаты. Нельзя сказать, что она чувствовала хоть каплю благодарности, Хоуп просто старалась быть вежливой с женщиной, на которую взвалилось куча проблем за раз. Может у неё и отключена человечность, но доставлять хлопоты тому, у кого и без неё хватает реальных проблем, желания не было от слова совсем. Может женская солидарность сработала, или вспомнилось как Кэролайн хорошо относилась к Хоуп и Давине, когда они обе учились в Мистик Фолз. Женщина никогда не позволяла другим детям или учителям приплетать их семью к учебе. Вот за это, что вервольф, что трибрид были по-настоящему благодарны и всегда уважали Форбс, даже несмотря на то, что ладили они с близняшками Зальцман так себе.       Только Хоуп покинула палату, Лиззи моментально оказалась у постели сестры. Девушка аккуратно присела на краешек кровати. Сифон уже собиралась взять сестру за руку, но в последний момент она передумала. Побоявшись сделать Джо больно, блондинка резко дернула рукой, убрав её в карман. Секунду спустя она уже соскочила с кровати и стала чуть ли не бегать по комнате. Форбс напугала вся эта картина. Поэтому женщина постаралась быстро, но и безболезненно притормозить дочь, которая была на грани паники. Кэролайн остановила беспорядочную ходьбу по кабинету. Ещё не хватало, чтобы Лиз что-нибудь тут перевернула. Вампир аккуратно взяла сифона за руки и стала делать глубокие вдохи-выдохи. Зальцман понимая, что её призывают к тому же самому, постаралась успокоиться. Первые несколько минут у неё все получалось, но после она опять сорвалась. По щекам потекли слезы. Лиззи стала что-то отчаянно шептать. Со временем шепот превратился в самые настоящие рыдания, а руки матери с ладошек вновь переместились на плечи, обнимая сифона. Как бы Кэролайн не хотела, но она лишь отрывками понимала о чем говорила Элизабет. Было видно как дочь старалась сдержаться до дома, но видимо вид Джози, лежащей без сознания, всё же смог подорвать девушку.       Ни Форбс, ни Зальцман не вспомнят сколько они так в обнимку простояли посреди кабинета. Может всего минут пять, а возможно и все сорок. В какой-то момент Кэролайн даже показалось, что Лиззи уснула у неё в руках. Но на самом деле девушка просто старалась привести дыхание в порядок. После того как она уже окончательно «выплакалась» мысли точно встали на место, осталось только начать дышать ровно и можно будет нормально объяснить всю ситуацию переживающей и ничего не понимающей матери. Сифон физически могла ощущать как Кэр находиться на иголках из-за неизвестности и не понимая всей картины до конца. Осознание, что легче вампиру не станет даже после того, как Элизабет расскажет всю правду, ужасно давило, но вспомнилось то, как отец всегда повторял, что горькая правда лучше, чем сладкая ложь, как минимум потому что это правда. В детстве эта фраза казалось какой-то глупой, возможно даже абсурдной и не логичной, но сейчас, когда Зальцман чувствует себя хоть немного, но взрослой, слова Аларика начинают обретать смысл. Поэтому сделав глубокий вдох, за ним выдох, Лиззи попросила маму присесть на соседскую койку и подготовить себя к худшему. Сифон и сама присела рядом. Затем была ещё одна просьба с её стороны. Девушка хотела, чтобы её по возможности не перебивали. Было желание рассказать всё и сразу, пока её сново не накрыло и она не начала по новой паниковать. Форбс для того, чтобы уж точно не сбивать дочь, стала лишь согласна кивать и нервно мять постельное белье на больничной кровати.       После фразы « Ну-с, начнем» последовал долгий рассказ о том, как Аркадий в-первые привел и познакомил десятилетнюю Лиззи с Адом и его обитателями. Сифон рассказала про всё: про большой обеденный стол; про ужасный интерьер кругом, вернее про его отсутствие; про других похищенных детей; про сирен, с которыми подралась; про то, как убила одну из них с помощью магии Када. Затем незаметно для себя девушка подошла к рассказу про клетки мучеников. Она вспомнила как её заставили выколоть глаза одному мальчишке за то, что сирены подловили того на просмотре порно на каком-то дешёвом сайте для подростков. Лиззи тогда только-только исполнилось тринадцать. Это был первый раз когда ей всучили нож и заставили кого-то ранить. После пятнадцатилетия такая процедура стала обыденной. Каждому из украденных подростков давали постоянные задания наказать грешников. Перед ними мог оказаться ребенок, старик, их ровесник, мужчина, женщина. Подросткам могли предоставить для резни настоящего убийцу или насильника, или просто несчастного, который оказался рядом с сиренами и попал в ад чисто случайно. Самым обидным воспоминанием, по мнению Лиззи, было её первое задание по поиску грешника. Если блондинка ничего не путала, то она вышла из ада когда ей было шестнадцать. Единственной мыслью когда она оказалась в каком-то городе было «БЕГИ. ЛИЗЗИ БЕГИ. БЕГИ СО ВСЕХ НОГ!!!» Но как говорил Аркадий, Элизабет была всегда умной девочкой. Как бы она не хотела сбежать, сифон прекрасно понимала, что её рано или поздно поймают, вернут назад, и тогда начнется настоящий АД. Аркадий всегда возвращал назад свои игрушки. Так произошло с одной девушкой, которая раньше делила комнату с Лиззи. Подругами их назвать нельзя было, но Лора казалось одной из тех, кому не до конца промыли мозги. А сейчас она гниёт вместе с другими в клетках мучеников. Гниёт в прямом смысле слова. Аркадий никого не подпускает к ней. Он сам наказывает девушку за «грехи.» Уже в течение почти пяти лет. Из подростков большинство забыло как она выглядит, как смеётся, они лишь порой по ночам слышать крики Лоры. И то, они не могут быть уверенны на сто процентов, что это именно она. Потому что криков в Аду много, и уже невозможно разобрать где чей. Также Лиззи рассказала про то, что таких детей-убийц на самом деле оказалось намного больше, чем десять. Сотни, тысячи, если не больше. В существование каких демон, демонских сущностей, Кэролайн до последнего отказывалась верить. Женщине было легче смириться, что её дочь сошла с ума, чем поверить в то, что какой-то мужик собрал армию из подростков, чертей и готовится начать самый натуральный Апокалипсис. Лиззи дабы не тратить время на объяснения заставила маму до конца убедиться в правдивости её рассказа. Форбс благодаря своим вампирским способностям увидела воспоминания дочери и о монстрах Аркадия, и о нем самом, и о том несчастном мальчике. И после этого Кэролайн словно стеной накрыло, которая весит три тонны. Лиззи не сумасшедшая, как ей могло показаться с самого начала, она пострадавшая, у неё разбитая психика, куча травм и что угодно на этой планете, но она говорила чистейшую правду. Аркадий, который собирался перебить всех, реально существует, и у него действительно есть как и подростки-воины, так и чудовища, про которых говорила Лиззи.       Наступила тишина. Форбс просто не знала, что говорить. Она смотрела в пол, а перед глазами всё так же находились те кровавые картины, когда Лиззи убивает сирену, ранит беременную женщину в клетке, выкалывает глаза мальчику, ему на вид не больше двенадцати, ну максимум четырнадцать, а он скорее всего до сих находится в Аду, как и остальные. Затем это всё сменяет кабинет, где её девочке одна из тварей Када промывает мозг, заставляя свято верить в какую-то бессвязную чушь. После Кэролайн снова видит как Лиз пытается убежать от Аркадия, от этих демонов, но сифона всё равно догоняют, садят на цепь и запугивают. И так раз за разом. А Кэролайн нет рядом. Как и не было рядом все восемь лет. От чувства безысходности и понимания того, что она ничего не может сделать, Форбс плакать не находит силы. Женщина даже не может стереть всё эти чёртовы воспоминания, потому что Лиззи — ведьма, и внушение на неё не подействует. Кэр просто начинает в кровь кусать свои губы, которые всё равно в мгновение око заживают, и ничем помочь, как и она сама, не могут. Женщина мысленно считает до десяти, а после всё же отрывается от лицезрения пола и начинает смотреть на свою дочь. Лиззи под таким пристальным взглядом, казалось вновь превращается в маленькую девочку, которой десять и заново приходиться подстраиваться под жизнь, чтобы просто выжить. От страха, что ничего так и не произойдет, Зальцман вновь вернулась к шепоту. — Мам, это звучит глупо, но я прекрасно понимаю, что мне надо к психотерапевту, психологу, ведьмам и ещё хрен знает кому…       Увидев, что не последовало никакой реакции, у девушки вновь неосознанно в уголках глаз стали собираться слезы. Вытерев, их тыльной стороной ладони, сифон всё же нашла в себе силы договорить. — Я обязательно схожу к специалисту. Буду ходить на терапию, пропью каждый прописанный препарат. Но если… если мы не успеем сейчас рассказать об этом другим, можно смело готовить братскую могилу…       Кэролайн до сих пор продолжала молча стоять и смотреть на Лиззи. Во взгляде казалось, что нет ничего. Будто там пусто. Уже нельзя было прочитать ни заботу, ни переживания, ни даже шок. Элизабет ошибочно даже предположила, что её мама могла выключить человечность. Страх, что на неё перестанут смотреть как на любимую дочь, полностью сковал Зальцман. Слезы, которые только секунду назад просились наружу куда-то исчезли, оставив на последок лишь привкус разочарования. — Мам… Ну мам… Скажи хоть что-нибудь… Назови меня монстром. Пожелай сгнить в местной психушке, в конце концов!!! ....................................................................................... — МАМ?! НЕ МОЛЧИ ТОЛЬКО. НУ ПОЖАЛУЙСТА НЕ МОЛЧИ. НЕ НАДО МОЛЧАТЬ!!! , — отчаянно прокричала Лиззи.                                                 ***                                     Неделю назад       Находиться в компании самого Дьявола и какого-то мага, называющего себя великим Некромантом, у которого в планах чуть ли не всех мертвых воскресить, Кэтрин казалось чем-то странным. Правда, она ещё не до конца поняла что её больше всего в этой ситуации смущает: рожа этого Некроманта как маска тканевая или Аркадий, то и дело заглядывающий ей в декольте. Но жалеть о том, что она надела данный топ Пирс точно не собиралась. Да и взгляды Када ей были только на руку. Потому что если для того, чтобы пережить войну, которую собираются развязать очередные мужчины-идиоты, нужно будет просто разрешить пялиться на свою грудь, Кэтрин точно не будет устраивать из этого трагедию и становится королевой драмы, тем более ей всегда нравилось то восхищение, что отражается в глазах людей, когда на неё смотрят. В конце концов, Аркадий может и похож на полудурка, однако у него сирены, монстры и какой, но никакой Некромант в запасах имеется. Поэтому лишний раз рисковать не хочется. Гибрид до сих пор помнит последнюю встречу с Майклсонами. Она еле живой ушла от них. Чувство быстрой кончины — не самое лучшее, что бывало в её жизни. Так что если придется потерпеть эти взгляды, или как сказал Кад притащить какого-то там Гилберта, то пожалуйста, Кэтрин так и сделает. — Гилберт. Нужно будет его доставить сюда. — В чем проблема отправить сирен за ним? , — Пирс смущал тот факт, что её легко приняли в ряды Адского войска, поэтому она изо всех сил пытается хоть какую-то информацию выбить. — Он нужен целый, живой, невредимый и абсолютно не зашуганный. Его мозги должны быть на месте. И это не просто какой-то там Гилберт.       Некромант устало вздохнул и потянулся к своему бокала. Удивить Кэтрин всё же удалось. Маг прочитал её мысли, может ли тоже самое делать Аркадий? Постоянная осторожность и боязнь сделать лишний шаг порой давили посильнее любого корсета, который раньше приходилось носить. И разве можно всерьез воспринимать того, у кого лицо похоже на кухонную губку, которую пора уже как лет десять выкинуть? — Каждый из нас ведёт свою игру, Пирс. Меня не волнуют причины твоего участия во всем этом, так что пусть тебя перестанет волновать мой внешний вид. Твоя задача — притащить к моим ногам Джереми Джеймса Гилберта. Город Мистик Фолз. Более подробный адрес, думаю, ты силах найти сама. Его старшая сестра тоже двойник. Можешь сыграть на этом. Или опять пустить в ход свой бюст. Это уже будет твое решение. Просто пусть он будет в полном порядке, когда окажется тут. — Оки-Доки. Но вашу кожу на лице, я всё-таки постаралась бы освежить. — Ещё хоть слово, Пирс, я подниму всю твою чёртову семейку из гробов и заставлю таскаться за тобой каждую Божию секунду.       После этого Кэтрин решила сразу же покинуть компанию мужчин. Испытывать терпение темного мага было явно плохой затеей. Ведь по тону Некроманта стало ясно, что он действительно способен воскрешать мертвых. И ещё женщина сделала вывод, что скорее всего именно из-за некромантии его лицо имеет такой ужасный вид. Поэтому даже нельзя и представить, что может произойти, если Некромант обрушит эту магию на неё.